Держи врага ближе

9

Когда я закрываю за собой дверь, слышу, как скрипит ящик буфета, где отец хранит свой виски. Ухмылка снова появляется на губах.

Конечно, отец еще проверит достоверность моих слов, но раз уж есть сомнения, значит, правда ему откроется быстро. В этот раз и о своей неспособности зачать наследника он должен узнать раньше.

Однако, мне плевать. Ко мне это не имеет никакого отношения.

В отцовском завещании, которое как-то ненароком попалось мне на глаза, место главы рода и все богатства семьи он передавал какому-то юнцу – моему троюродному кузену - из побочной линии.

Меня отец за достойную преемницу точно не считает. Это в прошлом я себя тешила надеждами, но сейчас мыслю вполне здраво и больше сама себе не вру. Была бы я сыном, другой бы сложился разговор. А дочь – позор и проклятье.

Для папаши моя жизнь бесценок. При всей своей власти и силе он и палец о палец не ударил ради моего спасения. Факт того, что я его единственное чадо все равно что пустой звук. Пожалуй, лучше вообще не иметь ребенка, чем такую как я. Наверное, так он рассудил, пока я, находясь в темнице, тешила себя мыслями о том, что мой родитель найдет способ меня оттуда вытащить. Как же наивно…

Качаю головой, прогоняя прочь мрачные воспоминания. Все в прошлом. Отныне я сделаю все, чтобы оно не наступило. Мое будущее будет результатом моих собственных усилий.

Как же приятно было видеть разочарование на отцовском лице! Смакую послевкусие после победного разговора с Дональдом и улыбаюсь сама себе, пока знакомым путем иду по дому до своей комнаты.

Большая, роскошно украшенная, с собственным кабинетом, зоной для приема гостей, ванной, гардеробной и прочими дворянскими изысками спальня. Тяжелые шторы, шелка, картины, статуэтки, вазы…

Плюхаюсь на кровать, утопая в мягкости одеял и декоративных подушек.

Для меня прошлая ночь была в темнице. На грязном вонючем полу я закончила свое жалкое существование.

А теперь я снова младшая «сестра» высокопоставленного правительственного чиновника и леди славящегося своей голубой кровью дома Велфордов, лежу тут в роскошной опочивальне дворянской особы. Круче спальня только у принцессы.

Стук в дверь. В комнату входит Олдо.

- Юная госпожа, не желаете ли перекусить? Хозяин распорядился подать ужин в его покои. Раз уж вместе вы есть не будете, то я подумал, что можно начать прием пищи пораньше.

Время сейчас половина шестого.

Я улыбаюсь и тяну с ностальгией:

- Знал бы ты, Олдо, как я скучала по-твоему этому «юная госпожа». Кроме тебя, никто меня так не звал.

Старик смеется и ставит на стол серебряный поднос.

- Сегодня вы непривычно веселы. В академии случилось что-то хорошее?

Морщинки собираются в уголках глаз, когда старик улыбается.

Я перематываю в памяти прошедший день и качаю головой.

- Вряд ли ты назовешь это хорошим, если узнаешь.

Мое прошлое не было тем, чем стоило бы гордиться. А сейчас я лишь исправляю свои ошибки. Довольно жалко все это.

Олдо не застал ни того, как катилась под откос моя жизнь. И о плохих поступках своей подопечной он тоже не ведает. Это плохо так думать, но я рада, что он так и не узнал и не разочаровался во мне. Дедушка и старый дворецкий воспитывали меня не так. Как же стыдно.

- Юная госпожа слишком к себе строга.

Олдо снова улыбается, его лицо испещряется морщинами.

Я встаю с постели и сажусь у окна за стол, рассчитанный на четыре персоны.

Олдо сервирует блюда и делает мне чашку чая. Мы перекидываемся еще парочкой фраз, и старый друг оставляет меня одну. Уговаривать его разделить со мной трапезу – бессмысленное дело. Деловая этика старого слугу никогда не подводила.

Аппетит разгорается словно пожар, стоит только взглянуть на домашнюю стряпню. Приготовленную поваром нашей семьи, и все же, это давно уже ставший родным вкус.

До этого я ела…даже вспоминать тошно то, чем кормили заключенную меня в темнице. А еда из столовой, пусть и отличается внешне, по вкусу до ужаса похожа.

Жадно жую мясо, и глаза сами собой закатываются от восторга.

До чего же вкусно! Сочно! Идеально!

Нет, зачем мне вообще вся эта полная лишений рыцарская жизнь, когда я вот так вот каждый день могу жить как леди и наслаждаться шикарными блюдами каждый свой прием пищи?!

Доедаю и выдыхаю, отодвинув от себя пустую тарелку.

Все для того, чтобы получить самостоятельность.

И учеба на факультете боевиков, где девушки невиданная редкость, и вступление в орден…с одной лишь целью, чтобы отец не мог говорить мне как мне жить.

Только став воином, служащим во благо империи, никто не будет вправе приказывать мне выходить замуж и выбирать мужа, словно я случная кобыла, не интересуясь мнением. А еще я сама смогу получить наследство и распоряжаться им так, как пожелаю.

После смерти дедушки прошло уже восемь лет. Разумеется, что главой семьи стал мой отец, и даже если по всем документам он считается моим старшим братом, так как он моя единственная семья, именно он обладает всеми правами моего опекуна.

Мой любимый дедуля оставил мне приличное приданое и активы, которых хватит на безбедную, и даже разгульную, жизнь. Но доступ к ним я получила - считай теперь получу - только когда смогла надеть рыцарский мундир.

Только в том случае, когда женщина (конкретно аристократка, с простолюдинами все в разы проще) заслуживает право носить меч, получает все привилегии и становится наравне с мужчинами.

Таков закон. И он суров. Ради возможности получить самостоятельность и вся эта учеба, и столько кропотливого труда с клинком, и закаленное ором тренера Пима терпение…ради одной лишь цели.

Увы, при всех тех скидках на половую принадлежность после того, как на престол империи взошла императрица Патрисия, что-то в обществе продолжает сохранять вековые патриархальные традиции.

Я бы рада сложить оружие, исчезнуть с глаз Эйджа, соперница из меня такая себе, и будущее покажет, что я не ровня этому герою войны, но…мне нужно быть сильной.

Нужно забрать сестру.

Я не хочу скрываться, бегать и прятаться, и подвергать ее такой жизни. Она не сделала никому ничего плохого, чтобы скитаться словно преступница, боясь, что ее найдут и поймают. Почему Далия должна страдать из-за ошибок других людей?

Только если я получу независимость, смогу обеспечивать нам обоим достойное будущее. Сейчас самоубийственно бежать, скрываться.

Отец лишь делает вид, что ему на меня плевать. Но на самом деле он никогда не даст мне спокойно жить. А уж когда займет пост премьера и подавно. Бестолковая дочь, но какую-то пользу все же приносит.

Даже если формально он не сможет меня контролировать, от его надзора мне никуда не деться. Но его слабость - мое оружие.

Получить право распоряжаться самой своей жизнью и браком, своими деньгами – вот моя первостепенная задача. Сейчас, без права голоса, бороться с ним все равно что со стенкой ругаться. А как приструнить родителя после, я найду способ. В крайнем случае мне всегда есть чем ему угрожать.

После еды и отдыха, во время которого набрасывается в голове план действий, я переодеваюсь из платья в удобную одежду для тренировок, накидываю плащ и вылезаю через окно.

Это раньше я послушно сидела дома. но это была другая я.

Академия-дом-академия-дом.

Даже не ходила никуда и об остальном мире ничего не знала. Одни только тренировки и учеба в голове была. В поте лица корпела на плацу, ночи сидела над учебниками…и толку-то? Все равно погибла как последняя уличная псина.

Побег удается без проблем. Внутрь особняка Велфордов попасть не каждый может, а вот выйти - запросто.

Ночной город светится фонарями и редкими окошками домов, людей на улицах почти нет. В приличных кварталах города, где принято в это время готовится ко сну.

А кое-где в столице все только-только пробуждается. Злачные райончики города оживают под покровом ночи. Темные дела лучше проворачивать тогда, когда все благопристойные особы видят десятый сон.

В соседнем от Цветочной улицы квартале я покупаю за приличную сумму золотых у одного артефактора-нелегала, с которым как-то сотрудничала по делу о контрабанде магических камней, амулет, что может искажать внешность. Наработки из прошлой жизни удачно пригождаются.

Дело барона Висла тогда с моей помощью избежало огласки и преступная деятельность, с помощью которой он зарабатывал и щедро делился доходом от подпольного сбыта без уплаты налога магических камней с целой вереницей правительственных чиновников, продолжила процветать. Чем-то подобным мне и пришлось заниматься в белом ордене, вернее, в его элитном подразделении, обслуживающим дворян особой важности.

Такой фарс, попрание всех моих идеалов о рыцарской чести и долге, а не служба, о которой я когда-то мечтала. Не сгинула бы в темнице после восстания, долго бы все равно не прожила, столько секретов узнала, не ровен час, какой-нибудь мнительный параноик избавился бы от ненужного свидетеля.

Кручу на шее амулет и активирую артефакт.

Даже если знакомые будут смотреть прямо мне в лицо, когда активирована эта вещица, они меня не смогут узнать.

Карманные мне каждый месяц выделяются исправно, до этого их тратить было особо не на что, управляющий резиденцией и расходами на ее содержание Олдо обеспечивал всем необходимым вроде одежды и учебников, за многие годы набралась неплохая сумма. Это не последняя моя сегодня трата.

Отлично!

Натягиваю на голову капюшон плаща и, растворяясь в толпе сомнительных людей, снующих в лабиринтах зловонных трущоб, выхожу в мрачноватый переулок.

А книга-то не врет.

Это место и впрямь существует. Когда я заступила на службу в орден, оно уже было ликвидировано, до меня только слухи доходили и все они были сомнительного толка. Кто бы мог подумать!

Арена для нелегальных боев. Здесь, в расширенном магией внутри и небрежно выглядящем снаружи заброшенном здании школы – какая жестокая реальность - каждый вечер пятницы собирается жаждущий хлеба и зрелищ разномастный люд.

Захаживают аристократы, уставшие от однообразных и приевшихся светских развлечений; есть и простолюдины, мечтающие обогатится с помощью ставок и отвлечься на побоище, про себя удовлетворившись мыслью, что у них еще не так все плохо, чтобы идти в поисках заработка потешать публику; девицы легкого поведения – ну, тут и так все понятно; а еще различные группировки преступного мира, делающие деньги на всяких наивных простаках и контролирующие весь функционал этого и нескольких подобных ему мест.

- Парниша, - местный бородатый вышибала у входа на арену окидывает меня оценивающим взглядом. – Не маловат ли ты без мамки в такое время суток гулять?

Стоящие рядом дружки бородача громко гогочут.

Ради собственного спокойствия и безопасности амулет я приобрела такой, что внешность искажается порядком. Да так, что окружающие воспринимают меня молоденьким парнем с миловидным по-женски личиком.

- Мал да удал, - пожимаю плечами. – До утра будем болтать? Сзади очередь давно уже стоит.

За моим плечом прилично людей набежало. Я и сама полчаса простояла. Но никто не возмущается. Себе дороже таким бугаям как эти претензии высказывать.

- Деньги-то хоть есть?

Молча тянусь во внутренний карман плаща и выуживаю серебряный.

- Хватит?

- Недурно, - цокает языком мужчина. - Подыщем тебе местечко в ложе. В первый раз на Арене? Если повезет, в качестве сувенира сможешь унести домой парочку выбитых зубов.

Этого еще не хватало.

Кладу монету на толстую ладонь скалящегося бородача, который бросает ее в пустой пивной бочонок к остальным, жду, пока мне не поставят на руке печать, и, когда другой контролер позволительно отходит в сторону, прохожу внутрь через открывшийся проход.

Здание только снаружи напоминает заброшенную небольшую начальную школу, построенную в прошлом столетии. А внутри архитектура и царящая обстановка мало похожи на приличное для обучения детей заведение.

Что за смрадное местечко. Трущобы, в принципе, не отличаются благозвучными ароматами, но этот коридор особенно попахивает чем-то кислотно-блевотно-омерзительным.

Если бы не Эйдж, ноги бы моей тут не показалось!