Старые недобрые времена 3

Глава 15 Заголовки

Перечитав последние строки письма из Вашингтона, попаданец кривовато усмехнулся, с трудом подавив желание скомкать лист бумаги.

— Обстоятельства не позволяют, — вслух сказал он, скривившись так, будто укусил зелёный лимон, — Снова эти обстоятельства, чёрт бы их… Нет, с этим надо что-то делать, и откладывать, кажется, уже нельзя.

Заключив союз с Линкольном, он честно выполнял свои обязательства, среди которых и консультации по техническим вопросам, и политическая поддержка, и, весьма немалая, финансовая. В деньгах президент и его команда нуждаются остро, впрочем, политическая система в США выстроена таким образом, что сколько ни дай, а всё мало!

А вот в ответ, и чем дальше, тем больше… всё меньше.

Ну не считать же поддержкой уверения в совершеннейшем почтении и прочий словесный мусор? А ещё ссылки на «обстоятельства» и сожаления…

Нет, будь он мелкими предпринимателем откуда-нибудь из Айовы, одного такого письма хватило бы, чтобы вставить его в рамку, вывесить на видное место и гордиться до конца жизни, вызывая зависть и трепет у соседей. Но он-то, чёрт подери, фигура вполне сопоставимого масштаба!

— Неприятно, — вслух сказал он, небрежно и даже несколько брезгливо отбрасывая письмо на стол и встав, начал расхаживать по кабинету, пружинисто покачиваясь на носках, — Осталось только понять, это инициатива самого Линкольна, или воду мутит кто-то из его окружения, и если да, то кто и зачем?

Попаданец давно уже избавился от иллюзий… как ему казалось. Но политика Вашингтона оказалась куда более циничной, нежели он думал. Увы, но на сознание сильно давил флёр историчности, некий пиетет перед историческим персонажем, чей светлый образ растиражирован в будущем так, что куда там святым!

— Надо смотреть на месте, — решил он наконец, чуть сморщив нос.

Все ниточки, так или иначе, тянутся к Вашингтону, а заполошно бегать по Нью-Йорку, пытаясь потушить очередные возгорания, буквальные и метафорические… С этим его, кажется, переиграли.

— Искать нужно тех, кто платит поджигателям, — констатировал он, не без труда откидывая прочь сожаления о сделанном и не сделанном. Ну да, ошибся… так надо не сожалеть, а исправлять ошибки, и для начала необходимо написать письма контактам в Вашингтоне, чтобы потом, по приезду, не стучаться в запертые двери.

— Мистер Тейлор, — позвал он секретаря, — зайдите! У нас сегодня много работы!

Пороть горячку Георг не стал, и, хотя время поджимало, почти двое суток он потратил на письма и телеграммы, только потом отправившись в город, где вершится политика США.

Прямой дороги из Нью-Йорка в Вашингтон, увы, пока не проложено, так что пришлось ехать из Нью-Йорка в Филадельфию, оттуда в Балтимор, и только потом уже в Вашингтон. В нормальных условиях путь занимает 8–12 часов при удачных пересадках, но, увы, всё наложилось одно к одному, и, помимо ожидания на пересадках, не раз и не два пришлось ещё ожидать, пока проедут составы с грузами военного назначения, так что дорога заняла почти сутки, и в Вашингтон он прибыл изрядно уставший и несколько раздражённый.

— Простите, герр Шмидт, Президент Линкольн в настоящее время занят, у него важная встреча с армейским руководством, — перейдя на немецкий, с виноватым видом сообщил секретарь Джон Николей, выходец из Германии.

— Да? — неприятно удивился Георг, — Но мне же было назначено…

— Простите, сэр… — секретарь перескочил на английский, — но вы же знаете этих военных! Президент просто не смог отказать, тем более сейчас!

— Ну… хорошо, — согласился Шмидт, стараясь не показывать раздражения и не пытаясь переспрашивать, почему именно «сейчас» так важно для военных и Президента, — сообщите мистеру Президенту, что я заходил.

— Да, сэр! — закивал Николей, явно чувствуя облегчение, — В каком отеле вы остановились?

— А… да, простите, мистер Николей, Metropolitan Hotel, — отозвался Георг.

— И… — попаданец, будто бы собравшийся уходить, снова привлёк внимание секретаря, — мистер Николей, если я смогу встретиться с президентом в кратчайшие сроки, я буду вам очень признателен.

— Понимаю, сэр, — чуть прикрыл веки секретарь, нисколько не смущённый предложением взятки… потому что в США это называется «лоббирование» и не считается чем-то предосудительным, — всего хорошего, мистер Шмидт.

— Всего хорошего, мистер Николей.

В Вашингтоне Георг провёл два дня, но так и не смог встретиться с Линкольном…

… и не только с ним. Старые знакомые, ещё недавно радовавшиеся при виде предпринимателя, сейчас, все как один, очень сожалеют, но…

Не все, разумеется, далеко не все! Но именно ключевые фигуры, близкие к Линкольну, к которым попаданец, не без оснований, относил и себя, если не списали его, то, как минимум, приняли выжидательную позицию.

' — Вы понимаете, мистер Шмидт, решительно нет времени! Давайте встретимся как-нибудь после Рождества?'

Попаданец кивал, улыбался, бил головой в метафорические стены… и так ничего толком не добился. Лишь Сьюард, задержав его руку при короткой встрече, обронил несколько фраз, которые можно было трактовать как поддержку и предупреждение.

Перед отъездом в Нью-Йорк он ещё раз зашёл в Белый Дом.

— Господин Президент уехал в войска, — чопорно сообщил ему молодой юрист Джон Хэй, другой секретарь Линкольна.

— Понимаю… — склонил голову Георг, — передайте ему, что я ценю его время.

В Нью-Йорк Шмидт приехал злой и собранный. Сразу после приезда он собрал руководствоUnion Tools Machinery, и сообщил им о результатах поездки.

— Оно и к лучшему, — закурив, философски заметил Штрассер, пуская дым кольцами, — теперь мы не будем питать иллюзий.

— Сьюард? — выцепил нужное Мюллер.

— Да, — кивнул Георг, — Государственный Секретарь с нами, и это внушает оптимизм, хотя и осторожный. А Линкольн…

Он поморщился.

— … господин Президент, судя по всему, не хочет ссориться с E. I. du Pont de Nemours and Company. Винить его в этом я не могу, но…

Повисло тяжёлое молчание, информацию такого рода следовало переварить.

— Итак, — прервал молчание Меркель, — Линкольн не хочет ссориться с крупнейшими, и что немаловажно, лояльными поставщиками пороха в Армию Союза, это можно понять. Но если верить Сьюарду, то…

Он замолк, подбирая слова.

— George Peabody Coi, — подхватил Мюллер, — связующее звено между США и Британией.

— И Brown Brothers Co, — усмехнулся Шмидт, — один из старейших и респектабельнейших банков Нью-Йорка, при этом прямо связанный с британскими капиталами, так как родственные связи семейства Браун тянутся в Лондон и Ливерпуль. А ещё — Baring Brothers Co, и это уже настоящая Британия. Влияние через корреспондентские связи, у них сильнейшее.

— Очень интересно… — сделав паузу, Меркель почесал нос, — насколько я помню, DuPont работали с банком Jay Cooke Companyii, и мне интересно, в Jay Cooke знают, что DuPont работает не только с ними?

— Не уверен, — прищурившись, отозвался Георг, поняв мысль подчинённого, — или, по крайней мере, знают не в полной мере. Знаешь… попробуй порыться в этом направлении, и я, пожалуй, тоже подключу свои источники!

— И… — он чуть помедлил, — полный приоритет, господа, но прошу вас, будьте осторожны. На кону стоит слишком много, и я не хочу терять никого из вас.

City Hall, соборное здание на Broadway и Chambers Street, где проходит заседания суда высшего уровня, забито до отказа. Здание большое, очень торжественное, с колоннами, высокими потолками и залами заседаний, так что складывается впечатление не суда, а Рождественской Службы.

Впрочем…

… публика не та, и торжественное, храмовое настроение пропадает, стоит только глянуть десятки, если не сотни репортёров, устроившихся с блокнотами на галерке. Очень много юристов, большая часть которых не имеет никакого отношения к противоборствующим сторонам, но как они могут пропустить Процесс Года⁈ Политики разного масштаба, предприниматели…

Попаданец, поначалу несколько заворожённый почти храмовой атмосферой, невольно представил себе церковную службу, и священнослужителей, окуривающих прихожан ладаном и о орошающих святой водой. Но раскланявшись с десятком-другим весьма одиозных личностей, мысленно внёс в эту картину некоторые поправки, весьма живо вообразив, как добрая половина присутствующих корчится от ладана и сгорает от святой воды.

Невольная улыбка, набежавшая на его губы, привлекла внимание, и репортёры тут же застрочили в блокнотах. Несколько прошедших судов, хотя и прошли весьма спорно, но как минимум формально закончились не в пользу Union Tools Machinery, так что да, эта улыбка может означать что-то важное!

Несколько репортёров, пока есть время до заседания, сорвались со своих мест, и, выскочив из здания, передали записки мальчишкам, неизменно крутящихся рядом с эпицентром событий.

' — Георг Шмидт улыбается!'

' — Что скрывается за улыбкой мистера Шмидта?'

Судья — Хайрам Денио, человек с репутацией въедливого, цепкого профессионала, мастера точной аргументации, способного разобрать дело по винтикам и вынести решение, соответствующее как Духу, так и Букве закона.

Предыдущего судью, Джона Макканнона, юристы Union Tools Machinery сумели отставить, подав ходатайство об отводе, на основании как личной заинтересованности, так и предвзятостью, подкрепив это собранными документами так, что карьера его, даже в насквозь коррумпированном Нью-Йорке, повисла на волоске. Собственно, они могли дать ему отвод много раньше, но тогда пришлось бы пускать в ход документы, способные насторожить противников Шмидта, заставив их затаиться, начав играть в долгу. А сейчас…

… ва-банк!

Тяжёлая дубовая дверь беззвучно распахнулась, и в зал вошёл судебный пристав, высокий плотный мужчина с властным лицом. Подойдя к столу, он поднял руку и ударил молотком, поле чего сразу же воцарилась тишина.

— Слушайте, слушайте, слушайте! — громко сказал пристав, — Верховный суд штата Нью-Йорк приступает к заседанию! Всем. Кто имеет дело перед этим судом, подойти и внимать! Да хранит Бог штат Нью-Йорк и этот почтенный суд!

Присутствующие в зале встали замерли в ожидании. В зал вошёл судья, высокий мужчина в чёрной мантии, с умным лицом и цепким взглядом, воплощение Закона здесь и сейчас. Поднявшись на кафедру, он уселся и резное кресло и властно произнёс:

— Суд открывается. Прошу сесть.

Заскрипели скамьи, стороны заняли свои места, раскладывая документы. Судебный клерк, туберкулёзного вида молодой мужчина, поднялся и развернул список дел.

— Дело «Фрэнк Уорд против Union Tools Machinery». Господа поверенные, объявите свои имена!

Адвокат Уорда, оглянувшись на клиента, встал, и, поправив сюртук, заявил:

— Ваша честь, я — Джеймс Уэбстер, представляю интересы мистера Уорда.

— Куинси Смит, — встал юрист Шмидта, — представляю интересы Union Tools Machinery.

Судья, задержав взгляд на каждом из них, кивнул.

— Господа, — произнёс Хайрам Денио, — готовы ли вы приступить к разбирательству?

— Да, ваша честь! — почти одновременно ответили адвокаты. В зале сгустилась тишина.

— Господа, — грохнув молотком сказал судья,- слушаем доводы сторон.

— Мы оспариваем патент на динамит, — перешёл в атаку Уэбстер, — который получен незаконно! К делу приложены документы, согласно которым Union Tools Machinery не является первооткрывателем! Компания мистера Уорда имеет первенство в изобретении динамита, о чём имеются соответствующие документы!

— Ваша честь, — Куинси Смит не моргнул глазом, — прошу приобщить к делу документы, согласно которым мистер Уорд занимался промышленным шпионажем, подкупая сотрудников Union Tools Machinery.

Он передал папку судье, добавив спокойно:

— В результате внутреннего расследования, мы собрали все данные, включая переписку, результаты слежки и банковские выписки.

— Ложь! — резко отреагировал Уэбстер.

— Тишина, мистер Уэбстер, — отреагировал судья, — я дам время для прения сторон, а сейчас дайте мне выслушать адвоката ответчика.

— Благодарю, Ваша честь, — слегка поклонился Смит, — Хочу отметить, что в собранных нами данных вся информация помечена как достоверная или косвенная. Нам нет нужды прибегать к сомнительным уловкам, и если у нас нет твёрдых доказательств в каком-то моменте, мы прямо говорим об этом. Тем не менее, прямых доказательств вполне достаточно, а косвенные мы приобщили к делу просто для того, чтобы картина происходящего была яснее.

— Суд удаляется на совещание, — бесстрастно сообщил Хайрам Денио, оценив толщину папки.

— Ваша честь! — вскочил адвокат Уорда, коротко переговорив с клиентом, — Мы так же должны отметить, что патент на динамит — вопрос национальной безопасности, и его нельзя оставлять в руках иностранца, тем более, мистер Шмидт подозревается в связи с враждебными элементами!

— Подозревается? — парировал Куинси, — Бездоказательные статьи в газетах, проплаченные вами, не являются доказательствами!

— Успокойтесь, господа, — прервал их судья, — суд удаляется на совещание!

Во время короткого перерыва все вышли в холл, и к сторонам тут же подбежали журналисты, задавая десятки вопросов одновременно.

— Да, да… — Куинси Смит ухитрялся слышать и отвечать всем разом, — вы сами слышали происходящее на суде!

— Нет, мы не сомневаемся в решении суда, — сохраняет спокойствие попаданец, — судья Хайрам Денио имеет заслуженную репутацию одного из лучших судей страны, полностью беспристрастного и знающего законы страны до последней запятой.

— Вы хотите сказать, что предыдущий судья, Джон Макканнон, этой репутацией не обладал? — выкрикнул откуда-то из-за спин коллег совсем ещё молоденький репортёр.

— Вы это сказали, — белозубо улыбнулся Шмидт, не попавшись в нехитрую ловушку.

Почти тут же он ощутил тяжёлый, давящий, ненавидящий взгляд, упёршийся ему в спину, и, обернувшись, увидел багрового от ярости Уорда. Играть в гляделки Георг посчитал лишним, вместо этого едва заметно поклонившись ему, как на светском приёме, и тут же отвернувшись.

Мелочь…

… но зная Уорда, и зная репортёров, это ещё одна монетка в копилку репутации. Об этом непременно будет написано…

Перерыв был достаточно коротким, и стороны вернулись в зал заседаний. Снова открылась тяжёлая дубовая дверь, и судебный пристав ударил молоточком по столу.

— Слушайте! Слушайте! Слушайте! Суд возобновляет заседание!

Судья поднялся на возвышение и произнёс:

— Господа, прошу сесть.

Стороны расселись, адвокаты заняли свои места. Поднялся судебный клерк, и, дождавшись тишины, объявил:

— Дело «Фрэнк Уорд против Union Tools Machinery» завершено, иск отклонён за недостатком доказательств.

В зале сразу же заговорили все разом, пока негромко…

— Ваша честь! — вскочил Уэбстер, — Георг Шмидт сомнительная личность, а динамит — стратегический товар, необходимый в условиях войны!

— Суд вынес своё решение,- холодно парировал Хайрам Денио, — Стороне ответчика есть что сказать?

— Ваша честь, — Куинси Смит не торопится, сейчас миг его триумфа, — мой клиент подаёт встречный иск.

Разом загудели репортёры, переговариваясь и строча в блокнотах, а Фрэнк Уорд, вскочив, выкрикнул несколько не слишком связных слов, задев разом репутацию суда и Шмидта.

— Ваша честь, — продолжил Смит после того, как наконец наступила тишина, — мы располагаем неопровержимыми доказательствами, что Фрэнк Уорд и стоящие за ним люди подали суду фальсифицированные документы.

— Здесь… — он передал папку судье, — документы, из которых ясно следует, что мистер Уорд не только занимался промышленным шпионажем, о чём уже говорили, но и о том, что патентное бюро вступило с ним в преступный сговор.

— Ложь! — выкрикнул юрист Уорда, — Ваша честь, мы не…

— Помолчите, мистер Уэбстер, — прервал его судья, — дайте мне выслушать другую сторону.

— Простите, Ваша честь, — Уэбстер замолк с мрачным видом.

— Ваша честь, — спокойно продолжил Куинси, — мы просим приобщить к делу финансовые сводки из банков, согласно которым за последние полгода на счета мистера Уорда поступили более шестидесяти тысяч долларов из британских источников. А так же…

Он сделал паузу.

— … более сорока тысяч долларов из банков, связанных с мятежниками.

— Ложь! — вскочил Уорд, — Это клевета на добропорядочного американца! Сговор!

Суд с трудом успокоил его, но утих Фрэнк Уорд только после того, как судья пригрозил удалить его из зала.

— Эти деньги, — продолжил Смит, — использовались для раздувания компании в прессе против Union Tools Machinery и лично мистера Шмидта. Ваша честь, это не просто заявление, наше обвинение подкреплено надёжными доказательствами, в том числе и деловой перепиской.

— Это клевета! — вскинулся Уэбстер, — Мой клиент патриот, поддерживающий…

— Ваш клиент, — перебил его вставший со скамьи Шмидт, — патриот собственного кошелька, поддерживающий мятежников ради собственной выгоды! Он — если не шпион, то как минимум саботажник, из-за которого умирают наши солдаты!

— Мистер Шмидт… — остановил его судья.

— Простите, Ваша честь, — коротко поклонившись, Георг сел обратно, стараясь оставаться невозмутимым, но внутренне ликуя.

— Уорд связан с конфедератами, — негромко, но вполне отчётливо сказал кто-то из репортёров позади…

… и эти слова к вечеру были во всех газетах.

iGeorge Peabody Co — (позже J. S. Morgan Co.) Американец Джордж Пибоди создал в Лондоне фирму, которая стала связующим звеном между США и Британией.

В 1864-м компания Пибоди трансформировалась, и в неё вошёл Дж. П. Морган (отец знаменитого Пирпонта Моргана).

Это был ключевой канал для американских железных дорог и государственных облигаций на европейском рынке.

iiJay Cooke Company в годы Гражданской войны США была одним из самых влиятельных финансовых домов страны.

Основная роль:Продажа военных облигаций для финансирования Союза.

Jay Cooke стал фактически «финансистом войны» — он убедил Министерство финансов и Линкольна использовать массовые продажи облигаций среди населения.

Суммарно компания разместила облигации на сумму свыше $1,5 млрд(огромная цифра по меркам XIX века).

Имела широкую агентскую сеть по стране, работала через газеты, агитацию и даже церковные организации.