Мое тело – тюрьма

Глава 2 Фотография десять на пятнадцать

— Привет, — открыла Кира двери, услышав шаги Кеши, ещё когда тот вошёл в блок.

— Ты… Ты куда-то выходила? — удивился тот.

— Нет, услышала, что ты идёшь. Не раздевайся, погода хорошая, давай немножко по Комплексу погуляем? И я возьму фотоаппарат, может, нас кто-нибудь сфотографирует вместе.

Девчонки напомнили Кире, что у них с Кешей нет нормальной совместной фотографии, и ей захотелось сразу заполнить этот пробел. В понедельник они встречались не только с Кешей, но и вообще с толпой из «заезда»: кто-то решил организовать что-то вроде вечера встречи, на который собралось человек тридцать. А с Кешей они отделились и погуляли после всего лишь полчасика, на которых договаривались о новой встрече и Кира объясняла, как приехать и пройти к ней в общежитие.

— Хорошо, погуляем. Ты сказала, что меня услышала? — прислонился к косяку Кеша.

— Ну да, тут хорошая слышимость, — рассеянно ответила Кира, доставая из встроенного шкафа свой малиновый бархатный френч, — шаги были не кого-то из нашего блока, а раз мы договорились, что ты будешь после пяти, то…

— Всё равно как-то удивительно.

— Нет, у нас блок самый дальний, так что сюда ходят либо домой, либо в гости, никого чужого обычно. Я готова, — обулась Кира. — Идём?

— Ты… А у тебя нет обуви без каблука? — спросил Кеша, посмотрев сначала на её макушку, а потом на боты.

— Тут всего четыре сантиметра каблук… — утешила его Кира. — Я нисколько не выше тебя. И другой обуви у меня нет, не кеды же надевать.

— Ну да, — кивнул Кеша. — Ладно, идём. Буду изо всех сил тянуться, а когда фотографироваться будем, встану на цыпочки, чтобы потом не комплексовать. А что поделать, если маленьким мужчинам нравятся высокие женщины?

Кира засмеялась.

На прогулке они болтали о том, как началась учёба, и просто на разные темы. И почти сразу встретили девушку, которая согласилась их сфотографировать. Кира даже специально встала ниже по уклону, чтобы использовать рельеф местности для их пользы.

После круга по Комплексу они вернулись в комнату и поужинали гречневой кашей с мясом.

— А ты прикольно готовишь, — заметил Кеша. — Вкусно. У меня даже мама не так вкусно готовит, но она кандидат наук… В общем, ей чаще всего некогда.

— Я с детства готовлю и могу о себе позаботиться, но каждому своё, — пожала плечами Кира. — Давай посмотрим фотографии. Я как-то ко встрече в понедельник не очень готова была, не принесла с собой ничего, не альбом же нести…

— Ого, какой большой… — впечатлился Кеша.

— Это только за этот год, — хихикнула Кира. — Я люблю фотографировать и фотографироваться.

— Серьёзно? Только за две тысячи первый? — удивился Кеша. — Давай посмотрим.

Он разложил альбом на коленях и решительно открыл с самого начала.

— Насыщенная у тебя студенческая жизнь, — прокомментировал он, пролистав фотографии их «семейных» посиделок. — О… а тут что за толпа?

— Это мы с подругой праздновали её двадцатилетие и моё восемнадцатилетие, — ответила Кира. — В Северной долине на крыше высотки отмечали.

— Оригинально, — кивнул Кеша, листая альбом дальше с несколькими разворотами конкурсов, когда Кира отмечала дома с друзьями и Таней Мошиной. — О, а тут что? Какой-то конкурс? — долистал он до «Мисс факультет». Мама сделала кучу кадров, и это событие заняло целых три разворота альбома, при этом Кира не только вставляла фото в шесть кармашков, но и вклеивала обрезанные фото на место для подписей.

— Да, участвовала в прошлом году, — кивнула Кира на электропечку на холодильнике, которой пока что ни разу не воспользовалась: то жарко, то некогда, то быстрей приготовить на плитке. — Выиграла вон эту штуку.

— М… Прикольно, — кивнул Кеша. — О… — он перелистнул на фотографии боди-арта, на которых Кира была с Катей. И рассматривал их с большим интересом. — Это ты рисовала? А кто фотографировал?

— Да, я рисовала, — ответила Кира. — А моя мама нас фотографировала.

— Понятно, — Кеша пролистал ещё пару страниц.

— Это мы на практике, — пояснила Кира. Следом была страница с поездками на пляж с бригадой и с «семьёй».

— Неплохая практика, — хмыкнул Кеша. На одной из фоток Киру на руках держал Коля Любимых в воде, на другой они были вместе с Максом. Хотя тут же рядом были групповые фотографии.

Кеша явно устал и стал заглядывать, сколько ещё страниц осталось.

— Можешь просто пролистнуть на фотки со «Старой Роси», — предложила Кира. Очень многие не выдерживали просмотра её фотоальбомов, где было слишком много всего. В одиннадцатом к ней приходили одноклассники и дико удивлялись, когда между фотографиями с последнего звонка, прошедшим двадцать пятого мая, и их выпускным, который был восемнадцатого июня, у Киры было несколько разворотов в альбоме, потому что они успели сходить с семьёй в поход, фоткались с Владом на огороде и на речке, а также успели погулять и пофоткаться на выпускном в школе искусств.

— Нет, я досмотрю, — не сдался Кеша, пролистав летний поход, сессии боди-арта, огородные фотки в цветах и день города. — О, вот и мы, — выдохнул Кеша, когда дошёл до разворота со «Старой Роси».

— Утомила я тебя, — прыснула Кира.

— Нормально всё. Мне хотелось узнать тебя поближе, — возразил Кеша, отложил альбом и привлёк Киру к себе. Они целовались и обнимались на кровати.

— Может, попробуем по-взрослому? — спросил Кеша, целуя в шею.

Кира отстранилась.

— Я… Я… я пока… понимаешь, — залепетала она, не сразу сообразив, что сказать. — Просто я…

— Не надо ничего объяснять, — вздохнул Кеша. — Я понял. Нет так нет. Будем не по-взрослому. Ты очень миленькая, когда смущаешься, — и снова поцеловал.

Вечер закончился быстро. В девять Кеша собрался и ушёл домой. По расписанию, минут в десять десятого сорок первый как раз должен был проезжать возле общаг.

Семнадцатого сентября Кира снова пошла на танцы. Оказалось, что до середины месяца были всякие занятия по набору новых «подготовишек», а клуб «Фабрика Танца» начинал работу позже: по приезду на учёбу, она смогла позвонить с вахты и всё узнать. Занятия для «старичков» были по понедельникам, средам и пятницам с пяти часов в том же ДК Ленина, только в другом зале. На одно занятие в неделю больше, но за тот же абонемент в двести пятьдесят рублей.

Впрочем, Киру ждал небольшой сюрприз, когда она сходила в банк, чтобы снять деньги: за июль и август ей тоже дали стипендию, которую перевели вместе с той, что за сентябрь. Так что она чувствовала себя «богатым Буратино», так как и папа тоже стал перечислять на жизнь полторы тысячи — на пятьсот рублей больше, чем в прошлом году. И ещё около пятисот рублей у неё осталось после поездки в «Старую Рось». Так что было на что купить новые линзы, самую большую банку раствора, в которой внутри ещё и оказались новые контейнеры. А ещё Кира сходила на рынок и купила симпатичную серенькую рубашку с вышивкой по фигуре и на молнии, а также чёрные спортивные расклешённые стрейч-штаны из упругого материала, чтобы заниматься танцами.

Их группу, в которую вошли как знакомые, так и незнакомые девчонки, вёл сам Владислав Игоревич Серебрянников — основатель «Фабрики Танца». Кроме новых направлений и усложнений элементов и связок, они почти сразу начали разучивать танец для отчётного концерта в декабре. К некоторому удивлению Киры, в группу ходила четверокурсница Катя, которая была с ней в «Старой Роси». Они мало там общались, так как у Кати был парень, с которым та в основном проводила время, но мир опять оказался очень тесен даже в городе-миллионнике. Именно Катя подсказала насчёт штанов: у неё были подобные, — и в них действительно оказалось очень комфортно заниматься.

В клубе психологии был перерыв: весь сентябрь там проходили «Контакты», и всех «старичков» Даша просила подождать до середины октября.

У Кеши тоже что-то сдвинулось в расписании, и в итоге у них для встреч оставались лишь четверги. По его просьбе Кира звонила ему каждую среду, чтобы подтверждать, что ждёт в четверг у себя.

В третий их четверг, в конце сентября, Кеша пригласил Киру в гости. Оказалось, что он живёт совсем недалеко от ДК Дзержинского, — там, где у Киры в прошлом учебном году были репетиции для «Мисс Факультет».

— Давай только встретимся сразу в городе, — попросила Кира по телефону на вахте. Ей было дико жалко чужого времени. — Можешь на остановке меня встретить. Сорок первый как раз там на повороте к вам останавливается.

Дом оказался девятиэтажкой, один из тех домов на пригорке, которые были видны прямо из трамвая. Мамы дома не было, только Вольдемар, который при виде Киры начал собираться.

— А ты это куда? — спросила Кира.

— Ну… я вам мешать не хотел, — смутился Вольдемар. — И у меня… э… дела, в общем.

— Жаль, а я хотела фотки показать из «Старой Роси» и просто поболтать втроём, — пожала плечами Кира и хитро улыбнулась.

Вольдемар посмотрел на брата и… остался. Они все вместе разговорились, посмотрели фото, которые принесла в подарок Кира, и в итоге просидели несколько часов за чаем и бутербродами. И, конечно же, посмотрели фотографии Ордынских. Впрочем, к разочарованию Киры, в их семье их было катастрофически мало.

Кирилл заходил к Кире почти каждый вечер в будние дни. Впрочем, иногда и Кира сама заходила к своим хозяйственным соседям. У них в комнате был телевизор, и по вечерам там собиралось до шести человек, бесхитростно карауливших ужин, который делал Кирилл.

Она научила его варить суп. Делать рис с мясом «а-ля плов» и гречку с мясом, луком и морковкой. А то изначально они были в состоянии лишь сварить сосиски и пюре, ну или пельмени. А это довольно-таки дорого, особенно если кормить ещё двоих парней.

Кире понравилось, что её попросили научить, как готовить, а не приготовить самой, так что в просьбе она не отказала. А в «девятьсот шестой» всё усложняли свой рацион и к началу октября даже жарили блины и оладушки.

— Мы идём в кино! — объявил Кеша одиннадцатого октября, когда пришёл. — Собирайся. Через полтора часа сеанс.

Они успели немного прогуляться: от главного корпуса до кинотеатра было три остановки.

— «Блондинка в законе»? — прочитала на билетах Кира и увидела афишу: симпатичная девушка в ярко-розовом с мелкой собачкой на поводке.

— Ага, актриса на тебя похожа, вот я и подумал, что тебе фильм должен понравиться.

Кира пожала плечами: общего с Риз Уизерспун она углядела немного, разве что общую миловидность и «блондинистость». И фигура, возможно… А так нос у неё был гораздо меньше, чем у актрисы, совсем иной овал лица и разрез глаз, то есть черты даже по типу не попадали.

Впрочем, фильм оказался интересным. Яркий, красочный, на огромном экране. И, главное, совсем не страшный. По сюжету, девушка-блондинка, которая училась в колледже, влюбилась на каникулах в мальчика, который поступил в Гарвард и бросил её, потому что они не пара: разница образования и всё такое. Девушка, которую по фильму звали «Эль», решила тоже поступить в Гарвард, чтобы быть со своим парнем ближе и вернуть его. В общем-то, первая часть Кире не очень понравилась. Особенно когда эта Эль начала бегать за тем парнем, у которого уже оказалась невеста — брюнетку-актрису Кира видела в другом молодёжном фильме. Это был какой-то мрак. Но закончилось всё просто отлично: Эль взяла себя в руки, всем доказала, что то, что она красивая, не значит, что она глупая, как все с подачи её бывшего парня считали. И в итоге нашла себе нового парня, гораздо интересней, умней и прикольней, чем её бывший, который, как выяснилось, оказался в Гарварде по блату и вообще какой-то богатенький троечник-неудачник.

Кеша проводил: доехал вместе на сорок первом, но выходить на общагах не стал — сразу поехал домой.

— Откуда это ты возвращаешься так поздно? — от вопроса Кира, которая раздумывала о фильме, чуть не подпрыгнула, сердце заколотилось от узнавания.

На остановке стоял Митя. Оставалось лишь надеяться, что он не поджидал её специально, а просто вышел в магазин.

— Не твоё дело, — Кира развернулась и зашла в крошечный «киоск» в надежде, что встретит там кого-то из своей общаги и пойдёт домой в сопровождении знакомых. Маньячные замашки «бывшего парня» не внушали оптимизма.

Она встала у витрины, делая вид, что раздумывает что купить из предлагаемого ассортимента бичпакетов, карамелек и пачек печенья. Среди нескольких человек в очереди не было никого знакомого. Митя встал рядом и почти к ней прижался, отчётливо нюхая волосы. Кира подумала, что надо было просто быстро идти до общаги, быстро проскочив тёмный участок: возле крыльца уже горел фонарь.

После того, как Грим объяснил ей про сбор маны и немного про вероятности и влияние на них, инопланетянин, так скажем, несколько отстранился, что-то постоянно обсчитывая и проверяя. Сообщил только, что Кире нужно научиться работать с маной самой, без его помощи.

И Кира, запаниковав, сначала мысленно потянулась к Гриму, спрашивая, что ей делать. Но наткнулась лишь на холодную стену.

«Сама», — поняла посыл Кира. Она так и не научится использовать ману, если будет всегда полагаться на Грима. Сделав глубокий вдох, Кира сосредоточилась. Мыслей никаких не было, но Грим упоминал, что даже мыслеобразы, которые он иногда ей посылал — а Кира ещё наивно полагала, что это Грим так пытается понять человеческий менталитет — служили чем-то вроде проводника-концентратора желания. Чтобы легче было сосредоточиться. Потом Грим сказал ей, что ставил что-то вроде эксперимента, получится ли у неё так же, подражая ему.

Кира выдохнула, удерживая перед глазами картинку с бурундучками-спасателями Чипом и Дейлом, которые, как известно, «спешат на помощь».

— О, привет, Кира! — тут же раздался знакомый голос почти над ухом.

И её буквально отпустило охватившее оцепенение и на миг сердце забилось ликованием. Получилось! Как оказалось, в киоск вышли её соседи — Кирилл и Владик. Кира чуть не закашлялась, увидев, что оба парня, несмотря на октябрь, были в обычной студенческой одежде — сланцах, шортах до колен и футболках, причём у Кирилла футболка была красная, как у Дейла, а Владик накинул на плечи куртку с меховой оторочкой и походил на Чипа. Ну да, желание желанием, но не до такой же степени!

— Привет, вы как обычно, за печеньками? — с облегчением улыбнулась Кира.

— Ну не за пивом же, — улыбнулся в ответ Кирилл, который был спортсменом, кажется, лыжником или вроде того. — Пойдёшь к нам чай пить? Выбирай, какие хочешь, я куплю.

— Ну… можно «курабье», — Кира притиснулась к соседям, чувствуя себя в безопасности. Она осеклась, увидев, что это печенье было самым дорогим — на подложках и вроде как из кондитерской. Но есть печенье из пачек, которое поджигаешь и горит, не было ни малейшего желания. — Или я сама…

— «Курабье» дайте, — перебил её Кирилл, обращаясь к продавщице.

Разговаривая с парнями, Кира краем глаза следила за Митей, который, к её облегчению, всё же решил ретироваться.

— Хватайся, — подал ей локоть Кирилл, когда они вышли из киоска. — Тут темно и ямы всякие, не оступись.

— Спасибо… — Кира взялась за крепкое предплечье. — Ты такой тёплый… Хотя и выскочил в одной футболке. Уже холодно, а у нас далеко не Сочи.

— Кирьян у нас горячий финский парень, — хохотнул Владик.

Лифт работал, так что поднялись они на нём.

— Переодевайся и ждём к чаю, и Ташу захвати, — сказал Кирилл.

— О, она дома… — открыла двери Кира и действительно обнаружила в комнате соседку.

— Привет, тут к тебе этот Митя приходил, — затараторила Таша. — Он просил передать… — соседка протянула пухлый конверт и прозрачный пакетик, в котором угадывалось какое-то украшение, типа кулончика с сердцем на цепочке. — Я сначала брать не хотела, но он… он ведь большой, начал на дверь напирать, типа, может, я вру и ты тут где-то прячешься.

— Жуть, — Киру передёрнуло: всё же Таша была совсем мелкого ростика, и против бугая, который был выше неё почти на сорок сантиметров, точно бы не выстояла.

— Он потом ещё час почти стоял у нас в коридоре, в тупичке этом закрытом, тебя поджидал, — продолжила Таша. — Я в туалет пошла и… короче, он жуткий. А тебя всё нет и нет.

— Да, согласна, — кивнула Кира. — Мы в кино с Кешей ходили. Там пока фильм начался, потом пока до главного корпуса дошли, пока автобус дождались… И сеанс уже в девятом часу закончился.

— Ну да, — согласилась Наташа. — В общем, я слышала, что наши соседи его спросили, чего он тут торчит, это Кирилл вроде или Миша, я по голосу не узнала. А потом сидела и меня как осенило, ты говорила, что он тебя всё время на остановках ждёт, и я подумала, вдруг пошёл туда поджидать. И я, короче, нашим соседям сказала, ну, тебя встретить. Они только ушли, а ты уже вернулась.

— Он реально поджидал, — Кира брезгливо отодвинула от себя украшение. Жмот-Митя даже ярлычок с ценой оставил и что это настоящее серебро. Видимо, решил, что надо «задобрить» её «дорогими» подарками.

— Кошмар, маньяк какой-то, — сочувственно посмотрела Таша и кивнула на конверт. — И чего там?

— Скорее всего, как обычно: макулатура и слёзные писульки вернуться и простить… — Кира всё же надрезала конверт, из которого внезапно выпало её фото. — Что за?..

— Откуда у него твоя фотография? — поинтересовалась Таша. — Да ещё такая…

— Да… Мне тоже интересно, — процедила Кира, узнавая изменённую фотокарточку, к которой была приделана рамочка в сердечко и внизу пестрела надпись «Моя любимая девушка», но не кривым «хенд мейдом» Мити, а в салоне. Это обычно было жутко дорого, но она видела что такое в местных «Кодаках-экспрессах» делают. — Я сейчас приду.

Кира направилась на четвёртый этаж, где жила Катя. Потому что эту фотографию типа «красивого портрета» прошедшей весной делала именно её подруга, возможно, что «бывшая», так как после того странного разговора летом, на геодезической практике, с начала учебного года они почти не общались. Киру явно избегали. А с Катей стала жить её сестра — Света, которая поступила на первый курс, на ту же специальность, что и они.

— Привет, — удивлённо поздоровалась Катя, не пуская за порог. — Ты поздно, мы уже спать ложимся.

— Я на минутку. Скажи мне, пожалуйста, что это? — показала карточку Кира. — Это мне Митя только что всучил. Зачем ты дала ему моё фото? Ты прекрасно знаешь о наших отношениях и что мы расстались.

— Он пришёл ко мне и попросил, а я дала, — пожала плечами Катя. — Он сказал, что это для сюрприза.

— Пожалуйста, — Кира выдавила улыбку. — Не делай так больше, ладно? Не надо за моей спиной раздавать парням мои фото.

— Ну извини, — фыркнула Катя, явно не чувствуя себя виноватой.

Кира развернулась и ушла к себе. Понимая, что, кажется, подруга действительно оказалась «бывшей» и ей нисколько не показалось, что в общении с ней Катя больше не нуждается.