Tsar Effect

Глава 11

— Знаешь ли, немецкий философ Фридрих Ницше считал, что мораль — это выдумка, используемая стадом посредственностей для того, чтобы сдерживать немногочисленных выдающихся личностей.

— А вот это уже что-то.

— Также стоит отметить, что он умер от сифилиса.

Теория Большого Взрыва

НИИ Когнитивной Нейробиологии. Планета Гистрад.

Из приземлившегося челнока появилась широкоплечая фигура Стукова, к которой уже спешили.

— Добро пожаловать в институт, Алексей Павлович. Я — Григорий Аркадьевич Симонов, первый заместитель доктора Юревича. Прошу, следуйте за мной.

Симонов, невысокий и худощавый мужчина с полностью лысой головой, направился вглубь комплекса.

Данный НИИ находился на приличной глубине в толще местных гор и проводил свои исследования в полной секретности. Только единицы имели сюда допуск, и Стуков был в их числе. НИИ занимался всем, что касается мозга (и не только человеческого), но секретным он стал вовсе не из-за этого. В этом институте все научные изыскания применяются на практике. Именно в этом институте разработали и активно продолжают развивать спектр различного рода мероприятий и связанных с ними технологий, которые формируют спорное явление, носящее название «ресоциализация».

Стуков нередко использовал ресоциализированных бойцов в различных операциях. Их не жалко, им не надо платить, их родственникам не нужно слать похоронки, да и бойцы из них хорошие, сконцентрированные, дисциплинированные. Не солдат, а просто мечта.

При этом Алексей видел, что как в Альянсе и галактике в целом, так и в империи в частности, подобные меры вызывают критику. Не слишком громкую, но достаточно заметную. Власть, в свою очередь, остаётся непреклонна и отметает подобную риторику, считая, что все споры о правильности подобных действий затмеваются результатами и теми рисками, с которыми отечеству приходится сталкиваться в космосе. Эту позицию поддерживает и сам Стуков — уж слишком многое он повидал в Терминусе. Да и, прямо скажем, чтобы оказаться на столе в этом институте нужно очень сильно постараться.

Вокруг ресоциализированных ходит множество мифов и слухов. Что чуть ли не половина подданных империи зомбированы, что в галактике полно зомбированных, которые в тайне работают на империю во всех правительствах и так далее и тому подобное. «Это всё чушь», — скажет любой, кто хоть как-то знаком с этой сферой.

Стукову хоть и не положено, но кое-что известно. Преступника, которому не посчастливилось сюда попасть, сперва подвергают психологическому слому, а потом «лепят» заново уже то, что сможет послужить целям отечества. В процессе этой лепки к нему применяется комплекс мер, от химических и нейрохирургических вмешательств до установки различных имплантатов. На выходе получается одно из двух. Либо человек, который помнит все свои преступления и испытывает такую мощную ненависть к себе, что его единственная цель — искупление, либо человек без каких-либо воспоминаний, но с осознанием того, что он ужасный человек, который недостоин даже дышать, относящийся к себе с отвращением. При этом они не могут покончить с собой, а вот стать пушечным мясом — пожалуйста.

Подобными разработками занимались все страны Альянса, и некоторые даже добились схожих результатов. Вот только использовать на практике у них это не получилось. Если в Российской Империи подданные, хоть и не одобряют данные методы, но понимают пользу от них (уж лучше на дальних рубежах погибнет насильник, маньяк, убийца и рецидивист, чем добропорядочный подданный Империи), то в других странах общественность встала бы на дыбы. В итоге, официально такие программы были закрыты во всех странах, кроме России. По ряду донесений — официальные позиции расходятся с реальностью.

Но от НИИ Когнитивной Нейробиологии была и другая польза, куда более ощутимая для гражданских. В этом институте настолько хорошо изучили человеческий мозг, насколько это вообще возможно. Это позволило разработать множество препаратов, а также методик лечения заболеваний связанных с мозгом (в первую очередь болезни Альцгеймера, эпилепсии и ряда других неврологических болезней). Здесь же разработали методики лечения от наркотических и алкогольных зависимостей. Результат — спасены миллионы и миллиарды жизней.

Сейчас НИИ сконцентрирован именно на подобном, тогда как ресоциализация отошла на второй план. Да и приток «материала» небольшой — сейчас на восемьдесят процентов это бывшие пираты из Терминуса, в том числе и ксеносы. Всего в Империи ресоциализированных не больше двух-трёх тысяч, и все они базируются на опасных направлениях и кораблях, которые устраивают рейды в Терминус.

Симонов вел адмирала по ничем не примечательным коридорам и лестницам, выведя, в итоге, Стукова к лифту. Цель была достигнута, когда они спустились на минус пятый этаж.

В кабинете его ждал высокий и подтянутый мужчина далеко за сорок в белой стандартной униформе медиков со стоячим воротником. Завершали визуальный образ светлые, зачесанные назад волосы и холодный взгляд. О Юревиче Вадиме Александровиче Стуков знал немногое, потому что его биография уже давно покоится под жирным знаком «Секретно». Доктор медицинских наук, почетный профессор Военно-медицинской академии, выдающийся учёный, возглавляющий НИИ около десяти лет. Ни о семье, ни о близких ничего не известно. Настоящий фанат своей работы.

— Алексей Павлович, — доктор встал из-за стола и подошёл к адмиралу, — я не ждал вас так скоро. Конечно, Медведев уже сообщил, что мои знания и специалисты моего НИИ вскоре могут понадобиться для работ над… неким проектом, но я рассчитывал на несколько месяцев, чтобы привести дела в порядок и сдать НИИ преемнику.

— Они у вас есть. Я сюда прибыл по другим причинам, и нас ждёт долгий разговор.

— Тогда, прошу, присаживайтесь.

Рассевшись, Стуков достал из кожаной папки небольшую стопку бумаг и положил её на рабочий стол доктора.

— Недавно я стал главой проекта, получившего название «Левиафан». Вместе со мной работает господин Медведев, а в скором времени к работе приступите и Вы. Его Императорское Величество крайне заинтересован в успехе данного проекта. Именно поэтому я здесь. Показать это.

Стуков придвинул стопку Юревичу.

— Это… бумага?

— Да, бумага имеет определенные преимущества перед электронными носителями. Тот факт, например, что хакеры против неё бессильны.

Спустя сорок минут Юревич закончил. За всё это время только его глаза выдавали неподдельный интерес и возбуждение. Какое-то время после ознакомления он даже не мог подобрать слова, чтобы возобновить беседу.

— Это… фантастика. Когда я могу приступить к работе?

— Когда мы поймём, как лучше всего эту тушу распилить с минимальными потерями. Да и сам этот процесс не будет быстрым — месяц, а может и все два.

— Тогда зачем вы здесь? Документы мог привести и курьер.

— Мне нужна помощь, а если точнее, то помощь ваших… подопечных.

— Вам нужны бойцы? Сколько?

— Нет. Скажите, доктор, ресоциализированные, способны выполнять функции не связанные с войной, допустим, быть техниками или младшим научным персоналом?

— Хотите заменить младший научный персонал на этот сброд, стало быть. Теоретически это возможно. Они быстро обучаются, когда нам надо, и гибкость мышления можно заметно повысить. Особенно, если будут использованы новые нейросети и импланты. Но многого от них не ждите. Хм… хотя, мы могли бы разбить их на определенные узкие специализации и… в общем, вариантов много, но мы не знаем как эта штука, — Юревич ткнул пальцем на фотографию Левиафана, — будет на них влиять.

— Как раз и узнаем. Подготовим несколько психологических тестов, проведем эксперименты. Я лучше пожертвую вашими подопытными, чем группой Медведева.

— Я понимаю, — Юревич откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза, — мне нужно два месяца и сотня подопытных.

— На моем корабле две сотни самых отмороженных преступников, собранных со всего Альянса. Что касается времени — результаты мне нужны уже через месяц. Это не должно стать слишком большой проблемой. Особенно, в свете того, что император дал нам карт-бланш.

— Я приступлю к работе немедленно.

После короткого обсуждения ещё ряда мелких организационных вопросов Стуков глубоко в душе был рад, что приходит время попрощаться с доктором. Всё из-за глаз. Интерес. Рвение. Жажда. В них не было тени сомнений, страха или хоть чуточку натянутых нервов. Либо у человека железная выдержка, либо он прячет часть эмоций. Либо его моральные и иные установки размягчены настолько, что перспектива работы с, вероятно, крайне опасной «энигмой» при помощи огромного количества сломленных преступников с промытыми до слепящего блеска мозгами в качестве расходуемых инструментов не вызывала у него никаких лишних и отвлекающих от работы эмоций. В любом случае, адмирал точно не горел желанием докапываться до этой истины.

***

Юдов вышел из кабинета императора и тяжело вздохнул. Алексея Олеговича иногда поражала способность некоторых людей не замечать очевидные вещи.

Так уж получилось, что Россия — монархическое государство. А такому государству нужен наследник, и, желательно, прямой. Александр, осознанно или нет, всячески игнорирует этот вопрос, ссылаясь на то, что у него уже есть наследник, и это Николай. Юдов много думал на этот счёт, в том числе и о Николае.

Николай на троне, даже в туманной перспективе, многих не устраивает хотя бы из-за его близости к Директорату, и то же касается Светланы Владимировны. В первую очередь, этими лицами недовольны военные вместе с силовиками. Мнение самого Директората, естественно, не особо-то спрашивают. Торговая Лига же держится нейтралитета, пока Директорат не совершит ошибки.

В складывающейся ситуации прямой наследник Александра стал бы решением всех проблем, да и сам новый император нравится многим. Военные вообще от него в восторге. В народе его поддержка велика, и уже сходит на нет и почти забыто то беспокойство, которое появилось после смерти Владимира II.

Но что делать, когда император полностью погружен в работу и не желает обращать внимание на противоположный пол? Хотя во времена своей службы, он был чуть ли не завсегдатаем сомнительных и вульгарных заведениях на различных космических станциях. В свое время Юдов опасался, что, в какой-нибудь прекрасный момент, заявится дамочка с ребёнком на руках и заявит, что это — бастард императора. Хотя, в данной ситуации и это было бы неплохим (или, как минимум, не слишком плохим) решением.

В самом начале становления Второй Империи, Юрий I жёстко регламентировал наследование престола до последней точки, а также положение монаршей семьи. Это было связано с тем, что после триумфального возвращения на Родину, многие бывшие аристократы и другие ветви Романовых желали урвать свой кусок.

Юрий I не желал делиться властью с, по его собственным словам, расплодившимися предателями. По этому закону царской семьей являются только сам император, его жена и дети. Дяди, тёти, дедушки, бабушки, прочие — все они оказываются вне этой семьи. В данный момент в царской семье лишь один человек, это сам Александр. Только у этой семьи во всей Империи есть привилегии, которые передаются по наследству, главная из них — право на престол.

Приоритетное право на престол имеет мальчик, и только при отсутствии мужских кандидатур девочка может претендовать на престол, чего во Второй Империи пока ни разу не было. Что касается выбора вторых половинок, то здесь Юрий I отдал всё на откуп потомкам. В двадцать первом веке, да и сейчас, на происхождение царских невест никто не обращал большого внимания. За всю относительно короткую историю Второй Империи императрицами были и принцессы королевских домов Европы, и дочки богатеев, и детские врачи, пилоты, спортсменки и т.д.

Народ и государей волновало лишь одно — чтобы избранница могла родить, а с развитием медицины и это стало не такой серьезной проблемой. Владимир I, дед Александра, будучи уже в преклонном возрасте, особо и не скрывал свою связь с азари. Были императоры, которые состояли и в нескольких браках. В современном обществе это всё не играет такой уж большой роли. Да, в любом обществе полно моралистов, но когда люди желают друг друга, а также когда один из них — могущественный человек, преград для такой любви нет. Вот только проблема в том, что Александр не испытывает особой жажды женитьбы. Было бы желание — и кандидатку бы нашли. У Юдова даже были мысли перевести в штат секретарей Александра пару десяток девушек.

Подобная наследственная система достаточно гибка, и к наследнику сложно придраться — даже в случае, если ребёнок рожден вне брака, он наследует сразу после мальчиков и до девочек. Но тут возникает вопрос, а что становится с теми Романовыми, которые не подпадают под критерии принадлежности к царской семье? Всё очень просто. Как правило, они становятся обычными подданными, с одноразовой выплатой подъемных: сумма значительная, но и не космическая. Больше преференций никаких у них нет, как и допуска во дворец и к монаршим особам. Бывают и исключения — братья и сестры. Ярким примером может послужить Владимир II, который крайне активно общался со своими братом и сестрой, а с сестрой ещё и имел общее дело. Это исключение подтверждающее правило. А цель у этого правила одна — отсечь лишних от власти. Особенно тех, которые, хоть и в теории, но могут претендовать на трон (а со временем таких должно становиться в геометрической прогрессии все больше и больше). Никто из русских царей не желал повторение истории Первой Империи, где разные ветви Романовых боролись за власть.

Романовы в обычной жизни устраивались по-разному, соразмерно своим талантам и интересам. Вот только в военной сфере и на флоте успеха они не имели, не получая звания выше полковника и кавторанга. Причины этого лежат на поверхности. В этой сфере других Романовых цари не терпят.

Юдов в своих мыслях уже прилично отошёл от кабинета императора, направляясь в левое крыло дворца.

На плечах Юдова были и другие проблемы. Разумеется, не такие серьёзные, как вышеописанная, но тоже требующие времени и сил.

Пришел доклад Чернова с Тучанки. Женские кланы, после нескольких дней переговоров, всё же решились принять предложение Империи. Последствия данного решения лежат на поверхности. Пройдёт не так уж много времени, как на Тучанке не будет более влиятельной силы, чем женские кланы, которые будут обязаны своим усилением Империи.

Мочульский ковыряется в местах боевой славы Рахнийских войн, но пока безрезультатно. Признаться, Юдов хотел, чтобы данная инициатива императора так и осталось невыполненной.

В таких вот невесёлых мыслях Юдов добрался до зала, куда Соловьев созвал его и Каца. В помещении обнаружился лишь Кац, который что-то читал на планшете, сидя за огромным столом для совещаний.

— Здравствуй, Яков. Эдик задерживается?

— Привет. Да, где-то на пятнадцать минут.

— А в чём причина нашего сбора?

— А ты догадайся.

Мда. Можно было и не спрашивать, учитывая то, что где-то сейчас с опаской готовятся изучать корабль неустановленной древней расы с ужасающими возможностями.

— Кстати, как там наш новый закон?

— Вполне. Консультации с Торговой Лигой прошли успешно, и Александру он тоже понравился. До такой степени даже, что он лично хочет представить его парламенту.

К вопросу о недостатках транспортной системы России Кац подошел основательно, преследуя две цели: насытить рынок перевозок кораблями и не ослабить позиции Торговой Лиги. Итогом этих работ стал законопроект, названный «Адмиральский патент». По новому закону, капитанам, которые покупают данный патент, даётся право на приобретение в собственность до пяти кораблей, а если капитану угодно больше, то тут предусмотрены фиксированные выплаты, которые повышаются с приобретением каждого нового корабля. За десятый корабль капитан, а точнее уже адмирал, должен выложить уже астрономическую сумму. Этот закон, по мнению Юдова, крайне удачен и сможет стать отличным подспорьем экономике, да вот только навряд ли он понравится Директорату.

С принятием этого закона иностранные транспортные компании окажутся неконкурентоспособными на внутренних имперских перевозках. Есть у некоторых личностей опасения, что подобными темпами и Торговая Лига попытается играть сольную партию, но это может говорить только тот, кто не знает реального положения дел в Лиге. Реальность такова, что, тем или иным образом, но царская семья, именно семья, а не Империя в целом, держит Лигу на поводке, и не на одном (правда, они заметны далеко не всем). В первую очередь это финансы и обслуживание, а помимо них есть и другие скрытые механизмы.

Через десять минут появился Соловьев, держа в руках папку. Его напряжение было чуть ли не осязаемым.

— Эдик, что за срочность?

— Пришли результаты от исследовательских групп. В свете новых открытий… вопросов стало больше, чем ответов.

— Что ты имеешь в виду?

— Начну по порядку, — Соловьев приблизился к голо-проектору и подключил к нему свой инструментрон, — наскальные рисунки. Раннох и материнскую планету батаров мы исследовать не смогли по понятным всем причинам. Вот карта распространение наскальных рисунков моллюсков на Сур’Кеше, Тессии, Палавене.

На карте трёх планет загорелись ярко-красные точки, разбросанные по побережьям.

— Не эксперту понятно, что на этих планетах древние рисунки моллюсков, или кальмаров, или другой беспозвоночной твари, изображающие представителей местной фауны. А это карта Земли.

Над столом появилась уже голограмма Земли, на которой горело несколько красных точек.

— Восточная Сибирь, западный Китай, западное побережье Берингова пролива, Австралия, юго-западная Франция, Гобустан в Азербайджане, центральная Африка, Египет. Разумеется, стиль и техника различна, но везде один сюжет: огромный черный кальмар. Нигде больше на Земле подобных изображений нет, даже в соседних регионах. Точечно по всему миру. При этом многие регионы не имеют выхода к морю, то есть местные жители понятия не имели и не могли иметь не то что о моллюсках, но и о рыбе вообще. А тут такие подробные изображения явно довольно глубоководных созданий. Но и это еще не всё. Ни для кого не секрет, что протеане следили за человечеством и, похоже, влияли на нашу эволюцию в своих целях. Это мы поняли при частичной расшифровке данных, хранившихся на Марсе. Комплекс протеан на Марсе, скорее всего, был крупным исследовательским центром, который имел свои наблюдательные пункты на Земле. Вот их координаты.

На карте загорелись ярко-зеленные точки, которые, в свою очередь, накрыли собой красные.

— Координаты совпадают? — Юдов перевел удивленный взгляд на Соловьева.

— Да. Мы отправили несколько экспедиций по данным координатам. В этих местах чрезвычайно завышенный радиационный фон, а земля, на глубине тридцати — сорока метров, буквально пропитана вольфрамом и ураном. А это, — Соловьев вытащил из папки лист бумаги, — последний отчет Медведева, по Левиафану. Прибавьте к этому подобные изображения, выцарапанные уже на Марсе. Их могли оставить только протеане.

— Удивительно, — Юдов, после несколько минут чтения, поднял глаза на Соловьева, — исследовательский дрон наткнулся на ёмкости, которые заполнены застывшей смесью вольфрама и урана.

— Медведев утверждает, на основе батарианских исследований внутренней структуры, что эта смесь находилась в жидком состоянии, и что Левиафан, как из шланга, поливал врагов этой смесью.

— Это невероятно, — только и смог промолвить Алексей Олегович.

Закрыв глаза, Юдов стал анализировать информацию, раскладывая её по полочкам в своем разуме. В этой тройке, после смерти Владимира, Юдов стал негласным лидером, и от его решения много зависит.

— Получается, — спустя несколько минут, Юдов нарушил сохраняющуюся тишину в зале, — мы откопали корабль, с помощью которого, или с помощью его аналога, были уничтожены протеане, как минимум на Земле. При этом в тот же период, когда исчезла сама протеанская цивилизация. Отсюда мы можем сделать предположение, что некая цивилизация, на таких кораблях, как Левиафан, уничтожила цивилизацию протеан. То, что этот корабль действовал не один — логично, так как мы нашли подбитый корабль. Значит, его кто-то уничтожил, и скорее всего, сами протеане. Меня мучают вопросы. Кто это был? Почему нет никакой информации об этой расе? Если это раса, конечно, а не какие-нибудь протеанские раскольники. И почему нам не известны другие такие корабли, как Левиафан? Цивилизация протеан была огромной, и чтобы её уничтожить потребовалось бы сотни, если не тысячи подобных кораблей, и они должны нести потери, но… подобного больше нет в галактике. Кроме смутных технологий, информацию о которых поднял Стуков, но её достоверность сомнительна. Самое главное, на мой взгляд, в той войне должен был быть победитель. Возможно, чрезвычайно ослабленный, но победитель. Он должен был бы оставить о своей победе хоть что-нибудь. А в результате, мы практически ничего не знаем о той эпохе, если не считать редкие руины протеан, Цитадель и сеть ретрансляторов. Ни про другие расы, ни про войну, если она вообще была, мы не знаем. Такое ощущение, что кто-то специально зачистил все следы.

Последняя реплика сопровождалась смешком. Нервным. Сложно было поверить в возможность такого сценария. Сложно было представить масштабы подобного заметания следов и его причины. Ещё сложнее будет позже уложить в голове, что этот разговор ведётся не между пациентами клиники для душевнобольных.

— Что мы предпримем? — в первый раз за эту встречу подал голос Кац.

— Решено, — хлопнув ладонью по столу, Юдов поднялся, — я беру все данные, что мы собрали, и иду к Александру.

— Ты уверен? — Соловьев достал сигарету, облокотился на стол и закурил, — как мы это ему объясним?

— Скажем правду, мне эта история не нравится. Как, впрочем, и вам. А если твои умники, Эдик, объединятся с командой Медведева, мы можем узнать больше и за более короткий срок.

— Я поддерживаю. — Кац приподнял правую руку.

— Хорошо, — Соловьев тяжело вздохнул, — карты тебе в руки, поступай так, как считаешь лучше.

— Спасибо, друзья.

Идя скорым шагом к кабинету императора, Юдов вертел в голове выводы, которыми он так и не осмелился поделиться с друзьями. Александр знает, что это, но вопрос — откуда?

***

Скопление Дикая Утка. Станция Торговой Лиги «Невельская». Орбита планеты Домна.

Ферус с интересом рассматривал станцию. Дисковая, выпуклая в верхней сфере форма, окружность которой равна километру, «насаженная» на двухкилометровую «ножку». Сослуживцы уже разъяснили кварианцу, что у «ножки» стыкуются малые и средние корабли с небольшими грузами, тогда как крупные корабли стыкуются непосредственно к корпусу. Пространство вокруг станции кипит движением многочисленных судов всех классов.

Особого внимание заслуживает и планета, на орбите которой расположилась станция. Домна, вулканическая планета с реками из лавы и морями кислоты. Центр тяжелой и химической промышленности Империи. Помимо «Невельской», на орбите Домны находится крупная, но, по словам сокомандников, простаивающая верфь, небольшая военная станция и несколько грузовых платформ.

Станция «Невельская», помимо перевалочного пункта, является одной из крупнейших торговых станцией в Империи. По словам местных, на ней можно купить всё, что только душе угодно.

Спустя два часа «Амур» смог доползти до станции. Экипаж, получивший солидную премию после последнего задания, направился кто куда. Кто-то в торговые ряды, а кто-то в различные увеселительные заведения. Феруса же увлекла за собой уже знакомая компания из Ефремова и десантников, которые, казалось, целую вечность назад, сражались на пиратском корабле.

— Куда мы идем? — полюбопытствовал кварианец, активно вертя головой, рассматривая станцию.

Помещения на станции были чистыми и ухоженными. Коридоры широкие и светлые, а посередине установлены клумбы с настоящими цветами. На станции крайне многолюдно, а сама публика разношерстна. Здесь и люди всех видов, и турианцы, и азари с волусами.

— О, увидишь! Думаю, тебе понравится, нам всем нужна разрядка. — С улыбкой ответил Ефремов.

Конечный пункт их небольшого путешествия поверг Феруса в шок.

— Что это?!

— Бордель! — ответ сопровождался звонким смехом.

— Но разве в Империи это не под запретом?

Пока кварианец пытался разобраться в юридических тонкостях, его самого подхватили под локти товарищи и зашли в заведение. Внутри всё выглядело… цивильно. Приглушенный свет, ненавязчивая музыка, мебель расставлена так, что получались небольшие огороженные зоны с большими широкими столами.

— Сначала поедим нормально, а то от пайков уже воротит.

Всей гурьбой они заняли дальний стол и быстро сделали заказ у подбежавшей официантки. К счастью, в меню была турианская кухня. На удивление Феруса, официантка была одета, как официантка, он ждал более… раскованный стиль.

— Пока мы ждем заказ, надо пояснить нашему трехпалому другу. — Ефремов заговорщически наклонился к Ферусу,

— Проституция и азартные игры запрещены, но только на планетах. На космические станции это не распространяется. Понятное дело, что в нашей стране полно моралистов и ханжей, но такие на космических кораблях не ходят. Посуди сам, большинство посетителей данных заведений это космонавты, военные или гражданские, проводящие месяца в патрулях и перелетах. У этих людей, после длительных полетов иль другой тяжёлой работы, скапливается напряжение, а подобные места позволяют это напряжение спустить. Вот государство и взялось за это. Во-первых, это приличные деньги, во-вторых, гарантия того, что не будет никаких «эксцессов». Если бы Империя не легализовала этот бизнес, он бы все равно возник. А так, девчата имеют страховку, медобслуживание и защиту. Да и мало здесь местных.

— Почему?

— Видишь ли, — на вопрос решил ответить Павел Нелюбимов, один из десантников, — наши бабы слишком гордые для этой работы. За редким исключением. Так что, здесь в основном работают девчата из Альянса. Для вип-персон найдется и парочка азари.

С этим Ферус согласен, у русских девушек характер тяжелый. На «Амуре» половина пилотов МЛА девушки, и, как говорит Ефремов, им палец в рот не клади.

— Так что не очкуй, — сидящий слева эксперт по тяжелому вооружению, Никита Вихрев, положил свою огромную руку на плечо кварианца, — вот скажи, когда ещё ты сможешь попробовать китаянку?

Взрыв смеха был ему ответ.

***

В этот момент на несколько уровней выше, Громов зашел в иное заведение. «Звездный волк», ресторан, где завсегдатаями являются капитаны и офицеры. Громов остановился у входа и стал искать знакомую фигуру, но его обнаружили раньше.

— Егор! Сюда!

Громова окликнул двухметровый лысый гигант с широкими плечами и пудовыми кулаками. Картину портили огромный живот и формирующийся третий подбородок. Дубов Иван Максимович, старый и хороший друг Громова, с которым когда-то вместе служили на одном корабле. В данный момент он также является капитаном Доброфлота. Человек с острым умом и языком, добрым нравом и ненасытными пороками. Пять раз он женился и пять раз он развёлся, одиннадцать детей, пять из которых, так уж вышло, внебрачные. Меры в еде и напитках не знает, что, в общем-то, и заметно по его фигуре. Вдобавок, один из лучших торговцев информацией, которому Громов доверяет.

— Егорка, — Дубов встал из-за стола с раздвинутыми руками, став похожим на вздыбленного медведя, — как же я рад тебя видеть! А где Сарочка?

— Она задержится. С Кузнецовым отправилась в торговый сектор, выбирать новые движки.

— Наслышан… я рад, что смогли выбраться из той жопы. Желтомордым нельзя доверять, я всегда это говорил.

— Ну, зато мне неплохо за это заплатили.

— Деньги — это хорошо. Они тебе могут пригодиться.

Готовящийся сорваться вопрос был остановлен появлением официанта. Громов сделал заказ на плотный ужин на две персоны, за себя и жену, которая была уже на полпути к ресторану.

— Пока ты мочил пиратов, спасал японцев и удирал от гетов, — Дубов продолжил, — в Империи наступила эпоха перемен.

— Китайцы утверждают, что это проклятье.

— Мы не китайцы. Император объявил о новой судостроительной программе, по которой Россия должна построить от пяти до восьми тысяч новых кораблей, включая вспомогательные. Полным ходом началась расконсервация верфей. Огромная толпа сорвалась вглубь скопления, пытаясь насытить просыпающегося гиганта ресурсами. На этом фоне обострились противоречия между Лигой и Директоратом. Дошло до того, что последний оставил (ясное дело, что неофициально), несколько заказов наемникам на некоторые корабли Лиги. В придачу, стал активно протаскивать иностранные транспортные корпорации уже на внутренний рынок Империи, что довольно предсказуемо — кораблей-то начинает не хватать.

— Власть на это как-то реагирует?

— О, еще как! Император лично этим решил заняться. Ходят слухи, что он лично представит новый транспортный закон в парламент.

— Что за закон? — Громов стал нервничать, ибо мало ли, что там родили во Дворце.

— Не переживай. Закон разрабатывался вместе с Лигой. Император чётко показал, на чьей он стороне, так что корпорациям пришлось заткнуться, как и этой гниде, Груздову. С законом, представленным лично императором ничего не сделать, будь ты хоть трижды канцлером.

Канцлера Груздова в Лиге не особо любили. Он ярый сторонник свободной и рыночной экономики и ярый борец с монополиями. Разумеется, только с теми, которые мешают вести свои дела его друзьям из Директората. А Торговая Лига, по сути, именно монополия в чистом виде.

— О чем закон хоть? — не сразу, но прозвучал самый важный вопрос.

— Это самое вкусное. Закон в кулуарах уже прозвали «Адмиральский патент». Суть такова — капитан Торговой Лиги имеет право иметь в собственности пять кораблей. Если хочешь больше, то придется приплатить фиксированный налог.

— Это…

— Настоящая революция, друг мой, так что ты особо не торопись. Почини корабль, пусть команда отдохнет, а ты там мимоходом застолби пару понравившихся корабликов. Иначе разберут даже самый древний хлам. Полетай пока на внутренних маршрутах, через несколько недель должны заработать первые новые шахты в скоплении, а на этом можно будет поднять нехилых деньжат. При этом, многие наши товарищи решили также поучаствовать в разработках, и у тебя тоже есть ещё время прикупить пару месторождений.

— Спасибо за инфу. Но знаешь… сначала хочу увидеть детей. А руда, корабли, законы… потом всё это. Потом.