Последняя кровь

ГЛАВА 36

Дамиан знал, что не должен был пить её кровь. Ещё тогда, в лесном домике, он чувствовал стоит ему попробовать, и дороги назад уже не будет, но, когда она подставила ему шею, он сдался.

Всего одна капля и покой исчез. Она проросла в нём, будто яд, сделанный из желания. После неё все остальные стали казаться безвкусными. Запах чужой крови вызывал раздражение, почти отвращение. Теперь он даже не мог вспомнить какой на вкус была кровь Селестины.

Кровь Аделин была не просто вкусной, она была лучшим, что ему довелось пробовать. Горьковато–сладкая, как чёрная смородина, с металлической нотой и лёгким оттенком кедра, будто он пробовал ее упрямство и стальные нервы на вкус, а послевкусие, как утренний воздух после грозы.

Он пил и не мог насытиться. Жажда росла, как вожделение, которое невозможно удовлетворить.

Дамиан придумал идеальную провокацию, желая посмотреть на реакцию маленькой охотницы.

Он привёл первую попавшуюся кормилицу, имени которой даже не запомнил. Как только Дамиан услышал, что Аделин вышла из ванной он взял девушку и посадил себе на колени. Она не удивилась, не спросила просто подчинилась.

– Дыши глубже и громче, – тихо велел он. – Как будто тебе… хорошо.

Он чувствовал, как Аделин замерла у двери, как напряглась.

А теперь…

Теперь она спала рядом, прижавшись к нему щекой. Спала крепко, но тревожно, иногда вздрагивая, будто даже во сне не могла по–настоящему расслабиться. В эти моменты он гладил её, неосознанно, словно это могло помочь.

Он смотрел на неё и не понимал, как всё вышло так хорошо… и так не по плану.

Дамиан едва остановился, вырвался с усилием. Если бы пил ещё секунду, сорвался бы и хуже всего было не то, что он хотел ещё.

Осторожно, чтобы не разбудить, он откинул черные пряди ее волос и посмотрел на след укуса. Тонкие проколы на нежной коже быстро затянулись и были уже, почти незаметными.

***

Иссиль сидела у высокого окна, спина прямая, руки, как всегда, сомкнуты. Свет, пробивавшийся сквозь витражное стекло, разливался по мраморному полу холодными разводами голубого и серебристого.

Она даже не подняла глаз, когда вошёл Дамиан.

– Ты не особенно торопился, – проговорила она спокойно.

– Я не был обязан…

– …сообщать мне, что приволок в наш дом охотницу? – перебила она, с такой мягкой интонацией, что это прозвучало как пощёчина.

Она наконец подняла на него взгляд. Стальные, почти прозрачные, глаза, которые вызывали дрожь любого в Ноктурнате.

– Скажи, – произнесла она медленно. – Ты хотя бы понимаешь, что сделал?

Дамиан стоял молча. Иссиль легко поднялась. Черное платье добавляло ей еще строгости, а ее небольшой рост не мешал ей смотреть на него сверху вниз.

– Я позволила тебе делать все, что ты хотел. Играть с охотниками и людьми. Ты был даже полезен, приносил интересные сведения, смог укрепиться в Академии, – она провела пальцем по груди его рубашки, там, где ткань слегка морщилась. – Я подумала, ты наконец... остыл. Забыл ту девчонку.

Она сделала полшага вбок, проходя мимо, как кошка, огибая его, и добавила, уже откуда–то из–за плеча:

– А ты нашёл её копию.

– Они разные, – выдавил он, чуть сжав челюсть.

– Даже не сомневаюсь, – усмехнулась Иссиль.

– Что ты хочешь от меня? – прошипел Дамиан.

Она развернулась и приблизилась вновь, и её цепкий взгляд скользнул по его лицу.

– Мне просто интересно, – произнесла она, как будто делилась размышлением о погоде на завтра. – Что ты собираешься делать, когда девчонка умрёт?

Дамиан не шелохнулся, но её слова больно вошли под кожу.

– Ты ведь не глупец, – продолжила Иссиль. – Понимаешь, какую опасность она несёт, насколько всё это нестабильно? Ноктурнат не будет так рисковать.

– Живая она нам выгоднее, – холодно бросил Дамиан. – Она наш рычаг. Охотники сделают всё, чтобы заполучить её обратно и пока она здесь, они у нас на крючке.

– Скоро узнаем сколько из нас думают так же.