Практическое пособие по криптомантии. Для начинающих

Глава 3

Я прошу у хозяина точки стритфуда стакан воды, а потом устраиваюсь поудобнее за столиком.

— И так понятно, зачем твоему клиенту понадобились эти персонажи. Маловероятно, что он такой из себя коллекционер. Учитывая его пожелания, у него просто фетиш на зверолюдок, — я начинаю рассуждать вслух.

— Возможно, я не спрашивал, — Нэш пожимает плечами.

— Да ладно тебе, ты не спрашивал только потому, что и без этого знал ответ. Когда появился вирт, какая отрасль развлечений пошла на резкий рост?

— Индустрия развлечений для взрослых, разумеется.

— Вот именно. Виртуальный мир представляет из себя идеальный мир, где в рамках личного LVE можно настроить окружение по собственному вкусу. Там всё, как в реальном мире: прикосновения, поцелуи и прочие телодвижения. Вот только там исключены все проблемы реальной жизни: вирт-девушки там всегда доступны, ухожены, чисты, приятно пахнут во всех местах и выбриты тоже во всех местах. Эти персонажи не стареют, не толстеют, не какают, не имеют венерических заболеваний и никогда не залетят от тебя. И могут даже то, что чисто физически не смогут реальные люди, а ты там — половой гигант, даже если в реале импотент.

— Ну, с этим спорить трудно, реальные девушки резко стали не у дел, когда появился вирт.

— Реальные девушки тоже рабы этой системы, просто у них в вирте не фотомодели и греческие Афродиты, а писанные красавцы с полными восхищения взглядами. Я читал, что когда-то были опасения, что китайцы и индийцы расплодятся до такой степени, что планета окажется на пороге экстремального перенаселения. В итоге случилось наоборот: люди стали намного реже контактировать друг с другом для продолжения рода, поэтому все страны в демографической яме. И чем выше уровень жизни в стране, тем глубже эта яма.

— И ты прочел мне эту лекцию, потому что ненавидишь виртуальные миры?

— Ненависть — слишком энергозатратное чувство, я не хочу тратить свои эмоциональные запасы, чтобы ненавидеть что угодно: вирт, цыган или сыр тофу. Моя позиция такова, что реальный мир при всем его несовершенстве намного лучше любого выдуманного мира, а эскапизм, то есть бегство от реальности, сейчас проблема похуже войн.

— Ну ты загнул, Кей. Некоторые люди почти круглые сутки торчат в капсуле потому, что в реале огромная куча неразрешимых проблем, вроде тотальной бедности. Мажорам, что сидят в красивых небоскребах, действительно может казаться, что реал мало чем уступает вирту.

— Как видишь, я живу в бедном районе в арендованной квартире. Из моего окна видно мусорку, а этажом ниже соседи каждый второй день напиваются и устраивают побоище с другими соседями, полицией или друг с другом. Но это всё имеет ценность, а виртуальные миры, какими бы красивыми они ни были, её не имеют. Как криптомант, я смотрю на вирт, как на строки кода, протоколы, ассеты и системы симуляции.

— Но при этом ты далеко не бедный человек, Кей. А еще мастер заговаривать зубы, так как мы сильно отошли от темы. Так какую из этих тянок мне предложить клиенту? — Нэш трясет моим смартфоном, показывая мне карточки персонажей.

— Развивая мысль, скажу, что твой клиент с вероятностью 80% является уродливым и прыщавым жиртрестом, которому даже проститутки в реале не дают, но зато в вирте у него целый гарем бесконечно красивых наложниц. И сейчас ему очень хочется пополнить коллекцию секс-игрушек. Выбор между этими двумя заключается в том, на что у него стоит. Он упоминал какие-нибудь дополнительные пожелания?

Нэш крепко задумался, аж брови почти свел вместе, а потом лицо собеседника разглаживается.

— Кстати, да. Он, правда, этого не говорил, но я случайно заметил у него на смартфоне обои с поп-группой «Naughty girls». И ты немного ошибся насчет заказчика. Я не раскрываю данные клиентов, но он взрослый и суровый мужчина в деловом костюме. Ходит в офис и имеет двух детей. Это нам как-то поможет?

— Ага, бери неко. Она невысокая, хоть на руках носи, и милая. Думаю, ему понравится та, кто похож на солисток той группы. А лисожена статная и властная, если судить по расширенному описанию.

— Ну, вот и порешили. Оговоренная сумма, — Нэш достает свой смартфон.

Пускай это не видно, но прямо сейчас происходит денежная транзакция. Торговец вирт-товарами уже знает мой счет, и, чтобы сформировать платеж, ему достаточно активировать заготовленный шаблон, после чего будут считаны его биометрические данные. Так как сумма крупная, потребуется ввод пароля, так и происходит, когда собеседник тычет пальцем в экран. Мой смартфон тут же выводит нотификацию о поступивших средствах.

В настоящее время денежная система претерпела изменения. Все счета и кошельки стали децентрализованными, а банки во многом изменили работу. Пускай сначала правительства стран пытались это регулировать, но потом это оказалось невозможно, и самые умные решили это дело возглавить. В итоге больше ни правительство, ни полиция или еще кто не имеет доступа к управлению счетами, но и не защищает эти средства больше никак. Банки и корпорации предлагают свои системы, давая гарантии сохранности и удобства управления финансами, и многим людям этого вполне достаточно. Но тем, кто работает по черным и серым схемам, это не подходит.

Но биометрия и пароль — это лишь двухфакторная аутентификация, главную защиту предоставляет третья сторона, а именно PPS, она же «periodic permutation system» или «система периодической перестановки». Это алгоритм, который каждые сутки перемешивает невзламываемый за адекватное время ключ шифрования, самые рискованные операции требуют наличия физического мастер-ключа, в который намертво впаяны микросхемы и батарейка, заряда которой хватает на сто двадцать лет в среднем. Мастер-ключ не имеет портов для подключения кабелей или средств беспроводной связи, кроме самого простого, который работает на очень маленьком расстоянии и физически не способен поддерживать канал для большого объема пакетов или высокой скорости передачи данных. Собирая все три элемента, можно гарантировать безопасность финансов в большинстве случаев.

А я, как криптомант, должен в первую очередь взламывать PPS-систему того, что нахожу в Андернете, после чего изготовить поддельный мастер-ключ. Но что касается персонажей, то там не так уж сложно, не в этом мой основной заработок. На это намекал Нэш, получивший временный ключ шифрования и ссылку, именно это он передаст клиенту, которому будет достаточно сделать запрос в GVA, чтобы получить доступ к игровому персонажу, который будет доступен только ему.

Дилер уходит, похлопав на прощание по плечу, а я проверяю почту на предмет новых заказов. Моя настоящая работа заключается в манипуляциях с настоящими мертвецами, а точнее их цифровыми слепками. Миллионы людей однажды погибли в вирте, навсегда там похоронив свои зашифрованные кошельки. И в последних даже не миллионы, а сотни миллиардов долларов. Кто-то говорит о суммах еще выше, ведь под удар попали также базы данных корпораций, очень крупных и влиятельных.

Кто-то мог бы спросить, зачем поддерживать сервера GVA, что стали отныне Андернетом. В первую очередь это заслуга корпораций и правительств стран, которые потеряли после Распада там очень и очень много ценностей. Настолько много, что никто даже подумать не может о том, чтобы просто стереть всё. К тому же хватает в мире стран, где государственные и частные силы поддерживают инфраструктуру, несмотря на мнение мировых лидеров, не говоря уже о рабочих машинах обычных людей. Андернет тоже распределен, поэтому потеря части узлов не повредит общей системе.

«О, кто-то прислал еще один заказ, надо будет посмотреть», — я поднимаюсь и возвращаюсь к своему подъезду, накинув капюшон, так как опять заморосил дождик.

Металлическая дверь закрыта, а глазок видеокамеры собирает данные моей внешности, но потом высвечивается, что не получается разглядеть мое лицо. На дисплее двери я вижу сам себя, поэтому приподнимаю голову, чтобы лучше было видно. Старый и поцарапанный монитор под бронированным стеклом, показывает молодого человека двадцати двух лет с отросшими волосами, которые владелец красит в серый цвет. Цветопередача рябит, а еще пририсовывает мне красные глаза, хотя они самые заурядные карие.

— Ну впусти, шайтан-машина, — я растягиваю губы в улыбке, молясь духу машины. — Пожалуйста, сейчас прям ливень начнется.

К счастью, мое лицо совпало с базой данных жильцов, поэтому электронный замок открывается, пропуская в вонючий подъезд. Не спеша поднимаюсь на третий этаж по скрипучей лестнице, как и всегда, и слышу, как орут друг на друга дети из соседней квартиры. Я их хорошо знаю, поэтому сразу догадываюсь о причине ссоры.

— Ты целый день там, теперь моя очередь! — звонко возмущается десятилетняя девчонка.

— Да что ты пристала? Иди погуляй. Я сказал, что у меня там есть еще дела. Через час дам, — отвечает её старший на пять лет брат.

— Через час вернется папа, и сам займет место. Я сегодня вообще не выходила в сеть. Это нечестно! — Ирэн, а именно так зовут девчонку, сейчас вот-вот расплачется, но перед слезами зло хлопает входной дверью перед лицом брата.

— Опять вирт-капсулу не поделили? — я прислоняюсь к стене.

— Ага, — Ирэн теперь шмыгает носом, проходит мимо и спускается по лестнице, где внизу садится на ступеньку.

— Реальный мир лучше виртуального, но ты мне, конечно, не поверишь, — говорю вдогонку.

— Ты прав, не верю. Ты и сам постоянно торчишь ведь в вирте! — доносится снизу, поэтому приходится тоже спуститься, чтобы проще было говорить.

— Это моя работа, — предлагать купить дополнительную капсулу я не буду, так как здесь живут бедные люди, а квартиры не то чтобы просторные. Хотя есть такие люди, которые снимают просто комнату с туалетом и ставят там капсулу, в которой днем и ночью, днем и ночью.

«И как мне объяснить ребенку, что вирт — это просто побег от реальности? Детям свойственно развлекаться, а притягательная сила виртуальности для несформированного до конца сознания чересчур сильна», — тут я могу помочь только утешением, поэтому сажусь рядом.

— Мы рождаемся в реальном мире, в нем же мы и умрем. Когда-то люди залипали на другие вещи: телевизоры, интернет, а теперь виртуальная реальность. Чем больше проходит времени, тем более комплексными становятся развлечения. Но это просто развлечения, только реальные дела могут подарить настоящее удовольствие.

Девочка смотрит на меня, как на идиота, но она знает, что я умнее, чем могу выглядеть. Не даром часто помогал с уроками и проектами.

— Может, пустишь меня в свою капсулу? — Ирэн вдруг хватает за руку и смотрит умоляющим взглядом.

— Где ты научилась так стрелять глазками? — я шучу. — А вообще не стоит ходить к незнакомым дядям в капсуле залипать.

— Ты знакомый ведь, — Ирэн продолжает теребить мокрый рукав.

— Прости, но у меня модернизированная капсула для работы с опасными сетями. Ей опасно пользоваться обычным людям, — я делаю паузу, а потом улыбаюсь. — Хочешь, покажу интересную игру, для которой не нужна капсула? Да и вообще электричество. Древние народы завещали нам её.

Ирэн мне явно не поверила и кивнула.

— Тогда пойдем ко мне.

— Но ты сказал, чтобы я не ходила к незнакомым дядям.

— Но я ведь знакомый, — пожимаю плечами и зову за собой. Пришла пора открыть коробку с древними артефактами.