Идите к черту: снова

Глава 15 Машина войны

Холодный, а по мне, так просто жгучий, ветер дул в лицо, пока я размышлял о предстоящей схватке. Как мне все это надоело! Жизнь — борьба. Да? А в конце смерть от истощения в кругу врагов, без проблеска счастья? Нет, это не жизнь. Но что еще остается делать по сути бессмертному. Ответственность за судьбы этих отвергнутых уже лежала на моих плечах. Не будь меня, и им не на что было бы надеяться. Пусть и не все до конца этого понимали.

Через руины погребенной парковки и расположенных друг над другом станций метро я пробрался в канализационное хранилище. Все эти белые кубики, содержащие выверенно отобранные атомы, подошли бы для разного оружия. Только биология так не работает. Для усиления мышц механическими частями нужен совсем другой вид энергии. Имея единственный опыт управления гигантом, я мог лишь представить прочный массивный каркас, обтянутый чем-то управляемым.

Глупо придумывать такому монстру лишние приспособления. Пара ног и четыре руки — это то, к чему я привык, а головы хватало моей собственной. Главное — иметь обзор и подходящее оружие. Разобрать противника на атомы, становясь еще больше, или просто перемолоть в труху — то, что я давно хотел опробовать на нерушимых истуканах. Пожалуй, такой метод стоило взять за основу моего творения.

Постепенно, песчинка за песчинкой, камень за камнем, все вокруг осыпалось и сливалось в маленькие ручейки. Они облепляли все мое тело, лишая подвижности. Стены исчезали, а за ними обрушился и потолок. Слои земли и бетона, не успевая устроить погребение, растворялись, утекая вслед за общей массой материи. Лавины падающей грязи мало-помалу открывали небосвод, обнажая глубокую яму.

Понадобится сильное воображение, чтобы представить мельчайшие механизмы, сотворившие такое, и не назвать это магией. Тонкие прозрачные каркасы, будто никогда не существовавших конвейеров, работали быстрее любой мясорубки, проворачивая уложенный фарш обратно. Переплетаясь вместе с транспортируемым материалом, они подражали воздушной прядильне, сплетая субстанцию в готовые формы.

Руки и крылья налились сковывающей тяжестью и онемели. В ушах зазвенело, и поплыло в глазах. Я хотел схватиться за голову, но где-то вверху раздался жуткий грохот. Мне понадобилась минута, чтобы приглушенные чувства пробились сквозь надувшуюся вату. Края узкой воронки продолжали крошиться, закрывая оголившиеся белоснежные туннели. Внизу что-то хлопнуло и вспыхнуло, поджигая дно осколками.

Дезориентировано и ничего не соображая, сквозь полупрозрачный кокон я смотрел на трехпалую клешню, упирающуюся в скатившуюся почву. Ее разительное повторение моих движений и чувств подпитывало понимание того, чем я стал. Ноги дрожали, как при первой попытке подняться. Облокачиваясь на открывшиеся валуны, я вытянулся во весь рост, достав до краев образовавшегося колодца, и попытался подтянуться.

Сложно представить, как это выглядело со стороны для людей в приближающихся повозках, пытавшихся припустить лошадей. Игрушечные обозы промчались всего в двух шагах, пока мне с трудом удавалось удержаться на четвереньках с парой обвисших конечностей. Остатки разноцветного песка еще струились по мне, придавая сил и покрывая трещинами камни с редкими худыми стволами.

Понемногу, мелкими шажками, ломая на ходу деревья, словно экскаватор высокие тонкие кусты, я двигался, разминая суставы. Со своим исполинским ростом трех этажного здания было бы гораздо проще справиться с подобием смертоносного червя. Хотя это вполовину меньше его толщины. Но для предстоящего сражения такое преимущество еще предстояло испытать.

Приспособившись к необычным габаритам и дополнительным манипуляторам, как после долгого неподвижного сна, я направился к Речному Привалу. Мне почему-то казалось, что не только жители форта стали потенциальными жертвами шантажа. Абсолютно любая семья становилась беспомощной перед таким мнимым божеством. И что делать, когда он начнет угрожать и их существованием тоже?

Дела погорельцев, практически лишившихся своего поселка, и так шли не лучшим образом. Одни ставили палатки и сооружали небольшие укрепления, разбирая избежавшие огня заборы и постройки. Другие собирали пожитки и уходили, растянувшись разбитыми группами в южном направлении. Думаю, теперь никто из местных не собирался здесь больше задерживаться.

Мое появление под громкую великанскую поступь не стало для них неожиданностью. Временами раздавались командирские крики наблюдающих за моим передвижением вокруг строительной площадки возле застывшей лавовой лужи. Скорее всего, они не знали о новом участнике битвы. Да и я, лишившись возможности летать, не мог заглянуть дальше трех километров. И все же, неровный горизонт не перестал отдавать странным мерцанием.

Они приближались. Металлический скрежет несогласованным стуком и звоном неизменно нарастал. Без реакций на мое появление, тысячи темных шарообразных воинов шли раскинутым покрывалом. Солнечный свет бликовал на свежей полированной броне. Ничто не гарантировало их задержки, появись позади меня пропасть или стена.

Привлечь их внимание разом — это одно. А вот опробовать воображенное распыление на ломающихся от прикосновения валунах — задачка так себе. Возможно, оно так и должно работать, иначе оставалось надеяться, что прочные корпуса полопаются от таких тисков. Еще бы какой-нибудь мега-луч сварганить. Но детальных знаний для таких решений в библиотеке искать некогда.

Собравшись с силами и подняв все имеющиеся руки, я дождался, когда они подойдут ближе, и ударил со всей дури по земле. Щебень с ошметками полетел во все стороны. Грохоту было достаточно, даже обитые твердым составом кулаки потрескались. Но толку от расколотой по кругу поверхности оказалось мало. Разве что заставило первые ряды попадать, создав небольшую неразбериху.

Воспользовавшись этим, я помчался им навстречу, если так можно назвать умеренно быстрый шаг. Инерция — страшная штука. Прыгнуть на толпу шариков не получилось. Зато я качественно упал, припечатав десяток с лишним и отбросив еще несколько. Конечно, по сравнению с общим количеством — это была капля в море.

Ближайшие центурионы оценили угрозу, заметив расколотые скорлупки от своих собратьев. Волнами агрессия задних колонн переключалась на маленький островок беспредела. Хватая их гроздьями, я давил, бросал, топтал, пока те роились возле ног, ковыряясь копьями и взбираясь по своим еще выше. Кому не хватило пространства, открывали по мне огонь, издавая приглушенные хлопки.

Сотни незаметных жал кололи по всему телу, еще сильнее замедляя и без того ленивые движения. Самое время присвоить полученный трофей. Под наступающими роботами снова зашевелились тонкие змейки и, набрав обороты, смели собой подоспевших. Измельченные в пыль осколки плотным облаком оседали на моей поверхности, формируя слой за слоем темную броню с металлическим отливом.

Залпы стихли после полного рассеивания закрутившегося песчаного вихря, обнажившего вычищенное от чужого присутствия углубление. Судя по застывшей картине, враг, не иначе как, испытывал растерянность от мгновенного исчезновения десятков нагроможденных друг на друга роботов. Не думаю, что помещенный в них интеллект генерала способен сотворить из своей своры что-то подходящее для противостояния мне.

Казалось, они начали понимать свою слабость, но ничего не могли с этим поделать. Слаженная команда подчиненных, знающих свое место, решила бы эту проблему. Но как с этим справиться тысячной армии главнокомандующих? Отступая, они объединялись в растущие массы. Несколько горок превратились в огромные шары. Другие сгруппировались в пирамиды, из которых вытянулся ряд, соединяющий эти фигуры в одно целое — подставка и набалдашник.

Изделие отличалось сюрреалистичностью, вот только было не до смеха. В таком масштабе мне едва удастся дойти, прежде чем этакий молот экскаватора ударит по мне со всего размаху. Выбор все равно небольшой, и проверить, на что способна такая дубина, кроме меня некому. Ощущение обреченности при приближении этих конструкций не покидало. Хотя и они, несмотря на исход растворившихся копий, не отступали. И среди суррогатных танков еще присутствовала пехота.

Сложив пары рук перед собой, я готовился ощутить результат неумолимо летящего груза, продвигаясь вперед и вытаптывая нападавших одиночек. Мгновенно потеряв ориентацию и распластавшись по земле от сокрушительной встречи, мне как-то удалось остаться в сознании. Разлетевшиеся и уцелевшие после этого болваны облепляли со всех сторон треснувший кокон, пытаясь пробиться ко мне.

Боль, резь и прочие не покидающие спутники моей теперешней жизни и в этот раз навестили дружное скопище. Пора бы уже смотреть на такую обыденность по-другому и воспринимать все эти преследования, борьбу, травмы без иллюзий, как обычный день. Чересчур длинный и никак не заканчивающийся день. Утренняя стычка с головорезами, трансформация Алии, возня с Лориан и эта битва сами по себе предлагали сдаться эмоциональному истощению.

Передо мной гроздьями мельтешили эти обезьяны, воспользовавшись лишь одним из сотни своих изобретений. Наши оболочки были одинаково прочны, поэтому противостояние, при наличии нескончаемого потока центурионов и моего расщепления, никогда бы не закончилось. Возможно, добравшись до эпицентра, я бы заткнул эту струю. Но прежде надо избавиться от этих тараканов разом, разрастаясь едким грибком и покрывая поле боя незаметными корнями…

Перевес численного превосходства менялся со скоростью геометрической прогрессии. Каждое пущенное усико медленно тянулось под землей, разделяясь на два, пока мое тело втаптывали в грязь, пытаясь разобрать на запчасти. Четыре на восемь, сотня на тысячу, миллионы на миллиарды. Одина из железяк прорубила вход и подскочила к торчащей непропорционально маленькой голове, замахнув копье.

— Расплата! — единственное, что он произнес, нанося удар, когда я активировал свою сеть. Застрявший в горле черенок покрылся чем-то похожим на ржавчину вместе с хозяином, истончаясь на глазах. Одним щелчком тысячи железных дровосеков развеялись по ветру вместе со снегом и тем, что лежало под ним.

Дождавшись смягчения разбушевавшегося вихря и значительного восстановления, я с трудом поднялся, отрывая пущенные ростки. На краю возникшей пустыни еще суетилось несколько серебристых образований. А за ними, с юго-западного направления, непонятно за каким чертом, темнела человеческая армия. И насколько мне позволяло зрение разобрать, что там происходит — дела у них шли плохо.

Спасать тех, кто собирался завтра идти на захват форта, было абсурдом. С другой стороны, у генерала окончательно поехала крыша. Разве они не должны объединиться для совместного штурма? Видимо, центурионов приняли за нечисть и вступили с ней в бой. Тогда почему та не отступала, подыгрывая им? Нет, загадки оставлю на потом. Сейчас надо воспользоваться моментом и выяснить, что творилось в городе призраков.

Уцелевшие камикадзе периодически нападали по дороге к воронке из старого развалившегося мега-строения. Их количество на подходе к руинам значительно возросло, заставив снова применить массовое истребление. Несмотря на бедственное состояние остатков раскуроченного каркаса, теперешняя свалка имела еще более опустошенный вид. От прежних истлевших элементов внутреннего убранства, заросших кустарниками, толком и камней не осталось.

Из-под осыпающегося песка внутри кратера показалась еще одна партия наштампованных воинов. Видимо, они уже прибрали к рукам все, что плохо валялось до моего появления. Попытав удачу, я подошёл к центру, где должен был располагаться многоэтажный ствол широкого спуска. И в нем же чуть не застрял. В основном мешали обломанные и поперек застрявшие балки, уцепившиеся за радиальные балконы.

Для обходного маневра и прочих идей пришлось бы избавиться от костюмчика и лишиться его разрушительной мощи. Того, что сейчас помогало разбить перекладины и двух этажные арочные проемы, сдерживая вылупившихся новобранцев. Как бешеная горилла, я разворотил укрепленный вход в бункер и по еще одной узкой колодезной шахте прокопался до дна.

Тут, где на моей памяти находился управляющий терминал, действительно кипело производство. За время моего отсутствия это место претерпело колоссальное преображение. Тысячи автоматов, освещенные тусклыми красными огоньками, пыхтели, не прекращая отливать и создавать запчасти для стального войска. Выкопав и заполонив собой необозримое пространство, небольшая электростанция превратилась в подземный мир — чертоги горного короля.

Ну, все! Пиршеству настал конец — лис забрался в курятник. Хватило вывести из строя несколько сборочных конвейеров, чтобы прекратить поставку воинственных болванчиков. Но то и дело из-за углов выбирались сервисные роботы, пытаясь восстановить свою фабрику. А отдельные индивиды успевали собрать дополнительные ленты, переоборудуя еще рабочие установки.

Бесконечная игра в кошки-мышки выматывала как ничто другое. То ли где-то тут пряталась невидимая тень, то ли кристалл этого завода возвращал все на свои места. И пока он остается незамеченным, все мои старания тщетны. Вот уж поистине фэнтезийная ситуация. Не скажешь, что этот камень — высокотехнологичный манипулятор материи с заложенной программой. Куда проще назвать все своими именами — сердце подземелья.

К счастью или радости, теперешние жители не принимали такого порядка. И, упреждая подобные прорывы, как раз поэтому разбирали уцелевшие канализации и бункеры. Может, я слишком много на себя беру, и подобная ситуация ежегодна и никак не связана с тем, что хочет от меня искусственный интеллект? Мало ли копий генерала или подобных ему индивидов осталось в уцелевших катакомбах. А мое предыдущее появление запустило устаревшие протоколы…

Спрашивать все равно не с кого. Однажды избавившись от назойливого голоса, я перестал получать свежее представление о планах этих засранцев. А сейчас занимался прополкой этажа с загадками. Вспахивая и обрушая просторы устроенных раскопок, примечая скорость реакции на неполадки, я подобрался к источнику проблемы.

В общем-то, он никуда и не девался с прошлого раза. И все так же покоился возле геотермальной станции, согласно шаблону канализационной схемы. Потерявшись в масштабных изменениях, мне как-то сразу не пришло в голову избавиться от источника питания. Да и, поди, разбери эту гирлянду из цепочек производства! Выломав, наконец, кристалл, я запечатал его для надежности под слоями каменистого месива. И, убедившись, что неуклюжие попытки приставленных «скелетиков» найти пропажу ни к чему не приведут, вернулся на поверхность.

Здесь, на краю рукотворной пустыни, человечки, неся потери, каким-то образом еще противостояли механической армии. Огромный перевес в пользу людей не гарантировал им победы. Но тут начали закрадываться подозрения. Неужели эти железяки были дешевой подделкой? Или амулеты из гирзона давали такое преимущество? Просто я, дурак, толком так и не научился правильно и вовремя его использовать.

Как бы там ни было, шансы взять «погремушку» для допроса угасали на глазах. Оставшиеся центурионы долго не продержатся. Отчаянная битва плоти и металла демонстрировала мне мастерство обоих сторон. Правда, мое появление остановило схватку и заставило отступить прибывшую армаду. А болванчики, словно обиженные детеныши, побежали ко мне на дополнительную порку за неусвоенные уроки.

Все закончилось быстро. Из сотни раздавленных истуканов уцелел один, и тот, как муха, лишился подвижности без своих ручек и ножек. Запечатав его в капсулу, чтобы не сильно жужжал, я под победоносные возгласы отправился восвояси. Конечно, следовало разобраться и с этими бравыми ребятами. Но тогда те, по чью душу они прибыли, лишились бы знатного представления. Да и во мне теплилась надежда, что они передумают, узнав своего настоящего противника.