Мой Орк. Другая история

Глава 66

— Что с тобой? — подвела несчастную к тахте, помогла сесть. — Где болит?

— Поясница. Вдруг ни с того ни с сего, — с трудом выдохнула. — Застудила видимо. Ветра здесь уж очень рьяные.

— Вот ведь. Завтра дойду до местного лекаря, попрошу мазей для растирания. У твоего отца две недели назад так спину прихватило, с кровати встать не мог, а мазь его за три дня на ноги поставила. К здешнему климату еще привыкнуть надо. То пекло, ни ветерка, то как задует, закрутит.

— Видимо и меня продуло.

— Ложись скорей, сейчас шерстяной пояс принесу.

Вся ночь прошла в муках, Эйва и так улечься пыталась, и сяк. Заснула только под утро, и сейчас же сон приснился, будто идет по краю обрыва, а за спиной крылья шелестят, огромные такие — драконьи. Но взлететь не успела, проснулась от громких разговоров. В гости Тайли пожаловала:

— Здравствуй, — подошла к кровати, — госпожа Лемая сказала, ты захворала. А я вот пришла, хотела тебя на праздник пригласить. Мне тут нашептали, ты петь умеешь, думала, споешь нам.

— Я бы с радостью, но…

— Знаешь, давай-ка я повитуху позову. Пусть посмотрит тебя.

— Повитуху? Зачем? У меня поясница болит, скорее всего, застудила.

— У меня так же болела, когда я Фелином забеременела. Тоже думали, застудила, а оказалось не совсем. Или вы с Кархемом не спали вместе?

— Спали, — и покраснела до кончиков ушей.

— До конца спали?

— Было пару раз.

— Ясно. Жди повитуху.

Через полчаса в дом купца пожаловали две орчанки. Одна в возрасте, вторая молодая.

— Доброго дня, девочка, — старуха села на стул, любезно предоставленный матушкой, — меня Магурой зовут, а эта помощница моя — Ранета. Гэл Тайли попросила тебя посмотреть.

— Вдвоем смотреть будете? — инстинктивно натянула на себя одеяло. Воспоминания об осмотре Садат были еще свежи.

— Нет, только я, — усмехнулась, — Ранета помогает мне и учится заодно. Ей я доверяю уже пузатых. А с ранними пташками сама занимаюсь. Не бойся, больно не сделаю.

— Ну, ладно.

И пока орчанки мыли руки, переговаривались на своем языке, Эйва все сильнее нервничала. Неужели забеременела? Но когда? Тут вспомнила кухню в чертогах, стол и Кархема, который не смог сдержаться. Случилось это недель пять назад.

— Ну, давай, — вернулась Магура, — задирай подол, ноги в стороны и думай о прекрасном.

Эйва выполнила требования, только вот думать о прекрасном никак не выходило. Одно радовало, повитуха действительно смотрела очень бережно, а вот когда нажала справа чуть ниже пупка, поясницу как прострелило, то же самое случилось и слева.

— Ай! — зажмурилась, — больно.

— Да уж вижу, что больно. И чувствую. У тебя кичин-каса [1]с яйцо куриное.

— Что-что с яйцо? — приподнялась на локтях.

— Место детское. Беременная ты. А папаша, так понимаю, орук. Да?

— Да, — вконец растерялась.

— Ну, ясно. Боли от того, что место детское резко увеличилось. Как мышцы растянутся, тело попривыкнет, так и боли уйдут.

После Магура прощупала таз и осталась довольна:

— Родишь, — кивнула с полной уверенностью, — кольцо широкое, дитя пропустит. Но рожать будешь на месяц раньше, чтобы не повредиться самой, — однако глядя на Эйву, застывшую точно каменное изваяние, махнула рукой и поспешила подняться, — ладно, матери твоей скажу.

— Беременная, да? — подсуетилась Ранета. — От Кархема?

— От кого? — нахмурилась повитуха.

— Это тот самый, который Аранхарм захватил.

— Да мне какое дело, чего он там захватил. А самка да, беременная. Почти месяц.

Лемая как узнала новость, так ахнула. Больше всего она боялась именного этого, но глупо было надеяться на иной исход. Ее девочка влюбилась в орка, поверила ему от безвыходности, он же только о себе и думал. А Эйва все еще пребывала в шоке. Беременна! От Кархема! Подумать только.

— Ну, что Магура сказала? — снова пришла Тайли.

— Ты оказалась права, — кое-как легла на бок, — я жду ребенка.

— Ой, какое счастье, — села рядом, взяла ее за руку. — Или нет? — заметила слезы в глазах.

— Я счастлива, — проморгалась, — правда.

— Понимаю тебя. Вроде и семья рядом, а чувствуешь себя одной на всем белом свете, потому что его нет. Но я уверена, недолго еще ждать осталось. Кархем из тех воинов, которые не сдаются. Он придет за тобой, за вами, — глянула на живот. — Главное, верь. И не кому-то, а сердцу своему.

— Спасибо, Тайли.

— Кстати, — расплылась улыбкой, — послезавтра ночь Дакены. Если самочувствие позволит, обязательно приходи. Зрелище будет незабываемое.

— Хорошо.

Два дня тянулись долго. Эйва старалась без особой надобности с кровати не вставать, все-таки боли нет-нет да возвращались, но с каждым разом были всё слабее. И пока лежала, думала о будущем. Даже если Кархем не придет за ней, она справится, ибо мать в первую очередь должна думать о своём ребенке.

— Ты куда это поднялась? — Лемая уставилась на дочь, которая успела встать, привести себя в порядок и надеть платье, подаренное отцом.

— Устала лежать.

— А как же поясница?

— Почти не болит. Мам, сегодня такой праздник.

— Ох, неугомонная. Вдруг снова станет плохо?

— Тогда сразу вернусь.

— Вот совсем мать не слушаешься.

— Тошно мне, пойми. Я бы сейчас с места не сдвинулась, если бы…. — но договаривать не захотела.

И снова Лемае пришлось отступить. Она видела, как дочь мучается, слышала, как плачет по ночам, отчего душа материнская рвалась на части. Беззаботная радостная девочка осталась там — в деревне, сейчас это уже совсем другой человек. Увы, ее постигла та же участь, что и многих, кто побывал в плену орков. Теперь еще эта беременность, будь она неладна.

[1] Детское место или матка