Хранители Седых Холмов

Глава 45

Благомысл уплетал потроха. Ледорез задумчиво глядел на него. Это же надо, вот так встретиться. Экие выверты судьба закидывает. А может, случайная встреча не случайна вовсе?..

— Ты следил за мной, — изрёк Яромир тоном, ровным, как просторы Гиблых Степей.

— Сам-то как думаешь? — хмыкнул старый маг.

Ледорез плеснул себе квасу.

— Я не думаю. Я знаю.

Благомысл улыбнулся.

— Я всегда считал тебя сообразительным юношей с огромным потенциалом, Яромир Ледорез.

Яр набычился и стиснул зубы так, что желваки заходили на челюсти.

— Ну-ну, не надо так распаляться! — проговорил Благомысл. — Я не враг тебе. И никогда таковым не являлся. Но, сам понимаешь, после того шороху, какой ты навёл в школе, мы обязаны были выяснить про тебя всё от и до.

Яромир смерил старика железным взглядом.

— Ну и как? Выяснили?

— Более или менее, — уклончиво ответил Благомысл и снова принялся за потроха.

Яр же, фыркнув, развалился на лавке и скрестил руки на груди. В голову пришла затейная мысль, и ему не терпелось её озвучить.

— Тебе что-то от меня надо, — сказал он, созерцая, как старый маг пережёвывает гусятину.

— Не исключено, — Благомысл, похоже, не думал юлить. И это радовало.

— Говори, — велел Яр.

Старый маг вздохнул, сокрушённо качнув головой.

— Увы, мой юный друг, — молвил он с нарочито скорбным видом. — Когда я ем — я глух и нем!

— Резонно, — хохотнул привалившийся к стене Марий, и маг тут же бросил взгляд в его сторону.

Яр напрягся. Видит? Нет? Кто его, старого жучару, разберёт!

Дородная сердитая подавальщица с немыслимым пучком на голове грубо жвахнула перед Ледорезом его порцию и, брезгливо скривив губы, зыркнула так, что Яр всерьёз озадачился — уж не плюнула ли она в тарелку.

— Ложку дай, — буркнул Яр.

С каменно-надменной рожей баба швырнула на стол деревянный прибор и, презрительно фыркнув, удалилась. Видимо, пошла за пивом, которое они просили с полсвечи назад.

Яромир проводил подавальщицу взглядом и нахмурился. Вот же…

Благомысл жевал неспешно и на редкость сосредоточенно. Трапеза затягивалась, а ждать надоело. Яр хмурился всё сильнее и, скрестив руки на груди, буравил старика тяжёлым взглядом. Наконец Благомысл расправился с потрохами. Крякнул, запил ужин остатками кваса (пива им так и не принесли) и промокнул губы краем льняной утирки.

— Мы идём на север, — заявил он. — В Седые Холмы.

На лице Ледореза не дрогнул ни один мускул. Благомысл поглядел пристально, видимо, ожидая какой-то реакции, но так и не дождался.

— Школу Магиков разгромили, — продолжил он. — Камня на камне не оставили. Бурсаков и наставников — тех, кто не успел убежать — на косых крестах распяли, воронью на потеху. Остальных продолжают искать. Орден Всезрящего Ока не перестанет преследовать нас. Никогда.

Старик сделался мрачнее тучи. Вздохнул тяжело и поймал Яров взгляд.

— Мы — уцелевшие маги — будем просить убежища у Хозяйки, — заявил он. — А ты нам в этом поможешь.

— И как же? — Яр вскинул бровь, как обычно это делал Марий.

Благомысл не стал тянуть вола за яйца. Ответил сразу.

— Путь укажешь, доро́гой оборонишь и перед Хозяйкой за нас похлопочешь. — Взгляд старика сделался холодным и острым, точно лезвие. — Авось, супружнику она не откажет.

Ледорез похолодел. Стиснул зубы и зыркнул так, что умей он колдовать, от старика осталась бы горстка пепла.

Всё-то он прознал, сукин сын!

Перед носом грохнули о столешницу здоровенные пивные кружки.

— А что? Думал, такой загадочный? — Разлюбезная подавальщица уселась на лавку рядом с Благомыслом. — Шила в мешке не утаишь!

Яромир прищурился. Этот её пучок… поджатые губы, и взгляд, как у коршуна…

— Гордея? — с сомнением озвучил он.

Подавальщица фыркнула и закатила глаза.

— Ой-ой-ой, всё пропало! Лохматый баламошка нас всех разоблачил!

Ледорез с трудом сдержал усмешку. От же, стерва! Хорошо, что жива.

— Отыскал то, что в земле?

— Ещё нет.

— Оно и видно! — снова фыркнула Гордея-подавальщица, но наткнулась на укоризненный взгляд бывшего ректора и осеклась.

— Наше предложение весьма пользительно, — изрёк Благомысл, возвращая разговор в нужное русло. — Мы предложим Хозяйке свою верность. Учитывая, что Хотеней задумал сравнять Холмы с землёй, лишняя волшба лишней не будет.

Яромир шумно выдохнул и украдкой переглянулся с Марием. Призрак кивнул.

— У меня есть условие, — сказал Яр.

— Иного мы не ждали, — отозвался старый чародей. — Говори свою цену, мой мальчик.

Яр ополовинил кружку в два глотка, рыгнул и утёрся рукавом. Смерил «просителей» суровым взглядом.

— Я задам вопросы, — выдал он. — Много. И вы ответите на все.

— Сделаю всё, что в моих силах, мой маль… — начал было старик, но Яр перебил.

— На все, я сказал. Без исключения. Или ищите себе другого провожатого.

* * *

— То было время непростых решений… — начал Благомысл, и глаза его сделались мутными, безжизненными. Казалось, сознание старого чародея унеслось в далёкое прошлое, которое давно быльём поросло. — Прежде всего, требовалось сохранить баланс, и мы его сохранили: запечатали Источник силы в Холмах за Рубежным лесом.

— Поэтому туда потянулась вся нечисть, — догадался Ледорез.

Благомысл кивнул.

— Только Источник способен сохранять и подпитывать магию нашего мира, мой мальчик. Только он, и ничто более. Особенно после того, что сотворили наши предки… — старик тяжело вздохнул, и Яромир нахмурился.

Благомысл долго молчал, украдкой переглянулся с Гордеей и наконец заговорил снова:

— Последние… Прекрасные создания, не ведающие смерти и увядания, обладающие невероятной мощью и великим знанием. Тебе известна их история?

— Как и всем, — пожал плечами Яр. — Они пришли из ниоткуда и ушли в никуда. Последние даровали людям волшбу и наплодили ущербных, а потом сгинули.

Благомысл усмехнулся.

— Хе-хе. Всё так… как мы и хотели, чтобы все думали. Эта легенда записана в «Песни Последних» и вбивается в головы молодняку с ранних зим. Но… имеется одна небольшая, но существенная деталь.

Яромир обратился в слух.

— Последние вовсе не сгинули, — подала голос Гордея. — Их развоплотили.

— Развоплотили? — Яр нахмурился. Где-то он уже слыхал такое словцо. Но где?

— Да, мой мальчик. Если бы ты знал, как всё обстояло…

— Говори, — велел Яр, и старик заговорил.

— Я был тогда совсем юн и помню смутно: годы берут своё… — начал он. — Последние пользовали магию так же естественно, как мы дышим. Все силы стихий подчинялись им по мановению руки. У них не было имён, возраста и даже пола: они могли обернуться и мужчиной, и женщиной. Не имелось у Последних и голоса — промеж себя они говорили мыслью, а до бесед с людьми не снисходили вовсе. Красота их завораживала — все, как на подбор, высокие, статные, с чертами столь тонкими, что и представить нельзя. Кожа белее мрамора. Глаза — синева океана. Волосы — жидкая платина. Но внутри, в душе — гниль да злоба: Последние задумали обернуть людей рабами. Послушными, покорными, бессловесными… Они влезали в сознание, путали мысли, натравливали друг на друга племена, истребляли целые селения, и не находилось на них управы, пока не завладел Перелесьем Хладовей Синебровый, отец Гвидона и сын Славомира Буйного, величайшего магоборца, устойчивого к любым, даже самым сильным чарам. Хладовей закончил то, что начал его легендарный отец: он сплотил князей и людских чародеев и поднял на борьбу. Вместе они обернули заёмную магию супротив своих…кхм… благодетелей и развоплотили их. Всех, до единого.

— Но души Последних бессмертны, — подметил Яр.

— Всё так, — кивнул старик. — Поэтому их запечатали в скалах, озёрах, реках и дубравах. Последние не ушли. Люди отняли их силу, а магов обрекли на вечное заточение.

— Вместе с Последними исчезла и магия, — добавила Гордея. — Во всём Хладоземье остался один единственный Источник.

— И вы спрятали его в Седых Холмах, — сообразил Яромир.

— А для пущей надёжности заперли ключами-артефактами, — подпел Марий.

— Так и есть, — изрёк Благомысл, и примерещилось, будто он отвечал Полумесяцу. — Гордеюшка верно говорит — это единственный Источник, что у нас, чародеев, остался. Благо, его силы хватает с избытком — такой он мощный. Потому и бережём его, как зеницу ока: ежели он исчезнет, всему волшебству Хладоземья придёт конец.

— Не знаю, кто там твоя жёнушка и откуда взялась, но каким-то образом она получила контроль над Источником, — вставила Гордея. — Много зим она питается его силой, и чары её крепнут с каждым годом.

— Хозяйка и Источник связаны, — весомо молвил Благомысл. — Но, к сожалению, мы не знаем, как именно.

— Если погибнет Источник, умрёт и Хозяйка, — подытожил Яр.

— Истинно так, — кивнул старик. — И наоборот тоже.

— Так вот, почему… — пробормотал Яр себе под нос, сосредоточенно нахмурив брови. Мысль мелькнула яркой вспышкой и впилась в сознание так остро, что перед глазами поплыли круги. Ледорез повёл плечом, силясь переварить опасную догадку. — Говоришь, Источник мощный?

— Хе-хе, всё так, мой мальчик. Его силы достанет, чтобы разорвать ткань реальности и остановить само время!

Так-так-так… Это он тоже уже слышал.

— А избавить Ущербных от уродства Источник сможет?

— Вполне.

— А людей в уродов превратить?

— Запросто.

Яр нахмурился. Вспомнилась кошмарная Хотенеева пещера, полная изувеченных тел. Похоже, Пресветлый не блефовал. Искал способ воплотить безумный замысел, да только магических сил не доставало. А ещё эта его Сипуха…

Красный змей разбудит спящих…

Яромир подался чуть вперёд. Прищурил глаза и понизил голос.

— А Последних освободить?

Благомысл тоже подался вперёд, поймал его взгляд и со всей серьёзностью вымолвил:

— Источник — единственное, что способно разбудить их.

— Только его силы на это и хватит, — поддакнула Гордея. — Сам Источник при этом, разумеется, полностью истощится. Но кому придёт в голову высвобождать Последних? Это же безумие! Они превратят людей в неразумный скот и…

— Остынь, Гордеюшка! Остынь, Всеокая! — Благомысл накрыл руку верной помощницы ладонью. — Мальчик просто интересуется. Так ведь?

Яромир со скрипом проглотил очередного «мальчика» и выдал то, о чём думалось.

— Я знаю, кто убил Великомудра.

— Я тоже, — не моргнув глазом выдал старый чародей. — Давно догадался?

— Не особенно, — честно признался Ледорез.

— Что ж… Любопытно послушать!

— А она? — Яр кивком указал на Гордею, и колдунша сердито зыркнула на него.

— Я ей доверяю, — успокоил Благомысл.

Яромир кивнул. Ну, раз так, нету смысла затягивать.

— Великомудра убил ты, — заявил он, чеканя каждое слово, а старый маг и бровью не повёл. Хлебнул пивка, осторожно поставил кружку и улыбнулся краешком губ.

— Всё так. Деян Великомудр был невероятно сильным, но, увы, продажным чародеем, — вздохнул Благомысл. — Златолюбие сгубило его. Отравило душу. За хорошую цену Деян продал бы родную мать, не сомневайся, мой мальчик. Его частенько нанимали для грязных дел и запрещённого колдунства. Об Источнике Деян, разумеется, знал: как опытный маг, он входил в Совет чародеев, но…

Благомысл замолчал как-то слишком резко и надолго. Яр терпеливо ждал, когда старик наконец продолжит, но так и не дождался. Пришлось говорить самому.

— Кто-то собрался выкупить у Деяна сведенья об Источнике, — сказал он. — Великомудр вырвал листы из фолианта, но передать заказчику не успел — ты застал его в Библиотеке. И убил. А меня подставил.

— А что оставалось делать? — всколыхнулся чародей. — Не мог же я уронить честь Школы Магиков! Требовался кто-то посторонний. А тут как раз ты…

— Меня чуть не казнили.

— Я бы этого никогда не допустил!

«Куда там», — сердито подумал Яромир.

— Что было — прошло да сгнило, — примирительно изрёк Благомысл. — Нынче на пороге новая беда.

— Хотеней, — проскрежетал Яр, и рука сама собой сжалась в кулак.

— Он самый, — вздохнул Благомысл. — Мы должны добраться до Холмов как можно скорее и вымолить, чтобы Хозяйка взяла нас под защиту. Помоги нам, Ледорез. И мы сторицей отплатим добром за добро.