Я осталась злодейкой в финале паршивой новеллы

Глава 5

Интересно, что именно он почувствовал в этот момент?

Что вообще может почувствовать человек, когда ему говорят, что всё вокруг него — это не более, чем чья-то выдумка? Я снова оглядела комнату. Ковры, ковры, ковры. Много ковров. А ведь они, в некотором роде, даже не существуют. Для меня.

Зарра растерянно моргнул, а я прижалась к спинке кресла и успела даже пожалеть, что ляпнула это вслух. Может, стоило хотя бы подготовить его? Наверное, со стороны, это звучало также шокирующее, как объявления рака гортани, хотя ты просто пришёл к стоматологу из-за зуба мудрости. Так или иначе, Зарра осторожно отложил блюдо, и потянулась к шахматам-ходикам. Деревянные фигурки со звоном начали занимать нужные клетки.

— Эм… Так ты ничего не скажешь?

Ты должен хоть что-нибудь сказать. Объявить меня сумасшедшей, усомниться в моих словах или попытаться узнать более подробную информацию. Вместо ответа Зарра потянулся к фигуркам с моей стороны. Очень быстро пешки пополнили первые ряды, защищая королей, королев, слонов и коней.

Никогда не понимала игры в шахматы.

Не понимала реакцию Зарры.

Если он решит, что я сошла с ума, то вся моя полезность очень быстро станет мнимой. Я стану бесполезной. Взгляд сам потянулся к окну и трущобам, которые скрывались в чернильной тьме. Общество старых ковров было куда лучше, чем холод и опасности большого мира.

— Зарра, пожалуйста, скажи что-нибудь.

— Новелла — это тайное знание? Откровение пророка? В месте, где ты жила, есть такие сильные маги?

Он подтолкнул фигурку со своей стороны, начиная партию. Я растерянно посмотрела на пешки со своей стороны. Ладно, я помнила, как они ходили. Но что делать с другими фигурами? Палец мой потянулся к пешке с левого края доски, но Зарра слабо хлестнул меня по пальцу.

— Сначала ответ, а потом ход.

Странный.

— Это помогает собрать мысли в единую цепочку. — Точно прочитав мои мысли, заметил Зарра. — И вносит порядок.

Здесь я могла либо принять правила игры, либо пойти на все четыре стороны. В этот же момент где-то истошно затявкала собака. Ночь по ту сторону дома я могла просто не пережить.

— Я могу говорить всю правду, верно?

Зарра активно закивал головой. Украшения на его голове зазвонили.

— Ты должна говорить всю правду.

— Что ж, меня зовут Круглова Кристина Андреевна. Мне двадцать один год и я работаю оператором в колл-центре. Или работала… — Всегда хотелось уволиться, но не таким мерзким, странным способом. — Живу с родителями, двумя младшими братьями и старшей сестрой.

Нетерпеливый стук пальцев о доску стал мне ответом. Кольца с тихим стуком забились между собой. Взгляд Зарры, по-хорошему безразличный, набрал остроты. Я запнулась. Он не знал, зачем я всё это говорю. Ему не была интересна я как я и это не удивительно. Я самой себе интересной не была.

— Это важно для контекста. — Голос задрожал опять. Так странно было говорить кому-то о маленьком сине-зелёном шарике, который летал в космическом пространстве вокруг другого шарика, состоящего из газа. — Я родом с планеты «Земля». Там нет магии. Но там много техники. У нас есть машины. Много машин. Машины для езды, машины для работы на производствах, машины для бытового использования.

Взгляд смягчился. Зарра подвинулся ближе и уместил острый подбородок на сложенные руки. Губы, обильно намазанные золотой помадой, чуть изогнулись в предвкушающей улыбке. Наверняка он не знал слова «машина», но пока все вопросы оставались за зубами. Зарра меня внимательно слушал.

— Мы не маги. У нас этого нет. Это всё — сказки, а новеллы…

— …откровения? — Не выдержал Зарра.

Это слово в его исполнении наполнилось новым, совершенно особенным смыслом. Мне даже стало неловко. Когда я слышала «откровение», то сразу думала о разводе какой-нибудь звезды или исповеди старых артистов. Эх, Зарра-Зарра.

— Нет.

— Предсказания?

— И близко нет.

Искренний интерес сменился напряжением. Зарра свёл пальцы вместе и внимательно уставился на шахматную доску. Едва ли клетки могли ему нашептать истинное определение слово «новелла».

— Третья попытка. Наставление?

— Нет. — Я взяла ту самую пешку и выставила ту вперёд. — Сказка.

В повисшей тишине тихий стук для меня прозвучал также явственно, как раскат грома. Зарра посмотрел на мою пешку, взял свою и занёс ту над пустой клеткой.

— Сказка как миф, предание или легенда? — Спросил Зарра, продолжая держать фигурку над клеткой. — Или сказание?

Стало даже как-то неловко. Будто бы это я была виновата в том, что в чужих представлениях мой мир оказался таким…никаким. Но, с другой стороны, Зарра и близко не представлял, что именно творилось там, в большом и страшном реальном мире.

— Сказка как сказка. История про бедную несчастную девушку, которая встретила принца. Это развлечение.

Зарра нахмурился, а я невесело улыбнулась. Интересно, что за мысли появились в его голове? Золотые глаза подозрительно сощурились. Быть может, он подумал, что было бы неплохо меня обследовать.

— Развлечение… — Повторил он за мной.

— Легкомысленный роман. Маленькая сказка для больших девочек. Занятие на пару дней. Зови, как хочешь.

Похоже, мой ответ поставил его в тупик. Вновь устремив взгляд на клетку, Зарра медленно что-то зашептал одними губами. Я ничего не поняла.

От досады, обиды и неловкости захотелось плакать. Идиотка. Идиотские обстоятельства. Идиотский финал. Начнись моя история где-нибудь раньше, где Криста — эта маленький, избалованный ребёнок, я бы смогла «козырнуть» знанием будущего. Предсказать встречу Мадлен и её гарема, рассказать о недавно произошедшем восстании на Севере или указать на тот факт, что Его Высочество, натуральный гад и кретин во плоти, превратится в белого пушистого кролика благодаря влиянию какой-то баронской дочки.

Хотя… Не рассказать. Тогда бы я точно не встретила Зарру. Но я могла бы пойти своей тропой. Не поступать в ту же магическую академию, например. Держаться холодно и с принцем, и с Мадлен. Просто принять разрыв и пойти дальше.

«Не вернувшись домой».

Эта мысль оказалась такой же больной, как удар по лицу. Я быстро посмотрела сначала на Зарру, потом на его фигурки.

— Это звучит ненадёжно. — Наконец, ответил собеседник. Он поставил фигурку вперёд. — Этот мир — он реальный. Я из плоти и крови, ты из них же. Материя, окружающая нас, живая. Это не может быть подделкой!

— Я не говорила, что это подделка. Я лишь сказала, что это роман. Не самый выдающийся, к слову. Зовётся «Выбор Мадлен». История о простой девушке, принце и неземной любви.

Как только я могу доказать тебе мою точку зрения?

Зарра неодобрительно посмотрел на мою пешку. Сказанного оказалось недостаточно, чтобы ход, по его точке зрения, мог состояться. Тем не менее, я не стала убирать фигурку. Мои слова, судя по всему, его задели. Мысленно я дала себе затрещину. Стоило говорить чуть аккуратней. Зарра подвинул коня.

— Мы хороши в медицине, мы прекрасны в магии, мы по-своему выдающиеся.

— Ты меня не понял. Я говорю про историю самой Мадлен. Я не говорю, что ваш мир плох. — Он почти не прописан. — Просто… Хххх… Я не знаю, как это можно объяснить. Я могу пересказать тебе эпилог. У Мадлен и Его Высочества будет пять детей. Другие её поклонники не обзаведутся парами или потомством. Они ей будут верны. До самой смерти.

Зарра помрачнел и я тоже. Звучало не слишком убедительно и очень, очень отдалённо. Для проверки слов могло понадобиться несколько лет. Автор не расписывал когда и как Мадлен понесёт. У этих детей не было даже имён! Просто «королевские дети, в полном составе из пяти штук, быстро нырнули за штору».

Голова тут же заболела. Я не могла запомнить имена коллег в колл-центре, хотя работала там уже третий месяц, а вот концовка не особо впечатляющей книжки, прочитанной мной больше года назад я помнила. Ага, восхитительно. Люблю себя.

— Всё ещё ненадёжно.

Я шмыгнула носом. Заскользили фигуры, поплыли в воздухе голоса. Зарра дал мне возможность ходить «старшими» шахматными фигурами так, как мне хотелось, но победа всё равно была за ним. Как словесная, так и в игре. Зарра оказался настолько убедительным, что я сама начала сомневаться в собственных познаниях.

— Не пойми меня неправильно. Не то, чтобы я тебе не верил, но чтобы я и мой мир были просто развлечением? Нет. Такого быть не может.

Фигурка Зарры замерла над одной из клеток. Тонкие, подкрашенные тёмные брови взметнулась вверх.

— Ну прости. Так вышло.

— Глупости. — Зарра поставил фигурку на самый бок поля, спрятав не-короля за не-пешкой. — Это действительно звучит не очень складно.

Я пожала плечами и без интереса выставила одну из не-пешек вперёд. Другая не-пешка Зарры быстро её "съела". Мой раненый боец тут же отошёл на сторону противника. Чем больше прошло времени, тем пустее оказалась моя сторона доски. Испуг и паника сменились обречённой скукой.

— Здесь есть наследный герцог Северных Земель. Брат Кристы. — Я зевнула. Не люблю игры, где я так ужасно проигрываю. — Но ты когда-нибудь видел, слышал или общался с герцогом Юга? Запада? Или, может быть, Востока?

Зарра озадаченно хмыкнул. В этих украшениях он как раз походил на кого-то такого. Обвешенный либо золотом, либо золотыми подделками, Зарра очень близко подошёл к правящей династии местных восточных стран в моём воображении. Браслеты на его руках тихо, мелодично зазвенели, прежде чем мой собеседник озадаченно отозвался:

— Нет. Я не встречался с этими людьми. — Он потёр подбородок. Наверняка попытался вспомнить хоть кого-нибудь из вышеперечисленных.

— А они, по идее, должны быть. Не исключаю, что они действительно существуют, но никто из них не мозолит глаза так часто, как герцог Севера.

Зарра толкнул одну из фигур мне на съедение. Впервые за всю «партию» он поддался. Этот акт милосердия заставил меня почувствовать себя полной, безнадежной дурой. Тем не менее, я не стала отказываться от подачки. Проиграть со счётом двадцать — ноль — это полный позор.

— Или героиня. — Я склонила голову в бок. — Возле неё очень много мужчин.

Зарра усмехнулся. В этой усмешке я прочитала: "а ты завидуешь?". Ну, может быть, совсем немного. А кому бы не захотелось иметь плеяду красавчиков у самого бока? Впрочем, сейчас эти самые красавчики меня едва не угробили, поэтому зависть оказалась неоправданной. Я бездумно толкнула ещё одну фигурку в переднюю клетку.

— Знаешь, в моём мире это нетипично. Нет, есть, конечно, мужчины, которые преданны одной женщине буквально до смерти, но тебе самому не кажется странным, что за эти четыре года фавориты Мадлен не разбежались, кто куда? — Теперь нужно было напрячь голову, чтобы вспомнить имена. — Альгар, её рыцарь, очень гордый мужчина, который менял женщин как перчатки. А тут бам! Резко начал хранить целибат.

— Целибат — это…

— Преданность, наверное. — Я неуютно повела плечом. Вроде бы это слово пришло из религии, но от Бога я оказалась слишком далека. — Не важно. Или лорд Демин. Он же такой заносчивый, прямо как индюк! Разве логично, что человек с его складом характера продолжит на что-то надеяться, особенно после того, как его любимая окончательное определилась?

Длинная морщина прорезала лоб Зарры. Вместо того чтобы "съесть" очередную мою фигуру, Зарра сделал бесполезный ход в сторону. Глаза его сосредоточенно уставились на пустующие клетки, а левая щека едва заметно задергалась. Я поспешила расслабиться в кресле. Оно было таким мягким и удобным, что будь моя воля, я бы вечно осталась в нём сидеть. Наставник Зарры знал толк в комфорте.

— Кроме того, Демин — это не джентльмен. Он затравил понравившеюся ему девушку, которая просто посмела однажды сесть рядом с Аланом. Как ты думаешь, чтобы сделал человек его склада характера с той, которая публично отказала ему и согласилась выйти замуж за заклятого соперника? — Я зевнула. Когда-то давно, когда мне было меньше лет, я радостно пищала от тропа "исправление плохиша". Это ведь так мило! Он же исправился ради неё! Лишь сейчас, с возрастом, эта сказка начала отдавать горечью. Ничего он не исправился. Он просто отчаянно держал себя в руках, потому что сюжет диктовал путь. — Как минимум — ушел бы прочь, а не стал бы молчаливым наблюдателем.

— Мне бы хотелось сказать, что Мадлен притягивает к себе слабохарактерных мужчин. — Зарра стукнул пальцем по подбородку, сделал ещё один ход и посмотрел на меня. — Но то, что я узнал от посторонних, создаёт другое впечатление. Любовь действительно меняет человеческую натуру, но чтобы стольких и настолько…

Настал мой черед ходить, а у меня даже не было идей куда пойти. Вновь ткнув первую попавшуюся фигуру вперёд, я затолкала её в скопление вражеских "всадников". С какой бы стороны Зарра не пошёл, он бы сумел её "сожрать" без определенных проблем. Ну и пусть. Я не люблю такие игры.

Хотелось ещё многое рассказать. О несовершенстве и вторичности мира, о странных закономерностях, о том, что никто до и после Мадлен не будет обладать такой невероятной силой. Предположений, замечаний и несостыковок из фанатских форумов было много, но какой смысл тыкать ими в человека, очень далёкого до всей этой подоплёки. В этом мире нет исекая и его характерных шаблонов. Да и форумы тогда я читала без особого внимания.

— Ты совсем не хочешь победить? — Зарра озадаченно посмотрел на свою армию и то, что осталось у меня. Всего три фигуры, одна из которых уже заочно мертва.

— Я говорила, что интеллектуальные игры — это не мой конёк.

Они нагоняли скуку, боль и ненависть к себе. Я никогда не побеждала в шахматах.

— Но ты даже не пыталась!

Зарра выглядел очень озадаченным, а я не знала, был ли он разочарован этим открытием, огорчён или принял все данностью. В любом случае, стыдно мне не было. Я лишь почесала шею.

— А ещё ты пыталась повеситься в первую ночь. — Зарра качнул головой. Украшения в его волосах зазвенели.

Теперь-то мне стало действительно неловко. Я хмыкнула.

— Согласись, есть разница между тем, чтобы умереть быстро или страдать до конца времён. Кроме того, мне казалось, что если я умру сейчас, то после вернусь в свой мир.

— А у тебя были причины так думать? — Он с интересом подался вперёд. — Ты проводила расчеты? Исследования? Или руководствовалась какой-нибудь теорией?

— Нет. Я просто подумала, что…

Лицо его тут же исказила гримаса разочарования. Уверена, про себя Зара сделал заметку: "слабые стороны: логическое мышление, отсутствие амбиций".

— Почему ты не попыталась докричаться до них?

— Но я ведь кричала. — Первые часа три. — После этого один из стражников пообещал скомкать миску и засунуть её мне в рот, если не заткнусь.

— Это имеет смысл. — Зарра задумчиво почесал подбородок. — Но…

— Подкоп тоже не вариант. — Тут же оборвала я. — Там каменный пол. Ты видел, что у меня с ногтями?

Невольно Зарра тут же посмотрел на свои. Ногти, накрашенные и ухоженные, перламутровыми полумесяцами блестели на его руках. Я едва слышно фыркнула. Как человек, настолько заботящийся о себе, вообще мог быть кем-то вроде учёного?!

— Я промолчу.

Обречённая не-пешка исчезла. Зарра без особого удовольствия забрал её к прочим пленным. Видимо такой жалкий противник лишил его всякого азарта к игре. Я толкнула ещё одну фигуру к верной гибели.

— Смысл плыть против течения и утонуть, когда можно войти в это течение…

— И всё также утонуть.

Нет, быть подхваченной. Сомневаюсь, что Зарра об этом подумал. Он мог и не догадываться о своей роли в этом потоке. С самого детства мне много что вбивали в голову, но одно из правил я усвоила точно: нужно казаться (а лучше быть) дурой. Тогда никто не почувствует в тебе врага. Я подтолкнула Зарре ещё одну фигуру и он её сбил. Теперь на поле остался лишь один боец.

Мой единственный билет назад не должен меня бояться или в чем-либо подозревать, иначе я застряну здесь на срок больший, чем просто "навсегда".

— Это всё ещё звучит очень странно, но ты умеешь хранить секреты? — Вдруг спросил Зарра, серьезно нахмурившись.

— Без тебя я не выживу.

Зарра «съел» съел последнюю фигуру.

— Этот мир обречён. И то, что ты называешь «новеллой», может оказаться песней о конце света.