Практическое пособие по криптомантии. Для начинающих

Глава 17

Ночные развлечения в мегаполисе всегда поражают размахом и скоростью событий. Обычно нельзя просто так собрать огромную толпу, установить сцену с музыкантами и начать выступление, которое будет слышно даже за пару километров. Но нарушать правила очень притягательно, поэтому стихийные стрит-концерты то и дело появляются в ночи. Если ты оказываешься неподалеку, то сразу поймешь, куда нужно держать путь.

Однако точно так же полицейские могут найти подобное место. Город по сути тоже можно условно делить на белые, серые и черные зоны. В белых и серых лавочку быстро прикроют, но в черных обычно достаточно времени перед тем, как полиция нагрянет, чтобы разогнать тусовщиков. В этом районе правят уличные банды и синдикаты, каждый день звучит стрельба и кто-то не возвращается домой, но это не значит, что обычные люди живут в страхе.

На самом деле человек может приспособиться к чему угодно, и если есть голова на плечах, то даже комфортно жить. У преступности свои пути, у меня — свои. Есть места, в которые нельзя заходить. Есть люди, которым нельзя докучать. Есть действия, слова и одежда, которые нельзя другим демонстрировать. Если ты выполняешь эти правила, то криминальный мир остается где-то рядом, но как бы за границей твоего зрения. Уличные банды состоят из таких же людей, им тоже нравится порядок и комфорт, сумасшедших и маньяков они сами устраняют на своей территории.

В более богатых и элитных районах еще проще, там всё под пятой полиции и частных компаний. Достать пушку на улице там будет себе дороже.

— Эй, эй, я уже слышу! — Ирэн тащит меня за руку.

Я тоже слышу музыку, огромные колонки на двух пикапах того гляди взорвутся от усилий. Звуковые волны кажутся ощутимыми, проходя вибрациями по земле, воздуху и телу. За поворотом показывается большая тусовка, двигающаяся в такт музыке. Количество алкоголя, наркотиков и оружия там явно выше, чем может показаться со стороны, так что прямо в толпу мы не пойдем, насладиться концертом можно и со стороны.

Для этого отлично подходит наземный переход рядом с местом нелегальной сходки, откуда всё хорошо видно и слышно, а при возникновении опасной ситуации мы будем на удалении. Я не хочу влипать в неприятности, тем более с ребенком рядом.

— Йоу-йоу-йоу, — Ирэн горланит вместе с людьми внизу, когда на машину запрыгнул какой-то человек с микрофоном и принялся раскачивать эмоции толпы.

«Как и ожидалось, это не концерт классической музыки», — думаю я, слушая быстрый и грубый рэп про тяжелую жизнь внизу общества, кровь и ночные наслаждения.

Слушатели в такт словам и музыке качают головами и двигают руками, словно хотят довести себя до исступления. Мне этого не понять от слова совсем. Нет, я не противник рэпа, просто перестал воспринимать музыку как вещь, которая может вызывать какую-либо реакцию. Психотерапевты мне поставили диагноз музыкальной ангедонии, то есть неспособность наслаждаться музыкой, хотя я вполне её слышу, различаю такты и тона, могу даже научиться играть на музыкальном инструменте, но это словно жевать бумагу.

Ирэн рядом с блестящими глазами явно получает удовольствие, я же воспринимаю музыку внизу как часть городского шума, неотличимого от воя сирен или работы двигателей. Мне больше интересно созерцать красоты глазами или представлять их в воображении, так что больше смотрю на игру неоновых прожекторов, что создают на стенах ближайших домов быстро скачущие узоры.

— Дядь Кей, ты чего такой вялый? Живот заболел?

— Просто в шоке, откуда у тебя столько энергии.

— Мне стоит включить трек, и я готова носиться по квартире! Жаль только, что родители сразу начинают ругаться. О, другой поднялся.

Тоже вижу, как внимание толпы переключается на нового рэпера, поливающего власти нехорошими словами. Кажется, темы песен времени неподвластны. Моя незаинтересованность музыкой позволила первее всех обратить внимание на красно-синие проблесковые маячки полицейских машин. К несчастью для Ирэн, мы пришли на веселье слишком поздно.

Толпа внизу тоже замечает проблемы и начинает редеть, а организаторы сворачивают сцену с невиданной ловкостью. Впрочем, если твоя сцена на авто, то достаточно дать по газам, чтобы как можно быстрее покинуть место. А полицейские и не думают гнать, вальяжно подъезжая к месту событий. Очевидно, что им не сильно хочется устраивать облаву в этом районе только по причине дурацкого уличного концерта. Любое задержание всегда сопровождается риском. Риском получить пулю или обеспечить себя дополнительной бумажной работой.

— Пойдем отсюда, — я зову Ирэн за собой.

— Блин, копы всё испортили.

— Это не последний концерт в твоей жизни, — я пожимаю плечами, спокойно спускаясь по лестнице вниз. Если не бежать с перепуганным лицом, то шанс быть остановленным полицией снижается многократно. Да, мы просто прогуливаемся перед сном, теперь можно быстро юркнуть в подземку и проехать одну станцию до дома.

Вот только не все решили следовать этому правилу, когда подумали об этом же способе сбежать. Мы уже спускались по ступеням в метро, как за спиной раздались взволнованные голоса кучки молодых ребят с бутылками недопитого пива. Они несутся как стая баранов вниз, хотя за ними вроде никто не бежит, а мы оказались на их пути.

Впрочем, я смог это оценить только тогда, когда они налетели на меня почти у подножия лестницы. Возникает бардак и хаос, и всё ухудшает выходящая из метро толпа, там только что приехал поезд. Чудом смог удержать равновесие, падать в толпе вредно для здоровья, но свалка все равно возникла, когда несколько человек растянулись на полу и одновременно повалили соседей, а я обратил внимание на крик боли Ирэн, что должна была шагать рядом, но оказалась под человеческими телами.

— Поднялись, придурки! — выкрикиваю я, больше пытаясь расшвыривать упавших, чем помогать подняться. — Вы ребенка придавили.

К сожалению, я не Геркулес, так что не могу быстро раскидать кучу взрослых и не совсем трезвых людей. Постепенно порядок удается восстановить, и я прижимаю Ирэн к себе, которая сильно перепугалась, но на вид отделалась разве что ушибами.

— Надо было быстрее ножками переставлять, — бросает один из упавших парней, вероятно, негодует из-за разбитой бутылки пива.

— Я вам всем ножки могу бесплатно переломать, чтобы в ближайшие месяцы у вас не было необходимости куда-то ходить! — я взрываюсь, хотя это не самая удачная идея, уличные конфликты часто заканчивают плохо для всех.

Но мои слова неожиданно заткнули всех, кто-то что-то пробормотал, некоторых особо буйных потащили за собой более трезвые друзья, и толпа рассосалась. На секунду я словно ощутил себя не Кеем Редгрейвом, а Волди Изменником. Если представить, что по какому-то волшебству этот изгнанный шаман окажется в ночном мегаполисе, он никому не даст спуску и даже самых матерых бандюганов заставит срать в штаны.

— Пойдем, — я теперь крепко держу руку Ирэн, пока мы садимся в поезд и едем домой.

Уже в знакомом квартале Ирэн успокаивается, но все равно не выпускает мою руку. Проходя мимо уличного ларька, девочка вдруг показывает пальцем на вывеску, где изображены разные безалкогольные коктейли из молока, сахара и чего-то еще.

— Давай по одной, — предлагает Ирэн. — И ты угощаешь.

— Ты решила меня эксплуатировать по максимуму? — впрочем, я не против промочить горло, правда, молочные коктейли для этого не слишком подходят.

— Да ладно тебе, я хочу вот этот.

Взяв по коктейлю, мы поднимаемся по улице, чтобы завернуть в переулок, ведущий к соседней улице, где этажом ниже оказывается закусочная. Тут по обеим сторонам улицы над магазинами построили прогулочную зону, поставили перила и скамейки.

— Ох, было круто, — спутница усаживается на скамейку и кладет трубочку в рот.

— Точно ничего сильно не болит?

— Нет, обошлось. Но я прям перепугалась, а потом удивилась, когда ты пообещал переломать ноги тем парням. Это было круто!

— И глупо. Никогда так не делай.

— Я понимаю. В школе нам объясняли правила безопасного нахождения на улице. Лучше не провоцировать конфликты и в случае опасности убегать и громко звать на помощь. Но когда я вырасту, то натренируюсь или даже поставлю себе боевые импланты.

— И где ты их возьмешь?

— Пока не знаю.

— А как тренировки помогут тебе против огнестрельного оружия?

— Пока не придумала.

— Я так и думал. Лучше расскажи, как дела в школе касательно друзей. Я часто видел, как ты ходила вместе с подругами по району. Неужели они все сегодня оказались заняты?

— Ну, получается, что так, — тихо бормочет Ирэн, специально мешая себе трубочкой.

«Ты не психотерапевт, Кей. Так что не лезь», — говорю сам себе, смотря на огни ночного мегаполиса. Отсюда вдалеке даже видны стены высоченных небоскребов.

«Да, продолжать не буду».

— Просто в последнее время у меня не получается часто с ними встречаться с вирте, — Ирэн неожиданно продолжает. — Капсула чаще всего занята братом или родителями. А мои подруги любят там зависать, чтобы общаться и планировать встречи в реале. Редко появляясь в вирте, я как будто и не с ними, поэтому они реже меня куда-то зовут.

— Ясно. Если это тебе лишь кажется, то, возможно, просто кажется. В противном случае придется потрудиться или потерпеть. Когда вырастешь, купишь себе личную капсулу, — в городе есть публичные капсулы, но карманных денег ей точно не хватит, чтобы часто и долго ими пользоваться.

— Я понимаю, — собеседница грустно рассматривает недопитый коктейль, а потом широко улыбается. — Поэтому пока буду тусить с тобой, ха-ха-ха.

— Что за злодейский смех? И тусить нужно со сверстниками.

— Ты не сильно меня старше!

— С дуба рухнула? Между нами двенадцать лет разницы. А по одному психологическому тесту я набрал больше семидесяти лет ментального возраста.

— Да ты гонишь! И вообще, учительница говорила, что современные дети растут и приобщаются к взрослой жизни намного быстрее, чем в прошлом, за что спасибо интернету и вирту. Так что мой ментальный возраст — сорок пять лет!

— Почему именно сорок пять?

— Не знаю. Нет, четыреста сорок пять! Во-о-т столько. Так что это я тебя старше, прояви уважение, увахаха!

«А по твоему поведению тебе больше пяти не дашь», — я улыбаюсь, не собираясь продолжать тему.

— Ладно, давай по домам. Даже для пятисотлетних старух слишком поздно.

— Еще даже девяти нет! Давай еще погуляем.

— Нет, Ирэн, тебе пора домой. Вот когда вырастешь, тогда и будешь гулять всю ночь напролет.

— Когда я вырасту, мне придется ходить на работу и решать кучу жизненных проблем. Так сказала моя училка. У меня появятся возможности, но пропадает желание и энергия.

— Что поделать… Такова жизнь, — я подталкиваю Ирэн в сторону дома.