Заговорщики Гора

Глава 12

Я опустила первое из двух вёдер в фонтан Аякса, в котором я обычно набирала воду. Он находится на пересечении Клайва и Изумрудной, и является ближайшим фонтаном к магазину Эпикрата.

У него, как и у большинства фонтанов, имеется две чаши, проточная вода сначала пропадает в верхнюю чашу, а затем стекала в нижнюю. Как животному, мне разрешалось пить только из нижней чаши, но при этом не возбранялось наполнить вёдра из верхней, что мы неизменно делали, поскольку он был глубже, а вода в нём свежее. Фонтан представлял собой восемь ручьёв, ориентированных по восьми основным направлениям гореанского компаса. Перед каждым ручьём, на каменном парапете миллионами рук были протёрты по две неглубоких ямки, правые чуть глубже левых. Причину этого различия понять было несложно. Правши, наклоняясь над фонтаном, чтобы напиться воды, склонны опираться на правую руку, в то время как для левши будет удобнее перенести вес на левую руку. Подобные углубления не появились на парапете нижней чаши, поскольку рабыни, слины, кайилы и другие животные, как и ожидается, пьют стоя на четвереньках. Вода в город поступала с гор Волтая или, как их ещё называют, Красных Гор, к описываемый моменту мною ещё не виденных, расположенных далеко на северо-востоке от Ара. Для этого были построены длинные, высокие акведуки длиной больше семисот пасангов. Строители, «Жёлтая Каста», одна из пяти каст, обычно расцениваемых высшими, спроектировали эти поразительные сооружения, и отвечали за наблюдение за ними, подержание в порядке и своевременный ремонт.

— Отвали, девка, — раздался женский голос за моей спиной, и я поспешно отступила в сторону и склонила голову.

Свободная женщина зачерпнула воды своим ведром и ушла.

Некоторые свободные женщины ведут себя крайне жестоко по отношению к рабыням.

Мне оставалось только радоваться, что она не стегнула меня по бёдрам своим хлыстом.

«Зато мужчины предпочитают нас», — подумала я, опуская в воду второе ведро.

— А где Лорд Грендель? — спросила Леди Бина, отмыкая кандалы, которые держали меня поперёк порога её комнаты.

— Разве он не на крыше, Госпожа? — удивилась я, потирая своё правое запястье.

Уже совсем рассвело, и к этому времени он обычно спускался с крыши на чердак или в дом.

— Нет его там, — проворчала женщина.

— Тогда не знаю, Госпожа, — сказала я.

— Это на него не похоже, — заметила Леди Бина.

— Да, Госпожа, — согласилась я.

Я испугалась, что он с наступлением темноты, то есть уже после того, как прозвучал сигнал о начале комендантского часа, спустился с крыши. Я боялась, что этой ночью на улицах могло произойти ещё одно убийство.

— Мне хотелось бы кое о чём с вами поговорить, — обратилась я Леди Бине.

— О чём? — спросила та.

— В последнее время в городе произошли серьёзные изменения, — осторожно начала я и, не дождавшись её реакции, продолжила: — Дома в разговорах о многом умалчивалось.

— Я так понимаю, — сказала моя хозяйка, — что Ты, должно быть, имеешь в виду комендантский час и убийства, происходящие в городе. Лорд Грендель был обеспокоен этим.

— В городе чувствуется напряжение, — добавила я.

— Да, — согласилась она, — это ясно ощущается на улицах и рынках.

— Что-то странное происходит по ночам, — сказала я.

— И не только по ночам, — поправила меня Леди Бина.

— Могу ли я говорить? — уточнила я.

— Конечно, — разрешила она.

— Я не понимаю Лорда Гренделя, — призналась я.

— В каком смысле? — уточнила Леди Бина.

— Раньше, — пояснила я, — он следил за своим телом, умасливал мех, намывал его, вычищал и расчесывал с особенной заботой, а в последнее время привлекал к этому делу меня. Иногда на это у него уходило по ану за раз.

— Ну да, Ты ухаживала за ним, — кивнула женщина, — Ты чистила его мех и всё такое. Тебе в его меху попадались крошечные живые существа?

— Нет, — ответила я.

— Хорошо, — сказала она. — Он чистоплотный зверь, и для своего вида, довольно разборчивый.

— Я не понимаю, — призналась я.

— Представители его вида к делу ухаживания за их мехом часто привлекают своих домашних животных. Многое делается пальцами, губами и зубами. Маленьких насекомых, пойманных пальцами или зубами, следует съедать.

Я почувствовала, что к моему горлу подступает комок тошноты.

— Я не домашнее животное, — прошептала я.

— Конечно, нет, — подтвердила она, — или, по крайней мере, не больше, чем любая другая рабыня является домашним животным.

— Кто он, Госпожа? — спросила я напрямую. — Кто Вы?

Я ожидала услышать высказывание насчёт того, что любопытство не подобает кейджере, но миниатюрная, изящная Леди Бина, несмотря на её эгоизм и тщеславие, на её почти очаровательно невинное отсутствие беспокойства к чувствам и жизням других, зачастую оказывалась женщиной приятной и общительной. К тому же, она не была гореанкой по рождению. Это, я думала, вполне возможно, многое объясняло.

— Существуют Стальные миры, большие металлические цилиндры, — сказала она, — подобно маленьким планетам, населённые кюрами, существами похожими на Лорда Гренделя, хотя он в действительности кюром не является.

— Не является? — удивилась я.

— Лорд Грендель — результат эксперимента, — пояснила Леди Бина, — эксперимента, который, очевидно, оказался не слишком удачным.

Насколько я могла об этом судить, Грендель, или Лорд Грендель, был кюром. Я помнила, что именно таковым он себя идентифицировал в тот вечер, когда нёс меня в этот дом, первый этаж которого занимали магазин Эпикрата и жилые помещения его семьи.

— Я сама первоначально, — сказала Леди Бина, — была домашним животным кюра.

— Домашним животным? — поражённо переспросила я.

— Нет ничего такого в том, чтобы быть домашним животным, — пожала плечами женщина. — Фактически, в мире, когда-то называвшемся миром Агамемнона, Одиннадцатого лика Неназванного, быть в статусе домашнего животного кюра, было большой честью, особенно если Ты — всего лишь человек, и не принадлежишь самке кюра, вырвавшей тебе зубы и ногти, держащей на цепи и постоянно наказывающей хлыстом. Лично мне повезло, у меня была привилегия быть домашним животным Лорда Арцесилы, который теперь, насколько я это понимаю, является Двенадцатым Лицом Неназванного, Теократом того Мира. Домашних животных не учат говорить, но я научилась. Механические переводчики, Лорд Грендель и некоторые другие сослужили мне хорошую службу, и после неурядиц восстания и гражданской войны, закончившихся свержением Агамемнона, Одиннадцатого Лица Неназванного, бывшего Теократа того Мира, я узнала об этом мире, красивом, зелёном, естественном, огромном, мире природы, ни в какое сравнение не идущем с тем металлическим мирком в котором я жила прежде. Также я узнала о существовании кораблей, которые курсируют между Гором и Стальными мирами, и решила переселиться сюда, добиться богатства и положения, в частности стать Убарой, правительницей или супругой правителя какого-нибудь большого города. Мне сказали, что Ар — самый большой город на этой планете.

«Как же она наивна!» — мелькнула у меня мысль. И снова я попыталась представить себе, в каком обществе она могла появиться, и в каких условиях рос её культурный уровень. Но затем до меня дошло, что, исходя из того, что она о себе только что рассказала, у неё практически не было никаких шансов на такие общепринятые блага цивилизации как общество и культура.

— Вы упоминали о каком-то эксперименте, — напомнила я.

— Да, — кивнула она.

— И он оказался неудачным? — не отставала я.

— По-видимому, да, — подтвердила женщина.

— Но мне не понятно, — сказала я, — в чём заключалась неудача.

— Об этом тебе лучше поговорить с Лордом Грендель, — пожала она плечами.

— А он меня не убьёт? — опасливо поинтересовалась я.

— Ты можешь попробовать спросить его и увидишь, — предложила Леди Бина.

— Не думаю, что это хорошая идея, — поёжилась я.

— Не думаю, что он причинит тебе вред, — отмахнулась она. — В самом худшем случае тебя ожидает хорошая порка, возможно, не одна, а несколько дней подряд и предупреждение не начинать подобных разговоров впредь.

— Вы говорили о Лорде Гренделе так, что можно заключить, — сказала я, — что в своём мире он был весьма важной персоной.

— Не всегда, но со временем он таковым стал, — подтвердила мои подозрения Леди Бина. — И даже необыкновенно важным, как в плане власти, так и в плане престижа. Если бы ему только понадобилось, если бы его интересовали подобные вопросы, то он мог бы иметь столько власти и богатства, сколько захотел.

— Почему же тогда он покинул свой мир? — спросила я. — Почему он столь от много отказался?

— Чтобы сопровождать меня, — ответила она.

— В новый мир, странный, незнакомый, возможно, враждебный? — удивилась я.

— Да, — кивнула женщина.

— Простите меня, Госпожа, но зачем ему, представителю совершенно отличающейся, чуждой нам разновидности живых существ, поступать подобным образом?

— Я никогда его об этом не спрашивала, — пожала плечами Леди Бина. — Он сам настаивал на том, чтобы так поступить.

— Здесь его боятся и даже ненавидят, — заметила я.

— Это потому, что он не настоящий кюр, — проворчала она. — Настоящий кюр — красивый, большой, проворный, гордый, с длинными руками, лоснящимся мехом, широкими ноздрями, шестью пальцами и голосом, которому мог бы позавидовать ларл. А у Гренделя уродливые лапы с пятью пальцами, глаза иной формы, а также другие горло, язык и рот. Он даже может издавать звуки близкие к человеческим.

— Мне кажется, — сказала я, — он предан Госпоже.

— Я никогда не возражала против его присутствия, даже, несмотря на его внешность, — кивнула женщина. — Его полезно иметь рядом, и я отношусь к нему с приязнью. Его уродство — это не его вина. Он с этим ничего поделать не может. К тому же, я подозреваю, что его присутствие около меня, примерно как присутствие верного слина, поощряет хищников, грабителей и прочих злоумышленников к осмотрительности.

В этом я нисколько не сомневалась.

— Я не могу понять, — призналась я, — почему в последнее время Лорд Грендель стал требовать, чтобы уходом за его мехом занималась я.

— Это и мне не понятно, — развела руками Леди Бина.

— Госпоже известно об убийствах, — сказала я.

— Конечно, — подтвердила женщина.

— Кое-кто опасается, что в это может быть замешен некий кюр, — предупредила её я.

— Никаких кюров на Горе нет, — отмахнулась моя хозяйка.

— А Лорд Грендель? — напомнила я ей.

— Он не настоящий кюр, — пожала она плечами.

Лично я не была в этом столь же уверена. Я видела, что он расценивал себя кюром и гордился текущей в его жилах их тёмной, опасной кровью. Как уже отмечалось, он решительно и однозначно идентифицировал себя как кюра.

— Полагаю, был ещё как минимум один, — заметила я, — который выступал в цирке.

— Он умер в коллекторах, разве нет? — уточнила Леди Бина.

— Большинство думает именно так, — ответила я.

— Тогда в коллекторах, скорее всего, обитает ларл, слин или какой-нибудь тарларион, — предположила моя хозяйка.

— Кюры опасны, — покачала я головой.

— Они должны питаться, — развела она руками, — и, похоже, иногда им хочется крови.

В этот момент мы услышали звуки движущегося над нами огромного тела.

— Ах, — облегчённо вздохнула Леди Бина, — вот и Лорд Грендель вернулся.

Я уже подняла оба наполненных ведра, собираясь направиться к магазину Эпикрата, когда услышала крик и, обернувшись, увидела несколько горожан, торопившихся присоединяться к группе других, собравшихся около двойного дверного проема инсулы на улице Клайва, до которого от фонтана было не больше ста шагов.

Мимо меня промчалась рабыня, спеша удалиться от инсулы.

— Что случилось? — крикнула я ей вслед.

— Труп! — ответила она на бегу. — Ещё одно убийство!

— Подожди! — позвала её я, но она уже скрылась за поворотом.

Я решила не торопиться покидать фонтан и, опустив вёдра на тротуар, затенила глаза ладошкой, всматриваясь в происходящее.

Толпа расступилась, открыв проход четырём стражникам, привлечённым, насколько я поняла, неожиданно собравшейся толпой.

Я видела, как они сдвинули часть тела на фут к центру улицы. Несколько присутствовавших в толпе свободных женщин, прижали руки к своим вуалям и шарахнулись в стороны.

Гвардейцы обратились к толпе с призывом расходиться. Труп, точнее то, что от него осталось, было уложено на циновку, которая тут же была завёрнута.

Мимо меня прошёл отделившийся от толпы тарнстер. За ним, на некотором удалении следовал человек в коричневой тунике Крестьян и с тюком листьев вангиса на плече.

— Господа, — позвала я, встав на колени.

— В городе вырвавшийся на свободу ларл, — бросил тарнстер.

— Никакой это не ларл, — не согласился с ним крестьянин.

— Тогда слин, — пожал плечами тарнстер, и они пошли дальше, а я поднялась на ноги.

— Персинна! — окликнула я красивую рабыню в короткой серой тунике с маленьким, запертым тубусом, прикованным цепью к её ошейнику.

Глаза девушки внезапно наполнились страхом.

— Тише! — прошипела она, озираясь вокруг себя. — Не произноси это имя, прошу тебя.

— Неужели Ты не помнишь меня? — спросила я. — Это же я, Аллисон. Нас обоих продали в районе Метеллан.

— Я не Персинна, — заявила рабыня.

— Но Ты — она, или была ею, — сказала я.

— Ты же видишь мою тунику! — воскликнула она. — Я — государственная рабыня. Я принадлежу Ару!

— Вижу, — кивнула я. — И это нелепо, не так ли?

— Будь милосердна, — простонала девушка, испуганно оглядываясь.

— Я думала, что Ты принадлежишь частному владельцу, — заметила я.

— Так и было, — кивнула бывшая Леди Персинна, — но он продал меня Ару, словно в насмешку, за гроши.

— Несомненно, в Аре найдутся те, — предположила я, — кто не отказался бы увидеть тебя в качестве украшения для кола.

— Только не выдавай меня, — попросила она.

— Уверена, Ты довольна той анонимностью, — усмехнулась я, — что предоставляет тебе цепь, удерживающая тебя среди государственных рабынь.

— Пожалуйста, — взмолилась она.

— Но, с другой стороны, если тебя опознают, — продолжила я, — Ты с этой цепи никуда не денешься.

— Никчёмная варварка! — прошипела рабыня.

— Думаю, что стоит выкрикнуть твоё имя, — рассердилась я.

— Пожалуйста, не надо, — прошептала она и, запнувшись, добавила: — Госпожа.

— Я не Госпожа, — отмахнулась я. — Обе мы теперь не больше, чем шлюхи в ошейниках.

Мне не трудно было представить себе мужчину, в руках которого, я думала, могла бы превратиться в не больше, чем нетерпеливую, благодарную, извивающуюся шлюху в ошейнике. Как далеко теперь я, рабыня, оказалась от холодной, самодовольной, надменной Аллисон Эштон-Бейкер!

— Ты, возможно, — заявила она, — но не я.

— Подожди, — усмехнулась я, — вот отправят тебя во время какого-нибудь праздника для общественного использования вместе с сотней других.

— Позволь мне идти, — попросила она.

— Что произошло там, на улице? — спросила я.

— Любопытство…, - начала девушка.

— Говори, — оборвала её я.

— Там был обнаружен труп, — ответила она, — спрятанный в щели между домами.

— С прошлой ночи? — уточнила я.

— Предполагается, что да, — подтвердила бывшая Леди Персинна.

— Выходит, по городу бродит вырвавшийся на свободу ларл, — предположила я.

— Если только это ларл, — уточнила она.

— Кто же это ещё мог бы быть? — поинтересовалась я.

— Откуда мне знать, — пожала плечами рабыня, а потом, кивнув на тубус с сообщением, прикованный цепью к её ошейнику, попросила: — Пожалуйста, я должна вернуться в течение этого ана.

— А кем был убитый? — спросила я напоследок.

— Ты что, не видела, во что он был одет? — осведомилась девушка.

Не знаю, как так получилось, но моё сознание отказался видеть это, или, лучше сказать, видеть это так, как оно было. Кроме того, конечно, я видела тело только мельком, некоторые фрагменты, да ещё и с приличного расстояния. Меня внезапно охватил дикий страх.

— Не видела, — призналась я.

— Какой-то кузнец, — сказала она. — Эй, что это с тобой?

Слова застряли в моём горле.

— Я — Мина. Мина, — представилась бывшая Леди Персинна. — Мина может идти?

— Прости меня, Мина, — выдавила я из себя. — Желаю тебе всего хорошего.

Рабыня, прежде бывшая Леди Персинной повернулась и с благодарностью поспешила покинуть фонтан.

Конечно, в Аре проживали сотни представителей касты Кузнецов.

— Бездельничаешь, рабыня? — строго спросила свободная женщина, пришедшая за водой.

— Нет, Госпожа! — отозвалась я. — Нет, Госпожа!

Схватив вёдра за ручки, я медленно и осторожно, шаг за шагом, стараясь не расплескать ни капли воды, направилась к магазину Эпикрата. Я была напугана и несчастна.