Я осталась злодейкой в финале паршивой новеллы

Глава 31

— То есть, ты действительно не видишь разницы?

— Нет.

Зарра снова покрутился передо мной. Цветастые полы одежды взметнулись вверх, оголяя смуглые ноги и крупные золотые браслеты на ногах, а массивные рукава почти полностью скрыли руки. Со стороны многочисленные воланы, расшитые золотой нитью, больше напоминали перья диковинной птицы. Каким-то удивительным, невообразимым способом сожитель балансировал на грани между красотой и безвкусицей. Часа весов зависла на первом варианте.

Тёмные волосы снова оказались переплетены. Одна единственная коса спускалась по узкой спине, закреплённая цветастой красной лентой. Красного, вообще, сегодня в Зарре оказалось невероятно много.

Несколько людей обернулось, но это не сильно бросалось в глаза. Сегодня, в этот самый день, целое королевство решило немного сойти с ума и переодеться в самые безумные и яркие наряды. Вырвиглазные, насыщенные, дикие цвета заставляли глаза болеть, а руки мелко дрожать от серости собственного гардероба. Простое бледно-фиолетовое платье, подпоясанное другим ярко-синим платком Зарры, выглядело не слишком впечатляюще на фоне нарядов горожан. Вдвойне обидно было из-за того, что это платье было самым нарядным в моём гардеробе.

— А ведь разница есть! Окружающие видят меня иначе. — И Зарра потрепал свою серёжку с небольшим красным камнем. И ведь нельзя было сразу сказать, что это украшение было своеобразным магическим артефактом. Я долгое время думала, что это просто аксессуар. — Если мы наткнемся на кого-нибудь знакомого, будет время, чтобы сбежать.

В другой ситуации это могло быть чем-то романтичным. Я крепче сжала смуглую руку и Зарра улыбнулся. Хотелось верить, что ему действительно нравятся мои прикосновения и всё это — не последствия вины, жалости и чего-то ещё.

Это было свидание, но статус наших отношений оставался неясным. Корабль любопытства опять наткнулся на массивную стену собственных страхов, которую ещё и охраняли тараканы из головы. Сил на то, чтобы взять и спросить: "эй, что прямо сейчас творится?" — не оказалось. Точно также не было желания портить потенциально хорошую половину дня лишними переживаниями.

— На самом деле мы рискуем. — Это Зарра сказал радостным, взбудораженным тоном. — Если кто-нибудь из друзей мастера меня узнает, в будущем проблем будет не избежать.

— Не похоже, что тебя это пугает.

Зарра тихо посмеялся и качнул головой. Каким-то удивительным чудом мой собеседник очень легко обходил шедших нам навстречу людей, пока я время вот времени задевала кого-нибудь плечом.

— Конечно, не пугает. Я в сущем ужасе!

И он снова рассмеялся, из-за чего трудно было понять — это сарказм, нервы или какая-то совершенно извращённая форма отчаяния. На душе тут же стало гадко. Будто я совершала особенно мерзкое преступление против человечества, не меньше. Может, не стоило просить его о свидании? Или…

Точно почувствовав мои сомнения, Зарра сжал руку в ответ и улыбнулся шире. Какого-либо ужаса в этой улыбке не оказалось, но контраст между ней и сказанным всё ещё заставлял чувствовать себя преступницей.

— На самом деле не нужно бояться. Никто ничего не узнает. Давай лучше решим, что будем делать! — Энтузиазм бил из него ключом. Возраст Зарры всегда для меня был некой тайной, однако что-то подсказывало, что разница между нами в два или три года. Однако сейчас, в это самый момент, Зарра стал младше. Намного младше. Глаза его горели от предвкушения. — Ты когда-нибудь пробовала сахарные шарики? Или перченое печенье? Или мясные палочки? Хотя… Нет. Ты не пробовала. Но ты попробуешь, Кристина! Но перед этим… Идём!

И он ринулся вперёд, таща меня за собой. Люди толкались и ворчали, но не сильно раздражались. Странное предвкушение чего-то интересного разлилось в воздухе, аномально повышая настроение. Дети махали флажками и кусочками ткани. Вблизи оказалось, что на этих маленьких сувенирах красовались цветы, выбитые на местной валюте. Люди, сами того не поднимая, несли с собой изображения цветов Мадлен. Интересно, что она, некогда простая девушка, чувствовала в этот момент? Вроде бы праздник был посвящён королю, но каждая собака интуитивно догадывалась — это всё существует ради Мадлен.

Стало жаль, что автор грубо и поспешно оборвал её историю, оставив читателей с «и жили они долго и счастливо, заведя пять спиногрызов». Только сейчас до меня дошло, что было бы интересно узнать немного больше о жизни Мадлен после всех приключений, которые выпали на её голову.

— Ты должна попробовать жареный лёд! И стеклянную лапшу! И булочки с ягодным кремом! И… О, пески, ты должна так много чего попробовать!

Музыка звучала странно. Сначала мне казалось, что я оглохну, только выйдя на улицу, но нет. Парадоксально, но дома звуки улицы звучали куда громче, чем на этой самой улице.

Неужели очередная местная магия?

— А чего бы тебе хотелось сделать сначала? — Зарра улыбнулся и в этой улыбке пробился другой, неизвестный мне человек. Золотые глаза горели от переполняющего восторга. — Мы можем попробовать свою удачу в метании кинжалов! Или испытать свои рефлексы в яме с плюшевыми червями! Или использовать силу и попытаться поднять огромный молот! Или ты сначала хочешь поесть? Знаешь, у тебя совсем пропал румянец. Давай сначала хорошенько поедим, а потом…

— Нет. Всё нормально. Давай пойдем к молотку. — Я нервно улыбнулась. Тема еды после столкновения с Кристианом стала какой-то болезненной и неприятной. Я не доводила себя до страшного истощения и не морила голодом, но старалась держать тело Кристы в её исходном размере, однако Зарра этого будто не понимал. — Если мы победим, то получим приз?

— Конечно… — Теперь собеседник отозвался менее восторженно. Взгляд его стал задумчивым и каким-то горьким. — Мы получим приз.

А мне понравился этот момент. Понравилось это «мы». Понравилась сама возможность командной работы. Это так сильно отличалось от того чувства, которое накатило при Марке.

— Дай угадаю: это будет какой-нибудь плюшевый уродец?

На самом деле угадывать не пришлось. Это очевидно. Зарра моей проницательности не удивился. Ответом стала новая, более искренняя улыбка.

— И не один, если повезёт.

Способ оплаты местных развлечений поразил. Было два пути — либо платить за каждый «аттракцион» по факту его использования, либо покупать этакий безлимитный билет, который сразу допускает ко всему без оплаты. Хитрость была в том, что для того, чтобы забрать приз, нужно было получить определённое количество очков. Как не странно — обладатели "безлимитного" билета получали меньшее количество баллов, чем единоразовые покупатели.

— Мне кажется или всё здесь старается высосать деньги?

— Ты только сейчас это поняла? — Зарра забрал билеты. — Но деньги — это полбеды. Слышал, что в прошлом году несколько людей старались судиться с организаторами. Мол, ярмарка закрылась раньше, чем они сумели полностью отбить стоимость покупки. Какие же скупцы!

Невольно я усмехнулась. Слышать о таких, простых и понятных вещах было куда приятнее, чем получать вести об очередном покойнике. Да и Зарра снова воспрянул духом. Он даже не старался скрывать того, как сильно ему нравится происходящее.

— Они просто старались получить максимум выгоды.

— Они просто не умеют наслаждаться жизнью. О! Смотри! Молот!

В лицо ударил ветер, а руку потянуло вперёд. Я не успела ничего сказать, когда Зарра притащил к огромному молотку, который просто лежал на земле. Не было тарелки, куда нужно бить. Не наблюдалось и потенциального экрана, где можно было бы увидеть уровень своей силы. Реальность, развернувшаяся перед глазами, оказалась удивительно унылой.

— Нам повезло. — Шепнул Зарра, слабо толкнув меня вперёд. — Очередь пока не собралась.

Очередь? На такое убожество?

Мы подошли вовремя. Прошлые искатели счастья ушли, прямо перед нашими носами и высокий, бледнокожий мужчина с зачесанными блондинистыми волосами растянул губы в учтивой улыбке.

— Вы один, молодой человек? Или спутница составит вам компанию?

Я огляделась. Инстинктивно захотелось отойти, спрятаться за чужой спиной и сделать вид, что меня здесь нет.

— Кристина, ты ведь со мной?

Это был просто молоток, но Зарра сиял, как начищенный золотой слиток. Внутреннее сопротивление растаяло и я, не сильно горя желанием, кивнула.

— Эта шутка как-то покажет уровень нашей силы? — Я изо всех сил постаралась, чтобы Зарра услышал шёпот.

Мы встали по обе стороны от огромного молота. Наклонившись, схватили массивную деревянную ручку.

— Что? Нет.

В положении рачка я была всего несколько секунд, но в спину уже начали забивать невидимые гвозди. Поясница противно напряглась.

— Значит, нам нужно…

Но идей, что же нужно сделать с этим противным молотком, не появилось.

— Поднять его.

Сначала мне показалось, что я оглохла и в сказанном была другая, вторая часть. Но губы Зарры быстро захлопнулись, после чего снова уголками потянулись вверх.

— Просто поднять его?

— Просто? Аха, нет. — Хозяин «аттракциона» звучно рассмеялся. — Миледи, поднять этот молот далеко не просто. Только избранные способны вынести вес этого здоровяка.

В этом я даже не сомневалась и не питала надежды, что груда металла с деревянной дубиной, наверняка весившая больше ста килограмм, легко нам подчинится. Всё это напоминало шутку, в которой шутки не было. Но Зарра горел предвкушением.

— Насчёт «три»? — Спросил блондин в цветастой шляпе и нарисованным огромным цветком на весь левый глаз.

— Да.

Чуда не случилось. Только прострелило спину и то, не мне. Зарра издал сдавленный стон, когда ведущий «аттракциона» хлопнул его по спине и посветил непонятной светящейся шуткой. В качестве утешительного приза нам отсыпали немного призовых жетонов, похожих больше на кусочки цветного стекла.

— Знаешь, платить для того, чтобы попытаться поднять очевидно не поднимаемый молоток — нелогично.

А ещё это пустая трата денег. Не моих, но всё же.

— Но это весело! — Зарра потянулся так, будто несколько минут назад это не он стонал от неожиданно прострелившей боли. — И ломает ожидания. Просто подумай, практически каждый, кто пробует там свои силы, на что-то надеется. И каждый раз он оказывается неправ.

Странная логика. Мне её не понять. Точно также мне было не понять парня, который встал в очередь позади нас, и другую парочку, стоящую уже позади того парня, и ещё двоих человек, которые уместились после. И ведь это не было сном, и ум мой совсем не повредился. Обычный молот действительно привлекал внимание настолько, что медленно к нему начала собираться очередь.

Развлечений здесь, на самом деле, было не так уж и много. Никаких каруселей, машинок или контактных зоопарков не наблюдалось. О колесе обозрения даже не приходилось мечтать. Было несколько аттракционов, очевидно вдохновленных современностью, но очереди на них оказались сильнее моего интереса. Да и Зарру не сильно интересовала местная аэротруба, работающая на нескольких магах. И меня, честно говоря, тоже. Страховочной сетки не было и вероятность, что какой-нибудь счастливчик случайно выскользнет из воздушного потока и рухнет прямо нам на голову, существовала.

— Некоторые вещи просто забавны тем, что они есть. Не нужно искать в них двойного смысла. Но если молот тебя не впечатлил, идём метать кинжалы.

Это звучало куда интереснее. Даже не пришлось выдавливать улыбки. Зарра довольно кивнул.

— Так и знал, что ты это оценишь! Иногда у тебя такая кровожадная натура…

— Не понимаю о чём ты.

Но ответа я не услышала. Как ни странно, очередь на метание ножей оказалась даже меньше, чем к чертовому молоту. Но кто я такая, чтобы жаловаться? Низенький мужчина, в чьем рту не хватало половины зубов, чем-то отдалённо напоминал Зарру. Либо дело было в смугловатой коже, лицо в экзотическом разрезе глаз. В любом случае, мужчина был добр и любезен.

— Будете кидать поодиночке или устроите соревнование?

Соревнование… Это слово эхом раздалось в голове. Мельком я взглянула на Зарру, стараясь прикинуть свои шансы на победу. На самом деле это даже звучало нелепо. Я не сомневалась, что проиграю. Но всё же надежда на зоркое, не сильно испорченное зрение Кристы, заставляла мечтать о невозможном.

— А за что больше дают баллов? — Зарра не постеснялся поставить вопрос ребром.

— За совместное соревнование.

Правильный подход. Если я не смогу самоутвердиться как искусный метатель ножей, то всегда можно успокоиться мыслью о вкладе в общее дело. Не без томительного ожидания я смотрела на ножи, которые к нам подвинули. Здесь, слава Всевышнему, всё было почти как на земле. Несколько ножиков для метания, чучела, очень приближенные по строению к человеческому телу, стенки по бокам для безопасности. На ткани чучел виднелась разметка и цифры. Как я поняла — это баллы.

— В конце, когда ты кинешь пятый кинжал, очки будут сложены. У кого больше — тот и победил.

— Понятно.

Первый кинжал был чем-то средним между обыкновенным ножом и очень-очень толстой спицей. Деревянная ручка попыталась соскользнуть, едва я обхватила её пальцами. Зарра тоже взял кинжал.

— Подожди-ка… Ты что, левша?

— М? — Собеседник непонимающе моргнул, прежде чем запустить кинжал в манекен. С громким хлопком спица вошла прямо в «голову». — У меня нет доминантной руки, если ты об этом.

Прицеливаться даже не пришлось. Клинок странным образом выскользнул из пальцев и угодил чуть выше, чем у человека находится грудь. Не дурно. Мне казалось, что силы этого удара не хватит, чтобы странное лезвие плотно укоренилось в материи. Что ж, я оказалась не права.

— То есть, ты двурукий. — Кажется, у этого явления было более красивое, «научное» название, но оно вылетело из головы. — Класс. У нас в учебниках писали, что это ещё одна отличительная черта гениев. Знаешь, талантливый человек талантлив во всём и все дела.

Грань между искренней похвалой и лестью оказалась слишком тонка. Лишь после того, как сказанное звоном отразилось в моих ушах, я поспешила заткнуться. Но вообще, он был достоин хороших слов. Учёный маг, трудолюбивый человек и действительно талантливая личность, хотя его таланты всё ещё были своеобразной тайной для меня.

— Полагаю, что так говорят лишь о тех, кто управляется двумя руками от рождения. — Зарра снова метнул кинжал и тот упёрся в плечо манекена. — Боюсь, я не подхожу под это определение. Я родился с ведущей левой рукой, но потом мне её сломали, и я научился управлять правой.

Будто молния ударила под ноги. Выпущенный мной кинжал до манекена не долетел. Лезвие уткнулось вниз, там, где могли бы находиться ноги потенциальной жертвы. Ни один мускул на лице Зарры не дрогнул. Сожитель даже не моргнул лишний раз. Лишь бегло посмотрел на мой кинжал, после чего снова запустил свой.

— Но это бесчеловечно!

— Подмастерье должен хорошо управляться двумя руками.

Сломали руку… Как-то бабушка мне рассказывала, что ей, тоже урожденной левше, больно били по пальцам всякий раз, когда та тянулась к письменному перу левой рукой. Да, это тоже было жестоко, глупо, но не так страшно. Причины не верить в сказанное не было, но в то же время хотелось закрыть уши и выбросить сказанное из головы.

— Это ведь чудовищно, Зарра. Это чертовски чудовищно.

— Но в этом есть смысл. Подобные меры очень быстро показывают тебе твоё место, понимаешь? И… — Он тихо рассмеялся, будто прямо сейчас в голову ему пришло нечто очень смешное. — И уж лучше так, чем пухнуть от голода в компании братьев и сестёр.

Я успела забыть, что сейчас настала моя очередь метать кинжал. Вместо этого я смотрела на Зарру. Он был таким, как обычно, но что-то в нём всё равно изменилось. Было другим. Например, он никогда не упоминал биологическую семью.

— Скучаешь по ним?

Зарра отрицательно кивнул, слабо тронул пальцами мою руку и указал на манекен, намекая на бросок. Кинжал оказался брошен наугад.

— Нет. Я почти ничего не помню о том времени. Помню лишь невольничий рынок, рубашку на пять размеров больше и грязь. Много грязи.

Ручка его кинжала угодила прямо в грудь манекена, четко под шеей, но лицо собеседника продолжало оставаться аномально спокойным. Сердце тут же заныло, а в висках застучало от злости, обреченности и бессилия. Хотелось обнять, пригладить волосы, сказать, что всё хорошо и осталось позади. Но ведь это не было правдой. Отпечаток был, просто Зарра не стремился его показать.

— На самом деле всё было не так уж и плохо. В этом действии есть зерно смысла. За меня хорошо заплатили, и это спасло остальных братьев и сестёр от голодной смерти. И это моя заслуга. В некотором роде.

Они ему ещё и мозги промыли. Психологи могли найти в этом парне большую золотую жилу. Как же это всё дико!

— Надеюсь, что ты не пытался их найти после того, как стал взрослым.

Я бы, во всяком случае, искать не стала. И не важно, какая великая цель маячила бы перед моим носом. Хоть спасение мира. Голова начинала кружиться от одного слова «рабство», а ведь тогда Зарра был совсем маленьким ребёнком. Почему его биологический отец не нашёл ещё работу? Почему его мать не пыталась найти себе ещё занятие, чтобы держать семью на плаву? Почему, они, черт побери, прыгали вместе в кровать, чтобы заделать ещё одного ребёнка, а не проводили вечера за ходиками?

Наверняка истина была куда сложнее и неоднозначнее, но я ничего не могла поделать с клокочущим гневом внутри. Клинок вошёл в манекен по самую рукоять.

— Зачем? Подмастерье не имеет право видеться с биологическими предками до тех пор, пока не получит звание мастера. Они мне не семья. Меня вырастил, воспитал и обучил наставник. Он моя семья.

Ладно, может тот мужик не так уж и плох. В конце концов, не он ведь ломал Зарре руку и издевался над ним. Я метнула кинжал в последний раз.

— И ты, Кристина, тоже моя семья.