Красное бедствие

Глава 18

Сначала была только темнота. В этой темноте не было ни звуков, ни запахов. Он дрейфовал по волнам могучей силы, окутывающей его, словно саван, и наслаждался таким долгожданным покоем.

А потом пришли они. Звуки. Запахи. Яркий свет. Жажда.

Волны силы захлестнули его и выбросили на берег, на настоящий берег с острыми камнями и царапающими нежную кожу кустами. Он наглотался воды, замерз, забыл, что значит дышать, и едва не умер от страха.

Его нашли. Обогрели. Дали сухую одежду. Накормили горячим рыбным супом, но жажда не ушла. Он все еще желает… Желает что-то, что ему не принадлежит. Он никак не может понять, что так манит его, что за аромат сводит с ума.

Незаметно, чтобы никого не напугать, он втягивает носом воздух и наслаждается исходящим от кого-то ароматом.

Если бы его спросили, на что это похоже, он бы не задумываясь ответил – на обещание. Обещание, данное тем, кого давно не существует, тем, кто обратился в чистую энергию и покинул его давным-давно.

Он не может отделаться от ощущения, что она рядом. С неописуемой силой его тянет туда, к склонившейся над самодельной картой девчонке.

Жажда усиливается, клыки удлиняются, он поспешно отворачивается, чтобы никто не увидел алчный блеск его глаз.

Голод. Иссушающий голод, с которым он боролся сотни лет, снова вернулся. А ведь ему казалось, что он научился жить без нее, привык к сосущей пустоте, поселившейся в груди. Но стоило этому прекрасному запаху разбудить его, как все остальное померкло, стало казаться незначительным и мелким, остался только голод. Голод и желание обладать.

– Ты чего это?

Высокий, крепкий мужчина толкнул его плечом и Хэль пошатнулся. Тело все еще не окрепло после долгого сна.

– Так ничего и не вспомнил? – В голосе здоровяка сквозит сочувствие.

– Ничего, – соврал Хэль. – Я ничего не помню.

Серокожая женщина покосилась на него с подозрением, а бритая девчонка лишь мельком взглянула.

Неужели этот запах исходит от девчонки? Как это возможно? Она совсем не похожа на нее.

– Мы должны попасть в Воющий Дом, – сказала серокожая женщина и поставила точку на карте.

– Так вы из земель дома Серых Ветров? – спросил юркий, плутоватого вида мужчина.

Серокожая воительница и бритая девчонка переглянулись.

– Мы не те, за кого себя выдаем, – выпалила девчонка.

– Прекрати, – прошипела воительница.

– Хватит, Фэй. – Девчонка вырвала руку из хватки подруги и, выпрямившись, обвела взглядом собравшихся вокруг мужчин. – Меня зовут Ромэйн, я дочь лорда Оррена.

Ромэйн…

“Ее звали совсем иначе” – подумал Хэль.

Громила присвистнул. Хэль нахмурился стараясь понять, что происходит.

– И как же ты оказалась в плену у солдат императора? – спросил худощавый мужчина.

– Монстры Лаверна напали на Синюю Крепость и мы сбежали, – нехотя ответила серокожая Фэй. – Я поклялась защищать Ромэйн и…

– И не справилась, – ввернул плут и хихикнул.

– Заткнись, Латиш, – пробасил громила. – Так что же это выходит, ты из Большого дома? И тебя ищет император, Жнец бы его побрал?

– Да. – Девчонка кивнула. – Вы не должны подвергать себя опасности, оставаясь рядом со мной.

– Тогда и я скажу.

Вперед вышел красивый юноша с раскосыми глазами. Он откинул длинные волосы, задумался на мгновение, и сказал:

– Мое настоящее имя Мирай. Я родной брат лорда дома Старой Крови.

– Да что ж такое, – выругался громила. – Здесь все дети высоких лордов?

– Не, я точно нет, моя мать была…

– Заткнись, Латиш. – Худощавый мужчина отмахнулся от него, словно от назойливого насекомого. – И что ты здесь делаешь?

– Меня изгнали с Чонгана, – просто ответил Мирай. – Правда за правду. – Он сдержанно кивнул Фэй.

– И что нам теперь делать? – Ромэйн сокрушенно покачала головой. – Мы должны решить сейчас. Куда вы отправитесь? Я была бы рада, если бы вы и дальше сопровождали нас.

– Как свита? – спросил здоровяк.

– Как добрые друзья, Барниш, – осадила его Фэй. – На счету каждый человек, который имеет зуб на Лаверна.

– Вы собираетесь, – худощавый мужчина понизил голос, – пойти против императора?

– Мы не могли бы обсудить это с глазу на глаз? – Фэй выразительно посмотрела на Хэля.

– Оставь парня в покое, он безобидный. – Барниш хлопнул Хэля по плечу огромной рукой и тот пошатнулся.

– Я бы не спешила доверять каждому встречному, – фыркнула Фэй.

– А нам ты, значит, доверяешь? Вору, шулеру и… Латишу?

Ромэйн улыбнулась и Хэль попытался увидеть в ее лице ту, которую давно потерял, но не нашел ни капли сходства. Это совсем другой человек. Так почему от нее пахнет ей? Почему ему хочется заключить ее в объятия и впитать ее запах, ее кровь, ее…

– Мне идти некуда, – сказал Барниш. – Так что я пойду с вами. Ливр, что скажешь?

– Я с вами, – ответил худощавый. – У меня ни дома, ни семьи, терять мне нечего. А вот с императором я бы решил кое-какие вопросы.

– Я должен вернуться на Чонган. – Мирай покачал головой. – Я не могу сопровождать вас.

– За что тебя изгнали? – спросила Ромэйн.

– Долгая история.

– У нас полно времени, – заявил Латиш.

– Умолкни! – Барниш пригрозил ему кулаком.

– Мой брат… – Мирай вздохнул. – Он занял трон несмотря на то, что править домом Старой Крови должен я.

– У Нисао было два сына… – пробормотала Ромэйн. – Близнецы! Вы с братом – близнецы, верно?

Мирай кивнул.

– Мать передала трон мне, но меня предали люди, которым я доверял и вот уже четыре года я скитаюсь по Фокасу и ищу справедливости.

– Тебе нужны люди, – сказала Фэй. – И нам тоже.

– Что ты предлагаешь? – спокойно спросил Мирай.

– Объединиться. Мы могли бы помочь тебе вернуть трон, а ты…

– Но как мы поможем ему? – перебила воительницу Ромэйн. – У нас ничего нет.

– У лорда дома Серых Ветров есть, – ответила Фэй. – Мы заручимся его поддержкой, найдем твоих братьев, все вместе поможем Мираю и объединимся.

– Мы должны отправиться на Солнечный Пик, чтобы встретиться с лордами, не склонившимися перед Лаверном, – напомнила Ромэйн.

– Отправим им соколов из Воющего Дома. И, если ты еще не поняла, Мирай тоже лорд, который еще не присягнул Лаверну.

– И не собираюсь, – вставил Мирай. – Тирания ужасна в любом проявлении. Поэтому я должен свергнуть брата и вернуть трон Старой Крови.

Хэль жадно всматривался в задумчивое лицо Ромэйн далекий от понимания того, что они обсуждают. Дома, лорды, захват власти… Все это такие мелочи в сравнении с чувствами, которые захлестывают его. Возня людей никогда не казалась ему интересной, он не понимал генералов, которые проводили большую часть своего времени на Фокасе или Линосе.

Генералы.

Он сжал кулаки и усмехнулся.

Названные братья и сестры. Те, с кем он делил кров и еду. Те, с кем он проливал кровь. Ему казалось, что узы между ними нерушимы, что они любят друг друга, но оказалось, что демоны не способны любить. Он был одним из них, был тем, чье имя боялись произносить смертные, и что с ним сделали?

Предали. Вонзили в спину десять ножей и заточили в саркофаге. Сколько лет минуло с тех пор, когда солнце в последний раз касалось его кожи? Как давно он не принимал свой истинный облик?

И где сейчас его братья и сестры?

– Снова задумался? – Барниш толкнул его плечом.

– Да. Простите.

– С ним-то мы что будем делать? – спросил Латиш, беззастенчиво рассматривая Хэля.

– Отпустим, – сказала Ромэйн.

– Мы не можем его отпустить.

– Я не могу уйти, – одновременно сказали Фэй и Хэль.

Ромэйн удивленно вскинула брови.

– Он может рассказать солдатам, где нас искать. Он ведь все слышал! – Фэй хмуро посмотрела на него.

– Я никому ничего не расскажу, – спокойно сказал Хэль. – Но и уходить не хочу. Я ничего не помню, мне нужна ваша помощь.

– Нам тоже нужна помощь… – начала было Фэй, но Ромэйн перебила ее:

– На счету каждый человек. И он тоже. Ты помнишь, что сделал Лаверн из дома Багряных Вод?

Её взгляд приковал его к месту. Он хотел было ответить, но вместо этого мелко задрожал.

– Ты в порядке? – спросил Ливр.

– Да. Я… В полном. – Хэль откашлялся. – Я даже не знаю, кто такой Лаверн. И, если честно, понятия не имею, где нахожусь.

– На Фокасе, в Пятнадцати Свободных землях, – подсказал Барниш.

Фокас. Хоть что-то.

Но что такое Пятнадцать Свободных земель?

– Лаверн Второй решил стать императором и поработить Большие и Малые дома, – пояснила Ромэйн. – Он убил всю мою семью, уничтожил все, что было мне дорого, и я собираюсь заставить его поплатиться за это.

Хэль едва сумел сдержать улыбку. Люди такие забавные.

– Помогу чем смогу, – пообещал он. – Но для этого вы должны позволить мне идти с вами.

– Он мне не нравится, – прямо сказала Фэй.

– А вы мне – очень, – искренне сказал Хэль. – Вы кажетесь мне хорошими людьми.

– Посмотри на него, он ведь мухи не обидит. – Барниш по-отечески приобнял Хэля за плечи. – Не прогоняй его, вдруг он умеет делать что-то полезное?

Мухи не обидит. Он? Халахэль? Один из двенадцати генералов Фаты?

– Даю слово, я не причиню вам вреда, – сказал он, смиренно опустив голову. – Мне просто нужна помощь, я не прошу ничего, просто позвольте сопровождать вас. Так моя жизнь обретет хоть какую-то цель.

– Ладно, – нехотя бросила Фэй. – Пойдемте, нам лучше убраться подальше отсюда.

– Почему меня никто не спросил, согласен ли я идти? – возмутился Латиш.

– Да нам все равно, даже если ты помрешь! – загоготал Барниш.

Нестройной колонной они двинулись дальше, углубляясь в лес. Хэль шел последним и вдыхал сводящий с ума аромат, исходящий от девушки, которую он видел впервые в жизни.

Невозможно. От нее не осталось ничего, только яркий след в его памяти, только воспоминания о теплоте рук и глубине алых глаз.

“Ее не может быть здесь, Халахэль” – твердит внутренний голос, но он чувствует, что она где-то рядом!

Он посмотрел на идущую впереди девушку и прибавил шагу. Запах стал сильным, густым, забил ноздри. Ему стало казаться, что он вот-вот ослепнет от накатывающего волнами желания.

– Что? – Она обернулась и посмотрела на него своими большими глазами.

Карими. Не алыми. Обычными человеческими глазами.

– Хотел поблагодарить тебя, – тихо сказал он, стараясь не выдать бушующих в нем чувств.

– Не за что. – Ромэйн важно кивнула. – Я надеюсь на тебя. Не подведи меня.

– Никогда, – выдохнул он.

Он уже подвел ее однажды. Больше этого не повторится.

Они шли и шли, а он блуждал по лабиринтам памяти, по крупицам извлекал из них фрагменты долгой истории, которая оборвалась внезапно и болезненно.

Тет и Реш – самые яркие звезды в созвездиях Лилии и Полыни. Они заслужили их имена, вместе поднялись из пепла, рука об руку шли сквозь хаос, устроенный эмпусиями и мормоликиями. Они должны были провести вместе всю жизнь, должны были сопровождать друг друга словно тени, но этому не суждено было случиться

Тет. Его отражение, его нежная лилия, оберегаемый всеми силами цветок… Ее ум оказался слишком пытливым. Она всегда стремилась постичь тайны, которым лучше бы оставаться спрятанными от посторонних глаз. Одна из этих тайн превратила её в ничто.

Он тихо замычал, стараясь подавить волны боли, расходящиеся от сердца по всему смертному телу. Ему не хватает ее физически – это похоже на постоянный голод, на бесконечную пытку бессонницей. Если бы его вдруг лишили рук и ног ему было бы куда проще.

Астрологи утверждают, что все существа рождаются под определенными звездными знаками. Всего их шесть – Лебедь, Лошадь, Лилия, Луна, Башня и Кровь. У каждого из них есть отражение - Сокол, Тигр, Полынь, Солнце, Дом, Вода.

Он был ее отражением.

Тет из созвездия Лилии и Реш из созвездия Полыни. Какая ирония.

Утонченная, легкая и живая она, и привязанный к ней беспризорник, горячий, юный, недавно родившийся он.

Много столетий спустя она нарекла его Халахэлем. Из ее уст это имя звучало музыкой.

Тет была старше, мудрее и сильнее. Из ее рук он мог принять все, даже смерть. Он и подумать не мог, что в конце концов она исчезнет, растворится, станет сгустком чистой энергии и перестанет существовать в физическом воплощении.

В ярости она была безжалостна. В темноте Фаты, в ее бесконечных лабиринтах и льдах Тет бушевала словно огненный вихрь. Черная Мать создала их отражениями друг друга, сделала так, что по-настоящему сильными они становились лишь объединившись. Тет страдала долгие годы, защищала его, пока он не окреп.

Потом была кровь. Много крови. Кланы демонов никогда не жили в мире друг с другом и каждый пытался урвать кусок побольше. Стать одним из двенадцати генералов он даже не мечтал. Но мечтала она. И ему пришлось вылезти из кожи вон, чтобы подарить ей место среди сильнейших.

Она была его подругой, наставницей, любовницей – всем, чем одно существо может быть для другого. В вечной ночи Фаты он видел только белоснежные одеяния, развивающиеся за ее спиной. Алые пятна, расцветающие на ткани, напоминали цветы.

С ней было сложно. В приступах гнева она рвала его плоть когтями и доводила его до исступления. Но он все равно любил ее. Особенно сильно в те моменты, когда она приходила к нему и помогала залечивать раны, позволяя пить свою кровь. Тогда он понимал, что все не зря, что у нее тоже есть чувства, которые она тщательно скрывала. Все их существование состояло из жестоких сражений и минут покоя, на которые он бы не задумываясь променял все, что имел.

Жаль, что у него не было ничего.

– Ты больно задумчивый, – пробасил Барниш, нагоняя его.

– Прости, – кротко ответил Хэль. – Я просто пытался вспомнить кое-что.

– И как? Вспомнил?

– Едва ли, – соврал он.