Железный Аспид. Мир

Глава 11 С высоким градусом и открытым финалом

Корабль вышел из туннеля в транзитном секторе и летел на обычных двигателях, пока варп-привод копил заряд. Им предстояло чередовать прыжки с полетом на околосветовой, и новый пилот возился с настройками, с расчетами и картами, чтобы подготовиться к скачку. Эйден оставил его в рубке и вышел к остальным.

— Ты позволил ему взять тебя в заложники? — накинулся Шима, под ногами у которого хрустели осколки какого-то прибора. — Ты ведь не собирался возвращаться на Брану! Как только он узнает о твоих настоящих планах, о бинаре…

— Он меня убьет, и все будут счастливы. Конец. Шима, давай преодолевать трудности по мере их поступления.

— И какие же у нас трудности помимо копа за штурвалом?

Робот устало ослабил воротник и расстегнул китель.

— Например, мусор на полу, нестабильные батареи варп-привода в борделе и полный раздрай в субординации. Раз Ирмандильо у нас пилот, я назначаю тебя офицером по мрачным прогнозам. Пти! Ты — бортинженер своего модуля.

— Есть, капитан,– амадина игриво качнула грудью.

— Не капитан. Такая ответственность, я что-то совсем вымотался.

— А кто тогда?

— Объявляю себя владыкой провальных идей.

— Не скромничай, — проворчал Кафт. — Добавь гения манипуляций.

Эйден дождался, когда уйдет Пти, чтобы ответить.

— Нет, Шима. Все, я устал манипулировать. Не хочу с тобой воевать, пререкаться. Помнишь, как ты относился ко мне, пока не узнал о реле и моих планах? Я очень скучаю по тем дням и хочу вернуть твое доверие. Сейчас мне просто нужен такой друг, как ты. Не соучастник и не сообщник — мне просто нужен друг.

— Не знаю, что сказать. Я долго жил и наблюдал, как гибнут миры под гнетом Зури и понимаю, что с магнетарами надо покончить. Но ты угрожаешь Самине, робот! Самому родному для меня человеку.

— Как ты не понимаешь… Ведь я затеял все это, — синтетик жестом обвел корабль, — чтобы она жила. А знаешь, чего мне стоило не заморозить ее после авантюры с нервизолером? Возможно, целой имперской планеты. Я не хотел ставить ее на весы против империи — она шагнула на них сама. И сойдет живой, лишь когда я обезврежу магнетары.

— Да. Ты рискуешь сильнее, чем имеешь на это право. Империей ради Альянса — мог ли я поверить в это месяц назад?

— Алливея далеко от наводчика. Времени будет мало, и одному мне не справиться. Одного меня лучше сбросить с доски прямо сейчас.

— Смелое признание, Эйден. — Шима не глядел на него, будто что-то решая.

— Спасибо.

— Ты должен узнать еще кое-что. Абсолютно все стратегически значимые объекты Браны распознают ДНК Харгена, а о чужеродном тотчас сообщают лично ему и военной спецохране. Если даже вы проникнете в реле — времени на взлом и переключение будет… всего ничего. Охрана прибывает в среднем за двадцать минут. Путь назад будет отрезан! Возможно, ты и выкинешь планету, но прежде, чем Харген умрет, он утащит вас за собой. А ведь можешь и не успеть совсем! И ты-то ладно, а Самина погибнет зря. Так что я уж лучше… раз от тебя не избавишься… помогу тебе здесь. Чтобы ноги твоей на Бране больше не было.

Шима собрал с пола все, что набросал. Осколки и мячики — свою дань вечной жизни. В узком коридоре модуля было жарко, а три стыковки подряд высосали изрядную долю кислорода. Он восстанавливался медленнее, чем требовалось для такого разговора. У синтетика кружилась голова, обожженные края рубцов на шее терлись о ворот и невыносимо горели. Эйден хрустнул позвонками и в который раз взлохматил волосы, уже измученные нервной привычкой.

— Ирмандильо будет занят еще часа три, — сказал андроид. — Иди отдохни, я помогу Пти настроить батареи в ее модуле.

— Проинспектировать бар, иначе говоря

— Шима. Что ты такое говоришь?

В сумрачном крыле борделя воздух был прохладен, пах амброй и сверкал от золотистой пыльцы амадины. Пти вела андроида через подиум с оттоманкой и креслом-бержер, мимо барной стойки в технический отсек. Когда-то это место не кричало о специфике модуля, но искусные ручки и сюда добрались. Сенсоры были присыпаны блестками, кое-где к мониторам сиротливо липла жвачка, а на тачпаде лиловой помадой было выведено: «Рыжий Шиш 6 см». Пти торопливо затерла надпись пальцем, из чего Эйден заключил, что шесть сантиметров — это, по-видимому, мало. Потому что шесть ибрионских дюймов это, пожалуй, и не стыдно.

— Здесь у нас варп-консолька и автоматики, — щебетала амадина, попутно крутя диммеры и оставляя всюду свое золото. — Я прибавила мощности, а угловой краник оставила, как есть. Шиш сказал, его лучше не трогать.

Она отлепила жвачку от экрана и сунула в рот.

— Да это моя резинка! — смутилась Пти, уловив взгляд синтетика. — Как думаешь, вот эта клеммочка… э-эй… а ты рубишь ли в варп-приводах, кис? Хах, не знала, что робот может состроить такую мину!

— Я знаю, как они выглядят, сколько стоят в разной валюте и самое главное — как трещат за минуту до взрыва.

Она грозно прищурилась:

— Надо было соглашаться на каталажку.

— Проинспектируем бар?

— На роботов же не действует алкоголь.

— Нет, но у меня богатое воображение.

— Тогда как прикажешь.

Походкой вприпрыжку, несвойственной ее специальности, амадина вернулась к барной стойке.

— Шиш не хотел держать обычный бордель. Он все повторял, что удовольствие и удовлетворение — вещи разные, понимаешь? Ой, ты же… или понимаешь?

— Он имел в виду, что в обычном борделе клиент удовлетворит поверхностную похоть, но не глубокие фантазии. Мама друга, недоступная стерва с работы, та девчонка из рекламы.

— Смотри-ка, а ты мог бы и сам держать бордель!

— Я и держу. Только на нем конспиративная табличка «Парламент». И какие желания ты исполняешь?

Амадина помолчала, во взгляде мелькнула тень.

— Самые лютые. Меня заказывают те, кто мечтает отомстить. Опасно, черт! Вечно ждешь, что клиент переиграет и начнет душить или наставит синяков… зато и платят больше… стыдятся, что ли. Или оттого, что так помогает, не знаю. А вообще я ведь хамелеон, могу стать похожей на кого угодно. Блондинка, брюнетка, синяя, и ха-ха-ха — лысая или в иголках. Любая. О, могу глаза сделать красными, белыми, желтыми. М-м… вот желтым, кажется, пока никто не мстил. Может, ты хочешь?

— Только если ты не против, чтобы в кульминации акта мести тебе сломали хребет.

— С тобой забавно, но страшно неловко. — Пти натянуто улыбнулась, пытаясь разрядить момент. — Хотя ведь натуральных желтых и не существует. Забудем.

Пузырьки разных объемов кружили вокруг белых, голубых, красных и желтых шаров с напитками. Бар стилизовали под звездные системы, где шары были светилами, а пустые бокалы — планетами. Приглядевшись, Эйден заметил, что на самом деле планеты не пустовали. Где-то на дне сверкали огоньки или стелился туман по стенкам, в каких-то вился дымок.

— У Шиша была идея-фикс: мол, алкоголь вечно подводит, а клиент должен получить именно то, за чем сюда пришел, — объясняла Пти. — Ведь как бывает: пьешь, чтобы набраться смелости, а вместо караоке устраиваешь драку. Или подкатываешь не к той девчонке, а к ее страшной подружке. Или заливаешь не разбитое сердце, а стойку слезами. Наши коктейли мешаются в бокале с каким-то своим эффектом, который нельзя получить, глотая одну робикану или чего покрепче. Рыжий долго мутил и бодяжил эти смеси, все пробовал на себе. Не то чтобы безотказно, но мне как-то раз помогло.

— И какой эффект получится, если налить вот из этого желтого карлика вон в ту планету класса М с дымком на дне?

— Это и есть робикана, от беспочвенной тревоги. Очень популярный коктейль. Пьется залпом, а на языке шипит и взрывается. Плеснуть?

Андроид кивнул и присмотрелся к пузырьку в руках амадины.

— Выглядит подозрительно.

— Тебе не кажется. Ударь бокалом о стойку и быстро-быстро выпей. Смотри, что будет, если опоздаешь!

Пти хлопнула коктейлем о столешницу, и за пару секунд вся жидкость в нем кристаллизовалась. Стала одним большим колючим сгустком. Амадина наполнила бокал заново и осторожно передала роботу. Эйден щелкнул языком, повторил удар о стойку и опрокинул в рот. Коварные иглы успели поцарапать горло и хрустнули на зубах.

— Надо потренироваться. — кашлянул робот. Его артерии под расстегнутым воротником сверкнули, а Пти рассмеялась.

— Да, пойло не для белой кости, — амадина исчезла под стойкой и вынырнула уже с добычей. — Я знаю, что тебе обязательно надо попробовать. Вот. Шиш держал это на случай, если роботы начнут ходить по барам.

Она поставила перед андроидом две капсулы — прозрачно-серебристую и матово-черную.

— Ты пробовал уайс-пикс? Нет? А, ну конечно, ты же издалека. Один клиент мне сказал, что человек — это бледное вино марки Уайс. А робот — вино черное, сорта Пикс. Бледные вина быстро зреют, их ценят и пьют молодыми. Пока не скисли. А с черными все наоборот: поначалу их букет пустой, без объема и оттенков. Нет полноты вкуса, нет полноты жизни в них, что ли… первые годы.

— Но в итоге скисают и роботы. Прости, продолжай.

— Вина смешивают и получают тот самый ферромагнитный уайс-пикс.

Пти изловчилась и поймала бокал, пустой и совершенно прозрачный. Налила в него поровну из двух капсул, взболтала и постучала по стеклу ногтем.

— Роботы живут на пределе сил. Уайс-пикс не решит проблему, но, может, на какое-то время она перестанет тебя терзать.

Эйден водил стальными пальцами вдоль стенок бокала, где в ответ на его касания танцевала черная тянучка в полупрозрачном бледном вине.

— Для этого меня придется в нем утопить… — пробормотал он.

— Шиш так долго мечтал приготовить коктейль для машины. Давай уж почтим его память. Чтоб его блазары драли!

Эйден отпил бесноватого яда, совершенно металлического — свежего, острого и холодного — на вкус. Конечно, ни одно самое смелое воображение не подскажет, каково это — перестать думать о наводчике, реле. И тех двадцати минутах до прибытия охраны, о которых говорил Шима. Но уайс-пикс был неплох и заслуживал хотя бы шанса. Робот забрал бокал и ушел с ним от стойки.

— Это левитрон? — он указал на магнитный подиум напротив кресла-бержер.

Пти кивнула и пошла к магнитной платформе, на ходу меняя пластику движений, раскачивая походку. Вдоль позвоночника у нее вились симметричные узоры. Металлическая вязь. Она была нужна, чтобы парить в магнитном поле левитрона. Девушка вспорхнула над платформой и раскрутила себя. Она мгновенно поймала равновесие и сделала неброский, но эффектный кувырок, продолжая вращаться с закрытыми глазами. Томная музыка играла на грани слышимости. Амадина млела от своих акробатических чудес, и с каждым витком ее фокусы усложнялись. Эйден присел на подлокотник кресла. Но усталость и обстановка манили вытянутся поудобнее, и он позволил им утащить себя вниз, на мех и пряную замшу.

— Что-нибудь хочешь, милый? — кружась вниз головой в своей золотистой пыльце, мурлыкнула Пти.

— Еще уайс-пикс.

— А меня? — ее живот пересек луч софита.

— Может, позже.