Последняя кровь

ГЛАВА 8

Металлическая дверь оружейной скрипнула, впуская Аделин. Внутри было прохладно и пахло маслом, сталью и старой кожей. Лампы над головой тускло мерцали, отбрасывая жёлтые пятна света на ряды аккуратно развешанного оружия. Всё было на своих местах. Арбалеты выстроены по размеру, натянутые луки, поблескивали полированные мечи и ножи, и даже начищенные пистоли лежали в своих нишах.

Девушка скинула мундир и закатала рукава рубашки. Оружие выглядело достаточно ухоженным и чистка ему, явно, не требовалась, сев за низкий стол, она все равно принялась за работу. Сталь за сталью, лезвие за лезвием. Руки двигались быстро и чётко. Охотничий кинжал. Короткий меч. Металл приятно отзывался под пальцами, будто оружие дышало. Аделин протирала клинки мягкой тканью, смазывала их тонким слоем масла, аккуратно проверяла баланс кинжалов, разглядывала замысловатые насечки на рукоятях.

Если Хельворт решил ее наказать этим, то он ошибся. Здесь, среди холодного металла и запаха масла, она находила покой. Наказанием бы было его общество.

Аделин даже не заметила, как часы медленно пробежали, поглощённая ритмом своих действий и убаюкивающим звуком заточенного клинка. Оставался только один дальний шкаф. В нем среди груды старых ножен и пыльных коробок сверкнуло лезвие.

Аделин узнала его только по потускневшей гравировки.

«Lux ex tenebris» – Свет из тьмы.

Сердце Аделин пропустило удар. Откуда здесь фамильный нож Левантеров?! Глаза наполнились слезами. Девушка шумно втянула носом воздух, не давая им пролиться. Она знала, что если позволит себе хоть мгновение слабости, то провалится в яму, из которой уже не сможет выбраться.

Внезапно за спиной послышался скрип двери и тихие шаги. Аделин мгновенно обернулась. Руки сработали быстрее разума. Не раздумывая, она метнула нож вперёд. Нож взвился в воздух, и с глухим стуком вонзился в дверной косяк, едва не задев лицо наставника Хельворта.

– Вейл, это все же серебро, – он вскинул одну бровь вверх. Он потянулся к ножу, легко выдернул его из дерева и посмотрел на лезвие, – редкое, оно не для метаний.

Он мягко подошел ближе, заставляя ее внутренне напрячься.

– Может, мне отправить тебя всю ночь метать ножи? – спросил он, остановившись слишком близко.

– Как хотите, – фыркнула она, не поднимая взгляда.

– Ты не поняла, почему я тебя наказал?

Аделин медленно выпрямилась, не глядя ему в глаза, будто его взгляд мог обжечь:

– За то, что влезла в архив.

– И? – спросил он, чуть наклонив голову.

– За то, что попалась, – добавила она уже тише.

Хельворт усмехнулся, легко, едва заметно и протянул ей нож.

– Молодец. Меня не будет пару дней. Постарайся за это время не попасться, когда снова полезешь в архив.

Аделин, сжав челюсть, наконец осмелилась встретиться с его взглядом. Лёд и сталь. Ровные, пронизывающие глаза, как будто он видел её насквозь.

– Не полезу, – сказала она спокойно. – Мне там больше нечего делать.

Хельворт усмехнулся тихо, едва заметно. В этом смехе не было ни веселья, ни иронии, только скучающая уверенность.

– Конечно, Вейл, – произнёс он. – На другие места это тоже распространяется.

Он повернулся и, не торопясь, направился к выходу. От его присутствия веяло прохладой, а в груди у Аделин что– то дёрнулось раздражение, смешанное с тревогой.

Аделин еще долго стояла, молча глядя на дверь.

Чёрт бы его побрал.

– Я сама решу, куда мне лезть, – прошептала она, взглянув на отражение в потускневшем лезвии.