Наутро Эйва проснулась с жуткой головной болью, шутка ли, всю ночь проревела в подушку. Казалось бы, она вернулась в семью, с родными все хорошо, но на душе так тошно, как еще никогда не было. Еще этот караул у калитки, от которого чувство тревоги с каждым днем только растет, будто вот-вот должно случиться что-то ужасное.
— Мам, — помогла матери вымыть посуду после обеда, — я до рынка прогуляюсь. К отцу наведаюсь.
— Так, давай вместе. Мне только платье сменить.
— Нет-нет, я бы одна. Не маленькая, не потеряюсь.
— Дочка, тут такое дело. Тайли три дня назад заходила, просила везде тебя сопровождать.
— К чему такие меры?
— Беспокоится она. Сказала, один из орков, с которыми ты прибыла, виды на тебя имеет.
— Ах, Тарос, — закивала, — но здесь не его территория, хозяйничать не станет. Так что, не стоит его опасаться.
— Эйва, я очень за тебя переживаю и очень боюсь снова потерять.
— Ну, не вечно же мне под присмотром ходить. Тем более рынок совсем близко.
Скрепя сердце, но Лемая отпустила дочь, чему Эйва была несказанно рада. Хотелось ей побыть одной. И пока шла, вспоминала жизнь в чертогах. Как там сейчас Макора, как Риа, остальные девчонки? Все ли у них нормально? За мыслями не заметила, как прошла весь рынок, очнулась, когда впереди показалась центральная площадь с высоченными столбами, вбитыми в землю. Там сейчас резвилась детвора, прогуливались парочки, среди которых были и орки, и люди. Вдруг Эйва заметила Ирхат, та шла с корзиной в руках, набитой провизией. Орчанка тоже ее заметила, сразу остановилась.
— Привет, — подошла к ней.
— Ну, привет, — улыбнулась, блеснув клыками, — как ты?
— Хорошо. А ты? Слышала, бэр Фаргар разрешил вам остаться.
— Да, хвала предкам. Мне здесь очень нравится. Никто не посмотреть косо, слова дурного не сказать, мужчины не приставать, можно свободно одной ходить. Бэр Фаргар достойный орук, у него везде порядок, все по когуму.
— Рада за тебя. За вас с Радулом. Свадьба-то скоро?
— Слушать, а идти ко мне? Я тебя угостить, заодно и поболтать. Да и Сакар без конца о тебе спрашивать.
— А пойдем.
По дороге Ирхат все рассказывала и рассказывала обо всем, что успела узнать. Особенно о здешних традициях.
— Ты знать, тут принято перед свадьбой спускаться в особые пещеры для омовения. А еще самой себе шить свадебное платье. Но это все после ночи выбора.
Уже в гулуме, уютом и чистотой которого Эйва искренне восхитилась, Ирхат продолжила делиться тем, что произвело на нее особое впечатление. Как оказалось, впечатления там были ото всего подряд. Ну, хоть она счастлива, уже отрадно.
— Я ведь наконец-то себя женщиной почувствовать, — и печально улыбнулась, — желанной. И мы с Радулом все делать вместе. Он воду таскать, я вещи стирать, он добычу нести, я готовить. Разве что не разрешать мне с домом помогать. Нельзя тяжести поднимать.
— Орук он у тебя очень хороший, надежный. А Тарос вам помогает?
— Нет. Я его редко теперь видеть. Мы с ним потерять связь, да и быть ли она когда-то. И мой тебе совет, остерегаться его. Тарос способен на крайность. Даже бэр Фаргар ему не доверять.
Тут в гулум пожаловали Сакар с Радулом, и остаток дня все четверо провели за жареной дичью, ягодным отваром и разговорами о пережитых событиях на болотах, все-таки встреча с нуррами всем запомнилась на долгие годы. А с наступлением сумерек Сакар вызвался проводить Эйву до дома. Однако не успели они и нескольких метров пройти, как на пути возник Тарос.
— Доброго вечера, — поравнялся с ними. — Эйва, — улыбнулся. — Смотреть, ты без охраны не ходить.
— И тебе доброго вечера, — накинула на плечи палантин, все-таки с заходом солнца на плато и ветер поднимается, и воздух становится холоднее.
— Я могу с тобой поговорить? С глазу на глаз?
— Не можешь, — вступил Сакар, за что словил гневный взгляд Тароса, — она идет домой.
— Я много времени не отнять, — снова посмотрел на нее.
— Ладно.
— Ты уверена? — Сакар никак не хотел оставлять ее наедине с этим самодуром.
— Уверена.
— Ладно, я тут рядом быть, — и отошел в сторону.
Эйва с Тросом меж тем подошли к забору, за которым начинался обрыв.
— Слушаю тебя, — ощутила лицом капельки воды, что нес ветер с озера.
— Эйва, я любить тебя. И обещать сделать все, чтобы ты ни в чем не нуждаться. Да, я не Кархем, не вожак, я не стремиться к власти. Мне всего-то нужна ты. Только ты. Прошу, подумать над моими словами. Скоро ночь Дакены и я ждать тебя среди невест.
— Тарос, я…
— Не отвечать сейчас, не надо, — после чего обнял Эйву за плечи, припал своим лбом к ее, вдохнул любимый аромат, — хороших снов.
Но сразу отпустить не смог, так и стоял, ощущая тепло, слушая ее частое дыхание. Без этой женщины и смысла-то больше не будет. Или она, или уже никто и никогда.
— Прошу тебя, отпусти, — накрыла его руки своими, — мне пора домой.
— Эйва, — закачал головой, — мы с тобой встретиться не просто так, нам суждено быть вместе.
— Я всего лишь уронила хлеб на лавку, — печально улыбнулась, — и очень испугалась, что ты меня накажешь. Это не судьба, Тарос, это случайность.
— А я верить, что судьба.
— Ты только душу себе рвешь, да и мне заодно. Не надо.
— Если бы он хотеть тебя вернуть, то прийти бы уже давно. Но его нет.
— Сердцу не прикажешь.
— Значит, ты меня понимать, — и отпустил ее.
По дороге обратно Эйва и словом не обмолвилась, разве что поблагодарила Сакара перед самой дверью за то, что проводил. А когда зашла в дом, то чуть не задохнулась от резкой боли, сковавшей поясницу. Матушка как увидела побледневшую дочь, так сразу подбежала, подхватила под руку.