Обещанная демону, похищенная драконом

37

То, что завтра «к нам» приедут гости, меня лично не очень заботило в части моего внешнего вида. Дамиана тоже вполне устраивало моё пропахшее дымом платье, а вот Адель явно находила его не достойным меня.

— Вам непременно надо отправиться в магазины! — заявила она, когда пришла в кабинет, чтобы забрать опустевшие чашки. — Завтра приедет столько народу! Я не припомню, когда в прошлый раз вы собирали тут гостей!

— Я никогда и не собирал тут гостей, — насмешливо отозвался Дамиан. — Да и на завтра они приглашены только по милости моих родителей, которые рассчитывают на выгодный брак своего сына. Так что…

— У тебя есть родители? — спросила я, перебивая Дамиана, и он посмотрел на меня с интересом, а Адель на него — с укором.

Он говорил о матери лишь, когда дело касалось её вещей, и всегда в прошедшем времени… Вещи принадлежали ей, и мне от этого казалось, что она умерла. Но говорил ли он мне подобное? Кажется, нет… про смерть — это я сама додумала.

— Да, есть, — спокойно ответил он. — Почему бы им не быть?

И правда, почему бы? Дамиан хоть и дракон, а всё же получеловек, и у него вполне могут быть родные… а ещё друзья… Как мы сможем убедить их в искренности наших чувств? Хотя, так ли это важно, если они готовы настаивать на браке сына с ненавистной ему русалкой?

— Вы совсем ничего не рассказали о себе своей возлюбленной?! — возмутилась Адель.

— Как раз собирался, — ответил ей Дамиан. — Вот сейчас мы поедем в магазины, и как раз по дороге расскажу Эрике о своих родителях.

Он взял меня за руку и повёл из комнаты, но Адель последовала за нами, решив вернуться за чашками потом, но не упустить возможность дать советы Дамиану.

— Вы должны выбрать самое лучшее платье! — говорила она ему, семеня сбоку от мужчины. — Лучшее, Дамиан, это не значит, самое дорогое, хотя в редких случаях это одно и тоже. Вы поняли меня? Не навязывайте своё мнение, но и не скрывайте его. Очень важно, чтобы платье возлюбленной не вызывало в вас отторжения…

— Хватит. — Довольно резко оборвал её мужчина. — Мы справимся. Я против гостей и против балов, но это не значит, что я не в состоянии помочь любимой выбрать наряд.

— Простите. — Без тени сожаления извинилась Адель.

Мы с ней переглянулись и обменялись улыбками. Мне нравилась эта женщина, и её общение с Дамианом казалось забавным и милым.

Мы остановились, поскольку Дамиан явно ощущал неловкость за то, что повысил голос на докучливую, но ставшую родной прислугу.

Адель пришла ему на помощь, меняя тему разговора:

— Понравился чай? — с любопытством посмотрела она на меня, и, воспользовавшись тем, что я замешкалась с ответом, добавила тише и с заговорческими нотками: — Дамиан сам выбирал составляющие…

Я вскинула на него удивлённый взгляд, а он обратился к женщине:

— Я, кажется, пролил свой чай на ковёр. Нужно срочно его почистить!

— Вы неаакуратны, как и всегда, — посетовала Адель и поспешила в комнату, из которой мы только что вышли.

— Ну и зачем? — поинтересовалась я у Дамиана, и он как-то сразу понял, что я именно о том, что он собирал этот чай.

— А что? — удивился он. — Да, это и правда сбор для романтиков. — Я остановилась, ухватившись за его рукав и вынуждая смотреть мне в лицо. — Нам надо играть влюблённых, Эрика. У тебя, да и у меня тоже, получается паршиво, так что не стоит пренебрегать сподручными средствами. Чай безопасен, а его эффект лёгок и мил — расслабься уже. Мы в городе — здесь никто не устроит пожар и не попытается убить нас на виду у всех. Но именно здесь все должны увидеть влюблённую пару, а не двух людей, полезных и не неприятных друг другу.

Хм, выходит в реальности я просто полезный и не неприятный человек для него… Что ж, не самый плохой вариант.

— Мы действительно поедем за одеждой? — спросила я устало: только этого мне сейчас не хватало. — Может, ты просто зачаруешь это платье, чтобы от него не разило гарью, и всё?

— Хочешь остаться в этом платье? — приподняв бровь, пристально посмотрел на меня мужчина, и я неуверенно кивнула в ответ, так что Дамиану пришлось уточнить: — Ты отказываешься от приобретения нового платья, от которого все гости были бы в восторге?

— Слушай, мне плевать на восторг твоих гостей, — ответила я честно, делая шаг к мужчине и заглядывая в его красивые глаза, которые стали неожиданно серьёзны, словно мы обсуждали не платье, а что-то куда более важное и значимое. — И, думаю, человек вроде тебя смог бы полюбить и милую девушку, не нуждающуюся в дорогих шмотках, а просто желающую всю жизнь провести с тобой. Пусть даже и в пропахшем пожаром платье твоей матери. Мне показалось, ты глубже, чем многие люди, и для тебя внешний лоск не главное. И тебе вряд ли важно и лестно, если мою внешность и наряд высоко оценят люди, которых ты не звал в свой дом, но вынужден будешь завтра принимать в гости. Или я ошибаюсь?

— Ты не ошибаешься, — уверенно ответил Дамиан, наклоняя голову ко мне. Он прикрыл глаза и вдохнул запах моих волос. В общем-то, запах моих волос был сейчас запахом всё той же гари, но Дамиан улыбнулся такой довольной улыбкой, словно только что вдохнул аромат дорогих духов. — Я бы вообще предложил шокировать местную публику и не избавляться от этого запаха, но это не стоит твоего неудобства, так что предлагаю тебе отправиться в ванную, а мне привести твоё платье в порядок.

— Ты так сказал, словно сам будешь этим заниматься, — хмыкнула я.

— Сам, — не моргнув глазом, подтвердил Дамиан. — А что такого? В любом другом случае этим бы занялась Адель, но, боюсь, сейчас она просто откажется, выбросит или приведёт твоё платье в негодность, так что придётся мне самому. Не переживай — несколько убийственно сложных заклинаний избавят ткань от частичек магической гари. — Он говорил тихо, ласково, и с трудом верилось, что сейчас эти губы просто рассказывают мне о платье, а не шепчут глупые нежности. С каждым произносимым словом Дамиан склонялся всё ближе ко мне, его взгляд был прикован к моим губам, и я уже понимала, что за этим сближением последует поцелуй. Я не ошиблась и на этот счёт: мужчина коснулся губами моих губ сперва осторожно, а потом, почувствовав, что я даже привстала на носочки и обняла его за шею, углубил поцелуй, в котором мне почудилась искренняя страсть и желание познать меня.

Страсть ему удавалось сдерживать, хоть руки мужчины гладили меня по спине, а позже обхватывали за талию, приподнимая над землёй. Я ощущала себя лёгкой, даже невесомой, и вытягивала носочки, но не могла дотянуться до пола.

Поцелуй завораживал, но не пробуждал похоть, как это было от зелья отшельников. Чай Дамиана и правда лишь настраивал на романтический лад, который дарил желание продлить нежность, а не поддаваться инстинктам.

Это было восхитительно: и руки Дамиана, крепко держащие меня, и его губы, чувственно целующие мои, и его волосы, в которые зарывались мои пальцы… А, главное, ощущение, что всё правильно и по-настоящему. Пусть это было на самом деле действием чая и попыткой вжиться в образ влюблённой пары, но всё равно ощущать это оказалосьздорово, и по телу разливалось приятное тепло, сердце взволнованно билось, а дыхание перехватывало от восторга.

Поцелуй прекратила я сама, когда почувствовала, что потом не смогу воспринимать всё, как игру. Для меня всё происходящее стало самой настоящей реальностью, потому что тепло сильных рук, нежность губ и шелковистость волос были реальными, и от этого казалось, что и все чувства — тоже реальны.

Мои руки соскользнули с шеи Дамиана на его грудь, а потом я резким движением отстранила его, так что получилось довольно неожиданно, и для меня самой в том числе. Оказаться вне рук этого мужчины оказалось неуютным, и он, казалось, ощутил тоже самое.

Мы удивлённо уставились друг на друга.

— Ты переигрываешь. — Объяснила я ему свой поступок.

— А вот тут ошибаешься, — серьёзно ответил он. — И не думал играть… — Он немного помолчал, а потом вновь прикрыл глаза и с наслаждением втянул в себя воздух, тихо шепча: — Ты пахнешь пожаром, который устроил Айрик в моём замке. Пожаром, в котором мы были на грани гибели, и ты ни разу не попрекнула меня этим. Я не знаю, что было с тобой в твоём мире и почему ты готова быть со мной, но я благодарен за это…

Я сглотнула ставший в горле ком и почти беззвучно попросила:

— Если ты и правда благодарен, то, пожалуйста… не переигрывай… Я должна видеть границы…

— Говорю же: я не играл, — едва заметно улыбнулся Дамиан. — Передо мной самая удивительная девушка из всех, самая красивая и привлекательная — как я должен удержаться и не поцеловать её?

Я закрыла глаза и выдохнула. Так, надо взять себя в руки! Это просто поцелуй. Не признание в любви, не влюблённость даже, а просто поцелуй. Перед Дамианом красивая девушка, которую ему предстоит целовать ещё много раз завтра при гостях, так что даже хорошо и лестно, что ему это приятно настолько, что он сейчас не нашёл причин удержаться.

Все слова его были приятны, но не оставляло ощущение, что он просто знает о том, что кто-то следит за нами, и потому говорил и делал всё это не для меня, а для невидимого мне наблюдателя. Почему тогда не подал знака? Я ведь могла проговориться…

— Тебе будет всё сложнее видеть границы, — вновь притягивая меня к себе, предупредил Дамиан, зарываясь носом в мои волосы. — Но ты не одинока в этом: для меня эти границы тоже начали размываться… И не думаю, что этого стоит бояться или противиться.

Шёпот щекотал ухо, горячее дыхание запутывало мысли, а вновь оказавшиеся на моей талии руки и вовсе не сулили ничего хорошего для нашего с Сильвером плана.

Я влюбилась. Нужно рассказать об этом невероятном открытии филину и посоветоваться, как с этим теперь жить!

— Пойдём, я провожу тебя в ванную… — Добавляя масла в огонь, сказал Дамиан, отпуская меня.

Сказал, надо заметить, без какого-либо подтекста или двусмысленности. Просто хотел показать, где в его доме можно отмыться от долгой дороги.

Мы проследовали по коридору, а затем вышли к неприметной изящной лестнице на второй этаж.

— Главной лестницей пользуются все, так что если решишь сбежать от гостей завтра, то пользуйся этой — она не потайная, но наши почтенные гости по такой ходить не станут, — с нескрываемым сарказмом пояснял мужчина, пока мы поднимались по узким крутым ступеням.

Здесь не было окон, и потому путь наш освещался светильниками, расположенными, внизу, у основания ступенек, как здесь, видимо, было принято.

Таинственная лестница вывела нас в тёмный закуток коридора второго этажа, и там, почти сразу, мы завернули в комнату, оказавшуюся ванной.

Воздух здесь был значительно теплее и к тому же пропах каким-то душистым мылом, так что стоило вдохнуть, как организм сразу настраивался на отдых и умиротворение.

Дамиан прикрыл за нами дверь и окинул взглядом помещение, убеждаясь в наличии на вешалках халатов и махровых полотенец.

Я прошла немного вперёд, и мужчина оказался за моей спиной, так что я чувствовала его дыхание и ощущала взгляд.

— Я помогу снять платье и уйду, — сообщил мне Дамиан, а я растерялась, поскольку вспомнила пикантную подробность: на мне по-прежнему не было приличного нижнего белья.

Обернулась на Дамиана и тут же отвернулась, нервно и часто дыша.

Наверно, залилась краской, поскольку уголки губ мужчины поползли вверх, пока он наблюдал за изменением выражения моего лица.

“В принципе, он видел уже всё у отшельников”, - мелькнула мысль, которая ничуть не утешила, а напротив, лишь расстроила меня, окунув в позорные воспоминания.

— Смущаю? — тихо спросил Дамиан.

— Да… — Призналась я. — Вспомнила про отшельников и про алтарь… В общем, мне очень стыдно за своё поведение…

— Это было зелье… — начал было успокаивать и оправдать меня он, но я перебила:

— Больше всего мне стыдно, что я не послушала тебя и хотела обойти твоё мнение, навязав своё…

Говоря это, я повернулась к Дамиану, и он приложил палец к моим губам, призывая замолчать.

— Не продолжай, — попросил он. — Ты и так говоришь и делаешь всё так, что я скоро полюблю тебя по-настоящему… — Он наклонился ко мне и нежно коснулся губами щеки, а потом обошёл меня и принялся расстёгивать платье.

Я замерла. Мне нравилась его нежность. Нравилось, что он не развернул меня спиной к себе, а обошёл сам, и теперь под чуткими пальцами платье переставало держаться на мне, давление ткани ослабевало, и через миг наряд упал к моим ногам, оставив практически полностью обнажённой перед Дамианом. Даже, пожалуй, хуже, чем обнажённой…

Почему я позволяла ему это делать? Очевидно, мне нравилось дразнить его… и себя. Нравилось, что он сам легко идёт на этот риск быть обольщённым, и я всё чаще возвращалась к мысли, что посещала меня у отшельников: Дамиан был бы отличным первым мужчиной для меня.

Горячее дыхание коснулось моей шеи, нежные пальцы отвели мои волосы в сторону, и я ощутила сладкие поцелуи на своём плече. Его руки обхватили меня, легко найдя грудь с слегка сжав её.

Не выдержав, я издала тихий стон, в ответ на что Дамиан сильнее прижался к моей спине. Я таяла в его объятиях, но ощутив, что мужчина возбуждён, опомнилась:

— Не надо, пожалуйста… — умоляюще прошептала я, но предательский стон снова сорвался с губ, на которые тут же лёг призывающий умолкнуть палец Дамиана.

Ласкать меня он перестал, молча уткнувшись носом в шею и шумно дыша.

— Ты действительно очень нравишься мне, — прошептал он. — И я не уверен, что мне вообще придётся играть свою роль. До свадьбы нам не стоит оставаться наедине ночью… — Он поцеловал меня в шею коротким прикосновением губ, а потом отпустил.

Несколько секунд я стояла, как вкопанная, не зная, что делать.

— Прости, — покаялся мужчина. — Я не должен был этого делать. Ты спрашивала, нет ли… подробностей нашей… сделки, предполагающих интим, и их действительно… нет. Ты согласилась сыграть мою невесту… и супругу, и ни к чему большему я не стану тебя склонять. — Он говорил отрывисто, всё ещё учащённо дыша.

Я не ответила, поскольку не знала, что на это можно ответить. Он считал, что играю я, а я — что играет он… При этом мы оба не избавились от иных подозрений насчётдруг друга: мы оба что-то недоговаривали, и с этим необходимо было разобраться.

Я молча расправила волосы, словно они могли заменить мне одежду и скрыть от глаз Дамиана полностью. перешагнула через лежащее на полу платье, направляясь к ванне, которая, хоть и была на вид из металла, оказалась приятно тёплой.

Забралась в неё, слыша позади себя шорох ткани — Дамиан поднимал платье. Включила воду, повернув искусно сделанный кран, и ощутила приятную чистейшую воду, что начала заполнять ванну.

Тихо захлопнулась дверь за Дамианом, и я облегчённо вздохнула.

Следовало помыться, поужинать и поскорее оказаться под одеялом и уснуть.