Я осталась злодейкой в финале паршивой новеллы

Глава 9

Остаток дня прошёл в мучительной пустоте непонимания. Мы с Заррой перекинулись ещё парочкой слов, прежде чем мой спаситель ушёл в запретную комнату. Хотелось верить, что конфуз со шпильками придал ему вдохновения и сил на то, чтобы отправить меня обратно.

Пользуясь временным отсутствием надзора, я быстро прошлась по дому, толкая доступные для себя двери. Две из четырех комнат, предназначенных для жилья, удручающе пустовали, укутавшись в паутинные шали. Третья комната, ныне моя, оказалась самой человеческой. На втором этаже пустовали три жилые комнаты, точно также полные паутины и мелкого мусора. Последняя комната, судя по всему, принадлежала Зарре.

Заходить я не стала, а посмотрела на неё с порога. Все те же ковры, но в меньшем количестве, лежали на полу. Сверху находились бардовые пуфы, которые, в свою очередь, были накрыты цветными покрывалами. Нормальной кровати с деревянной основой и матрасом тут не оказалось. Вместо неё в углу стояла изящная софа с кривой спинкой. Но всё это было сущей мелочью. Настоящим сокровищем оказалось трюмо. Массивное, разукрашенное под золото и с таким чистым стеклом, что я невольно удивилась. На столике виднелись подставки под украшения. На фоне этого трюмо все лавки рынка превратились в не более чем в жалкую барахолку после финальной распродажи.

Браслеты, кольца, заколки, подвески, ленты, серьги, кафы, что-то ещё. Я прикрыла дверь. На фоне любви Зарры к украшениям моя душа сороки оказалась не очень-то и птичьей.

Наставник, судя по всему, спал в одной из заброшенных комнат. Он уехал по делам, а следить за чистотой в этом месте Зарра не стал. Не могу его винить. В мире с холодной водой, без котла и вторым этажом как-то не очень тянуло бегать туда и обратно с полными ведрами.

"Но это ведь дом, а не свинарник!" — запищало подсознание. Руки зачесались на уровне инстинкта. Меня никогда не тянуло убираться в собственном доме, но вот на чужой территории отчаянно хотелось взять швабру, если для этого были причины. Здесь этих причин оказалось на год вперёд.

"Если я уберусь и хорошо покажу себя, Зарра и его Наставник будут мной гордиться " — такое кредо возникло на ближайшие несколько часов. Оставались лишь понять в какой комнате жил учитель. Путём нехитрых вычислений и полного отсутствия какого-либо досуга было решено — пройдусь мокрой тряпкой по всему, чему только можно.

Спина заболела на втором ведре, а ноги отвалились на четвёртом. Не очень практично жить на втором этаже, не имея там водопровода. Комнатная затхлость уменьшилась, стоило мне раскрыть окна. Приятный, прохладный уличный воздух тут же приятно вдарил в лицо. Убираться в тишине оказалось той ещё пыткой. Не было музыки, бубнежа телевизора или ещё чего-то, что могло бы создать фоновый шум. Здесь, на втором этаже, стояла тишина. Из-за неё неприятные мысли обрели куда больше голоса, чем того заслуживали.

Всё вычистить за один присест не поучилось, но большую часть грязи я всё-таки убрали. Солнце начало клониться к земле, когда я вылила последнее ведро грязной воды и на ватных ногах побрела в ванную комнату. Вода в лохани была прохладной. Погреть её заранее я забыла, но ждать пока она нагреется на огне, тоже не очень хотела. Расслабиться не получилось, зато я смыла с себя грязь и стылый запах. Потом я помыла голову. Ещё одной прелестью короткой прически оказалась легкое мытьё. Не хотела признаваться при Зарре, но те длинные лохмы сохранили на себе отпечаток темницы. Я чувствовала её вонь, когда ветер трогал светлые кудри. Теперь же в мире не существовало ничего, кроме приятного лёгкого запаха настоек для ванн и волос. Когда я вымылась достаточно и вышла в коридор, то натолкнулась на Зарру.

Он переплел волосы. Одна толстая коса, неизменно напичканная маленькими украшениями, свободно свисала с тощего плеча. Теперь она была более тугой. Мысленно я засомневалась, что он вообще занимался «наукой» в своей запретной комнате, а не играл в парикмахера.

— Очень вовремя. — Зарра едва заметно улыбнулся. — Я приготовил ужин и расставил ходики.

— А я начала убираться наверху. — Не хочу быть бездельницей и нахлебницей. — Если повезёт, закончу завтра.

В какой-то момент показалось, что краска вот-вот схлынет с лица Зарры, тот наберёт в грудь воздуха и начнёт кричать, чтобы я убрала мерзкие руки от его дома. Где-то в глубине души таилось подозрение, что наверху может быть спрятан какой-нибудь грязный секрет.

Однако Зарра совершенно не изменился. Наоборот, он выглядел до боли растерянным, будто не подозревал, что на втором этаже кроме его обители ничего не осталось. Зарра улыбнулся. Вежливо, но не особо благодарно.

— Спасибо. Тогда идём играть?

Тело меня плохо слушалось, но ради того кресла я оказалась готова проделать непосильный путь в десять больших шагов. Этот вечер полностью скопировал прошлый. Зарра ел и играл, а я повторяла за ним. Между ходами он задавал вопросы, пока мой сонный мозг лениво генерировал ответы.

— Мне кажется, что дело в Мадлен. — Наконец, собравшись с мыслями, Зарра поставил черную фигурку вперёд. — Она может быть причиной угрозы. Если та, конечно, реальна.

Почему-то сказанное меня не удивило. Это казалось даже как-то слишком логично. Главная героиня как-никак. А какой персонаж может зваться главным героем, при этом не имея никакого ужасного конфликта за спиной? Тем не менее, я пожала плечами и устало зацепила коня. Посчитала нужное количество клеток, после чего выставила его вперёд. Зарра нахмурился. Видимо, я ошиблась. Но при этом замечания сказано не было.

— Ещё одна причина почему "Выбор Мадлен" — это простая новелла: сама Мадлен. Она слишком особенная. До её рождения ещё не существовало такой могучей волшебницы, которая смогла бы подчинить все стихии. — Жаль только, что это ни к чему не привело. Я устало усмехнулась. Ещё немного, совсем чуть-чуть, и веки слипнутся окончательно. Мысли лениво, как рыбы в аквариуме, закопошились в голове. — Готова поспорить, что после неё таких случаев тоже не будет.

Зарра забил пальцами по подбородку. В моменты игры на его красивом лице эмоций мелькало куда больше, чем за все утро и день. Странный парень, этот Зарра. Тем не менее, он давал мне кров и еду. Этого оказалось достаточно, чтобы терпеть эту игру, а не уковылять в спальню и мгновенно отрубиться до следуюшего утра. Зарра подцепил пальцем пешку и толкнул её вперёд

— Склонен верить. Помнишь, утром я забрал письмо? Учитель не нашёл никаких архивных данных о девушках, которые обладали бы схожими талантами. — Зарра озадаченно посмотрел на доску. Пока я видела партию, Зарра видел нечто мне непонятное. — А он побывал в пяти государственных архивах, плюс местные божьи дома. Нигде нет даже намёка на такую одарённость. Это действительно озадачивает. Скажи, пожалуйста, а как именно Мадлен использует свой дар после… всего?

Он про эпилог?

— Об этом не упоминалось. Знаю, что будут дети. Конец.

— То есть, никак?

— Именно.

Зарра закусил губу. Со стороны он выглядел очень раздосадованным. Пальцы его подвинули другого коня, после чего моя пешка стремительно вышла из игры.

— Знаешь, а ведь тогда учитель послал меня посмотреть на Мадлен. Запечатлеть феномен своими глазами.

Это что, он про ту сцену с разрывом помолвки?! Сердце невольно завязалось в узел. Я быстро посмотрела на Зарру, и тот ответил тем же. Наши взгляды встретились. Светлячки в лампах замерцали.

— Она чудес не показала, но судьба свела меня с тобой. Приятная встреча. — Зарра грустно улыбнулся. — Но все равно жаль, что такой талант просто взял и решил стать домохозяйкой. Быт никогда не красит учёного.

Еще одна причина, по которой мне пришлось идти в прислугу. Готовка, уборка и стирка не помогали голове работать как надо.

— Зато Мадлен счастлива. — Я толкнула пешку. Сама не ожидала, что во мне проснется немного женской солидарности и много читательского опыта. — А если счастлива она, значит и читатель доволен.

Беглый взгляд, шумное дыхание и поверженный конь. Зарра действовал быстро. В мгновение ока моя фигурка оказалась вне игры. Мне показалось или мои слова его задели?

— Не пойми меня неправильно, но Мадлен — уникальная. Такие должны делать мир лучше, а не тратить жизнь на взращивание потомства и обхаживание мужа.

Теперь неприятно стало мне. Зарра поджал губы. Мой взгляд, видимо, оказался слишком мрачным. Что-то внутри противно заныло. К чувству признательности примешалась легкая горечь разочарования.

— Она никому ничего не должна. — Но чтобы сгладить сказанное, я тут же быстро добавила:

— Она была уже создана такой. И вообще, все эти чудесные способности не повлияли даже на финал. Это просто ещё один способ выделить героиню из толпы. Всего лишь.

Я тронула пешку. Злость сменилась грустью. А могла ли Мадлен вообще что-либо выбирать? Весь роман шёл от её имени. Я, как читательница, пролистала большую часть её жизни. От рождения в бедном, но благородном семействе до возвышения в качестве пассии Алана. Грустно это. Потолком её возможностей стало звание "новой невесты принца". Не то, чтобы мне было не плевать, но лишь сейчас, отказавшись в книжке, я поняла, что этот финал мог быть немного лучше по отношению к Мадлен. Она, с точки зрения Зарры, действительно могла бы что-то совершить. Особенно со своим багажом талантов.

— Да, героиня была такой создана. — Я сделала ход, отправляя очередную пешку на съедение. — Она полностью расписана. Её мотивация и самая большая мечта — это любовь. Автор сделал это ключевой особенностью и целью жизни. Кто мы такие, чтобы всё это менять?

Тяжёлый вздох стал мне ответом. Зарра задумчиво выдвинул коня, проигнорировав мою жертву. Щедро накрашенные глаза утратили блеск, став мутными и задумчивыми.

— Значит, меня создали только подчиняющимся и ищущим знания? Серьезно?

Задумчивость отошла, и взгляд тут же прояснился. Стал пытливым. Зарра по-птичьи склонил голову немного в бок, пронзая меня взглядом. Я заерзала на месте, даже не зная, что стоит ответить.

— Да или нет? — Тон его голоса стал значительно мягче. — Меня действительно создали таким?

Страшно было представить, что именно творилось в его голове. Страшнее ещё было думать, что будет, когда я отвечу.

— Не знаю.

— Но ты ведь…

— О тебе, твоём учителе и всех людях с соседних домов ничего не было написано. — Я пожала плечами. — Тебя даже не упоминали как массовку.

Мне бы стало обидно, но Зарра лишь облегчённо вздохнул. Я вновь сходила и в этот раз чужое снисхождение кончилось. Белая фигурка покинула шахматную доску. Зарра откинулся на спинку кресла и тихо рассмеялся. Не знаю, был ли это смех отчаяния или радости. Грань между этими двумя состояниями оказалась слишком тонка для моих ушей. Быть может, я всё это выдумала и Зарра совсем не отчаялся.

Многочисленные золотые кольца на его шее тихо задрожали. К звону браслетов я почти привыкла. Странный он, этот Зарра. Мы торчали под одной крышей несколько дней и всё, что мне удалось понять: он искренне любит играть в ходики, пьёт горький кофе и наслаждается искренней любовью ко всяким красивым украшениям. И ещё Зарра терпелив. Но не ясно, ко всем или лишь ко мне. На этом познания кончались.

— Значит, я такой, потому что появился сам. Забавно. — Отсмеявшись, Зарра пошел королевой.

Две мои пешки пали.

— Знаешь, если смотреть на вещи сквозь твою линзу, то можно предположить вот что: мир заканчивается вместе с историей Мадлен.

— Ну нееее, она, конечно, главная героиня и все такое, но не будет ли это слишком жирно? — Я "съела " коня. Момент вышел запоминающимся хотя бы потому, что это не было подачкой или нарушающим правила ходом. Зарра действительно не ожидал этого поврота. — Здесь же наверняка была история и до Мадлен. Войны там, формирования государств, возведение городов.

Это всё ещё была глупая книжка, но мне отчаянно захотелось показаться умной. Да и примерить эту реальность на свою. От мысли, что люди вылезли из воды, возвели цивилизации, устраивали войны и шли вперёд лишь для того, чтобы совершилась история любви условной Маши из Химок, в животе стало дурно. Не знаю как Зарра, а я бы не стала верить в такое.

— А почему бы и нет? Если Мадлен — это действительно героиня, то логично, что мир кончится, когда умрет последний упомянутый потомок.

Сонливость отошла, а меня зазнобило. Сильные, холодные мурашки вдарили по спине, плечам, шее. Страшная догадка вырвалась изо рта раньше, чем я сама успела её осмыслить.

— Знаешь, а ведь по такой логике мой мир тоже может быть чем-то таким.

Мы с Заррой переглянулись. Кажется, я тоже поняла, что именно чувствует второстепенный герой. Чувство это мне не сильно понравилось.

— Новеллой?

— Ну типа.

Вот тебе и книжный мультиверс.

— А может и не быть. — Зарра пожал плечами и добро улыбнулся. — В любом случае, у меня нет никаких доказательств, что песни о конце света вообще имеют под собой ценность. С этим вопросом сейчас разбирается учитель. Но, говоря честно, я бы хотел уйти отсюда с тобой.

Впервые за всё время моего пребывания за окном завыла собака. И завыла пронзительно, пробирая до костей. Или это я завыла, сама не зная почему. Зарра заправил темную прядь за ухо, качнул головой. Его украшения тут же мелодично зазвенели.

— Я ведь говорил, что это сотрудничество, а не акт доброй воли. — Он немного смущённо фыркнул, но потом улыбнулся опять. Доброта сменилась лёгким кокетством. — Цена за мою помощь — это не мытая посуда и чистый пол. Хотя за это спасибо. Цена за мою помощь — это ответная услуга в, кхм, пересечении границы.