Попаданец с четырьмя колёсами

Глава 7. Разборка у гномов

«Где лучше всего искать гномов? — думал я, выруливая по улицам столицы. — Наверное, там, где они живут. Ещё можно там, где они работают. Ну, или там, в конце концов, где они торгуют!» — посетила меня гениальная мысль. И если с двумя первыми местами определиться намного сложнее — либо пришлось опрашивать местных жителей, а это неизвестно во что могло для меня вылиться, — то с местами торговли проблем быть не должно: рынок в любом городе обязательно должен быть! А в уважающем себя городе — поблизости от центра. Так, во всяком случае, исторически складывалось у нас на Земле.

И я покатил на здешний рынок — с моей-то скоростью объехать весь город и отыскать рынок проблем не составляло. К тому же я примерно догадывался, где искать — когда ехали в академию, Памплисиодор немного рассказывал мне, где что находится и, в частности, махнув рукой в одну из сторон, пропищал что-то вроде «а вон там рынок!». Вот я в сторону этого «тама» и направился.

Рынок уже закрывался, однако не был закрыт окончательно. Но даже если бы и не повезло, я бы просто подождал здесь гномов до утра. Но мне повезло: их торговые ряды находились у самого входа. И это правильно: зачем тащить тяжёлые железки через всю территорию?

Именно железками гномы сейчас и занимались: переругиваясь, перекидывали тяжёлые железины с места на место, попутно частью грузя на большую глубокую телегу. Не знаю уж, как она называется.

— Опять приходится всё домой везти! — брюзжал старый гном. — Почти и не продали нынче ничего…

— Как же ж не продали? — возражал молодой, с чёрной, как смоль, бородой. — Половина из того, что привезли, осталась всего. Остальное продали. Это ли не удача?

— Удача… Эх, ты, молодо-зелено! Разве это продажи? Вот в моё время по три раза на дню свежие телеги привозили из кузни — и всё расхватывали подчистую! Да и торговали-то лишь до обеда, больше торговать нечем было. Ковать не успевали!

— Кризис перепроизводства, — возражал молодой. — Набрались людишки нашего товара, больше им ничего не надо.

— Кризис, кризис… — проворчал старый гном. — Нахватались разных нехороших словечек… Лучше бы что путёвое нам, старикам, подсказали! Вот мы в своё время…

— Я же говорил: нужно хуже делать, чтобы ломалось чаще! — как-то в сторону произнёс молодой.

— Я-те дам «чтобы ломалось»! — вскипел старый гном. — Свою марку крепко держать надо! Гномья работа завсегда качеством славилась! Как это так — «делать хуже»! И думать о том не смей!

— Вот потому-то теперь и торгуем до ночи с этим вашим славным традиционным гномьим качеством…

— Поговори ещё у меня!

Они замолчали — слышался лишь перезвон железа, перекладываемого с места на место.

— Ну что, Кринта с лошадью до сих пор нет. Самим тянуть придётся? — снова подосадовал седобородый гном.

— Да ну! Я лучше тут заночую! — ответил молодой гном.

— А завтра — выходной на рынке, — напомнил ему старый. — Две ночи куковать будешь? И день? Не жравши? Я тебе сюда еду не понесу!

— Значит, сами потянем… — угрюмо произнёс молодой.

— Уважаемые, — я подкатил поближе. — Я могу помочь!

— У тебя есть лошадь? — с надеждой поднял голову молодой.

— У меня шестьдесят четыре лошади! — с гордостью произнёс я. — Как клеток на шахматной доске…

— Нам столько не надо! — махнул рукой гном. — Нам бы одну хотя бы…

— И где же твоя лошадь? — покрутил головой старый гном. — Или только собираешься привести? А то вон стража уже идёт, счас закрывать ворота будут.

— Я сам, как лошадь! — заявил я и начал действовать.

Крышка багажника открылась, трос змеёю скользнул к гаку, зацепился за него одним концом, а второй пополз к телеге.

— Ну, там вы уж сами цепляйте, куда вам надо, — признался я. — Я в вашей технике не разбираюсь.

Гномы отработали быстро — наверное, чтобы не платить страже за просрочку времени. И — оба взгромоздились на телегу.

Я открыл правую переднюю дверцу и позвал:

— Уважаемые! А дорогу кто показывать будет? Я нездешний, куда ехать — не знаю.

— Иди, показывай! — погнал старый гном молодого. — А я погляжу, чтобы ничего не свалилось. А то накидал тут как попало…

— И ничего не накидал! Нормально лежит, — огрызнулся молодой гном и, соскочив с телеги, направился ко мне.

— Садись! — скомандовал я и, когда он выполнил команду, захлопнул дверцу. — Показывай, куда ехать.

— Пока прямо! — угрюмо нахохлился гном. Пристёгивать его я не стал: сейчас тут движения почти никакого нет, да и с телегой на прицепе особо не разгонишься.

Я вырулил из ворот и поехал по слабо освещённой улице — темнело быстро. Подумал: «Включить фары или подфарниками обойдёмся?». Нет, пожалуй всё же фары. Но — на ближний свет. А то переполошится ещё народ, подумают — пожар.

— Ух, ты! — не выдержал гном, когда я осветил перед собой дорогу. — Магия?

— Светодиоды, — небрежно бросил я. Да, повезло мне с новым хозяином: оборудовал по последнему слову техники, на какое денег хватило.

— Здорово! — И гном начал оглядываться, наконец-то воздав должное интерьеру. — Шикарная карета!

— Какая тебе карета? — с досадой произнёс я. — Это автомобиль!

— Где автомобиль? — не понял гном.

— Я автомобиль, — признался я. — А ты внутри меня.

— Ты меня, что ли, проглотил?! — глаза гнома полезли на лоб.

— Ты чё, совсем… офонарел? Улицы не видишь?

— Вижу… — нерешительно сказал гном.

— А сам себя проглоченным чувствуешь? — продолжал допытываться я.

— Не чувствую… — гном потрогал себя за руки, ноги, ощупал голову…

— А раз не чувствуешь, подсказывай, куда дальше ехать! — Я притормозил. — Видишь, на перекрёстке мы.

— Направо! — быстро сориентировался гном.

— Вот, так и надо! — удовлетворённо сказал я. — Только не тормози, а лучше заранее говори, куда поворачивать, чтобы мне тормозить не пришлось.

— Как — заранее? — снова не понял парень.

Я вздохнул: ну, по крайней мере с тормозной жидкостью у гномов проблемы не будет! Если она понадобится, конечно. Но постарался объяснить как можно терпеливее:

— Вон, видишь, впереди ещё один перекрёсток. На нём куда сворачивать, в какую сторону?

— Ни в какую, — замотал головой парень. — Прямо!

Я вздохнул ещё раз. Но только хотел разразиться очередной нравоучительной тирадой, как парень заорал:

— Стой, стой! Вот он — наш дом!

И указал на миленький такой себе домик под черепичной крышей с правой стороны улицы. Ну, хоть разворачиваться не пришлось…

Я остановился и распахнул дверцу. «Мой» гном вышел. Подбежав к телеге, помог отцу или деду сойти, далее они отцепили буксир, раскрыли ворота и закатили телегу внутрь. Я хотел предложить свои услуги, но, заглянув во дворик, благоразумно промолчал. Да, во дворике я бы не развернулся.

Подошёл старый гном.

— Ты не запарился, столько груза тащить?

— Да разве это груз? — опрометчиво сказал я. — Я хоть и не тягач, но пару тонн на крюке утяну. Если по ровному, конечно.

— Это хорошо! — обрадовался старый гном. — Тебе чего за работу-то?

— Бензинчику бы мне… — попросил я. — Ну, или, хотя бы, маслица…

— Завтра с утреца вынесу, — посулил старый гном. — Маслица-то. В подполе оно, на холоду, чтобы не испарялось лишком. Про ентот… бельзин мы и не слыхали ничего.

— Ну, ладно… — согласился я.

— Ты, это… — продолжал старый гном, — не серчай на нас. Мы бы тебя всенепременно в дом пригласили бы, ан невелик он у нас, дом-то. Да и дворик… тожеть маловат. А народу много: внучата приехали.

— Не бери в голову, — посоветовал я. — Я и тут переночую… под звёздами.

— Можа, тебе попонку каку вынести? — поинтересовался гном.

— Ничего не нужно, не зима ведь, — отказался я.

— Ну, гляди, — гном ушёл.

Я остался на улице. Звёзды снова принялись водить вокруг меня по небу хороводы. Луны тоже высунулись из-за горизонта. Левая стала чуть больше, правая уменьшилась. А из-за забора высунулась и третья. Во как, оказывается! Три луны у них тут имеется.

«Удобно! — подумал я. — Безлунных ночей, наверное, никогда не бывает. Интересно, так само получилось, либо кто из магов придумал?»

В наблюдениях за лунами и звёздами и прошла вся моя вторая ночь на этой планете, в этом мире. Достаточно спокойно, надо признать: вампиры по небу не летали, разве что летучие мыши. Но они не обращали на меня ни малейшего внимания, бесшумно проносясь над тихо шумящими ночными деревьями. Кошки тоже пробегали мимо, лишь на мгновение останавливаясь и фосфорецируя в мою сторону глазами. Одна удачно отохотилась и тащила в зубах целую мышь. Но тоже зыркнула в мою сторону, остановившись на мгновение: не собираюсь ли я отобрать у неё законную добычу? Отметив, что я не двигаюсь, продолжила неспешный бег трусцой. Детишкам понесла, наверное, котяткам. Иначе бы сама слопала.

Утро наступило резко, будто стёртая «дворниками» лёгкая пелена дождя. По ослепительно голубому небу пенными хвостиками стеклоочистителя поплыли белые тучки. Ветерок дул ровный и тёплый, будя в памяти струйки воздуха, просачивающиеся на обдув стекла из системы отопления.

Хлюпнула калитка, и на улицу вновь вышел старый гном. В руках он держал оплетённую ивовой лозой стеклянную бутыль. Ты смотри, не позабыл!

— Так чего ты хотел-то? — спросил он, подойдя и протягивая бутыль мне. — Масла? Держи!

Я открыл багажник:

— Клади сюда, к стеночке.

— О! А это что? — гном взял в руки домкрат и покрутил в руках.

— Это? Приспособление для поднятия тяжестей, — ответил я, а сам вспомнил, как новый хозяин говорил «Приспособление для поднятия тяжестей называется штангист!».

— Вот как? — Гном принялся рассматривать домкрат более тщательно. — И как же он работает?

— Покажу, если поможете сделать техосмотр! — я решил слегка обнаглеть.

— Это как? — нахмурился гном.

— Ну, смазать кое-где, подкрутить болты, гайки…

— Это можно… Ну, давай, показывай, что и где крутить надо?

Показать я не успел: на улицу высыпала гомонящая гномячья ребятня — гномят шесть или семь. Сосчитать, сколько точно, не было никакой возможности: они постоянно перемещались вокруг, так и норовя влезть не то на капот, не то на багажник. Приходилось постоянно кышкать и отпугивающе щёлкать крышками.

Следом за маленькими гномятами вышли и гномы постарше — подростки и родители.

И обступили меня со всех сторон. Где уж в таких условиях демонстрировать принцип работы домкрата! Тем более что свежевышедших гномов заинтересовало совсем другое:

— Ух, ты! Я таких телег никогда не видел!

— На карету похожа…

— Сам ты телега! — оскорбился я. — И сам ты карета! А я — автомобиль! Настоящий! Дас ауто!

— А дракон у тебя почему тут вытатуирован? — подозрительно прищурился один из гномов.

— Не вытатуирован, а нарисован, — поправил я. — Аэрография называется. Воздухом нарисован.

— А-а, магия воздуха? Понятно… А зачем ты его здесь нарисовал?

— А-а… а это я в честь победы над драконом нарисовал! — нахально заявил я. — То есть мне нарисовали, сам-то я рисовать не умею. Умею только с драконами сражаться.

— Ух, ты! — Похоже, мне поверили и завосхищались.

— Слушай, — влез в разговор ещё один гном, — а сокровища у дракона в пещере были?

— Были, — я кивнул радиатором.

— Много? — заискивающе спросил самый маленький гномик и растопырил ручонки: — Вот столько?

— Видимо-невидимо! — «признался» я. И в самом деле: если сокровищ не было, значит, невидимо. Ну, а первое слово… по привычке вырвалась. Присказка такая имеется, потому что.

— И куда же ты их дел? — недоверчиво спросил гном постарше. — Сокровища-то?

— Да… разошлись как-то потихоньку: женщины, выпивка, то-сё… Да! Бедным ещё немало раздал! — «вспомнил» я. — Погорельцам. Которых дракон обидел, пожёгши их домишки.

— Это да, это дело! — одобрительно зашумели гномы. — Молодец!

Я скромно потупился фарами в землю.

— А ещё на дракона пойдёшь? — спросил кто-то.

— Обязательно! Вот только у вас техосмотр пройду — и обязательно поеду. Я ведь езжу, а не хожу, — пояснил я.

— Это мы сделаем! Обязательно! Это мы мигом! Героям-драконоборцам почему бы не сделать? — загалдели старшие гномы.

Меня загнали на яму… Да нет, я пошутил: сам я туда заехал, сам. Ещё пофорсил, когда гном озабоченно посетовал, что, мол, места маловато, и он не знает, получится ли у меня туда заехать. Ха! Чтобы у меня да не получилось? Ну, я и показал им класс! С первой же попытки встал так, что ровно по пять сантиметров с каждой стороны от ямы до колёс осталось!

Потому-то я и не стал особо нервничать, когда гномы принялись за меня всерьёз — сам ведь попросился на яму.

У меня чуть фары на капот не полезли, когда я увидел это чудо современного авторемонта в гномьей мастерской. Но гномы успокоили меня, сказав, что яму они используют для техобслуживания и производства карет — и до рессор так легче добираться, и пол в каретах проще ремонтировать, если вдруг ненароком протопчут. Бывают, мол, такие горячие головы, что привыкли скакать верхом, ну и притоптывают при поездках в карете. Знакомо, знакомо: вёз я как-то товарища моего старого хозяина, тоже заядлого автомобилиста, так тот на пассажирском сиденье чуть весь полик насквозь не протоптал — все искал привычные педали. А потом сказал хозяину, что в следующий раз поедет на заднем сиденье и с завязанными глазами.

Но с каретами дело обстояло чуть-чуть иначе: молоденький гном, когда старый ушёл, пугливо озираясь, прошептал мне по секрету, что в некоторых каретах оборудуют специальные трубки, по которым во время поездки шпионы сбрасывают секретную разведывательную информацию…

Ага, как же! Знаем мы эту секретную информацию! Сортир на колёсах там устраивают, в каретах этих, как у нас раньше в поездах да электричках устраивали, до эпохи биотуалетов. Чтобы всё на рельсы высыпалось да выливалось. Вот и тут в каретах такая же система имеется. А то я будто не видел поблизь обочин то ли кучки, то ли мокрые пятна. А это из таких «продвинутых» карет графья да бароны устраивались, оказывается.

Разобрали меня… если б был человеком, сказал бы «по косточкам». А так приходится говорить правду: разобрали по деталькам. От меня остался разве один корпус. Да, и провода снимать не стали: побоялись перепутать, когда обратно ставить придётся. Но протёрли их всех сторон тщательно! Заблистали, как новенькие. А имеющиеся на проводах небольшие потёртости гномы замазали какой-то быстротвердеющей, но не полностью, до мягкости, розовой смолой — гибкости проводов не помешала, а послужила, скорее, дополнительным защитным слоем.

Странно было наблюдать за разбросанными — впрочем, весьма аккуратно и бережно — гномий порядок! — своими составными частями. Но, как ни старайся, а когда детали находятся не на своём законном месте, всё равно создаётся иллюзия разбросанности и захламлённости. Хаос!

А потом меня воссоздавали из хаоса…

Но сначала я почувствовал себя в каком-то нереальном мире… (как будто я не в таком же сейчас нахожусь! Но это было именно ОЩУЩЕНИЕ) когда обалдело взирал на свои разбросанные, как после взрыва, внутренности. Ну, или как в операционной… только не пойму — когда разбирают на органы или когда просто делают операцию? А то и такая мысль мелькнула: уж не то ли самое наблюдалось в процессе творения человека богом? Непонятно одно: бог человека из обезьяны творил, или из глины?

Ой, нет, что-то меня не туда потянуло! Я почему-то стал считать себя чуть ли не настоящим человеком! По крайней мере, почувствовал себя таковым.

А ведь всё можно представить намного прозаичнее: сломался главный конвейер автозавода, а машины выпускать надо, план «горит», вот и растащили запчасти по бригадам, и стали осуществлять сборку автомобилей в индивидуальном порядке.

Но вся ощущаемая нереальность происходящего сыграла со мной интересную шутку: окружающее показалось столь эфемерным, столь воздушным… И если бы я был человеком, то сказал бы, что почувствовал себя если не как в раю, то, во всяком случае, где-то в непосредственной близости от него. Совсем рядышком, в соседних небесных кущах.

Настроение у меня стало таким, что захотелось взлететь! Я вдруг почувствовал себя невесомым, как будто бы сбросил — вместе с деталями и покрывающими их пылью и грязью — груз, превышающий собственный вес!

Я даже попробовал немножечко приподняться в воздух… И у меня получилось! Но, чтобы не заметили гномы, приподнялся всего на пару сантиметров. Но я парил! Я висел в воздухе! Я летал! Ну… пытался парить, пробовал летать.

Что ж, получается, в полёте тоже нет ничего плохого — если летать на бреющем и не очень быстро. Так и пейзажи интересные можно рассматривать, и колёса в пыли и грязи не испачкаются. Опять же, мойку посещать не придётся. Не люблю я этих недавно появившихся новомодных моек под большим давлением — пузико щекочет. То бишь картер двигателя.

Набросившиеся на мои детали гномы шустрили почём зря. Я не успевал отследить всех, уловить их движения. Даже испугался, что кое-кто может затырить ряд необходимых элементов. А как я потом существовать буду? Нет, судя по тому, что я ни в малейшей степени не потерял сознания при разборке и после неё, а, оставшись в едином корпусе (уж, полагаю, точечную-то сварку гномы всё одно пока не освоили, потому и доламывать меня окончательно не стали), и смог даже попытаться взлететь, то основная моя сущность заключается именно в корпусе, и я вполне могу отправляться путешествовать и в сиюминутном виде. Но… господа, а где эстетика? Где гармония? Машина без колёс — это нонсенс! А тем более единственно в виде корпуса. Нет, ребята, очистка очисткой — я вижу, как гномята стараются, отдраивая все детали — а целостность мою извольте восстановить. Ну, хотя бы после того, как наиграетесь — я же всё понимаю…

Я заметил, что гномы тщательно измеряют все детали и не менее тщательно записывают снятые параметры — кто на пергаментных свитках, а кто и на почти современных блокнотах. Понятно, им интересно: никогда не видели автомобилей. Мне тоже интересно наблюдать за ними: никогда не видел гномов. Кстати, где-то я слышал про гномобиль…

Наконец-то рабочая суматоха закончилась, и меня стали собирать заново: гномы закопошились вокруг, восстанавливая прежний мой персональный вид и оригинальную суть. Они тщательно смазывали требующие смазки детали — я, не стесняясь, давал советы, а то и впрямую командовал сборкой — и не менее тщательно в который раз протирали то, что смазки не требовало.

И наконец всё закончилось. Гномы стояли вокруг, перепачканные донельзя, и с затаённым восторгом следили, как я придирчиво осматриваю их работу. Благо для этого почти ничего не нужно делать: панорамные стекла давали практически полный обзор — на все триста шестьдесят градусов.

Чувствовал я себя… превосходно! Говоря по-человечески, как будто второй раз родился, но без таких неприятностей как непроизвольное пачкание пелёнок и первый крик. Хотя завопить от восторга мне хотелось: гномы не только убрали грязь из всех возможных и невозможных мест, но и загерметизировали их так, что грязь туда не смогла попасть ни при каких условиях. Недаром говорят, что у гномов имеется своя магия.

— С… спасибо! — поблагодарил я гномов. Они — особенно малыши — радостно зашумели и запрыгали от восторга. Но и гномы постарше тоже радовались искренне, от души. Не знаю уж, есть ли душа у гномов, но мне показалось, что определённо есть. — Что с меня?

— Не обижай! — нахмурился старый гном. — Ты и сам не понимаешь, наверное, как нам всем помог. Какие новые мысли посетили наши головы! Да мы теперь настолько продвинулись в техническом прогрессе, что и сказать нельзя!

Ты смотри! Совсем не похож на того дремучего старикана, каким хотел представиться вчера вечером. Как излагает-то! Как по писаному. Но я всё же решил уточнить:

— Неужели в полной разборке была такая необходимость? Или вы не упустили момента досконально познакомиться с неизвестным доселе механизмом?

Гном смущённо хмыкнул:

— Да вот я то же и говорю: не видали мы доселе таких механизмов, как ты. Это тебе спасибо большое, что позволил покопаться в… твоих внутренностях.

— А… бензинчика у вас таки нет? — заикнулся я.

— Увы! — развёл руками гном. — Чего нет, того нет. Но ты попробуй проехаться вдоль реки, — он указал рукой направление, — там живут добытчики земляного масла. Может, они тебе чем помогут?

— А это далеко? — уточнил я на всякий случай. Гном почесал затылок:

— Дык… дня три, почитай, на телеге ехать надоть…

Ну, ты смотри! Снова он «впадает в дремучесть». Или потому, что при работе с техникой нужно больше интеллекта, чем для повседневного общения?

— Спасибо, — кивнул я верхним багажником. Ещё старый хозяин установил. А новый не стал снимать.

— Всегда рады помочь! — расплылся гном в улыбке и махнул рукой своим, чтобы открывали ворота.

— Один вопрос, — остановил я старого гнома.

— Какой? — заинтересованно спросил он.

— Вас не удивило, что я, вроде как механизм, «железяка», как в нашем мире кое-кто выражается — и вдруг разговариваю, общаюсь…

Гном покачал головой:

— Мы привыкли обращаться к сделанным нами вещам как к живым существам: даём им имена, разговариваем с ними… И в глубине души надеемся, что когда-нибудь и они заговорят с нами. Некоторым это удаётся — тем, которые познакомились с серьёзной магией. Вот и подумали точно так же, что и ты встретил на своём пути сильного мага, который намагичил твою сущность и выявил её для общения с другими существами.

— Да, ты прав… — меня несколько ошарашил подход гнома к моей проблеме — или к «проблеме меня». Для них это, оказывается, вовсе не было проблемой! А значит, точно так же не может оказаться проблемой и для других. Да о чём это я! Ведь ни дракончик, ни единорог, ни фея Музыка ни капельки не удивились тому, что я самостоятельно передвигаюсь и разговариваю!

Может быть, потому, что они сами являлись магическими существами? А вот люди до сих пор сохраняют в себе консервативность — наверное, давит на голову венец «царя природы» — поэтому и отказывают в разуме всем, кроме себе подобных. Да и с себе подобными не всё так просто…

— Ты знаешь, — доверительно сказал я гному, — у нас ведь тоже некоторые люди разговаривают с вещами. А вещи иногда ведут себя… как разумные существа.

— Вот видишь! — мне показалось, что гном обрадовался. Во всяком случае, просиять он просиял. — Значит, и у вас в мире тоже может появиться магия! Если у вас живут такие люди, значит, не всё потеряно. А то, что пока лишь некоторые вещи умеют разговаривать… Знаешь, и среди людей и среди гномов тоже порой попадаются недостаточно разумные.

— Да, наверное, ты прав, — задумчиво произнёс я и выехал за ворота.

Провожать меня высыпало всё гномье семейство.

— До свиданья! — крикнул я и сыграл им на клаксоне марш «Прощание славянки».