Мое тело – тюрьма

Глава 21 Подарки

— Боже, столько новой информации, — в воскресенье пожаловалась Кире Анжела во время перерыва на обед. Они обе вернулись пораньше. Кира от тёти Альбины, а Анжела сказала, что тоже где-то недалеко живёт. — В каждой технике больше десяти пунктов, ещё подпункты, да на двух листах… Как ты это вообще запоминаешь? Когда тебя вызывали, ты так легко это сделала, как будто не напрягаясь. Завидую твоей памяти!

— Но… — чуть удивилась Кира. — Я не запоминаю. Я просто рисую мысленный алгоритм и следую ему… Ты знакома с информатикой и блок-схемами? Там же всё повторяется.

— О, да, знакома! — Анжела с надеждой заглянула Кире в лицо. — Покажи, что за блок-схема!

— Дай листочек, — Кира нарисовала стрелку. — Давай разберём вчерашние «Три стула», ладно? Вот смотри… Видишь, это точка входа. В пункте один написано: «Выполните коллапс якорей для каждой из трёх позиций: Первая позиция — „я сам“, вторая позиция „Представление себя на месте другого участника коммуникации с его картой“, третья позиция — метапозиция, эксперт-наблюдатель, позиция бесстрастного анализа».

Кира нарисовала три кружочка, внутри подписала их «Я», «Ты», «Эксп», а над ними подрисовала три значка якоря и проставила им цифры «1» как ставят степень.

— Потом написано «разыграйте диалог между первой и второй позицией и выделите момент, который нуждается в изменении», — Кира нарисовала стрелочки от «Я» к «Ты» и от «Ты» к «Я», а над стрелками подписала «2». — Это они общаются. Понятно?

— Да, очень понятно! — кивнула Анжела. — Но дальше сложней. В третьем пункте три подпункта. «Посмотрите ситуацию со стороны и дайте метафору — определение взаимоотношений».

— Легко, — Кира обвела в прямоугольник первые два кружка, возвела их в «степень» «3» нарисовала стрелку к прямоугольнику от «Эксп». — Вот, вся ситуация и работа Эксперта-наблюдателя.

— Так, следующий подпункт, — зачитала Анжела. — «Определите позитивные намерения, скрытые за поведением каждого участника коммуникации».

Рядом с тройкой Кира нарисовала в кружочке «+».

— Положительный момент. Плюс.

— О… Хорошо. Следующий подпункт: «Найдите метарезультат каждого из партнёров по коммуникации. Найдите более высокий логический уровень, который бы объединил метарезультаты обоих партнёров».

Рядом с «плюсом» Кира нарисовала стрелочку вверх и треугольник.

— Вот, повышение уровня в пирамиде.

— О, правда, очень понятно, — приподняла брови Анжела и провела пальцем по рисунку. — Получается, якорение на трёх позициях, диалог, мнение эксперта, поиск положительного и более высокого уровня по пирамиде Дилтса. Я уже всё запомнила. А можно дальше?

— Давай, — кивнула Кира.

— Четвёртый пункт. «Находясь в третьей позиции, дайте сенсорно обоснованные советы и рекомендации первой позиции, самому себе, по улучшению коммуникации, минимум три-четыре выбора».

Кира поставила следующую стрелочку и нарисовала три новых кружка. Только сначала «Эксп», потом «Я», потом «Ты». Между «Эксп» и «Я» вывела стрелку, над которой нарисовала мелкий глаз и проставила цифру «4» в «степень», внизу подписала «3–4 вар».

— Глаз? — спросила Анжела.

— Можно руку рисовать, если тебе понятней, но «сенсорно» это и зрительные образы, или можно писать «ВАК», типа «визуал, аудиал, кинестетик».

— Нет-нет, с глазом всё понятно, — кивнула Анжела.

— Потом переход в позицию «Я» и выслушивание советов эксперта, размышление над реализацией рекомендаций, — Кира нарисовала полукруглую стрелку к «Я» и подписала её «5». — Можно знак вопроса подрисовать, но, по идее, и так ясно, что при переходе в свою позицию ты принимаешь, что сам себе же и сказал в роли эксперта.

— Ну да, в принципе, это и так ясно, — согласилась Анжела. — Потом шестой пункт. Так… получается «разыграйте диалог между первой и второй позициями ещё раз, используя полученную информацию и применяя на себя новые способы поведения».

Кира нарисовала стрелки общения, что и при диалоге в начале. Только их линии сделала волнистыми.

— Это типа чтобы понять, что по-новому всё происходит, — пояснила она.

— «Перейдите в третью позицию, посмотрите на новые взаимоотношения партнёров и дайте новую метафору».

Кира заключила «Я» и «Ты» в прямоугольник, дорисовала кружок «Эксп» и показала переход и оценку, как в начальных пунктах.

— А вот потом восьмой пункт: «Повторите шаги четыре-семь для достижения клиентом желаемого результата в коммуникации».

Кира заключила картинку от перехода «4» в ромбик, который сверху подписала «8».

— Это алгоритмический цикл, — пояснила она, прорисовав нужные стрелки для условий. — Если условие «желаемый результат» выполняется, то идём дальше.

— О, да, это понятно, получается, всё повторяем, пока не устроит, что вышло, — кивнула Анжела. — Девятый пункт: «Экологическая проверка из первой позиции. Не потеряете ли вы что-нибудь позитивное, изменив вашу коммуникацию? Если нужно что-то добавить, вернитесь на шаг четыре».

— Значит, новый цикл, — кивнула Кира, нарисовав ромбик, в центре — листик дерева, в который вписала «Я».

— Листик?

— Экология. Природа, листик, — пояснила Кира. — «Я» в экологической проверке.

— О! Точно! — Анжела засмеялась. — «Я» в экологической проверке!

Кира прорисовала в блоке стрелками «нет» ведущей к входу в «4», и «да» на выход.

— И последний пункт, — выдохнула Анжела. — «Подстройка к будущему из первой позиции. Представьте три-четыре контекста в будущем, где вы могли бы использовать найденные варианты поведения».

— Ну, тут и вовсе просто, — Кира нарисовала кружок с «Я» и поставила над ним латинскую «t». — Это обозначение времени в физике.

— Боже… — Анжела забрала листок с блок-схемой. — Целая страница описания в одной маленькой схеме… И это так понятно.

— Можно посмотреть? — за спиной Киры оказалась Эльмира Михайловна, которая, по всей видимости, вернулась с обеда и наблюдала за ними.

— Да, конечно, Кира настоящий гений, она так понятно мне всё объяснила, — отдала листок Анжела.

Эльмира Михайловна надела очки и посмотрела на Анжелу.

— Вы могли бы рассказать, что следует делать по этой блок-схеме?

— Да, тут так всё понятно! — оживилась Анжела и быстро рассказала, что куда и зачем идёт и что следует делать.

— Потрясающе… — выдавила Эльмира Михайловна. — Кира, я хочу у вас спросить важную вещь. Вы бы смогли сделать подобные схемы для каждой техники НЛП?

— Ну да, там везде пошаговые инструкции и везде применяются похожие методики в различной раскладке, важно же только помнить, кто участник, это можно выписать как условные обозначения и договориться про общие обозначения, вроде «якорь» — это коллапс якорей, «листик» это экологическая проверка и прочее, — Кира подумала, что тренер захочет, чтобы она всем такое рисовала для понимания.

— Понятно. В следующий перерыв у меня будет к вам важный разговор, — сказала Эльмира Михайловна, посмотрев на часы.

Народ дисциплинированно вернулся с обеда вовремя, и они продолжили тренинг.

— Я пишу книгу по НЛП, — сказала Эльмира Михайловна во время следующего перерыва. — И меня очень заинтересовали ваши блок-схемы. Они действительно полностью прозрачны, легко визуализируются, запоминаются и понимаются. Я хотела бы предложить вам поработать над ними.

— Ну… хорошо, — ответила Кира и смущённо вспомнила, что ещё не придумала, что делать с оплатой следующих тренингов.

— Я привыкла, что любой труд должен быть оплачен, — продолжила Эльмира Михайловна до того, как Кира оформила свои мысли в слова.

— Оплачен? — удивилась Кира и прикусила язык, чтобы не вырвалось «Правда?».

— Да, сколько вы бы хотели получить за свои услуги?

— Я не знаю, — удивлённо моргнула Кира, не представляя, что может попросить и сколько попросить нормально и вообще. Не пятьсот же рублей за пять минут работы!

— У меня к вам предложение, Кира. Из всех типов оплаты я бы предпочла бартерный обмен. Как вы смотрите на то, чтобы бесплатно посещать свой курс тренингов до конца седьмой ступени, а вы за это нарисуете все блок-схемы тех техник НЛП, что мы пройдём?

Кира замерла, чувствуя, как сердце забилось в ушах.

— Это бы меня устроило, — смогла она сказать, еле ворочая языком, от навалившегося счастья. Четыре тренинга! Четыре! Это… две тысячи, которые никак не достать!

— И я могла бы упомянуть вас в книге, как художника, — сказала Эльмира Михайловна.

— Э… спасибо, — кивнула Кира. — Я подумаю и всё красиво отрисую к следующему тренингу, ну, по линейке там и яркой гелевой ручкой, чтобы в книгу вставлять как рисунок. И как лучше расположить? Горизонтально или вертикально? На всякий случай я могу и так, и так нарисовать, чтобы при вёрстке можно было посмотреть и определиться.

— Что ж, договорились, — вставила в этот словесный поток Эльмира Михайловна.

Вернувшись в общагу, Кира ушла к девчонкам в «813» и выгрузила покупки.

— Давайте как на конвейере: вырезаем, раскрашиваем, подписываем, клеим, чтобы быстренько успеть. Показывайте, что кому придумали. И я ещё прикольные наклеечки нашла с военными эмблемами для двадцать третьего.

— Вот, — Катя Лузгина протянула список.

— Так, «Вова Козлов самый высокий», хм-м-м… — прочитала Кира, что написали девчонки. Вова, конечно, был самым высоким не только в группе, но и на потоке, так как имел рост два метра четыре сантиметра и играл в баскетбол, но… — Это слишком очевидно. Всё равно что «Катя, у тебя самые русые волосы из всех» или «Маша самая кудрявая», а «Ирина самая рыжая».

Девчонки захихикали.

— А что тогда написать? — спросила Оля.

— Вова добрый и весёлый парень, — пожала плечами Кира. — Можно обтекаемо «классный», «необычный», «крутой», да даже просто «нам нравишься» или «покоритель женских сердец», это Игорю, кстати, можно написать, что там у него? «Игорь Морозов самый спортивный». Ну, допустим, не самый, так как Вова Козлов играет за баскетбольную команду Автодора, который даже городские соревнования выиграл в прошлом году. Надо очень осторожно высказываться, а то почитают друг у друга, разобидятся за что-нибудь, что недооценили.

— Это будет сложней, чем мы думали, — сказала Ирина, которая приехала к девчонкам, видимо, с ночёвкой, чтобы помочь с подарками парням. Впрочем, скорее всего, ночевала она у Саши, с которым встречалась с прошлой весны.

— Ничего страшного, сейчас всё сделаем и ещё вместе придумаем. Примерим всё на себя, чтобы убедиться, что не обидно и приятно, — ответила Кира.

— Примерим? Это как? — спросила Катя.

— Как если бы тебе такое подарили, было бы тебе приятно, что бы ты почувствовала, — пояснила Кира. — Но сначала подготовим сами медальки.

За час они подготовили двадцать две медали на ленточках, прилепленных к фольге на клеющуюся бумагу. Потом крупно написали имена и немного помельче всяких комплиментов. Для парней, которые были дружны между собой, жили в одной комнате или общались, постарались не повторяться, чтобы в случае сравнения все были довольны.

— Думаю, будет нормально, если мы просто перед второй парой, когда останутся только наши на практику, скажем поздравительное слово и каждая по две-три медальки подарит, кому кто попадётся, чтобы много времени от перемены не занимать, — сказала Кира.

— Нет. Наоборот, надо подарить перед первой группой, — возразила Катя. — Они-то точно ничего не подготовили. Пусть нашим те парни завидуют.

— К тому же многие в столовку идут, — согласилась Света. — Она как раз открывается.

— Точно, — кивнула Ирина.

— Да, давайте прямо сразу подарим! — Ольга посмотрела на Киру.

— Да я не против. Пусть нашим завидуют, что у них есть такие замечательные девочки, которые поздравляют в праздник, — пожала плечами Кира. — Только, наверное, сделаем это в короткую переменку, а то вдруг кто-то опоздает или ещё что.

— Хорошо, в короткую переменку, — согласилась Катя и остальные девчонки закивали.

Кириллу Кира подарила открытку и большую шоколадку с цельными орехами, которую облепила наклейками с двадцать третьим февраля. Не носки же дарить. Кирилл рассказывал ей, что очень любит орехи, причём любые. Да и сладкое ел за милую душу, только в чай накладывал пять ложек сахара и мог заедать вареньем и конфетами одновременно. А тут два в одном.

— Ого! Я таких ещё не видел шоколадок. И такая большая? Где взяла? — обрадовался Кирилл.

— В городе, — ответила Кира.

— Давай чай попьём? Хочется скорей попробовать.

Поздравление в группе вполне удалось. Кира сказала пару слов, девчонки «поддержали», потом раздали медали, сказав, что это «небольшие сладкие знаки внимания в честь праздника». Управились за пять минут. Кира специально выбрала медаль для Щебнякова и подарила ему вместе с крошечной открыточкой, которую купила в магазине возле дома тёти. Вроде как «чисто от себя». Впрочем, такие открытки достались ещё нескольким парням — Лёше Домнину, Коле Любимых, которому ещё рисовала боди-арт, и Вове Козлову, с которым Кира тоже периодически общалась, но так, чтобы Щебняков не увидел.

Их поздравление своим парням выставило девчонок другой группы в плохом свете, потому что после того, как они сели обратно на свои места, наступила пауза и кто-то из парней первой группы удивлённо спросил: «А нас чего, поздравлять не будут?».

— А что вас поздравлять, праздник уже в субботу прошёл, — огрызнулась Марина, которая отчего-то возмущённо посмотрела на Киру.

Разразиться скандалу не дал вернувшийся на лекцию преподаватель.

— Так-то могли бы нас предупредить, что собираетесь ваших поздравлять, — Марина подошла к Кире и остальным девчонкам на перемене, когда они вышли в коридор и встали в кружок обсудить, как всё прошло.

— Ну, а кто вам мешал поздравление сделать? — вздёрнула подбородок Катя Лузгина.

— Так их толпа, а нас всего семь, — начала оправдываться Марина.

— Могли бы просто открытки купить, — сказала Света, — это не так и дорого бы вышло. Нас тоже мало. И в вашей группе после сессии парней стало гораздо меньше.

— Точно, — кивнула Ольга. — У вас же опять нескольких отчислили. Это в нашей группе тридцать один человек, а вашей всего-то двадцать осталось.

— Девятнадцать, — поправила Марина.

— Тем более.

— Так что получается, что хотя у вас девчонок меньше, всё равно выходит, что у нас на девочку чуть не по два с половиной мальчика приходится, а у вас меньше двух, — подсчитала Катя. — И мы вот, выкрутились.

Марина промолчала, только скорчила недовольное лицо и ушла в другую аудиторию, где у них была своя практика.

— Я видела, никто не съел шоколадки, все по сумкам спрятали, а Игорь так и оставил на шее висеть, как я ему повесила, — продолжила обсуждение Катя, радостно сверкая глазами и улыбаясь.

— Да, и видели, как первая группа скисла, конечно, наша группа лучшая, — покивала Ольга.

Кира молча стояла, поддакивала, чуть удивляясь тому, какая разная у людей мотивация, чтобы что-то сделать, но старалась удержать состояние общности с девчонками. Как показывала практика, чтобы что-то получалось, всё надо было брать в свои руки, что с классом, что с группой. Хотя бы сделать первый толчок к тому, чтобы создать позитивный настрой для более тесного общения.

Кира ехала вечером в клуб практической психологии, размышляя о том, где лучше выйти, чтобы добраться по новому адресу. Ей объяснили, что проще выйти сразу на повороте в город и поехать две остановки на трамвае. Либо выйти через остановку после поворота и подняться в горку по центральной улице пешком, но идти минут десять-пятнадцать.

— Слушай, Кира, — подал голос Грим, правда, сделал он это просто в голове, не используя речевой аппарат. — Там на своём тренинге НЛП ты работала со всякими личностными уровнями… Я кое-что заметил и перепроверил.

— Хм?

— Ты вообще в курсе, что у тебя в подсознании целая пещера ужасов из подавленных воспоминаний?