Обещанная демону, похищенная драконом

6

Наш путь лежал через городской парк, который начинался в самом центре города, а потом расширялся клином и в итоге как-то плавно перерастал в лес. Мы могли бы обойти большую часть парка по городу, но не сделали этого, потому что в парке освещались не все дорожки, и Сильвер мог спокойно лететь и не досаждать мне.

Сперва я шла быстрым шагом — мне хотелось скорее, скорее… Но потом настроение как-то упало, и я сбавила шаг. Наблюдала, как под фонарями целовались парочки, как кто-то гулял по аллеям и мирно болтал о всякой ерунде. Я смотрела на них и понимала, что мои проблемы отделили меня от мира, и моя боль была только моей болью. Никому, даже облезлому филину, не было дела до меня и того, что происходит со мной.

Сильвер обо мне больше, чем кто бы то ни было, но вряд ли мог понять и посочувствовать от души.

Грозовые тучи нависли над городом, укрыли парк, едва не касаясь макушек высоких деревьев, и от этого стало так уютно и так одиноко одновременно. /Потому что нет толка в уюте, когда его не с кем разделить, не с кем прочувствовать этот момент.

Сильвер летел среди деревьев, отчего-то не желая показываться людям.

— Одичал я, похоже, — признался он мне, когда я выпустила его в тёмном парке. — Нет никакого желания, чтобы в меня тыкали пальцем и глазели!

Я скептически посмотрела на него. В нашем мире достаточно много разных существ и сущностей, так что облезлая птица вряд ли могла вызвать бурную реакцию у прохожих. Но, раз уж моему спутнику не хотелось лишних глаз, то я спорить не стала. И теперь шла и всем своим существом ощущала одиночество.

К слову, одиноких прохожих мне не попадалось. Не было таких ненормальных, кроме меня, кто бы пошёл в парк без сопровождения.

— Перевелись романтики! — пожаловалась я Сильверу, когда он приблизился ко мне на пустой дороге. — Никто не бродит и не скучает, не размышляет о жизни в пустом ночном парке. А ведь ночь располагает — всё равно не поколдовать ведь сегодня из-за грозы! Это они хорошо придумали, что гром силы отбирает — хоть изредка от магов отдохнуть можно! Сидят себе, не магичат… И ни один не вышел просто погулять в прекрасном одиночестве…

Сильвер уселся на спинку скамейки и посмотрел на меня, склонив голову набок.

— Нормальные люди грустят сидя в барах, а не шляясь по опасным местам! — сказал он. — Это даже я понимаю. Ты со своим демоном вообще жизнь пропустишь! Нельзя так загоняться, Эрика! Вон, я слышал, в прошлом месяце трое с Академии поехали на отдых и все потонули. Понимаешь? — Я помотала головой нерешительно: что потонули — это я понимала, но догадывалась, что вопрос был про что-то другое, чего я всё-таки не понимаю. — Не было у них никаких пророчеств, а скопытились раньше тебя! Зато пожили! Зато впечатления! А ты так и будешь ходить и грустить! А придём в Дремучий Лес, так тебе там понравится, и станешь тоже сумасшедшим отшельником!

Я посмотрела на него: старый, потрёпанный жизнью филин. Ничего не понимает!

— А как ты предлагаешь мне развлекаться? — поинтересовалась я.

— Напейся! — предложил он. — Мы пока недалеко от города, можно вернуться и прикупить пару бутылок вина!

Я поморщилась.

— А потом голова будет болеть. А магии, чтобы боль снять, у меня нет! Да и вообще — я пила только два раза в жизни. Оба раза неудачно!

— Не хочешь напиваться — влюбись! — внёс новое предложение Сильвер. — А что? До Дремучего ещё два дня ходу, и то, если не заблудимся. Подцепи какого-нибудь типчика, и развлечёшься!

— А Демон его потом убьёт, — продолжила я. — А то и сразу, если он как-то следит за мной.

— Ну ты и зануда, — взмахнув крыльями, резюмировал Сильвер. — Всё о будущем думаешь! В твоём случае до последствий можно и не дожить! А ты: «голова будет болеть», «Демон его убьёт»!

И филин взлетел, посмотрев на меня свысока. И в прямом, и в переносном смысле.

Я задумалась над его словами лишь на пару минут. Да, я смотрю в будущее, хоть оно может для меня и не наступить. Не время для безбашенных поступков, когда пока ещё есть шанс отыскать спасение. Вот останется несколько дней до двадцатилетия, и тогда можно во все тяжкие.

Освещённые аллеи остались позади — мы входили в дикую часть парка, и это будоражило воображение. Я нечасто оказываюсь в подобных местах, так что было волнительно идти и привыкать к темноте, прислушиваться к ночным шорохам, которые от отсутствия фонарей стали слышны громче и отчётливей.

Темноты я опасалась. Мне сразу вспоминались мои сны, где за мной гонится по мрачному коридору Демон, и мгла является скорее его союзником, чем моим защитником. Она не укрывала меня, а лишь пугала и дезориентировала, так что доверять ей в реальной жизни у меня причин не было.

Мои шаги замедлились, и я сама не заметила бы этого, если б не возвратившийся Сильвер.

— Ты так плетёшься, что мы не успеем в Дремучий Лес до твоего дня рожденья! — принялся бубнить он. — И вообще, скоро рассвет, и я бы хотел успеть пролететь как можно больше на своих крыльях, а не сидеть в твоём рюкзаке!

Посмотрела наверх, где в ветвях угадывался силуэт птицы и откуда на меня смотрели её яркие жёлтые глаза.

Мы с филином молча смотрели друг на друга, и я в это время прикидывала, смогу ли победить все предрассудки и рвануть вперёд: быстро, не раздумывая, стремясь поскорее добраться до цели…

Я огляделась: обещанная гроза надвигалась, но именно сейчас в просвет между тучами попало ночное светило, и стало таинственно и красиво вокруг от этого света.

— Помчали! — весело крикнула я. — Давай, кто быстрее до первой развилки! — предложила я просто так, понятия не имея, где окажется эта самая первая развилка: близко или далеко.

И побежала, резко стартовав и не дожидаясь ответа Сильвера.

Здесь не чистили дорожки, и потому под ногами потрескивали ветки и шуршали сухие листья, явно прошлогодние, а также почти истлевшие и слежавшиеся в плотный ковёр, который я рушила своими неаккуратными движениями, поддевая его носками сапожек.

От этих звуков, а также от собственного дыхания и сердцебиения я не слышала, летит ли за мной Сильвер, но была уверена, что он, хоть и даст мне фору, потом обязательно обгонит, да ещё и скажет что-нибудь пафосное по поводу того, что он древний, но не старый и полный сил.

Но, вопреки ожиданиям, до меня донёсся его голос с совершенно неожиданным содержанием:

— Постой! — крикнул он мне. — Эрика, стой, кому говорю!

Это не звучало, как предостережение об опасности. Легко так звучало, словно Сильвер просто не может угнаться за мной или я по растяпству пропустила развилку, и он уже успел проиграть. В общем, я не стала останавливаться и, наоборот, ускорилась.

Однако носиться по нечищеным тропам дикой части парка в темноте — идея не из лучших. Свет ночного светила пропал — его закрыли неумолимо надвигающиеся грозовые тучи, и именно в этот момент, как по закону подлости, мне на пути попалась большая корявая ветка.

Запнувшись об неё, я полетела вперёд, но успела выставить перед собой руки, и потому пострадали ладони, но уцелел мой нос. По затылку больно ударил подскочивший от падения рюкзак.

Я громко и неприлично выругалась.

Хлопанье крыльев над головой возвестило о присутствии Сильвера.

— Говорил же: стой! — посетовал он.

— Ты что, из-за этой ветки меня остановить хотел? — спросила я, поднимаясь и шипя от боли: мелкий противный сучок проткнул мне ногу в области голени. Не глубоко, но всё равно неприятно и больно. — Так и кричал бы: «Стой! Впереди ветка!»

— Боги, Эрика, ты такая зануда! — воскликнул он, закрывая свои яркие глаза. — Я тебе кричал «Стой», потому что услышал кое-что интересное… — загадочно начал он и замолк, выжидая.

— Интересное? — скептически хмыкнула я. — Ну-ну, и что же это было?

— Стон. — Торжественно и гордо заявил филин.

Я нахмурилась.

— Слушай, Сильвер! — нравоучительный тон удался мне как никогда прекрасно. — Стон в ночном заброшенном парке — это не интересно. Это — опасно. Ты птица и не совсем, наверно, понимаешь физиологию людей…

Сильвер распахнул глаза и посмотрел на меня с укором:

— Эрика, мой слух во много раз превосходит твой. И ум, видимо, тоже. Я в состоянии отличить стон страсти от стона боли. Это был стон боли, Эрика!

— Тем более! — воскликнула я. — Стон боли — это ещё опаснее! Пошли отсюда скорее!

И я, несмотря на сказанное слово «скорее», сделала первый шаг очень медленно и осторожно, проверяя, что нога моя не сильно пострадала. Убедившись в этом, пнула ветку, как виновницу моих бед, и хотела уже направиться дальше по тропе, как Сильвер преградил мне путь, зависнув в воздухе на распростёртых крыльях.

А птичка-то магическая, не простая… У простой бы так не вышло. Надо будет всё же выпытать у него про тёмное прошлое…

— Эрика, ты понимаешь, что там человеку плохо? — спросил он у меня.

— И что? — пожала плечами я, чувствуя себя неуютно: огромные яркие глаза филина казались какими-то зловещими в темноте. Захотелось даже отступить на шаг назад, но я сдержалась.

Мой простой вопрос поставил Сильвера в тупик. На миг появившееся из-за туч ночное светило блеснуло отсветом на серебряной заплатке на клюве птицы.

Гром грянул совсем рядом, и сразу ощутимо запахло приближающимся дождём.

Было душно, и ещё эти яркие глаза смотрели прямо и открыто. Я неловко откашлялась.

— Ты засиделась в моём архиве, — поделился мнением филин. — Ты совсем забыла, что ты — не только несчастная девушка, вечно ищущая что-то в пыльных книгах. Ты человек, Эрика! Людям свойственно помогать другим, приходить на помощь… и просто искать приключения!

Я прищурилась, догадываясь, что скрывается за этими словами.

— Так-так-так… Это ты, значит, засиделся в архиве и жаждешь приключений, и считаешь, что я должна рисковать, чтобы развлечь бедную птичку? — насмешливо поинтересовалась я, зная, что на «птичку» Сильвер может и обидеться.

И он действительно обиделся. Взмыл в воздух резко, затерявшись в темноте, и я выдохнула: его яркие глаза, глядящие в мои, напрягали.