Tsar Effect

Глава 76

Люди, которые убивают слишком много, превращаются в драконов. Они правят землями с денежных гор и летают в высотах своего авторитета. Они становятся такими жестокими, что перестают понимать человеческий язык.Коко Хекматияр

Удобно устроившись на кровати в своей палате, Николай с удовольствием закрыл глаза, стремясь ещё хоть немного поспать после завтрака и непродолжительной прогулки. После битвы за Элефантину его эвакуировали в госпиталь, расположенный на территории частной, явно для состоятельных клиентов, больницы рядом с расположением дивизии. За те несколько дней, что промчались для него под комбинацией тонны таблеток, наркоза и операций на ключице, произошёл даже не ряд, а целый вал событий. Итоги космического сражения на орбите планеты, гибель генерал-адмирала, капитуляция Анхура, широко транслируемая церемония принятия этой самой капитуляции фельдмаршалом Бестужевым...

Окончание анхурской кампании Николай принял с радостью и облегчением – Россия вновь победила, и он стал частью этой победы, приблизив её со своего места, своими силами, настолько, насколько мог. Вместе с тем, огромное и неумолимо увеличивающееся в тишине и отсутствии задач место занимала скорбь. Скорбь о погибшем командующем, которого Ники, в отличие от многих, знал лично, и... к сожалению, не только о нём. Ранение отодвинуло на задний план многие чувства и переживания (в том числе и о погибших товарищах), сильно притупив их, но лишь до поры – в один «прекрасный» момент этот цветок раскрылся и хлынул до того игнорируемый, а потому ещё больше набравший в силе, поток эмоций. В его взводе погибли двое из четырёх пилотов, Арсен и Адашев. Рогов ранен, как, впрочем, и сам Николай. Много потерь и в группе прикрытия, как среди людей, так и азари. «Кот» ранен, «Тима» погиб... много... много имён, которые каждый день текли и всплывали в его голове вместе с голосами и лицами, которые было страшно забыть. Весёлые и мирные дни, проведённые вместе, шутки и подколки, совместная скорбь и переживания, и вот... многих из них не стало, словно их никогда и не было.

Ники не обратил внимания на открывшуюся дверь в одноместную палату (нет, ему просто повезло), посчитав, что это стандартный обход ординатора. Коля просто продолжал лежать с закрытыми глазами, медленно погружаясь всё глубже и глубже в свои воспоминания и переживания. Однако откровенно надроч... натренированный мозг военного пилота стал сигнализировать о странностях. Не было стандартных вопросов от дежурного врача, а если бы это были друзья-сослуживцы или возлюбленная они бы сразу привлекли внимание или выдали себя чем-то. Что-то здесь не так...

Всё встало на свои места, когда раздался характерный звук допотопной кремневой зажигалки, а по палате стал расплываться дым натурального табака. Только один известный Николаю человек курит столь возмутительно дорогие сигареты. От проскользнувшей мысли глаза Романова распахнулись и он, проигнорировав боль в ключице и рёбрах, резко приподнялся на локтях в кровати, столкнулся взглядом с кузеном.

Александр не изменял себе и был в своём излюбленном флотском мундире без знаков различий и наградных планок. Прошло несколько месяцев с момента, как Николай в последний раз видел Алекса, и… что ж, он не сильно изменился. Разве что выглядел ещё более уставшим: бледное лицо с приклеенной слабой полуулыбкой, синяки под глазами. Но вот сами глаза... они ярко сообщали противоположное – зеркало души, как и прежде, лучилось энергией и неугасающим интересом.

- Не знал, что ты на Анхуре. – Николай, тяжело выдохнув, рухнул на кровать и увёл взгляд на потолок.

- Мало кто знает. – Ники готов был сделать дорогостоящую ставку на то, что Алекс довольно улыбнулся. – Местные ещё зазнаются, если узнают, что капитуляцию прибыл принимать сам император.

- Тогда зачем ты здесь?

Николай может и хотел, чтобы его голос звучал бесстрастно, но это ему не удалось. Судя по громкому хмыку от собеседника, совершенно не удалось. Да и как тут без эмоций? Уж кому-кому, а самому себе Николай мог признаться, что он с одной стороны опасался кузена, а с другой чувствовал свою вину перед ним. Опасался он сейчас того, что Алекс вмешается в... да во всё. Запретит общаться с Айлой, нарушит ход его жизни в армии, вынудит пойти по какому-то другому пути. И проблема ещё в том, откровенно говоря, что Николаю нравилась его нынешняя жизнь, её свобода, неожиданно найденная в столь «структурированной» стезе, и самостоятельность, отчего он сильно дорожит ей. Дорожит, вместе с тем, прекрасно понимая, что у Александра есть планы и виды на него… в противном случае, он бы с ним не сюсюкался. Да, именно так. Не сразу, далеко не сразу, но Николай многое понял, и именно из этого понимания стала произрастать вина. Вина... Коля за это время сильно вырос. Внутренне. Достиг точки, когда он смог самостоятельно проанализировать своё прошлое поведение, а также образы жизни и мысли. Он прекрасно отдавал себе отчёт, каким он был человеком, и как нелегко было порою с ним. Особенно его «главному» родственнику, на имя которого отбрасывалась тень из-за его поступков и слов. Николаю было откровенно стыдно, в том числе за выходку на званом ужине. Но долго копившееся неприятие к Александру и упрямое несогласие со многими его действиями и отношением ко многим вещам и людям, в том числе и родственниками, не могло не сказываться на их… взаимопонимании. И что по-настоящему бесило Николая, так это то, что Александру, по большому счёту, было плевать на переживания близких и родственников – они просто не воспринимались им как что-то действительно важное. Подобное пренебрежение сильно задевало и… опять же, одному лишь императору на подобное было абсолютно фиолетово...

- Воодушевить войска! – Александр театрально развёл руками. – Ну как, получается?

- Не очень. – Но Николай не сдержал улыбки.

- А, ты просто особенный случай! С другой стороны, я не азари, чтобы всем нравиться, да?

Алекс так выразительно улыбнулся, что Ники захотелось сказать пару-тройку ласковых, но сдержался.

- Или ты думаешь, что мне совершено чуждо переживание за брата? Поверь, после коронации у меня атрофировались не все чувства. – Алекс сильно затянулся сигаретой, а Николай невольно бросил взгляд на кузена, вновь зацепившись за его глаза, уже более спокойные и сосредоточенные. – Я рад, что твоя жизнь приобрела другой вектор. Полагаю, более осмысленный, который ты выбрал сам. Это не может не вызывать у меня радость... я даже доволен.

От последней фразы Николай дёрнулся, словно от пощечины. Слова одномоментно разбудила старые душевные раны и переживания.

- Если я что-то и делал, Алекс, то точно не для того, чтобы угодить тебе. – Быстро и зло проговорил Николай, сверля родственничка глазами.

- Над сдержанностью тебе ещё следует поработать. – Александр в открытую смеялся над кузеном, и Николай, видя это, ощутил-таки укол совести за свою несдержанность. – Скоропалительность – плохая черта для будущего монарха. Учти это.

Не обращая внимания на ошарашенного кузена, Александр неловко обвёл взором палату, видимо, пытаясь найти, куда бы выбросить окурок. Не найдя лучших альтернатив, он подошёл к окну, открыл его и выбросил бычок на улицу, заодно впуская в палату свежий воздух и… так и оставшись стоять у подоконника, спиной к Николаю.

- Светлана недавно подписала своё отречение и претендовать на престол больше не может. Как только всё образуется с Анхуром, оно поступит в Сенат. Таким образом… ты останешься единственным наследником и претендентом на престол. – Александр говорил ровным и безэмоциональным голосом. Опять, словно рассуждал о чём-то малозначительном.

- Ты всё-таки дожал её? – Николай и сам бы не понял, вопрошал ли он собеседника или утверждал факт.

- Ей уже нельзя доверять, Ники. – Алекс повернул голову и вновь смело встретился с уязвлённым взором кузена, для которого Светлана Владимировна была крайне близка. – Ни мне, ни тебе. Она позволила манипулировать собой, даже чувствуя и догадываясь обо всех интригах за своей спиной. От катастрофы, в первую очередь для нашей семьи, нас спасла только её нерешительность. Но тебе ли не знать, что этот недуг тяжело определить в подвиг?

- Ты слишком суров к ней... – Николай попытался встать на защиту женщины, заменившей ему мать, но внутренне... сил на это у него не было.

- Николай, эта война произошла, в том числе, и по её вине. – Александр озвучил то, на что смелости Николаю не хватало. – Ты сам знаешь это. Чувствуешь... или есть другая причина, по которой вы с ней перестали общаться?

Николай угрюмо посмотрел на императора, мысленно моля собеседника сменить столь неприятную тему, и Александр смилостивился.

- Как бы то ни было, я рад, что с тобой всё хорошо. – Алекс по-доброму улыбнулся, взглянув на кузена, но следом в его эмоциях явственно проступила тоска. – Но имей в виду, тебе, как наследнику, которым ты всегда был, придётся сильно изменить свою жизнь. Мы и так сильно с этим затянули. До конца войны, надеюсь, осталось не так уж и много, и использовать бронепехоту пока больше негде. Так что служи спокойно, а после... ты уж извини.

Николая прошиб холодный пот. Вот то, чего он так боялся обе свои жизни. Что в один прекрасный момент он лишится самостоятельности и независимости, и вот… вот, в тот самый момент, когда ему удалось самостоятельно завоевать малый кусочек воли, его собираются лишить его. Даже так, несмотря на все эмоции, прожитый опыт позволил Николаю взглянуть на ситуацию более взросло и трезво, и вместо эмоционального демарша он задал вопрос, мучающий всю Империю.

- Зачем ты нянчишься со мной, Алекс? Ты ведь молод и в состоянии наделать кучу детей и передать власть собственному сыну. Зачем тебе я?

- У нас, Ники, нет на это времени. – Голос Александра лился ровно, но глубокая тоска, которую императору не удалось скрыть в полной мере, звучала в нём всё отчётливее и громче. – У Империи нет времени ждать пока родится, вырастет и возмужает наследник. Он нужен сейчас. Не завтра, не через год. Сейчас. Ты понимаешь?

- Да... – Соврал Николай, смотря на Александра с видом кролика, повстречавшего удава. Понимание догонит его чуть позже.

- От этого пережитка феодализма нам никуда не деться, какие бы умные мысли мы ни говорили. Империя должна видеть и чувствовать уверенность в завтрашнем дне, в своих владыках и в их желании и возможности защитить её. В противном случае крах не заставит себя долго ждать. – В какой-то совсем неожиданный и неуловимый момент настроение Александра изменилось, став шутливо-игривым. – Но не стоит забывать, что в любой момент меня может соблазнить, какая-нибудь чертовски сексуальная шпионка, и тогда тебе ещё придётся поработать регентом.

Александр, ничуть не сдерживаясь, засмеялся от собственной шутки, несмотря даже на укоризненный взгляд Николая. Но, отсмеявшись и добавив немного серьёзности в свой тон, обозначил точку в разговоре.

- В любом случае, Ники, я рассчитываю на тебя. Отдыхай.

Тепло улыбнувшись, император уже направился к двери, но у Николая был ещё один вопрос, который он не мог не задать прямо сейчас, боясь, что больше смелости на подобное он не наберётся.

- Это всё имело смысл? – Николай скороговоркой задал вопрос императору, уже успевшему подойти к двери. – Эта война… смерти, жертвы? Для чего ты её начал? Точно ведь не для того, чтобы уничтожить «Цербер».

Александр вновь обернулся к кузену. Нет, повернулся «император» - настолько сильно изменился взгляд этого человека, что Николай не смог мысленно не провести какую-то черту. В этом взгляде больше не было человеческих чувств, а только лишь рациональный разум и холод. Холодом веяло и от фигуры, застывшей мраморным изваянием. И действительно… изваяние, скульптура, образ титана с древнего барельефа. Столь резкая перемена в чужом образе и кажущаяся отстранённость от «человека» стала для Ники, мягко говоря, некомфортной. В какой-то момент ему даже захотелось подскочить с кровати и вытянуться по струнке, игнорируя риск болезненных ощущений. Не из уважения или благоговения, а, напротив, скорее из-за желания хоть как-то противопоставить себя этому «давлению».

- Не для этого. – Голос был под стать облику.

- Тогда... – Спешил Николай узнать истину, сглатывая вязкую слюну.

- ... ради ресурсов и возможностей, – Николай озяб от сути ответа, – которые позволят Империи, а возможно и всей галактике, подготовиться к настоящей Войне.

- Против кого? – Неожиданно Ники сильно захотелось пить, а его горло пересохло, словно после изнурительного марш-броска в полной выкладке.

- А это, старший сержант, информация не на Вашу зарплату. – От зловещего наваждения к концу фразы ничего не осталось, а император спокойно смотрел на Николая и улыбался. – Всему своё время, Ники...

А тем временем за дверью стали раздаваться громкие восклицания и изящные ругательства, а вскоре и шум борьбы. Романовы не успели удивиться, как дверь распахнулась и в палату ворвалась Айла с группой поддержки из своих «сестриц»...

- Ники, с тобой всё хорошо?!. – Громко и взволновано закричала азари.

Закричала… и в следующий же миг столкнулась с явно растерявшимся Александром, сильно задев того плечом. Чтобы не упасть, императору пришлось ухватиться за предплечья Айлы и резко потянуть на себя, отчего последняя оказалась в его ни разу не романтичных, но таки объятиях.

В воздухе повисли разнообразные комбинации «а-а», «э-э», «ум», «мда-а-а» и оху… напряжённого молчания. В общем, азари растерянно замерли, а Николай смущённо прикрыл глаза и с тяжёлым вздохом откинулся на подушку. Он уже всё понял. Разумеется, Алекс припёрся в госпиталь с охраной, которая встала по ту сторону двери, никого не пуская, а Айла с подругами, пришедшие навестить, могли понять это крайне по своему, по-женски.

- Ваше...! – Ан нет, тут Николай ошибся. Из-за двери показалось двое растерянных мужчин, главврач и явно адъютант императора, которые резко замолчали, стоило только увидеть поднятую руку государя.

- Ничего страшного не произошло. – Александр улыбнулся телевизионной улыбкой, внимательно осмотрев вновь прибывших азари, отчего у некоторых девушек на лицах стал "темнеть" характерный азарийский эквивалент румянца. – Николай, ты нас не представишь?

- Кхм... конечно. Лейтенант Айла К'сес и сержанты Лира Ор'ун и Тилис Ват, а это... – Николай уже обратился к азари, но Алекс его перебил.

- Александр, двоюродный брат нашего героя.

Алекс выпустил из объятий Айлу и протянул ей правую руку, которую азари нерешительно пожала. Тот же манёвр император провел и с остальными.

- Приятно было познакомиться, дамы, – посмотрев на Николая смеющимся взглядом, Алекс продолжил, – очень приятно. Но, я вас оставлю… не буду мешать. Николай, выздоравливай скорее.

Обменявшись на прощание кивками, Александр под пристальным вниманием всех присутствующих покинул палату, оставив Николая и трёх азари в недоумении. Айла тем временем сложив в голове весь паззл (в том числе и фамилию своего парня) с шоком и неверием воззрилась на возлюбленного.

- Ники... почему ты не говорил... – Чуть ли не шёпотом спросила Айла.

- Прости. – Николаю только и оставалось, что развести руками. – Как-то позабылось.

Их явно ждал тяжёлый разговор, но Николай уже мог признаться себе, что после разговора с Александром ему стало гораздо легче. Не он один переживает тяжёлые дни в своей жизни.

- Так, так кто это был? – Непонимающе воззрилась на своих сослуживцев Лира. – Что у вас с лицами?

***

- Ваш заказ, мистер. – Молодая чернокожая женщина протянула Джерри поднос, на котором было, наверное, с десяток двойных чизбургеров и два стаканы колы.

- Спасибо. – Подмигнув девушке и взяв поднос, мужчина отправился к столу, заботливо занятому его коллегой.

В обеденный перерыв местный Макдональдс был забит посетителями, все как один в строгих костюмах и белых рубашках. Джерри Шацберг, высокий и атлетично сложенный улыбчивый мужчина с короткими светлыми волосами приветливо кивал многим знакомым и коллегам, которые с пониманием смотрели на его поднос.

- Ты опять заказал кучу дерьма, Джо. – Джерри, наконец, добрался до столика, где его ожидали, и расположившись напротив коллеги.

Не уступающий Джерри ростом, но уже более возрастной мужчина обладал хоть и не рыхлой, но тучной фигурой. Толстая шея, второй подбородок, короткие коричневые волосы с пробивающейся сединой и прямоугольные очки на носу.

- Сам знаешь, Джерри. – Джордж Блэк по-доброму улыбнулся своему коллеге, уже разворачивая первый чизбургер. – Последние дни выдались крайне нервными, вот и заедаю стресс. Кстати, как твой утренний доклад директору?

- Тц… не очень. Тяжело докладывать руководству, что его поимели. – Джерри, взяв в руку стакан с колой, стал его потихоньку потягивать, игнорируя фастфуд. – Эти идиоты использовали шифры и флотское коммуникационное оборудование Альянса. Альянса, Джордж! Россия тоже часть Альянса! Конченые идиоты… у меня даже слов нет.

- Получается, русские знали о маршрутах конвоев. – Блэк, доев чизбургер, смял в руках обёртку, сделал пару глотков колы и потянулся за следующим.

- Не просто «знали», – Шацберг раздражённо дернул щекой, – у них была информация: что, откуда, куда, когда. Вплоть до маркировок и серийных номеров.

- Знали, но не воспользовались... – не без удивления констатировал собеседник.

- До самого последнего момента. – Джерри ухмыльнулся, сделав ещё пару глотков колы. – Вот привалило флотским работёнки, а? В конвое было много наших кораблей с нашим оборудованием, а также связные офицеры. Придётся теперь им, да, впрочем, и нам менять шифры.

- По пленным ничего не известно? – Ещё один чизбургер был уже практически уничтожен.

- Джо, – Джерри устало вздохнул, – тысячи граждан США. Тысячи. Много наших, флотские, армейцы, из разведуправления, ССО. Об этом пока никто не говорит, но ситуация не из лучших. Аж кресла зашатались, сильно и у многих.

- А что директор? – Показательно скучающим тоном поинтересовался Блэк, разворачивая новый бургер.

- Приказала готовить новую группу. – Ответил Джерри тоном, в котором читалось «иначе и быть не могло». – Необходимо срочно латать дыры в сети. Да и руководство от ответных операций не отказалось, несмотря на противодействие Госдепартамента. Ну и… сам знаешь, многие на «земле» и в Центре просто мечтают поквитаться с русскими. И ладно бы мечтали, так ведь порой приходится придерживать самых активных.

- Да, дела-а-а-а... – Протянул Джордж, утоливший первый голод и откинувшийся на спинку ярко красного дивана. – Мой тебе совет, Джерри… не торопись.

- Чего? – Шацберг с удивлением, если не сказать с подозрением посмотрел на непринуждённого собеседника. – Ты что-то знаешь?

- Скажу тебе так, – Блэк после рисковавшей затянуться паузы «качнулся» обратно и, опершись локтями о стол, сложил руки замком. – Некоторым силам крайне не по душе происходящее, а именно то, куда пошли их столь щедрые инвестиции и то, как ими распорядились. Клуб явно переоценил свои способности и загнал нас в сложную ситуацию. Особенно в том, что касается экономических вопросов. Очень серьёзные люди, Джерри...

Над столом вновь повисла пауза, придававшая вместе с тоном говорившего больший вес слова, которые должны прозвучать.

- Очень серьёзные люди теряют очень много денег. Каждый Божий день. Настолько много, что они стали интересоваться вознёй в Клубе, предпосылками, причинами, следствием... увиденное им сильно не понравилось.

- А нам-то что с того, Джо? – Джерри также наклонился к Блэку и громко зашептал. – Мы люди маленькие и ни на что не влияем.

- Сильно ошибаешься, Пугало. – Блэк, расцепив руки, потянулся к новому бургеру. – Многие потеряют свои места, особенно те, кто сильно во всём этом увяз… по-иному с русскими им не договориться.

- Это… да, это многое меняет. – Ошарашено промолвил Шацберг. – Неужели Тафт готов пойти на это?

- Тафт? – Джордж улыбнулся с почти что детским задором в глазах. – Для "них" и президента поменять не проблема, если тот станет мешать. Повторюсь, Джерри, речь стала идти о таких деньгах, что всякая идеология и принципы спускаются в унитаз. Царь держит их за кошелек, и они отдадут ему всё, лишь бы хватка ослабла... а уж потом они ему ответят, когда он будет наименее готов к этому удару.

- Выходит... «Цербер» всё-таки смывают в унитаз? – Показательно равнодушно поинтересовался Джерри, стремительно меняя и перестраивая планы в своей голове.

- Выходит, что так. – Джордж салфеткой стер кетчуп с губ. – И опять же, мой тебе совет… будь внимателен. Возможно, у тебя очень скоро появится возможность на повышение. Не упусти её.