Кабальеро плаща и гитары. Том 3, 4, 5

Глава 44. Независимая стратегия

Глава 44. Независимая стратегия

- Встать! На выход!

Я поднялся. Посадили меня в одиночку, не били, не пытались угрожать – кайф, а не отсидка! Парней, скорее всего, запихнули куда-то скопом, но я сидел в VIP-камере с чисто выдраенным столиком, санитарными принадлежностями и нормальной не скрипучей металлической откидной кроватью. Не марсианское посольство, но жить можно.

- Руки за спину. - Охранник, полная копия (комплекцией и самоуверенностью) памятного Феликса Сантьяго, застегнул мне за спиной на запястьях магнитные браслеты и аккуратно толкнул к выходу.

Каморка следователя. Типовая, вроде той, в которой чудила Катарина, вытаскивая меня из моей первой отсидки. Я непроизвольно улыбнулся.

- Заходи-заходи, Шимановский, - поднял на меня глаза следователь. Кстати, по моему субъективному восприятию, уже где-то с час ночи, а он на работе. Знатный мы шорох организовали. – Перестегните ему наручники.

Сопровождающий детина поставил меня к стенке, отстегнул запястья, приказал развернуться и перестегнул на перёд. Я не знаю устава службы охраны этого места, но мне показалось, что так делать нельзя, надо как-то иначе. Впрочем, вряд ли они от меня ожидали боевых подвигов – не тот я клиент.

- Присаживайся, - указал следователь на стул напротив, когда конвоир вышел. Положил передо мной тоненькую папочку. – Ознакомься.

Я прочитал. Заявление некой Мерседес Марии Амеды, дочери Марии Анны Филиппы Веласкес (в графе отец – прочерк), о том, что она составила разовый контракт на оказание охранно-тестовых услуг с неким гражданином Марсианской республики Гладьевым Максимом, номер лицензии такой-то. Максим по её заданию должен протестировать систему безопасности дома, принадлежащего семье известного предпринимателя Валерио Батисты. Согласно контракту, Исполнитель имел право использовать для выполнения задания любые технические средства классом ниже среднего вооружения (то есть всё, что меньше стационарных орудий среднего калибра), исключая ядерные деструкторы, при условии использования нелетальных боеприпасов, а также мог использовать собственный отряд, либо нанять в качестве субподрядчиков личный состав численностью до пятнадцати человек. Копия контракта прилагалась. Также, по словам сеньориты Марии Амеды, заказ на тестирование систем безопасности от сеньора Батисты был получен ею лично, в устной форме, но сеньор Валерио Батиста является достаточно авторитетным человеком на планете, слову которого можно верить. Все последствия нападения на дом семьи Батиста сеньорита брала на себя, как конечный наниматель. И так же обязалась решить юридическо-правовые вопросы относительно нападения с Заказчиком напрямую.

- Круто, чо! – хмыкнул я.

- А вот ещё одно заявление.

Вторая папка. Ага, уже от её королевского высочества Фрейи Веласкес. Мышонок подписалась одним именем, хотя их у неё пять. Но она пошла в папу, не любит излишний латинский церемониал. В своём заявлении высочество изложила примерно то же самое, о задании, только переданном уже мне, устно, на проверку системы безопасности дома Батисты. Я также мог взять с собой личный состав, и перечень вооружений. Отдельной строкой сообщалось, что по заданию мы могли использовать только ампулы со снотворным. Тут контракт не прилагался, намекалось, что слову инфанты приято верить не меньше, чем слову Батисты. Ах да, отдельно указывалось, что она не знает, как именно получили травмы сеньоры из тестируемой семьи, однако подозревает, что их подвело неумелое владение оружием, которое они хотели использовать, узнав о неожиданной атаке дома (по условию соглашения, только глава клана Батиста знал о планируемой акции). Короче, сами в себя случайно выстрелили, шалопаи эдакие.

- М-да-а! - более задумчиво потянул я.

- А вот ещё кое-что. – Третья папочка.

А тут служебная записка от УДС, за подписью лично её превосходительства Сирены Морган, о том, что сегодня, во столько-то – столько-то, на мою персону произошло покушение. Выстрел неизвестного снайпера. Дело ведёт императорская гвардия, и простую гвардию столичного округа просят передать меня им для следственных мероприятий. Учитывая бюрократию, а также мстительность Сирены, за мной приедут не раньше утра. К утру же тут, в гвардии, и документы подготовят (раньше ведь будет «некому»).

- Ещё что-то? Это ж не всё, так?

Следователь заулыбался.

- Разумеется. – Четвёртая папка. Ага, тоже служебка, от моего непосредственного начальника, главы особого отдела департамента безопасности (не стала тётушка лично подписываться). Где тот сообщал, что я – особо ценный сотрудник, ведущий особое дело под прикрытием, и просьба отнестись ко мне с должным уважением, и не использовать в мой адрес жёстких методов воздействия. То бишь гвардам намекали, что любой синяк на моём лице - и их задницам будет очень жарко. Посадят их задницами на атмосферный теплообменник, и будут смотреть, как спекаются вкрутую их яйца.

- А от меня-то вы что хотите? – развёл я руками, сложив на краю стола в стопку все папки.

- Не знаю. Но мне показалось, с такой поддержкой ты должен быть умным малым, и заметишь главное в этих документах.

- Отсутствие заявления от семьи Батиста?

Угадал, следак просиял:

- Я в тебе не ошибся.

- Но раз у вас был ордер, значит, заявление было?

- Электронное, с их пульта. – Он презрительно скривился – бюрократия таким как он в печенках сидит. Это мы, халявщики, вольные охотники. - По тревожной кнопке. Вас оперативно вычислили и отследили, и оперативно взяли. Ну, насколько было возможно оперативно, - поправился он, глядя на мою ироничную усмешку. – Мы не боги, и даже не безопасность.

- Угу, а клан Батиста возьми, да и не напиши настоящую, ту самую заяву, которая бы решила мою участь.

- Вот-вот. Так что я дарю тебе, Хуан, это литературное творчество, - кивок на стопку папочек передо мной, - сейчас вернёшься в камеру, переночуешь, а с утра выйдешь на волю.

- А прямо сейчас нельзя?

Он отрицательно покачал головой.

- Нет. Меня попросили подержать тебя до утра.

- Кто?

Тут развёл он руками, играя довольной ироничной улыбкой на губах.

- Тот, кто не утруждает себя глупыми писульками, а на самом деле работает и принимает решения, - подсказал я. И ответа не требовалось. Гарсия. Методом исключения больше некому. Не Батиста же – тому УЖЕ всё равно. С них или полноценная заява, или, за отсутствием, adios, amigos! Они выбрали второй путь, что, кстати, не может не радовать. Почему – напишу позже.

- Хорошо, посижу, - наигранно вздохнул я, сгребая «литературное творчество». Сохраню, буду потом детям показывать. В том числе детям Фрейи и Мерседес – всё же считаю, что у нас будут дети и с Мерседес, и с Фрейей. И дай бог, чтобы они в отличие от мам дружили и играли вместе.

- Тогда скажи, не для протокола, а для моего личного самоуспокоения, - снова расплылся сеньор в улыбке, - какого хрена произошло, Хуан? Мы тут об заклад побились, развей сомнения, кто из нас прав? Всё равно это ни на что не повлияет.

- Ну… - Я картинно нахмурил лоб. Вброс информации даже на таком уровне - это фронт информационной войны, а потому надо говорить только то, что нужно. – А давайте вы скажете свою версию, а я её либо подтвержу, либо опровергну?

- Идёт. – Комиссар довольно кивнул. - Вначале, - он назвал время с точностью до секунды, - в тебя стрелял снайпер. Наши люди были на месте преступления, там, действительно, из стены выбит фонтан осколков, который может оставить только рельсовка. След свежайший. Само собой, более никаких улик после спецов УДС там в принципе найти невозможно. Через час ты срываешься с места преступления, где, по-видимому, твоя охрана ловила преступников, и нападаешь на дом сеньора Батисты. Наёмники для этого, твои знакомые, собрались за какой-то час – хорошие у тебя связи. Машину с ангелами ты оставил за забором – тоже верно рассчитано. Там ты всех пугаешь, стреляешь иглами по ногам сыновьям главы рода и сваливаешь, видимо, поняв, что за снайпером стоял кто-то другой, не сеньор Валерио. А далее рутина – из дома поступает сигнал, мы его обрабатываем и «берём» тебя, правда всего с пятью бойцами вместо пятнадцати, напавшими на дом, в другом районе города. Какого ты и этих не отпустил – не знаю; растворись они в городе – нам бы им нечего было предъявить.

- Испугался. Чем больше охраны – тем больше чувство успокоения, - сказал я то, что ожидалось услышать.

- А почему Батиста? Такие люди как он не подставляются по пустякам.

- Так аффект же, сеньор. Сглупил. – Я развёл руками, словно извиняясь: «Ну идиот, ну, доставил вам работы, бывает». – Это уже третье на меня покушение. Прошлое было осенью, а позапрошлое… Год назад. А вчера у нас с его внуком был инцидент, от которого СЛИШКОМ несло подставой. Сеньор Валерио решил сыграть со мной в какую-то свою игру, каким-то образом меня обработать и унизить, для чего мобилизовал внука. Вряд ли планировал летальный исход, там должно было быть что-то тонкое, но обидное. Но снайпер сломал ему игру, ибо теперь в попытке «мокрухи» его будут подозревать первого. Что в принципе и произошло – я на него подумал и сорвался, был на нервах. Но то, что я понял, что был неправ не значит, что так не подумает больше никто. Думаю, он переиграл сам себя, и так ему и надо.

- Суровый ты парень! – уважительно покачал следак головой. – Без башни, но суровый.

- Какая школа, - хмыкнул я, загадочно улыбаясь. Сеньор знал про моё обучение в корпусе, понял правильно. Вброс осуществлён, можно брать с полки пирожок.

- Ну-ну… Ладно, всё с тобой понятно. Иди, отдыхай. Охрана! – активировал он вызов конвоя.

«Заливай-заливай, родной» - читалось в глазах следака. В отличие от всех этих напыщенных снобов аристо, сеньор прекрасно понял, что я вешаю лапшу. Что сеньор Валерио, конечно, фрукт ещё тот, но и я, эдакий хорёк, целенаправленно делаю из него монстра, прячась за юношеской несдержанностью. Но делать из этого знания выводы не ему, его задача только передать мнение наверх, так что я не сильно переживал. Главное, чтобы решения принимали идиоты, тогда плевать, какие профессионалы на них работают.

* * *

- Гони! – Мы выехали на подкупольную улицу, верхний ярус. Район пока ещё элитный, но земли уже «общего пользования.

- Куда? – спросил водила. Переборка с кабиной пока была открыта.

- Прямо, - лаконично ответил я. – Надо убраться как можно дальше. Макс, что там?

Марсианин, уже опросивший группы насчёт их состояния, коротко отчитался:

- Всё нормально, все целы. Потерь нет.

- Скажи парням, чтобы рассасывались. Берлога – Командору, - активировал я третью линию.

- Слушаем, Командор, - раздался в ушах голос Ктулху.

- Группа «Сигма» и «Омикрон» завершают операцию. Помогите ребятам отцепиться от контроля.

- Есть, отцепим. – Пятая линия. – Группы «Сигма» и «Омикрон», я Ктулху, слушай мою команду…

Отключил линию. Ребят выведут куда-нибудь в мёртвую зону, где их машины постоят несколько дней в карантине, пока сами парни свалят в разные стороны в неизвестных направлениях. Мне же выходить из операции пока рано. Активировал козырёк перед глазами. Выбрал симпатичного лисёнка.

Ответили не сразу, где-то через минуту.

- Хуан, я пока ещё владею не всей информацией, но если то, что я слышу правда, то…

- Алиса, слушай внимательно! – взял я предельно серьёзный тон.

- Хуан…

- Молчи! Да, покушались. Да, напал. Теперь о тебе. Ты сейчас берёшь с собой личную группу, не скупись, возьми побольше людей, и едешь в заведение под названием «Фантазии пьяного престидижитатора».

- Хуан, а может ты не будешь мне ука…

- Заткнись! – Я сегодня грубый, но после покушения можно – простят. – Ты точно уверена, что у тебя в кабинете нет сюрпризов от её превосходительства? Или от сеньоры Гарсия? Я не говорю про другие кланы, но заподлянки от своих – ты на сто процентов их не боишься?

- Даже так? – Собеседница мысленно присвистнула.

- Да. У меня своя игра, независимая стратегия, и если что, и Гарсия, и Морган будут мешать. Ты тоже будешь мешать, но ты умная, делать это не рвёшься. За что я тебя уважаю поболее любых сеньорин офицеров. Давай оставим между нами всё, как есть?

- Красиво звучит, если со стороны послушать, - усмехнулась она.

- Значит, жду тебя в «Фантазиях», - понял я её утвердительный ответ. - И советую поторопиться – меня скоро будет ловить гвардия, а я хочу вначале переговорить с тобой.

- Хорошо, еду. Жди.

Третья линия.

- Огонёк – Командору.

- Да, Командор? – мгновенно ответила Паула, видимо, сидит за пультом и что-то контролирует.

- Груз номер два в «Фантазии».

- А груз номер один? – встречный вопрос.

Снайпера? Нет, снайпера потом, вначале сами с ним пообщаемся. Без посредничества Этьена.

- Номер один – в другой раз. Пока спрячьте его. ОТ ВСЕХ спрячьте.

- Поняла, командор. Кстати, сигнал из дома Батиста на пульт гвардии ушёл, у тебя не так много времени.

- Успею.

Рассоединился. Посмотрел на Макса.

- В «Фантазии».

- Понял. – Макс активировал тангетку – переборку в кабину таки закрыли, пока я болтал. – Внимание, смена маршрута. Конечная точка…

Алиса не спросила, что это за заведение. И где находится. И не возмутилась, что зову её в бордель. То есть у безопасности клуб Мадлен как минимум на примете, и они про него всё-всё знают. Знать не значит вмешиваться, крышует Мадлен компания Этьена, но под присмотром этих пацанчиков в ведомстве тётушки держат.

Первым в освинцованную комнату, где сидел я, наяривая халявный виноград, вошёл Артуро, личный цербер её высочества. Я оказался не совсем прав, «нулевой отдел» в департаменте есть. Но раскидан по нескольким подразделениям – собственно структуры с таким номером и названием не существует. Занимаются они в основном охраной высочества, и изредка, очень редко, она их кидает на затыкание каких-либо дыр в интересах клана. Например, они встречали нас с Катариной после погони на магнитке от наёмников Виктора Кампоса после памятного бегства из тюрьмы. Они не мусорщики, как я фантазировал когда-то; для таких целей у королевы есть Гарсия и корпус наказующих. Вот там как раз дерьмо и разгребают. Безопасность же слишком специфическая контора, чтобы держать в штате откровенных беспредельщиков. А для совсем скользких дел вообще существуют наёмники. Да вроде того же «Когтя дракона» и не к ночи упомянутого «Южного креста»! Нормальные в общем у тётушки в отряде ребята, самые обычные, просто узкоспециализированные.

- Всё нормально, – махнул я мужику

- А это? – указал он на скованное наручниками тело, сидящее в углу на полу, прислонённое к прохладной стенке теплообменника. На голове тела красовался непрозрачный пластиковый мешок. – Мне нужно досмотреть.

- А если я гарантирую, что ЭТО не опасно?

- Хуан, ты знаешь мою работу, - равнодушно бросил он, ожидая отмашки. Как бы не наглел, не давил, но давал понять, что не одобрит он – и её высочества тут не будет. Молодец, мужик, уважаю. Цепной пёс, у которого есть хозяйка, и потому ему плевать на остальных, кто бы это ни был.

- Ладно, смотри. Только прикрой дверь, молча, тихо, и ни о чём не докладывай. Я сюрприз хочу сделать.

Атруро закрыл свинцовую дверь, загерметизировал помещение, дождался красной лампочки (заведение чужое, но движения отточенные до автоматизма – слишком часто такое проделывает). Подошёл к телу, снял мешок. Тело сидело с кляпом во рту, но совершенно не побитое. Просто морально раздавленное. Ах да, после транквилизатора ещё не до конца отошёл, сознание в таком состоянии как бы уже работает, но ещё будто в тумане. Тело увидело новое лицо, да ещё и в лёгких чёрно-синих доспехах безопасности, подалось вперёд, замычало, но Артуро тут же надел мешок назад на голову. Бросил:

- С огнём играешь.

- Артуро, я знаю твою работу, - подтвердил его тезис я. – И принятие ключевых решений по подобным персонам в неё не входит. Нет?

- Да, конечно. – Он усмехнулся и пошёл к двери – открывать. Нет, не обиделся. Такие люди не обижаются на факты. Как можно обижаться на то, что Венера – вторая планета от Солнца, или что температура у её поверхности 470 градусов по шкале Цельсия? Такие решения - не его компетенция, сие есть объективная реальность, и не его, цепного пса, дело, что будет с данным сеньором дальше. Тот, кто принимает решение, будет в этой каморке через пять минут, и безопасность шефа – свою работу - он обеспечил.

Через четыре с половиной минуты после ухода Артуро, вошла её высочество. Как всегда нарядная, красивая, с очередной новой модной шляпкой – они у неё каждый раз разные. Но вид её на сей раз выражал усталость, хотя с чего бы – мы, вроде, массовые акции как раз закончили, а новые, более жёсткие, ещё не начинали. Прошлась по кабинету. Постояла, задумчиво глядя на тело на полу, вздохнула и села, аккуратно поправив платье. Я же отметил её превосходные ножки и впервые задумался, что она – красивая женщина. Я как-то ни разу не смотрел на неё, как на женщину. Это НЕ МОЯ женщина, мне её не хочется, но просто не замечать, что она стоит того, чтобы за неё перевернуть половину планеты? М-да, что стресс чудотворный с людьми делает! Сеньор Козлов – тот ещё перец, уважаю. Влюбить в себя такую и вить верёвки, совершенно с её стороны добровольно…

- Хуан, как поступим, я буду задавать вопросы, а ты отвечать? – прервала она мои размышления, заметив откровенный взгляд. Кажется, она поймала себя на той же мысли – я впервые посмотрел на неё, как на женщину, а не «тётушку». – Или ты сразу сам всё расскажешь, а я после задам уточняющие вопросы?

- Давай я? – Я выдавил скупую улыбку. Пожалуй, так будет быстрее, а время ценнее золота. – И для начала хочу познакомить тебя с одним моим хорошим знакомым. – Я встал и подошёл к телу. – Знакомый он хороший, но как человек сей сеньор – так себе. – Сдёрнул мешок. Тело вновь замычало, пытаясь что-то сказать, но мне было пофиг. Я уже определил как-то для себя, что человек должен заслужить мои вопросы. Этот пока не заслужил.

- Значит, это были твои люди, - констатировала она.

- А ты сомневалась?

- У Васкесов много врагов. – Высочество пожала плечами. – В последнее время в среде аристо не приняты прямые акции против друг друга, но мода меняется. И кстати ты тоже приложил к этому руку. И они не основатели, чтобы устроить знатный шум. Кто-нибудь мог рискнуть попробовать, тем более, что все силовики планеты заняты наблюдением за разборками неких камрадов из противоборствующих секторов. Но я не удивлена, эта версия одна из основных… Была, - поправилась она, ибо версия в текущий момент превратилась в знание. – Надеюсь, у тебя достаточное обоснование необходимости его «взятия», да ещё с кровью? И ещё большие обоснования для того, чтобы «засветить» его мне, ибо я – официальное лицо на страже этого королевства и самоуправства не допущу?

Васкес на полу, обнадёженный последними словами, радостно замычал, подавшись вперёд, но я убавил его радость точным пинком по рёбрам. Не сильным, но с намёком.

- Тётушка, разумеется у меня есть все обоснования! – Обернулся к ней. - А основание показать его тебе – вообще железное. – Я сел на место и снова закинул в рот несколько виноградин. С наслаждением раздавил их, высосав сок, проглотил кожуру с косточками. В бытность на районе космонавтов мы не часто позволяли себе натуральные фрукты. – Давай, тётушка, я расскажу тебе сказку? – решил перейти к сути я – достаточно расшаркиваний и представлений.

- Как обычно, - кивнула она, вешая на лицо улыбку: «Ох уж этот шалопай!»

- Разумеется. Итак, сказка. Был на свете один мальчик… Назовём его Плохиш. Скользкий скверный тип, который организовал себе банду из окрестных ребят и с её помощью лазал по огородам, обнося манго и гуавы. И вот однажды Плохишу перешёл дорогу некий сеньор… Назовём его просто Сенатор.

- Сенатор Домингес, - поправила меня высочество.

- Не суть, - отмахнулся я, а Васкес на полу снова замычал… Но он ещё не заслужил слова. – Но проблема была в том, что Сенатор должен был отдать Плохишу некую ценную информацию, причём добровольно. Украсть и пытать его Плохиш по некоторым причинам позволить себе не мог. Слишком большой резонанс.

Но он же Плохиш, и не скрывает этого! - коварно улыбнулся я и повернул голову к пленнику. Встретился с его злым-презлым взглядом. Зрительное столкновение выдержал и продолжил:

- Плохиш нашёл только один способ надавить на Сенатора – обидеть его дочь. Создать ей такую угрозу, что Сенатор, поверив в отсутствие моральных императивов Плохиша, всё ему выложит. Плохиш, конечно, не собирался её убивать, но сеньор Сенатор должен был в это поверить, что это возможно.

- Насколько я знаю, Плохиш справился, - подыграла сеньора. Васкес опустил глаза в пол. Пыхтел, ненавидел, но молча слушал.

- Да. Сенатор отдал интересующий Плохиша компромат на некоторых плохих парней, - подтвердил я. - Убийц, которых Сенатор покрывал. И вскоре после этого тех убийц казнил, но это другая история. Но он пытал девочку! Невинную! Которая, в отличие от гнилого отца, никому ничего плохого не сделала. Плохиш принял это, смирился,. хоть ему было безумно гадко. – Я снова глянул на Васкеса, тот продолжал слушать, изучая пол. – Но он СДЕЛАЛ это, вот что хреново.

И тогда жених той сеньориты, будущий зять Сенатора, захотел отомстить. И мстить он мог только сам и только от себя, ибо Сенатора макнули в дерьмо, и он слился. У него было рыльце в пушку, и подними он волну – та бы его смыла. Сенатор «забыл» об обиде дочери – не мог он по-другому. И это закрывало перед женихом сеньориты все двери для легальной мести.

Вскоре тот сеньор стал мужем дочери Сенатора, но по-прежнему ничего не мог сделать, ибо это была не его проблема. Жена – его, проблема – нет. И понимая, как всё в мире устроено, отец этого сеньора… Давайте называть его коротко, Мститель; отец Мстителя, достаточно могущественный человек, отказал сыну в праве на мщение силами их клана.

Васкес замотал головой, снова что-то замычав.

- А, Мститель у него даже не спрашивал! – понял я. - Сразу знал, что отец не пошевелится, и ему действовать запретит, да?

Сидящий замолчал. В точку.

- У самого же Мстителя, хоть он и был сыном главы клана, не было ресурсов для найма людей, способных навредить Плохишу. Но он ничего не забыл и принялся ждать.

А тут как раз Плохиш затеял игру с некими Гадкими Сеньорами. Сеньоры гадкие потому, что захотели устроить в королевстве переворот, превратив его в республику. И для этого пестовали армию мяса, которую кинут в своё время на баррикады. Плохиш начал точечно устранять мясо, и что более скверно, уничтожать узлы связи, командования между мясом на тактическом уровне. Плохиша Гадким Сеньорам нужно было срочно убрать, вывести из игры… Но кабальеро не с руки мараться грязью. И они, попытавшись действовать по нескольким разным направлениям и потерпев поражение… Сыграли грубо, скинув нашему Мстителю контакты сорвиголов. Которые за палёную орлятину готовы убить мать родную, не то, что какого-то Плохиша.

Васкес вновь замычал, но осёкся под грозным взглядом суженых глаз сеньоры принцессы. Она – Веласкес, это её и её семью будут изводить в случае переворота. Я и не знал, что она может смотреть ТАК. Вроде беспристрастно, без угрозы, но чётко ставя на место: «Не люблю тех, кто связывается не с той компанией!» Он понял, что защиты с этой стороны ждать не стоит; сеньора не будет вызволять его из петли любой ценой. Впрочем, а может ли быть на Венере иначе? Где вы найдёте кристально честного человека, для которого главное Закон? Ведь сам Закон пишется под кого-то, совсем не белого и пушистого.

- Мститель не стал долго думать и мгновенно воспользовался шансом отомстить, - продолжил я. – Однако произошла накладка, и наблюдающие за будущей целью наёмники-сорвиголовы попали на примету службе безопасности Плохиша. У того сукиного сына оказался целый отдел из профессиональных технарей, имеющих ценное оборудование, знающие коды доступа в некоторые планетарные сети, в том числе систему слежения гвардии и дорожной полиции. Ну, а после этого вычислить наёмников и заказчика стало делом техники. После чего сорвиголовам было сделано предложение, от которого они не смогли отказаться. А именно, они «сливают» покушение, «промахиваясь» в конечного заказуемого, в обмен на то, что останутся живы. Ваше высочество, поверьте, это очень хороший размен! – выкатил я глаза.

- Да-да, я это понимаю, - закивала Алиса. – Собственная жизнь для нас – наивысший приоритет. Всегда.

- Таким образом, наёмники добровольно… Ну, давайте считать, что добровольно, сотрудничали со следствием, - продолжил я, подведя к главному – сей вопрос будет звучать без меня на совете у королевы, и лишний голос за мою точку зрения не помешает. - Не допустили свершения преступления. И я буду ратовать перед королевой, чтобы их, помурыжив для вида, отпустили, сняв обвинения.

- У-у-у-у-у! – снова затрепыхался Васкес.

- Сиди, родной! – ухмыльнулся я. – Сиди и слушай. И не лезь туда, где ни черта не понимаешь.

Ирония из моего голоса аж лучилась. Васкес замолчал. Я же снова приторно улыбнулся её высочеству:

- Вот только сеньора, это ещё не конец постановки. Ибо у нас в данный момент получилась вилка из нескольких плохих решений. Очень плохих и катастрофических не вижу, но все возможные решения хорошими не назовёшь. Давайте опишу каждое? Слышь, Мститель, а ты слушай! Для тебя распинаюсь! – повысил я голос.

- У-уй-ы! – вякнул тот.

- Сам пошёл! – фыркнул я и продолжил. - Вариант первый. Мы отдаём Мстителя сеньоре Гарсия, которая за ним уже начала охотиться, но пока, надеюсь, не поняла, где, кто и как. Но сие вопрос времени – эта сеньора раскопает всё, с её-то технической поддержкой. Последствия этого шага будут следующие. В ближайшей перспективе – кланам преподнесут урок, что не стоит нападать на тех, кого охраняют ангелы Веласкесов. Вырастет авторитет корпуса. Но это и все плюсы. А минусы – сеньор Вас… То есть Мститель обязательно расколеся, расскажет, кто его сподвиг на обращение к наёмникам…

- У-у-у-у! Гу-у-у-у! Гы-гы-гу-у-у-у!

- Хрена тебе! – злорадно фыркнул я. – Я был там, в застенках. Запоёшь, как соловей. После чего тебя казнят. Не утилизируют, а казнят. За попытку убийства. И твой предок ни икса не сможет сделать, иначе весь твой клан пойдёт в распыл.

- Фу-фа!

- Сам сука. Головой надо было думать. Далее королева будет вынуждена сделать предъяву одному из могущественных кланов. По моим данным, наибольшую активность в деле совращения малолетних на путь неправедный проявил клан Абанкуэйро, но, думаю, у других также рыльце в пушку. А такие предъявы всегда несут на себе печать межкланового и внутрегосударственного конфликта. Если королева «простит», или скажет «не докопалась до истины» - это будет приглашение к перевороту: «Давайте, дербаньте клан Веласкес и то, что от него осталось!» Такое нельзя спускать! Но чтобы не спускать, у тебя должно быть достаточно сил задавить противников. И перед нами вырисовывается сценарий гражданской войны. Я не говорю, что королева проиграет, - закачал я головой, предвосхищая возражения сеньоры, - наоборот, считаю, мы выстоим. Но это – гражданское противостояние, как ни крути. Мы ослабляем Венеру перед лицом внешнего конфликта. Это плохой сценарий, сеньора.

- Дальше, - кивнула она. – Альтернативы какие?

- Первая – грохнуть сеньора Васкеса. – Хватит «сказочить», называем вещи своими именами. – Я сам могу это сделать, не привлекая тебя и Гарсия, и вы совершенно честно потом скажете, что «не знали». Но за этим последует предъява от кланов – дескать, как же так, без суда и следствия? А где вообще доказательство вины мальчика? Наёмники? А кто это, и что для нас их лепет? Это тоже плохой сценарий.

Ну и последний сценарий – мы сеньора Хорхе отпускаем. Даже просто отпускаем на поруки, домой, под домашний арест. Но деле замешаны столь известные и могущественные имена, что сеньор, к сожалению, долго после этого не проживёт. У этого есть плюс – его грохнем не мы. Но есть и минус – на любых дальнейших планах выжать что-то из этой интриги можно поставить крест. Это самый безобидный сценарий, ваше высочество, и если королева не собирается давить на кланы, самый оптимальный… Но он не нравится уже мне.

- Продолжай, - кивнула она. Кстати, тело после озвучки последнего сценария замолчало и задумалось.

- Во-первых, я признаю, что пытал девочку. Не оправдываю себя. Пускай у меня и были для этого обстоятельства, не оправдываю. И на месте нашего Мстителя поступил бы так же, если не жёстче. Я не хочу смерти парня, пусть даже его грохнут те, кто подвёл его заказать меня. А во-вторых, пока сеньор Васкес жив, кланы не смогут спать спокойно, ибо он ЗНАЕТ, кто его подставил. И МОЖЕТ дать показания королеве. Которая начнёт гражданскую войну против них. Да, королеве не выгодна гражданская война, но как мы уже выяснили, для человека важнее всего его собственная шкура и безопасность – о государстве он будет думать в последнюю очередь. То есть мысль, что королева между конфронтацией с ним и государством выберет государство сеньорам не придёт в голову, ибо они сами никогда не думали и не будут думать категориями государства. А значит им проще не доводить до самой возможности дать королеве в руки повод на них ополчиться. Дамоклов меч он… Дискомфорт создаёт. А это в свою очередь значит, что пока Хорхе Васкес жив, они не посмеют предъявлять что-либо королеве, не посмеют угрожать, не станут «быковать», и вообще будут паиньками.

То есть на мой взгляд, идеальная ситуация, это когда сеньор Хорхе пока ещё не попал в руки сеньоры Гарсия, которая клещами выдавит из него показания, что станет началом войны между кланами, но при этом его уже не могут найти гориллы Гадких Сеньоров, жаждущих сделать так, чтобы к Гарсия он в принципе не попал. Я бы назвал его вариант «ни кланам, ни королеве». И чтобы при этом сеньор Мститель был жив – в качестве красной тряпки, чтобы и те и те за него боролись, не забывали.

- Накрутил! – выдала вердикт принцесса, тяжело вздыхая. – Я-то тут при чём? Не забыл, я – член клана Веласкес. Ты пока нет, хоть и работаешь на Серхио, но говорить ТАКИЕ свои секреты мне…

- Ты – глава одной из служб, обеспечивающих национальную безопасность, - парировал я, при этих словах сверкнув глазами - отдавая дань уважения. ДБ - крутая контора. – А значит, можешь поставить интересы государства выше клановых… Тем более, я уже сказал, клану не выгодна эта война. Он НЕ СМОЖЕТ разминуться с ней, попади к нам Васкес, но эта война совершенно точно сейчас нежелательна. Ты действуешь в клановых интересах в первую очередь, пусть и за спиной королевы.

- Ну, пока ещё не действую, - попыталась осадить она меня взглядом. – Ты пока ещё меня не убедил.

- Тётушка, я тебя умоляю! – скривился я. – Всё ты поняла. Как и поняла, что тебе не отвертеться. У тебя есть другие варианты?

- М-да. – Она поперхнулась, прокашлялась и взяла в рот несколько виноградин. – Хорошие фрукты. Ладно, убедил. А что со снайпером? Тоже будешь потом просить вывезти?

Я покачал головой.

- А зачем? Пусть живёт. Пусть расскажет всем, в том числе сеньорам, что сдал заказчика. Как это провернём – будем посмотреть. Его смерть никому не нужна, так как ни на что не повлияет, а потому его не тронут. Пока Хорхе, - кивнул я на тело, жив – его слова – это только его слова. А если сеньора Васкеса того… - Я сделал жест «откручивать голову», - то и его слова снайпера снова ничего не стоят. Нет, тётушка, мне нужно вытащить Васкеса с планеты и спрятать, года на три, пока всё не уляжется. А после пусть катится на все четыре стороны.

- Ы-ы-ы-ы-ы-ы!!! – замычал сеньор. Я подошёл и развязал ему завязки кляпа. – Э-эй! Я не хочу прятаться! У меня жена, медовый месяц, и…

Я достал игольник и приставил к его лбу. Спустил предохранитель. Раздалось протяжное: «У-у-у-у-у-и-и-и-и-и».

- Но в принципе я могу его и сам грохнуть, - произнёс на публику я. Публика прониклась. – Родной, ты ЗАКАЗАЛ МЕНЯ. То, что я чувствую вину перед твоей девочкой и косвенно тобой – мои проблемы, моя рефлексия. Ты же меня заказал, и точка! И плевать, что акция сорвалась – не обнаружь мы хвост, я был бы мёртвым. Понимаешь расклады?

Хорхе кивнул.

- У тебя три варианта. Первый – ты проникаешься идеей жить, сваливаешь под контролем людей её высочества на Землю и тихаришься на ближайшие пару лет. Добровольно и с песней. Второй вариант – у тебя включаются понты, ты не можешь забыть, как сильно я тебя обидел, и я тебя мочу прямо в этой комнате. И третий, ты передо мной извиняешься и просишь отпустить – и выходишь отсюда сам, без наручников. И сеньору Гарсия я притормаживаю. После чего мы запасаемся печеньками и говорим на твоих похоронах про тебя красивые слова. Выбирай.

- Ты напрасно думаешь, что меня к наёмникам кто-то подвёл, - фыркнул он. - Это было только моё решение.

- Родной, даже если я тебе поверю, - я убрал и деактивировал игольник, наклонился и усмехнулся ему в лицо, - даже если мы снимем с тебя все обвинения, не недооценивай сеньоров. Такие, как Абанкуэйро или Батиста ценят только одну вещь – собственный покой. Ты труп, парень, просто потому, что много знаешь, даже если убедишь всех, что всё было не так. Ты бомба со «спящим» механизмом, и лучше тебя уничтожить один раз, чем держать в расчётах долгие годы. Намёк понятен?

- Но я правда не понимаю! Никто меня…

- ДУМАЙ!!! – заорал я на него. – Думай, родной! Я сегодня взял штурмом дом Батисты с одной единственной целью – узнать имя! И я его узнал. Того, кто был заказчиком знакомства наёмников с тобой. Я не знаю кто привёл тебя к ним, но знаю того, кто ЗАКАЗАЛ этот привод. Не надо мне говорить, что ты такой олень и долбоящер, тебя уже сдали!

Он опустил голову и из глаз его… Покатились слёзы.

- Я люблю её!.. Как же я буду… Без неё?

Я равнодушно пожал плечами.

- Не надо было глупости делать. Сам виноват. А она… Если любит – дождётся.

- Сволочь, это из-за тебя всё! Зачем ты появился в нашей жизни! – Если бы мог, он бы на меня набросился, а так только задрыгал ногами, превратив одинокие слезинки в широкие ручьи.

Истерика. Отрицание пройдено, начался гнев. А торговаться ему не с кем и не о чем. Потом, после гнева, начнётся депрессия, и только после - принятие. И нянькать его во время этих переходных стадий я не собираюсь.

Я уверенным движением вернул кляп на место, проверил, что хорошо завязал на затылке завязку и отчески потрепал сеньора Васкеса по чёлке. Вернулся в кресло, сел напротив Алисы, отправив по дороге в рот виноградинку.

- Он твой.

Её высочество снова тяжело вздохнула, принимая неизбежное.

- Хорошо. Лею беру на себя – я не могу действовать за её спиной НАСТОЛЬКО нагло. Она согласится, что лучше Гарсия «не суметь» поймать юного сеньора, но лучше, чтобы на это была санкция.

- Как скажешь, - произнёс я. – Тут у тебя больше опыта, и расклады ты знаешь лучше меня. Мне важен только результат.

- С тебя печеньки, - поднялась она, поправляя платье. Теперь она делала это картинными выверенными движениями, чтобы я оценил. Я оценил, да. Но, пожалуй, мне и своих хватит – не буду перебивать дам у собственного будущего тестя.

* * *

Прямой в челюсть. Ху-у-укс! Я мог убрать лицо с траектории, она била не на сверхскорости, но в том и соль, что уворачиваться не должен. Уйду от удара – рассвирепеет и начнёт пинать как вздумается, используя весь арсенал возможностей. А победить её в открытом бою?.. Я пока ещё не идиот пытаться. Это без «подписки» в лице трёх «старых дев», и ещё группы на улице. Она меня специально провоцирует, чтобы иметь законное право мутузить сколько вздумается. Фиг ей, а не удовольствие, так пусть лупит.

- Вы мне тоже очень дороги, сеньора! – стараясь игриво улыбаться, поднялся я с пола, трогая место удара. Не так и больно, не так и сильно била.

- Ты что творишь, сучий выродок? – Ху-у-ук! Я снова встретился спиной со стенкой. Теперь удар пришелся по скуле. Под глазом скоро нальётся огромный синяк.

- С-сеньора, хочу отметить, что гвардия не несёт никакой ответственности за следы побоев на лице сеньора…

- Заткнись! – осадила она комиссара, даже не удостоив взглядом. Как какое-то дерьмо. Впрочем, он и был для неё дерьмом. Ху-у-укс! А это мне под дых. Из глаз моих потекли слёзы, но я сдержался. – Ты что творишь, падаль? – А это уже мне. – Какого… Икса ты попёрся в дом к Батистам? Тебе что, жить скучно?

Удар ногой, по лицу. Я как раз сидел у стенки, схватившись за живот… А теперь полежу. А это что? Кровь? Ну супер, чо! Вот тварина!

Подхватив меня за шкварник, подняла, прислонила к стене:

- Встать, когда с тобой разговаривают!

- А не пошла бы ты… - Я уточнил куда именно. И в качестве ответа снова прилёг на пол, полежать. В довершении серии удар по лицу, и теперь кровавая тёплая юшка стекала с него слишком недвусмысленно.

- Хуан, зачем ты попёрся к Батистам! – проревела она, нависая.

Много позже я подумал, что этот цирк был с целью продемонстрировать окружающим на камеры (а там всё пишется), что клан Веласкес не при чём, что это только моё решение. Чтобы в случае торгов валить на меня, эдакого несдержанного шалопая. Попытка разыграть по нотам тухлый концерт. Трусливые твари! Но подумаю об этом я ой как не скоро. Пока же я был обуян лишь одним единственным чувством – всепоглощающей ненавистью. Признаюсь, я давно забыл, что такое бессилие, когда тебя избивают, а ты не можешь ничего сделать. Когда тебя избивают не потому, что виноват, что-то натворил, а потому, что просто этого хотят, для самовыражения. Кампос, наверное, был последним, ибо даже Катюша, хоть она и та ещё мразь, вкладывала в побои некие воспитательные моменты. Ну, а Капитошка просто была объективным злом, требуемым для наглядности в процессе воспитания личного состава. Ничего личного, просто в боевом ордене нужна хотя бы одна тварина для контраста и понимания, куда попал.

И вот снова ОНО, давно забытое ощущение. Наверное, мне требовался этот холодный душ, я уже и забыл, что смертен. Мысленно привык причислять себя хоть и ко второго сорта, но небожителям, а тут р-раз! И фейсом об тэйбл.

- Сеньора, вы знаете ответ на этот вопрос, - произнёс я, сплёвывая кровь – натекала в рот из разбитой губы. Гвардам придётся после меня убираться… Хотя что это я, не баре, уберутся!

- И всё же хочу, чтобы ты ответил. И ни слова про наезд того паскудника Горацио! Не поверю!

- Несмотря на то, что это первая, и самая вероятная версия?- оскалился я.

- Несмотря на. Ты вспыльчивый, но не идиот.

- Да, конечно, сеньора. Вы правы. Я знал, что Батиста не при чём.

Удар ногой по рёбрам. Ещё сильнее бы, и сломала. Но я и так отлетел кулем с дерьмом на стену.

- Ах ты ж с-ссу… Тварь! – Я не стесняясь выражений выматерился. – Ты что, на самом деле такая тупая манда, или делаешь вид, что не понимаешь?

Сеньора Гарсия, а это, конечно же, была она, с интересом сложила руки перед грудью, дескать, продолжай.

- Батисты не написали предъяву, - продолжил я. - Заявление о нападении на дом. – Я закряхтел, поднялся и попытался встать, придерживаясь рукой о стенку. Бок болел. Живот болел – еле-еле развело после спазма. Сучара! Стёр рукавом кровь с лица - мешала. – У них было два варианта. Первый – пишут заяву и мелко гадят, требуя от королевы каких-нибудь скромных преференций. Гадят скорее из чувства мелочной подлости; на самом деле они мне должны памятник поставить, что я указал им на «дыры» в их системе защиты. Эта информация сама по себе бесценна. Но они выбрали второй вариант – отпустить меня с миром. Ибо теперь, думаю, завтра-послезавтра начнут, они будут работать серьёзно, по-крупному. А именно, валить королеву.

- Да, я поехал туда, чтобы подставить королеву, чтобы спровоцировать сеньоров на государственный переворот! Довольна, сучка драная? – подался я к ней, подставляя лицо для удара…

…Затем была тьма.

* * *

Мерное пикание приборов, показывающее, что с сердечным ритмом у меня всё в порядке. Красивый звук, правильный. Люблю его. Он означает, что у тебя всё хорошо, и это здОрово! А ещё под него клёво просыпаться, что я и делал. Хотя нет, «просыпаться» тут не уместный термин, ибо я не спал, а приходил в себя... После нокаута. Да-да, после того картинного избиения, когда меня выпускали из тюрьмы.

Поднял голову. Рядом сидела сеньора… Знакомая сеньора! Одна из наших штатных медиков. В белом халате, что-то делала на пульте медицинского терминала. Моего терминала, на котором лежал и приходил в себя я.

- Привет, Хуан, - произнесла она, не поворачивая головы. Увидела, что я проснулся, по приборам – там на экране где-то есть график мозговой активности. Я приподнялся, сел. Поднял руки и начал отцеплять от головы липкие влажные присоски. Затем от шеи, и далее от всего тела. Дотронулся до губы и лица – крови не было, но и прикосновений не почувствовал. Сеньора повернула голову:

- Там всё под уколами, лучше не лезь руками. – Посмотрела по-доброму, как мать смотрит на сына. – Пришлось зашивать тебе губу. А после – обкалывать синячищи, чтобы привести лицо в божеский вид. Нас попросили, сказали, ты личность творческая, лицо – твой рабочий орган. – В голосе ирония, но не запредельная. Так, лёгкое подкалывание – лицо у меня действительно рабочий орган. - Ничего, заживёт быстро – у нас всегда всё быстро заживает.

Ну да, помню. Во мне тонны химии. В своё время от оной корёжило так, что грешникам в аду завидовал. Зато теперь почти мгновенное заживание всего и вся. А мне нужно быть в форме – у меня на днях концерт… Кстати, а сколько я здесь пролежал?

- Давно я здесь? – спросил я, прислушиваясь к голосу. Голос нормальный, не осипший. Значит, трубку в глотку не пихали – не так всё и плохо.

- Да часа четыре, - усмехнулась сеньора, понимая о чём я. - От наркоза отходишь. А вообще сейчас часов шесть вечера, у нас ты с утра.

- Наркоза? – уточнил я.

- Ну, пришлось ввести, чтобы лицо в порядок привести. Ты не переживай, чувствительность к вечеру вернётся, ещё с тоской вспоминать будешь часы без боли. Но ходить, бегать и прыгать уже можешь, правда, от рукоприкладства воздержись. Пара ударов по лицу - и я не знаю, сможем ли мы привести его в порядок в следующий раз.

- Спасибо, сеньора. Могу идти? – Я был в одних трусах (а чего их снимать, если операция на лице), но свежий экземпляр… Моей собственной чёрно-синей формы с цифрами «13-6» на кармане, висящий на вешалке у выхода, не давал двусмысленного толкования, где я и что одевать. – А одежда моя где, в которой я…

- На выброс. – Сеньора безразлично пожала плечами. – Новую купишь. Королева оплатит.

Последняя фраза знающему местные расклады говорила о многом. Например, что Гарсия за рукоприкладство поставили, или поставят в коленно-локтевую. И «телеграф» с подробностями и смаком базу уже обошёл. Ладно, не буду уточнять, скоро и так всё узнаю.

Неспешно переоделся. Тело ещё не пришло в себя, ломило, а живот безбожно болел – его не обезболили (хотя явно укололи рассасывающим – синяка на животе не видно). Была и общая сонливость – а это последствия мини-наркоза (не под общим же мне лицо оперировали). Но чувствовал себя я уверенно, и, несмотря на апатию из-за химии, бодро.

Вышел. Прошёлся по коридору от медблока к основной секции до перекрёстка… И двинулся в кубрик.

Давно я не был дома. ДОМА! На родной базе. Где меня всегда примут, любого, в любом состоянии. И даже вылечат, если потребуется.

Ой, сколько визгов! Сколько обнимашек! Сколько всего! В кубрике на меня набросилась куча знакомых (они тут все знакомые) девочек, которые искренне были рады меня видеть. Вопросы-ответы, новые вопросы! Усадили на лучшее место перед визором канала новостей. А потом под «свист» о моём пробуждении подтянулись и дочери единорога, завизжав и напрыгнув со всех сторон. Они сегодня как бы сменились, отсыпные, но торчали со мной рядом, на базе.

- Не наседайте! Не наседайте, курвы! Ему лицо зашивали – швы разойдутся на фиг! – услышал я позади визжащей массы знакомый голос… От которого вскочил, кинулся к говорящей и обнял её, прижав к груди.

- Солнце, и ты тут! Тебя пустили!..

- Попробовали бы не пустить!..

Девочки в стороне, сбоку от меня (не мои, тут в кубрике много девчонок из разных взводов) глядя на нас пустили слезу. О наших чувствах в корпусе знают все. Как и то, что они не помеха отношениям с другими принцессами.

- Я ночевала перед зданием тюрьмы, - продолжила Паула. - На всякий. И когда тебя вынесли, эта… Эта… - Она очень нелестно припечатала Гарсия про себя, но не стала произносить эти слова при всех. Принцесса же. – Короче, я чуть было её не пристрелила. Держала на прицеле игольника, требуя паковать тебя и везти в медотсек на базу. И когда та дёрнулась, выстрелила под ноги.

- Жесть! – Я отстранился и посмотрел в лицо, ей в глаза. Капец, валькирия! Это она у меня учится, или я у неё? – Тебя, наверное, тут же разоружили?

- Нет. – Паула покачала головой. – «Старые девы» её группы сказали, что сделают это и сами, чтобы я убрала оружие. И я убрала. И мы с ними поехали сюда, оставив Гарсия там. На моей машине.

- А эта дрянь?

- Попыхтела, но «старые девы» не ссыкухи, не поспоришь. Авторитет. К тому же, видимо, и сама поостыла от вида игл из под ног, успокоилась. Не думаешь же ты, что «старые девы» увезли бы тебя без её «одобрямса»? Отмашка всё равно быть должна. Значит остыла и дала добро.

- М-да, - только и осталось ответить мне.

Потом мы сели на диванчик, вдвоём, и просто сидели, обнявшись. Смотрели новости, где ни про меня, ни про Батисту и его клан, не было ни-че-го! Скукота!

- Фрейя приходила, пока ты был в отключке, - прошептала она. – Думаю, ты должен знать. Я к ней отношусь нежно и трепетно, но признаю, что это полезная сука, и не вмешиваюсь в ваши отношения.

- Спасибо! – Я погладил её по голове.

- Я сообщила Сирене что ты очнулся. Она меня попросила сообщить, - словно извиняясь, продолжила она. – Они там совет собирают. Скоро тебя вызовут. Помощь нужна?

- Разве только моральная.

- Ну, это всегда запросто! – Паула навалилась на меня и… Поцеловала. Люблю такие нежные, но брутальные поцелуи! - …И это, Изабелла тоже тебя хотела, - завершила её императорское высочество, положив голову мне на грудь. – Правда на территорию базы её не пустили – нет пропуска. И ночью к тюрьме приезжала, но оттуда я её лично попросила. Хуан, гони её к чёрту! Не достойна она тебя!

- Разберусь, - буркнул я. Изабелла… Потом. Этот вопрос - в последнюю очередь. Чтобы с ума не сойти.

Вызов пришёл через час. Мне уже порядком надоел новостной канал, но просмотр новостей всё же пошёл на пользу. Например я узнал, что Софи выполняет обещание, и приютам на Обратной Стороне от их фонда перепало много всего «вкусного». А по «большим» новостям показали потому, что одного из директоров приюта в Новом Архангельске сегодня арестовали. За воровство того самого «вкусного». Думаю, с подачи Сантана – сеньоры не для того дают приютам деньги и матценности, чтобы какие-то хмыри их забирали в собственный карман. Ох, не привыкли ещё на Обратной Стороне к местным заморочкам! Чую, ещё много директоров приютов сядет, пока привыкнут, а часть будет идти по улице и случайно наступит в лужу жидкого азота. Или рядом пробой купола случится. Или гидравлику створок перемкнёт, как в случае с Жопастой Роро, земля ей стекловатой. Но в итоге директора всё же сообразят, что если такие люди, как основатели, что-то жертвуют – то это не лохи, и стопроцентно не тебе. Ответ держать придётся за каждый центаво. Как сказала Сильвия, это инвестиции в имидж, а такие люди к инвестициям относятся крайне трепетно!

Пик-пик! - Симпатичная мультяшная русалка постучалась мне в вихрь козырька. О, Сирена аватарку сменила? Прикольно!

- Да, сеньора? – произнёс я.

- Иди в кабинет Леи, - произнесла её превосходительство. - Сам иди, некогда сопровождение посылать. На входе девочки в курсе, проводят.

- Понял. – Рассоединился. Ну, во-первых действительно знаю, где это и как пройти. И королева – женщина занятая, некогда ей ждать, пока меня приведут. Да и сам – не дорос до почётного эскорта. И не пленник, чтобы мог чего-то выкинуть, пока иду.

- Я пошёл. - Я чмокнул Паулу в носик, но, подумав, наклонился и поцеловал нормально, как полагается. Встал, помахал всем присутствующим девчонкам, понимая, что вряд ли вернусь. Попрощался. Вышел.

Из шлюза базы выпустили, ничего не спросив. На входе во дворец лишь стандартная проверка сетчатки, а в межшлюзье – тоже стандартная на жучки. После чего одна из наряда по этому шлюзу, знакомая девочка из резерва, что-то щебеча, повела к кабинету королевы, к её персональному лифту. Королевским лифтом без допуска пользоваться уже не получится, и через него гораздо быстрее, чем по лестнице.

Лица те же. Впрочем, почему они должны меняться? Сеньор Серхио, Сирена, Алиса… Тварина Гарсия, по которой я лишь мазнул взглядом, предпочитая не задерживать внимания на дерьме. Мишель. Ну и сама королева во главе стола. – Сеньор? Сеньорины? – Я закивал каждой, кроме памятной Нимфы, приветствуя, - ваше величество?

- Садись, - бросила хозяйка кабинета на одно из кресел. По центру стола с одной из сторон, и слава богу, Гарсия сидела не рядом. – Да, видок у тебя так себе!

- Это мне в тюрьме настучали. В гвардии, - пожаловался я.

- Да? – Она картинно округлила глаза. – Странно. А мне сказали, это сделала одна из моих ближниц.

- Но сделала она это в гвардии, в тюрьме главного управления округа Альфа-Аделина! – парировал я и криво (губа ещё не работала как надо) улыбнулся.

- И не поспоришь! - развела она руками. – Рассказывай.

- Что рассказывать?

- Всё.

- Зачем? Сеньора Гарсия и так всё-всё знает. И наверняка обо всём отчиталась, - сложил я руки перед грудью в защитном жесте.

- Хуан, не ёрничай! – посуровел тон её величества. – Тебя спрашиваю я, а не она.

- Никак нет, ваше величество, я не ёрничаю, - покачал я головой. - Я не понимаю, какого хрена здесь, на королевском совете, делает эта тупая манда?

Сирена, Мишель и Алиса перебросились довольными взглядами. Гарсия продолжала держать бесстрастную маску – может же, когда захочет. Сеньор Серхио же довольно улыбнулся и… Картинно зевнул.

- А если она тут, значит, она знает ВСЁ, и я в этом случае тут лишний, - закончил я.

- Хуан, я понимаю, ты обижен, это неприятно, когда на тебе вымещают эмоции, но попрошу без оскорблений, - попыталась мирно воздействовать королева. Намекая, что её терпение на пределе.

- Оскорблений? – Я приложил ладонь к груди, картинно заозирался. – Боже правый, ваше величество! Какие оскорбления? Да я и не обиделся вовсе! Обида подразумевает реакцию на адекватное, но чрезмерное негативное воздействие одного человека на другого. Ключевое слово – «адекватное». Например, один человек другого подставил. Побил. Украл что-то. Но можно ли обижаться на обезьяну, которая выхватила у тебя из рук золотую пластину на аллее Малой Гаваны? Можно ли обижаться на ураганный ветер, который снёс метеорологическое оборудование ценной станции в атмосфере? Можно ли обижаться на вспышку на Солнце, из-за которой экипаж космического корабля подвергся сильной дозе радиации? Это неприятно, да, даже грустно, но обижаться на ветер или обезьяну… - Я покачал головой. – Ваше величество, одна тупая безмозглая обезьяна из вашего окружения, будучи в неуравновешенном состоянии, устроила политические дебаты в общественном, напичканном камерами месте, выпытывая у меня ценную оперативную информацию. Ломая мне игру, к которой я готовился два месяца. Ради которой мои ребята две недели делали информационные вбросы во всевозможные планетарные сети. Месяцы подбора людей, личного состава, его физической и технической подготовки, и всё это насмарку только потому, что кому-то в голову от обиды ударила моча в голову? Я не прошу, ваше величество, я требую, чтобы сеньора Гарсия занималась чем угодно, только не мной и не моим проектом! И дабы исключить в дальнейшем утечку информации, которую она сольёт во время следующего нервного срыва, прошу удалить её с совещания. Либо, в противном случае, я не вижу смысла в моей работе – я не собираюсь лопатить это дерьмо для того, чтобы гаванские обезьяны растаскивали всем информацию о моих сокровенных планах.

Повисла тишина, во время которой все напряжённо думали. Нехорошо получилось – да. Но я повысил ставки, и на повышенных ставках мой выпад может и сработать. Ибо я не намерен прощать то, что произошло утром. Я им больше не мальчик Хуанито. Веду крупный проект, и это единственный, мать его, реально работающий проект такого уровня за последние полвека! И какая-то гадина с самомнением будет на мне зло вымещать?

- Хуан, расскажи подробности операции с «Когтем дракона», - взяла слово Сирена. Её превосходительство всегда считалась миротворцем, возможно, и сейчас у неё получится всё сгладить. Я не стал ломаться (достаточно концертов на сегодня) и рассказал.

- Почему тогда вы не отдаёте нам снайпера?

- А вы его до сих пор не вычислили?- удивился я.

- Он где-то в Северном Боливаресе, - скривилась она как от зубной боли. – Я приказала не копать по нему. Сами вернёте.

- СамИ?

- Мерседес на контакт не идёт, прикрываясь тобой, как ширмой, - расплылась сеньора в улыбке, наверняка про себя выругавшись. – Ты же был в отключке. А твои парни нас не знают, и я не уверена, что не откроют огонь, если попытаюсь взять их силой.

- ВЫ приказали не копать? – уточнил я, сощурившись. Точно не послышалось?

Сирена тяжело вздохнула, но подтвердила:

- После инцидента у тюрьмы Елена отстранена от этого дела.

М-да. Сама виновница молчит, и ей совершенно точно стыдно… Но маска – непрошибаемая. Впрочем, ну её. Любовница королевы, ей всё простят, даже непрофессионализм. Ибо она так завелась лишь по одной причине – считала меня мальчиком. Выпендристым мальчишкой, который пытается переиграть её, мудрую и крутую, обойдя СБ клана в вопросе собственного покушения и пряча снайпера. Который, также без согласования, поехал громить дом одного из основателей, а это пипец какой залёт для моих кураторов (а она тоже мой куратор, они все тут повязаны) и клана Веласкес в целом.

- Хуан, в допросной гвардии ты произнёс очень интересную фразу, о том, что подставил меня, - произнесла королева, приняв мяч на свою сторону. – Поясни, что ты имел в виду?

- Ну, конечно же, ваше величество, что действительно вас подставил! - снова улыбнулся я – как мог, так и улыбнулся. - Как уже сказал, Батиста мог утереться, начав против нас мелочную войну, прессуя меня и моих людей заявлением о нападении на дом. Но настоящая, истинная ответка постепенно зрела бы вовне этой ситуации. Он продолжил бы планомерно готовиться к государственному перевороту и мятежам. Которые начал бы вместе со всеми сеньорами заговорщиками, по общей команде, и только тогда, когда они все были бы готовы. ГОТОВЫ, ваше величество, - выделил я, сделав злые глаза. – И я решил разворошить осиное гнездо, помахав им приманкой. Этот чудак Шимановский, королевский выкормыш, может НАПАСТЬ НА ДОМ, святая святых каждого из них! Их собственные семейные крепости! Поверьте, такое мотивирует.

Это страх, сеньоры, - обвёл я всех глазами. – Страх погонит их на баррикады прямо сейчас, завтра, в момент, когда ещё ничего не готово к полноценному перехвату власти. Потому, что если они не успеют сегодня – завтра будет поздно, я снова могу явиться к любому из них, и им повезёт не так, как вчера Батистам.

- Ты крут! – Сеньор Серхио похлопал в ладоши, и что странно, без тени иронии. – Наши сеньорины боятся активных действий – и ты вынуждаешь их быть решительными, «вороша гнездо» врагов. Похвально!

- Серёжа! – зло фыркнула королева.

- Что «Серёжа»! – рыкнул тот в ответ. – Мальчик делает всё правильно! Даже он, юное глупое создание, понимает ситуацию! А ты, кто стоит во главе и должен возглавить, мнёшь тити!

Их взгляды скрестились, словно пудовые секиры. Впрочем, на этом пикировка и закончилась; королева глаза отвела, и если она и признала правоту бывшего мужа, то не вслух. – Продолжай. – А это мне.

Я пожал плечами.

- Да вроде всё сказал. В ближайшие дни начнётся. Вчера они НЕ написали заявление – значит, игра будет по-крупному. Сегодня день на раскачку – сеньору Батисте надо дать коллегам осознать новую опасность. Корпус проявил себя с лучшей стороны, значит это будет не точечное меня устранение, точечное бессмысленно. А значит, в самое ближайшее время начнутся массовые проблемы с нациками, возможно что-то рванёт в Сенате. Допускаю, что что-то вроде нацистского кабака, да хоть та же «Чёрная Роза», взлетит на воздух, и среди пострадавших будут если не дети, то хотя бы девочки-официанточки. С соответствующей волной и обвинением радикалов Сектора. Я не эксперт и не политолог, мне сложно спрогнозировать, откуда ждать удар. Но ВЫ, - обвёл я всех взглядом, - знаете больше меня. И должны быть готовы. Ко всему готовы, - добавил я, разваливаясь в кресле.

- Хуан, ты не боишься? – спросила Сирена, пронзив меня взглядом. – Ты устраиваешь государственный переворот, это не просто так. Это всегда не просто так, вне зависимости от того, готовы ли мы. А вдруг ты просчитаешься, и у тебя не получится?

- Тогда вступит в силу план «Б», - хмыкнул я. Обожаю Сирену. В этом серпентарии она единственная умная и адекватная.

- Просветишь, что это за план? – А это улыбкой кобры улыбнулось её рыжее высочество. – Помнится, его мы с тобой не обсуждали.

- Разумеется, - кивнул я. – План «А» - это нагнетание ситуации до открытого противостояния, - это я пояснил для остальных, ибо разговор о планах имел только с её высочеством. – Когда ситуация взорвётся, я планирую вывести на улицы своих людей и ввалить мясу сеньоров так, чтобы надолго запомнили. К сожалению, самих сеньоров не достану, но и ситуация с временно беззубыми сеньорами заговорщиками меня устраивает. От вас, всех вас, - снова обвёл глазами присутствующих, - прошу единственного – не вмешиваться. Пока не попрошу о помощи – помощь попрошу в момент, когда пойму, что не справился, не дотянул, недорассчитал. Я же тоже человек.

Но если попрошу - тогда вы подавите выступления силой, ибо повторюсь, сеньоры ещё не готовы к настоящему полноценному перевороту, и при должной решимости их протесты можно быстро вбить в бетонопластик. Но мой сольный полёт на этом закончится. Проект «Цитадель» оперативно сворачиваем, мальчиков по домам до лучших времён, и теперь уже официально, на государственном уровне, вы, клан Веласкес, должны будете создать собственную силовую структуру из выходцев с Обратной Стороны. Легальную, никаких «робингудов».

- Зачем? – спросила королева, хмурясь. Я пожал плечами, поясняя:

- Вы УЖЕ засветились перед всей планетой. Да, подставив всем меня, но люди не дураки и понимают, кто за мной стоит. Все всё понимают, и уже давно. Мой концерт на радио в Самаре и то, что произошло после – тому подтверждение. Все знают, что Веласкесы поддерживают Обратную Сторону, считают там всех людьми, причём полноценными. Если отбросить различных радикалов, то основная масса людей и в латинском секторе тоже понимает, что вы – сила, препятствующая разрушению страны. Поддерживающая Обратную Сторону, СПОСОБНАЯ её интегрировать. В том числе благодаря русским корням наследников престола. И с их точки зрения местных это хорошо, и с точки зрения Сектора клёво, что их поддерживает сама королева. Куда ж выше! Царь – хороший, царь – с нами! А бояре плохие – так на кол их, если всем миром соберёмся!

Я перевёл я взгляд на величество, пронзив её глазами. Затем оглядел остальных, сидящих с задумчивым выражением.

- И что? – поторопила Сирена.

- Таким образом, клан Веласкес, - продолжил я, - ну, пусть будет под эгидой наследницы престола, должен создать полулегальное вооружённое формирование, я мысленно в построениях называю его «Легион». И с помощью «Легиона» начинает торг с сеньорами аристократами совсем в другом ключе. Если кто попытается вякнуть – дрессура. Попытается вякнуть Сенат – распустить его к пням и набрать новый. После подавления протестов сеньоры лишатся многих позиций, и не смогут быстро восстановиться, а тут нате – легальная военная организация, с которой не поспоришь! Это не жалкие триста штыков корпуса, это несколько тысяч с возможностью мобилизовать десятки тысяч из тамошних ветеранов. А кто попробует снова вывести очережное мясо на улицы – жесткач с кровью, чрезвычайное положение и высылка зачинщика с планеты с конфискацией. В назидание тем, кто остался. Главное не перегнуть палку, но моё мнение, даже просто наличие «Легиона» и готовность его использовать – уже аргумент, с которым будут считаться. Но всё это возможно только если произойдёт попытка переворота, которую придётся подавить силой. Дабы обосновать необходимость оного «Легиона». Иначе народ не поймёт.

- И сам заниматься этой организацией, если она будет создана, ты не хочешь, - вычленил из моей речи сеньор Серхио.

- Не совсем. Я НЕ СМОГУ этим заниматься. – Я поднял руки вверх в жесте «сдаюсь». - Я – пассионарный бандюк, Робин Гуд. Кабальеро плаща и гитары с большой дороги. Я просто не потяну создание официального органа - это на три головы выше меня. Потому и рекомендую в качестве организатора её высочество – она не пассионарная бандитка, а кропотливый менеджер, и ей первой потребуется пользоваться плодами этой организации. «Легиону» в отличие от «Цитадели» нужны будут именно серые, но эффективные менеджеры, а не робингуды.

- Самокритично! – А это Мишель подала голос.

- Зато честно. – Я могу войти в проект на позднем этапе, но у основания должны стоять «серые менеджеры». Желательно со статусом.

- Но всё это только если у тебя не получится, - произнесла королева. – А ты пока вроде бы не сдался.

- Ваше величество, я говорю как есть, чтобы вы не считали меня зарвавшимся мальчишкой, попутавшим берега, как некоторые, - улыбнулся я. - Я беру на себя ответственность за то, что делаю в данный момент, и сейчас предлагаю рабочий вариант на случай, если не потяну. А я понимаю, что не бог. Потому и прошу – не вмешиваться, пока я ещё воюю. Не сливать гадам информацию под камерами, избивая меня. Не вставлять палки в колёса. Что я задумал, подробно рассказал её высочеству инфанте, она в курсе всех моих планов - прошу использовать её в качестве консультанта… И дать мне работать эти дни. Это моя собственная независимая стратегия, как вы изначально и хотели, передавая мне это задание, и как только не справлюсь – вы первые об этом узнаете.

- Хуан, я думаю, - взял слово сеньор Серхио, - что ты, после сегодняшней операции и обезболивающих, должен идти домой – отдыхать. Ты нам ещё нужен. Я всё же буду болеть за тебя, чтобы у тебя и «Циталдели» получилось. Не стоит доводить до «Легионов», это чревато совсем иными последствиями. Фрейя же в общих чертах твои планы изложила, твои ставки и риски понятны. А мы пока с её величеством и сеньоринами обсудим сложившееся положение. – Он перевёл глаза на королеву и пронзил её взглядом.

- Да-да, Хуан, иди, - согласно кивнула она. – Мы тебя поняли, и даём карт-бланш на ближайшие дни. Но не тяни, если поймёшь, что не справляешься.

- Хорошо, сеньора. Спасибо за доверие!..

На выходе из её кабинета меня снова встречали.

- Хуан!

- Хуан! Живой!

Обе сестрёнки Веласкес бросились обниматься. Фрейя – уверенно, первая, Изабелла с секундным лагом по времени, смотря мне в глаза, как бы боясь, что прогоню, не захочу видеть. И уткнувшись мне в грудь, разревелась.

Фрейя погладила её по голове, положила свою головку мне на плечо.

- Хуан, не гони её. Она хорошая. И любит тебя. Просто дура.

- Просто дура… - повторил я.

- Прости её. Пожалуйста! – Умоляющий взгляд наследницы престола… Это действенно. Хотя я на самом деле и не собирался гнать Бэль. У меня на это просто не осталось сил.

- Ты не воспользуешься ситуацией и не избавишься от соперницы? – поддел я.

- Избавлюсь, - закивала Мышонок. – Но сама. Я подавлю её! Растопчу! Докажу, что лучше! А какой резон плясать на её костях, когда она сама совершила такую глупую детскую ошибку? Это меня не красит, не спортивно! Я стою большего!

Потом я целовал Фрейю. А затем и мокрое личико Изабеллы. Изабелла боялась наглеть, но и Фрейя сильно не налегала.

Потом мы пошли прочь, и спустились на королевском лифте. А потом ехали в их машине… Куда-то, о чём-то без умолку болтая.

Фрейя (Фрейя, Карл!) извинялась за «тётю Елену». По предварительным данным её расследования получалось, что я – псих, творящий непонятно что. Она не успела глубоко копнуть, но поняла, что я круто подставляю клан своими дерзкими, но тупыми выходками, потому и разбила мне табло утром. О том, что у меня в раскладах есть и второе, и третье дно, поняла чуть позже… Но было поздно. Гордыня – самый страшный грех, я говорил уже, и не устану повторять. Примера Алисы ей было мало, чтобы сделать выводы. Да и бог с ней, я не в обиде. Лишь бы не лезла больше в мои дела.

Я же рассказал заново, по кругу, про покушение. Как на нервах поехал к Батисте, думая, что это его внук спровоцировал (конечно по указке деда) ситуацию, когда ему, деду, не зазорно нанять снайпера. Что понимал, что это не он, но очень захотелось его перед всей Альфой старика подставить. Фрейя слушала и кивала, «рассказывай, ага, ага». Изабелла же верила – для неё и распинался. Ей хватит и второго дна, информационные войны не для её интеллекта. А потом мы приехали… Домой к Изабелле.

- Девочки, мальчики, я дальше не пойду, - остановилась Мышонок у двери, проводив нас до этажа. – Извините, но моё время ещё не пришло.

Потом она обняла меня, поцеловала и прошептала на ухо:

- Хуан, не сейчас! Прости её!

Мы лежали с Изабеллой на её шикарной кровати. Просто лежали. У меня отошли уколы, и лицо просто разрывалось от боли. Но мне нужна была эта боль, чтобы не сойти с ума. В качестве ориентира. Я пытался думать о своём, о планах, о произошедшем… И боль возвращала в реальность, намекая, что сейчас не время для фантазий.

Изабелла, нацепив приятную, но не очень откровенную ночную (на которую я не обращал внимания) лежала рядом, положив голову мне на грудь или плечо. Немножко поплакала, но потом успокоилась. Ничего не говорила и не спрашивала. Наконец, созрев, робко сказала:

- Ты даже не спрашиваешь, что у меня было с Рубио?

Я пожал плечами.

- Нет.

- Почему?

- Не хочу. Мне и так тошно.

- Почему тогда ты приехал СЮДА? – пыталась она расставить акценты для себя. - Хотя уже был в форме и мог вернуться откуда пришёл, на базу? Хотя бы до утра?

- Фрейя за тебя попросила, - небрежно бросил я.

- Не ври. Никакая Фрейя не переубедит тебя, если ты принял решение. Так почему ты вернулся сюда? – засияли надеждой её глаза.

Я молчал.

Она села. Нашла меня глазами, и я понял, сейчас будет говорить чистую правду. И правда, Изабелла засияла, как звёздочка на ночном небе:

- Хуан, у нас с ним НИЧЕГО НЕ БЫЛО!

Я молчал. Её это смутило, но лишь чуть-чуть.

- Я была на тебя зла. Очень зла! И его выцепила на вечере только с одной целью – ты будешь к нему ревновать. С любым другим просто скривишься, какая я шлюха, но к этому мальчику…

«Ага, сеньорита неровно дышит, - подсказал мой внутренний я. – Что уже не раз демонстрировала».

- И что? – равнодушно пожал я плечами, но равнодушие оказалось наигранным – я… Воспринял это известие… С облегчением? Радостью? Некой злостью на себя самого? Не знаю, но мне однозначно было не всё равно.

- Я уже спала с ним, в прошлый раз, - продолжила она. - Уже наступала на эти грабли. И знаешь, когда мы уехали и целовались в машине… Просто целовались, - виновато осеклась она, - я поняла, что не хочу повторения. Я уже ходила этой дорогой, и легче не стало. И когда приехали в отель, поставила два кресла, напротив друг друга… А потом мы говорили. Просто говорили. Всю ночь.

Она замолчала. Я не торопил. Выдержав паузу, подколол:

- И до чего договорились?

Пожатие плеч.

- Не знаю. Сложно сказать. Я вывалила на него всё, что было. Все наши проблемы и недопонимания. И знаешь… С Рубио у нас больше ничего не будет.

- Мальчик сам осознал масштаб проблемы, насколько он не дотягивает до моего уровня, и не будет даже пытаться?

- Да, - просияла Бэль. – Примерно так. Но теперь мы друзья, и он сказал, могу приехать со своими проблемами в любое время дня и ночи – он выслушает.

Я скривился – духовника своей женщины-мечты мне не хватало! От которого у неё не будет секретов.

«Но это лучше, чем если бы сей духовник её будет не просто слушать, а «для профилактики» периодически шпилить, согласить?» - успокоил внутренний я. И он был чертовски прав.

- А утром я поехала к тебе – мириться. – Бельчонок запылала. – Но ты от меня сбежал! Свинтил, не захотев встречаться! И не отвечал на звонки. Ещё и эта кошёлка наглая – ей-то какое дело! Только тогда я поняла, что наделала. Но я понимала, что всё равно поймаю тебя, и расскажу, как было дело. Но потом… - Она вздохнула, хапнув ртом воздух. Снова подалась ко мне и крепко вжалась мне в плечо. – Но потом девочки сказали про покушение. Что в тебя стреляла какая-то наёмная зараза. И я… Поняла. Какая дура!

- Хуан, не делай больше так! – нависла она, пронзая меня глазами. – Знаешь, как я испугалась? Что тебя могут убить! Я тебя потеряю, тебя больше не будет в моей жизни… А я… Тебе… Не призналась…

Снова уткнулась мне в грудь и разревелась.

Пусть плачет. Профилактика полезна. Только так мы поймём крепкость отношений. Я лежал и гладил ладонью её белоснежные волосы, глядя в потолок, и думал…

А. к чёрту! Ни о чём я не думал!