Гордость, сила и зима: стирая границы

Глава сорок пятая, об умниках и теоретиках

Мелкий, но от этого не менее противный дождь, шел, не переставая. Больше всего хотелось добраться до теплого места и сменить уже мокрую одежду, а еще выпить чего-нибудь горячего или даже горячительного. Можно было бы, конечно, заранее надеть куртки с капюшоном, но они были в седельных сумках, которые, вот незадача, отсутствовали. И вот мы впятером, промокшие, продрогшие, подгоняли коней, стремясь добраться хоть до какого-нибудь населенного пункта. Проблема заключалась в том, что карта тоже отсутствовала, как и ориентиры, которые помогли бы определить местоположение. В воздухе так и зависла фраза: «Какой умник предложил воспользоваться телепортацией?!»

Этот умник, кстати, иногда виновато косился на остальных и вообще уже двадцать шесть лет звался Филиппом Блейком. Собственно, с чего все началось. Наша команда с королем во главе из Алии выезжала первой, остальные отправлялись в дорогу через два-три дня. И тут монарху пришла в голову идея сократить дорогу до Табаргана. Определенный смысл в его словах был, чем раньше мы бы добрались до города, тем раньше начали бы разбираться со странностями в нем. Поскольку в нашем распоряжении имелись силы всех пятерых магов, то телепортацию вполне можно было осуществить. Тем более, как оказалось, Чарли Кристалл пару раз посещал те края, так что вполне мог задать направление. В результате путь должен был сократиться до двух дней. Сказано — сделано.

На дворцовой территории начертили пентаграмму, которая вмещала бы пятерых всадников, а также седельные сумки и оружие. Почему багаж нельзя было закрепить, как обычно, маги обосновали тем, что и так переносится большой вес. И лучше его хоть как-то распределить, в противном случае мы можем телепоритроваться по кусочкам, так что не должно быть ничего лишнего. Вот начиная с этого момента, идея и перестала казаться такой уж и безоблачной. А дальше маги и вовсе переругались между собой, споря о своем колдовском. В какой-то момент я зажмурилась, потом услышала хлопок, а, когда открыла глаза, поняла, что сижу верхом на Дьёго и нахожусь на лесной опушке. Одна.

В ходе активной жестикуляции магов заклинание дало сбой, и нас раскидало по разным сторонам, а должно было перенести дружной кучей. Очень скоро выяснилось, что разметало нас на территории одного леса, так что с помощью Александра мы собрались в течение двух часов. И даже все конечности оказались на месте, а то, судя по рассказам, иногда случались и такие накладки. Но вещи отправились куда-то отдельно от нас. Самое ужасное было то, что мы и понятия не имели, куда же все-таки телепортировались.

В общем, в срочном порядке придумали новый план — добраться до ближайшего населенного пункта, а там смотреть по обстановке. Но по закону подлости ближе к вечеру пошел дождь, который не добавил благодушия. Хорошо, что нам хотя бы было, чем расплатиться за ночлег — догадливый Эван на страх и риск тайком от магов прицепил кошель к поясу, тогда как остальные распихали сбережения по сумкам. Правда, денег у провидца имелось не так уж и много, по той причине, что он использовал сумку не совсем по назначению — засыпал ее печеньем, а на дне чисто случайно оказалось несколько монет. Но лучше хоть что-то, чем ничего.

Уже стемнело, а мы так и не нашли, где же переночевать. Всевышний, в какую же глушь нас закинуло? Бедные кони были уже все в мыле, а из-под их копыт комьями летела грязь. А еще становилось просто зверски холодно до такой степени, что зубы начинали выбивать дрожь.

— Впереди селение! — воскликнул Лекс, откидывая с лица мокрые пряди.

Я присмотрелась и чуть не разрыдалась от умиления — вдалеке действительно виднелись силуэты домов. Не сговариваясь, мы начали подгонять лошадей, стремясь скорее оказаться в тепле. Непогода разогнала всех по домам, однако ложиться многие жители еще и не собирались — в окнах виднелся свет. Сил добираться до постоялого двора, которого, во-первых, могло и не оказаться, а во-вторых, на оплату которого, скорее всего, не хватило бы денег, не было, поэтому решили постучаться в первый попавшийся дом.

Король Филипп негласно взял на себя роль парламентера, отправившись на крыльцо. Выглядел, он, кстати, совершенно не по-королевски, чему способствовала самая обычная одежда, а также последствия долгого дня. Кстати, во время поездки обращаться к нему следовало просто Фил, меня это сбивало, так что я вообще говорила привычное «вы». Дверь дома распахнулась, и на пороге появился мужчина средних лет. Пока его Величество что-то говорил, лицо хозяина не выражало никаких эмоций, но потом тот все-таки расщедрился на кивок в сторону входа. Так ничего и не сказав, мужчина скрылся обратно в доме, но достаточно быстро вернулся, уже одетый в куртку и обутый в сапоги.

— Дети — в дом, — впервые заговорил хозяин достаточно грубым голосом, ткнув пальцем в меня и Эвана.

Мы дружно кивнули и, спешившись, поспешили выполнить указание, не став верещать, что никакие мы не дети. А мужчина, подхватив наших коней за уздечки, кивнул остальным, показывая, чтобы они следовали за ним.

— Проходите, — сказал король Филипп, — а мы пока лошадей разместим.

Завершив фразу, он поспешил присоединиться к мужчинам, оставив меня и ясновидящего на крыльце. Перед тем, как войти, мы тщательно обтерли ноги о половичок, бессовестно измазав его, я даже выжала волосы. А потом с удовольствием нырнули в дом, оказавшись в передней. Здесь висела вешалка, на которой болталась верхняя одежда, а также стояла полка для обуви. Повесить нам было нечего, зато от сапог мы избавились с огромным удовольствием. Некоторое время неловко попереминались с ноги на ногу, покосились на дверь, но наши спутники пока что не появились.

— Ребятки, ну что встали? — выглянула к нам какая-то женщина, судя по всему, жена владельца. В руках у нее была тарелка, которую хозяйка вытирала чистым и выглаженным полотенцем. — Проходите, проходите, на улице-то что творится.

Не успели мы поздороваться, как женщина с удивительной прытью скрылась, а нам оставалось только поспешить за ней. Достаточно быстро мы вошли в помещение, служившее столовой, о чем говорили обеденный стол и парочка буфетов с посудой. Тарелку хозяйка торопливо поставила и тут же принялась копаться в ящике, доставая столовые приборы.

— Сейчас на стол накрою, — суетливо говорила она. — Да не стесняйтесь, садитесь. Ой, да вы ж все мокрые, — всплеснула руками женщина. Торопливо откинув черную косу назад и вытерев руки о передник, она быстро прошла в очередное помещение. Не успели мы с Эваном и глазом моргнуть, как хозяйка уже вернулась со стопкой полотенец. — Держите. Ох, вас, наверное, Кайл напугал, да вы не бойтесь, он добрый, просто молчаливый.

— Рената, не суетись ты так, — раздался голос владельца, который вошел в помещение вместе с остальными. — Дай во что одеться, а потом разговоры говорить будем.

Рената тихо ойкнула, а потом поманила нашу мокрую пятерку за собой, чтобы отвести в комнаты. По пути она все равно продолжала болтать, сетуя то на погоду, то на насекомых.

Как же все-таки замечательно ощущать себя сытой, согревшейся готовящейся вот-вот отправиться в теплые объятия постельки. Я сидела за столом и лениво осматривалась вокруг, краем уха слушая разговоры, поскольку от съеденного немилосердно клонило в сон. А большая вязаная кофта, в которую я теперь была одета, еще больше размаривала. Приютившая нас семья Тонксов охотно снабдила путников сменной одеждой, достав старые вещи из сундуков на чердаках. С мужскими нарядами проблем не возникло, поскольку пара воспитала троих сыновей, да и многие вещи Кайла сохранились. Как я поняла по рассказам, сейчас в доме проживал только младший ребенок, ему было пятнадцать лет, и он уже спал, а старшие уже завели собственные семьи. А вот женскую одежду найти сразу не удалось, но Рената заверила, что постарается отыскать что-то для меня. Впрочем, я не жаловалась, потому что ощущала себя в вещах не по размеру очень уютно.

Поздний ужин прошел в мирной обстановке, а для меня начался с приобретения новых родственников, на должность которых назначили Александра и короля Филиппа. По легенде я и мои свежеиспеченные братья в компании Эвана и Дика, которые волею судьбы стали нашими троюродными братьями, направлялись в Табарган — здесь изменений не произошло. Но в город нам надо было не для расследования, а для того, чтобы сесть на корабль и отправиться в Лерию, дабы выдать «малюточку Вэл, которая совсем недавно пешком под стол ходила, замуж». На моменте появления у меня жениха, я чуть не подавилась компотом, но вовремя выдала это за охвативший от волнения трепет. Чего только не сделаешь ради любимой сестры; по рассказам выходило, что мы воспользовались услугами магов, чтобы поскорее оказаться в Табаргане, однако произошла накладка, из-за чего мы лишились вещей. В общем, свалили все на меня, так что приходилось смущенно улыбаться и возвышенно вздыхать, а также хлопать ресницами, вспоминая жениха. На самом деле я представляла, как методично избавляюсь от своих мужчин, так что радость вышла вполне убедительно.

Попросив разрешения удалиться, я распрощалась со всеми и поплелась на второй этаж, где Рената уже приготовила комнаты. Мне досталась угловая спальня, обставленная по необходимому минимуму. Около окна находилась кровать, которая уже издалека показалась мягкой, на стене справа висело зеркало в деревянной раме, а прямо под ним находился комод. Класть в него мне было нечего, но ящики я все равно бесцельно повыдвигала, ничего в них не обнаружив. Не удержавшись, забралась на постель и отодвинула занавеску, выглянув в окно: дождь припустил еще сильнее. Вот теперь я его снова любила, потому что находилась в теплом доме. Сразу стало уютно, как в детстве, когда мама рассказывала во время грозы очередную историю. Как-то незаметно я задремала, положив голову на сложенные на подоконнике руки. А проснулась от того, что меня кто-то попытался уложить на подушку, мягко обхватив за плечи. От неожиданности я вздрогнула и, открыв глаза, увидела Ричарда.

— Напугал? — тихо поинтересовался он, убирая руки.

Это была первая фраза за весь день, которую он мне сказал. После вчерашнего случая мы друг с другом не разговаривали, но и не избегали. Просто не обращали внимания, в лучших традициях кровных врагов. Я ощущала какую-то неприятную обиду, что ли, и почти всю дорогу пыталась объяснить для себя ее мотивы. Очень быстро нашла нужную причину, то тут же затолкала ее в голове подальше, решив больше никогда не думать об этом. Получалось, если честно, не очень хорошо, потому что невольно мысли возвращались обратно. Не знаю, о чем думал Дик, но он тоже оказался подвержен приступу задумчивости, что не укрылось от остальных. В общем, ситуация получалась не очень хорошая.

— Хозяйка тебе тут вещей нашла, — кивнул он на охапку, сложенную в ногах. Сам Ричард в чужой одежде, которая была ему слегка маловата в плечах, выглядел так по-домашнему, что я не смогла сдержаться от легкой улыбки.

— А все легли уже? — хриплым спросонья голосом спросила я первое, что пришло в голову.

— Ложатся, — как-то облегченно проговорил Дик. Он еще что-то хотел сказать, но потом передумал, направившись к двери. А я в общей куче вещей увидела ночнушку, и в голове моментально созрел план, как снять напряжение между мной и Ричардом. Уже у выхода, он обернулся: — Спокойной ночи.

— Дик, мне кажется, что это тебе нужнее, — торопливо сложила я предмет и кинула в сторону парня. Ричард тут же проявил чудеса реакции, поймав ткань и развернув ее.

— А мне-то это зачем? — недоуменно переводил он взгляд то на меня, то на ночнушку. Она, кстати, была сшита из теплой ткани, могла вместить в себя, пожалуй, три меня, а еще обладала длинными рукавами и кучей воланчиков и рюшечек.

— Ну как же, — уже не пыталась я скрыть смеха, вставая и направляясь к замершему Форсу. — Ты же у нас любитель сорочек.

— Так то сорочек, — протянул он, определенно пытаясь потянуть время, чтобы придумать достойный ответ. Кажется, в голове у Дика уже сложилась какая-то картинка, потому что он очень быстро добавил: — А не средств от нежелательной беременности.

— Даже так, — проговорила я, лихорадочно продумывая варианты ответа. Вот ведь, знала же, что Дик мастер двусмысленности, но все равно ввязалась в игру. Но отступать теперь некуда.

— Сама посмотри, — продолжил Ричард, изучая сорочку. — Тут пока доберешься, вся охота пропадет. Впрочем, — перевел он взгляд на меня, — можно и больше фантазии проявить.

И я, не будь дурой, проявила. В моем воображении Ричард стоял, обряженный в эту сорочку, которая была ему немного коротковата, так что торчали икры. На рукавах швы, как мне казалось, и вовсе должны начать трещать. Но и этого оказалось мало. Разум издевательски добавил к образу Форса длинные локоны, а также нанес легкий макияж. Еле сдержавшись от смешка, я стала подходить ближе, собираясь отобрать сорочку и приложить ее к Ричарду, чтобы проверить предположения по поводу длины. Вряд ли он разрешит надеть на него ночнушку, хотя, тогда бы я просто лопнула от смеха. Приблизившись, принялась отбирать вещь, чтобы потом осуществить задуманное.

— Что ты делаешь? — еле слышно спросил Дик, когда я оказалась совсем рядом.

— Проявляю фантазию. Ага, так и думала, — цокнула я языком, смотря вниз. Сорочка заканчивалась примерно там, где и представлялось. — Коротковата будет.

— Ты серьезно только что представила меня в ней? — проговорил Дик. Подняв голову, я столкнулась с его удивленным взглядом и кивнула. Ричард пару раз удивленно моргнул, а потом в очередной раз усмехнулся: — Вот что за мысли в твоей голове? И ведь подразумевал другое, а ты как-то все наизнанку вывернула.

— Что за мысли в твоей голове, — дотронулась я до его лба пальцами, а потом поспешила отойти к комоду, предварительно впихнув сорочку в руки Ричарду. Посмотрев в зеркало и убедившись, что щеки не покраснели, повернула голову к Дику и укоризненно сказала: — Неужели так трудно не сводить все ко всяким неприличиям?

— Когда находишься в комнате с красивой девушкой, это как-то непроизвольно выходит, — развел руками Ричард.

— А ты считаешь, что я красивая? — глупо уточнила я, ощущая, как внутри что-то екает.

— А разве нет? И вообще, значит, этому твоему Дереку можно считать тебя красивой, а мне нет? — возмущенно выпалил Дик, слегка нахмуриваясь.

— Он-то тут вообще при чем? — разочарованно выдохнула я, поворачиваясь к нему спиной. Похоже, он серьезно считал, что между мной и сэром Уорреном что-то есть, и от этого стало сразу не по себе. Я не хотела, чтобы Ричард так думал, хотя тогда это бы все существенно облегчало. — Пора спать ложиться.

— Вэл, ну не обижайся, — раздался сзади извиняющийся голос. — Я не хотел. Демон, ну хочешь, вот.

Послышалось шебуршание, а через какое-то время Ричард силой развернул меня лицом к себе и отошел на несколько шагов назад. Увидев его, я замерла ненадолго с приоткрытым ртом, а потом начала нервно хихикать. Вот как на такое чудо можно злиться? Он стоял и расправлял все эти рюши и воланы на сорочке, которую нацепил на себя. Рукава не треснули, но очень и очень плотно облегали плечи, а из-под подола торчали обтянутые штанами икры. В качестве завершающего штриха Дик присел в реверансе, и тут я не выдержала и рассмеялась в голос, старательно закрывая рот ладонями.

— Вот так и спускайся утром на завтрак, скажешь, что это традиция нашей семьи, — еле выдавила из себя я, продолжая разглядывать Ричарда.

— Значит, не злишься, — обрадовался тот и принялся стягивать с себя ночную рубашку. Примерно до середины процесс шел весьма успешно, а потом Дик пару раз дернул руками и умоляюще посмотрел на меня: — Я застрял, кажется.

— Это знак, Форс. Ходить теперь тебе в ней веки вечные, — злорадно пообещала я, все-таки подходя к нему. — Наклоняйся, горюшко.

Дик послушно выполнил требование, а я вцепилась в сорочку и принялась тащить ее на себя. Засел Ричард очень и очень плотно, теперь его голова была от меня полностью скрыта, но дальше плеч двигаться вещь просто отказывалась. Я сосредоточенно пыхтела, но действие никак не желало доводиться до конца. В голове промелькнула мысль — упереться ногой в Ричарда, но я быстро сообразила, что послужит опорой, и отказалась от этой идеи.

— Как ты в нее поместился вообще? Может, кого из наших позвать? — задумчиво протянула я, хватаясь поудобнее.

— Я тебе позову! — возмутился Ричард. Лица я его не видела, но почему-то очень красочно представила мимику. — Тяни давай.

— Да тяну, — отозвалась я, делая очередной рывок. Сорочка все-таки поддалась и сдернулась. Вместе с рубахой. И теперь Дик стоял в одних штанах, а я с некоторым опозданием сообразила, что невольно на него засмотрелась. Хорош, зараза. Даже слишком. Пытаясь отогнать непрошеные мысли, я судорожно разделила вещи, которые до этого сжимала в руках, швырнула обратно рубаху и преувеличенно бодро сказала: — Все, можешь одеваться и идти.

— Да и я так могу дойти, тут недалеко же, все равно потом снимать, — пробормотал Дик, закидывая одежду на плечо и двигаясь к двери.

— Я тебе дойду! — чуть не подпрыгнула я от возмущения. — А вдруг увидит кто? Не забывай, что для хозяев я счастливая невеста, а ты вообще мой двоюродный брат.

— Троюродный, — поправил меня он, все-таки надевая рубаху. — Так что чисто теоретически…

— Чисто теоретически я сейчас избавлю свой клан от одного кровника, — угрожающе скрутила я ночнушку, чтобы задушить ей Форса.

Фыркнув, Дик показал мне язык, а потом скрылся за дверью.

Ох, не к добру мне этот теоретик приснился, не к добру.

— И представляешь, дочка, сбежала Дарина со своим полюбовником, больше и не видели, — воодушевленно рассказывала Рената, лепя очередной пирожок.

— Ого, — выдала я, сосредоточенно обмазывая яйцом уже лежавшие на противне пироги, которые так и просились, чтобы их отправили в печку.

За те три дня, что мы жили у Тонксов, я узнала почти все о жителях села Живые Болотца, в которое нас и закинуло. Как уже можно было догадаться, план максимально сократить дорогу давно с треском провалился, но по расчетам в Табарган мы все равно прибудем дня на четыре раньше, чем если бы добирались на лошадях. Но чтобы выдвинуться в путь, надо было раздобыть денег, чем и занимались все это время мужчины. Причем, это удалось им довольно легко — староста села как раз строил себе новый дом, так что работу получилось найти очень быстро. Я и не подозревала, что члены ордена святой Линды еще и скрытые плотники, но все, включая короля, проявили к этому делу просто удивительные способности. Я же, как и подобало приличной девушке, помогала Ренате по хозяйству, попутно узнавая все новые и новые факты о селе. Почему мы не попросили выслать денег из столицы? О, тогда бы пришлось здесь зазимовать, в переносном смысле, конечно. Ближайшее почтовое отделение располагалось в Табаргане, в общем, быстрее самим заработать.

До города придется добираться где-то два дня, во всяком случае, так выходило по карте, которую показал Кайл. Правда, впереди уже не будет никаких селений, так что нас ждет ночевка под открытым небом, оставалось надеяться, что погода не подведет. Впрочем, в последние дни солнышко припекало, а дождей и вовсе не было. А еще Рената сообщила, что завтра организовывают ярмарку, где, судя по рассказам, можно будет купить все для дороги. Женщина также намекнула, что местные платья очень даже неплохие, а потом спохватилась, что, наверное, у меня уже есть наряд. Ренату очень интересовала предстоящая свадьба, хозяйка то и дело переводила разговор на моего несуществующего жениха. Причем, отвечать на ее вопросы я не успевала, потому что женщина начинала сама рассуждать, так что оставалось только поддакивать.

Несмотря на излишнюю разговорчивость, мне нравилась Рената. Пожалуй, она подкупала своей любовью ко всем, ведь нас она и вовсе приняла более, чем радушно, а забегавших соседских детишек неизменно угощала чем-то вкусным. Кайл тоже на деле оказался не таким суровым, как показалось при первой встрече, просто он предпочитал делать, а не болтать, невольно заставляя сравнивать его с Ларсом Уэсли. В любом случае, Рената и Кайл Тонксы дополняли друг друга и были вполне счастливы.

— Ты смотри, обрезалась все-таки, — посетовала женщина, показывая ладонь с кровоточащим пальцем. Быстро ополоснув руки в ведре, я в привычном жесте отбросила зеленые искорки, затягивая царапину. Рената удивленно охнула, некоторое время она разглядывала руку, а потом на секунду задумалась над чем-то. — Спасибо. А что же вы отдельно от отца-то едете?

— От отца? — невпопад переспросила я, лихорадочно соображая, что папа забыл в Табаргане. А потом поняла, что Рената имела в виду нашего общего с «братьями» папулю, который, вот незадача, отсутствовал в природе.

— Ну да, он на декаду раньше вас тут был. Быстро нашему Тэдди перелом вылечил, — охотно отозвалась женщина, доставая из печи противень, на котором уже аппетитно пахли пироги с капустой. — Или он раньше поехал договариваться? — сама ответила на свой вопрос Рената. — Седрик же?

— Седрик, — отстраненно кивнула я, решив не вдаваться в подробности.

Пока Рената суетилась у печи, я размышляла, как же тесен мир. Были все основания полагать, что Седрик, посетивший Болотца, тот самый целитель, которого я встретила в Ронии. Интересно, а он еще в Табаргане? Или уплыл куда-нибудь? Или вообще направился куда-то в другое место? В любом случае, я надеялась, что у мужчины все складывалось благополучно.

— Так, отнеси-ка братьям обед, — поставила на стол передо мной Рената корзинку, которую уже заполнила едой. А я так задумалась, что пропустила весь процесс сборов.

Судя по весу, хозяйка твердо решила накормить мужчин так, чтобы они не смогли продолжать работу. Представив, как на траве лежат четыре раздувшихся шарика, я, посмеиваясь, вышла на улицу и не спеша направилась в сторону стройки. Все то время, что мои спутники там работали, я носила им обеды, как и подобало настоящей сестре. Так что времени запомнить дорогу было предостаточно, как и зафиксировать в памяти всех старушек, с которыми надо поздороваться по пути. Впрочем, даже если бы мои начинающие плотники усиленно перемещались, найти их бы не составило громадного труда. Вот и сейчас я только свернула в нужную сторону, а уже увидела вдалеке скопление цветных пятен. По мере приближения пятна приобретали очертания девушек, которые наблюдали за стройкой, облокотившись на невысокий заборчик.

Полюбоваться действительно было чем. Четверо полуобнаженных красавцев-мужчин, которые в поте лица трудились так, что видно, как под кожей напрягались мышцы. А если одно из этих чудес еще и улыбку в сторону забора отправит, то можно смело бежать за водой. Остальные работники тоже на недостаток женского внимания не жаловались, но безусловными лидерами являлись члены ордена святой Линды, что невольно вызывало у меня приступы гордости. Иногда в голову закрадывались мыслишки, что деньги можно было бы и заработать куда более простым способом — запустить мужчин в не совсем одетом виде гулять по главной сельской улице, в первый же заход набрали бы достаточную сумму.

Завидев приближающуюся фигуру женского пола, наблюдательницы сначала отвесили по паре-тройке суровых взглядов, но почти сразу распознали «сестру тех самых», поэтому пропустили к калитке без кровопролития. Бывали и такие случаи, когда кто-то пытался проникнуть в первый ряд вне очереди, тогда начиналась битва. По пути в корзинку мне засовывали ленты, записочки и платочки, хорошо, хоть сами залезть не пытались. Жестом позвав своих мужчин к обеду, я прошла за угол, надеясь хоть немного скрыться от посторонних глаз, и принялась раскладывать еду на скатерть. С этой стороны падала тень, а забор уже заменили на высокий, но парочка щелочек все-таки имелась, и иногда слышалась какая-то возня. Я уже успела завершить все приготовления, когда наконец появились мои мужчины, успевшие умыться и накинуть рубашки. Некоторое время я умиленно наблюдала, как они уминают еду, а потом продемонстрировала послания от девушек.

— Что передать прекрасным дамам?

— Что обратно мы поедем другой дорогой, — усмехнулся король Филипп.

— Да ладно тебе, Фил, — по-свойски пихнул локтем его в бок Лекс. — Тебе тоже передали ленточек.

За веселыми разговорами и шуточками время летело незаметно, а я невольно поймала себя на мысли, что его Величеству до смерти все это нравится. Сейчас он не был правителем Ламелии, нет, на траве сидел простой парень Фил, который придумывал, как бы подколоть друга. Да, не своего подчиненного Винтера, а друга Лекса. Не знаю, считал ли Блейк меня и Форсов своими друзьями, но я воспринимала его скорее как приятеля, чем монарха. Во всяком случае, сейчас уж точно. Воспоминания невольно отнесли меня к зимнему покушению, когда мы с королем разговаривали в охотничьем домике. Тогда король Филипп задавался вопросом:, а стал ли он достойным правителем для Ламелии. Сейчас, спустя несколько месяцев, я четче и четче понимала, что с каждый днем Блейк становится все лучшим королем. Возможно, родись он в другой семье, то мог бы распоряжаться своей жизнью так, как ему заблагорассудится. Но тогда всего этого просто не было: ни меня, сидящей и наблюдающей за всем этим действом, ни Дика, который, посмеиваясь, под шумок доедал последний пирожок, ни Лекса и Филиппа, которые теперь уже в шутку мерились бицепсами, ни Эвана, заснувшего после обеда… Заснувшего? Но это было действительно так, ясновидящий сладко спал, подложив под щеку правую руку.

— Разбудить его? — тихо спросила я, подозревая, что мужчинам скоро надо будет возвращаться к работе. Протянув руку в голове Эвана, я на всякий случай провела диагностику, но она показала, что парень здоров, словно бык.

— Пусть поспит чуток, — удивительно заботливо произнес Дик, убирая от брата кринку с молоком, чтобы тот ее случайно не опрокинул. Впрочем, он сразу же припал к сосуду губами, утоляя жажду.

— Совсем вы его загоняли. Наверняка заставляете лошадиную долю работы за вас всех делать, — улыбнулась я, разглядывая, как король и маг отошли к какому-то ящику и принялись соревноваться в меткости, забрасывая в него мелкие деревяшки.

— Такими темпами надо будет орден переименовывать в орден святого Эвана, — весело отозвался за моей спиной Дик.

— Как вариант, — начала было я, но, увидев Ричарда, прыснула. — У тебя усы молочные.

Дик, не особо задумываясь, вытер лицо ладонью, из-за чего часть капелек переместилась на щеку и затерялась в легкой щетине. За это время мужчины успели обрасти, что было весьма необычно для меня, поскольку небритость предпочитал только Александр. Король, кстати, решил повременить с бритьем, так сказать, для конспирации, а вот Форсы перед дорогой клятвенно заверяли, что избавятся от лишней растительности на лице. Их она ни капли не портила, но Дик мне все равно больше нравился гладковыбритым, а сейчас он казался слишком серьезным и непривычным. Не сдержавшись, я протянула руку к его щеке и вытерла белые капли, ненароком дотронувшись до губ. Дик слегка вздрогнул, и некоторое время мы смотрели друг на друга, а потом я сообразила, что забыла убрать ладонь от лица Ричарда, и неловко ее отдернула.

— Ты колючий, — сказала я первое, что пришло в голову, теперь уже старательно разглядывая скатерть, попутно разглаживая на ней складочки.

— А у тебя всегда руки холодные, — произнес Ричард, накрывая мою ладонь своей. Я дернулась, но попыток высвободить руку не предприняла, как и не стала поворачивать голову в сторону. — И мягкие, словно ты меч никогда в руках не держала.

— Это, конечно, может показаться странным, — попыталась я все свести в шутку, силясь успокоить участившийся пульс, — но я же все-таки девушка.

— А кто пирожки все слямзил? — полувозмущенно-полусонно осведомился Эван, который уже успел проснуться, и теперь осматривался вокруг заспанным взором.

Я лихорадочно выдернула свою руку и суетливо подорвалась с места, едва не запутавшись в подоле ситцевого платья. Уже почти скрывшись за углом дома, я обернулась и крикнула, чтобы парни не забыли все упаковать в корзину. Не знаю, что они мне там ответили, потому что я припустила к дому Тонксов, но дышать стало трудно отнюдь не от быстрого бега.

И я совершенно не представляла, что мне с этим делать!