Tsar Effect

Эпилог

Война, так стремительно разразившаяся и развивавшаяся, к удивлению многих, фактически завершилась. Вся история Конфедерации Систем Терминуса оказалась просто «вспышкой». Яркой, привлекшей к себе большое внимание и погубившей много жизней, но столь же скоротечной. Это «государственное образование» уже развеялось смутным миражом, просто растворилось на просторах галактики, словно его никогда и не существовало. Это вызывало разные чувства как у участников, так и у сторонних наблюдателей. Представителей элит почившей Конфедерации это даже радовало, ибо им казалось, что их относительная сговорчивость и скорость развития событий помогут им избежать ответственности. Что ж, к их большому сожалению, Российская империя совсем не собирается отпускать добычу, уже крепко держа её в своей пасти.

Потихоньку, поэтапно блокада с Иллиума была снята, позволив, наконец, вздохнуть полной грудью местной и частично галактической экономике. В то же время счета государственного банка пополнились кругленькой суммой контрибуции. Кругленькой и приятной даже с учётом того, что империя немного снизила сумму отступных… но вот на других условиях мы настаивали неукоснительно, разве что слегка их доработав. Одним из таких условий стало то, что Иллиуму придётся мириться с новым добрым «соседом», ибо блокада с планеты может и снята, но вот военное присутствие России в системе Тазале сохранилось и состоит из достаточно крупной эскадры. Цель проста – ненавязчивый контроль и наблюдение за исполнением обязательств, которые взял на себя Иллиум. Очевидно, что эта эскадра не будет в состоянии разбить флот наших корпоративных товарищей, если тот пожелает возобновить агрессию, но такой задачи и не ставилось. Главное – демонстрация флага, намерений и решительности. Не самое элегантное решение, соглашусь, но, по крайней мере, Иллиум теперь будет действовать куда осмотрительней и точно не в полную силу.

Штейнмец и остатки флота Конфедерации сдались, как и остатки сухопутных подразделений, что были расквартированы на планете, а все корабли и пленные были переданы Российской империи. Разумеется, не обошлось без незначительных казусов. Кому-то удалось сбежать и затеряться на планете, кто-то застрелился, кто-то застрелил парочку своих сослуживцев, прежде чем его самого отправили к праотцам. В любом случае, это не вызывало особого интереса и уж тем более не играло хоть сколько-нибудь значимой роли. Империи было совершенно непринципиально, сколько именно солдат и офицеров противника окажется в плену. Важнее всего был сам факт капитуляции.

Высокопоставленные офицеры – в том числе и адмирал Штейнмец, – были направлены в специальные учреждения для длительных и очень интересных бесед. Нет-нет-нет, вы не в ту сторону думаете! Никакой химии и никакого насильственного принуждения… в конце концов, тут совсем не та публика, которую можно и необходимо показательно пытать. К побеждённому противнику необходимо относиться с должным уважением – это базовый принцип, который необходимо соблюдать. А с учётом того, какими хитросплетениями полна жизнь, и как порой отрабатывает информационная составляющая… это может быть очень полезно и ценно для нас. И я уверен, в дальнейшем это сыграет значительную роль в судьбах множества оказавшихся «под нашим крылом» офицеров.

С рядовым составом всё попроще. Анхур, фильтрационные мероприятия и, конечно же, трудовые лагеря… но с последними, учитывая то, как складывается ситуация, знакомство будет недолгим. Всё-таки Российская империя подписалась под множеством международных документов, строго регламентирующих отношение к военнопленным, и она чтит взятые на себя обязательства, так что длительной эксплуатации бесплатной рабочей силы не получится. Последнее не огорчает – нам особо этого и не надо, а «дом отдыха с трудотерапией» устраивается больше из принципа и надежды на определённый воспитательный эффект… а может и пару хороших пропагандистских сюжетиков получится позже сделать. Почему нет? Да и дешёвую рабочую силу мы в полной мере не теряем, учитывая то, сколько в рядах вооружённых сил Конфедерации сражалось наёмников, на которых не распространяется большинство гуманитарных пактов. Впрочем, это число тоже несколько «подтает» со временем. Про кого-то из них (оперативно «уволившиеся» и заключившиеся контракты с частными лавочками кадровые военные стран Альянса) быстро вспомнят соотечественники, про кого-то уже наводят справки уважающие себя частные военные компании, прощупывая возможность «взаимовыгодно решить вопросы».

Но пора вновь взглянуть на ситуацию «свысока». Благодаря тому, что нам удалось в максимально короткие сроки принудить правительство Иллиума к выгодным для нас переговорам, военно-космический флот империи возобновил свои операции на просторах Терминуса. Речь, в первую очередь, идёт о рейдах на коммуникациях, на которых, благодаря кратковременному снижению активности нашего флота, вновь возникла «жизнь». Но теперь общий фон заметно изменился, а русские рейдеры стали действовать гораздо мягче, чаще предлагая добровольную сдачу, на что, в свою очередь, большинство перевозчиков шло довольно охотно. Во вторую очередь нам стоит взглянуть на разведывательную флотилию под командованием Стукова, которая, усиленная со стороны нашего линейного флота, приступила к операции по захвату верфей на орбите планеты Святилише, что в скоплении Колыбель Сигурда. Именно на этих вервях был построен и спущен дредноут «Мьёльнир», уничтоженный в битве за Омегу, а также производились «Валькирии» и прочие корабли для нужд флота Конфедерации и, скорее всего, «Цербера». Большой интерес представляет и сама планета, ведь на Святилище расположилась колония с населением около четверти миллиона человек (другие разумные присутствуют в слишком незначительных количествах, чтобы их учитывать) с развитой горнопромышленной отраслью. Одна лишь загвоздка – она в полной мере зависит от внешних поставок продовольствия и ряда промышленных товаров. А если присмотреться ещё внимательнее, то станет видно, что до двух третей экономики колонии тем или иным образом принадлежит компаниям почившего Джека Харпера.

В третью, в следующий период русский флот стоит ждать во всех уголках Терминуса, особенно в тех, где расположены стратегические и тайные объекты Конфедерации. Благодаря данным, полученным нами из бортовых компьютеров захваченных кораблей конфедератов и Гранд Флита, а также информации от Хока и прочих агентов, нам теперь известно местоположение множества преинтересных мест: склады с вооружением, техникой и стратегическими запасами сырья, секретные производства и военные базы на незаселённых планетах, пункты слежения и связи, тайные лаборатории и прочая тщательно замаскированная инфраструктура. Разумеется, всю эту практически бесхозную красоту необходимо взять под свой контроль в максимально сжатые сроки.

Ну и четвёртое! Империя продолжит демонстративное наращивание своего наступательного потенциала на подконтрольных мирах и космических объектах так, чтобы это было прекрасно видно всем заинтересованным лицам. Выглядит грозно, конечно, но ни о каких дальнейших широкомасштабных боевых действиях и речи уже быть не может. Тратить драгоценные людские и материальные ресурсы на завоевание прочих миров империя больше не намерена, и сейчас вновь на «первую линию» выходят дипломатия, политика, шантаж и провокации.

Тем временем Российская Империя ликовала от поступающих с Иллиума новостей. Люди прекрасно понимали (а «для верности» им это ещё и доходчиво объясняли) последствия де факто капитуляции Иллиума. Конец войны. Победа! Госпожа Виктория! Но Российская Империя и её народ не были сами собой, если бы не испытывали двойственных эмоций от этой новости, ведь не стоит забывать, чем вскормлены подданные царского престола. В основу закладывались не просто абстрактный милитаризм и преклонение перед мощью оружия как такового, а идея об осознанном и ответственном применении силы, допустимом не только для защиты, но и в качестве превентивной меры. И события на Гистраде, вскрытая деятельность «Цербера», война в Терминусе, пусть и частично, в Аттическом Траверсе – всё это открыло ящик Пандоры, убедив россиян в существовании устойчивой и живучей угрозы, исходящей из данной части галактики. Да, Конфедерация разгромлена, но кто и под какие гарантии сможет утверждать, что угроза Терминуса не поднимет голову вновь? И что, – а это уже задача даже посложнее, – сможет убедить в этом моих весьма подозрительных и порой мнительных подданных?

Глубинная Империя тихо (пока), но настойчиво требует окончательного решения данного вопроса, а я внимательно наблюдаю за тем, как царское правительство балансирует между ужасами, жертвами и лишениями, порожденными войной, и его усилиями установить мир и навести порядок в Терминусе. Разумеется, речь идёт о русском мире и русском порядке – любой иной исход, можно сказать с огромной уверенность и не прибегая к мнениям каких-либо политологов, подданных российского императора не устроит. Народ не для того лил кровь и приносил в жертву своих сыновей и дочерей, чтобы потом высокие чины пятнали чужую победу, играя в миротворцев, пацифистов и гуманистов. И победа – это не только выигранные сражения и красивые реляции, а ещё и трофеи, от которых русский народ отказываться не собирается. Особенно, если речь заходит о той части народа, которой принадлежит солидная доля финансового капитала.

После известных чисток, последовавших за провалившейся попыткой государственного переворота, русские капиталисты затихарились, безропотно исполняя волю царя и сполна расплатившись за одобрительное молчание действий тех, о ком уже стараются не вспоминать. Но даже с такими предпосылками, тишина не продлилась бы вечно. Тут речь идёт всё-таки не о каких-то отдельных личностях, с которыми всегда можно договориться, а о целом классе людей. Классе, обладающим колоссальным финансовым и политическим капиталом. Классе, затянувшаяся вражда с которым сулит неизбежной катастрофой. Избежать этой катастрофы в капиталистическом государстве можно только одним способом – дать капиталу то, чего он жаждет больше всего.

Сверхприбыль.

И я им её дал. Но начнём издалека… итак! Кратное повышение Российской империей своих военных расходов было практически незаметным (в экономическом плане). Во-первых, галактическая экономика именно настолько огромна, и локальные кризисы – даже такие разрушительные, – она способна «переварить». Во-вторых, спасибо стоит сказать волусам, ибо именно они занимаются эмиссией галактического кредита, как денежной единицы, и помогают сглаживать многие… «шероховатости». Вот и получается, что остаток цивилизованной галактики жил себе спокойно и, не чувствуя жара в опасной близости от своей драгоценной шкуры, не сильно-то и лез. Это позволило нам усиленно и очень интенсивно накачивать экономику страны деньгами, не особо переживая за инфляцию. Минимальная безработица, рост промышленности и максимальная её загруженность на фоне того, что все резервные мощности включены в экономику. Новые индустриальные предприятия, инфраструктура и освоенные месторождения. И просто невероятно успешная фондовая стратегия! По неизвестным причинам, российские участники фондовых рынков по всей галактики стабильно угадывали, будто чувствуя или зная, когда им стоило играть на понижение, а когда и на повышение... удивительное совпадение и просто поразительное умение прогнозировать, не правда ли? А уж про экспортеров сырья, металлов и нулевого элемента и говорить не стоит – за минувшие месяцы они заработали больше, чем за последние лет пять (вместе взятых). В Империю хлынул колоссальнейший поток денежных средств, непрерывно впитывающийся в российскую экономику, как в алчущую сухую землю. Из-за этого весть о том, что война действительно вскоре закончится, была для определённой категории чертовски неприятной.

Перегрев экономики. Ещё более сильный и с ещё более разрушительными последствиями, чем те, что грозили государству в начале моего правления. Империя могла просто не переварить тот экономический рост, что на неё обрушился, и это вкупе с другими проблемами, которые никуда не делись. Говоря о других проблемах, в первую очередь имеем в виду дефицит коммерческого флота, который обострился ещё сильнее. Стоит войне закончиться и военные расходы непременно будут сокращены, внешние рынки стабилизируются, ценообразование придёт в норму, и в российской экономике произойдёт бодрящий, как неожиданный холодный душ, откат. Именно так себе представляют будущее экономические элиты империи. Именно так всё бы и произошло... не будь угрозы Жнецов. Сегодня Российская империя не может позволить себе снижение темпов экономического роста, поскольку новые, даже более масштабные военные проекты ещё только впереди. А на оставшиеся спокойные годы царская власть намерена обеспечить, насколько это будет возможно, спокойствие в Терминусе, укрепить свои позиции и удовлетворить все чаяния русского народа.

И вот тут закономерно возник вопрос сохранения высокого экономического роста на фоне прекращения войны… питающей этот самый рост. Вопрос можно было бы счесть нерешаемым – слишком уж противоречиво выглядят две его составляющие, – но здесь нам сослужит чудесную службу уважаемый Донован Хок.

В состав Конфедерации входило множество миров, разбросанных на просторах Терминуса, а также множество корпораций, некоторые из которых обладают капитализацией и экономическим значением, заслуживающего уважения и пристального внимания. И, поскольку Конфедерация распалась… каждый мир, каждая корпорация и недогосударственное образование, которым не повезло быть по другую относительно нас сторону баррикад, остались один на один против Российской империи. Империи, которая явно не намеревалась пока сходить с военных рельс и всячески демонстрировала своим визави мрачную картину – это ещё не конец. Всё-таки грозная демонстрация силы и давление на врагов, конечно, не могут не воодушевлять и не создавать приятную картинку, но… захватывать каждый мир по отдельности? Конечно, нам это под силу даже с учётом того, что пришлось бы столкнуться с мирами, которые заселены и застроены ничуть не меньше Анхура. Но это весьма… нет, это слишком трудоёмкое и затратное занятие, не говоря уже о том, сколько крови будет пролито. И за то время, что мы потратим на их покорение, Россия чисто экономически и политически может утратить доминирование в регионе, так как после окончательного исчезновения КСТ Терминус вновь будет полностью открыт для галактических игроков. Не сегодня, так завтра или послезавтра в регионе будет не протолкнуться от всех сортов заинтересованных лиц, ведущих все сорта законного и не очень бизнеса. Моментально возникнут новые пиратские банды, повскакивают батарианские прокси, найдутся корпоративные армии и прочая шваль. Моментально они начнут выяснять между собой отношения. Вывод – допускать этого ни в коем случае нельзя, ибо такая война всех со всеми Империи нужна в последнюю очередь.

И вновь стратегический парадокс. Война поддерживает высокий экономический рост Империи, но не любая война. И уж точно не та, которую нам сулит такая «атомизация» – просто чёртова резня мелких банд, группировок и держащихся за последнее многострадальных колоний, которой не будет видно ни конца, ни края. Этот кровавый цирк быстро начнёт вытягивать соки из нашей экономики в объёме, который затмит любую прибыль. Перспективы сомнительные, но выход был найден.

Убил дракона – стань драконом. Конфедерация уничтожена – мы создадим новую.

Тут мистер Хок выходит под свет софитов и на фоне господства русского флота на коммуникациях Терминуса и активности имперской армии сделает взволнованным элитам интересное предложение. Ведь есть способ изящно закончить войну на взаимовыгодных условиях. Российская Империя предлагает создать… акционерное государство с советом директоров во главе. Корпоративный Протекторат с советом директоров во главе, в котором будут состоять представители всех членов протектората (коими станут корпорации, миры и их объединения), а также сторонние «акционеры» в лице Торговой Лиги Российской Империи, Тучанского Протектората и русского царя. Между всеми будут распределено чётко зафиксированное количество специальных акций, которые, однако, не будут находиться в свободном обороте, определяющих количество голосов. Своим владельцам эти акции будут давать право не только голосовать за предложенные решения или кандидатуры, но и распределять доли при «делёжке» дивидендов. Дивиденды, в свою очередь, будут формироваться из массы совокупной прибыли, получаемой Протекторатом от своей деятельности: от продажи концессий на добычу ресурсов, торговых сборов, пошлин, выпуска долговых облигаций или простых акций и далее по списку. При этом, сами голосующие акции будут распределяться в зависимости от роли и вклада члена Протектората при создании последнего, и могут быть проданы или отчуждены только с согласия совета директоров. Также допускается и принятие новых членов с совместным выпуском новых голосующих акций. В данный момент (но это всё предварительно) ситуация выглядит следующим образом – Русский царь, Торговая Лига и кроганы получают до семидесяти процентов голосующих акций. Много? Да. Но это справедливо в свете того факта, что Российская империя сделает самый большой взнос, который только можно представить – флот и армию. Флот и армию, костяком которой в регионе станут кроганы.

И в это же самое время на Тучанке проводятся новые наборы в формируемые «миротворческие корпусы», а кроганский флот возрождается с нашим активным содействием. Очень активным. Помимо трофейных судов в распоряжении вассала будут переданы и имперские корабли – крейсера, авианосцы, вспомогательные суда и... дредноуты. Именно так, в составе зарождающегося Миротворческого флота, будет находиться особая ударная эскадра, состоящая из семи дредноутов с экипажами, состоящими из «бывших» офицеров и космонавтов императорского флота.

Возмутительно? Возможно. Но что можно возразить в ответ на это? Ведь Российская Империя участвовать в формировании Корпоративного Протектората никоим образом не будет. Всё это – частное дело русского царя и других лиц. Действия, продиктованные потребностью иметь под своим контролем участок космоса, на который не распространяются законы Цитадели, в том числе и пресловутые Фариксенские соглашения. А Российская Империя, являясь исключительно правовым государством, последует нормам соглашений и оперативно «избавится» от своих и трофейных дредноутов… передав их своему Тучанскому протекторату, который и внесёт корабли в качестве «уставного капитала» в уже совсем другую «организацию». Забавно, что никто из дипломатов и законотворцев прошлого не смог себе вообразить ситуацию, в которой вассалу или иному «карманному государству» передаются дредноуты. И очень удачно, что в пространстве Цитадели до этих самых пор не нашлось того, кто попытался бы выкинуть подобный фокус, спровоцировав соответствующие поправки, ибо акция такая обречена быть одноразовой. Что ж… всем всё очевидно, и нас ждёт обильная «конструктивная критика» со стороны наших галактических друзей и партнёров. Но, кто бы что ни говорил, а Россия де-юре исполнила всё, что от неё требовалось.

Но вернёмся к Протекторату и его верхушке. Как и было сказано, высшим его органом является совет директоров. Он же избирает из своего числа Протектора, по сути, совмещающего в себе функции председателя совета и номинального главы государства. Также советом будут назначены и прочие должностные лица и командующие вооружёнными силами протектората. Таким образом, Империей формируется «дочернее» государство – нечто подобное делали французы во время революционных войн. Мы лишь немного развили их идеи, сверяясь с реалиями современности. «Дочернее» государство, но формально независимое. Российскую Империю и Корпоративный Протекторат ничего не будет связывать, кроме, разве что, «учредителей».

Странная на первый взгляд конструкция, но она обязательно принесет огромную пользу и, главное, выгоду всем участникам. Русский капитал получит обширное поле для своей деятельности, огромный рынок сбыта дешевого сырьё и пространство для расширения. Кроганы встанут полностью на самообеспечение, ускорив «возрождение» расы и становление своего нового государства. Колониям и корпорациям Терминуса будут обеспечены безопасность и экономические свободы, а также гарантированная прибыль от совместной деятельности и взаимопроникновения рынков. А Российская империя… полигон и отстойник для устаревших кораблей и вспомогательных сил, а также скрытого наращивания резервов.

Проект, несомненно, хорош, хоть и может потребовать некоторой доработки по ходу развития событий. Мистер Хок, впрочем, явно не собирается дожидаться, пока армия теоретиков и аналатиков проработает каждую мелочь. Преисполненный энтузиазмом и достаточно умело распоряжающийся поддержкой российского МИДа, уже вовсю активничает, запустив переговорные процессы. И не без результатов ведь! Уже в следующем месяце все заинтересованные, – а таких совсем не мало, – проведут первую встречу на Анхуре. Разумеется, полностью скрыть переговоры и консультации такого масштаба не представлялось возможным, но определённую интригу перед нашими уважаемыми партнёрами сохранять до сих пор удаётся.

Но не Терминусом единым! Внешняя политика Российской империи в других сферах может и не приковывает к себе много внимания, но в значимости она ничуть не потеряла. Очень даже наоборот…

Стратегическое поражение конфедератов при Анхуре привело не только к краху Конфедерации, как государства, но и к серьёзным, прям-таки «тектоническим» переменам в политике США и Европы. Тот экономический и политический ущерб, который они понесли из-за конфликта, оказалось невозможно никоим образом скомпенсировать или погасить. Что США, что ЕС сейчас самым серьёзным образом ослабли на рынках пространства Цитадели, а их биржевая роль заметно снизилась. Вооруженные силы? Всё ещё сильны, но всё же заметно ослабли из-за постоянной помощи Конфедерации (тактично опустим вопрос потери немалого числа ценных специалистов). Негативно сказалась наша победа и на Китае, чьё население почему-то оказалось совсем не в восторге от новости, что два из трёх наиболее боеспособных кораблей их флота оказались проданы довольно сомнительной стороне. Определенные брожения прокатились и по остальным членам Альянса – где-то больше, а где-то меньше, в зависимости от их вовлечённости в конфликт.

Возвращаясь к США и ЕС, можно пряча довольную улыбку констатировать, что их экономика задыхается и чувствует себя крайне неважно, несмотря на ослабевания товарного бойкота со стороны рас Цитадели и возросшей активности. Этого всё ещё недостаточно. И становится всё более очевидно, что дальнейшая эскалация конфликта с Российской империей не несёт ни США, ни Европе никакой выгоды – лишь убытки, да такие, на которые глаза не закрыть. Необходимо менять парадигму отношений, но официальные власти на такое не способны. Уже слишком многое сделано и ещё больше сказано. Однако все мы прекрасно понимаем, что президенты и премьер-министры, депутаты и сенаторы – все они лишь верхушка айсберга, который мы называем «государство»...

***

Челнок неторопливо облетал вокруг искрящегося серебром под полуденным царьградским солнцем морского корабля длиною метров двести. Изящные и острые обводы, яркая иллюминация и декоративные паруса создавали поистине дивный образ старинного судна прямиком из восемнадцатого века. Наш транспорт тем временем мягко приземлился на платформу, тут же распахнув аппарели, впуская свежий морской воздух в салон.

– Ваше Императорское Величество, рад Вас приветствовать на борту «Ливадии». – Стоило мне только спуститься на палубу, как ко мне подбежал капитан круизного корабля.

Непродолжительный Обмен вежливыми приветствиями, дежурные моменты… всё, пора переходить к действительно важной части.

– Как наши гости?

– Ожидают Вас в кают-компании.

– Прелестно.

«Ливадия» – представительское судно, принадлежащее императорскому дому и построенное по специальному заказу. И поверьте на слово, внутреннее убранство нисколько не уступает внешнему виду. Дорогая «натуральная» отделка, ткани, драгоценные материалы, вышколенный персонал, а также прекрасная обзорная галерея, расположенная под водой и позволяющая, не отвлекаясь от изысканного ужина, оторваться от чудес рукотворных и понаблюдать за чудесами природными – морским разнообразием океана Царьграда. Красивая и дорогая игрушка для особых гостей и событий.

Освежившись и приведя себя в порядок после длительного перелета, я отправился к дорогим гостям, предпочтя для этой встречи простой белый брючный костюм из лёгкой дышащей ткани. Шёл я не один, ибо без сопровождения на этом судне может быть легко заблудиться в лабиринте коридоров, а так – десять минут, три из которых занял спуск на лифте в «подводные» палубы, и я уже в кают-компании для особых гостей. Длинный овальный стол из настоящего морёного дуба, массивные светильники, покрытые позолотой и дарующие мягкий тёплый свет. Несколько кофейных столиков, вокруг которых распределены мягкие диваны и кресла, обитые красным бархатом, а в противоположной стороне от входа приютилась барная стойка с большим и весьма разнообразным ассортиментом. Но всё-таки главная прелесть кают-компании «Ливадии» – обзорные иллюминаторы, в которых, на данный момент царил безмятежный мрак океанских глубин. Завораживающе.

Завораживающе, но всё-таки не так интересно, как предстоящие разговоры. Здесь меня уже ждали, а если точнее, то уже заждались эмиссары истинных хозяев человечества. Три фигуры степенно приближались ко мне, двое мужчин и одна женщина. По центру – Энтони Ротшильд, внук Натана IV Ротшильда, главы старшей ветви семейства. Высокий и сухопарый мужчина сорока восьми лет, карие глаза, слегка вытянутое лицо и... если честно, то ничем не примечательная внешность, которую потом тяжело будет вспоминать из-за отсутствия хоть сколько-нибудь ярких черт. Слева от него, чуть отставая шёл Билл Кох. Крепкий и уже абсолютно седовласый мужчина за пятьдесят, явно держащий себя в хорошей форме. Ростом он пониже, чем Энтони, но не внутрисемейным положением, ибо своё семейство Билл уже полноценно и уверенно возглавил. Справа от Ротшильда грациозно, легко и уверенно плыла, – а по-другому и не скажешь, – Луиза Макмиллан. Тоже представительница американского капитала и скромный матриарх семейства-рекордсмена по количеству миллиардеров. Девочке уже шестьдесят семь годиков, но благодаря приближающимся к чудесам технологиям современной бьюти-индустрии и медицины, ей не дашь и сорока. Но внешняя молодость не особо смягчает тот факт, что её, откровенно говоря, красоткой никак не назвать. Крайне отталкивающая внешность. Сухая и с резкими чертами лица, холодный и безэмоциональный взгляд, бледные тонкие губы постоянно поджаты. Складывается впечатление, что перед тобой очень ухоженная мумия, а не живой человек. Очень разные люди, но всех объединяло что-то, что я могу улавливать, но всё ещё не могу описать. Та «аура» человека, который обладает подлинной властью, и которой не могут похвастаться даже главы многих государств и корпораций. Я допускаю даже мысль, что это лишь иллюзия – обманка от мозга, который пытается хоть как-то уместить в себя факт, что такой же, как миллиарды других, человек оказывается вдруг настолько выше остальных.

– Ваше Императорское Величество, рады с Вами познакомиться. – Первым при приближении слово взял Ротшильд, без особых усилий выдав вежливую улыбку. – Мы благодарны за эту встречу.

– Взаимно, мистер Ротшильд. – Я, в свою очередь, улыбался и держался открыто и тепло, как и подобало гостеприимному хозяину. – Всегда интересно, когда тебя просят о беседе такие уважаемые люди. Прошу, присаживайтесь...

Наша маленькая компания без спешки расселась за столом. Я у торца, во главе, а гости по мою правую руку, один за другим. Никто не стал обходить меня, чтобы занять место слева, не желая оказываться у меня за спиной и привлекать на себя внимание моей охраны, присутствие которой почти незаметно, но всегда так хорошо ощутимо. Стоило нам занять места, как к нам тут же подскочил бармен, неся на подносе освежающие напитки. Мадам остановила свой выбор на шампанском, господа на виски, а я, желая потешить свою отличное и лёгкое настроение, выбрал банановый дайкири. Мелочь, а приятно. Своим выбором я призвал на себя заинтересованные взгляды гостей... хм. Возможно, уловив мою «лёгкость» раньше, они также бы выбрали не столь «официозные» напитки.

Первой глоток моей «амброзии» сделан, бокал опущен на стол. Настал черёд беседы.

– Господа, дама, чем же я обязан столь высокому визиту?

Кох и Макмиллан переглянулись. Как я и ожидал, слово взял Ротшильд, своим видом и открытым языком тела выдававший, что он больше своих компаньонов настроен на диалог.

– Мы здесь, Ваше Императорское Величество, чтобы обсудить мир.

– Мир? – Я удивлённо поднял брови, наполняя голос лёгкой наигранностью. – Разве мы воюем? Мне казалось, что вы просто финансируете и поддерживаете моих врагов, а я в ответ просто бью по вашему бизнесу. Разве не так?

– А разве это не война? – Влезла Макмиллан с сухим и строгим тоном, который полностью соответствовал внешности. – Бизнес – допустим. Но сначала вы похищаете и убиваете граждан США и ЕС, потом ударили по нашим трудам и отношениям с Цитаделью, а недавно и вовсе лишили жизни бедняжку Джека...

– Нет, это ещё не война. – Перебил бабульку, не желая дальше слышать её голос. – Вы бы её ни с чем не перепутали, мисс Макмиллан, потому что я начал бы с Ваших внуков, занимающие сами знаете, какие посты.

Луиза, как и подобает хорошей мумии, была невозмутима и нечитабельна – она ни за что не покажет, задели ли её мои слова. Но глаза угрожающе сузились, вызвав в ответ от меня кривую ухмылку.

– В любом случае, Ваше Императорское Величество, – с примирительным тоном в разговор вновь вступил Ротшильд, краем глаза мазнув по Макмиллан, – стоит вопрос о пропасти между нашими позициями, которую мы желаем устранить.

– Каким образом?

– Прийти к соглашению о ненападении. С возмещением Российской Империи части издержек, естественно. – Собеседник взял короткую паузу, дождавшись, пока я взглядом дам понять, что заинтересован. – Допустим, сопоставимая с контрибуцией Иллиума сумма, смена риторики в СМИ и размораживание торговых связей внутри Альянса. ЕС возвратит долги английского короля России. Отставка Сарацино, конечно же. А взамен Империя будет способствовать восстановлению наших торговых связей с Цитаделью, прекратит агрессивную кампанию против нас, возвратит контроль над нашими активами и предоставит доступ к рынкам Терминуса.

– Позвольте уточнить, о каких активах идёт речь, мистер Ротшильд? – Слегка надвинулся на собеседника, язвительно улыбнувшись. – Не об «Оверлорде», надеюсь? Или других боевых кораблях, которые Вы направили против меня? Скажу прямо – забудьте о них. Я открыт к диалогу, но судьба этих трофеев не обсуждается.

Ротшильд хорошо держал лицо, ни взглядом, ни мимикой не дав понять собеседнику о своём недовольстве. О, а недовольства там было предостаточно. Уверен, он разделяет чувства хмурящихся Коха и Макмиллан.

– Что касается всего остального, то очень странно получается. – Задумчиво провёл взглядом по лицам собеседников и медленно откинулся на спинку кресла. – Голосящие СМИ... Сарацино, который уже в одном шаге от отставки... какие-то старые долги... смешные суммы денег. Это всё можно было бы рассмотреть, если бы взамен вы не просили пустить вас к квадриллионам. Если вы хотите получить желанное, то и предложить придётся нечто более существенное, в чём Империя точно заинтересована. А на ваши СМИ и идиотов ей глубоко плевать, как, собственно, и мне.

– Тогда, – вмешался Кох, почти задавив истеричную ноту в голосе… кажется, он напряжён куда сильнее, чем я думал, – чего Вы хотите?

– Дайте-ка подумать. – Притворно задумался, сделав ещё один маленький глоточек коктейля.- Крупные пакеты акций «ЭкзоГени» и «Новерианской корпорации развития».

Вот оно. До сих пор, что «ЭкзоГени», что «НКР» являлись крайне закрытыми корпорациями на службе западного капитала, а влезть в них было непосильной задачей, обломавшей многим зубы и амбиции. Но, в отличие от предшествовавших мне спекулянтов, меня интересует лишь одно – их секретные исследования и проекты. «ЭкзоГени» вот уже два года финансирует, казалось бы, абсолютно бесперспективную колонию на Феросе, а «НКР» является основным учредителем колонии на Новерии, где их же силами создана разветвлённая сеть лабораторий и исследовательских центров, далёких от запретов Цитадели. Соломку нужно подкладывать уже сейчас.

– Взамен вы получите полный доступ в Терминус и некоторые преференции.

Пока Макмиллан и Кох вновь переглянулись, обменявшись, я уверен, неизвестными «сигналами». Их реакции мне вполне понятны, и они соотносятся с теми крохами информации, что мне шепнули до этой встречи. Коха или кого-то из его близких развернувшийся конфликт неприятно прищемил – недостаточно, чтобы хоть сколько-нибудь угрожать их бизнесу, но достаточно, чтобы желать как можно быстрее закрыть и подзабыть эту историю. Макмиллан погрузилась в дебри собственных планов и расчётов, помноженных на желание контролировать всё, что хоть как-то влияет на её планы. Ротшильд? С ним всё было интереснее. Информация в моём распоряжении ничего не подсказывала, и сам он не спешил выдавать что-либо. Впрочем… услышав мои требования, он смерил меня немигающим, спокойным и необычайно цепким взглядом, встретившись с моим собственным, ничуть не менее серьёзным. Ему потребовались доли секунды – он всё понял.

– Нам необходимо время, чтобы... – Заговорила Микмиллан, но второй раз за вечер была перебита.

– Мы согласны, Ваше Императорское Величество. – Ротшильд признательно кивнул мне и продолжил, со вновь появившейся чуть заметной улыбкой повернувшись уже к своим компаньонам. – В прошлый раз, когда сторона взяла паузу в переговорах, сумма выросла в пять раз.

– Действительно... – сдулся, наконец, Кох и сделал глоток виски.

– В таком случае, я предлагаю выпить за нашу сделку. – Я бодро поднял бокал вверх, сгорая внутри от нетерпения и жалея, что почтенных гостей нельзя сразу оставить или выпроводить.

Меня уже изрядно заждалась одна прекрасная особа.

****

Остров Танаис. Райский уголок, затерявшийся среди океанов планеты Царьград и достаточно сильно удалённый от более крупных своих собратьев. Остров достаточно велик и холмист, а его склоны покрывает разнообразная и такая знакомая земная флора. Дубовые рощи, посадки амаранта, тика, эбенового и розового дерева. Рододендрон разных семейств и, разумеется, многочисленные виноградники, примыкающие к единственной на острове винодельне – «Нимфей». В прибрежной зоне острова на равном удалении друг от друга расположились гостиницы и туристические зоны для особо состоятельных подданных русского царя. Танаис… это не просто курорт, а курорт наивысшего разряда и уровня обслуживания. И с соответствующим ценником – отнюдь не каждый разумный в галактике в состоянии финансово потянуть отдых в этом месте. Миранда была полностью уверена, что ей бы всё это очень понравилось, будь она здесь по собственной воле,

Перелет с Элизиума на Царьград выдался обыденным и ничем примечательным… долгим разве что. Никаких проблем на таможне не было, её без каких-либо проблем пропустили без тщательного осмотра. Далее Миранду встретили улыбчивые сотрудники трансферной компании – абсолютно обычные граждане, а не какие-нибудь сотрудники спецслужб, – сопроводившие до представительского аэрокара, который и доставил её сюда.

Весь путь от Элизиума до Танаиса Миранда провела в сосредоточенном напряжении, не представляя, что её может ждать. В меню были плен, гибель и обилие вариантов похуже, но не откликнуться на подобное предложение она не могла. Русские явно предполагали, что, прежде чем отправиться в их западню, Лоусон попытается выяснить судьбу сестры. В связи с этим, скорее всего, они и оставили такое обилие ни разу не двусмысленных знаков. Заявление в школу от опекунов, переписка Орианы с виртуальными подружками, которых никогда и не существовало, и прочие-прочее-прочее. Обилие мелочей, не оставляющих места сомнениям и иным трактовкам – Ориана в руках русских. Почему «Цербер» не уведомил её? Хороший вопрос, который она с удовольствием задаст мистеру Эшу... если останется в живых.

Но мрачные мысли пока что упрямо не оправдываются. По месту прибытия её ждала не группа захвата, а улыбчивый персонал элитного отеля «Танаис Прайм», шикарный «президентский» номер с видом на океан и… встреча с сестрёнкой. Орианна выскочила из отеля сразу же, стоило только старшей Лоусон выбраться из аэрокара.

– Ориана?! – Что ж, на короткий промежуток времени фирменной сдержанности в эмоциях от Миранды ожидать не стоило.

И уж тем более не стоило ожидать этого от Орианы, которая клещом вцепилась в сестру, успев разве что крикнуть «Мири!» на подлёте. Но даже обуреваемая эмоциями Миранда, как бы ей ни хотелось раствориться полностью в моменте, не могла позволить себе забыться.

– Ориана, – Миранда крепче прижала к себе сестру и принялась тихо узнавать у неё о произошедшем, – что произошло? Как ты? Где родители?

– Они просто пришли и забрали нас... – так же тихо и уже серьёзно стала отвечать младшая, продолжая изображать телячьи нежности, – ... собрали вещи и вывезли на дипломатическом корабле. Сразу сюда. И сказали, что ты скоро к нам присоединишься…

Миранда молчала. Разум быстро возвращался в реальность, которая, за исключением момента встречи, нравилась ему всё меньше и меньше.

– ... с мамой и папой всё хорошо, они в ресторане. Нас никто не ограничивает, купаемся и отдыхаем, были на пару экскурсиях… большинство персонала вооружено. Мири, что происходит?

– Ты большая умница. – Миранда мягко отстранила от себя сестру и ласково провела руками по её лицу и волосам, продолжив беседу не разрушая маскировки. – Мы ещё успеем наверстать упущенное, обещаю. А пока… не покажешь мой номер?

К вящей гордости Миранды, Ориана не теряла самообладание и понимала всё правильно. Улыбнувшись, та вновь вжилась в роль простой девочки, что так рада сестре. Благо, что это было несложно – никаких поддельных эмоций тут не было.

– Конечно! Пойдём, я тебе всё здесь покажу.

На последовавшую за встречей неделю «Танаис Прайм» стал для Миранды очень своеобразным, но домом. Связи с внешним миром не было, а, со слов Орианы, охраны после прибытия сюда Мири стало гораздо больше. Оперативница не сомневалась также, что в окружающих отель лесах скрыто немало сюрпризов и боевых групп на тот случай, если Миранда попытается вырваться из золотой клетки. Прочих гостей было немного, да и тут высока вероятность того, что они были агентами российских спецслужб. Сама Миранда, кроме как с сестрой и её опекунами, ни с кем не общалась. Опекуны сестры были… напряжены происходящим. До этого они были откровенно напуганы, ибо не до конца понимали, что именно происходит. Но прожив в тишине и покое какое-то время и, наконец, увидев Миранду и счастливую Ориану подле неё, они почувствовали себя более спокойно и уверенно, предположив, что всё происходящее – специфическая забота старшей сестры, стремящейся всеми силами уберечь младшую и её близких от войны и неразберихи, которых в галактике стало слишком много в последнее время. Миранда, недолго подумав, не стала их прямо переубеждать или толкать чужие мысли в иных направлениях.

Первые несколько дней ничего не происходило. Абсолютно. Миранда просыпалась, приводила себя в порядок, за завтраком встречалась с Орианой и не расставалась с ней до отбоя. Они купались, гуляли и, самое главное, они общались. Ориана в подробностях рассказывала о своей жизни, школе, друзьях, переживаниях, говорила, говорила и говорила без остановки, словно маленький словесный пулеметик, чем вселяла в душу Миранды тихое счастье от близости с родным человеком. Старшей сестрице тоже было, что рассказать, хоть и приходилось сильно «фильтровать» поднимаемые темы и информацию. Она рассказала о себе, поделившись незначительными секретами, у которых явно вышел срок годности… в первую очередь, об отце и его планах на «дочерей». Поведала Миранда и про мотивы, по которым она оставила сестру с приёмными родителями и была вынуждена скрываться. Естественно, про наименование «тайной организации», на которую Миранде пришлось работать, ничего не было сказано. Впрочем, по горечи в глазах Орианы Миранда делала для себя вывод, что смышлёная девочка всё прекрасно поняла или близка к этому

С большим удивлением и неохотой, но Миранда признавалась сейчас самой себе, что эти дни можно назвать счастливыми. Сёстры хоть и не потеряли бдительности, но наслаждались неожиданным подарком судьбы в виде этих спокойных дней. Да и мысли о смерти и различного рода жутких сценариях как-то отступали. В конце концов, если бы русские хотели их убить или навредить иным способом, то давно бы это сделали. Так что… им оставалось только дожидаться развязки.

Для Миранды всё изменилось в один их вечеров, когда она обнаружила в своём номере плотно набитую бумагой кожаную папку...

Миранда никогда не была слабовольной или излишне впечатлительной, и она многое повидала во время работы «Цербер». Она была посвящена в самые разные секреты и тайны (правда, как оказалось, недостаточно). Она лицом к лицу столкнулась со множеством ужасных событий, явления и существ, которых в галактике было предостаточно. И всё равно из-за содержимого этой папки её кожа покрылась испариной, а руки непроизвольно сжались. «Левиафан Диса». Как «Цербер» и предполагал, русские и вправду откопали нечто ценное на том силикатном шарике. Нечто, что было древнее протеанской цивилизации и... страшнее, гораздо страшнее. В представленных документах была вся хронология, а также описан ход ключевых исследований. Наномашины и их влияние на живых существ, процессы трансформации, «зомбирование», одержимость, которую русские деликатно обозначили как «одурманивание». Испытуемые говорили о неких голосах, призывающих к подготовке к «грядущему», о приказах убивать и пополнять свои ряды. Все эти процессы были описаны с чрезвычайной дотошностью, словно... да, именно так. Всё это проходило под пристальным наблюдением учёных Империи на планете Гистрад. Что ж, это многое объясняет.

«И чем вы отличаетесь от «Цербера»?!» – Хотелось воскликнуть Миранде в тот момент, но она продолжала сосредоточенно изучать представленные документы.

На следующий вечер Миранду ждала уже новая папка с новыми документами – переведённые турианские отчёты о событиях тридцатилетней давности, подноготной войны Первого контакта и последующих событиях на Палавене. Странные эксперименты генерала Артериуса над неким артефактом под наименование «Монолит Арка», неожиданное появление биологического оружия в сердце турианской столицы – главном храме, который был уничтожен по приказу Сарена Артериуса. А также отчеты о вскрытых останках, что удалось откопать. Мешанина из мягких тканей и синтетики.

Следующий вечер и следующая папка. Досье на Еву Корр, Бена Хислоппа и... Джека Харпера. Подробная, скрупулёзная, лишённая белых пятен и перекликающаяся с событиями на Шаньси и Палавене.

«Корд-Хислоп Аэроспейс» – Призрак был неожиданно сентиментален», промелькнула мысль в голове Миранды.

Безусловно, знакомство с ранней биографией Призрака было увлекательно для Миранды, но русские сделали акцент на совсем другом. Глаза Джека Харпера. Именно после событий на Палавене Харпер приобрёл столь занимательные и уникальные глазные импланты, а также манию по защите человечества. Выходит, что русские спецслужбы заинтересовались Харпером именно как участником событий на турианской столице, а также его «глазами», которые визуально были сильно похожи на «импланты», создаваемые наномашинами с Левиафана Диса. По всей видимости, это зацепка и привела к тому, что после длительного наблюдения ими были сделан столь неожиданный вывод, что Джек Харпер и есть Призрак... что ж, вполне рабочая гипотеза, но этого всё ещё было недостаточно.

Следующий документ, он же и последний, расставил всё на свои места. Заключение о вскрытии Джека Харпера. После ознакомления с документом Миранда была согласна с тем учёным, которому была поручена данная операция – Призрак к моменту гибели человека напоминал лишь внешне. Всё его тело было пронизано синтетическими капиллярами, дублирующими нервную систему, и особая концентрация которых была именно вокруг головного мозга. «Синтетические элементы» куда более совершенные, но всё равно как две капли воды похожие на продукт деятельности наномашин с Левиафана.

На этом моменте Миранде уже стало тяжело дышать, а в горле образовался ком. Русские продолжают исследования, но уже пришли к неутешительному выводу – в галактике существует слабо изученная, но крайне враждебная для всех разумных сила, частью которой они сочли Призрака и его «Цербер». Это в некотором смысле и стало одной из причин войны в Терминусе...

...«Марионетки»...

... «Инструменты влияния и контроля»...

...«Пешки под контролем чуждых человеческому разуму сил»...

....

Выключив воду, Миранда вышла из душа и устало посмотрела в зеркало. Последние ночи она плохо спала, перечитывая предоставленные бумаги, а днём нужно было уделять внимание сестре. Её острый ум неустанно анализировал и сопоставлял не только русские данные, но и обрывки из докладов и отчётов внутри «Цербера» – теперь информация о тайных лабораториях предстаёт в совсем других цветах и свете. Может ли всё это быть русской игрой по дезинформации? Может, разумеется, но для чего? С какой целью? Обвести вокруг пальца одного конкретного агента? Бред. Это бессмысленно и нерационально… но безмолвно продемонстрированная позиция и предоставленная для размышлений информацию ярко свидетельствуют об одном – в Миранде заинтересованы. Именно из-за этого они и пытаются… что? Внушить доверие? Или подготовить к разговору?

Подсушив волосы и замотавшись в полотенце, Миранда вышла из ванной комнаты и направилась к балкону. Закаты на Танаисе поистине волшебны, но не красивый вид в этот раз приковал к себе внимание. На одном из кофейных столиков её ждал сюрприз… с приглашением. Роскошный букет из лилий, к которому была приложена записка.

– Созрел на разговор... Алекс. – Вслух произнесла Миранда, иронично улыбнувшись.

***

Танаис – элитный курорт для богатых, очень богатых россиян. Прекрасный и чистый океан, свежий воздух и шикарные виды, и всё это под соусом безукоризненного сервиса. Хорошее и уединённое место для отпуска. Может, соблазниться и задержаться здесь на пару деньков? Почему бы и нет! Место и правда чудное.

Я блаженно и мечтательно прищурился от предстоящей возможности немного отдохнуть и сделал небольшой глоток маргариты. Свежий лёгкий ветерок с моря мягко обдувал веранду пустого ресторана, а заходящее светило окрашивало небо в нежные оттенки алого. Момент из визуально прекрасного обратился романтичным, когда воздух стал прогревать ставший мне сигналом стук женских каблуков.

- Мисс Лоусон.

Встав из-за стола, я повернулся лицом к гостье. С этого момента поддержание приемлемого выражения лица и правильный подбор слов будут требовать определённых усилий, ибо Миранда чудо как хороша, особенно в этом длинном и облегающем белом платье с дразнящим взор вырезом на груди и разрезом, приоткрывающим взор на изящную ножку. Миранда остановилась напротив, с явным интересом рассматривая своего будущего собеседника, одетого просто и без особых затей. Так, собственно, как и одеваются на отдыхе. Белые брюки с высокой талией, заправленная в них тёмно-синяя рубашка, кажущаяся при определённом освещении чёрной, и такой же лёгкий пиджак под тон брюк. Так сказать, денди на выгуле.

– Ваше... – было начала Миранда, но я её наглым образом прервал.

– Здесь и сейчас просто «Алекс», мисс Лоусон.

– В таком случае, зовите меня Мирандой.

– С превеликим удовольствием.

Заметно нервничающие официанты приняли наш заказ и дополнительное пожелание (быстро принести напитки и передать кухне, чтоб те начинали готовить не раньше, чем через полчаса) да удалились, но мы не спешили начинать беседу и лишь внимательно рассматривали друг друга. Приценивались… по крайней мере, я. Что здесь можно сказать? Миранда мила, чертовски красива и с её умом интересно играть. Комбинация, которая не может не очаровывать. Но красота… она одна сейчас так сильно давит, что моё изрядно почерствевшее сердце вновь слабо забилось. Непривычное чувство… вернее, привычно забытое.

– Как Вам остров? – Я спросил девушку с ничуть не наигранным интересом.

– Чудесно. – Миранда улыбнулась в ответ, ярко демонстрируя, что она думает о методах, благодаря которым она здесь очутилась. – Было бы, если бы меня не заставили здесь оказаться.

– Здесь я могу только попросить у Вас прощения. – Неярко, но искренне, действительно искренне повинился, слегка разведя руки. – Но другого способа завладеть Вашим вниманием на столь длительный срок я не обладал.

– Вы похитили мою сестру. – Более холодно и вполне резонно подчеркнула девушка.

– Верно. Похитил, и теперь она в безопасности и ничто ей не угрожает. – Я ответил с не меньшим напором, держа удар. – Ни «Цербер», который мог отправить её на лабораторный стол, как крайне перспективного биотика. Ни ваш отец... с теми же целями. И только благодаря этому мы сейчас и разговариваем, Миранда. Разве стали бы Вы слушать меня при других обстоятельствах?

– Для чего Вам я, Алекс? – Не став отвечать на мой вопрос, Миранда продолжила наступление, не шевельнув и бровью. – К чему всё это представление и игра в благородство? У Вас моя сестра. У Вас информация и все козыри. Вы в состоянии заставить меня делать то, что пожелаете, и мне хотелось бы уже знать, что это.

– Миранда, здесь в благородство не играют. – Я сделал глоток коктейля и подпустил у уголкам губ пока ещё нечитаемую улыбку. – Ох, бросьте же! У нас ведь так хорошо началось общение. Цитадель. Казино. Ночь в отеле. Разве Вы не помните?

Миранда на столь дешевую провокацию не повелась, сохранив присущее Снежной Королеве хладнокровие. Впрочем, это действительно было слишком дёшево… слова не восприняты всерьёз, и она ждёт продолжения.

– Разумеется, помните. – Продолжил я. – Ведь Вам повезло повстречать именно меня.

– И почему же? – Ирония в голосе Миранды приближалась к смертельным концентрациям.

– «Корд-Хислопп Аэроспэйс». Кто бы мог подумать, что именно эта зацепка приведёт на обоих сюда? – Крючок сработал, и с этого момента Миранда вновь сконцентрировалась, «заморозив» свои эмоции. – Вас было тяжело найти, Миранда, но мы справились. Оставалось только выложить хлебные крошки в нужное нам направление… и вот – Вы сами пришли ко мне.

– О чём вы говорите? – Несмотря на то, что девушка умеет держать лицо, в её голосе ощутимо повеяло напряженностью.

– Миранда, спросите себя… если бы Вы сохраняли верность «Церберу», состоялся бы наш разговор? – Я медленно покачал головой, подкрепляя слова жестами. – Нет. Но… для начала, если бы Вы сохраняли верность «Церберу», то не стали бы пытаться провести самостоятельное расследование, скрупулёзно конспектирую его «прочие» преступления.

– Как? – Выдавила-таки Лоусон, заметно побледнев.

– Не хочу принажать возможности Ваших коллег, Миранда, но неужели у Вас не возникло вопросов о том, как агент «Раса» так легко смогла раздобыть столь секретные доклады о по-настоящему жутких проектах «Цербера»? Вопрос времени. Скоро вы вышли бы на самих себя и стали бы задавать неудобные вопросы собственному руководству. Про станцию «Барн», например.

– Что о ней известно? – Миранда на последних словах подсобралась как кошка перед броском, вперив в меня немигающий взор.

– Пока только неподтверждённая информация.

Я дал собеседнице короткую паузу. Та оставалась непреклонна и медленно, уверенно кивнула, явно желая услышать остальное. Что ж, хорошо.

– Комплексные опыты, – продолжил я, – на базе прочих исследований. Руководит объектом некий «Директор», помощь ему оказывают Рэндалл Эзно, Инали Рената и... кто-то с глупым прозвищем... как же его...

Миранда в любопытстве слегка склонила голову к правому плечу, а в её глазах тлело узнавание имен.

– Бывший напарник Пола Грейсона – Пэл! – Вспомнив, я щёлкнул пальцами пока Миранда внимала как заворожённая. – Тот, что прирезал претендента на пост главы «Терра Фирма». Как можете видеть, Миранда, я абсолютно откровенен с Вами!

Она молчала. Долго молчала, переваривая услышанное и внутренне сопоставляя известные ей факты. Она задала свой вопрос лишь тогда, когда он полностью сформировался.

– Вам так много известно о «Цербере». – Миранда с несколько подавленным видом откинулась на спинку резного стула. – Так почему он до сих пор не уничтожен?

– Я не хочу его уничтожать. – Спокойно посмотрел в глаза девушки, что слегка расширились от понимания ситуации. – «Цербер» – инструмент. Закономерный итог зажатого в тесные рамки капитализма человечества. Проблема не в организации, а в людях, что господствуют в ней. В людях, переполненных ненавистью и призрением самого худшего толка. Эмоции, порождённые страхом самых презренных трусов и их тихой ненавистью к самим себе. Их можно найти в любых группах людей и в любых разумных расах. К сожалению.

Задумчивый взгляд Миранды отошёл от меня и скользнул по закатному алому горизонту, а сама она выглядела… уставшей. Видимо, «домашнее» задание, сестра и наш разговор её совсем вымотали. Что ж, я сочту тот факт, что она позволила маске ненадолго сползти в моём присутствии, как комплимент. А я, тем временем, решил продолжить.

– «Цербер» нужен не только человечеству, он нужен всей галактике. – Миранда вновь посмотрела на меня своими чудными глазами, даже не постаравшись скрыть растущее удивление. – Особенно, учитывая те данные и исследовательские материалы, с которыми Вы знакомились в последние дни...

– Вы сможете их подтвердить? – Перебив меня, собеседница буквально потребовала ответа.

– Разумеется. – Миранда слегка нахмурилась, но прозвучавшая дальше информация заставила бровки подняться ввысь чуть ли не в шоке. – И мы нашли новые объекты.

Под пристальным взглядом девушки я достал из внутреннего кармана пиджака бумажный конверт с фотокарточками и передал его собеседнице.

– Мы назвали его «Левиафан Мнемозино».

– Что… с ним произошло? – Задумчиво промолвила Миранда, рассматривая всё ещё живого Жнеца.

– А это ещё предстоит выяснить пленным учёным «Цербера». – На этих словах девушка тут же оторвалась от изображений и бросила на меня холодный взгляд.

– Они наверняка погибнут. – Не спрашивала, а констатировала.

– Определённо. – Ответил я, не отводя взгляда от Миранды. – Но именно этого они и хотели – отбросить все этические нормы и добраться до истинны. Мы просто обратим на благо их стремления, не допустив страданий невинных.

Спустя непродолжительную паузу я продолжил.

– Миранда, – я наклонился к собеседнице, – я не святой и не апостол, а Российская Империя не рай обетованный. Но ни я, ни мои подданные не будем сидеть сложа руки, когда в галактике зреет нечто по-настоящему жуткое. Если мы правы, оно представляет угрозу даже не какому-то конкретному виду или региону, а всей разумной жизни в галактике. Но как бы ни была крепка наша воля, я прекрасно осознаю, что в одиночку мы не вытянем. Нам нужна помощь. Ваша помощь, Миранда. Вместе, я уверен, мы сможем обуздать деструктивные силы, порождённые человечеством, и пустить их на благо, на созидание чего-то лучшего. Вместе, Миранда. Не как подчинённый и начальник, а как равноправные союзники.

Думаю, в уме она уже сформировала примерную картину того, как будет выглядеть реализация моего предложения. Но… слишком много. Мы оба замерли в напряжённом ожидании, но я поспешил нарушить опустившуюся тишину.

– Если Вы откажетесь, – по моему лицу полоснули острым взглядом, – Вы свободно и беспрепятственно сможете покинуть империю, вместе с сестрой и её опекунами. А наша деятельность больше не пересечется.

– Это так по-мужски, Алекс. – Спустя долгие мгновения в тишине раздался холодный женский голос… с нотками веселья? – Заинтересовать девушку, а потом сдать назад.

Я бы возмутился, напомнив, что девиз «возбудим и не дадим» является изобретением с женской стороны баррикад, но мой мозг в эту сторону даже не смог шевельнуться. Я устал, и эта беседа была изматывающей. Для неё тоже – было хорошо видно, что слова даются Миранде с трудом… но раз она ещё фехтует, то я не могу ударить в грязь лицом.

– Значит... – Чувствую себя юношей выпрашивающий второе свидание. – Опасаетесь сказать «да», Миранда? Как это по-женски.

Миранда улыбнулась. По-настоящему улыбнулась в первый раз за нашу встречу.

– Мне нужно больше данных и информации. Я хочу разобраться во всём сама. – Уже серьёзно промолвила девушка, почувствовав себя, наконец, более свободно в моём присутствии.

– Разумеется. – Мягко улыбнулся. – Всё к Вашим ногам, Миранда.

– Вы говорите это каждому агенту, которого вербуете себе на службу.

Мелькнула, наконец, игривость.

– Нет, – буднично говорить правду было легко и приятно, – только Вам одной.

На что Миранда вопросительно-удивленно вскинула свою правую бровь так, как умеет делать только она одна.