Железный Аспид. Мир

Глава 10 С ноткой мыла. В главной роли — Ирмандильо Тарталья

Они вышли к магистральному траншу и взяли курс на спальный район системы. Кораблей здесь было меньше, чем в секторе астробазы, но все солидные, чинные. Космический мусор не служил им запчастями, а болтался нетронутым. Сразу видно: в приличный район попали. Невдалеке показался бизнес-центр, занявший целый пояс астероидов, с торговыми площадками для среднего класса. Рядом висела здоровенная пирамида из модулей охраны правопорядка.

— Куда тебя несет? Не прижимайся к ним! — прошипел Шима, имея в виду полицию.

— Надо, чтобы они просканировали нас. Понимаешь, в чем дело: роботы у вас не нарушают, а киборгов не пускают на звездолеты. Их дозор увидит одну Пти.

Пирамида копов сверкнула гранями, а корабль повернул с торговому центру. Этот был выполнен по всем правилам: никаких опасных вкладок и шатких потолков, никакой контрабанды и коррозии на швах. Площадки с модулями располагались на платах размером с хайвэй, а те были свернуты в ленты Мебиуса. Так на них умещалось больше товара, к тому же они не могли схлопнуться или свернуться в случае неполадок с гравитацией, как на базаре. Владельцы центра позаботились и об общей атмосфере в салонах. Таких вот лент, широких и узких, заполненных модулями и полупустых, здесь были сотни тысяч. Эйден выбрал площадку, на которой готовился к приему товара предыдущий покупатель, и подвел корабль к стардеку для парковки. Он кивнул на счетчик:

— Смотри, я тысячный покупатель. Вдруг мне полагается парус бесплатно?

— Здесь что ни час, то миллион. — отмахнулся Кафт. — Станут они разоряться.

Андроид сделал вид, что заело систему швартовых: то открывал их наполовину, то снова закрывал. Нельзя было позволить продавцу закончить их стыковку. Модуль, который только что оплатили, заскользил по соседним тросам к другому кораблю.

— Ну! — Шиме не терпелось.

— Рано. Хотя…

Ведь его глазомер был уже не тот. Эйден мотнул головой вправо-влево, чтобы оценить расстояние.

— Вот сейчас, — он кинулся наперерез новому парусу и зацепил его своим бортом.

— Попал⁈ — вскочил профессор.

— Пока не знаю.

Модуль сорвало с тросов обалдевшего покупателя и потащило за кораблем угонщиков.

— Точно в стыковочные ниши, — выдохнул робот, глядя на оповещение системы: «установка крыла завершена с незначительным креном».

— Мы и третий угоним?

— Нам не дадут больше подойти ни к одному стардеку.

— И в этом был план⁈ — Кафт заламывал руки, которым вдруг не нашлось, чего бросить. — Полюбуйся, за нами полиция!

От гладкой пирамиды блокпоста отделился полицейский модуль. Он крутанулся на месте, как волчок, и бросился догонять мошенников.

— Эйден, ты будешь прыгать, наконец?

— Сейчас — нет. С ума сошел? Я попал на Брану из-за неуклюжего маневра — зацепил бриг Самины. И тогда у меня было два глаза. Мой пилотный максимум — обойти Бензера на карфлайте.

— Ты же был старшим помощником на звездолете!

— Шима, старпом занят тем, что тренирует сарказм на других офицерах в перерывах между партиями в бридж у капитана.

— Но ведь ты и до этого служил чем-то полезным?

«Чем-то. Чем-то! Вот ты как со мной теперь».

— Офицером по естественным наукам.

— А на флот как попал?

— Через постель. Уймись, профессор, сейчас все будет.

«Внимание, борт притона! Остановитесь немедленно: вы нарушили закон о борделях, закон о пиратстве, закон о грабежах, закон о плановом техосмотре! Внимание, борт притона!» — лились обвинения одно обиднее другого. — «Приказываю обеспечить штрафную стыковку и приготовить документы».

У себя там, далеко в Империи, Эйден был гарантом неприкосновенности частной собственности. Он искренне считал, что законы — пусть даже о борделях — надо уважать. Поэтому он послушно ткнул кричаще-розовым крылом в аккуратный полицейский модуль. Робот-коп беспрепятственно проник в рубку нарушителей. На удивление это был довольно пухлый малый. Эдакий пончик, обвешанный портупеями. Верхом на штурвале томно сидела Пти, на которую и обрушился весь гром правосудия:

— Властью полиции Звездного Альянса, вы арестованы!

— Именем короля, ну и реплика… — Эйден возник сзади и провернул голову робота на 180 градусов. Офицер пальнул из глоустера. Пти взвизгнула, но заряд прошел далеко мимо. Полицейский осел на пол, обронив пушку.

Тут-то они и прыгнули на мощности двух крыльев.

Шима пристегнул дезориентированного робота к креслу пилота — самому крепкому реквизиту мостика.

— Вы похитили офицера полиции! — сипел коп, перекрученные связки мешали ему кричать. — Блокпост вышлет подкрепление. Он выловит мой сигнал, как только прыжок завершится.

Эйден обошел кресло, чтобы полисмен мог угрожать ему в глаза.

— А я не могу его завершить.

— Как это не можете?

— Я не умею толком рассчитывать траекторию, и риск выскочить посреди нейтронной звезды или ядерной свалки, или пояса астероидов повышается с каждой секундой.

— Вы лжете. Зачем тогда прыгнули?

— Сел на большую красную кнопку.

— Но расчет траектории элементарен. Вы же робот!

— Ты вон тоже робот, а индекс массы тела не рассчитал. Через восемь минут варп-привод выбросит нас неизвестно куда. Может, поговорим?

Тик-так. Тик-так… Тик-так, жало жорвела! Ведь Эйден не врал на этот раз: он не был уверен в координатах.

— Верните мне голову на место, — наконец буркнул пленник, и его пожелание исполнили. — Я офицер службы космоконтроля Ирмандильо Тарталья.

— Обалденцио.

— Я не буду вам помогать. Я готов погибнуть за Брану, за Харгена Зури и всю его семью.

— Верю. Мы…

— Мне не страшны пытки, угрозы расправой, медленной и мучительной смертью, изощренными экзекуциями. Бесполезны шантаж и подкуп. Я не чувствую боли и избавлен от тягот законов робототехники. Вам меня не сломить.

— Верю, Ирмандильо. Ты универсальный пончик-убийца. Мы и не собирались выводить тебя из строя, ведь нам нужен исправный пилот.

От высокого слога Тартальи даже у профессора кровоточили уши. Шиманай отвел синтетика в сторону.

— Разве нельзя просто залезть ему в голову? Перепаять, чего надо, перепрограммировать.

— Чем, шуруповертом? Да и за шесть минут из него выйдет разве что кок-убийца, а не пилот звездолета, — синтетик вздохнул и кивнул на дверь. — Вы двое оставьте нас, я сделаю Ирмандильо предложение чего-нибудь и сердца.

— Чего и сердца?

— Просто уйдите.

Озадаченный, профессор торопливо ушел вслед за Пти.

— Вам нечем меня заинтересовать, — полисмен был категоричен. — Что вы можете предложить за пять минут?

Каждый лучший продавец месяца знает: если строптивый клиент задает вопрос — еще не все потеряно.

— Свою жизнь.

— Что?

— Харген формально не вправе препятствовать моему визиту на Алливею. Я больше не его личный чиж в садке, и большинству правящих домов я полезнее свободный, чем связанный. Никто из них тебе спасибо не скажет, если мы вернемся на Брану прямо сейчас. А вот если я попытаюсь сбежать через Алливею или устроить диверсию — в силу вступит доминантное право Зури на пленника. Тогда ты арестуешь меня и вернешь ему. Ты передашь меня лично в руки председателя и скажешь, что преследовал меня по трем галактикам, пока твоя доблесть не одержала верх над моим коварством.

— Да как же Вас арестовать? Скорее уж Вы размозжите мне голову, как только мы сядем на Алливее.

Синтетик освободил Ирмандильо руки, уверенный, что тот заинтересован достаточно, чтобы не делать глупости.

— Вот мы и подошли к сути, — Эйден покрутил браслеты и развернул двухметровую конвисферу.

— Это виртуальный интерфейс для управления моим телом. Я хочу, чтобы ты сделал все сам. Чтобы не думал, будто я тебя обманываю. Вот гироскоп, легочные помпы… левая целая, правая не очень после лавины. Вот акселерометр, сердце, резервная печень — в ней еще фильтруется курарчелло. Каждым органом можно управлять извне, например, с твоего личного комма. Запусти его. Синхронизируй. Только без обмена данными, мне ни к чему твои мыльные оперы или чего ты там у себя хранишь.

Робот с опаской, но проворно установил связь между системами.

— Теперь можно присвоить любому органу уникальный код, который его отключит.

— Невозможно!

— Попробуй на правом глазу, например. Коснись его файла у себя в базе и удерживай, пока он не засветится. Теперь придумай и введи восьмизначный код.

— Готово.

— Теперь проделай то же в моем интерфейсе. Смотри: глаз и тут засветился, но код не отображается. Значит, я его не знаю. Только ты. А сейчас введи у себя код еще раз.

Ирмандильо повторил восемь цифр на своем комме. Моментально зрачок Эйдена начал расширяться, пока зеленая радужка не скрылась.

— Видишь? — улыбнулся фокусник. — Верни, пожалуйста, как было. Ну же, Ирмандильо, я все равно тебя вижу, но в ультрафиолете ты не очень.

Робот проигнорировал просьбу и вдруг замер.

— А после я должен буду ввести код для сердца? Об этом Вы говорили профессору?

— Быстрее. Для него нужны тридцать два символа.

Ирмандильо повторил установку кода для сердца Эйдена.

— Я могу воспользоваться им прямо сейчас, — сказал он, быстро набирая пароль во второй раз.

— Вряд ли ты захочешь.

— Почему? — он остановился на середине кода и взглянул на синтетика.

— Потому что теперь твое сердце синхронизировано с моим. Подожди еще секунду и поймешь, что умрешь вслед за мной. И чем серьезнее орган, тем скорее отдача.

Тарталья вскочил с кресла довольно ловко для своей комплекции.

— Неправда.

Но тут правый зрачок Ирмандильо поплыл вверх, закатился и пропал. Робот схватился за глаз в попытке вернуть на место, но лишь после отмены первого кода сумел выцарапать его из глазницы.

— Ты вернешь меня Зури, как только я закончу дела на Алливее. Убить меня прямо сейчас — значит совершить ошибку, из-за которой одиннадцать домов будут считать тебя идиотом. Да, Харген наградит посмертно, но вряд ли в этом будет толк. Одно лишь подтверждение недальновидности искусственного интеллекта. По сравнению с этим риск доставить нас на Алливею — ничто.

Ирмандильо молча вводил код для сердца, один символ за другим. Время Эйдена… время всего подходило к концу.

— Умирать за Альянс — так хоть при реальной угрозе. Я сам робот, Ирмандильо, я знаю, чего стоит желание машины жить. А доказать, что ты лучше человека, — бесценно.

— Пока я ввожу тридцать два символа, можно оторвать мне обе руки, — бормотал Тарталья. — Поэтому я ввел и сохранил тридцать один. Если что — Вы у меня на мушке.

— Чудессимо.

До выброса из прыжка оставалась минута. Ирмандильо отключил маячок полицейского модуля и занялся варп-консолью.

— Все нормально у вас тут, — буркнул он и поправил в расчете траектории одну цифру. — Неплохо для бездельника-дворянина.

— Пф-ф. А ты сомневался? Я был старшим офицером звездолета.