Эльфофобия

Глава 26

Лошади не подвели, действительно оказались крепкими — долго не сбавляли бодрой рыси. Вот только на закате ударил трескучий мороз, и как бы тепло мы ни были одеты, часа через два-три руки и ноги закоченели до полной потери чувствительности.

— Ваше сиятельство.

Я вздрогнула: давненько меня так не величали.

— С вами всё в порядке? Может, остановимся? Погреемся?

Ролан явно имел в виду показавшиеся впереди огни не то постоялого двора, не то небольшого придорожного поселения.

Коротким кивком головы дала понять, что согласна. Губы, хоть и прикрытые вязаным шарфом, онемели и не желали двигаться.

Под лошадиными копытами певуче скрипел снег, чёрный бархат неба обсыпали яркие звёзды, между которыми затерялся тонкий серп нарождающейся луны. Если бы не зверский холод с удовольствием бы продолжила путь.

Постоялый двор походил на большой сарай, над крышей которого курилось сразу несколько дымков. Тесный обеденный зал пустовал. Сторож, если таковой тут имелся, куда-то вышел. Хозяин тоже не спешил выбираться из тёплой постели на зов полуночных гостей.

Пока Ролан договаривался о номере и тёплом питье, я переминалась с ноги на ногу возле печного бока, прижав к нему заледеневшие кисти рук. Нас угостили горячим ягодным взваром и проводили в маленькую комнатку с двумя узкими кроватями, на которых лежали соломенные тюфяки. Я выбрала ту, что стояла справа от входа, и не раздеваясь закуталась в шерстяное одеяло. Болезненно ломило начинающие медленно отогреваться пальцы ног.

Ролан разулся, лёг, укрылся одеялом, отвернулся к стене и уснул, а может, сделал вид, чтобы не смущать меня своим присутствием. Впрочем, я нисколько не смущалась. Спать не хотелось, поэтому попробовала ещё раз осмыслить задуманное. Пропустить эльфов мимо я не боялась. С раненым они точно не будут скакать по ночам, дабы не растрясти и не ухудшить по новой его состояние. Вообще неизвестно, выехали они или нет с того постоялого двора, где мы расстались. В любом случае компания дивных довольно приметная и надолго останется в памяти любопытных держателей гостиниц.

Пожалуй, придётся взять с Рэммиона письменное разрешение на наш с Дэниэлем брак, уж коли он глава Дома. Кристалл переноса один и рассчитан на одного, в крайнем случае двух, но только если эти двое на время переноса станут единым целым. Простого крепкого объятия тут будет недостаточно. Я вспыхнула, мысленно представив себе поцелуй с дивным, от чего не только лицо, но и всё тело обдало жаром, помогая быстрее согреться, а вот уснуть от всех этих треволнений никак не получалось. Поэтому я затемно разбудила Ролана, полагая, что он и кони успели отдохнуть.

Хозяйка была уже на ногах, однако завтраком ещё не пахло. Тем не менее стол накрыли богато: хлеб, колбаса, сыр, парное молоко, вчерашние холодные пироги с рыбой. Подкрепившись и завернув с собой обед (чтобы в дороге не тратить время на остановки), мы вышли во двор, где недовольно пофыркивали лошади, успевшие за ночь разомлеть в тёплой конюшне. Мороз ничуть не ослаб, напротив, как будто даже усилился. Тут мне в голову пришла дельная мысль. Я вернулась и купила у владельца постоялого двора два одеяла, которыми мы с Роланом прикрыли ноги, перекинув их через седло. Главное, чтобы не сползли под копыта во время скачки.

Конюх смотрел на наши сборы, зябко подрагивая плечами, недоумевая, чего господам взбрело в голову подниматься ни свет ни заря и в такую морозяку куда-то ехать.

С одеялами было теплее, но недолго. Вскоре они обледенели и затвердели в тех местах, где соприкасались с лошадиными боками, впитывая пот. В конце концов пришлось их потуже свернуть и привязать к седлу.

— Отчаянная вы девушка, — признал Ролан, в очередной раз со мной поравнявшись. По большей части личный страж держался позади. — Сдались вам эти эльфы.

Я с удивлением покосилась на спутника. Неужели Лишер подговорил его переубедить меня в отношении брака с Дэном? Глупости какие…

— Я — полукровка. Мой отец — эльф, — Смысла скрывать это от кого-либо больше не было.

— Дитя войны? — полуутвердительно-полувопросительно усмехнулся мужчина, очевидно подразумевая, что мою мать взяли силой.

«Дитя любви», — хотела возразить я и задумалась: так ли это? Любил ли Лориен мою мать или просто развлекался? А забеременела она потому, что была человеком?

— Похоже, вы испытываете к эльфам неприязнь, — посмотрела я Ролану прямо в глаза, тёмно-карие, чуть прищуренные от яркого, проникающего сквозь ветви солнечного света.

— Эльфы коварны. Умеют пускать пыль в глаза, особенно женщинам, — хмуро произнёс страж.

Я бросила поводья и сунула руки в карманы кожуха.

— Среди людей тоже попадаются негодяи.

— Возможно, — нехотя согласился Ролан.

Мы ехали неспешной трусцой, давая лошадям возможность передохнуть, а себе — отогреться. Я даже рискнула бросить стремена, чтобы размять затёкшие и замёрзшие ноги. Дорога была ровной, хорошо укатанной. По обеим сторонам лес, стеной защищающий от снежных заносов. Разве что живность какая неожиданно выскочит, напугает лошадь, но сейчас день, вряд ли кто из зверей на глаза людям покажется, да и топот копыт далеко по окрестностям разносится.

Наверное, за неприязнью Ролана к эльфам кроется мрачная личная история, но расспрашивать я не стала.

На закате мы выбрали придорожную гостиницу для постоя, куда добротнее прежней, но и гораздо многолюднее. Комнату взяли одну на двоих, а ужинать спустились в общий зал. Чудом заняли столик у камина и не отказались от предложенного хозяином домашнего горячего вина, согреваясь одновременно внутри и снаружи. Я так и осталась в шапке, хотя мои волосы были надёжно спрятаны под тёмно-русым кудрявым париком.

Сомлев от тепла и сытой пищи, увлечённые зрелищем танцующих в камине язычков пламени, мы поначалу даже не поняли, в чём дело. Окружающий нас гомон голосов, в который безуспешно пыталась, но никак не могла вклиниться скрипка, внезапно стих, будто посетители наконец-то соизволили прислушаться к музыке, качество которой, как тут же выяснилось, оставляло желать лучшего.

В гостиницу, бряцая шпорами, вошло несколько стражников.

Ролан первым сообразил, по чью они душу и, прежде чем молодчики перекрыли все ходы-выходы, поднялся и якобы бы случайно пролил остатки вина из своего кубка за шиворот сидящему за соседним столиком троллю, перед этим успев шепнуть мне: «Беги!».

Пользуясь тем, что вскочивший из-за стола с грохотом опрокинутой табуретки бугай заслонил своим массивным телом обзор, я прошмыгнула под лестницу, не забыв прихватить с собой кожух, и выбралась на улицу чёрным ходом, попутно напугав кухонных работников. А значит скоро о моём побеге узнают. Времени седлать коня не было, только взнуздать и накинуть пустой холщовый мешок из-под овса. Жеребчик, проникнувшись тревожным состоянием всадницы, не стал артачиться и, несмотря на усталость, резво взял в галоп. Ехать главным трактом я не могла: чтобы оторваться от погони, у лошади, утомлённой дневным переходом, не хватит сил. Пришлось сворачивать в лес на дорогу, проложенную лесорубами. Сумка с личными вещами осталась лежать в гостиничном номере. Хорошо, что деньги и кристалл я хранила за пазухой, не расставаясь с последним даже ночью.

Когда бока коня покрылись пеной, я перевела его на шаг, чтобы остыл, а сама принялась осматриваться. Хорошо укатанная дорога в очередной раз превратилась в утоптанную поляну со свежими пнями и обильно усыпавшей снег щепой. Вырубался лес с умом, не абы как, давая зелёному кормильцу возможность со временем зарастить проплешины. Я понимала, что в крайнем случае могу воспользоваться кристаллом переноса, но тогда придётся бросить лошадь. Да разве можно столь бездарно тратить с трудом добытый артефакт? Неизвестно, что Лишеру за это будет, но будет обязательно.

Почему меня так рано хватились? Я рассчитывала на полноценных два дня в запасе. С подругами мы договорились: если Лориен и мачеха будут меня искать, они скажут, что я неважно себя чувствую из-за женских недомоганий. Обычно эту причину уважают и не ставят под сомнение. Тогда и моё дерзкое поведение можно списать на повышенную тревожность, которая частенько возникает с приближением этих дней…

Полянка оказалась тупиковой. Дальше шла снежная целина. Я подняла голову к небу. Жаль, не умею ориентироваться по звёздам. Значит, надо вернуться на одну из предыдущих развилок и испытать удачу, выбрав другую дорогу. Куда-нибудь она меня да приведёт. Нельзя останавливаться, иначе замёрзну.

Скорее всего, с подачи Лориена разослали телепатограммы с моим словесным портретом в крупные поселения, расположенные вдоль тракта, а местная стража бросилась рьяно выполнять приказ столичного начальства. Не удивлюсь, если за поимку пообещали солидное вознаграждение. А ещё могли приказать искать не только меня, но и Дэниэля, раз уж я к нему прорываюсь. Но вдруг Ролан ошибся? Может стражи явились в гостиницу вовсе не по мою душу?

С обветренных губ сорвался истеричный смешок. Я так устала… Есть ли во всём этом смысл? Может я надумала проблему, которой на самом деле не существует? И ничего бы отец мне не сделал. Тогда почему так сильно паниковал Айвер?..

Между деревьев проявилась новая поляна с россыпью опилок и бревном посередине, то ли позабытым, то ли нарочно оставленным для посиделок в перерывах между работой. Я соскочила с коня размять ноги. Как всё-таки темно без луны. Во всякую нечисть, вроде кикимор и леших, я даже в детстве не верила, но ведь есть ещё голодные дикие звери.

Понуро склонивший голову жеребчик внезапно вскинулся и испуганно заржал, вторя тревожным мыслям, а потом и вовсе шарахнулся в сторону, вырывая из руки повод. Сверху послышался странный шум, похожий на хлопанье огромных крыльев, и на поляне стало ещё темнее…

Я никогда не видела живых драконов. Если они и посещали Иллию, то только в человеческом обличие. На уроках истории нам рассказывали, что в одну из войн столетней давности драконы сражались за людей против эльфов. Правда люди этого не поняли и не оценили. Видимо, крылатые твари, выпускающие струи пламени по всему, что движется (возможно выборочно, но проверить — так ли это — никто не пытался), выглядели слишком уж враждебно. На официальном уровне они союзниками не представились, просто вмешались в конфликт по своему хотению и разумению. Странный народ. Но вот что интересно, Антария, на территории которой велась война, в мирное время с чешуйчатыми монстрами подружилась, благодаря тому, что одна из внебрачных дочерей тогдашнего короля вышла замуж за императора драконов.

От ужаса горло будто перехватило невидимым обручем — не вздохнуть, ни крикнуть. Я даже головы не опустила. Нет, я вовсе не осмелела настолько, чтобы встретить смерть лицом к лицу, но принять её на спину — показалось ещё страшнее. Между макушек деревьев вниз проскользнул сгусток тьмы, ткнулся в снег четырьмя когтистыми лапами. Нетопыриные крылья опали и сложились вдоль боков. Хищно, по-кошачьи сверкнули зелёные глаза с вертикальными росчерками зрачков.

Я продолжала держаться на ногах, хотя те упорно подкашивались, из-за чего меня пошатывало из стороны в сторону. Коня с поляны и след простыл, только мешок из-под овса остался чернеть на снегу.

Дракон сменил ипостась незаметно и быстро. Пространство на краткий миг подёрнулось зыбкой рябью, и вот передо мной уже стоит не зверь, а человек с двумя связанными между собой и перекинутыми через плечо сумками.

— Какая смелая, — восхитился двуликий, подходя ближе.

— Зачем так пугать? — прошептала я.

— Затем, что от твоей беготни никакого проку. Хорошо, хоть ночь тёмная, а то бы я не стал подставляться, — проворчал Ролан. — Куда ты прыснула? Затаилась бы до утра на любом сеновале. Надолго в одной гостинице стража бы не задержалась. Поехали бы следующую проверять. Побегом ты выдала себя с головой. Теперь они по лесу рыщут — тебя, глупую, ищут.

Вместе с обликом двуликий сменил манеру общения. Формальная почтительность наёмника по отношению к временной госпоже исчезла. Голос зазвучал снисходительно и властно.

— Спасибо, — я протянула руку, желая забрать сумку.

Не удивлюсь, если Ролан сейчас развернётся и уйдёт. Эльфов он неспроста ненавидит. Имелась между двумя древнейшими разумными расами застарелая вражда. В открытый конфликт не перерастала, но и налаживанию политических, экономических и прочих отношений не способствовала. Человеческие государства служили для них взаимовыгодной прослойкой. Как известно, люди привыкают ко всему. Даже к страху. Мне ли не знать, пускай я и не совсем человек.

— Нет. Я должен выполнить задание, — возразил двуликий. — Разве что сама откажешься от дурацкой затеи, пока не поздно. Не связывай свою жизнь с дивным. Посмотри, как с тобой поступает родной отец.

— Откуда вы знаете? — отшатнулась я прочь от непрошенного советчика. Его глаза продолжали ярко светиться, и вроде бы только-только утихомирившееся сердце снова беспокойно забилось в груди.

— Я не берусь за дело, если не знаю о нём всё.

— Но вас это не касается, — пробормотала я, хватаясь за голову. Никогда бы не подумала, что у Лишера настолько длинный язык. — Ладно, что делать будем? — вспомнила я о погоне.

— Улетать, — вздохнул Ролан.

Он, конечно, объяснил, как садиться, за что держаться, но не стал заверять в безопасности подобного способа передвижения. Напротив, всем своим видом и тоном голоса показал, что ему крайне неприятно становиться верховым животным даже на короткое время да ещё ради того, чтобы доставить глупую меня к ужасным дивным. Я терпела-терпела и не выдержала. Нервы без того были на пределе.

— Зачем вообще живёте в Иллии и служите людям, скрывая от них свою истинную сущность? Чем вас родная империя не устраивает?

Ролан замолчал, а чуть погодя сквозь зубы бросил-повторил за мной:

— Тебя это не касается.

И перевоплотился.

Права пословица «У страха глаза велики». Когда дракон опускался на поляну, он казался огромным, застившим небо чудовищем. А тут… Раза в два крупнее быка, в пять — длиннее, если считать от ноздрей до кончика хвоста. Я едва удержалась, чтобы не потрепать «скакуна» по длинной шее, ближе к основанию которой сходил на нет похожий на спинной рыбий плавник гребень с острыми костяными лучами и протянутыми между ними упругими кожистыми перепонками. Голову дракона венчала корона рогов, два из которых чудесным образом удлинились, чтобы мне было, за что держаться. Видать нежная «грива» для этого дела не годилась.

Закинув сумки, я со второй попытки заскочила сама. Первая провалилась в снежную кашу, замешанную драконьими когтями. Пришлось воспользоваться более твёрдым бревном.