Старые недобрые времена 3

Глава 6 Фронт

Задыхаясь, туберкулёзно кашляя перегретым паром и отплёвываясь угольными крошками, старый паровоз с тяжёлым стоном остановился у деревянной платформы станции Лоудон, расположенной далеко к югу от Нью-Йорка. Примерно в пятнадцати милях отсюда проходят позиции южан, и, с учётом довольно-таки рыхлых порядков северян, назвать глубоким тылом это может только человек, совершенно не понимающий военных реалий. Воздух здесь дрожит не только от жары, но и от напряжения.

Стоя на подножке вагона, Шмидт мельком посмотрел, как из-под металлических колёс выползли последние клубы пара, пахнущего углём и железом, и легко спрыгнул на деревянный перрон.

— Разгружаем, — коротко бросил он подчинённым, — быстро, но аккуратно!

На платформу один за другим принялись выгружаться ящики и брезентованные тюки. Застоявшиеся лошади в вагонах для скота заволновались, заржали, забили копытами, желая побыстрее сойти на землю.

— Осторожней с тем ящиком! — предупредил Георг, отойдя в сторонку, чтобы не мешать конюхам выводить лошадей, — Призматические линзы стоят больше, чем вся эта чёртова станция!

Профессор Лоули, седой, но ещё крепкий старик с прямой спиной, стоя в стороне, промокал потный лоб платком, командуя университетской братией. Он прекрасный инженер, но последние лет сорок он почти не покидал Нью-Йорк, так что на главенство Шмидта в экспедиции согласился с нескрываемым облегчением.

Главенство, впрочем, достаточно условное, Георг безоговорочный командир во время переездов, благо, экспедиционный и военный опыт в избытке. Ещё он отчасти представляет интересы университета, но только как делец и практик, способный более здраво оценить некоторые вещи.

С Лоули они уживаются более чем хорошо, ибо давно знакомы, и не только как магистрант и профессор, но и как делец и научный консультант, так что все острые углы, если они и были, давно сглажены. А ещё их объединяют шахматы, покер и хороший виски…

— Мистер Холмс! — взревел Лоули раненым медведем, и побежал к нужному выгону забавной взбрыкивающей старческой рысцой — Если вы сломаете интеферометр, я сломаю вас!

— Да, сэр! Простите, сэр! — нервно отозвался тощий студент-второкурсник, весьма серьёзно отнесясь к угрозе и поудобнее перехватывая ящик.

Усмехнувшись в усы, Георг принялся руководить разгрузкой, не обращая внимания на глазеющих солдат. В экспедиции, включая кучеров, охранников и представителей Университета, под сорок человек, и далеко не все из них понимают, куда они едут, и что их ждёт.

Пройдя мимо вагона с табличкой G. Schmidt Precision Instruments, N. Y., по-хозяйски похлопал по доскам. Всё цело… пока, и, он надеется, проблем не возникнет…

… с поправкой на реалии воюющей армии.

— Мистер Шмидт? — наконец-то подойдя, устало поинтересовался капитан, мужчина лет тридцати, с не до конца зажившим сабельным шрамом поперёк лица, в изрядно выгоревшем и несколько потрёпанном мундире армии Севера. Глаза у него красные от недосыпа, а вид такой вымотанный, что ясно, человек давно нормально не спал, и больше всего его хочется свидания с подушкой и длительных,регулярныхотношений с постелью.

— Он самый, — коротко кивнул Георг, продолжая краем глаза следить за работниками.

— Капитан Мейсон, — представился военный, небрежно отдав честь, — здешний комендант. Вы гражданская делегация?

— В некотором роде. Мастерская Георга Шмидта и Университет Нью-Йорка, контрактные предложения для армии, — отозвался попаданец, доставая бумаги.

— Письма от профессора Сандерса, рекомендательное письмо от Университета Нью-Йорка, и документы от членов Военного комитета по снабжению.

Бегло посмотрев бумаги, время от время вскидывая брови при виде имён и подписей значимых людей, капитан кивнул и задумчиво подёргал себя за ус. На его его лице отразился сложный, с недосыпа, мыслительный процесс.

— Я поставлю в известность штаб, — решил он наконец, — но сразу предупреждаю, здесь фронт! А гражданские со своими идеями…

Не договорив, он осёкся, оценив наконец вполне военную выправку Шмидта и его уверенный вид.

— Впрочем, да… — чуточку невпопад сказал Мейсон, — инженер, да? Кажется, слышал…

— А-а… — его лицо озарилось запоздалым пониманием, — Патент Du Pont! Как же, помню, помню… в газетах об этом немало писали!

— Да, капитан Мейсон, — кивнул Георг, моментально ставший «Тем самым Шмидтом», а не каким-то там… — и другие патенты есть, более тридцати.

— Так, так… — закивал капитан, моментально проникшись расположением к изобретателю и промышленнику.

— А телеграмма? — осторожно уточнил он, болезненно щурясь из-за солнца, выглянувшего из облаков, — Мы бы вас встретили…

Мейсон не договорил, но явно подразумевалось «совсем иначе» встретили.

— Давали, конечно, — спокойно ответил Георг.

— Хм… — капитан снова подёргал себя за ус, и пробормотал, — Снова перерезали, что ли? Чёртовы южане! Поверите ли, дня не проходит без какой-нибудь гадости! Кавалерия у них, хм… вполне, так что просачиваются иногда мелкими группами.

— Понимаю, капитан, — медленно кивнул попаданец, — Вы не против, если я сейчас позову остальное руководство, и вы расскажете нам это чуть более подробно?

— Да, конечно, — согласился Мейсон, и Георг, окликнув одного из кучеров, коротко бросил ему приказ.

— Полагаю, ваши работники справятся с разгрузкой без вас, — осторожно предположил капитан, — а мы могли бы пройти в мой кабинет, там… хм, попрохладней. Не слишком, увы…

— Здравая идея, — согласился Шмидт, — благодарю.

Несколькими минутами позже, с неизбежными в этом времени стаканами со спиртным, они собрались в кабинете Мейсона, склонившись над картой на столе. Через настежь распахнутые окна и двери гуляет ветер, слышится шум разгружающихся повозок, ржание лошадей, разговоры и ругательства.

Вцепившись в стакан с разбавленным джином и вооружившись оструганной веточкой в качестве указки, Мейсон водит по небрежно нарисованной карте с грубо обозначенной местностью — холмами, мостом через реку, позициями северян и южан.

— По этой дороге не рекомендую, — хрипловато сообщил он, ткнув указкой и сделав приличный глоток спиртного, — специфика местности, господа. Несмотря на то, что до наших позиций там ближе всего, ландтшафт между позициями и дорогой совершенно ни к чёрту! А кавалерия у южан, хм… весьма недурна. Рейды по нашим тылам они устраивают достаточно часто — благо, в основном небольшими отрядами.

— Здесь… — он ткнул в изгиб ручья, — проехать легко, но моста там нет, и хотя переправа несложная, проехать вброд может только одна повозка, пока остальные будут ждать, сгрудившись на берегу.

— Засады, — понимающе пробормотал глава охраны Йоахим Меркель, — в Калифорнии, помню, краснокожие такие штуки любили, да и мы…

— Воевали? — поинтересовался лейтенант Кэррол, долговязый детина с роскошной бородой и рукой на перевязи.

— В Калифорнии? — отозвался Йоахим, — Нет, так, проводником был, ну и в охране… много где. А так да, унтер-офицер прусской армии.

— Школа, — одобрительно отозвался Кэррол, — в армию США пойти не думали? С вашей выучкой и опытом вы можете вскоре претендовать на звание второго лейтенанта.

— Я… — Меркель оглянулся на Георга, — и так на войне. Поверьте, хватает…

— Понимаю, понимаю… — покивал Кэррол, не понаслышке, как оказалось, знающий о корпоративных войнах.

— Гхм! — прервал их разговор Мейсон.

— Простите, капитан, — повинился Кэррол, — продолжайте.

— Благодарю за разрешение, — язвительно отозвался начальник. Впрочем, прозвучало это беззлобно и даже привычно, отношения у них явно приятельские, и мелкие пикировки и подначки давно стали чем-то обыденным.

— Севернее, через Слейт-Хилл? — предложил Штрассер, заместитель Шмидта в экспедиции, и один из ключевых людей в Мастерских Шмидта, — Насколько я вижу по карте, там плотина, дорога похуже, но хотя бы местность открытая.

— Некоторое оборудование чувствительно к тряске, — недовольно сообщил Лоули, протирая очки.

— Простите, профессор, — осторожно сказал Георг, — но пусть лучше пострадает оборудование, нежели хоть один из ваших студентов!

— Хм… — помедлив, профессор принял аргумент, — Ваша правда, Георг!

— Простите, господа, — начал Штрассер, задумчиво сгребая в горсть окладистую бороду, — а что насчёт позиций южан? Нет-нет, карту я вижу… но какие именно части где стоят? Кавалерия, пехота, инженерные части… это, знаете ли, важно.

— Служили? — сделал стойку Мейсон.

— Да, — коротко кивнул тот, — в прошлом — капитан артиллерии Королевства Бавария, в сорок восьмом с датчанами воевать пришлось.

— И-эх… — выдохнул Мейсон, дёрнув плечом, но, в отличии от младшего коллеги, агитировать о вступлении в армию США не стал, много лучше зная реалии. В воюющих армиях хватает иммигрантов, но, за редким исключением, по службе их продвигают неохотно, несмотря на знания и заслуги.

— До штаба можно дойти напрямую, через Грейвель-Кроссинг, — продолжил Мейсон, водя указкой по карте, — это быстрее, но не рекомендую, я бы даже курьера туда не послал без хорошей охраны. Южане там дерутся за каждый ярд, а местность сложная, хватает лощин и холмов, так что нарваться на вражеский отряд, увы, вполне реально.

— Так что остаётся только Слейт-Хилл, — подытожил Георг, — Медленнее, чем хотелось бы, зато риск нападения, насколько я понимаю, сравнительно невелик, да и наши позиции там вполне надёжны, прорвать их почти невозможно. Артиллерийские батареи, надёжные укрепления, мост защищён, боеприпасов, по вашим словам, в достатке.

— Совершенно верно, — подтвердил Мейсон, — но хочу предупредить, что для вашего сопровождения я могу выделить менее полувзвода солдат. У меня, увы, здесь чуть больше ста человек, а забот, поверьте, хватает.

— Мистер Шмидт… — послышался с улицы голос одного из студентов.

— Простите, господа, — сказал Георг, выходя из дома, — Да, Майк?

— Выгрузили всё, мистер Шмидт, — отрапортовал тот, — без происшествий!

— Молодцы, — рассеянно похвалил попаданец, — на повозки загрузили?

— Да, мистер Шмидт, — ответил вместо него один из рабочих.

— Так… — чуть помедлил Георг, — сейчас лейтенант Кэррол покажет вам, где можно встать лагерем, а завтра с утра в путь.

Солнце только проклёвывалось из-за деревьев, когда Георг, зевая, устроился в седле, и бросил взгляд назад, на повозки, неспешно выезжающие из временного лагеря, ярдах в двухстах от станции. Под ногами по сыроватой траве ещё тянутся клочки тумана, на листве ещё кое-где виднеется роса, но день обещает быть знойным и жарким.

За спиной — ночь, едва ли ставшая полноценнымотдыхом, хлопоты вчера навалились сразу после выдоха от разгрузки. Сперва студенты сцепились с механиками, и причина ссоры так и осталась невыясненной. Как-то всё одно к одному сложилось — усталость от путешествия, нервозная обстановка, и, быть может, некоторая заносчивостьWASPов к иммигрантам.

Профессор Лоули, к удивлению Георга, вмешался первым — и не нотацией, а крепким словом, с жёстким разборов полётов. Конфликт рассеялся, но осадочек, как говорится, остался, и как это может аукнуться, Бог весть.

Затем — игра в покердалеко за полночь с капитаном Мейсоном и лейтенантом Кэрролом, приправленная качественным алкоголем и сигарами из запасов Шмидта. Старая, проверенная дипломатия через фишки и карты, стратегия непрямых взяток…

Георг мастерски проиграл чуть больше сотни долларов — сумма, весьма для него незначительная, но для небогатых офицеров эта «случайная удача» выглядела как пришествие Фортуны. Капитан на прощание пожал руку крепче, чем раньше, миссия «обрести расположение» удалась.

Ехали неспешно, с полагающимся авангардом, арьергардом и боковым охранением, и хотя, на взгляд попаданца, недочётов хватает, вмешиваться в дела армейских он не стал — как умеют, так и работают. Да и не прислушаются.

Скрип повозок, храп лошадей, редкие команды, негромкие разговоры. Кучера переговариваются, охрана бдит, каждые несколько минут кто-то из всадников оборачиваетсяи пристально вглядываетсяв лес по обочине.

Пейзаж на диво хорош, так и напрашивающийся на полотно — невысокие холмы, заросшие дубами и клёнами, яблоневые и персиковые сады…

… но тут же — покосившиеся изгороди, разобранные на дрова сараи, следы пожарищ, войны.

Один из разведчиков нашёл в овраге гниющий полусьеденный труп в синем солдатском мундире, разодранный на части, с пустыми карманами. Никто не комментировал, студенты, ещё недавно бойкие, держащие оружие на виду, замолчали, нахохлись, переваривая изнанку войны. Нет, убивать и умирать они готовы, но чтобы так, в овраге, с обглоданным лицом…

Кавалеристы Армии США, сопровождающие обоз, то и дело заезжаютв перелески, спереди и по бокам, меняясь время от времени.

— Неделю назад было дело… — сказал едущий рядом с Георгом сержант Маклелан, и, не договорив, длинно выплюнул очередную порцию табачной жвачки, привстав в стременах, выглядывая что-то впереди.

— Южане! — издали крикнул разведчик, подлетая галопом и осаживая коня, — Под сотню, сержант, в миле отсюда!

— Чёрт… — ругнулся сержант, — повозки в круг!

Но приказ его запоздал, кучера уже настёгивают лошадей, заворачивая повозки в круг, и тут же распрягая лошадей, заводя их внутрь. Георг тронул рыжего мерина пятками, выезжая вперёд, и вместе со всеми принялся помогать возчикам. Всё так же, на ходу, люди запрыгиваютв повозки, пытаясь, по возможности, переставить ящики так, чтобы обеспечить более надёжную защиту от пуль для хрупкого и ценного оборудования, и чёрт с ней, с центровкой… потом разбираться будем!

Благо, люди в команде Георга проверенные, многие прошли через армию, а уж опыт путешествий решительно у всех. Манёврами, стрельбой, каким-то боевым слаживанием они занимались ещё в Нью-Йорке, но, к его сожалению, решительно не достаточно!

Благо, стрелять умеют все, и неплохо — после попыток рейдерского захвата и участившихся случаев погромов он не только раздал работникам оружие, но и, силами ветеранов, обеспечил регулярные обучения стрельбе, да и не только.

А вот среди университетской братии не всё так гладко. Профессор Лоули, яростно ругаясь и воинственно размахивая длинноствольным капсульным револьверов, храбро, но несколько бестолково пытался воодушевить студентов. Но если храбрости у него в избытке, то с боевым опытом и пониманием ситуации заметно хуже.

Сами же студенты — сборная солянка. Один из них, невысокий тощенький парнишка-первокурсник лет шестнадцати от силы, повёл себя вполне грамотно, но, в виду возраста и невзрачного вида его попытки командовать не увенчались успехом.

Первые выстрелы прогремели заведомо «в молоко» — от нетерпёжки, дурного азарта…

… и быть может, от желания напугать!

Кто уж там начал стрелять первым, Георг не разобрал, да и не до этого сейчас…

Прижавшись щекой к прикладу Enfield Pattern, доведённой в мастерской до ума, он поймал в прицеле одного из скачущих впереди всадников и мягко нажал на спусковой крючок. Попал…

… и гнедой конь, уткнувшись в свинцовое препятствие, запутался в воздухе ногами, и, уже мёртвый, полетел через голову на землю, роняя всадника и прокатываясь нему крупом.

Выстрелы, выстрелы… не все из них настолько удачны, но с полдюжины южан удалось ссадить на землю.

Но атака между тем продолжается, конфедераты пришпоривают коней, на скаку стреляя в сторону повозок. Бесполезно…

… но действенно!

Попасть в мишень на скаку, да ещё с такого расстояния, можно только случайно, но люди необстрелянные, даже зная об этом, но слыша выстрелы, сами стреляют чёрт те куда, но увы, в основном мимо! Кавалерия конфедератов, пусть и несколько поредевшая, между тем приближается…

… но чем ближе они, тем больше у южан потерь!

Перезарядив винтовку, Георг быстро оглянулся, контролируя ситуацию в вагенбурге. Всё нормально… не считая отдельных представителей университета, впавших в панику, но впрочем, не критично.

Возчики, несмотря на стрельбу, сгорбившись, заводят последние повозки в круг, на ходу обрезая постромки одной из убитых лошадей. Но люди пока, кажется, все живы…

Снова припав щекой к прикладу, он начал выцеливать высокого южанина в передних рядах, размахивающего саблей. Выстрел…

… и Георг не успел увидеть, попал он, или нет, как сопровождавшая его кавалерия северян выметнулась навстречу противнику!

— Дьявол, — процедил он сквозь зубы. Нет, в обычной ситуации, с обычным обозом, такое поведение можно хотя бы отчасти считать оправданным. Жертвуя своими жизнями, дать время гражданским встать в оборону, но…

… они-то уже почти замкнули круг, и там, за повозками, попробуй их достань! Соотношение силы меньше, чем два к одному, и в обороне это вполне достаточно, чтобы чувствовать себя уверенно.

Но Маклелан, увы, неверно оценил ситуацию, и бессмысленный героизм командира только усложнил всё!

Перед повозками завертелась конная карусель, со стычками коней грудь в грудь, размахиванием саблями и прикладами винтовок, револьверными выстрелами в упор, ржанием конец, ругательствами, предсмертными хрипами лошадей и людей…

… и стрелять в эту мешанину, без опаски задеть своих, стало куда как сложней!

А ещё…

Георг оглянулся, и снова ругнулся.

… почти половина его людей, в основном из тех, кто не бывал ещё под обстрелом, и большая часть университетской части экспедиции, впали в ступор… или в откровенную панику.

Выстрел…ивысокий конфедерат в роскошной шляпе, украшенной страусиными перьями, перестал быть.

Выстрелы, выстрелы… но южане, невзирая на потери, уже у самых повозок! Один их них, лихой, щеголевато одетый мужчина с коричневыми прокуренными зубами, оскалившись, вскочил в седло, и, ничуть не хуже, чем мог бы сделать сам попаданец, перемахнул через повозки, держа в руке саблю.

Единственная, крохотная заминка…

… и тот самый тощенький невзрачный первокурсник, перезаряжавший ружьё, бросился к нему, как ласка!

Отбив дулом размашистый удар клинка, ввязываться в фехтовальную баталию он не стал, а, сблизившись почти вплотную, вонзил здоровенный, чёрт-те откуда извлечённый нож, южанину под подбородок. И тут же, выдернув клинок, ничуть не смутившись брызнувшей на него крови, парнишка привычным движением обтёр нож о мундир убитого, и, хладнокровно перезарядив ружьё, застрелил одного из конфедератов, перебиравшегося через повозки.

Профессор Лоули, перебегая между повозками, неистово ругаясь, стрелял по нападающим из револьвера, но кажется, без особого результата.

Штрассер, с сигарой в окровавленных зубах, палил из здоровенного дробовика почти в упор, не прячась от выстрелов. Старая, мать её, школа… с привычкой стоять и умирать, не кланяясь пулям!

Один из охранников, некогда служивший в армии Тюрингии, а потом помотавшийся по свету в качестве наёмника, выметнувшись под повозками к конфедератам, всадил шесть пуль из револьвера почти в упор, и, что удивительно, оставшись после такого подвига живым, так же перекатился обратно.

' — Чёрт…' — ругнувшись, Георг отложил заевшую винтовку и взялся за револьвер, а заодно и за ум… Руководителю, даже если он лучший стрелок, нужно, чёрт возьми, руководить!

Вместе с Готфридом и Йоахимом они сумели где пинками, где окриками, а где и личным примером, привести в чувство паникёров, и количество стволов разом увеличилось чуть ли не вдвое. Этого хватило, чтобы заставить конфедератов откатиться назад, оставив перед вагенбургом около двадцати трупов в серых мундирах…

… и семь — в синих.

— Ничего ещё не закончилось, — пробормотал Меркель, усаживаясь на землю рядом с Георгом, занимавшимся заклинившимся ружьём, — Ещё попробуют нас на прочность.

— Зубы сломают, — усмехнулся попаданец, устранив проблему.

— А то, — ответно усмехнулся Йоахим, и, встав, принялся наводить порядок среди подчинённых.

— Пополнить запас патронов! — заорал он, — Давай, давай! Поживей! Возчики! Что там по лошадям?

— Кто ранен? — подхватил Штрассер, — Займитесь перевязками!

— Не бравируйте! — эхом отозвался Шмидт, — Не хрен терпеть и истекать кровью! Да, парни, проверьтесь, может, кто в горячке не заметил, что ранен! Такое бывает!

Пользуясь тем, что южане откатились в жидкую рощицу, ярдах в пятистах от вагенбурга, начали наводить порядок и считать потери.

— Семеро, — мрачно сообщил долговязый капрал, оставшийся за главного после гибели Маклелана. Сплюнув на землю, добавил:

— Ранены все, трое стрелять немогут.

Вздохнув, Георг не стал выговаривать, приказав заняться ранеными солдатами.

Итоги — семь убитых солдат Армии США, и два кучера. Ранены все оставшиеся солдаты, боеспособны пятеро…

Пятеро раненых рабочих, три студента, один тяжело, в бедро. Храбрится, но Георг опытным взглядом оценил рану как тяжёлую, и кажется, грязную. В медицине он соображает, по местным меркам вполне сносно, может вправить перелом, извлечь неглубоко засевшую пулю и вполне грамотно наложить повязки. Но здесь… пуля, кажется, расплющилась о кость, да и чистить раневой канал, вытаскивая нитки и прочее, увольте!

' — Довезти, — постановил он, — и хирургам на стол! Заплатить им, пообещать деньги, если останется живым, и, наверное, стоит поделиться опиумом. Зря я, что ли, его столько с собой взял? Какое ни есть, а обезболивающее.'

— Живы, — задумчиво подытожил присевший рядом Штрассер, покосившись на военных, наконец-то завёдших своих лошадей в круг из повозок. Продолжать он стал, да и смысл… и так ясно, что не сглупи убитый сержант, то почти два десятка стволов, садящих из-за повозок, стали бы таким козырем, что о повторной атаке южане и думать бы не стали! А пока…

… ничего ещё не кончено.

Получасом позже конфедераты снова атаковали повозки, закружив вокруг в лучших индейских традициях, пытаясь не то заставить их впустую тратить патроны, то или ещё что… Но здесь не переселенцы, и, потеряв ещё двоих убитыми и неизвестное количество ранеными, южане отступили.

— Это не надолго, — сообщил капрал, затягивая дарёной сигарой, — если у них есть по соседству ещё отряды, то полчаса-час, вместе соберутся, и могут попробовать атаковать. А если нет…

Он пожал плечами и затянулся.

— Наши позиции достаточно близко, так что рисковать они не станут.

Потянулись томительные минуты ожидания, полные адреналина, жары, мух, запаха крови и смерти. Хотя и времени прошло всего ничего, но покойники начали пованивать…

— Закопать бы, сэр, — просительно обратился к Георгу капрал Лесли.

— Пожалуй, — согласился он, выделив на это дело с десяток проштрафившихся «добровольцев». Оттащив солдат в сторонку, быстро выкопали общую могилу, поглядывая в сторону южан. Впрочем, те не мешали…

А чуть погодя, как бы приглашая противника к переговорам и перемирию, оттащили тела южан поближе к их позициям, где и оставили, не став, разумеется, обирать тела. Жест не остался незамеченным, и несколькими минутами позже от южан выдвинулся парламентёр, держа в руке массивную зелёную ветвь.

Навстречу ему, не опасаясь, выехали Шмидт и капрал Лесли.

— Лейтенант Джонс, — представился долговязый конфедерат, внимательно глядя на северян, будто делая запомнить их на всю жизнь.

— Георг Шмид, — коротко ответил попаданец, — инженер.

— Капрал Лесли Гроу, — мрачно буркнул его спутник, — Армия США.

— Шмидт? — вскинул бровь конфедерат, напрочь игнорируя покрасневшего от досады капрала, — Мастерские Шмидта?

— Совершенно верно, — благожелательно ответил Георг.

— Вы, и эти… — неверяще покачал головой конфедерат, — почему?

— Рабство, — бросил попаданец.

— Рабство… — усмехнулся южанин, — Нет, мистер Шмидт, дело совсем не рабстве… Впрочем, не буду спорить, ситуация не располагает.

— Атаковать мы вас не будем, — продолжил он после короткой паузы, — Слово! Вы позволите забрать тела наших товарищей или похороните их сами?

— Забирайте, — согласился Георг, переглянувшись в капралом.

Слово своё южане сдержали, забрав тела, они удалились, а экспедиция, выждав ещё час, продолжила свой путь.