Хранители Седых Холмов

Глава 17

Яромир выбрался на открытую террасу, ловко перемахнул через ограждение и рванул на помощь Преславе.

Он бежал, а сердце в груди ёкало. Как там девчонка? Жива ли? Цела? Что сотворили с ней прислужники Айры? Снасильничали? Искалечили? Убили?

Не надо было оставлять её. Ох, не надо!

Марий молчал. Лицо его помрачнело, а глаза сделались тёмными, как агаты. Тоже, видать, переживал за непутёвую княжну.

В гаремных покоях было пусто и тихо, однако, приближаясь к опочивальне, Яр отчётливо различил шум борьбы.

Он взял меч наизготовку, подобрался к палатам, и… дверь вылетела, сорвавшись с петель, а вместе с ней вылетел здоровый мужик с расквашенным носом.

На пороге, растрёпанная, румяная, как яблочко, стояла Преслава. В руке она сжимала ятаган. Откуда княжна его взяла, оставалось только догадываться.

И Яр догадался.

— Ты приняла силу, — сказал он, и это был не вопрос.

— Да, — бодро кивнула Преслава. — Совсем недавно. А до этого Синегорка почти цельный год обучала меня на мечах ратиться.

— Год, это не много, — весомо изрёк Яромир.

— Знаю, — улыбнулась девчонка. — Но я усвоила, где рукоять.

— Это обнадёживает, — хмыкнул Марий.

Яромир бросил взгляд поверх девичьего плеча. В спальне обнаружилось ещё два тарханца. Один корчился и стонал, держась за причинное место. Второй был мёртв.

— С тремя расправилась, — сказала княжна и виновато опустила глаза. — Но… когда меня пленили, их было вдвое больше, и не вышло отбиться.

— Пошли. — Яр ухватил Преславу за локоть и двинул в сторону господских палат. — Надо выбираться отсюда.

Не успели они сделать и десяти шагов, как коридор наводнили придворные стражи.

Ледорез нахмурился. Выступил вперёд, вскинув меч.

— Держись за мной, — велел Преславе.

Она встала спиной к спине и тоже взяла ятаган на изготовку: прикрывать тылы.

Ледорез ударил первым. Он рычал, а сталь пела. Вражьи клинки норовили ужалить, вспороть, снести голову. Лязг стоял такой, что можно разбудить древних великанов.

Преслава билась и билась недурственно, особенно для девчонки, взявшей меч меньше года назад. Молодец, Синегорка! Но Яр отчётливо понимал — долго княжна не продержится. Не хватит ни сил, ни навыка. А враг всё прибывал: тарханцы подбирались сзади, отрезая пути к отступлению, напирали, давили. Откуда их вообще здесь столько взялось? Происки Айры, не иначе.

Яр кромсал, рубил и резал без продыху, словно не знающий устали бездушный голем. Пот заливал лицо, лохмы прилипли ко лбу, а перед глазами то и дело вспыхивали и гасли красные точки.

— Убей их… — зашептали голоса в голове. — Убей их всех. Вырежи до последнего. Ты ведь хочешь этого. Хочешь…

Нет. Нет!

— Ты создан, чтобы убивать. Не противься. Такова твоя природа. Ты сеешь смерть. Ты — чудовище. Чудовище! Твоя душа сгнила…

Ледорез вдруг чётко осознал, что бьётся супротив полчища демонов: небопротивных рычащих тварей с перекошенными рожами, торчащими клыками, заострёнными ушами и глазами чёрными, как грех.

Он должен убить их. Убить всех до последнего. Иначе — беда.

По стенам коридора зазмеились трещины, из которых выпростались осклизлые полужидкие лапищи. Они тянулись к нему. Шептали, звали, молили. И сопротивляться не было сил…

— Ты наш теперь. Ты наш. Ты наш. Ты наш…

Мощный удар. Клинок по рукоять вошёл во вражью плоть. Яр провернул меч в ране, неотрывно глядя демону в глаза. Демон корчился. Кровь хлестала из него, как из резаной свиньи.

Какое наслаждение…

Яромир облизал окровавленные пальцы, зажмурился от удовольствия и тут же, ловко увернувшись от атаки, обрушил меч на ещё одного незадачливого монстра. А следующего поймал кинжалом в пах.

Это так забавно! Они такие смешные. И такие медленные. Неповоротливые. Но как же восхитительна их кровь! Наверное, потроха тоже хороши. Сочные, влажные, упругие… М-м-м-м…

— Яромир! Яромир!!!

Что за странные звуки? Похоже, кричит демон. Какой-то очень мелкий. Скорее всего, самка. Если перерезать глотку, она перестанет вопить.

— Яромир, что ты делаешь! Остановись!

— Мелкий! Мелкий, эй! Очнись! Приди в себя! Сопротивляйся, разъети тебя гоблины! Это Пагуба! Сопротивляйся!

Пагуба… Пагуба…

«Пагуба сжигает душу… Вытравливает всё человеческое…»

— Яромир!!!

Он задышал часто и шумно. Крепче стиснул меч, повыше поднял окровавленное лезвие, поймал отражение, и…

Крик вырвался из глотки. С зеркальной поверхности глядел чудовищный монстр с застарелым косым шрамом через рожу. Кровожадный, не знающий жалости демон. Тот самый, от руки которого погиб Марий Полумесяц.

Нет… Это неправда. Неправда! Нет. Не-е-е-е-т!

Мир вокруг затянуло багрянцем, и Яр провалился в беспамятство.

Было слишком темно, чтобы видеть. Башка гудела. Хотелось пить. Волосы упали на глаза и мешались. Яр потянулся загрести их пятернёй, но не смог: кто-то связал ему руки.

— Не двигайся! — скомандовал этот кто-то громким шёпотом, и Яромир, проморгавшись, разглядел Преславу.

Княжна направляла на него кинжал. Острое лезвие слабо мерцало в полумраке.

Яр сморщился. Что, бес возьми, происходит?

— Отвечай, ты это или… не ты? — васильковые глаза лихорадочно блестели на белом, как мрамор, лице.

Хороший вопрос…

— Отвечай! Не то убью! — голос княжны предательски сорвался.

— Я.

— Точно?

— Точно. — Ледорез в два счёта освободился от пут и протянул верёвку княжне. — Где мы?

— Не знаю, — последовал ответ. — Кажется, в чулане. Тут повсюду хлам, ветошь и пауки. Когда ты… стал совсем странный, я уж и не знала, как быть. Перепугалась вусмерть. Но тут появился тощий рыжий парень. Он мычал, махал руками, звал. А за ним прибежали ещё двое. Один чернее сажи, с кольцом в носу, а второй весь расписной. Взвалили тебя на плечи и поволокли, а ты упирался, брыкался и выл. Чудом запихнули тебя в какой-то проход. Там была лестница, и мы спустились. Расписной отыскал эту дверь, вскрыл замок и велел затихариться, а сам ушёл и своих увёл. Куда — не знаю…

Она осеклась и потупилась.

Яр нахмурился. Губитель дев и его подпевалы… Вот уж от кого не ждал помощи!

Он глянул на дверь. Да уж… Если тарханцы их обнаружат, придётся солоно: хлипкий засов не выдержит и двух ударов.

Нехорошо…

— Как ты? — Преслава с тревогой заглянула ему в лицо.

— В порядке.

Ответ явно княжну не устроил.

— Скажи честно, — прошептала она, — ты… нездоров?

Яр посмотрел долго и внимательно.

— Я проклят, — выдал без обиняков. — И проклятье жрёт мою душу.

— И… давно это с тобой?

— Уже да.

— Странно… — княжна выглядела озадаченной. — Никогда раньше не замечала.

Яромир смежил веки и привалился затылком к холодной стене. Вздохнул.

— Снеженика умела снимать это дерьмо, — проговорил и тут же сообразил, что сболтнул лишнего.

Погань… Начало бабского допроса на раз, два…

— Снеженика — это… твоя женщина?

— Да.

— Она княжна?

— Нет.

— Она красивая?

— Временами.

— Ты её любишь?

— Да.

— А она тебя?

Яромир повёл плечом, прогоняя мурашки.

Заснеженный погост. Отчаянная магическая схватка. Снеженика, стремительно превращающаяся в обтянутый кожей скелет…

' — Потому что люблю…' — прозвучал в голове её голос.

Потому что люблю…

— Да.

Преслава с пониманием кивнула и тут же задала следующий вопрос:

— Тот синий цветок, который велели тебе передать… От неё?

— Да.

— Это какой-то особый знак, так ведь? — взбаламутилась Преслава. — Я знала! Я знала! Синегорка не верила, но я-то сразу поняла! И что он значит, этот знак?

Яр снова вздохнул и устремил взгляд на стиснутые кулаки.

— Она умирает, — сказал тихо. — И я — единственный, кто может помочь.

Улыбка мигом сошла с лица княжны.

— Мне жаль. — Преслава положила руку на его предплечье. Заглянула в глаза. — Ты сумеешь её спасти. Непременно сумеешь!

Яр кивнул, накрыв её ладонь своей. Сам он подобной уверенности не испытывал, но и сдаваться не собирался. Он доберётся до Седых холмов, даже если придётся вплавь пересечь море.

Дождись меня. Дождись!

Дверь дёрнулась так неожиданно, что сердце срикошетило куда-то в живот.

Яромир сглотнул, осторожно поднялся и принял из рук Преславы кинжал. Кивком велел перепуганной княжне отойти в сторону, а сам приготовился. Встал в стойку и напрягся, как тетива.

— Эй, Вепрь, — прошелестел за дверью знакомый голос. — Отворяй. Я вас выведу.