Tsar Effect

Глава 82

«Могло быть хуже. Твой враг мог быть твоим другом».

Станислав Ежи Лец

Прохладно. Мягко скажем, очень прохладно. Не помогал делу и лёгкий космофлотский китель, который совершенно не был предназначен для столь низких температур. Холода я, впрочем, не чувствовал. Телу, само собой, было некомфортно, но внутри меня отогревали пылавшие почти незаметно для сторонних наблюдателей эмоции.

Вот он!

Джек Харпер. Призрак. Создатель, идейный вдохновитель и руководитель «Цербера» лежит у моих ног в экранированном саркофаге безмолвным памятником самому себе. Зрелище, которое оставляют во рту привкус… лёгкой неправильности происходящего. Абсолютно незаметно для большей части галактики погасла жизнь великого человека, который мог бы судьбу этой самой галактики пустить в совсем другое русло. «Великий». Один из тех случаев, когда это слово можно прилепить к человеку без каких-то натяжек и «авансов». Человек, проживший непростую жизнь, преодолевший множество испытаний и принесший так много жертв ради спасения человечества. Принесший в жертву столь многих ради спасения человечества.

Человек, с силой воли и мысли, которых хватило бы на то, чтобы найти в себе силы переоценить свои действия и свой путь, чтобы найти себя на дне океана индокринации. Человек, который смог бы сделать это и вопреки всему принять достойную смерть. Не знаю, какой расклад является «каноничным». Не знаю, каким бы он был в этом мире, но сам факт того, что в человеке была способность так поступить, говорил о многом. Но с каких бы сторон он не мог себя проявить… я не дал этому свершиться. Джек Харпер останется в памяти людей как «обычный» медиамагнат, убитый наёмниками по заказу очередного ревнивого рогоносца. Никто. Никто, кроме меня, так и не узнает об этом и не будет тратить время на размышления о том, насколько же человек может стать великим в своём падении.

Впрочем, нужно признать, что у мистера Харпера, каким бы потенциалом не обладал он лично и его детище, не было и шанса. Я знал его историю, его секреты и тайны. Можно с уверенностью сказать, что Призрака я знал гораздо лучше, чем он меня. Можно даже допустить мысль о том, что я знал его лучше, чем он сам… особенно если предположить, что он уже незаметно начал терять себя под влиянием Жнецов. Мог ли он подозревать, насколько объёмны и глубоки мои знания о нём? Думаю, что нет. Я не давал для этого ни малейшего повода, не желая по неосторожности поставить во главе «Цербера» неизвестную переменную. По крайней мере, я так думаю… и, если судить по последним событиям, вполне обоснованно. Но рано или поздно всему приходит конец.

И всё-таки я для себя вижу здесь неожиданную толику грусти и рефлексии по случившемуся. Рефлексия о грозном враге, умном, коварном, предусмотрительном, хладнокровном и прагматичном. О враге, который вселяет ужас. О враге, победить которого будет честью... о враге, которым мог бы стать Призрак, но я не дал ему такой возможности, сбив на самом взлёте и не позволив пожать потенциал и плоды всего, что все эти годы так старательно взращивал его гений. Грустно. Неожиданно грустно.

Если бы его судьба сложилась немного иначе, у меня и у всей галактики было бы на два порядка больше головной боли.

Если бы мы встретились в другом месте и в другое время, вполне может быть, что мы стали бы друзьями или, по крайней мере, нашли бы общий язык и понимание, какое может быть между двумя людьми, которые знают слишком много.

Наверное. Это уже спекуляции и пустая трата времени, которая отвлекает от важных вопросов. А вопросы есть, в том числе и совсем «свежие», ведь ликвидация такого значимого персонажа не может не привести к последствиям. И закрывая одну за другой понятные мне главы этой истории, я всё чаще остаюсь наедине с неизвестностью. Тот же Призрак… он был достаточно предсказуем для меня, и тем очень удобен. Я не только располагал информацией о его организации, но и знал, как он мыслит, какими категориями рассуждает и какими принципами руководствуется. А этого уже немало. Пожалуй, зная его истинную сущность, было бы не так уж и сложно осуществлять незримый контроль над ним и его проектами, но… как долго это могло продолжаться? Призрак был умен. Очень умен. Череда провалов рано или поздно привела бы его к однозначному выводу – его враг знает о нём гораздо больше, чем он сам мог и помыслить. И тогда он бы исчез, растворился, забравшись в самую глубокую дыру, из которой его было бы уже не достать. Если так подумать... уж лучше горевать о рано почившем враге, чем о неистребимом вездесущем паразите что с остервенением отравлял бы все мои планы на благо Жнецов.

Какое-то время я тешил себя мыслью о том, что такой ценный кадр стоило бы обратить своим инструментом или даже напрямую увлечь на свою сторону. Заманчиво, действительно заманчиво, но, к сожалению, столь же рискованно, ведь Призрак – давняя марионетка Жнецов, уверен, уже нашпигованная их приблудами. Будущий новый «главный Коллекционер», если угодно. Призрак был тем активом, который в нужный час должен сеять хаос в галактике, приближая победу Жнецов. А также запасной вариант на случай различных форс-мажоров, с которыми наши синтетические визави не хотели раньше времени работать напрямую. В связи с этим, остаётся задаваться простым, на первый взгляд, вопросом – как на подобное отреагируют Жнецы? Есть ли у них в наличии запасные «Призраки» и насколько они опасны? Сколь велика «пятая колонна»? И, пожалуй, самый интересный и потенциально самый страшный вопрос – не породил ли я убийством Призрака угрозу несоизмеримо большую? Что не говори, а ликвидация Харпера несла в себе большой риск.

Риск, на который я пошёл осознанно.

Мало времени не только у меня. Чтобы создать столь разветвлённую и достаточно «зубастую» организацию, подобную «Церберу», необходимы годы кропотливой работы и кадры, подобные мистеру Харперу. Лишить Жнецов такого инструмента – затея, стоящая всех сопряжённых с ней рисков. Но не стоит обманываться, смерть Призрака вовсе не означает гибель «Цербера». Там осталось достаточно кадров, способных перехватить контроль и стать новыми «Призраками», продолжая оставаться угрозой для Империи. «Король умер, да здравствует король!» – знаменитая феодальная формула так же прекрасно работает в реалиях террористических организаций.

Но я не стал бы затевать ликвидацию Харпера без определённых надежд перехватить контроль над его детищем. «Цербер» представляет собой ценный актив, было бы глупо отрицать. И его главная ценность – кадры. Преимущественно мотивированные, целеустремлённые и способные. Настоящие пассионарии, чьими толстыми лбами так удобно проламывать бетонные стены предубеждений. И самое главное, там достаточно отмороженной и без лишних стоп-факторов публики, про которую можно смело сказать – «их не жалко». А технологии Жнецов, знаете ли, сами себя не изучат. Тратить на подобные проекты научный потенциал империи... нет уж, увольте.

Взглянув напоследок в буквально мертвецки-бледное лицо, я безмолвно попрощался, отдавая должное павшему врагу. Более мы не свидимся. Да и сейчас значимых причин для этого свидания не было. Я чётко осознаю, что это моя прихоть. Быть может, внутренняя потребность удостовериться, что враг мертв. Не люблю сюрпризы.

На выходе из морга меня дожидался Стуков, наверняка гадая, что же связывает меня и обычного американского миллиардера. Что ж… он продолжит гадать. Секрет мистера Харпера раскрывать я не намерен, это ни к чему. А что до ближайших моих соратников, которые не могли не знать хоть что-то или не догадываться… что ж, к счастью, благодаря пакету секретных документов, полученных нами от турианцев относительно событий тридцатилетней давности, развернувшихся на Палавене, мой интерес к американцу был в их глазах весьма и весьма обоснован.

- Алексей Павлович, – Стуков непроизвольно вытянулся, подняв на меня свои карие глаза, – направьте объект доктору Солусу. Я хочу, чтобы исследование этого тела было у него в приоритете. Первый детальный отчёт мне нужен уже через две недели.

Результаты вскрытия и обследования прекрасно завершат выстраиваемую композицию, крепко легендируя мою видимую мотивацию. Всё это ещё послужит весомым аргументом в уже завершающемся процессе вербовки нового «Призрака». Вишенка на торте.

- Как прикажите, Ваше Императорское Величество.

Стуков коротко поклонился, спеша отдать приказ через свой омни-тул, пока я направился в один из залов для встреч. Пора поговорить о мире.

***

- Мистер Донован.

При моём появлении Хок подскочил как ошпаренный. Бедняга явно ожидал появление кого-то… кого угодно, кроме меня.

- Рад Вас приветствовать! - Я добродушно закончил фразу, входя в помещение.

Встреча проходит в относительно небольшом и неформально оформленном зале со всем необходимым, то есть с овальным столом и креслами на десять человек и волшебной специальной нишей в углу, где притаились кофемашина и небольшой бар.

- В... Ваше Императорское Величество! – Торговец смертью достаточно быстро взял себя в руки, подстраиваясь под уровень собеседника и успокаивая голос. – Я думал...

- Ну, не волнуйтесь так, мистер Донован. – Не теряя мягкую улыбку, я обошёл стол, расположившись ровно напротив так и продолжающего стоять Хока. – С господином Шагаевым Вы встретитесь чуть позже и уже с ним обсудите все стоящие на повестке дня мелочи и детали. Я здесь просто чтобы утвердить… принципиальные вещи. И, конечно же, лично поблагодарить Вас за оказанную помощь.

И ещё какую! Именно на челноке Донована удалось вывести с Иллиума тело Харпера, не вызвав подозрений у службы безопасности директората. А подозрения и шероховатости надо минимизировать. Ведь я, понятное дело, сразу оказался в рядах первых подозреваемых для всех, кто хоть немного разбирается в ситуации. Думаю, ко мне уже направили бы какой-нибудь деликатный вопрос, но все как-то стесняются что-то спрашивать пока весь русский флот на орбите.

- Благодарность? – Опешил-таки африканер.

- Разумеется! – Я воодушевлённо воскликнул в ответ. – Благодаря Вам... нет, исключительно благодаря Вам эта война завершится гораздо раньше, чем могла бы, позволив миллионам вернуться к привычному укладу жизни. Не говоря уже про жизни, которые не будут потеряны.

- Действительно... – Довольно рассеяно ответил Донован, внимательно смотря на меня.

- Будьте уверены, мистер Донован, моя благодарность выражается не только в словах. – Наконец, в глазах Хока явственно блеснул огонёк алчности. – Но это после. Для начала, что Вы мне скажете про Директорат? Они хотят мира или Вы здесь только для того, чтобы потянуть время?

- Мир, Ваше Императорское Величество. – Поспешил ответить он и, правильно истолковав мой кивок, деликатно сел в кресло напротив и демонстративно положил руку на кожаную папку, что была с ним. – Совет директоров полон волевых и авторитетных личностей, готовых долго и упорно отстаивать свои позиции… но даже они не в состоянии пойти против коллективного мнения подавляющего большинства акционеров планеты.

Действительно. Если так подумать, то азари на руководящих должностях легко могли бы упереться рогом, толкая нас к открытым боевые действиям, и тогда бы все мы умылись кровью и хорошенько так завязли на этой чудесной планетке. Но они этого не сделали. Почему? Ответ прост – акционеры. Сыграл именно тот фактор, на который мы изначально и делали ставку в настоящей операции. Ведь что такое Иллиум? Это исключительно корпоративная собственность сотен крупных конечных бенефициаров, чья исключительная цель заключается в получении прибыли и сохранении тех условий, обстоятельств и связей, которые позволяют это делать. Безусловно, Совет Директоров контролируют крупнейшие и богатейшие, но даже это обращается в ничто под давлением ВСЕГО капитала планеты, который в настоящий момент вопит и несёт колоссальные убытки. Естественно, первая реакция здесь может быть только одна – немедленно всё это закончить. А как? Ответ всё так же прост – пойти, в конце концов, на наши условия.

- Однако, – продолжил Хок, – мне было поручено смягчить, насколько это будет возможно, Ваши условия и как можно скорее способствовать снятию блокады.

- Интересно. – Я показательно задумался, прежде чем ответить. – Думаю, это даже вполне возможно. По сумме компенсации мы точно сделаем скидку. Выделим, так сказать, Ваш талант дипломата перед азари. А что касается блокады, смело отвечайте, что только после полной передачи всех кораблей конфедератов на орбите и пленных...

Чем, по нашим сведениям и наблюдениям, азари сейчас активно и занимаются, постепенно готовя к передаче оставшиеся корабли армады Конфедерации и Гранд Флита. Что примечательно, «Оверлорд» и «Инвинсибл» сдались прямо на удивление тихо и мирно. Ни хитрых приёмов, ни героических прорывов, ни самоубийственных приказов сверху или инициатив снизу – попросту ни-че-го. И англичан можно понять. Они деморализованы неопределенностью, громадными потерями и, наконец, откровенным предательством. И за что воевать? За что биться? За что умирать? На чьей они вообще стороне и, что не мене важно, кто остался на их? Все эти вопросы цвели в головах личного состава и посеяли крамольные мысли. И, конечно же, после болезненных ответов на некоторые из этих вопросов, на отдельных личностей снизошло прямо-таки божественное откровение. Ох, что-то подсказывает мне, что даже если Филип или его окружение попытались бы нечто мерзопакостное провернуть, то экипаж зарубил бы такую инициативу на корню. Люди явно натерпелись.

В настоящий момент дредноуты полностью под контролем русского флота и спешно буксируются в тыл, тогда как экипаж (со всей верхушкой) теперь у нас в плену. Да, в том числе и сами Филип с Рихтер. Что характерно, последней, после того, как её доставили на один из кораблей, благодаря стараниям англичан срочно потребовалась госпитализация. Ещё один факт, подчёркивающий степень отчаяния, в которое они неумолимо погружались.

При попытке резюмировать в голове все эти события, формируется одна простая, но ёмкая мысль – «мда». Откровенно говоря, что делать с такими подарочками судьбы я в душе... понятие не имею. По сути, мне не нужен ни Филип, ни Рихтер. Ещё более откровенно говоря, было бы лучше, если погибли или им удалось бы скрыться. Что теперь? Устраивать судилище и играть в этот цирк? Не особо хочется… да и есть-таки, прямо скажем, дела поважнее. А, есть ещё Штейнмец, который пока упрямится, но, окружённый азари и сомнительными перспективами, он точно не взбрыкнёт. Так что будут кроганам новые корабли. А вот что касается пленных… эх. Относительно их судьбы придётся что-то решать.

- А что же Ваши друзья в Конфедерации? – Задал уже я интересующий меня вопрос. – Они готовы к диалогу?

- Ещё как! – Поспешил ответит Хок, словно выслуживаясь. – Предоставьте мне ещё немного времени, и я всё устрою, гарантирую Вам!

- Ха-а-а… неужели Вы смогли привлечь даже ксеносов? – Спросил я, уже прекрасно зная ответ.

- Кхм… здесь есть сложность, Ваше Императорское Величество. – Стушевался всё-таки мой собеседник. – Почти все эти ксеносы и уже бывшие члены Конфедерации демонстративно отдалились от Конфедерации, и переговоры с нами вести не желают, если вовсе не демонстрируют враждебность. Например, турианцы с Альтакирила, которые во главе с адмиралом Кассием полностью захватили все объекты КСТ в скоплении, в числе которых значатся и верфи с недостроенным дредноутом «Дейнслив», который уже практически завершён...

Было очевидно, что Конфедерация фактически распалась. Перестала существовать. И вот какой интересный парадокс вырисовывается – война, по сути своей, уже выиграна, а подписывать капитуляцию некому и не от кого. Планетарные правительства и корпоративные представители наперегонки спешат заявить о своём выходе из Конфедерации и о своём нейтралитете. Наивно… либо, как я полагаю, хватаются за последние соломинки. В любом случае, если они думают, что Российская Империя просто всё это примет и воспримет чужой новый самопровозглашённый статус как должное, то им придётся хорошенько подумать ещё раз. Ключевая особенность конфедеративного устройства – это коллективная ответственность, о чём мы недвусмысленно напомнили бывшим её членам. Для этого нам, собственно, и нужен был мистер Хок. «Свой среди чужих», обладающий определённым авторитетом и влиянием.

Так, как было раньше, в Терминусе уже не будет. С этой мыслью всем необходимо свыкнуться, сжиться и смириться, потому что Российская Империя уже не уйдёт из региона. А вот в какой форме будет осуществляться контроль… это вопрос уже дискуссионный и достаточно гибкий. Эту позицию вскоре и должен будет донести до всех мистер Хок. Разумеется, империя получит своё, и каждый заплатит соразмерно своему участию. Но вместе с этой неизбежностью мы также широко открываем ворота для дальнейшего сотрудничества, инвестиций и диалога, предоставляя возможность корпорациям и населённым мирам начать, наконец работать, на всеобщее (а, стало быть, и своё собственное) благо. Альтернатива? Ох, конечно же, есть и альтернатива. Конечно же, почтенным господам она вряд ли понравится.

Определенные проблемы с ксеносами были предсказуемы… всё-таки они категорически не собираются признавать свою ответственность. Отчасти, благодаря нашей же пропаганде. Придётся с этим как-то лавировать и где-то смягчаться, но это совсем не значит, что мы отпустим без борьбы столь жирные кусочки. Тот же Альтакирил – хорошо населённый и промышленно-развитый мир с крупными верфями, построенными Конфедерацией. Турианцы, по моему разумению, должны поделиться. А тем временем на Цитадели уже запланирован крупный саммит политических и корпоративных элит Терминуса, который ознаменует новую страницу в истории региона. А к тому моменту, многое может произойти. Впереди много работы.

- Досадно такое слышать, мистер Донован. – Я непроизвольно простучался пальцами по столу под внимательным взором бизнесмена. – Полагаю, для нашего общего дела будет весьма полезно дать понять Совету Директоров, что необходимо продолжить и усилить поддержку Батарианской Гегемонии в её стремлениях возвратить часть потерянных позиций. Вам это под силу, мистер Хок?

- Вполне, Ваше Императорское Величество!

По глазам дельца было видно, что он понял наш замысел... пускай и дальше так думает. Триумфально вернувшиеся в Терминус батары непременно потребуют своё взад и наведут знатного шороха в регионе, сделав местные правительства определённо сговорчивее. Это просто прекрасно, но всё-таки не является самоцелью… нет. Терминус должно ещё основательно тряхнуть, чтобы наши позиции там не только окрепли, но и стали незыблемыми. Так должно быть, ибо Российская Империя не в том положении, чтобы пренебрегать в перспективе какими-либо ресурсами или возможностями…

А что касается батаров, то им вскоре придётся уяснить, что Терминус – наша корова и мы – только мы – её доим.