Заговорщики Гора

Глава 2

На вашей планете вам многое кажется само собой разумеющимся. Порой я спрашиваю себя, не видите ли вы вещи такими, каковы они есть? Разумеется, вы цените свои жизни, свои Домашние Камни, своих товарищей, но вот интересно, цените ли вы свой мир по настоящему, или, возможно лучше было бы сказать, достаточно ли вы его цените? Возможно, вы ценили бы его ещё больше, если бы смогли увидеть, хотя бы на мгновение, хотя бы глазами другого, один поразительный, кардинально отличающийся от вашего мир, который больше похож на склеп или на коптильню, мир в котором мало гордости, зато полно тщеславия, миром всепоглощающей толпы, для которой жестокость, ненависть, предательство, лицемерие, грязь, шум, коррупция стали нормой жизни, мир без чести, мир без Домашних Камней.

Полагаю, что вы сочтёте это утверждение неправдоподобным, что где-то есть мир без Домашних Камней.

Интересно, поверите ли вы мне, что такой мир, мир в котором нет Домашних Камней, может существовать.

Но он действительно существует.

Мне не позволено лгать.

Я в ошейнике.

Вот и попробуйте теперь, если сможете, представить себе такой мир, мир из которого меня забрали, мир без Домашних Камней, бессмысленный и несчастный, мелочный и пустой. Чего мы заслуживаем, мы, живущие без Домашних Камней? Чего можем заслуживать мы, у кого нет Домашних Камней, с точки зрения тех, у кого они есть? Я касаюсь своего ошейника и подозреваю чего именно. Для чего ещё мы могли сгодиться? Я смотрю в зеркало и понимаю.

Я надеюсь, что смогу доставить удовольствие своему владельца. Я отлично знаю о том, какое наказание ждёт меня, в случае если я не справлюсь с этим.

Мужчины здесь мужественны, властны и нетерпеливы. Они готовы принять только немедленное и несомненное повиновение им. Мы быстро научились этому.

Это ещё одно кардинальное отличие этого мира от того, из которого меня сюда привезли.

Но я не возражаю.

Я даже думаю, что уже в своём прежнем мире, жаждала чего-то подобного, жить в мире, в котором моя природа была бы признана и уважаема.

Интересно, так ли трудно это понять?

Не думаю.

В этом мире, мужчины рассматривают нас так, как им нравятся и подчиняют нас своей власти.

Но я не возражаю.

Это — мир, в котором я должна вставать на колени и, склонив голову, покорно целовать и облизывать ноги своего господина.

Он разрешает мне это. И я благодарна ему за это.

И не надо презирать меня за это. Я — женщина. Это совсем не то же самое, что мужчина.

Как долго я стремилась быть взятой и обладаемой! Как долго я жаждала ошейника и господина!

Теперь я та, кем я должна быть.

Я в ошейнике, и я покорена.

Многие из вас, насколько я понимаю, не верят в существование Земли, или, если всё же хоть немного доверяют историям, то допускают, что это место находится где-то на востоке, за Волтаем, или далеко на юге, возможно, за Бази и Шенди, или на западе, за архипелагом Дальних Островов. С другой стороны, те из вас кто достиг уровня Второго Знания, понимают, что Земля это, как предполагается, другая планета, одна из нескольких вращающихся вокруг Тор-ту-Гора, «Света над Домашнем Камнем». Однако даже в этом случае, многие из вас, даже с багажом знаний второго уровня, к существованию Земли относятся довольно скептически, считая её не больше чем мифом или сказкой, и в лучших традициях гипотезы Первого Знания уверены, что, если это место существует, то оно находится здесь, в вашем мире, просто в отдалённом регионе, далёком от цивилизации.

Но мне, всё же, придётся уделить немного внимания моему прежнему миру. Дело в том, что мой рассказ, по крайней мере, в значительной степени, касается определённых тёмными дел, политических и военных вопросов, о которых здесь подозревают очень немногие. Фактически, эти вопросы остаются за рамками кругозора подавляющего большинства населения. Практически, все вы, рассеянные по сообществам, по ваших деревням, местечкам и окруженных стенами городам, все, кто населяет этот свежий, дикий, неиспорченный, едва населённый, прекрасный мир, ничего не ведаете об этих делах. Вы понятия не имеете о той опасности, которая вам угрожает, которая, если можно так выразиться, притаилась под ближайшим кустом, внимательно следит за вами, скрываясь в тени. Она близко, не дальше вашего локтя и, одновременно, далеко, так же далеко, как далеки безразлично взирающие на вас небеса.

Так вот знайте, благородные Господа и Леди, что существуют другие, кто знает о вашем мире, сверкающем в ночной темноте, о вашем утреннем мире, таком свежем, зелёном и заливаемом светом солнца. Эти другие вынуждены жить в огромных металлических шарах, поскольку свой собственный мир, который у них был когда-то, такой же зелёный и красивый как ваш, они уничтожили, и теперь жаждут получить другой.

Я не могу молчать.

Немногие поверят тому, что я вам собираюсь рассказать. Да даже если и поверили бы, то, что они могли бы предпринять?

Тем не менее, я должна рассказать то, что знаю.

Оказавшись в присутствии свободных людей, мы, как правило, встаём на колени. Когда нам разрешают говорить, мы делаем это скромно и почтительно, обычно не поднимая головы. Но это вам известно и так. Так положено. Мы же в ошейниках.

Так что, пожалуйста, простите меня за то, что обращаюсь к вам, за то, что говорю с вами.

Не принимайте это за смелость или наглость с моей стороны.

Поверьте, я изучила своё место. Мой господин позаботился об этом.

Многие женщины моего прежнего мира не знают своего места. Когда-то я и сама этого не знала, но теперь мне на него указали. Мой хозяин оказался хорошим учителем.

И я довольна тем, что нахожусь на своём месте, поскольку это — то место, которому я принадлежу.

Мне приказали говорить.

Я должна повиноваться.

Никакого иного выбора у меня нет, я в ошейнике.

Но, помимо этого, я сама хочу выговориться.

Давайте, просто предположим, если вам так будет удобнее и легче, что меня, какой бы я ни была недостойной и никчёмной варваркой, которую вы могли бы купить или продать, привели к вам, приказали раздеться, опуститься перед вами на колени, склонить голову и начинать свою историю.

Она расскажет вам о городах, и тайных местах, о металлическом контейнере, о кузнеце, о монстрах, огромных, лохматых и опасных, о подземной мастерской, о гордости, амбициях и преданности, о воинах и рабынях, о золоте и стали, о верёвках и шелках, о кораблях и мирах.

Итак, она начинает.