Гранд-адмирал. Том второй

Глава 12. Хоногорианская бойня. Часть третья

Термитный заряд прожег механизм замка и сквозь плотно прижатые lдруг к другу полукруглые створки аварийного шлюза ненамного разошлись.

Но и этого было достаточно для двух штурмовиков Четвертого отряда, которые схватили магнитными захватами створки и вручную принялись их раздвигать.

Штурмовик ТНХ-0297, чье лицо скрывал характерный для штурмовиков белый шлем с черными линзами визора наблюдал за тем, как открывается путь в недра вражеского звездного разрушителя. Собственно поэтому он первый и заметил сквозь небольшую щель раздвинувшихся створок готовый к бою отряд солдат противника, который организовал баррикаду из пары транспортных контейнеров поперек коридора. И сейчас за этим импровизированным укрытием располагались пять бойцов Новой Республики, вооруженные бластерными карабинами, защищенные легкой броней, надетой, порой наспех, поверх стандартных флотских форменок.

Члены экипажа надеялись предотвратить прорыв штурмовиков в этом направлении. И они намеревались атаковать сразу же, как только створки раздвинутся достаточно, чтобы в них мог протиснуться хотя бы один человек.

Напрасно. Штурмовики прекрасно знали, что экипаж получит предупреждение о несанкционированном использовании шлюза сразу же, как только они пристыковались на своем десантном корабле.

— На рубеж, — скомандовал ТНХ-0297.

Двое штурмовиков Четвертого отряда, перехватив поудобнее свое оружие, приблизились к створкам. «Угнетатели» хищно поблескивали матовой черной краской на фоне белоснежной брони.

Вообще-то во всем Штурмовом корпусе профессионально этим видом оружия любили пользоваться лишь штурмовые коммандос, да штурмовики-испепелители, поскольку именно они лучше тренированы и подготовлены для подобных операций. Но вот странность. Во вновь созданном 501-ом легионе слишком мало вариантов специализации штурмовиков, если не брать во внимание «кислотников», разведчиков и нескольких других.

Появился казус. Снаряжение есть, пользователей нет. Сержант ТНХ-0297 подал соответствующий запрос командованию, и майор Тиерс — командир батальона, в состав которого входил Четвертый отряд, одобрил его. Остальное-вопрос техники и наработки опыта. Ни с одним, ни с другим у сержанта ТНХ-0297 и восьми его бойцов, проблем не возникало. Сегодня у них есть прекрасная возможность продемонстрировать то, чему они научились и разнообразить стандартную тактику абордажа крупных космических кораблей.

— Огонь, — приказал по внутренней связи Четвертого отряда сержант ТНХ-0297.

Просунув сопла своих установок в щель, чем привлекли внимание сидящих в засаде членов экипажа «Красной перчатки», штурмовики синхронно, как и на учениях, нажали на спуск.

Защитники стыковочного отсека, расположенного на той же палубе, что и запасной командный пункт звездного разрушителя типа «Имперский-I», успели лишь переглянуться полными боли и отчаяния взглядами, понимая, что сейчас будет.

И в коридор звездного разрушителя хлынули многометровые струи испепеляющего пламени, выжигающего кислород, органику и краску на стенах, расплавляющего металл транспортных контейнеров и пластик бластеров.

Спустя пару минут, перешагнув через практически кремированные тела членов экипажа, Четвертый отряд начал зачистку запасной командной палубы.

— Главный и грузовой ангар «Красной перчатки» взяты под контроль, — сообщил капитан Пеллеон. — Батально майора Тиерса ведет зачистку мостика. Сопротивление подавляется на всех палубах. Использование огнеметов…

Гилад запнулся. По его лицу пробежала волна сомнения.

— Какие-то проблемы, капитан? — поинтересовался я.

— Использование огнеметов в качестве средства зачистки коридоров корабля себя полностью оправдывает, — чуть более дрогнувшим голосом произнес командир «Химеры». — Нет, ср, никаких проблем.

— Считаете использование «Испепелителей» чрезмерным? — уточнил я.

— Мы не оставляем им даже шанса на то, чтобы сдаться, — похоже совесть капитана все-таки проснулась.

— В самом деле? — похоже этот вопрос становится риторическим. — Капитан, у вас есть прекрасная привычка напоминать мне обстоятельства происходящего. Привычка полезная и мне она нравится. Не хотели бы вы использовать собственный дар на себе?

— Что вы имеете ввиду? — посмурнел лицом Пеллеон.

— Лейтенант Тшель, — обратился я к подошедшему вахтенному офицеру. — С момента выхода «Вершителя» сколько раз мы предлагали противнику сдаться?

— На данный момент дважды, гранд-адмирал, — произнес молодой человек. — Первый раз при выходе из гиперпространства, второй — непосредственно перед штурмом кораблей, как только наши абордажные силы пристыковались. У меня доклад от командиров средних крейсеров, гранд-адмирал. Сообщают, что оба эскортных авианосца капитулировали и взяты под контроль. На звездном крейсере мон-каламари организовано сопротивление. На втором крейсере команды «Крестносца» и «Мертвой головы» продолжают вести бои. Предотвращены попытки подрыва корабля. Ведется зачистка жилых палуб.

— Благодарю, лейтенант. Можете вернуться к исполнению своих обязанностей, — продолжая разглядывать Пеллеона пристальным взглядом произнес я. — Так что скажете, капитан? Два предложения капитуляции — не так уж и мало, не правда ли?

— Я могу понять, почему Соло проигнорировал предложение о сдаче в первый раз, — вздохнув произнес Пеллеон. — Он обладал большим количеством линейных кораблей и считал, что этим дело и ограничится. Но уже после того, как его флот фактически разгромили, окружили, десант вот-вот постучится в его собственную рубку… Не знаю, сэр, это какое-то неправильное решение. Но и жечь их…

— Предлагаете потратить больше времени, потерять больше штурмовиков только лишь для того, чтобы найти компромисс с совестью? — уточнил я.

— Нет, конечно, сэр, — вспыхнул Пеллеон. — Просто… Это не очень гуманно и прагматично — корабль получает еще больше повреждений. Могут выйти из строя необходимые узлы и ремонт затянется.

— Не дольше необходимого, — уточнил я. — На борту каждого звездного разрушителя имеется запас критически важных деталей, узлов и агрегатов. У нас в активе четыре однотипных разрушителя, плюс «Интердиктор». Ваши опасения напрасны, капитан.

— Да, сэр, — эхом ответил тот.

Повернув кресло в сторону стоящего рядом со мной словно соляной столб командира «Химеры» посмотрел на его поджатые губы, чуть ссутулившиеся плечи, отрешенный взгляд:

— У нас нет тех же ресурсов, что имелись в распоряжении Галактической Империи, капитан, — терпеливо объяснил я. — Время и обстоятельства не на нашей стороне. И у меня нет желания вдалбливать каждому первому генералу и рядовому Новой Республики, что повторять свои требования по несколько раз я не намерен. Как мы смирились с окружающей нас действительностью, так и им придется это сделать. В противном случае нас никто и никогда не будет воспринимать всерьез как равного. А любые заключенные с Новой Республикой или третьими лицами договоренности всегда будут находиться под большим сомнением. Вспомните пример союза Имперских Осколков и Новой Республики в борьбе с военачальником Зинджем.

— Империя и Республика договорились уничтожить его, — вяло произнес Пеллеон. — А после этого начался дележ территорий.

— В котором Империя фактически подобрала остатки, поскольку все необходимые им планеты и системы Новая Республика фактически забрала силой, — продолжил развивать мысль я дальше. — При всем при этом, победа над Зинджем и справедливое разделение его государства могло на годы отложить противостояние между государствами.

— Так они и сейчас не ведут военных действий друг против друга, — заметил командир «Химеры».

— Конечно, — улыбнулся я. — Новая Республика пытается лихорадочно возобновить свою межзвездную торговлю и привлечь на свою сторону больше союзных секторов. А Империя… В качестве оружия они использовали меня, вас и всех командиров, офицеров и рядовых, которых изначально определили под мое командование. В условиях, когда по итогам договоренностей одна из сторон уходит униженной, ждать реванша стоит с вероятностью в сто процентов.

Опыт двух мировых войн моей прошлой жизни и сотен последующих локальных конфликтов указывает именно на это. Какими бы ни были официальные поводы развязывания военных действий, истинная причина всегда глубже.

— Я помню, вы говорили уже об этом, сэр, — кивнул Пеллеон. — Если одна из сторон считает другую слабой — она не пойдет на равноправные переговоры.

— Как ни прискорбно признавать этот факт, но на алтарь мирных переговоров должно пролиться немало крови, прежде чем до каждой из сторон дойдет, что непрочный мир всегда лучше хорошей драки.

— Понимаю, сэр, — тяжело вздохнул Пеллеон. — Прошу простить мою минутку рефлексии.

— Эмоции свойственны всем разумным, — философски заметил я. — Отказаться от них, все равно что превратить себя в боевую машину, дроида.

— Или в штурмовика, — негромко сказал Гилад.

— Или в штурмовика, — согласился я, поворачивая кресло вновь так, чтобы наблюдать происходящее через центральный иллюминатор. — Капитан, вы окажете мне большую услугу, если справитесь о состоянии нашего поврежденного «Удара». А так же сделайте запрос на Тангрен. Я хочу знать, доставлены ли на базу обещанные гранд-моффом Кейном тяжелые крейсера.

— Будет сделано, сэр, — уверил меня Пеллеон, зашагав в сторону отсека связи.

Бластерный выстрел прошел над головой. Любой человек бы испугался, когда вслед за этим по твоему шлему скользит, испаряя внешний слой брони, следующий выстрел.

Но штурмовик — не обычный человек.

ТНХ-0297 остался равнодушным к близкой смерти. Вместо этого он сместил ствол своей Е-11 чуть в сторону и двумя короткими очередями превратил в дымящийся фарш грудь сержанта с нашивками республиканской секции связи. Человек рухнул на палубу с развороченной передней частью тела, а его бластерный пистолет выпал из руки мертвеца.

Бросившегося к оружию младшего техника-забрака, ближайший к сержанту штурмовик ранил в бедро, заставив кататься по палубе и прижимать рану руками.

Сразу после этого оба штурмовика присели за техническим пультом, используя его в качестве временного укрытия. Застучали сухие щелканья бластерных попаданий. Пока что бойцам не грозила участь получить выстрелы в спину, но подобный вариант развития событий мог произойди через несколько минут, учитывая интенсивность обстрела. Поэтому требовалось двигаться.

По внутренней связи отряда ТНХ-0297 отдал приказ и штурмовики, находящиеся в укрытии в другой половине коридора, открыли огонь на подавление. Попадания по технической панели мгновенно прекратились. А вместо их раздались предсмертные крики боли — смертоносная точность штурмовиков сегодня себя оправдывала уже в который десяток раз.

ТНХ-0297 выглянул из-за своего укрытия, убедившись в том, что противник предпочитает не связываться с пятью скорострельными бластерными винтовками. Вместо этого из-за поворота коридора высунулась человеческая руках, сжимающая тяжелый бластерный пистолет и принялась вести огонь вслепую.

Типичный контрабандистский прием, при котором поражение цели возможно только случайно.

Вместе с бойцом ТНХ-0297 медленно двинулся в сторону перекрестка, держа пространство под контролем. В тот момент, когда рука с бластером повернулась в их сторону, сержант уже находился на расстоянии пары метров.

Одновременно с тем как стихли грохот и отблески выстрелов, он сделал шаг вперед, ударом своей винтовки плашмя прижимая руку с бластером к переборке. Из-за угла донесся сдавленный кореллианский мат, но бластерный пистолет все же оказался на полу.

ТНХ-0297 схватил левой рукой за большой палец кисти, выворачивая ее в болевом приеме, при этом правой рукой передавая свою Е-11 в руки следующего за ним бойца. Как только вторая конечность освободилась, он взял руку на излом и фактически вывел в коридор из тупика коридора мужчину, одетого в черные брюки с характерными полосами, белой сорочке и темной жилетке. Несмотря на гримасу боли и попытку сопротивляться, его личность ТНХ-0297 определил безошибочно. Как и причину, по которой мужчина не рисковал открытым противостоянием. Полы жилетки скрывали характерный бластерный ожог нижней правой части туловища. И судя по внешним признакам, повреждение болезненное, но опасности для жизни и здоровья в настоящий момент не представляет.

Удерживая человека в болевом захвате и игнорируя его шуточки, ТНХ-0297 открыл канал связи с командиром батальона. Требовалось сообщить критически важную для выполнения миссии информацию.

Противоожоговая повязка причиняла неудобства при ходьбе, поэтому в главный ангар его фактически волокли штурмовики, подхватив под руки.

Хан едва ли успевал даже касаться ногами палубы, но так было даже лучше.

Пусть «куколки» поработают, доброе дело сделают. У него и без того колено продолжает ныть, правую кисть чуть не сломали в запястье, да еще это бластерное попадание…

— Эй, осторожнее, парень, — бросил Хан штурмовику с едва различимыми на белоснежной броне знаками различия сержанта, когда тот бесцеремонно и круто завернул за угол так, что волочащиеся по палубе ноги Соло едва ли не оторвались от костей таза. — Не дрова несешь!

Штурмовик проигнорировал обращение к себе, продолжая и далее быстрым шагом двигаться к намеченной цели.

Эх, а как же все хорошо начиналось-то…

И от того страшнее, что ситуация смахивает на ту, при которой ты стоишь на краю глубокого обрыва, земля под ногами предательски начинает обваливаться, а в спину дует такой проникновенный ветер…

Сосущее чувство совершенной ошибки не добавляло хорошего настроения, когда на пути стали попадаться закопченные до непроглядного мрака коридоры и отсеки, где штурмовики поработали огнеметами. И судя по тому, как сноровисто парни в белой броне орудовали, упаковывая обгорелые останки в мешки для трупов, других забот у них нет. А значит… Члены экипажа «Красной перчатки» либо уничтожены, либо сложили оружие. И честно говоря, тут не поймешь, какой из вариантов предпочтительнее. Судя по рассказам республиканской разведки и собственному опыту — даже в могиле лучше, чем в имперском плену.

Вот только погибнуть, будучи заживо сожженным огнеметом…

От представленной картины Хана передернуло.

Бесчеловечно.

Наконец, пока он был предан своим мыслям, штурмовики остановились.

Хан хмурым взглядом оглядел главный ангар. По замыслам кораблестроителя «Имперского» в этой просторной секции должны были приниматься крупные корабли, челноки, яхты сановников и прочая крупноформатная летающая техника, которой не место в боевых ячейках.

И ангар вовсе не был, как опасался Соло, заполнен трупами защитников, следами сражения или расстрельными командами имперских солдат. Не наблюдалось и чрезмерного количества штурмовиков, с повышенной бдительностью контролирующих перемещения кораблей — только что посадочную площадку покинули две «лямбды» на которых имперцы погрузили своих раненных «куколок».

Одним словом все выглядело так, словно ничего здесь не происходило и ангар защитники разрушителя сдали без боя. Что само по себе заставляло Хана заподозрить неладное. И даже очень.

Ведь он точно знал, что главный ангар направились защищать три сотни республиканских солдат из числа противоабордажных сил, расквартированных на «Красной перчатке». Уж кто-кто, а эти парни однозначно бы не стали сдаваться в плен без боя.

— Не нравится мне все это, — прошептал он, настороженно озираясь по сторонам, пока отряд штурмовиков, доставивших его сюда выстраивался в струнку вдоль дальней стены ангара. Нехорошо засосало под ложечкой.

Он уже видел такое — штурмовики готовились к прибытию кого-то высокопоставленного. Немудрено, что здесь чистота и порядок. Небось бросили сюда всю бригаду техников, чтобы навести лоск и марафет. Типичная Империя — показуха и заигрывания с высокими чинами.

Похоже на борт решил прибыть кто-то важный… Уж не сам ли «скороспелый гранд-адмирал», а?

А в следующую секунду у него защемило меж ребер.

Со всей возможной грацией, на которую способен корабль, побывавший в стольких переделках, кореллианский грузовик YT-1300 с очень хорошо знакомыми модификациями показался перед голубоватой пленкой атмосферного щита.

Хотелось зажмурить глаза так сильно, чтобы наваждение пропало. Трясти буйной головой до тех пор, пока картина перед глазами не исчезнет. Но нет. От фактов не скроешься, как бы у тебя не рвалось сердце и как бы не хотелось вырваться из рук штурмовиков подбежать к родному кораблю, на котором Лейя отправилась на встречу с Тэлонм Каррде, взяв с собой Чубакку.

Нарочито медленно, словно позволяя любоваться собой отнюдь не случайным зрителям, «Тысячелетний сокол» на одних репульсорах буквально крался над посадочной площадкой.

Хан, сцепив зубы, вслушивался в ровную работу оборудования своего корабля. Кольнула горькая мысль, что имперские техники все же разобрали контроллеры и заменили стабилизаторы потока — иначе бы такой плавности они б ни за что не добились. Хотелось выть как вуки и драться, как нагай, чтобы разобраться с теми, кто запустил свои шаловливые ручки в его корабль. Но Хан понимал, что не это сейчас важно. Не это главное. Да и по сути плевать на корабль…

Только бы вот сейчас, когда опускается аппарель, по ней бодрым шагом спустился приятель-вуки и до боли в глазах и до теплой волны в груди знакомая фигурка альдераанской принцессы… Путь будет так! Пусть так случится! Да подавитесь вы этим кораблем, имперцы! Отдайте Лейю и Чуббаку!

«И Лэндо», — нашептали из уголка сознания товарищеские чувства, вызвав приступ смущения.

Да, конечно, Калриссиану бы тоже не мешало показаться… И Мадине, старому пройдохе! Ну же! Ну же!

Но мечтам и порывам сердца не суждено сбыться.

Вместо тех, кого больше своей жизни хотел увидеть сейчас сходящими по трапу его корабля Хан Соло, появился тот, кого он меньше всего ожидал тут увидеть…

Алое с черным обмундирование, вибропика, по-походному лежащая клинком на правом плече, глухой алый шлем с черным поляризованным забралом… Рядом с ним по другую сторону трапа расположился какой-то серокожий уродец. Раб, наверное или прислуга. Хотя кто возьмет к себе такого урода с выдвинутой нижней челюстью и полными ненависти глазами? Только идиот. Правда, считалось, что всех имперских идиотов (как и гениев) Новая Республика уже перебила. Хм… Может один еще остался?

Ошарашенность увиденного поражала. Но в то же время отступила, когда Хан понял несостоятельность представления. Чтобы Императорский гвардеец вот так запросто летал на одном корабле с серокожим нелюдем? Да быть такого не может. Быстрее черные кости Палпатина мясом обрастут, чем это произойдет. У того, кто придумал разыграть этот спектакль очень глупое чувство юмора и представление об интеллекте одного конкретно взятого кореллианца.

Ничего не изменилось, но тут же его снова подхватили под руки и потащили прямиком на корабль. Хан еще лелеял надежду на то, что все это выдумка и подделка, что YT-1300 — другой, не его собственный.

Но приблизившись, сумел разглядеть на корпусе с десяток характерных отметин, выбоин и вмятин на обшивке, которые невозможно повторить. Конечно, если ты не летаешь средь астероидов, спасаясь от имперского звездного суперразрушителя, на борту которого находится отец твоей любимой женщины, приказавший преследующим вас эскадрильям TIE-ев как следует проверить на прочность кораблик нерадивого зятя.

Хан вздрогнул, подумав о том, как бы все сложилось тогда после бегства с Хота, если бы Дарт Вейдер знал о своем родстве не только лишь с одним-единственным Люком Скайуокером, но и Лейей, чью планету погубил сумасшедший гранд-мофф в присутствии «лучшего отца галактики».

После Эндора Хан часто задавал себе вопрос — а не было ли его погружение в карбонит по приказу Вейдера проявлением той самой Силы, о которой говаривал Люк и сам Вейдер? Может быть Повелитель ситов уже тогда имел определенные намеки от этой самой Силы, что не стоит убивать пронырливого кореллианца, стоящего глазки осиротевшей принцессе… Ведь что мешало Вейдеру просто прикончить его, а не использовать в качестве подопытной вомп-песчанки? Неужто всего одной проверки удачной работы карбонитовой машины было достаточно Дарту Вейдеру, чтобы убедиться в ее безопасности для замораживания чересчур прыткого и настырного юного джедая?…

Еще никогда Хан не испытывал такого дискомфорта по отношению к своему нахождению на борту собственного корабля. Нет, имперцы внутри ничего не тронули — по крайней мере так казалось на первый взгляд. А вот Императорский гвардеец, который тащил его по коридорам, схватив за шкирку, словно нашкодившего домашнего зверька, откровенно говоря напрягал.

Похоже Соло так задумался, что даже не заметил, что его передали «с рук на руки».

— Ты бы руки не распускал, — бросил Хан, когда гвардеец, чтобы перетащить кореллианца через небольшое конструктивное препятствие в коридоре «Сокола» буквально одной рукой подхватил его под мышки и словно ростовую игрушку понес. И даже не пыхтел от натуги. Это вообще человек?!

Гвардеец, как и следующий с ними рядом серокожий уродец даже не обратили на него внимания. Его просто втолкнули в центральное помещение — кают-кампанию его собственного корабля. При этом Хан едва не грохнулся на палубу, но сумел поймать баланс, стоя на одной ноге.

— Я тебя запомнил, — поведал он гвардейцу, который как ни в чем не бывало прошел мимо него, по широкой дуге обходя установленные в отсеке диванчики…

Серокожий инородец отошел в темный угол отсека, где просто и незамысловато присел на корточки, скользнув по республиканскому генералу незаинтересованным взглядом. Кореллианец, сделал вокруг своей оси поворот, прихрамывая на разрывающуюся от боли ногу и морщась от боли в боку, бросил взгляд на стол для игры в голошахматы…

— Добро пожаловать на борт «Тысячелетнего сокола», генерал Соло, — словно какава влился в уши насыщенный обертонами приятный мужской голос. А вот его источник…

Голубая кожа, белоснежный китель, блестящие ауродиумом эполеты, горящие красным огнем глаза…

— Я — гранд-адмирал Траун, Верховный Главнокомандующий Вооруженных Сил Галактической Империи, — четко поставленным командирским голосом произнес… он. Наверное все же «он». На человека похож. Вот только повидавшему всякое бывшему контрабандисту как-то не встречалась. Хм… Выглядит как человек, а вот голубая кожа, да алые глаза… Какой-то хитрый выкрутас генетики дуросов? — Рад встретиться с вами лично, генерал Соло.

Хан хотел было что-то сказать, но поперхнулся собственным вопросом.

— Рукх, — все тем же властным и одновременно бархатистым голосом произнес… ло… произнес… в общем, прозвучало из уст… ДА КТО ЭТО ВООБЩЕ ТАКОЙ?! — Принеси прохладительные напитки.

Бывший контрабандист даже не сообразил что происходит, как серокожий уродец исчез из того угла, в котором находился. И вот он уже стоил рядом с… Трауном, выставляя изысканный поднос поверх с напитками игрового стола. А после этого, стоило только моргнуть, уродец уже снова в углу. И выражение лица такое, словно ничего не произошло.

— Прошу, генерал Соло, присаживайтесь, — неизвестный с пламенным взором указал ему на диван рядом с собой. Ну, как рядом… противоположный край. А за спинкой мягкой мебели возвышается громада его «провожатого».

— Спасибо, я постою, — сбитый с толку произнес Хан.

— Ваша гордость вредит вашему самочувствию, генерал, — почему голос «имперца» лучится каким-то удовольствием? Словно он тут старого друга или образец для подражания времен своей юности встретил? — Гвардеец, помоги генералу…

— Да что вы, что вы, — Хан скривился, захромав к дивану. Спустя пару шагов колено уже взывало такой болью, что он был рад даже рядом с дьяволом посидеть. Хм… А может так оно и есть?

— После нашей с вами беседы вам окажут всю необходимую медицинскую помощь, — очень вежливо приказал ему этот… Траун. — Приношу извинения за обстоятельства нашей встречи, но не стоило вам залетать на территорию ногри. Особенно — проведя здесь разведку и вернувшись с крупным военным флотом. Я не люблю, когда моим союзникам кто-то или что-то угрожает. Надеюсь, это понятно?

— Понятно, — согласился Хан, процедив сквозь зубы. Он что, издевается что ли?! Размазал по всей орбите дюжину военных кораблей и извиниться решил?! — Эм… гранд-адмирал, может сразу скажете, где тут скрытая камера установлена, да разойдемся?

Мерцающие красным глаза сфокусировались на Соло. Почему-то его прошиб озноб. Предательски клацнули зубы, а на лбу он почувствовал выступающую испарину.

— Объяснитесь, — спокойным тоном потребовал ответа… гранд-адмирал.

— С каких пор Империя нанимает инородцев и назначает их на высочайшие командирские должности? — да в конце концов, чей это корабль?

Соло откинулся на спинку, по-хозяйски посмотрев на безмятежного «имперца».

— С тех самых, когда это становится выгодно Императору, — на лице Хана не дрогнул не один мускул. Что-то ему не очень нравится время, в котором его собеседник употребил старого морщинистого маньяка. Или же это просто фантомные боли прошлого? Ведь сколько десятков секторов до сих пор живут и не верят в то, что Палпатина удалось уничтожить почти шесть лет назад? — Однако, замечу, разговор не обо мне, а о вас, генерал.

— В самом деле? — прищурился Хан. Ладно, оставим на потом все размышления относительно тирана. Но вот почерпнуть побольше информации — следует. — Вы назвались столь высоким военным званием, но я знаю совершенно иное. В Имперские вооруженные силы на высокие, и уж тем более — гранд-адмиралькие посты — допускались исключительно люди. Даже женщин и тех со скрипом брали на флот и в армию — только если они представляют из себя нечто гениальное. Но вот ни про одного инородца такого ранга я не слышал. А всех двенадцать гранд-адмиралов Новая Республика уничтожила.

— Полноте, капитан Соло, — неожиданно улыбнулся ему Траун. Как-то зловеще выглядит его улыбка. — Не думаете же вы, что старые добрые пропагандистстские речи и байки, которые распространял Альянс за восстановление Республики в самом деле отражают действительную картину происходящего на внутреннем дворе Империи? Позвольте вас расстроить. Каждый ваш тезис является ошибочным.

— Да неужто ли? — ухмыльнулся Соло. — Скажете, что вы прямое тому доказательство, что Император мог так легко возвысить разумного, не принадлежащего к человеческой расе?

— Император Палпатин сам решал, кто для него человек, а кто нет, — в голосе Трауна не проскользнуло ни одного намека на эмоции. А вот какая-то аура властности, окружающая его, присутствовала. Властность, отстраненность, проницательность. — Позвольте я развею ваши опасения. Вы смотрите на меня, представителя не человеческой расы в традиционном ее представлении, и считаете, что Император не мог даровать столь великое звание тому, кто не одного с ним биологического вида. Я вас разочарую — вы не правы.

— И в чем же? — что это вообще за «дружеские посиделки»?!

— Вам знакомо такое имя, как Данетта Питта? — поинтересовался Траун.

— Какому же кореллианцу не знакомо имя «Защитника Кореллии», — скривился Хан. — Насколько помню, он был одним из первых гранд-адмиралов, который захватил для себя небольшой кусочек галактики — Кореллианский сектор, которым намеревался править. Правда он погиб в сражении со своим коллегой.

— Да, амбиции не довели ни его, ни Джозефа Гранджера до добра, — едва заметно кивнул Траун. — Вам известно, что Питта завоевал для Империи большое количество миров во Внешнем Кольце?

— А его население подвергал уничтожению, если оно не принадлежало к человеческой расе, — с отвращением произнес Хан. — Правда, некоторых он пожалел. Продав в рабство.

— Поразительная нелюбовь к представителям иных рас, не правда ли? — осведомился о мнении Хана Траун. — Заставляет задуматься, отчего человеку проявлять такую зашкаливающую исполнительность, по сравнению с которой жестокость и расизм со стороны КОМПОНП кажутся детскими играми?

— Уверен, у вас есть ответ на собственный вопрос, — кажется он его раскусил. Траун хочет набросать ему каких-то небылиц, чтобы заручиться доверием. Знать бы еще для чего все эти «телодвижения».

— Я бы не стал оспаривать вашего мнения, если б не владел опровергающей ваши суждения информацией, — сообщил Траун. — Так вот, возвращаясь к Питте. Он не был человеком. Среди его предков были представители таких рас как борнек и этти. Мой коллега полностью уничтожил всю информацию о своих предках и о своем происхождении.

На правду… это не тянет. Но ведь всегда можно проверить, заглянув в архивы Императорского Дворца, не правда ли? Хотя… нужно ли столько лишних движений для того, чтобы понять, когда тебя водят за нос, а когда вешают гаморреанскую лапшу на уши?

— Настоящее звание мне присвоил, как и остальным двенадцати разумным, носившим его, сам Палпатин, — меж тем продолжал Траун. — Должность Верховного Главнокомандующего отдана мне Имперским Правящим Советом, так что за легитимность моих слов и предложений, которые будут озвучены, переживать не стоит.

— Ну да, вот так прямо от сердца отлегло, — первоначальное гнетущее состояние Хана отступило. — Может быть вы будете еще столь любезны и расскажете, где находятся те, кто летел на этом корабле?

Небольшая проверка. Посмотрим, выдержишь ли ты, назовешь имена…

— Сожалею, но в настоящий момент я не обладаю информацией о том, чем занимаются ваши жена и вуки Чубакка, — безэмоционально ответил Траун. — На тот момент, когда корабль попал ко мне, на его борту уже некоторое время никого не было, как говорят мои техники. Два или три дня.

— Вот даже как, — Хан отметил, что имперец использует крайне обтекаемые фразы… Может он говорит о том, что ему не известно что именно они делают в конкретный момент времени в своих камерах? Если он захватил разрушитель, на котором Ландо доставлял их до места встречи, то конечно, на корабле было пусто. Так или иначе, но этот синемордый явно скользкий тип. — И, как же так вышло, что вы стали обладателем столь высокого звания? Конечно, если это не является секретной информацией.

— Смотря что считать секретом, — философски заметил Траун. — Как я уже говорил, решение о присвоении мне настоящего звания было принято самим Императором после выполнения его особого поручения.

Знаем мы эти «особые» поручения.

— Новая Республика обладает информацией обо всех уничтоженных нами двенадцати гранд-адмиралах, — произнес Хан. — И вашего имени среди них нет.

— Вне всякого сомнения, — подтвердил Траун. — На тот момент я находился далеко от столицы по политическим и стратегическим соображениям. Обитатели Императорского Дворца имеют короткую память и желчный нрав в отношении тех, кто им не нравится. А насчет полноты вашей информации… Не лукавьте, генерал Соло. Вам прекрасно известно, что смерть большинства из моих коллег настигла вовсе не от рук Альянса или Новой Республики. Уже упомянутые в разговоре Питта и Гранджер стали жертвами собственных непомерных амбиций и гарантированного взаимного уничтожения. Ишин-ил-Рац покончил с собой, направив звездный разрушитель в звезду. Мартио Батча уничтожила команда собственного флагмана. Деметриус Заарин погиб от имперских рук по особому поручению Императора Палпатина, — так, это же сейчас не намек был, нет? — Руфаан Тигеллинус пал жертвой придворных интриг и хаоса власти после Битвы при Эндоре. Вместе с Палпатином на борту второй «Звезды смерти» погиб Ниал Декланн. Афшин Макати погиб в Корпоративном Секторе через год после того, как вместе с Милтином Такелом сумел избежать смерти на борту той же боевой станции. Последний, так же, как и Тигеллинус, погиб от имперских рук. Смерть Мартио Батча, несомненно, ваших рук дело, поскольку он был уничтожен в бою за систему Кашиик адмиралом Акбаром. Освальда Тешика захватили в плен после завершения битвы при Эндоре и казнили представили Альянса повстанцев. А судьбу Октавиана Гранта вы знаете — он перешел на вашу сторону и длительное время оставался в тени. В настоящий момент он покинул свою комфортабельную тюрьму, а на протяжении последних недель являлся военным экспертом хорошо известного вам советника Борска Фей’лиа. Так что, будьте так добры, избавьте меня от лицемерного и пустого бахвальства, основанного на присвоении себе сомнительной ценности заслуг, к которым ни Альянс Повстанцев, ни Новая Республика как таковые не имеют ровным счетом никакого отношения.

Хан сглотнул ком, вставший в горле. Грант работал на ботана?!

— У вас есть доказательства сотрудничества Фей’лиа с Грантом или это пустой треп? — хрипло произнес он.

— Генерал Соло, возможно знакомая вам атмосфера «Тысячелетнего сокола» слегка кружит голову, но смею вам напомнить, что между Империей и Новой Республикой не существует никаких договоренностей и дипломатических соглашений относительно передачи разведывательной информации, — покачал головой Траун. — Так что, вам придется сделать выбор, поверить ли моим словам, или отнестись к ним скептически. Я ни на чем не настаивают, лишь констатирую факты для опровержения ваших голословных обвинений.

— То есть вы хотите меня убедить в том… Кстати, а в чем вы хотите меня убедить?

— Я не ставил такой цели для нашей встречи, генерал Соло, — заметил инородец, очевидно утомленный необходимостью напоминать то, что он фактически только что продекламировал. Но в том-то и суть — заставить его сболтнуть лишнее при повторении уже сказанного. — Вы живы только лишь по той причине, что я хочу передать на Корусант послание.

— Вот даже как? — ухмыльнулся Соло. — Взяли бы свой бравый флот, да прилетели бы… Кстати, я не ослышался? На «Корусант»? Не в «Центр Империи»?

— Уверен, что со слухом у вас все в порядке, — выразил свое мнение Траун. — Да, вы не ошиблись. Заниматься игрой слов у меня нет желания, так как болезненным и уязвленным самомнением я не обладаю. Предпочитаю факты, а они таковы, что Новая Республика владеет древней столицей. Называйте планету как вам угодно, меня это не касается, смысл не поменяется. Благодарю за приглашение, но вынужден повременить с визитом.

— Какое еще предложение? — не понял Хан.

— Разве не вы пару секунд назад предлагали мне и моему флоту прибыть в систему Корусант? — многозначительно приподнял бровь гранд-адмирал.

— А… — замялся Зан. — Да, можете, если вам не в тягость, забросить меня в столицу…

— Уверен, что через два с половиной дня вас отсюда заберут уже республиканские корабли, — произнес Траун. Хан почувствовал, что где-то запахло провалом. И возможно ловушкой. — У меня другие стратегические задачи.

— Интересно, какие же? — выпалил быстрее, чем сообразил что он несет, республиканский генерал.

— Я пытаюсь не дать этой галактике утонуть в крови, — как ни странно ответил ему имперец. — То, для чего я и оказался на службе в Имперском Флоте.

— Благородство имперских офицеров, — осклабился Хан. — Вы испытывали то же благородство, когда отдали приказ сжигать из огнемета членов моего экипажа?

— Я не испытываю ненависти ни к вам лично, ни к Новой Республике, генерал, — ответил Траун. — У меня есть работа — защищать миры Империи и ее союзников будучи Верховным Главнокомандующим, чем я и занимаюсь.

Как-то это неискренне прозвучало.

— Значит Хоногр относится к системам, подконтрольным Империи? — забросил наживку для развития диалога Хан.

— До недавних пор, — подтвердил Траун.

— Значит ли это, что в таком случае вы пришли на чужую территорию, гранд-адмирал? — торжествующе поинтересовался Хан. — Раз Хоногр теперь вам не подчиняется.

— Ваши выводы не лишены оснований, генерал Соло, — все тем же, едва ли не скучающим тоном ответил ему Траун. — Однако вы нарушили границы системы Хоногр. Ногри обратились ко мне за помощью, и я им ее оказал, предотвратив военные действия против этого народа.

— Мы не развязывали войны, — поежился Хан. — Я прибыл сюда для разведки…

— Во главе флота звездных крейсеров? — приподнял бровь Траун. — Генерал, мне начинает казаться, что вы слишком прониклись двойными стандартами корусантских политиков. Потому как я не подозреваю, как бывший воспитанник Имперской военной академии может спутать термин «разведка» и «военное вторжение». Во времена моего обучения появление в нейтральной звездной системы военных кораблей, отказавшихся их покинуть по первому требованию местных властей, высадивших вооруженный десант при поддержке тяжелой техники, называлось именно вторжением. Если я не прав, прошу предъявить опровержение моих доводов.

— Вообще-то вы первые открыли огонь и заблокировали мои корабли, — поежился Хан.

— Вы этим будете оправдываться перед матриархами ногри за уничтожение их сынов, погибших на уничтоженных вами патрульных кораблях? — поинтересовался Траун.

— Знать бы еще кто такие эти ногри, — проворчал Хан.

— Ногри, — Траун вытянул свою руку, затянутую в белоснежную перчатку, по направлению темного угла… в котором сидел серокожий уродец. Хан, встретившись с тем взглядом, поспешил вернуться к разговору с Трауном. «ох, беда», как говорит Золотник. — Уверен, когда вы прилетали сюда в прошлый раз на своем грузовике, вы убедились в том, что здесь нет действующих военных объектов Империи. Поэтому возникает ряд вопросов, на которые, вы мне, надеюсь, ответите.

Хан молча кивнул, расстегнув ворот рубахи. Стало как-то жарковато.

— Кто сообщил вам координаты этой звездной системы? — поинтересовался Траун.

— Он назвался Седриссом, — нехотя произнес Хан. — Кто-то из ваших.

— Знакомое имя, — кажется слова Трауна стали холоднее на пару градусов. — Когда и где это произошло?

— Пару недель назад на Нар Шаддаа, — в конце концов, хуже уже не будет. — Я искал информацию о своей жене и друзьях. Информатор, который сказал, что у него имеются зацепки, не пришел. Вместо него прибыл этот самый Седрисс. Он предложил мне помощь в поиске супруги, если я вернусь на военную службу и нанесу удар по Хоногру…

Хан вздрогнул, так как за его спиной послышался металлический скрежет. Повернувшись, он увидел, как серокожий уродец буквально голой рукой сминает один из металлически патрубков системы вентиляции. Не то, чтобы в трубе использовался тонкий материал, но вот сам Хан согнуть его таким образом не мог. Чубакка — другое дело.

— Спокойно, Рукх, — приказным тоном произнес Траун.

— Вы же сказали, что он ногри, — заметил Хан, с опаской отворачиваясь от инородца. — Или же рукх?

— Рукх — это имя конкретно этого представителя народа ногри, — объяснил Траун. — Что конкретно вам обещал Седрисс?

— Что я найду Лейю после того как уничтожу имперские объекты на Хоногре, — припомнил беседу с тем неприятным типом Хан.

— Значит, вы прибыли сюда для атаки планеты и объектов на ней? — уточнил Траун.

— Я прилетел разобраться, — зло огрызнулся Хан. — В прошлый раз я заметил на планете остатки имперской военной базы и действующий турболазер. На орбите = патрульные корабли имперского дизайна, а так же висел, да и сейчас висит, транспортный корабль, который в прошлом был приписан к нашим вооруженным силам на верфях Хаста, которые были уничтожены Империей. Какие еще нужны доказательства связи этой планеты с Империей?

— Соответственно, вы понимали, что летите в Имперское Пространство, генерал, — спокойно произнес Траун. Хан похолодел. Ну и кто кого на горячем поймал, а, кореллианец? — Этот момент мы пока опустим. Вы не сомневались в том, что один транспорт, патрульные корабли и остатки базы на планете — это доказательства связи Хоногра с Империей. Я вполне допускаю, что от моего осуждения могут укрыться какие-то детали, но каким образом все вышеуказанное является доказательством связи между Хоногром и возможным местоположением вашей супруги?

— Именно это я и хотел выяснить, — произнес Хан. — Вы тоже военный командир, гранд-адмирал. Я взял флот для того, чтобы выяснить что здесь происходит. Если потребуется — получить информацию. «Базу-Дельта-Ноль» вашим ногри тут никто устраивать не собирался.

— Возможно, — уклончиво произнес Траун. — Но и попыток выйти на связь и обсудить интересующие вас вопросы, вы не предприняли.

— Как-то не получилось, — поморщился Хан.

— Нет, — неожиданно твердо ответил Траун. — Вы даже не пытались, генерал. Вы привели сюда свою эскадру «чуток повзрывать», — Хан закашлялся. А ведь именно так он сказал Веджу тогда, в Императорском Дворце! — Где и когда вы должны были встретиться с Седриссом?

— Это даже не обсуждалось, — заявил Хан. — На момент разговора я был… Немного не в себе. У меня сложилось впечатление, что Лейя здесь, на этой планете… Так что я бы не стал ее бомбардировать.

— Вы могли задать простой вопрос, генерал Соло, — произнес Траун. — И ногри бы вам ответили. Смею вас заверить, на Хоногре нет, никогда не было и никогда не будет ни принцессы Лейи Органы-Соло, ни ее брата, рыцаря-джедая Люка Скайуокера. Это немыслимый факт.

— Отчего же? — поинтересовался Хан.

— Рукх, — обратился Траун к серокожему. — Объясни.

— Отец вашей жены, Хан, из клана Соло, почти тридцать лет держал ногри в рабстве, вероломно обманывая нас, — раздраженно произнес серокожий, когда Хан посмотрел на него. Говорил он с каким-то рычаще-мяукающим акцентом. Вот только бывший контрабандист мог голову на отсечение дать, что безобидным этот парень, а возможно и весь его народ, не является. Заныло где-то в области сердца… — Мы не держим зла на детей за действия отца, но им на Хоногре не рады.

— Да, тесть у меня был тот еще… Хан вовремя прикусил язык. Посмотрев на Трауна, поинтересовался. — Гранд-адмирал, я могу узнать, что будет с моими подчиненными?

— Как я уже сказал, вы отправитесь на Корусант, а ваши подчиненные — в плен, — пояснил Траун.

— Корабли, как я понимаю, вы оставите себе? — с надеждой поинтересовался Хан. Нет, ну если диалог налажен, то почему бы и не попытаться поговорить…

— Трофеи достаются победителю, — заявил Траун.

— Кто такой этот Седрисс? — выпалил Хан.

— Исполнитель военачальника, который в Глубоком Ядре собрал вокруг себя реваншистов имперского толка, — как будто само собой разумеющееся ответил Траун.

— Харрск? Терадок? — попытал счастья Хан.

Траун лишь покачал головой.

— Оглашение его имени вам в настоящий момент не принесет ничего, кроме того, что вашим словам на Корусанте не поверят, — пояснил он. — Вы ведь не сможете предоставить доказательств. И не сможете как и положено воспринять сказанное вам.

— Представьте себе, что я хочу поверить вам на слово, — прищурился Хан.

— Извольте, — совсем по-человечески пожал плечами Траун. — В Глубоком Ядре на планете Бисс в настоящее время или уже возродился, или только планирует это сделать Император Палпатин.

Хан почувствовал, как у него взмокли ладони и вытянулось лицо. Хотелос крикнуть инородцу: «Нет! Ты все лжешь!». Но по необъяснимым причинам Хан ему верил. До дрожи в коленках верил. Но всей душой хотел, чтобы Траун сейчас водил его за нос.

— Скажите, что это розыгрыш, — взмолился Хан.

— Если вы так того просите, я могу сказать, что это шутка, — все тем же лишенным даже намека на наличие юмористической подоплеки в собственных словах произнес Траун. — Но самого факта это не изменит. Как я уже сказал, вы не в состоянии принять неизбежное. Для вас все закончилось там, на орбите Эндора, когда Дарт Вейдер сбросил Императора в шахту. Но это не так. Он возродился. И он зол. И он придет за своими врагами, обрушив на них всю полноту своей ярости.

— Для чего вы мне это говорите? — прохрипел Хан.

— Вы сами попросили, я удовлетворил ваше любопытство, — ответил Траун.

Огромным усилием воли Хан заставил наползти на лицо свою фирменную ухмылку. Вот только она уже не излучала обычного оптимизма. Но какой кореллианец не попытается быть оптимистом?

— Вот, значит, как? — сипло проговорил он. — Решили что я полечу на Корусант, вывалю все это Мон Мотме, и Новая Республика в страхе падет перед Империей?

— О, вы меня неправильно поняли, генерал Соло, — заверил его Траун. — Я и не думал угрожать вам. Все, что мне было нужно от вас — выяснить кто организовал нападение на систему Хоногр. Нужную мне информацию я получил, так что вскоре вы сможете отправляться домой.

— Может быть тогда объясните мне? Напряженно поинтересовался Хан. — Седрисс явно имперец. Вы — Главнокомандующий. Палпатин — ваш Император. Если он в самом деле жив, то что за грызня между вами происходит?

— Не все имперцы такие, какими их привыкла демонстрировать ваша пропаганда, генерал Соло, — пояснил гранд-адмирал. — Я, например, не испытываю никакого желания уничтожать ваше государство и его защитников. У меня нет к вам претензий ровно до тех пор, пока вы не стараетесь навредить тому, что осталось от Империи и моим планам.

— Я уже понял, что вы мастер оперировать словами, гранд-адмирал, — зло посмотрел на него Хан. — Месяца три назад мне один мой приятель уже сказал, что во главе Империи встал гранд-адмирал. А затем нас начали щучить из одного края галактики к другому. И гипотезы самые разные. Вот только я чувствую, что вы к этому как-то причастны, не так ли?

— Может ли главнокомандующий одного государства причастен к проблемам на военной инфраструктуре государства-противника? — задал риторический вопрос Траун.

— Тогда все это какой-то сюр, — бросил Хан. — Вы нападаете на нас, и тут же ведете непонятные переговоры. Чего вы добиваетесь Траун?

— Прекращения кровопролития, — ответил гранд-адмирал.

— Вряд ли этого можно добиться, уничтожая наши военные базы, — хмыкнул Хан. — Империи наступает конец. Уверен вы это понимаете. Вы продержитесь еще год, два, пять, десять — но у нас банально больше кораблей, солдат и промышленности. Вас просто раздавят, гранд-адмирал.

— Будущее нас рассудит, генерал, — произнес Траун. — И все же, я настоятельно прошу вас в частном порядке проинформировать Мон Мотму об угрозе Возрожденного Императора. А так же — передать предупреждение.

— Минуту, что-то я не догоняю, — перебил Хан, начисто сбитый с толку. — вы решили, что я поработаю на вас курьером?

Траун одарил его снисходительной улыбкой гения, который давно уже привык, что окружающие не поспевают за его ходом мысли.

— Видите ли, генерал, — нарочито медленно, произнес он, — я решил, что именно вы, вражеский командующий, который потерял свой флот в битве, которой не должно было быть, сможете быть достаточно убедительными перед Временным Правительством, чтобы обрисовать им всю имеющуюся угрозу, которую я могу представить Новой Республике, если вы не прекратите свои набеги на наши коммуникации, а так же не отговорите господина Фей’лиа от его реваншистской идеи атаковать Сьютрикскую Гегемонию. И мне так же бы очень сильно не хотелось потрошить ваше молодое и зыбкое государство для того, чтобы выяснить местоположение звездного суперразрушителя типа «Лусанкия», который Фей; лиа в тайне вооружает и ремонтирует с помощью приписок на этапе монтажа орудийных установок после вашей затеи с использованием военных кораблей в качестве затычек для логистических дыр. Я бы предпочел все это время заниматься другими задачами и не ждать удара в спину от государства победившей демократии. Продолжать что именно я хочу?

— Нет, — угрюмо сказал Хан. — Может быть поделитесь информацией о том, кто является вашим осведомителем в Императорском Дворце? Уверен, что если вы отзовете своего человека, то Мон Мотма будет более сговорчива.

— Сожалею, генерал Соло, — заявил Траун. — Этого не будет. Я с большой уверенностью могу сказать, что, пересказав наш разговор на Корусанте вы, во-первых, лишитесь своих генеральских планок. Во-вторых, будете осмеяны и ни один из членов Временного Правительства, который обличен полнотой власти, не сделает ничего для того, чтобы проверить достоверность моей информации. К несчастью для вас, Мон Мотма намеревалась использовать атаку на Хоногр для поправления своего политического авторитета. Но ваш флот уничтожен, его личный состав, то что от него осталось, попал в плен. Все, что у вас есть — это мои слова относительно того, что Исполнитель Палпатина использует вас против меня. Я рискну предположить, что, озвучив эти доводы, вы обрушите рейтинг Мон Мотмы и ввергнете Новую Республику в хаос политической власти ботанов. А если вы промолчите и сделаете выводы, есть большой шанс того, что к моменту начала его кампании, Новая Республика хотя бы сможет подготовиться.

— Гранд-адмирал, — терпеливо произнес Хан. — Вы же понимаете насколько… неправдоподобно звучат ваши слова, относительно Палпатина? У вас за спиной один из его личных стражников. Вы — получили свое звание из его рук. Даже если поверить в то, что Палпатин жив, то зачем он отправляет своего Исполнителя действовать против вас.

— Потому что я не желаю быть разменной монетой в его стремлении залить галактику кровью, — ответил Траун. — И его личным палачом быть так же не желаю. Гвардеец, о котором вы говорите, лично наблюдал флот и ресурсы Палпатина в Глубоком Ядре. И поверьте, там тысячи кораблей и миллионы отборных солдат. Когда все начнется, отсидеться не получится ни у кого. Массовая бойня не входит в мои планы на текущий период жизни, как и участие в ней. Однако, если придется, я буду сражаться — за себя, своих людей и тот образ имперской военной машины, который мы олицетворяем.

— Вы словно хотите мне сказать, что Империя теперь не абсолютное зло…

— И никогда ей не была, — заявил Траун. — Как и в любом государстве, в ней есть положительные и отрицательные стороны. Я и мои люди предпочитаем использовать только положительные. Но если на нас нападут и наш дом в Новых Территориях будет подвергаться опасности, мы ответим. Та порка, которую я вам устроил здесь, при Хоногре, покажется вам детской прогулкой.

Перед глазами Хана появились обожженные скелеты членов его собственного экипажа.

— «Порка», да? — сжал зубы он. — Вы устроили бойню, Траун.

— И повторю ее ровно столько раз, сколько будет необходимо вам и вашим политикам, военным для того, чтобы понять — мое трогать нельзя, — как маленькому, пояснил ему Траун. — За нападения на мои миры я буду истреблять вас и любых других противников без пощады и перерыва на обед.

Хану показалось, что этот синекожий парень все же умеет шутить. Просто не старается делать это смешно.

— Может быть тогда, вы дадите мне карту, где будут отмечены принадлежащие вам сектора и системы? — поинтересовался Траун.

— У вас уже есть эта карта, — заявил Траун. — Все, что сейчас контролирует Империя, ее Осколки, а так же те миры и системы, которые изъявляют желание присоединиться к нам — все это под моей защитой.

— Очень туманные формулировка, — покачал головой Хан. — Вы же знаете, что никто не пойдет на то, чтобы вы продолжали угнетать разумных.

— Вы рассуждаете о том, чего даже не понимаете, генерал, — заявил Траун. — Империя в прошлом угнетала миры, расы, проводила геноциды и прочие нелицеприятные публичные проявления деструктивного поведения. Силы, находящиеся у меня под контролем, должные выводы сделали. Расы, которые живут на территории Имперских Осколков — добровольно выбрали свой путь. Уверяю вас, что внутри Империи вы не найдете тех, кто хочет покинуть ее состав по собственному желанию.

— С трудом верится, гранд-адмирал, — признался Хан.

— Тогда по какой причине до сих пор на Корусанте не получили ни одной просьбы о помощи или о вступлении в состав Новой Республики? — поинтересовался Траун.

Хан замялся…

— Я не политик…

— Потому я веду разговор с вами, генерал, — жестко произнес Траун. — Если бы я хотел пообщаться с Мон Мотмой и Фей’лиа, то уже сделал бы это, захватив Корусант, — Соло поднял взгляд на гранд-адмирала, надеясь понять, шутит ли тот. Судя по всему, нет, шутить Траун не умеет. И после этой бойни, как-то и не хочется даже проверять его слова на практике. — Но пустой треп и переливание из пустого в порожнее меня не интересует. Вы спрашивали меня, почему ничего не смогли обнаружить в записях Императора Палпатина относительно наличия у него тринадцатого гранд-адмирала, хотя положение о высших командных чинах дает строгую цифру — ровно одну дюжину тех, кто имеет право носить такое звание. Исходя из нашего разговора, уверен, что вы в состоянии правильно оценить мой ответ. Конечно, если хотите его услышать.

Честно говоря, если Траун ни разу не солгал за все это время… Хатт, даже вопросы в голову не лезут, когда он говорит. Может пусть говорит?

— Хочу, — произнес Хан. В конце концов, когда еще выпадет удача получить так много информации от высокопоставленного имперца? Правда децикред цена этой информации без фактического подтверждения.

— Есть две версии произошедшего, — пора бы уже привыкнуть, что этот парень никогда не говорит прямо. — Сторонники одной считают, что я был изгнан в Неизведанные Регионы в качестве наказания за участие в политических интригах. Палпатин приговорил меня заниматься картографией там, где не ступала нога разумного. И никто не верил в то, что я вернусь оттуда — поэтому обо мне предпочли забыть и сделать вид, что никогда в прошлом Палпатин не обращал внимания на одного конкретного экзота. Но вот, казалось, Император пал, конкуренты уничтожены, и можно вернуться, покорять галактику, — казалось бы, хоть в такой момент должна прозвучать какая-то застарелая злость, боль, но нет. Траун словно по писанному читал и его это никак не волновало. — Сторонники второй же утверждают, что в Императорском Дворце ничто не происходит без ведома Императора. А значит, он был прекрасно осведомлен о том, что практически весь двор желает одному-конкретному инородцу, к которому он благоволил, смерти. Поэтому инородец и Император придумали план, как избавиться от потенциальной угрозы. Был создан искусственный политический афронт, искусственная ссылка. И на самом деле инородец отправился в Неизведанные Регионы для того, чтобы подчинить их власти Империи, — да тут уже не подсасывает под ложечкой. При этих словах там уже бездна открывается. — И инородец справился со своим заданием. Но при этом, он столкнулся с угрозами неописуемых масштабов, из-за чего принял решение вернуться в известный космос и пролить свет галактике на то, какая участь ее ждет, если не прекратить пустяковые разборки.

Соло нерешительно посмотрел на фигуру Императорского гвардейца.

— А в чем подвох? — спросил он.

— Никакого подвоха, — заверил Траун. — Какая из этих версий правильная, вам придется решить самому. И последствия вашего выбора — это целиком и полностью ваша ответственность. Может быть ваш друг-джедай говорил, что выбор одного определяет выбор будущего для всех?

— Никогда не слышал от него чего-то такого, — признался Хан.

— Расширить свой кругозор никогда не поздно, не так ли? — поинтересовался Траун. — Ваши десантники во главе с лейтенантом Пейджем, например, сегодня узнали что бывает с теми, кто уничтожает посевы ногри.

— На планете хоть остались живые? — нехотя поинтересовался Соло. Припомнив, как гранд-адмирал любит играть словами, уточнил:

— Из числа десантников?

— Конечно, — подтвердил Траун. — Те, кто остались живы после совместных действий ногри и 501-го легиона, взяты в плен.

— Я думал его расформировали, — поморщился Хан. От встреч и общения с этими ребятами у него не самые приятные впечатления.

— Военная бюрократия порой бывает так обманчива, капитан, — покачал головой Траун. Неожиданно, у него зазвучал комлинк.

— Прошу прощения, генерал, — ответил он, поднимаясь из-за стола и направляясь к выходу. Императорский гвардеец двигался за ним по пятам. — Дела не ждут. Если хотите, можете остаться на корабле до тех пор, пока мы не подыщем для вас подходящий транспорт. Я вернусь на «Химеру» на шаттле. Рукх, — ногри поднялся на ноги, — проследи за комфортабельным размещением генерала Соло. Затем верни корабль в ангар.

— Вообще-то я думал, что вы отпустите меня на «Соколе», — выдал Хан.

Траун смерил его долгим оценивающим взглядом.

— Генерал Соло, как я уже говорил, свое я не отдам, а этот корабль — мой трофей.

— Ну да, ну да… — рассеянно произнес Хан. Затем, до него дошло. — Вы сказали «Химера»?

— У вас по-прежнему все в порядке со слухом, генерал, — произнес Траун, остановившись и встретившись с кореллианцем взглядами. — «Химера» — это название моего флагмана.

— У меня закрадывается такое чувство, что это название корабля мне знакомо, — наморил лоб Хан. — И не только в контексте вашего недавнего посещения Агамара… Гранд-адмирал, а мы с вами не встречались прежде?

— Не лично, генерал, — ответил Траун. — Я был в системе Польн, когда военачальник Неизведанных Регионов Нузо Эзва пытался стравить Империю и Альянс повстанцев между собой.

— Могу поспорить, что вы и разрешили ту ситуацию, — произнес Хан.

— Да, я, — просто ответил Траун. Подумаешь, всего-то предотвратил массовое смертоубийство.

— У вас чертовски хорошо получается манипулировать своими врагами, — припомнил Хан подробности того, как некий имперский военачальник разговорил Нузо Эсва, выведя того на чистую воду относительно его планов в отношении Неизведанных Регионов. Слухами и пересудами об этом половина Империи в свое время полнилась. А потом грянула Битва при Эндоре и все как-то подзабылось.

— Не более чем полезный навык, — сообщил Траун.

— А что с этим самым, Нузой Эсва? — поинтересовался Соло.

— Он мертв, — сообщил Траун. — Союзники убили его, когда узнали о его настоящих намерениях.

— Вы приложили к этому руку? — Хан уже понял, что конкретно этот имперец не лжет. Играет словами, но не лжет.

— Да, я, — снова повторился Траун.

— У вас хоть когда-нибудь бывали неудачи, когда вы находились на службу у Империи? — поморщился Хан. Если все, что случилось с Новой Республикой — его рук дело, то немудрено, если он в самом деле доведет дело до восстановления Империи в прежних границах. С такими-то талантами.

— Да, был один, — произнес Траун. — Если бы Император послушал моего совета относительно подхода к обеспечению безопасности одной наземной базы, прикрывающей начавшуюся космическую стройку, Альянс повстанцев перестал бы существовать.

По спине пробежал холодок.

— Где это было? — едва слышно поинтересовался Соло. И очень сильно боялся услышать ответ.

— На лесистом спутнике Эндора, — все так же просто ответил Траун.

Пока Хан сидел в растрепанных чувствах, Траун покинул кают-кампанию.

И кореллианец очень наделся, что этот странный гранд-адмирал отправился не уничтожать Новую Республику.

Хотя б не целиком.