Обещанная демону, похищенная драконом

54

- “Я пишу тебе письмо, Эрика. Знаешь, это было давней традицией моего народа. Тогда умение писать и читать ощущалось людьми, как чудо, и они с радостью делились им с любимыми. Сейчас времена изменились, традиция изжила себя… И я пишу эти строки вовсе не для того, чтобы ты могла получить удовольствие от того, как буквы складываются в слова, обретая удивительные смыслы. Я пишу по гораздо более примитивной причине: просто, когда ты рядом, слова совсем не идут ко мне. Я смотрю в твои глаза или на твои губы, и мысли уносятся прочь… Эрика, любовь моя. Прости за такое смелое и, наверно, кажущееся тебе пафосным обращение, но иначе не сказать — именно так я ощущаю тебя. Ты — моя любовь. Чувство, которое воспевали романтики всех миров и всех поколений, добралось и до меня. Признаться, я никогда не думал, что так бывает. Я говорил тебе, что у меня есть наречённая, и что ещё несколько дней назад я был уверен в том, что будет дальше. Подготовка к свадьбе должна была начаться со дня на день, но наша встреча перевернула мою жизнь. Впервые я оказался в чужом мире, впервые оказался беспомощен, и именно в столь неприглядныхобстоятельствах встретил тебя. Как ещё можно назвать это, если не судьбой, чудом и проведением? Любовь оказалась вспышкой — хватило лишь мига, чтобы ощутить её и признать её силу, которой не смог бы противостоять и самый сильнейший человек всех миров. Отныне ты для меня — всё. Я смогу уберечь тебя, смогу сделать так, чтобы любовь моя не стала губительной для тебя. Не стоит бояться недоброжелателей — я разберусь со всеми, кто встанет между нами. Сейчас мои чувства к тебе сильнее, чем твои, но дай мне время, и ты полюбишь меня так же сильно, как люблю тебя я. Твой Дамиан.”

— Тьфу ты, ну и мерзость, — вынесла вердикт я, передавая письмо Сильверу под кровать. Цепкие лапки быстро утянули лист бумаги. — Я не вынесу этого! Никогда не читала любовные романы и не смотрела спектакли про любовь, чтобы не слушать всего этого, и вот теперь вынуждена читать! И ещё и писать, походу!

Передёрнув плечами, сползла с кровати на пол и сунулась к Сильверу. Яркие глаза бегали взглядом по строчкам, и вид у филина был забавный от того, что серьёзное выражение этой морде совершенно не шло.

— Напейся, — посоветовал Сильвер, закончив читать и взъерошив перья, демонстрируя, что содержание коробит и его. — Напейся, и легко напишешь ещё и покруче, чем он!

Я прикрыла лицо рукой. Сильверещё раз перечитал любовное послание, пренебрежительно хмыкнул и вернул его мне, повторив свой совет:

— Напейся. А если он будет этим недоволен, объяснишь ему, что это от того, что он не пришёл пожелать тебе доброй ночи лично. Мол, то, что ты типа хотела побыть одна и всё обдумать этой ночью — это для порядка. А на самом деле ждала его. Запомни: если что идёт не так, делай его виноватым, и всего делов!

Советы Сильвера сегодня не отличались такой мудростью, какая скользила в его фразах в предыдущие разы.

— А если он поверит и в следующую ночь придёт? — скептически хмыкнула я.

— Ну и хорошо. — Спокойно отозвался Сильвер. — Лишнего он себе не позволит, это мы уже поняли, ему надо ждать брачной ночи. Так что ничем не рискуешь. В твоих интересах замутить с ним, посильнее завести, чтоб он поскорее с тобой бракосочитался. Хотя, думаю, история с Адель ускорит процесс и так. Иногда враги играют на руку.

Он вернул мне лист, протянув и дождавшись, пока я возьму. Явно он относился к нему не так небрежно, как я.

Я вздохнула и стала перечитывать письмо. Теперь уже не бегло и без сарказма, а вдумчиво и трепетно, чтобы вдохновиться, настроиться на нужный лад и выдать нечто подобное в ответ.

Но чтение любовных признаний сказывались на мне как-то странно: я не ощущала никакого романтического прилива нежности. Наоборот, с каждым прочитанным словом во мне начинала закипать жгучая злость на автора этих строк. Любовь — то, что я испытывала к нему и то, чем он так лицемерно прикрывался, чтобы уйти от брака с Кариной. Любовь — то, что помогало Дамиану врать мне и быть уверенным, что я безоговорочно последую его советам и буду плясать под его дудку! Любовь сделала меня уязвимой и беспомощной перед ним, и вот теперь он писал эти строки, не представляя, насколько больно мне будет их читать!

— Ненавижу его! — воскликнула я. — Вот как можно такое писать? Ведь я могу влюбиться в него! Такие слова, признания… Ненавижу!

Топнула ногой и принялась ходить по комнате из стороны в сторону. Да он негодяй! Ещё вчера вечером я верила, что он признается мне во всём сам, а теперь он подкидывал мне письмо, в котором было столько лживых слов… и, самое обидное, что все эти лживые слова я могла бы повторить ему искренне… Тому, кто так и не признался мне в том, что убьёт меня.

Не это ли его план? Влюбить окончательно, чтобы потом я не смогла уйти либо из-за присущей влюблённым глупости, либо из-за полной деморализации от подобного предательства…

— Брось, — отмахнулся Сильвер с присущей ему неоправданной беспечностью. — Он милый.

Я подскочила к кровати, легла на пол и заглянула к Сильверу, чтобы заглянуть в эти яркие бестыжие глазища.

— Ты издеваешься? — прошипела я. — Он врёт мне, при этом пишет вот такие любовные фиктивные письма!..

— Повтори это ещё раз и поймёшь, что пока всё логично, — хмыкнул Сильвер.

Проклятье! Да, это логично: он врёт и пишет лживые письма, но…

— Он хотел меня убить! — воскликнула я, тут же прикрывая рот ладонью: нельзя о таком вопить!

Но у Сильвера и тут нашлось оправдание для Дамиана:

— «Хотел» — это даже меньше, чем «пытался» и, тем более, меньше, чем «реально убил». Не сердись на него, он просто никогда не испытывал сильных чувств, и не знал, что возможно вот так взять и полюбить. И что….

— Я поняла: ты всегда будешь на его стороне! — перебив, занавесила щель между днищем кровати и полом, чтобы не видеть своего друга. И, подумав, швырнула ему письмо, так разозлившее меня.

— Я на твоей стороне, Эрика! — Сильвер сказал это так искренне, что я не смогла не спросить, горько вздохнув:

— Тогда почему ты постоянно защищаешь его?

— Ну… — замялся он. — Потому что я верю, что он полюбил тебя. или скоро, вот-вот полюбит. Ничего плохого не случится с тобой, Эрика… Заботясь о том, чтобы ты не совершила ошибок, я присматриваю за Дамианом… И я думаю, он сам не ожидал, что ты окажешься такой… — он замялся, и я немного подождала, ожидая продолжения.

Но в итоге пришлось всё же заглянуть под кровать и спросить:

— Какой? — вышло как-то кокетливо, но комплименты мне так редко доставались, что я была не прочь получить их даже от Сильвера.

— Ты очаровательна, Эрика. — Подумав, произнёс он, глядя мне в глаза. — Самая отчаянная, решительнаяи красивая девушка из всех, что я видел. Поверь, у Дамиана нет шансов против твоего обаяния: чистого, неподдельного… Я б даже подумал, что он тебе понравился, но знаю, что такие не в твоём вкусе. Ты скорее предпочтёшь Велеса. И Даман тоже это видит, так что всё просто прекрасно! И всё, чему я учил тебя, пошло на пользу. Ты была всегда искренна с ним, и он сам не заметит, как станет в ответ искренен с тобой…

— О да! И поэтому о том, что он хочет убить меня, я узнала не от него! — как бы ни были сладки речи и как бы ни гипнотизировали меня яркие глаза, я продолжала злиться на Дамиана, и отвлечь меня от этого было невозможно.

— Он бы сказал… Со временем… — Уверенность была какой-то вялой, и филин аргументировал по-другому: — К тому же я уже говорил, что он передумал…

— Ты сам учил меня не верить всему, что говорят! — парировала я.

В ответ Сильвер странно прищурился, задумавшись о чём-то. Это напугало меня: я ожидала одобрения, но взгляд птицы стал цепким, подозрительным и каким-то чужим.

Настроение моё совсем упало, но филин моргнул, и наваждение пропало. На меня смотрел мой пернатый друг с лёгким немым укором.

— Ладно, проехали. Сейчас мне нужно ответить ему на письмо. — Угрюмо напомнила о насущной проблеме я. — Надо наплести что-то красивое, но я понятия не имею, о чём писать. Я никогда ничего не писала!

— Пиши от души. — Почесав лапой за своим ухом, посоветовал Сильвер. — Это всегда цепляет. Только не упрекай его в письме в том, что он хотел тебя убить. Пусть это будет не слащавое любовное послание, а милое откровение, от которого у Дамиана отвиснет челюсть, а? — предложил он. — Ведь Дамиан ожидает чего-то пафосного. Типа в стиле, как он тебе выдал. А ты ему раз — и откровение!

— Ты мне поможешь написать? — радостно спросила я, воодушевившись этой идеей.

— Конечно, нет. — Спокойно и безапелляционно ответил филин. — Это ведь должно быть твоё откровение. Воспользуйся случаем и позволь Дамиану узнать тебя лучше. Главное, помни, что он — играет роль. Ты в ответ будь искренна, но не порти его замысел и не выдавай его план. Понимаешь?

Я коварно улыбнулась. А он прав! Слащавое любовное письмо в ответ — это то, чего он ждёт. То, что будет воспринято им, как моя роль, и это ничуть не тронет его, как меня совершенно не тронуло его письмо, в правдивость содержания которого ужасно хотелось бы поверить, но при всём желании не могла себе это позволить. А искреннее послание, пожалуй, и правда может расположить Дамиана ко мне и позволить ему заглянуть в мою душу…

— Спасибо за совет! — воскликнула я радостная и готовая творить. Зашторила окна, но не стала закрывать дверь на балкон — оттуда тянуло свежим воздухом и ароматом цветов. Голоса ночных птиц дарили умиротворение, и я быстро настроилась на нужный лад.

Чистые листы бумаги нашлись в прикроватной тумбочке. Не иначе, Дамиан позаботился об этом, а хитрый Сильвер подглядел. Во всяком случае, проблем с поиском у меня не возникло: филин сразу указал мне место, где можно взять и бумагу, и ручку.

Устроилась на кровати. Писать приходилось аккуратно и медленно, чтобы не продавить бумагу — на мягкой поверхности такое легко могло случиться, и это испортило бы весь вид, так что пришлось бы начинать писать заново.

” Дорогой мой Дамиан! — начала я немного пафосно, чтобы не шокировать его сразу и дать надежду, что письмо моё будет таким, как он ожидает. — Я знаю, что здесь у вас постоянные интриги, заговоры и секреты, но я хочу написать тебе так, чтобы в каждой строчке была только правда. Не знаю, поверишь ли ты мне, но напишу то, что действительно чувствую. Знаешь, с момента нашей встречи я постоянно думаю о тебе. Серьёзно. Не было и минуты, чтобы ты не занимал мои мысли. Я часто прокручиваю в голове тот момент, когда ты спас меня в Дремучем Лесу… Это было так смело и неожиданно. Я испугалась за тебя тогда, и потом мне было так стыдно за этот страх, который походил на сомнения в тебе, и за то, что я настолько глупа, что позволила отшельникам…. — Зачеркнула последние слова, решив, что так будет даже лучше выглядеть и написала: — Уверена, ты понимаешь, о чём я… Но в тот момент я действительно испугалась и точно знала, что буду защищать нас до конца. Тогда в скорый конец верилось больше, чем в чудесное спасение и перемещение в твой мир. Знаешь, здесь у вас волшебно, но я не чувствую себя уютно, когда тебя нет рядом. Ты и Сильвер — единственное, что связывает меня с этим миром. Надеюсь, я привыкну к нему и полюблю его со временем, но сейчас, пожалуйста, не оставляй меня надолго одну. Мне ужасно хочется говорить с тобой. Столько ещё вопросов нужно задать и сколько всего нужно мне тебе рассказать! Знаешь, не смотря на то, что нас чуть не спалили в замке, а твои родственники оказались исчадиями ада, я ужасно благодарна, что ты привёл меня в свой мир. Ты подарил мне надежду и заботу — этого очень давно мне не перепадало. Я очень осторожна в словах, и потому пока не могу назвать свои чувства к тебе любовью… Прости. Это слишком сильное слово для нашего недавнего знакомства… Но я влюблена. Впервые в жизни и очень-очень сильно.”

— Сильвер! — позвала я филина, перечитав своё творение и решив, что оно завершено.

Филин, к моему удивлению, отозвался бодро и насмешливо:

— Чего тебе, Эрика?

— Хорошо, что ты не заснул! — обрадовалась я, глядя, как свисающий к полу край простыни отодвигается и из-за неё показывается филин с закрытыми глазами. — Прочтёшь письмо? — предложила я, свешиваясь к нему и забрасывая листок под кровать, чтобы филину было удобно читать. — Мне надо знать, нормально или нет?

— Ты писала правду? — спросил он.

— Конечно, — пожала плечами я и начала оправдываться раньше времени, как любила делать в последнее время. — Ты же сам говорил…

— Ну и хорошо. — Перебил он. — Значит, мне нравится! — и когтистая птичья лапа протянула мне назад письмо.

— Не прочитаешь? — разочарованно вздохнула я.

— Эрика, — смягчился Сильвер, заговорив со мной, как с глупой девочкой. — Пойми, совершенно не важно, что именно ты написала там. Важен настрой, атмосфера… Даже если это письмо не удалось, со временем ты поймаешь кураж, и Дамиан почувствует это. Время ещё есть. Тебе на надо влюбить его в себя за одно письмо. Ночью напишешь ещё одно, более откровенное…

— Ладно, — буркнула я, оставшись недовольной тем, что филин даже не удосужился прочесть. — Раз ты такой зануда, пойду приведу себя в порядок, а потом отправлюсь гулять по саду и мучительно думать о будущем.

— Превосходный план, — одобрил Сильвер. — А то, что Дамиан просил не выходить из комнаты — это игнорируй. Нам надо как-то ускорять ваши отношения. Так что иди и погуляй. Лучше всего выбери направление в сторону беседки, где сидела с Велесом. Он как раз скоро будет там мимо проходить.

— Откуда ты знаешь? — поразилась я.

— Эрика, я подслушиваю постоянно, чтобы обезопасить тебя, — напомнил Сильвер. — Дамиан лично позвал его… На помощь. Хочет, чтобы Велес помог разобраться с Адель. Так что поверь: скоро Велес будет проходить мимо беседки, и тебе стоит встретиться с ним, пусть Дамиан ни на миг не забывает, что у него есть конкурент!

Злиться на Велеса я почему-то не могла, пусть он и не сказал мне всей правды. Потеребив серебристый браслет, вздохнула: дракон был просто добрым и влюбчивым. Он верил в Дамиана и в то, что тот расскажет мне правду… Как можно злиться на влюблённого в меня человека, если я при этом люблю другого? Тут было бы уместней чувство вины…

Но напомнила себе, что он утаил об уготованной мне смерти, и это придало мне сил.

Переоделась из ночнушки в платье, принялась яростно причёсывать волосы, торопясь и сердясь.

Сильвер больше не издал ни звука: уснул, наверно. Пусть отдыхает, у него по ночам сложная работа шпиона.

Я решительно покинула комнату, не забыв прихватить письмо и подбросив его под дверь Дамиана. Было наплевать, прочтут его враги или нет. Главное, чтоб не исказили смысл и не отравили бумагу…