Эльфофобия

Глава 5

Танцевать джигу я научилась в детстве, когда вместе с няней и садовником добиралась от границы Иллии до столицы. Другие слуги благоразумно сбежали из поместья раньше, не желая испытывать на прочность эльфийское милосердие и благородство, а после смерти мамы даже некоторые крестьяне, побросав дома, двинули свои телеги вглубь страны. На одной из них подвезли и нас. Недалеко — до соседнего поселения. Чтобы ехать дальше, требовались деньги на покупку еды и оплату места в обозе. На дорогах орудовали разбойничьи шайки, передвигаться в одиночку было опасно.

Мои провожатые нанимались на любую работу, часто за кусок хлеба или возможность переночевать на чужом сеновале. Меня, сперва для удобства, а потом и ради безопасности переодели в мужскую одежду. Из гигиенических соображений коротко подстригли волосы. Я не возражала. Так даже интереснее: игра в мальчика — хоть какое-то развлечение. А вскоре я нашла себе ещё одно.

Чем сильнее отчаяние, тем безудержнее веселье — гласит народная мудрость. После тяжёлого трудового дня у людей всё-таки оставались силы дойти до ближайшего питейного заведения, обсудить последние новости, посплетничать, поиграть в кости, пропустить кружку пива или стаканчик домашнего вина. Вот и Грэм иногда выбирался на публику, как бы не ругала его за это Линди. Бывший садовник по-прежнему не мог смириться, что вместо ухода за капризными розами и нежными гортензиями, ему приходится чистить выгребные ямы, конюшни, скотные дворы, наниматься грузчиком и водоносом. Когда Грэм находил работу попроще и поприятнее, они с Линди жарко спорили: продолжать двигаться дальше или осесть до поры до времени на хорошем месте. После подобных ссор мужчина шёл в таверну, а я тайком бежала следом, чтобы одним глазком глянуть, как развлекаются взрослые.

Мне очень нравился их танец — простой и сложный одновременно, когда по большей части двигаются ноги, а руки либо крепко прижаты к телу, либо стоят на поясе. Пристроившись у окна, я старательно повторяла движения, а потом, чтобы не заскучать, придумывала их новые сочетания.

За этим делом меня однажды поймал один из местных завсегдатаев, вышедший до ветру да завернувший не за тот угол. Позабыв о цели своей прогулки, мужик затащил меня внутрь, взмахом руки заставил музыкантов замолчать, а недовольных его самоуправством растолкал в стороны, освободив свободный пятачок для юного танцора. Грэм старательно делал вид, что мы с ним незнакомы, лишь украдкой грозил кулаком. Если бы не Линди, давно бы сбыл с рук «мелкую обузу», не больно-то он верил, что граф расщедрится на хорошее вознаграждение за доставку приёмной дочери. Статус осиротевшего вдовца устроил бы Кендала Одли куда больше, чем необходимость продолжать заботиться о чужом ребёнке, имеющем законные права на наследство своей матери. Так не лучше ли избавиться от лишнего рта, оставив девчонку при какой-нибудь богадельне? Но все эти разумные, с точки зрения Грэма, доводы разбивались в пух и прах о преданность Линди воспитаннице и умершей госпоже. Мнение мужчины изменилось лишь когда он впервые увидел, как я танцую, вернее, какое впечатление произвожу на зрителей. Он быстро подсуетился — пустил по кругу шапку, а, подсчитав улов, заявил: «Наконец-то эльфийское отродье хоть на что-то сгодилось». Тогда я не отнесла эти слова к себе, а позднее предпочла о них не вспоминать, решив про себя, что могу быть чьей угодно дочерью, но только не эльфа.

Идея выступать в «Подкове» за деньги пришла в голову этим летом. Пока отчим был жив, мне выделялись средства на личные нужды, да и каникулы я проводила в поместье, обеспеченная всем необходимым. Поэтому то, что умудрялась подзаработать переводами, откладывала на будущее. Плата за подобные услуги была небольшой, однако вместе со сбережениями росла моя известность в деловых кругах Зирга и заказчиков всегда хватало.

Оставшись на лето в Истиморе, я вдруг осознала, что рискую растратить половину кропотливых накоплений банально на еду. Ночлег-то мне предоставили, однако кормить задарма никто не собирался. На лето из Школы разъезжались и адепты, и преподаватели. Поэтому всех наёмных работников распускали по домам. Оставался лишь сторож. Мне срочно требовалась работа и желательно высокооплачиваемая.

Но кому нужна девица благородного происхождения с титулом графини и со шлейфом злоречивых шепотков за спиной, старательно пущенных Онориной по школе и городу? Поднимать цену за переводы не имело смысла. Так я растеряю половину старых заказчиков, а на обретение новых понадобится время, которого у меня нет. Вот тогда-то в моей отчаянной голове возникла Джана.

От прочих кормильных заведений «Подкова» отличалась богатым репертуаром развлечений. Её хозяева Барт и Марта любили своё дело. В таверне всегда царили чистота и порядок, редко случались пьяные дебоши и скандалы. Разнообразное меню, неразбавленная выпивка и самые красивые подавальщицы привлекали не только посетителей, но и гастролирующих музыкантов. Последним нравилась царящая в «Подкове» спокойная обстановка, способствующая творческому самовыражению. К тому же за выступление всегда ждала щедрая оплата и вкусный обед.

Если мы с подругами выбирались по делам в Зирг, то перекусить заходили исключительно в «Подкову», быстро подружившись с её гостеприимными, улыбчивыми хозяевами. Тем не менее моё предложение они встретили недоверчиво и прохладно.

— Выступать в маске да под чужим именем? — всплеснула руками Марта, заодно стряхнув с ладоней оставшуюся на них после раскатки теста муку. — А если кто узнает? Скандал будет. Пострадает ваша репутация.

— Маска, вуаль, парик, костюм, — уточнила я, загибая пальцы. — А после герцогини Лорак от моей репутации почти ничего не осталось.

— Ох, — вздохнула Марта, косясь на задумавшегося мужа.

— А если не выгорит? — куда деловитее поинтересовался Барт.

— Значит так тому и быть, — резонно пожала я плечами в ответ. — Одним единственным выступлением вашу клиентуру я вряд ли распугаю. А если выгорит, то весь доход от первого представления ваш.

— Да какой доход? — удивился мужчина. — Прикажете продавать входные билеты?

— Конечно нет, — улыбнулась я, вспоминая, как Грэм жадно пересчитывал брошенные к ногам Синеглазки монеты. Тогда в детстве у меня тоже было особое прозвище. — Впрочем. Давайте так. Я покажу, на что способна, а вы решите, стоит ли игра свеч.

По причине раннего утра в обеденном зале было пусто. Повара копошились на кухне, подавальщицы приходили ближе к вечеру. Днём Марта и Барт вполне справлялись своими силами.

Я взошла на небольшой помост, что обычно служил сценой для музыкантов, подхватила подол платья и вздёрнула его до колен. По-другому никак. В джиге всё внимание приковано к ногам, бессмысленно пытаться танцевать, целомудренно пряча их под юбкой. Марта охнула, Барт крякнул, а я, не давая им времени опомниться, принялась отбивать самую простую чечётку…

Да, пришлось рискнуть и истратить часть сбережений на наряд для выступления, но оно того стоило, потому что не только окупилось, но и превзошло самые смелые ожидания.

Наступил день бала, а моя книжечка для записи партнёров по танцам до сих пор оставалась совершенно пуста. Не то чтобы я была настолько непривлекательна для мужского пола из-за распускаемых Онориной слухов (в конце концов, танец не обязывает к свадьбе), просто сама отказывалась, недолюбливая напыщенные, медлительные, со множеством фигур бальные танцы. Впрочем, уверена, что даже у самых обворожительных адепток Истимора на этот раз осталось несколько свободных строчек. Ведь каждая девушка рассчитывала быть приглашённой кем-нибудь из дивных хотя бы раз.

С утра в Школе на всех этажах царила страшная суматоха. Шли последние приготовления к празднику. Повара стряпали угощения, участники театральных сценок и прочих творческих номеров доделывали костюмы, остальные наглаживали бальные наряды.

Касси достала из шкафа платье, померила и уговорила Нию украсить лиф жемчужными бусинами, которые извлекла из своего дорогого, но внезапно устаревшего именно сегодня ожерелья. Идти на обед она отказалась, дабы затянуть потуже корсет — орудие дамских пыток, надеваемое исключительно в особых случаях. Мы с Нией не использовали ЭТО никогда, отсутствием аппетита не страдали и обрадовались возможности немного отдохнуть от стонов по поводу «медленно ползущего времени». За трапезой к нам присоединился Гордэн. Я спросила, попал ли он в список кандидатов на танец с нашей красавицей. Друг печально вздохнул, что собирался сделать это именно сейчас.

После обеда Ния побежала проверить готовность бального зала, а мы с Гором решили прогуляться по коридорам и ещё немного поболтать.

— Опять этот странный аромат, — заметил друг и начал старательно принюхиваться. — И снова я не могу его уловить, как ни стараюсь. Что за удивительный эффект?

— Мамины духи, — улыбнулась я. — Только этой весной обнаружила, что они, оказывается, не выдохлись. И знаешь как? Касси мимо проходила, когда я открыла флакон, и почувствовала запах. Потом мы стали вместе принюхиваться — ничего. Шлейф аромата можно уловить лишь случайно, специально обнаружить нельзя, как ни старайся. Мама их обожала. Это всё, что осталось у меня на память о ней. Запах. Ненавязчивый и родной. Я пользуюсь этими духами, когда нуждаюсь в поддержке.

— Сегодня именно такой день? — понимающе уточнил друг. Мы остановились в нише окна. От стекла тянуло холодом. По небу очень быстро неслись рваные, похожие на дым пожарищ облака.

— Да, — согласилась я, невольно ёжась. — Ничего не могу с собой поделать. Когда вижу эльфов, сердце сжимается от страха, бьётся как сумасшедшее. Потом беру себя в руки, успокаиваюсь, уговариваю себя, что мне ничто не угрожает. После этого даже могу с ними общаться вполне дружелюбно, но… в следующую встречу всё начинается сначала. Мой страх заметен со стороны?

— Немного, — Гор дыхнул на стекло и нарисовал на запотевшей поверхности глаз. — Твои зрачки расширяются. Иногда ты вздрагиваешь. Опускаешь голову, не смотришь им в лицо. С натяжкой можно предположить, что ты стесняешься, робеешь.

— С натяжкой? — переспросила я, подрисовывая бровь.

— Ну… — протянул парень и внезапно добавил острое ухо. — На фоне других девушек твоё поведение выглядит странно.

— Фу, — высказалась я по поводу его художества и ребром ладони затёрла рисунок. — Если что, имей в виду: все мои танцы свободны. Надоест подпирать стенку, приглашай.

— Ты же не любишь все эти фигуры и расшаркивания, — возразил друг.

— Не люблю, — согласилась я. — Но умею. Увидимся вечером.

— Ммм… Эли, попроси Касси потанцевать со мной хотя бы разочек.

— Сам попросишь. Давай дадим решительный бой нашим страхам.

— Ну… — неуверенно промямлил парень.

Я ободряюще потрепала его по плечу и поспешила в сторону перехода в левое крыло. Почему легко убеждать и побуждать к чему-то других и так трудно саму себя?

За два часа до начала бала мы с Нией начали затягивать корсет на Касси. Поначалу дело шло легко, но потом упёрлось, по всей видимости, в рёбра. Подруга задерживала дыхание, втягивала живот, зачем-то вставала на цыпочки. Бесполезно. Предел был неминуемо достигнут.

— Ну, куда ещё тоньше? — возмущалась Ния. — Платье будет болтаться или грудь из декольте выпрыгнет. Посмотри, как она у тебя поднялась.

Действительно формы кокетки никогда не выглядели столь вызывающе пышно.

— Ладно, — смирилась Кассандра, тем не менее с удовольствием оглядывая себя в зеркале. — Теперь платье.

Розовый шёлк плотно обтянул стройный стан, смело наполовину приоткрыл высокую грудь и заструился вниз от талии шуршащими складками. Я вспомнила любимую куклу сводных сестёр. У неё были такие же золотистые, идеально завитые, блестящие локоны, яркие и крупные, как лепестки мака, губы, голубые глаза в обрамлении тщательно подкрашенных ресниц. Широкий пояс из фатина, завязанный со спины в большой бант, усиливал сходство с дорогой игрушкой, приготовленной в подарок.

— Совершенство! — не удержалась от комплимента своему изображению Касси. — Девочки, одевайтесь.

— Спасибо, госпожа, что наконец-то позволили нам заняться собой, — с шутливым поклоном пробубнила Ния.

— Да ладно. Я вам сейчас помогу.

Представив целых три куклы, стоящих рядком и манерно хлопающих ресницами, я с широкой улыбкой вытянула из шкафа свой наряд — платье из нежно-голубого воздушного муслина с длинными узкими рукавами, украшенное вставками из тонкого прозрачного кружева.

— Эли, может, передумаешь? — с сомнением покачала головой Кассандра. — Оно слишком скромное и простое. У меня есть точно такое же домашнее. Я даже гостям в нём не показываюсь. Давай дам тебе что-нибудь из своего?

— Спасибо, — поблагодарила я. — Но мне нравится это.

И не слукавила. На фоне светло-голубой ткани мои пепельно-серые волосы казались серебристыми, да и обычно напоминавшие грозовое небо глаза хоть чуточку отливали синим.

Ния в разговор не вмешивалась, оглаживая ладошками травянисто-зелёный бархат. Буйные каштановые кудри девушки не нуждались в сложной укладке. Достаточно небрежно забрать их наверх, оставив на свободе несколько упругих завитков, и шикарная причёска готова.

Ещё раз придирчиво осмотрев себя со всех сторон, добавив перчатки и веера, мы вышли из комнаты. По случаю бала коридоры были ярко освещены и полны народа. Хлопали двери, соседки по комнатам помогали друг другу с причёсками и макияжем, рьяно строили предположения о том, похожи ли эльфийские танцы на наши и кого из адепток гости пригласят первыми.

Неудивительно, что зал наполнился задолго до начала, в основном, представительницами женского пола, которые в своих ярких нарядах походили на диковинные цветы или пёстрые осенние листья.

— Зачем мы пришли так рано? — ворчала Ния, недовольно оглядываясь. — Даже музыканты ещё не приехали. — Устанем стоять. Сидячие места здесь не предусмотрены.

Я лишь пожала плечами, внутренне радуясь необычайному многолюдью. В такой толпе легко не только затеряться, но и потеряться. Кассандра порхала от одной девчачьей кучки к другой в поисках слухов и сплетен.

— Делайте ставки, дамы! — заявила она, вернувшись. — Большинство считает, что Онорина будет первой приглашённой.

Рыжая макушка как раз мелькнула неподалёку.

— Слушай, почему так много незнакомых? — удивилась целительница. — Такое чувство, что помимо нас сюда пожаловала добрая половина Зирга.

— Так и есть, — подтвердила Касси. — Некоторых провели друзья, другие попали за плату.

— С ума сойти, — пробормотала Ния, отступая к стене под напором протискивающейся мимо пышнотелой девицы. — Судя по всему, бал пройдёт в тесноте и обиде. Закусок точно на всех не хватит.

— Ты разве ради еды пришла? — оторопела подруга, желудок которой, скорее всего, нашими общими усилиями прилип к позвоночнику.

— Представь себе, да. Время близится к ужину, — ничуть не смутилась целительница, на этот раз сама отпихивая в сторону вставшую между нами незнакомку. — Девушка, идите. Чего вы хотите?

— Моя главная закуска — эльфы, — фыркнула Кассандра. — А вот и музыканты.

— Ния, смотри, Сэдрик, — первая заметила я парня, который до недавнего времени был её постоянным ухажёром и нашим общим приятелем. Худощавый кареглазый блондин вечно витал в облаках и в решении вопросов касательно встреч и мест свиданий полностью полагался на подругу. Однако не в этот раз.

Моё желание поздороваться увяло на корню: под руку с парнем шла Милена, ближайшая наперсница герцогини Лишер, яркая брюнетка с титулом баронессы. Похоже, сегодня парочка официально заявляла о своих романтических отношениях.

— Но как же так… — Касси замерла, неприлично указывая на них пальцем.

Я приобняла Нию за плечи и выставила перед её глазами ладонь, загораживая обзор.

— Его отец получил большое наследство и приобрёл поместье вместе с титулом. Теперь Сэдрик тоже барон. Родители задались целью найти ему подходящую партию. Сняли жильё в Зирге и приказали больше не иметь со мной никаких дел, — глухо прояснила ситуацию подруга.

— И он послушался⁈ — возмутилась Кассандра.

— Да. Он послушался меня.

— В смысле⁈

— Я захотела, чтобы в кои-то веки он решил сам. Сделала вид, что готова отпустить ради прекрасного будущего своего любимого, а он…

Мы с Касси сочувственно внимали, готовые поддержать и словом, и делом.

— … отпустился, — презрительно фыркнула Ния.

— Тряпка!

Я промолчала, но была полностью согласна с определением. Правда, сейчас меня гораздо больше волновало, как заставить подругу снова улыбнуться. Может быть, поэтому я сделала то, чего сама от себя не ожидала, — восхищённо воскликнула вместе со множеством других голосов, скорее передразнивая, чем вливаясь в общий хор:

— Ди-и-и-и-вные…

Касси бросилась на абордаж, а я обернулась к целительнице и подмигнула:

— Как насчёт чашечки пунша?

— С превеликим удовольствием.

Ректор Пивен открыл бал пространной официальной речью, подробно зачитал развлекательную программу, изведя её участников ожиданием начала. После первого номера — чтения стихов даровитым адептом — объявили вожделенный первый танец. Ния, залпом опустошившая полную чашу пунша, подцепила пробегавшего мимо свободного кавалера. Надеюсь, торопился он не по нужде, уж больно характерно морщился. Оставив подругу в сомнительно надёжных руках, я нашла в толпе Гора и подсказала, какие танцы у Кассандры остались свободными. После чего с чувством выполненного долга двинулась к выходу. До дверей, занавешенных плотными льняными портьерами под цвет бледно-голубых стен, осталось три шага, когда за спиной внезапно раздался тихий знакомый голос:

— Потанцуй со мной, Джана…