Я осталась злодейкой в финале паршивой новеллы

Глава 23

Кристина, двадцати лет от роду, смотрела на небольшой круглый камешек.

Прозрачный, желто-розовый, он напоминал карамельку. От центра камня и по самые его края расходился воронкообразный узор. В мире «Выбор Мадлен» данная безделушка была приглашением на встречу. Желтая сторона символизировала дружелюбие и надежду на веселое времяпрепровождение, а розовая недвусмысленно сигнализировала об около-романтической симпатии со стороны приглашающего.

Такие камни создали множество сцен и курьёзных моментов. Один такой камень, например, Криста использовала несколько раз, чтобы подшутить на Мадлен. Что иронично, всякий раз героиня велась и совершенно честно ждала Алана в пустом классе, пока Криста и её подружки мерзко хихикали, за этим наблюдая.

Если присмотреться, то в воронке можно было прочесть инициалы от того, кто желал встречи и дату.

Зарра нахмурился, но вслух всё же прочёл:

— Марк Бланш. Сегодня вечером.

Стразу стало неловко. Я зажала камень в руках и прижала его к сердцу, как самое драгоценное сокровище. Подумать только… Он меня приглашал на встречу. Насколько самонадеянно думать, что это свидание?

Сердце бешено забилось, губы сами выгнулись в улыбке. Впрочем, очень быстро неожиданно возникшее счастье пришлось задавить. Негоже радоваться, когда у дорогого человека произошла трагедия.

Чувства безопасности не прибавилось, когда мы вернулись домой. Зарра стал даже мрачнее и удрученнее. Тяжело было видеть его в таком состоянии, не зная, как можно смягчить боль потери. Камешек вернулся назад в карман. Как тень, я проследовала за Заррой в ковровую гостиную. Зарра плюхнулся на своё место, безрадостно уставившись куда-то вперёд.

— Ты пойдёшь с ним? — Спросил сожитель негромко.

Этот вопрос и пугал, и казался самым желанным. Кровь прилила к щекам, в пятки будто засунули дюжину иголок. Нормально стоять на месте просто не получилось. Опять-таки, уголки губ тянуло вверх, хотя причин для этого не существовало. Это странное воодушевление вызывало и ненависть к себе, и давало надежду на что-то по-настоящему хорошее.

— Хочу пойти. Но если после всего случившегося тебе нужна компания, я могу и остаться.

В фильмах ужасов человек, настаивающий на разделении, умирает первым. Но ведь это не глупое кино! Совесть и эгоизм схлестнулись в одно. Чтобы быть хорошим человеком — нужно остаться здесь, до тех пор, пока Зарра не отойдёт от пережитого. Но другой, эгоистичной части души, было интересно услышать и увидеть, что же произойдёт, если я встречусь с Марком.

Всё ещё воодушевлённая, я уже решила, что стоит чуть пристальнее посмотреть на открывшееся дело. Чем черт шутит? Не говоря уже о том, что симпатичное личико способно открыть множество дверей. Нутром чую, что капитан что-то недоговаривал или скрывал. Если это так, то почему бы не углубиться в расследование, выведав какие-нибудь закулисные игры?

Воодушевление укрепилось. Столько дней в моих руках было прекрасное оружие, а им совершенно не пользовалась! И что с того, что лицо остаётся Кристы? Её ведь нет! Но есть я. И глупо упускать шанс, обладая такими потрясающими исходными данными на старте.

— Ты ведёшь себя странно.

— С чего это?!

Бессильная, глупая злость сильно вдарила в сердце. Я смотрела на Зарру и не понимала — смерть той женщины заставила его звучать грубее или это показался ещё один «слой» личности, который я до этого не видела. В любом случае, я не понимала. Я вообще, черт побери, всё меньше понимала Зарру.

Тяжело вздохнув, Зарра встал с дивана и медленно, будто оживший труп, подошел ко мне. Без предварительных ласк схватил за лицо. Пальцы левой руки плотно вцепились в подбородок, а пальцы правой полезли к глазам. Прежде чем я попыталась их закрыть, Зарра насильно натянул кожу и всмотрелся. Потом опустил голову ниже и втянул носом воздух.

— Ты слишком возбуждена. У тебя странные реакции. Зрачки расширены, дыхание учащенное.

Он говорил, но слова проходили мимо. Я только и могла смотреть на губы, влажно мерцавшие в дневном свете. Глаза зацепились за небольшой шрам. Подумать только, его я заметила лишь сейчас. Небольшая светлая полоска пряталась в уголке рта. Сердце разбухло и забилось ещё сильнее.

Вдруг подумалось, что Зарре я тоже хочу понравиться. И даже больше, чем Марку. Когда он был так близко, когда он сам касался меня, когда он говорил… Если бы он не видел, что пряталось там, под маской утонченной девочки-альбиноски. Шрам на переносице, которого в этом теле вообще-то не было, начал неприятно жечь.

Зарра заметил мой взгляд раньше, чем я смогла оторваться. Смущенная и оконфуженная, я разозлилась. Ещё не все вопросы были рассмотрены, не все извинения действительно принесены. Врывавшись из чужой хватки, я потёрла глаз, «стирая его прикосновение».

— Почему ты никак не можешь угомониться, Кристина?

— Да потому что я не хочу стоять в стороне, пока тебя могут убить!

Вышло слишком громко… Кровь продолжала бурлить под кожей, несясь по венам лавовым потоком. Всё то, что успело скопиться за это время, беспрепятственно вырвалось наружу, и теперь мне не было стыдно.

Да, я боялась за его жизнь и действительно хотела, чтобы череда убийств его не тронула. Сердце пару раз бешено дернулось вперед и утихло.

Пусть смерть и дальше будет эфемерной. Если для того, чтобы помочь, нужно сходить на какое-то жалкое свидание — я схожу. Если придётся использовать преимущество чужой мордашки — я использую. Если я хочу, чтобы дорогой мне друг был живым и здоровым — я не струшу.

Губы Зарры шевелились, но звуков слышно не было. Сначала он протянул руку, но тут же он её опустил. Потом попытался сделать шаг в мою сторону, но секундой позднее ноги его вернулись на прежнее место. Продолжая чувствовать жар, я сама сделала шаг вперёд:

— Я могу быть полезной. Уверена, мы с Марком можем что-нибудь придумать.

— Что именно? У тебя есть план? — Теперь Зарра стал шагать ко мне. Прямо, на негнущихся ногах, сосед вышел вперед и приблизился ко мне практически вплотную. Я встала на носочки. Это не сильно помогло. Из-за роста Кристы я продолжала смотреть снизу вверх, но всё-таки хотелось верить, что некая доля достоинства в этих гляделках имеется. — Или ты так сильно уверена в этом сторожевом псе? Почему, Кристина? Почему ты думаешь, что он отличается от Кристиана? Или любого другого грубияна? Та история тебя ничему не научила?

Если бы он вмазал мне в лицо, было бы не так обидно. Внутри всё сжалось, а на кончиках глаз начало покалывать. Мы уже пару раз делали друг другу больно, но сейчас вышел самый настоящий удар под дых. Это ведь ради тебя, идиот, я хочу вывернуться наизнанку. Ради тебя готова сделать то, чего бы не сделала ровным счётом никогда.

— Марк брат Мадлен. Он эксцентричен, но безвреден. Он не тот, кого стоит опасаться.

Это объяснение Зарру не устроило. Наоборот, он сильнее нахмурился, и я почувствовала себя мусором, который налип к подошве чужого ботинка. Держать себя в руках оказалось трудно. Руки предательски чесались, зубы ныли, тело требовало драки. Почему просто нельзя и довериться мне?

— Я читала.

Этот аргумент первый и последний Зарра никак не прокомментировал. Смотря на меня колюче и разочарованно, сосед продолжал стоять на месте. Он сложил руки на груди, продолжая хмурить брови.

— Нет, правда, я читала! Он может показаться неотёсанным и прилипчивым, но он же каноничный младший брат! Я знаю! Дома у меня два таких экземпляра! А вообще Марк добрый, щедрый и очень сообразительный! Он подкармливал собак даже тогда, когда у их семьи не было денег. Он отдавал им половину своей порции! И он даже научил детей прислуги читать и писать!

«И меня он может научить, если я попрошу!»

Желание встретиться с Марком усилилось. Кроме того, чтобы помочь распутать загадку убийств иностранных мастеров, я могла бы отточить собственные навыки и не висеть безграмотным грузом на чужой шее. В том, что Марк мне не откажет, я практически не сомневалась. Как можно отказать хоть злому, но симпатичному личику?! Запоздало дошла сила того оружия, которое мне перепало. Осталось только вспомнить о чудодейственной силе косметики и стать даже более красивой, чем сейчас. Правда что-то мне подсказывало, что подводку и тени Зарра не одолжит.

— И из-за этого ты считаешь его хорошим человеком?

Вопрос поставил в тупик.

— Ну, да?

Зарра хохотнул, но безрадостно и разочарованно. Видеть эти глаза уже не было сил. Я спешно отвернулась, искренне не понимая, что же ему так сильно не нравилось.

— Песнь ущербна и несовершенна. — Сосед резко отшатнулся от меня. Гонимый скорбью и злостью, он говорил непривычно резким голосом. Ощущение собственной глупости нарастало. — Как ты уже заметила, если ты, конечно, заметила, о многих аспектах написано не было. Были слепые пятна. Житие Мадлен на то и её житие, чтобы как можно полнее освещать её историю. Но разве можно сравнивать её и Марка? Разве ты знаешь, чем именно он занимался в тех сценах, которые автором написаны не были?

Медленно, с чувством он распекал меня, как нерадивую ученицу. Щёки закололо. Черт… А ведь об этом я даже не подумала. И думать, на самом деле, не сильно хотела. Воображение уже нарисовало цветастую картину, где я, умница-красавица распутываю дело, заслуживаю уважение и доказываю Зарре, что не настолько уж и бесполезна. С треском эти мечты рассыпались на крупные куски.

— Ты… Ты слишком цепляешься… — Играть бодрость не получилось. — Никакая это не песнь с большой буквы «П». Это просто книжонка, бульварный роман, который…

— Для тебя. Для меня — это мой родной мир. — Зарра шумно втянул носом воздух. Венки у бровей проступили четче, а левая рука сжала запястье правой. Будто он сдерживался, чтобы на меня не накричать. — Но если тебе так угодно, что предположим, что местная вселенная сама себя заполняет. Сама пишет судьбы тех, о ком в «Песни» нет достаточного количества данных. Так почему же ты не думаешь, что Марк кормит собак и забивает кошек? Почему не предполагаешь, что его доброта распространяется исключительно на его сестру? Почему тебе не кажется странным твой повышенный интерес к нему?

— Меня больше напрягает, почему тебе этот интерес кажется странным!

Зарра отшатнулся и теперь я, подгоняемая гневом, шла вперёд. Марк меня воодушевил — это правда, но это было ничто перед желанием с лихвой отработать скопившийся долг. И отработать самостоятельно, здесь и сейчас.

Дать ответа он не успел.

Переполняемая всё тем же пламенем решимости, я выпалила:

— Землю сожру, но найду этого ублюдка. Ты больше не будешь бояться.

И я тоже не буду.

— Я ничего не боюсь!

Он попытался возразить, но я усмехнулась и покачала головой. Хотелось верить, что за прошедшее время мы стали ближе, чем просто вынужденные соседи. Если интуиция и чувства не врали, Зарра боялся. Не знаю, за себя, за наставника или каких-то друзей, но он боялся.

— Мне можешь не врать. Я все пойму.

Хотелось сказать, что у него тоже зрачки расширены, губы искусаны или ногти поломаны, но я смолчала. Не сумела найти внешнего признака повышенного беспокойства. Зато сердце кричало во весь голос.

— Кристина, однажды ты уже оставалась одна и помнишь, чем всё закончилось?

— В этот раз я не буду одна. — На лице пробилась горделивая улыбка. Стараясь казаться храбрее, чем я есть на самом деле, я даже ткнула большим пальцем в грудь. — Возьму с собой кухонный нож!

— Хех…

Если верить его лицу, то Зарра не понимал, шучу я или нет. Этой заминкой нужно воспользоваться. Прежде чем он оттаял, я прильнула к нему, схватила за руки и постаралась взглянуть в глаза. Пальцы обвили его запястья.

— Знаю, что это звучит как бред сумасшедшей, но мне кажется… Нет, я знаю, что Марк может нам помочь. Он славный парень. Дай ему шанс.

— Этим утром и несколько последних дней ты думала, что за тобой наблюдают…

— И думаю так до сих пор! То, что ты никого не видишь, ещё не значит, что никого нет. — Я сильнее сжала его пальцы и вгляделась в лицо. Да. Потерянный, беззащитный. Захотелось малого — поправить выбившуюся темную прядь ему за ухо, нацепить любимые золотые заколочки и прошептать, что всё хорошо. Его уязвимость странным образом придала силы мне. — Но сейчас я должна что-то для тебя сделать. Тш! Даже не говори, что я уже что-то делаю. Это неправда. Я не поверю. Просто… Просто пожелай мне удачи с Марком, ладно?

И прежде чем он ответил, я осторожно поцеловала его в щёку.

— Обещаю вернуться до полуночи.