Попаданец с четырьмя колёсами

глава 22. новые поиски колдуньи

— Оп-па-па! — вырвалось у меня, когда я появился в выбранном месте: на площадке перед входом в сарай, и обнаружил, что как раз самого-то сарая там и нет.

Многочисленные следы тележных колёс, разбросанные повсюду на земле щепки и отметины от волочения тяжёлых цепей явственно говорили о том, что предприимчивые крестьяне совсем недавно по-быстрому разобрали сарай — как символ напоминания о тяжкой жизни под гнётом жестокой колдуньи, чтобы не символизировал — и растащили по своим дворам.

Памплисиодор, наверное, подумал о том же, потому что значительно хмыкнул, покрутил головой и воскликнул:

— Ну, молодцы! Не растерялись, значит.

— Так что, не поедем в деревню? — спросил я. — Всё и так, по-моему, ясно: будь колдунья на месте, у них не нашлось бы времени на подобные упражнения.

— Нет. Давай всё же съездим! — твёрдо заявил Памплисиодор и коварно улыбнулся. — А вдруг это она приказала им перевезти сарай в деревню?

— Ностальгия замучила, что ли? — усмехнулся я.

— Поедем! — продолжал настаивать подмагстерье. — Я хочу взглянуть им в глаза!

— Да я-то что? Я не против, — отозвался я, разворачиваясь. — Всегда пожалуйста!

До деревни мы домчались по земле — какой смысл взлетать, чтобы сразу же и садиться? А до деревни было не более четырёх километров.

Здесь же мы с ходу обнаружили следы преступления: возле отдельных дворов доски от сарая продолжали лежать рядом с палисадниками. У других дворов следы на земле явственно указывали на то, что в ворота заволакивали цепи. Интересно, а как крестьяне договорились, кому что забирать? Передрались предварительно, наверное.

Я угадал: первый же встреченный нами крестьянин светил шикарнейшим синяком под глазом.

— Что колдунья, не появлялась больше? — крикнул Памплисиодор, открыв дверцу.

— Век бы её не видать! — отозвался крестьянин, потрогав фингал. — Нет, не было, господин маг, не переживайте!

— Ну, ежели что, не забывайте меня!

— Такое забудешь… Не волнуйтесь, господин маг, обязательно сообщим!

— Ну, что, можно отправляться назад? — спросил я.

— Давай ещё немного покружим в окрестностях сарая… бывшего сарая, — поправился Памплисиодор. — Вдруг удастся обнаружить ещё какие-нибудь следы?

— Тогда не обнаружили, а сейчас обнаружим? — усмехнулся я.

— Тогда мы просто смотрели, как и куда выбиралась колдунья. А сейчас посмотрим, не встречал ли её кто-нибудь? — предположил Памплисиодор. — Я всё подозреваю наличие сообщника.

— А ты соображаешь! — ответил я.

— А то! — отозвался он. И мы рассмеялись.

Мы вернулись на место нынешнего преступления — мародёрства, оно же бывшее место заточения колдуньи. И пошли кругами от обнаруженного в прошлый раз выхода. Ходил, правильней сказать, один Памплисиодор. А я даже не ездил — сквозь тот сравнительно негустой подлесок я бы проехать всё равно не смог. Поэтому просто стоял и смотрел туда, где он ходит.

Памплисиодор вернулся мрачный.

— Что удалось обнаружить? — спросил я. — Или ничего не нашёл, поэтому злишься?

— Нашёл, — мотнул головой Памплисиодор, — потому и злюсь.

— И что же ты нашёл?

— Следы. Мужские сапоги. Размер — вот такой, — он показал руками в размах как минимум сорок седьмой.

— Солидно, — протянул я. — И что?

— Натоптано там немного. И следы никуда не ведут. То ли улетели, то ли телепортировались.

— Понятно… — протянул я. А что ещё можно сказать? Значит, заговор магов. Или не-магов. Или недомагов — таких, как я. Хотя это ещё как сказать. Если они могут то же самое, что и я — на уровне здешнего магического фона, — то кто его знает, что они могут натворить вообще. А особенно в перспективе.

— Надо про всё рассказать учителю… — тихо произнёс Памплисиодор.

— Перемещаемся к Академии? — спросил я. Он кивнул.

Очутился я возле пандуса — не стал телепортироваться сразу в лабораторию мага-профессора: а вдруг появлюсь на том месте, где он в это время стоит? А пандус находится с обратной стороны от входа в здание, там практически пустырь, и поэтому маловероятно, что в том месте кто-то будет находиться.

— Поднимешься? — спросил Памплисиодор.

— Пожалуй, не стоит. Ты и сам расскажешь ему всё, что видел. А я там зачем?

— Ладно, бывай.

— Я, может, к гномам смотаюсь! — крикнул я, когда он поднялся почти до середины.

— Хорошо! — махнул он рукой.

И я покатил к гномам.

То есть это я Памплисиодору сказал, что покатил к гномам. На самом-то деле я считал, что сегодня ехать к гномам нет смысла: ещё рано, хотя фактически было уже поздно. Ну, смеркалось, то есть. И пусть я почти на сто процентов уверен, что гномы наверняка ещё не ложились, а может быть и вообще сегодня не лягут, но и процентов на восемьдесят не сомневался, что они не успели сделать всего того, чего я им с утра насоветовал и напланировал. Поэтому беспокоить их сегодня нет смысла. Рано ещё.

И я просто-напросто решил всласть покататься по улицам города. Это же ведь всё-таки столица! И вообще, я люблю изучать новые города — надо же подробнее узнавать те места, в которые тебе довелось попасть.

И я тихонечко катил по улицам, разглядывая сразу обе стороны — мне для этого поворачивать голову не приходилось. Да, архитектурка любопытная! Казалось бы, и на Земле чего только не пробовали строить, в самых различных стилях, ан и тут порой встречалось такое, чему нельзя найти аналогов у нас — например, «антипагодные крыши». Я назвал их именно так. Почему? Если кто видел китайскую пагоду, тот запомнил, что у неё края крыши загибаются кверху, образуя на краях нечто вроде лотков. Наверное, так сделано специально, чтобы этих самых лотков отдельно к крышам не цеплять. Ну а тут края крыш загибались совсем в другую сторону, к стенам. На мой взгляд, так очень удобно: если хочется помыть руки — подставь их к изгибу крыши, устремляющемуся к окну, и мой себе на здоровье!

И, опять же, материала меньше расходуется.

Пока я нарезал круги по центру да по светлому времени, никто на меня не обращал внимания — так, скользили глазами, да и всё. Ну и, может, публика в центре более воспитанная, культурная, стало быть, а то и попросту побогаче.

Но потом черти занесли меня если и не в самые трущобы, то уж точно куда-то на окраину города, причём в противоположную сторону от Памплисиодорова дома. И тут-то я и нарвался на очередное приключение — строго в духе практически всех фэнтези, где на героя нападают бандиты и убийцы, а он их раскидывает одной левой рукой. Рук у меня, к сожалению, не имелось, поэтому всё с самого начала пошло не по сценарию.

Когда передо мной из узенького поперечного переулка выпрыгнули двое, я еле успел затормозить. А если бы знал, кто они, тормозить бы не стал. А ведь мог бы и догадаться! Разве нормальные люди неожиданно выскакивают из узких переулков?

— Стой! — крикнул один, поднимая левую руку. Опущенной правой он сжимал не то короткий меч, не то длинный кинжал. — Выходите из кареты и отдайте нам все ваши деньги!

— А плохо тебе не станет? — рявкнул я, врубая фары на полный свет и одновременно щёлкая капотом и крышкой багажника с выросшими на них зубами.

— Дракон! — завопили со всех сторон и бросились наутёк. Со всех сторон — это потому, что там ещё трое сзади подтянулись. Ну, как подтянулись, так и вытянулись — когда бежали обратно, пару раз поскользнувшись на брусчатке.

— Ну, дракон так дракон… — пробурчал я, активируя амулет левитации и взмывая вертикально вверх. — А ну вас всех!

Я плыл над ночным городом в абсолютной тишине, освещаемый снизу городскими огнями, а надо мною столь же бесшумно разворачивалось звёздное небо.

Внизу — звёзды рукотворные, вверху… а вот это пока ещё под вопросом!

Дом Памплисиодора я отыскал довольно легко, хотя ни разу не видел его сверху, а особенно в ночное время. Но у него, как мне показалось, имелась какая-то своя особенная аура. Да магическая, какая ещё! Ну и, дополнительно, то мне помогло не заблудиться, что я, как уже говорил, вообще очень хорошо ориентируюсь в пространстве.

Самого Памплисиодора дома не оказалось. Ну а мне-то что? Ужин не нужен, без чая обойдусь. Душик, правда, принять не мешало бы. Может, сгонять на речку, поплескаться? С русалками шуры-муры завести…

Пока я раздумывал, пошёл дождик. Коротенький, минуток на пятнадцать. Зато обильный. Вслед за дождём пришёл Памплисиодор и начал извиняться, что не думал, что я уже здесь, а дождик он намагичил специально, потому что вспомнил, что давно не поливал свой участок. Но я его мгновенно успокоил, заявив, что дождик пошёл, что называется, в жилу — я под ним основательно пополоскался и смыл с себя всю грязь.

Потом мы с Памплисиодором ещё немножечко посидели, приняли по пять капель того, чего горит, он пересказал мне свежие сведения о результатах расследования магами работы порталов — ничего странного или аномального замечено не было, что само по себе являлось весьма странным, на мой взгляд.

— И в последнее время никто ниоткуда ни из каких миров к нам не прибывал, — добавил он. — Но вот что непонятно: мы задействовали магическое зеркало для поисков той колдуньи… — и он замолчал.

— И что? — не выдержал я, когда пауза слишком уж затянулась.

— И не нашли её нигде! — Памплисиодор откинулся в плетёном кресле, чуть не упав навзничь и с трудом удержавшись в равновесии.

— А что, таким образом можно найти любого человека? — уточнил я. — Или исключительно мага?

— В принципе, если нужно, то за всеми магическими существами можно очень легко проследить. А особенно за теми, за кем следить нужно — то есть за теми, кто хотя бы один раз проявил свою тёмную сущность.

— А что это означает? То, что той колдуньи нет нигде в вашем мире? Так она, наверное, через портал и ушла в какой-нибудь другой мир.

— Ты не понял! Я ведь с самого начала сказал, что в работе порталов ничего необычного не обнаружено. Но она-то находилась у нас под наблюдением! Если бы она пошла сквозь портал, он бы её просто-напросто не пропустил бы!

— Понятно, — пробормотал я, — прямо как у нас алиментщиков на границе задерживают… И куда же она делась?

Памплисиодор молча развёл руками. Потом сказал:

— Не знаю. И никто не знает. Такого ещё никогда не было…

— И вот опять, — автоматически отозвался я.

— Что опять? — не понял Памплисиодор.

— Чего не было, — пояснил я. — Не обращай внимания, это у нас на Земле расхожая формула для обозначения того положения, когда случается что-нибудь необычное: никогда не было, и вот опять. Применяется для того, чтобы не впасть в панику от необычности.

— И помогает? — заинтересовался Памплисиодор.

— На все сто процентов! — уверил я его.

— Надо обязательно запомнить! — озабоченно сказал Памплисиодор.

— А ты запиши, тогда не забудешь, — посоветовал я. — Надёжное средство.

— Хорошо! — кивнул Памплисиодор. — А сейчас я пошёл спать.

— Иди… То есть спокойной ночи!

— Ага. И тебе того же.