Идите к черту: снова

Глава 12 Бегство

После провальной попытки сойти за своего, я настороженно относился к тому, как легко и без подозрений удалось влиться в человеческое общество. Конечно, эту банду наемников назвать цивилизованной язык не поворачивался. Но пока удача мне благоволила. Задержись я на день, и всех схваченных вместе с Алией наверняка бы казнили. А ее саму отправили на средневековые пытки. Хотя и сейчас до конца неизвестно, где они и что с ними успели сделать.

— Эй, кузнец! Выходи, дело есть, — после торжественной и воодушевляющей речи священника, Волрин проводил меня в местную мастерскую, несмотря на все мои заверения, что сам смогу найти дорогу. — Давай, давай! Не то присоединишься к остальным неверным! — уже на пороге этого поселка чувствовалось недружественное отношение между коренными жителями и прибывшими головорезами.

— Пошли вон. Нет его, — коротко, с недоверчивым снисхождением, отвлекаясь от своих дел, выпалила появившаяся в проеме немолодая женщина. — Чего уставились? Не видите? Ваши же все растаскали во имя Всевышнего. А платить, кто будет? — в небольшом помещении, похожем на прихожую с парой столов, действительно было шаром покати. — Закрыта лавочка!

— Но, куда он делся?

— Не вашего ума дело! — продолжила собственница, наступая и подталкивая нас к выходу.

— Нам бы инструмент… — протянул мой, удивленный настойчивостью и выдворенный на улицу, сопровождающий. — Шлем снять…

— Ха! Еще чего, — пародийно перебила его хозяйка и, не позволив продолжить разговор, скрылась, закрыв за собой дверь.

Оставшись вдвоем на улице и отчасти радуясь обстоятельствам, я смотрел на почесывающего затылок здоровяка. В любом случае, пока особых вариантов, как избавиться от него, в голову не приходило. Время поджимало. Дожидаться следующей ночи, чтобы освободить заключенных, не получится. На сегодня назначен суд, и сейчас я лишь терял шансы освободить их, смиренно наблюдая, как Волрин обдумывает способы решить несуществующую проблему.

— Ладно, я пойду, поспрашиваю у наших, а ты жди его здесь, — прекрасно! Кивнул я в ответ на дельное предложение, сдерживая ухмылку. И после его ухода огляделся в поисках собственного источника информации.

— Многоуважаемый, не подскажите, где у вас тут держат еретиков? — единственный, кто, мне казалось, мог ответить на пустующей улице, был здешний охранник, отличающийся от прочих прибывших маньяков простым снаряжением.

— Ты еще спрашиваешь? — во взгляде и тоне стражника чувствовалось понятное презрение. Но легче, если бы он просто плюнул и ушел. — Разве не там вы устроили гулянку? — под ироничную насмешку его взгляд метнулся к церкви. — Кто еще тут еретик… — пробубнил он, отходя подальше.

Да-а, засада. Ясное дело, что их держали поближе, поглубже, а не на чердаке. Оставалось пробраться туда закоулками, не попавшись на глаза моему отряду, и прорыть куда-то подкоп. Буравить землю или бетон наугад чревато в одночасье поднять всех на уши. И такая орава в один момент окружила бы всех освобожденных. Или проделать ход прямо за барьеры этого города?

Обойти кустарный храм не составило проблем. Но сзади него находился небольшой сад, где бродили или справляли нужду кутилы. Найти подходящее, не простреленное место для работы возле стены не получалось. Поэтому я начал копать прямо там, где стоял, прикинувшись одним из нуждающихся. Магия быстро не работала. Вырастить на себе доспех или опутать гигантского червя отростками казалось куда проще, чем соорудить прочный лаз. Физика, мать ее.

Воспользовавшись опытом прошлого, я начал с отращивания корней. Это было непривычно — прокладывать путь на ощупь. Совсем не одно и то же, что шарить рукой под одеялом. Камни и почва не имели разницы для новых частей тела. Да и определить направление хаотично распространяющихся веток сразу не получалось. Только заставив короткие ростки показаться на поверхности, удалось понять, куда двигаться дальше.

Под конец, воспользовавшись сплетенной корневой системой, я легко утрамбовал внутренности протянутой в двух направлениях трубки. А затем уже сам погрузился в ее чрево на глубине пяти метров. Получилось узковато, и многие колдобины оставались нетронутыми, мешая проползти. Но я добрался до бетонного настила, оставив броню позади. Оказавшись под подвальным днищем, пришлось сделать еще одно небольшое усилие, чтобы добраться до него.

Похоже, погреб строили с нуля из смеси обломков руин и валунов. Тишина с другой стороны позволила мне осторожно проковырять отдельные булыжники и выбраться в темную запертую комнату с хламом. Благо я был в центре, иначе наставленные предметы наделали бы шуму. За дверью подсобки висела керосинка, а из-за угла справа доносились звуки заканчивающейся попойки. Неудачное место для побега. Того гляди, кто-нибудь сюда завалится за припасами или вином.

Отметив направление для еще одного туннеля, я замуровал пол, связав куски побегами. В новом укрытии, не успев выломать пол, мне прищемило здоровую кисть. Послышалось чье-то пыхтение и стук. Посыпались остатки покрытия, и чья-то нога провалилась в сопровождении болезненного выкрика. Простора не хватало, чтобы бедолага вывалился полностью. Съездив мне по лицу, он уперся на ключицу и вылез обратно.

— Не вздумай орать! — предупредив неизвестного, я прикрыл свои светящиеся глаза, чтобы не напугать его. — Алия, Пекур, они здесь? — то ли он туго соображал, то ли не знал, что сказать, ответа так и не последовало. — Ты слышишь? — мычание прозвучало как «да». — Я сейчас поднимусь.

— A-a, м-м, — в чулане хватило тусклого света, чтобы привыкший к мраку разглядел появившееся крылатое измазанное чучело. Едва успев закрыть ему рот и прижать к стене, мы встретились взглядами. Сложно сразу разобрать, кто это. Грязное, испуганное, худощавое лицо не вызывало воспоминаний, хотя и казалось смутно знакомым. После нападения наемников Лихого выжил еще один, кроме Хедура и Утура. Но сколько всего знакомых у Алии?

— Остальные здесь? — он сморщился, и я почувствовал влагу, скатившуюся по тыльной стороне ладони. — Сиди тихо, — отпустив страдальца, он безвольно сполз на камни, продолжая тихо хлюпать.

Оставив его, я занялся дверью, выжигая ее раскалившимися когтями, чтобы добраться до засова. Тонкие доски явно не предназначались для серьезного заключения, и вбитые на скорую руку скобы, удерживающие балку, это подтверждали. В коридорчике, пересеченном залом, обнаружилось еще с десяток таких казематов. Решетки тут тоже были, скорее, для декорации, чем для организации камер. Но кто знает, для чего все это задумывалось изначально.

— Откроешь засовы и приведешь сюда людей, — потрепал я съежившегося в углу освобожденного. Самому мне не хотелось лишний раз пугать народ. Тем более, если там появятся несговорчивые незнакомцы, отказавшиеся лезть за чертом в дыру. Да и нужно сделать подкоп попросторнее, пока в нем никого не было, и проверить пути отхода. — Там выход из города. Все понял? — к сожалению, он продолжал таращиться на меня, слабо реагируя на мои указания. — Соберись. Вас казнят сегодня, если вы не сбежите! — сорвался я, поднимая голос и тряся его за грудки.

— Эй! Вы опять пришли издеваться над Пекуром, ублюдки! — звонкий возглас, от которого пришлось зажмуриться, быстро переломал все планы скрыться по-тихому. Определить местоположение его владелицы не составило труда. Но поверить в то, что в моих руках был этот пацан, сложно, только охать теперь совсем некогда. Хватило обреченности надвигающейся угрозы. Сверху послышались быстро приближающиеся шаги.

— Четы орешь⁈ Дура! — выбил я противоположный затвор и начал захламлять останками проход слева, пытаясь обрушить ближайшие стены и устроить завал. Выходов тут оказалось двое. Сквозной пролет вел к лестницам, по которым уже спускались. Предстояла разборка, а я опять был голышом. — Освобождай своих и лезь в дыру!

— Ты… ты… — в свете ламп Алия увидела мой новый, слабо узнаваемый облик, и в одночасье из бунтарки превратилась в напуганного ребенка. Когда рядом орудует крушащий округу трактор, это понять можно. А если добавить к этому обстоятельства, при которых мы расстались, встречу долгожданной не назовешь.

— Как же все не вовремя, — сооруженные баррикады лишь ползком позволили бы неприятелю протиснуться. Но пока одни разбирали камни и шли в обход, с тыла подбиралась другая ватага молодцов. Следовало не профукать оборону и воспользоваться моментом до того, как они завалятся в зал через узкий вход.

Стоящих впереди окропили раскаленные брызги, когда их оружие прокололо мою кожу. Утыканный мечами и копьями, я с разгону откинул воинов назад, позволив раненым с выжженными глазами создать хаос на передовой. Под их вопли и вздохи новых освобожденных я закрыл оставшуюся брешь и окончательно замуровал нас.

— Те, кто хочет сдохнуть, остаются. Уговаривать идти за собой никого не собираюсь и тем более обещать счастливой жизни, — объяснял я ситуацию пленникам, созерцавшим чудесное избавление от концов оплавившихся или сгоревших на мне предметов. Такое положение дел не могло сохраниться надолго.

Воздуха от меня, как от факела в замкнутом помещении, становилось меньше, но и преграде из тонких стен не выстоять. Народу из закрытых комнатушек набралось в пару раз больше, чем те четыре человека, на которых я рассчитывал. Утур тоже оказался здесь. С остальными знакомиться было некогда. Нырнув в норку, я принялся по возможности расширять туннель, чтобы хотя бы на карачках люди смогли проползти. Тут же подобрал и куски своей брони, вернув их на место.

Откопавшись за частоколом, я немедленно нарвался на наблюдателей, заметивших необычного землекопа. В мою сторону полетела ругань и брань, как на беспредельщика, из рядов прибывших наемников. И только после появления следующих за мной арестантов охранники замешкались, решая, что делать. Спор между ними перерос в небольшую потасовку. Пара блюстителей даже спустились по веревке, чтобы помочь беглецам выбраться. Другие нервно оглядывались.

— Кто еще готов отправиться в Верхний и помочь беглым? — не думал, что недовольство в поселке заставит преданных граждан перейти на противоположную сторону.

— Мы бы пошли, но у нас здесь семьи. Каждый, кто мог, покинул Речной Привал еще вчера. Последний торговец уехал сегодня утром, — да, с ним я встречался. — Остался кузнец с плотником и писарь при главе… Наш командир уверял, что это все недоразумение. А теперь его жену и еще нескольких недовольных закрыли в администрации, — их мне тоже вызволять?

— Это все? Где Алия? — заметил я прерванную цепочку поступающих, среди которых появился подросток.

— Не знаю. Они были за мной, — вечно с ней что-то не так.

— Ладно, бегите к форту, старайтесь не попадаться на глаза, — пятеро, открыв рты и указывая на лаз, ничего не соображали. — Бегом отсюда, я сказал! — спотыкаясь от неожиданности, они поковыляли по снегу босыми ногами к холмам. — Ну, а ты, если не хочешь стать дезертиром, труби. Нападение! — увидев раскрытые крылья, воин присел от удивления и остался стоять пораженным, наблюдая, как я набираю высоту.

Вокруг церкви на шум отвлекались случайные прохожие, а трезвеющие варвары выбегали из нее поодиночке. Упав камнем, я разворотил ее крышу. Доски чердака хрустнули вслед за ней. Пол просторного холла был покрыт деревом — бетон, где меня встретили отряды. Голова немного закружилась. Проломить все до основания и устроить здесь пепелище для отвлечения внимания теперь выглядело самонадеянным.

— Странник? — Волрин стоял позади, удерживая здоровый молот, который, мне показалось, мог с легкостью разнести этот настил. Здесь же был и священник. А по лестнице из подвала волокли связанных.

— Я Иден! Отпустите пленных, они понятия не имеют, за что страдают! — прокричал я, сняв шлем. Пожалуй, никто из присутствующих не знал, из-за чего на самом деле происходила вся эта неразбериха. Фанатичные заблуждения одних притягивали богатством и властью других. А когда обещанного на всех не хватало, от некоторых избавлялись. Но за всей этой схемой скрывалось гораздо больше тайн.

— Взять его!

— Вам нужно повторять дважды⁈ — перепрыгнув столпившихся, я приземлился на конвой, отбросив их. Еще троих брал за шкирку и бросал в наступающий забор обнаженных клинков. За ними медленно, как по берегу, шел Волрин, раздвигая преграждающих ручищами. — Готов получить плату за смерть невинных? — надеяться на понимание было бессмысленно. Трое заложников свалились возле у бревенчатой клади, озираясь по сторонам. С такой ношей мне не пробиться, и это злило.

— Он мой, — пробасил громила, заводя для замаха массивную кувалду. Все замерло, и я четко увидел, как молот останавливается на мне, впечатывая в бревна. Одним махом их не пробить. Со звоном и треском я принял удар на себя. Броня выдержала, но от сотрясения затошнило. Увернувшись от следующего, стена треснула, а с ней затряслось и здание.

— Стой! Ты всех нас угробишь! — взмолился настоятель.

Впившись когтями в крупные обломки, я перегородил путь. Троица тем временем, не теряясь, вывалилась на свежий воздух в образовавшуюся щель. Орда полезла рубить и кромсать мои щиты. Особо смекалистые побежали в обход ловить беглецов. Бросив подгорающие куски, я выбежал наперерез преследователям.

— Где ваша администрация? — Утур махнул в сторону приземистой, широкой избушки. — Бегите к смотровым вышкам. Не ждите! — ничего лучше, чем спуститься с ограды, мне не придумалось. До нее нас отделяла пара зданий. Освободив их от веревок, на этот раз я готовился не только к обороне, но и собирался пустить кровь. — Ну что, дешевки продажные! Продолжим?

Моей целью стали первые, кто ринулся вдогонку. Открытое пространство позволило мне небесным коршуном бросаться сверху на свои жертвы, оставляя жженые, колотые порезы на руках и ногах. Но и противнику дало возможность беспрепятственно стрелять в отступающих. Удачная стрела из десятка среди хора голосов откликнулась тонким, режущим слух, истошным воплем. Я заметил, как двое, словно раненые волки, утащили тело своей подруги за угол.

Победить или обездвижить пятьдесят человек — не слишком сложная задача. Из-за ран или своей глупости дюжина из них уже была недееспособна, а основная часть пьяна. И лишь один лучник отнимал последние надежды. Гвен, стоило обратить на нее внимание, еще одним выстрелом вышибла мне глаз, заставив забыть про воздушный баланс и рухнуть. Наверное, с самого начала боя она забралась на дырявую крышу и, затаившись, выслеживала своих жертв.

Потеряв ориентацию от боли, я схватился за голову, и пока стоял на коленях, тяжелый шлепок отнес меня на десятки метров. Алия лежала в нескольких шагах, глотая кровь, на коленях у Пекура. Из последних сил я подполз, получив несколько безрезультатных попаданий стрел.

— Утур. Уведи его! — вырывая испускающее дух тело из трясущихся рук, приказал я. — С ней все будет в порядке,… просто скройтесь и не мешайте! — добавил для успокоения опечаленных бедолаг. Укрытая вышка уже стояла перед нами. А с одним пассажиром я уж как-нибудь разберусь. Фокус с дедом прокатил. Осталось внести некоторые корректировки и не проморгать, когда все закончится.

— Сдавайся! — едва горемыки пропали из виду, вокруг выстроилась толпа запыхавшихся головорезов. Волрин вальяжно проходил позади обступивших. Не хватало пары минут, чтобы шелковая кожа Алии под моими пальцами полностью изменилась и стала готова к последнему действию. Горькое сожаление с тем, что ей теперь предстоит, бороло желание победить несовершенство процесса.

Воздух задрожал. Снег у наших ног начинал растворяться на глазах, заставляя отступить прибывших в замешательстве. Трава и земля чернели. Перестающее подавать признаки жизни тело ожило в моих руках, с гортанным хрипом захлебываясь нервными вздохами. Тряпье на ней вспыхнуло, и волна нестерпимого жара заставила всех отвернуться и еще больше пятиться.

— Горите в аду!