Кабальеро плаща и гитары. Том 3, 4, 5

Глава 32. Миттельшпиль (часть 2)

Глава 31. Миттельшпиль (часть 2)

Май, 2449 года, Венера, Альфа

- Уверена, что хочешь в этом участвовать? – вместо «здрасти» произнёс я.

Стоящая у обочины Марго нахмурила лоб:

- Хуан, не участвовать. Посмотреть. Как инвестор.

- Не-э-эт! – воскликнул я и покровительственно усмехнулся. – Нет, голубушка. Ты будешь находиться в командной машине, которая координирует действия разных групп при проведении террористической спецоперации, а также наблюдает за силовыми службами города. Ты будешь УЧАСТВОВАТЬ.

- Да и чёрт с ним! – Она психанула и топнула ногой. – Хорошо, я хочу участвовать! Доволен?

- Вэлкам! – я отодвинулся от проёма люка «Либертадора», пропуская её внутрь.

Либертадор принадлежал Пауле… Мерседес. Марии Амеде Веласкес. Имперской принцессе. Она его купила, потому что «некогда было ждать, пока ты выбьешь деньги на оперативные расходы. Как всё закончится, Хуан, буду сама на нём кататься. Всё-таки у меня статус, требующий чего-то подобного. Если даже нищенки Санчес на «Эсперансе Веге» разъезжают…» В общем ругаться слов я не нашёл, и теперь спокойно использовал данный тарантас сам, поскольку её императорское высочество как не горела желанием ездить на подобных помпезных машинах, так и сейчас продолжает не гореть. Её парни возят… На её же, тоже купленных для дела, «Мустангах» классом пониже.

- Вау! – Марго «зависла». Конечно, это вам не хухры-мухры, это командная машина. Все стены, потолок, часть пола – всё представляло собой проекции разнообразных визоров, иногда по два-три слоя (от расположенных подряд камер, например, дающих схожую картинку, на которой можно определить последовательность).

- Нравится? – усмехнулся я.

- Ага. А то дома знаешь как скучно! С меня всю жизнь пылинки сдувают, нельзя споткнуться, упасть и коленку разбить по-человечески. А тут!..

Её искреннее восхищение подкупило.

- Марго, будешь мешать – выпорю, - на всякий случай предупредил я. - И плевать что инвестор. Всё ясно? Дважды не повторяю.

- Хуан, не будь букой! – Она стрельнула глазами, но тут же сдала назад и глазки опустила. – Понимаю, не маленькая.

- Хорошо. Розита, трогайте! – Это я Мии и Розе, сидящим в кабине. В салоне никого не было, остальные девчонки в сопровождающем «Мустанге». Как и взвод Белоснежки.

- Моя охрана поедет следом, метрах в ста. Прошу не гнать, не отрываться. Ага? – Это Рита поставила условие, но после перевела его в прошение. Впрочем, обязательное к исполнению. Обязательное даже если бы она его и не произнесла вслух. Но я же «дикий», мне лучше даже очевидные вещи проговорить и продублировать.

- Перекличка. Группа «Альфа»? – заговорил общий канал.

- Выходим из метро, на подходе, - ответил мужской голос. Первый был женский, до боли знакомый. Второй – одного из парней Марата, возглавляющего самую большую по численности нашу группу. Которая, естественно, будет не главной ударной силой, а массовкой для отвлечения внимания.

- «Бета»?

- Триста метров до позиции. Не спешим, - последовал ответ.

- «Гамма»?

- На месте. Из машин не выходим.

- Это та рыжая стерва? Идиотка? – нахмурилась Ритка, и сразу получила тычок в свой прекрасный лобик, отлетев на спинку сидения. Я не бил, я именно толкал, но с размахом, для красивого вида. – А-ай! Ты чего?!

- А догадайся?

Она фыркнула, но появившийся в глазах гнев быстро погасила.

- Извини. Не подумала.

- Хорошо. – Мне было плевать. Кто такая Манзони, чтобы её мнением заморачиваться и озадачиваться? Не будет распускать язык – и ладно, а думает пускай что хочет.

- Просто её мать… - Рита поёжилась. – Да, ты прав. Заслужила. Это страшно.

Я пожал плечами, вслушиваясь в перекличку, более того, рассматривая наши группы на визорах, переключая камеры.

- А почему они все в фанатских цветах «Сан-Педро»? – созрела на новый вопрос Мрго.

- Потому, что мы будем бить фанатов «Эстудиантеса», с которым сегодня играет «Сан-Педро». Если бы играл «Сан-Хосе» - были бы цвета «Сан-Хосе» и флаги Авроры. А так «Сан-Педро» и флаги Дельты.

- А-а-а! – потянула она, откинулась на спинку и сделала усилие, чтобы хоть какое-то время помолчать. – А сколько у тебя людей?

Я нахмурился и выдал совершенно точный ответ:

- Двенадцать. Двое в кабине, четверо в головной машине, шестеро сзади едут.

- Нет, я про этих… Болельщиков. – Кивок на один из визоров, где почти маршевым строем шли эдакие бодрые богатыри, подтянутые парни в фанатских цветах.

- Нисколько. МОИХ там нет.

- Но-о-о-о… - Она снова зависла.

- Рит, ты будешь смотреть или мешать?

- Я Марго! – натужно задышала она, но наконец отвалилась на спинку и на долгое время замолчала.

Заводы её папочки сделали первую часть заказа. Первую потому, что она лично ездила на один из заводов семьи, и производственники расписали план, что и в каких количествах готовы сделать, чтобы минимизировать отрыв от текущих основных заказов. Я и не ждал другой реакции и разбил заказ на три части. Первая – так называемый «лайт». Снаряга для лёгких стычек. Без ростовых щитов, без тяжёлых нагрудников и вообще доспехов. У парней была защита, но скорее подходила под термин «кольчуга», которая носится под рубашку и служит для защиты от кинжалов и ножей, а не мечей и топоров. Как-то так, сложно объяснить подробности. Зато в такой снаряге и парни меньше привлекали внимания.

Мы сидели и смотрели за развитием событий. Марго старалась не надоедать, но любопытство сжигало изнутри, и она всё же иногда отвлекала меня. Но я понимал радость дорвавшегося до развлечения на улице, в Большом Мире, маленького комнатного щенка, и пока был не сильно погружён в процесс, пояснения нехотя, но давал.

Все наши группы подошли к стадиону и встали «на шухере», на изготовке, рассредоточившись по территории. Со стороны западной фанатской трибуны было много бело-голубых цветов «Эстудиантеса» и почти не было жёлто-красных «Сан-Педро», и на стоящих в том районе парней стали нездорово коситься. А буквально через несколько минут «вражеские фанаты» осмелели и начали подначивать, но парни в ответ дисциплинированно молчали. Мы не нервничали - понимали, что сейчас, перед матчем, их не тронут. Вот после матча, особенно если бело-голубые бы проиграли бы, их бы уже давно отоварили – за дерзость. Но ДО матча драться – признак плохого тона.

И это хорошо. Ибо боя с простыми фанатами нам не нужно, мы здесь не ради них. Любая власть всегда видит в фанатских объединениях потенциальную угрозу, это как минимум хулиганы, но на мой взгляд хулиганистость – лишь способ сбросить лишний пар. Дом-работа-дом, рутина, проблемы… Самец-охотник, который нигде не может проявить свои заложенные природой качества… Что ему остаётся, чтобы не забыть, кто он? С каждым годом, с каждым веком усложнения структуры цивилизации это сделать всё сложнее и сложнее. И здесь, на футболе, они могут побеситься, поорать, выплеснуть эмоции… В том числе схватившись б кулачной борьбе с другими жаждущими выхода пара самцами. Как бы власти ни смотрели косо, профессиональному футболу уже несколько веков, и я не вижу причин для его запрещения. Ибо с запретом станет только хуже. По крайней мере сейчас они мирно бьют друг другу морды за клубную идею, а куда пойдут «альфа-самцы» и «охотники» за выплеском адреналина в качестве альтернативы? В социалисты-революционеры, борцы с режимом? Оно власти надо?

Наша цель не эти простые ребята, как бы непотребно они себя ни вели периодически. Наша цель – ультрас. Не простые ультрас, тут тоже сделаю оговорку. Ультрас есть в любом клубе; это самые отмороженные и больные на голову болельщики, способные ради клубной идеи на то, на что мало кто способен вне их круга. Нас же интересовали те из этих отмороженных, кто прошёл идейную обработку сначала напильником Умберто Манзони, а теперь отшлифован группировкой некоторых сеньоров олигархов, которые хотят иметь больше власти, чем им положено от рождения в нашем и без того феодальном обществе. Когда-то эти парни были фанатами, простыми ультрас. Но стали лучшим сырьём для обработки. Ибо у них гипертрофирована логика «свой-чужой» и коллективное мышление заметно сильнее индивидуального. Надо только объяснить стаду, кто есть кто в опознавательной системе, и они обречены, как бы ни был умудрён извилинами каждый в отдельности. Человек социальная скотина. В списке «Чёрной Розы» далеко не только футбольные фанаты, и количеством не-фанатов я был удивлён. Но удивлён я был и количеством тех, кто вышел из групп поддержки столичных клубов. Десятилетие работы над мозгами лихого юношества под носом пятого управления… Ну не сказка ли!

…А я как раз и есть сказочник. И попытаюсь поставить точку в этой сказке, начатой задолго до моего рождения.

- Внимание, система насчитала уже четыре десятка целей, - снова голос Паулы. – Всем смотрящим надеть навигаторы.

На картинках многие парни из нашей массовки, несколько десятков, надели тёмные очки. Такие же, в каких я покупал «Либертадор» с таранным ковшом. Генераторы сплошного голографического интерфейса вокруг пользователя. Дорогие штукенции, и достать в городе их сложно, помогли связи в криминальном мире, но и с ними, и с «живым» золотом в качестве оплаты, удалось раздобыть всего пять десятков таких артефактов. Сейчас парни из «Берлоги» вручную подсвечивают каждый из опознанных мириадами окружающих стадион камер объектов (данные прогоняются через базу данных на наших суперкомпьютерах), смотрящие их для себя отмечают, и когда придёт время, будут указывать, кого месить, собственно бойцам.

Объектов оказалось много. Но несказанно мало на фоне общего числа болельщиков. Начинать драку с такой концентрацией «левых» не хотелось, но время всё шло и шло. Люди тянулись мимо наших ребят, подходили к рамкам металлоискателей, после небольшого ожидания проходили сквозь ряды гвардии и стюардов, растворяясь на территории стадиона. А подсвеченных в целом больше не становилось.

- Ждём ещё или начинаем? – Это я. По каналу «Берлоги», боевики нас не слышат. – Парни?

- Что гвардия? – голос Паулы, перешедшей на общий канал.

- Пока всё тихо. – Голос Даниеля, отслеживающего каналы связи силовиков. – Ребят заметили, но пока всего лишь держат на примете краем глаза.

Угу, сложно не заметить полторы сотни крепких сбитых в кучу ребят в форме «Сан-Диего» у фанатской трибуны бело-голубых.

- Скоро цели начнут рассос на стадион. – Голос предводителя группы «Бета», нашей главной ударной силы. – Туда мы не пойдём.

Меня постепенно брало зло – а то без него мы этого не знали!

- Нам и не нужно мочить ВСЕХ. – А это я парням, для острастки. – Ребят, наша цель – пиар. Связь с общественностью. А никак не наказание ублюдков за гнилую жизненную позицию. Задача акции – дать посыл задуматься тем, кто пока не является одним из них. Прошу всех помнить об этом, всегда. Не забывать ни на минуту.

- Да помним, помним!.. – А это сам Марат. Он сегодня в самой аленькой, но самой оснащённой группе под названием «Эпсилон». Страхует ребят, на подхвате, если что-то пойдёт «не так».

- Ждём ещё. Согласно списку, их около трёх сотен. А система зафиксировала, что в здание вошло меньше сотни. Сильно меньше.

- Всех всё равно не поймаем. – А это командир «Беты». Ребята тоже нервничают – первый раз на дело идут ТАК. Да ещё в столице. Да ещё под флагами террористов-убийц (у себя в Секторе они хулиганы, но отнюдь не убийцы и тем более не террористы).

- Ждём, - осадил я.

Я сам – болельщик «Эстудиантеса». Знаю, как эти парни ходят на матч. Собираются большой толпой человек в десять-двадцать, стыкуются где-нибудь в городе по территориальному признаку, потом едут к стадиону и уже тут собираются фанатской общиной человек в сто-двести, встречаясь с другими такими группками. Собираются за пределами рамок безопасности, курят, обсуждают последние новости, шутят. Иногда выпивают. Прямо перед заходом – с собой алкоголь запрещён. И минут за двадцать до начала централизованно идут на трибуну. Как правило у них билеты без мест; фан-клубу билеты просто выделяют. И в рамках фанатского сектора каждый садится где хочет, или где получится. Или где надо, если например нужно раскатать большой баннер.

Часть ультрас конечно не ждут всех, а топают на стадион самостоятельно, забить места «послаще». Но не надо недооценивать людской коллективизм. Они ДОЛЖНЫ собраться вместе. Здесь, перед рамками. За полчаса до начала. Ждём. Нервничаем, боремся с желанием закурить (при Марго курить не охота), но ждём.

Часть целей продолжала просачиваться за рамки, куда нам дороги не было. Карта-схема района показывала диффузию жёлтых точек. Но мне нравилось, что общее количество таковых на карте прибывало, и их концентрация в некоторых местах становилась выше и выше. Ребята находили друг друга в толпе, кучковались, кучковались… Кто-то уходил с другими группами, но кто-то продолжал сбиваться в три-четыре довольно больших стаи от пятидесяти до ста человек. Наконец, мои нервы не выдержали:

- Дэн, что там?

- Тихо. На парней смотрят, но почти равнодушно, - отчитался Даниель.

- Начинаем. Группа «Альфа», встаньте по траверзу выхода «эф» в ста метрах от рамок. Група «Бета» сдвиньтесь на пятьдесят метров севернее. Вон та группка, видите?

- Там меньше трети целей, - попытался возразить лидер группы.

- А кто-то говорил, что будет легко? Бить придётся всех, но калечить будете только жёлтых. Как поняли?

- Поняли нормально, помним.

- Группа «Дельта»…

Через три минуты ребята встали как положено, как я задумал. Почему я перехватил контроль над операцией – не знаю. Просто увидел схему и решил реализовать. Паула наверняка сидит злая, с отвисшей челюстью, но молчит. Знает меня, доверяет, и даже наедине потом не выскажет. Я молодец. Но всё равно не стоит злоупотреблять – я сам поставил её перед ребятами на первое место.

Когда звёзды сошлись, начал последнюю вводную:

- Группа «Альфа», атакуем вон ту большую группу к северо-западу от вас. Ваша задача не сильно жестить а привлечь внимание. Остальные группы атакуют по мере вовлечения «подкреплений». «Эпсилон», ждём крупную рыбу.

- Есть!

- Есть!

- Принято!.. – раздались команды.

- Готовы? – А это, наконец, проснулась Паула. – Начали!

На визорах начался ад, причём на всех одновременно. В руках у всех наших парней группы «Альфа» резко вдруг появились спрятанные до этого на теле дубинки. С дубинками оказалось всё очень просто – их я просто купил у китайцев, хотя изначально на такие гаджеты не рассчитывал (завод папочки Марго уже сделал нам первую партию кастетов и ударных… Назовём их булавами, самое близкое по смыслу слово. Но у китайцев, оказывается, огромные подпольные цеха, снабжающие «подземку» планеты специфическим товаром. Львиная доля частной охраны, мелких фирм, особенно в регионах, набирается из людей, не прошедших лицензирование и сертификацию, ибо для их деятельности это в принципе не обязательно, ибо они охраняют такие места, куда вряд ли придёт профильная инспекция. Скорее гвардия с облавой нагрянет. А оружие для исполнения обязанностей взять где-то надо. А без лицензии официально не купить. Вот и китайцы, с которыми свёл Лю, сами прочухали, что я хочу (а я не стал отнекиваться) и провели экскурс по производственным мощностям, дали потрогать образцы. Единственное, не показали огнестрел, хотя наверняка они и его производят. Просто пока я ещё не настолько доверенный клиент, чтоб раскрывать все тайны.

В общем, вьетнамцы просто пошили одежду – как я и предполагал (это в Альфе все предполагает, весь город, я не уникум) у них огромная сеть мастерских, производящих кустарно брендовую одежду и обувь. Да-да, в том числе брендовую. Распространяющуюся через сетевые магазины и не самые дорогие торговые точки. Простой народ от настоящего бренда не отличит, да и не захочет отличать, вещи прочные, ноские, почему нет? Но с оружием друзья Конга вряд ли связаны. Не их ниша. А вот китайцы на Венере занимаются ВСЕМ. Буду знать.

Тем временем парни группы «Альфа» широким строем подошли к трём кучкам фанатов бело-голубых и… Началось месилово. Молча, без слов, без криков и ругани, и, разумеется, без предупреждения. Во все стороны полетела кровь. Начались разбитые головы, свёрнутые челюсти. Ребята не зря все эти дни безвылазно сидели в ангаре одного из складов на окраине Санта-Марты – видна слаженность, которой в первый день (я был там на экскурсии, правда в маске) не было. Склад… Паула через кого-то (должны же быть у принцессы хоть какие-то связи) арендовала на полгода целый ангар на одной из заточенных под это складских мегатерриторий. Арендовала слава богу не за свои, наоборот, за моё звонкое золото. И что-то подсказывает, по безналу это обошлось бы нам дороже – такие центры работают не только «в белую», иначе бы давно прогорели, а золото – есть золото; легко вывести в любую сделку, но сложно обналичить.

Марсианский специалист по уличным протестам (по боям во время уличных протестов) работал с парнями Марата все эти дни почти без перерывов на сон. Сейчас он в «Берлоге», следит за происходящим с одного из запасных терминалов – как его подопечные усвоили учебную программу. Ибо это не последний наш бой, далеко не последний. К сожалению.

Кстати в ангаре оказалось жарко – склад дешевый и мало кому нужный по той причине, что термометр часто показывал до плюс пятидесяти. Мы умудрялись удерживать его в рамках от тридцати до сорока, но иногда теплоносителя было настолько мало, что ребята валились без сил. Воду мы завозили для них в ангар фургонами. Но ничего, тяжело в учении – легче будет сегодня в бою.

Не знаю насчёт оценки марсианина, но на мой взгляд, судя по картинке, ребята выучили урок на отлично. Я впервые в жизни увидел, как работают «интеллигенты» в плотном контакте. Слаженный замах и слаженный удар дубинок целой шеренги. Прикрытие друг друга. Поступь шаг в шаг. Задние прикрывают передних если случается локальный форс-мажор, не давая вклиниться в свои ряды. Передние не увлекаются боем и не лезут вперёд из шеренги напролом за личной славой. Порядок истинного римского легиона! И такой же блестящий результат – в древности римляне уделывали ВСЕХ противников, даже очень суровых и превосходящих в численности, только за счёт дисциплины и выучки. Этот бой у нас в кармане.

…Возможно это красиво смотреть, но к сожалению описывать красочно такой мордобой долго не получится. Подошли. Начали мочить фанатов бело-голубых. Те дрогнули, отхлынули. В этот момент на них сагрились другие бело-голубые группы из окрестной ойкумены… Некоторые из которых по команде Паулы тут же получили отлуп с флангов и с тыла от групп «Бета» и «Дельта». Паула поняла мою задумку правильно, я больше не вмешивался в процесс. Новый очаг, и в дело вступила «Гамма». Разгром противника, численно превосходящего в разы. Всё это заняло от силы три минуты (скорее меньше), эмоций куча, а описания на один абзац. М-да-а.

- Давай помехи! – А вот встревоженный голос нашей чики, видно, гварды проснулись. - Обрубай камеры!

- Есть камеры! – А это Солёный.

- Обрубай полицейскую волну!

- Есть общая волна гвардии! – Майк.

- Помехи по всем диапазонам!

- Готово!

Мальчики начали развлекаться на своём фронте. У них было достаточно времени, чтобы пролезть в систему гвардов (тут снова спасибо паролю её высочества, интересно, на каком этапе операции нам его «прикроют»?) и наложить там закладок. Например, помехи связи и видео. И кое-что другое, дай бог чтобы оно не «выстрелило».

Миг… И всё оказалось кончено. Драки не вышло – чистое избиение. Полторы сотни красно-жёлтых напали на группу из примерно полутысячи бело-голубых, если не больше (по сумме людей в нескольких компаниях). Вздрючили их, заставив рассыпаться и бежать – кто смог бежать, конечно. Сагрили на себя всех кого можно с площадки перед рамками, на глазах у охреневших стюардов и показали противникам Альфу Центавра.

Хаос и паника бело-голубые, кто остался на ногах, начали разбегаться. Их не преследовали, были дела поважнее, даже если убегали «желтые», подсвеченные в интерфейсе типы. К месту побоища со всех сторон спешила гвардия, и надо было спешить. Ибо гвардов вокруг стадионов всегда собирается немало – просто на всякий случай.

- Две минуты! – отдала последний приказ Паула. Это время, за которое гвардейцы подтянут свои силы и придут наших парней вязать. За которое они должны доделать то, зачем сюда пришли. Спасибо инструкциям силовиков, это время у нас есть - против толпы одиночные гвардейцы работать не дураки.

Ага, вот они, на горизонте. Щитки, брони, сервокомплексы. Лёгкая броня специальной полиции. Те ребята, которых Сирена недавно в одном тоннеле покрошила (их коллеги, естественно). Но в отличие от тогда, сейчас они правы - есть негатив на культмассмероприятии, и надо его быстро и жестоко ликвидировать. Наши парни не будут сопротивляться силовикам, инструктаж по этому поводу был пройден всеми, я лично за этим следил. Но пока специалы и гварды бежали, парни остервенело ломали «жёлтых», кто остался на поле боя, на кого указывали смотрящие. Ломали – это значит ломали: переломы обеих рук и обеих ног, сворачивание челюсти. У господина Мартынова интересные спонсоры; они хоть против того, чтобы националисты Обратной Стороны имели силу и реальную власть, но в то же время все эти годы позволяли парням поддерживать хорошую форму и навыки. Применять – нет, но поддерживать – разумеется! И вот сейчас, словно дорвавшиеся до сладкого дети, парни Мартынова крошили в фарш тех, кто унижал их, кто не считал их за людей; ради того, чтобы бить которых они и пошли в «витязи Обратной Стороны».

Марго отвернулась, скривившись, давя рвотные позывы. Я улыбнулся:

- Что, Ритуль, красиво? Правда?

- Хуа-ан! Можешь остановить машину? – Мордашка бледная. Как у смерти.

- Блевать тянет? – усмехнулся я. Она покачала головой.

- Нет. Но мне плохо. Правда плохо. Не по себе.

- Комнатный цветочек увидел, какая бывает жизнь! – пафосно констатировал я. – Увидел кровь и неприкрытую жестокость! Нет, Ритуль, смотри до конца. Ты же спонсор.

- Но это…

- Это то, что планировал сделать в стране твой отец! – пришлось повысить голос. - Да, он «соскочил», стал «хорошим». Но только потому, что главный его партнёр его «кинул»! А не потому, что он на самом деле хороший человек.

- Хуан, мой отец не святой! – зло закричала Марго, подалась вперёд… Но как раз в этот момент на визоре рядом с её щекой парни дружным рывком выломали обе руки разом одному из подонков из «Чёрной Розы». Знаете, когда твои руки смотрят назад под неправильным углом… Обе руки… И контрольный в челюсть… Любого нетренированного блевать потянет!

Манзони закрыла глаза руками и бессильно откинулась на сидение.

- Это ужасно!

- Ужасно, - согласился я. – Всё, можешь смотреть. Самое интересное кончилось. Теперь будут бить наших с тобою парней и паковать в «воронки». Гварды добежали.

Рита открыла глаза и смотрела, как избивают теперь уже ребят Марата. Жестоко, сурово, но… Профессионально. Парни сегодня получат знатный отлуп, и синяки будут сходить долго… Но специалы тренируются, чтобы бить и вырубить, а не убивать, как мы. Ребята выживут (я на это надеюсь) все или почти все. Хотя я реалист, и часть из них во время следующей акции будет недееспособна по здоровью. Сам Марат в битве с ультрас не участвовал, поддержка группы «Эпсилон» не понадобилась, но гварды отоварили и их – за компанию. А фигли стоять рядом с побоищем в форме «Сан-Педро»!

- Всё нормально? – спросил я напоследок. Марго кивнула. Бледная, как смерть, она старалась удержать себя в руках. И у неё получалось – сильная девочка, дочь своего отца. Но вечер и ночь у неё будет несладкими. Ломка.

«Давно ли ты сам был нежным комнатным цветком, Шимановский? - спросил я себя. – Не настолько нежным и не настолько комнатным, но смотреть такие же зверства, как сегодня она, спокойно вряд ли бы смог».

Эта мысль осадила мою иронию, и я посмотрел на Марго с сочувствием. Которое девочка, конечно же, почувствовала.

- Да, всё нормально. – Тяжёлый вздох. – Не думала, что это настолько… СТРАШНО.

- Это страшнее, Ритуль. – Я грустно улыбнулся. – Сегодня мы все – кабальеро. Рыцари. Играем по правилам. Жесть начнётся когда правила будут нарушены. Вот тогда кровь польётся рекой. И сегодняшнее выступление покажется ясельным концертом.

- Да, наверное. – Она согласно кивнула, улетая в собственные облака. – Хуан, знаешь, через пять дней я… Не поеду. Побуду дома. Хорошо?

- Ты у меня спрашиваешь? – Марго таки вызвала у меня улыбку.

- Нет, просто… - Вздох. – Хуан, я не перестану вас поддерживать, но останусь дома. И думай обо мне что хочешь. Я… Всего лишь девочка. Наивная дурёха восемнадцати лет.

- С взрослением тебя, чика! – Я подался вперёд и обнял её. – Раз ты это осознала – значит не такая ты и дурёха.

- Наверное, да.

Какое-то время мы стояли обнявшись, пока я не почувствовал, что ей стало легче. Наконец, она отстранилась:

- Всё, я в норме. Спасибо! – Чмокнула в щёку. Пока-пока!

Она развернулась и побежала в сторону пешеходного шлюза их дома, возле которого её уже ждала охрана.

- Чего улыбаешься? – Кассандра и Маркиза уже перебрались в мой салон. – Там кровь рекой, несколько человек погибли, а он…

- Сколько?

- Трое, - ответила Маркиза, с выражением фатализма на лице слушающая какую-то волну новостей. – Не наши – по нашим информации пока нет. Похоже не дождались скорой. Сильно пострадало почти шесть десятков человек, задержано более двухсот.

- Двухсот! – Я хохотнул – наших было сто сорок восемь.

- Что совпадает с вашими данными, - добавила Патрисия, буравя меня взглядом. – Я про сильно пострадавших. Которых били отдельно, чтоб покалечить.

Я откинул голову на сидении, тяжело, и одновременно с облегчением вздохнул.

- Наша система примерно столько подтверждённых и показала. Шесть десятков с небольшим. Я смотрел на счётчик перед началом. Значит, интерфейс работает. Остальных жалко, но, девочки, обещаю, завтра схожу к падре Антонио, помолюсь за них и исповедаюсь!

Два косых взгляда. Лучше бы они не молчали! Они же знают, что мне нечего сказать.

- А улыбаюсь потому, что приятно осознавать, как на твоих глазах маленький глупый, но очень высокомерный ребёнок постепенно взрослеет, - признался я, пока меня не изнасиловали в худшем смысле этого слова (это когда насилуют мозг). – Она далеко пойдёт. И если бы не я и встреча со мной, стала бы типовой великосветской… Дурой! Вот!

А знаете, к чёрту! Давайте к церкви в район космонавтов прямо сейчас! Патрисия, командуй!

Кассандра вздохнула и вызвала кабину.

- Мия, Роза, смена маршрута…

* * *

- Сеньор Шимановский?

Как же не люблю, когда меня будят! Особенно после хорошей ночи – с бельчонком не виделись трое суток, она что-то там открывала в Омеге. И слава богу что отсутствовала – я бы сам не смог вырваться к ней эти дни, хоть и находился в Альфе.

- Я за него, - сонно ответил я. – С кем имею честь?

- Не так давно вы изъявили желание переговорить с неким сеньором Жулио.

Мне потребовалось несколько долгих секунд чтобы понять суть, а для начала вспомнить, о ком идёт речь.

- Мне казалось, мы переговорили с этим сеньором. – Я поднялся и сел на постели, готовясь срываться в работу. Ибо чуйка забила в набат – будут неприятности. – Сеньор дель Сарто развеял мои сомнения, которые я ему в приватной беседе высказал. Кстати, как он там поживает?

- Очень смешно, сеньор Шимановский! – голос ровный, Мартина коллеги списали. – Я бы сам хотел задать этот вопрос вам, но не буду. Ибо не располагаю достаточными доказательствами, а домыслы не считаются аргументом в вопросах таких серьёзных обвинений.

Это типа тонкий намёк: «Щенок, мы знаем, что ты грохнул Мартина, но ПОКА ничего предпринимать не будем». Согласен, не будут – не было такой команды от спонсоров. Пока мы играем по правилам, а я – член семьи Веласкес (с натягом, но меня охраняют ангелы, а это маркер для сеньоров). Член семьи одних из этой кодлы. А значит ПОКА неприкосновенен. Как неприкосновенен для меня любой аристократишка из заговорщиков, пусть даже я нарою на него суперпупердостаточные для любого обвинения доказательства.

Мартин, кстати, жив. Мы его пока не отпустили, но теперь он от нас и не сбежит. Ибо напел нам о своих бывших делах достаточно, чтобы не светиться на планете, как всё закончится. Не простят коллеги, которых он сдал. А значит будет Розочка петь и дальше, и чем круче мы будем поступать с оными коллегами – тем выше октаву он возьмёт в своём пении.

- Давайте к делу, некий мистер, - добавил я в голос нервозности. - Как к вам кстати обращаться?

- Жулио.

Я снова завис, но теперь чтобы прокачать ситуацию с разных сторон. Сеньоры хотят попытаться договориться? О чём? Игра только началась, на этом этапе не договариваются. Они себя чувствуют слишком сильными и влиятельными для сделки с пацаном, пусть даже его поддерживает королевский клан. Договариваться будут пытаться, когда расхайдокают меня и пустят мой проект по миру, когда у меня не останется выбора. Или у них не останется, но и я и они вряд ли всерьёз рассматриваем такой вариант. Предупредить, раскрыв карты? Угрожать? Три ха-ха. Я уже достаточно показал миру, что не испытываю глупых приступов страха по пустякам. А надавить чем-то серьёзным сеньоры на меня пока не могут. Тогда что?

…Правильно, ловушка. Не зря моя интуиция вопиет.

- Хорошо, сеньор Жулио, я готов встретиться. Ваши условия?

- Парк Параиба, тринадцать ноль-ноль, шестая лавочка от фонтана на север. Фонтан там всего один, не ошибётесь.

- Хорошо.

- Я буду один. Очень прошу осадить своих костоломов, я не буду провоцировать. Хочу только поговорить.

- Замётано! - Как же, один он будет! А я – гаванский папа.

- До встречи. – Сеньор рассоединился.

- Кто? – Проснулась Бэль, подняв заспанную мордашку. Я уже слез с кровати, намереваясь окончательно проснуться в душе.

- Жулио. Ты его не знаешь. Я, похоже, тоже, хотя вчера думал иначе.

Чуйка продолжала стучать набатом, и я поднял на уши всех. Три группы в полной броне с оружием. Две группы без оружия, но с «кольчугами» под рубашками и «булавами» в рукавах. Параиба это парк… Который любят футбольные фанаты. Он расположен недалеко сразу от двух стадионов – центральный венерианский Насиональ и Спортико. Тот самый Спортико, у которого начались марсианские погромы. Но дело не в футболе – по какой-то причине брутальные вьюноши в фанатских цветах и без здесь тусят постоянно, и в будни, между этапами Примеры. В будни ведут себя обычно чинно и спокойно, шумят, но никого не задирают, но ох уж это волшебное слово «обычно».

Ребята уже рассредоточились по парку, который в общем не такой и большой, и «срисовали» сеньора, который без пятнадцати час уже сидел на лавочке и ждал. Пришёл заранее, видимо, чтобы забить лавочку – парк не был переполнен ввиду обеденного времени, но не сказать, что тут никого не было. И только убедившись, что всё внешне спокойно и чинно, я вышел из «Либертадора» и двинулся по главной аллее к центральному фонтану. С собой взял Патрисию; остальные дочери единорога отстали и рассредоточились на небольшом расстоянии. Снежку и Терезу оставил в машине на подхвате, вооружив винтовками – будет резерв.

Недалеко от выхода стояла комашка с пивом, двенадцать человек. Вроде фанаты, но без фанатских цветов и логотипов. Ну, всё может быть – тут далеко не только футболисты отдыхают. В Центральном парке таких тоже хватает. Бросалось в глаза, что парни эти были возрастом постарше тупого молодняка – от двадцати пяти до тридцати пяти, а кому-то я бы дал и сорок. Они что-то громко обсуждали, пили пиво… И как-то нездорово косились на меня. Не смотрели прямо, нет – их спины и глаза (у кого что) выражали полный игнор моей персоне. Но я чувствовал с того направления пристальное внимание. Не будь я биоэнергетиком, просто отряхнул бы головой, сгоняя наваждение – померещилось, но я точно знал, не померещилось.

- Чика, эту группу на примету возьмите, - произнёс вслух – меня слышали Паула и командиры всех групп.

- Принято, - голос Паулы в ответ. Паула больше всего нервничала, вначале вообще хотела меня не пустить… Но не вышла ростом. Дылда она высоченная, но не ей мне указывать. Даже с поправкой, что последние две ночи (до приезда Бэль) я ночевал у неё. Причём один раз просто ночевал – сил на подвиги ни у неё, ни у меня не оставалось. Да и позавчера… Так себе было. Устали очень.

Справа чуть дальше по аллее от фонтана и возле самого фонтана тоже стояли две группы. И эти парни наоборот на нас с Патрисией очень внимательно пялились. Ну, итальянка девушка хоть и невысокая, но видная – закономерно. Симпатичная, с некой отсутствующей в местных европейской изюминкой. А я – альфа-самец, угроза для других альфа-самцов, а альфы это чувствуют на уровне подсознания. Но вниманием дело и ограничилось – парни продолжили беседовать, перешучиваться, пропустив нас мимо. Вот это – нормальная реакция.

Шестая лавочка. Сеньор… Просто сеньор. Латинос, смуглый, с угловатыми чертами лица и небольшим «пивным» брюшком. Невысокий, но никаких аналогий с марсианским камрадом, куратором их УВР, с которым мы продуктивно недавно работали, не возникло. Этот человек бойцом не был. Глаза хитрые, взгляд скользкий. Меня оглядел внимательно, после чего – Кассандру, сделав для себя какие-то выводы, коими остался доволен. Я его не разочаровал, примерно так он себе и представлял моё появление.

- Я в десяти метрах дальше буду стоять, - тихо произнесла итальянка, и когда я остановился перед лавочкой, прошла на несколько шагов дальше и остановилась, осматривая округу. Если говорить негромко, без спецсредств она нас не услышит. Иллюзия конфиденциальности, так как спецсредствами записи и прослушки с ног до головы увешаны мы оба.

- Я вас слушаю, сеньор Жулио, - без предисловий начал я. – Вы что-то хотели сказать?

- Сеньор Шимановский, меня послали передать вам, что вы играете с огнём, - стараясь выглядеть серьёзным и убедительным, ключевое слово «стараясь», ибо в нём кипела неуверенность, произнёс сеньор. - И можете доиграться.

- Это угроза? – Я презрительно хмыкнул.

- Ни в коем случае. Это предупреждение. Вы нарушаете некие правила игры, принятые среди кабальеро, залезая на чужую территорию. Это нехорошо.

- Вы можете ограничить рамки территории, куда залезать не следует? – сузил глаза я.

Сеньор замялся, но быстро нашёлся.

- Пока вы били нагрешивших подонков, по которым тюрьма плакала, но не могла наплакаться, вы не были никому на этой планете интересны. Но теперь вы и ваши друзья отчего-то тираните правопорядочных граждан, подданных её величества. Не нарушивших закона даже в малом. Похищаете людей, убиваете, калечите. Ни за что! Без внятных доказательств, что они совершили что-либо предосудительное, не говорю уже слово «незаконное». Они, конечно, по определению хулиганы, но хулиганство насколько мне не изменяет память прерогатива гвардии, а не добровольцев-энтузиастов с дубинами. И карается никак не пожизненными увечьями и смертью, а небольшим сроком, штрафами и исправительными работами. Вы не согласны с этим утверждением?

Вот так, в открытую? Сеньоры демонстрируют новый уровень игры? Новый уровень доверия? «Парень, мы понимаем тебя, твои мотивы, знаем всё о твоих делах и твоей организации, уйди с поля по хорошему? Мочи и дальше моральных уродов!»

Возможно. Хорошо в сегодняшней встрече только одно – сеньоры играют открыто. Всё же ПОКА мы – кабальеро, рыцари, как бы пафосно это ни звучало. Кровь, смерти, грязь? Конечно. Но ПОКА в рамках общих правил. И мне на самом деле не стоит перегибать палку и преступать через невидимые нити рыцарской чести.

- Сеньор, - начал я, - «Чёрная роза», и вы прекрасно знаете о чём я говорю, давайте не прикидывайтесь валенком, как не стал прикидываться я. «Чёрная роза» была создана для подготовки государственного переворота. Для подготовки мяса для первой его стадии. Скажите, это нормально с точки зрения логики пытаться нейтрализовать угрозу до того, как она «выстрелит» и будет поздно?

Покровительственная улыбка в ответ. Я повеселил сеньора. Он ждал некоего мастодонта красноречия и политики, а увидел всё же юнца-идеалиста.

- Сеньор Шимановский, преступник считается преступником только ПОСЛЕ того, как совершит преступление. Или попытается, но ему не дадут и остановят. С набором доказательств, что он ПЫТАЛСЯ. Если же расстреливать всех, кто на своих кухнях ругает власть, вы далеко не уйдёте. И вот это неправильно, сеньор Шимановский. Кабальеро так не поступают.

- Мне ждать, когда эти отмороженные снова нападут на людей и начнут убивать, как убили двадцать три марсианских болельщика? Знаете, если бы я знал, что конкретно вот эти люди завтра будут убивать невинных, я бы превентивно их уничтожил. Но я не знал об этом. И двадцать три матери плакали над прахом своих сыновей. Двадцать три невесты не вышли замуж и не нарожали детей от любимых, предначертанных им судьбой до этого. Вы поднимаете очень тонкий философский вопрос, но к вашему сожалению не обладаете в нём железобетонным основанием на правоту.

- Да, возможно я не могу считать своё мнение истинно верным, - парировал он. - Хотя законы Венеры на моей стороне, а не на вашей. Но и спорить с вами не буду. Я всего лишь напомню, что это НЕПРАВИЛЬНО, как бы ни смотрелось красиво с морально-этической стороны. А раз вы нарушаете правила…

- Вы мне угрожаете? – повторился я.

Пауза. Отрицание.

- Нет, сеньор Шимановский. – Тяжёлый вздох. – Скорее моя задача – предупредить. И попытаться наладить диалог. Мы могли бы многого достигнуть сообща.

- Достигнуть сообща С ВАМИ? – Я не удержался и презрительно фыркнул. Презрительно в отношении его умственных способностей. – И чего мы можем достигнуть вместе?

- Взаимопонимания. Которое скажется на здоровье наших… друзей, и ваших и моих, крайне положительным образом. А вам кроме того позволит не сиять в лучах ореола отмороженного беспредельщика в среде венерианской аристократии в преддверии вашей свадьбы с принцессой крови.

С козырей зашёл, собака. Вот только это он думает, что идёт с козырей. Прав всегда тот, у кого тяжелее дубина, какое бы зло он ни совершил. Любое зло завтра забудут, если заставишь с собой считаться. Эту школу уже проходили, знаем.

- Я вас услышал, сеньор. – Я тяжело, но облегчённо вздохнул. Разговор ни о чём, но и такие попытки прощупать противника тоже нужны.

- Тогда всего хорошего, сеньор Шимановский. – Сеньор встал и направился прочь, к выходу из парка.

- Похоже и правда один. – Голос Макса – он и его парни рассредоточены по парку. – Больше никого не ощущаем.

- Ну, так смысл ему с огнём играть? – улыбнулся я. – Ладно, поговорили и хватит, выдвигаемся и мы. Внимание всем, не расслабляемся!

- Как скажешь.

Чуйка на опасность не отпускала. Кассандра молчала, прямой угрозы нет. Но опасность не всегда тождественна угрозе для жизни. Ладно, работаем с тем, что есть.

Из парка шли молча. Прошли мимо компании парней у фонтана. Двое явно под пивом болельщика попытались оказать знаки внимания Патрисии:

- Ей, красотка! Бросай своего задохлика и ботана! Иди к нам, у нас веселее!

Это я задохлик и ботан? М-да, моя самооценка рухнула, как Пизанская башня.

Итальянка на это никак не отреагировала, как ей и положено на работе, я тоже и парни быстро потеряли интерес. Рихтовать мне поверхность лица никто из них не планировал, это была житейская импровизация. Не они. Тогда кто? Откуда?

…Ответ на этот вопрос я понял чуть позже. Возле самого выхода из парка, та самая не понравившаяся мне компания, начала открыто приставать к девушке. Девушка лет двадцати пяти в открытом коротком белом платье с белой сумочкой медленно прогуливалась по дорожке, думая о чём-то своём. Ребята её несколько раз окликнули, тоже что-то типа «Иди сюда, у нас весело», из-за расстояния мы не слышали что, она ответила и пошла дальше… Но затем сценарий сбился. Трое выпендрёжников отделилось от компании и попыталось силой затащить её в свой круг. Двое блокировали её за плечи третий распинался, что-то рассказывая и оживлённо жестикулируя.

Девушка начала кричать что-то типа «Отпустите!», и даже на мгновение вырвалась, лягнув одного из удерживающих. И зарядила сумочкой по лицу второму. После чего её схватили уже грубо, подняли над землёй и под визг потащили в круг компании. Под весёлый гогот остальных.

Вот оно! Провокация! У меня на глазах! Тиски, держащие душу, отпустили, голова заработала весело и чётко, погружаясь в раздумья, что я даже не заметил, как наткнулся на вытянутую руку Кассандры, запрещающую мне идти дальше. Остановились.

Итак, следите за руками. Первый постулат – мы с сеньорами – кабальеро. Второй – не можем трогать друг друга. Ввиду этого я начинаю ровнять с землёй их личный состав, ибо им самим сделать ничего не могу. А кому понравится, что бойцов твоей армии, которых ты готовишь к войне, уничтожают в мирное время перед самым началом оной войны? Какая ответка на такое должна быть?

Правильно, уничтожение личного состава моей армии.

Меня заманивают в «Параибо», парк, который имеет дурную славу в городе, в котором часто происходят драки среди молодёжи, и вообще хватает подвыпивших неадекватов. В парк с собой я не могу не взять прорву своих людей – мало ли что эти нацики из «Розочки» учудят, а по сведениям сеньоров я расколол Дель Сарто и знаю о «Розе» всё. Сами сеньоры меня не тронут – панам невместно рвать чубы друг другу лично. Но я встречаюсь с холопом, всего лишь с одним из представителей «Чёрной розы», которая на минуточку генеральный штаб боевых крыльев всех венерианских нациков. То есть людей, которых готовят к террору и которых я уже начал уничтожать. А раз в парке много моих людей… Значит надо разыграть представление.

Некая компашка, скорее всего из актёров, разыгрывает представление для единственного зрителя. Который видит беспределящих хулиганов и не может не послать разобраться свою «подписку». Сам он, ввиду того, что его охраняют ангелы, которые не дадут вмешаться, в бой не полезет. А тех, кто полезет, арестует прямо сейчас выскочившая из-за кустов гвардия. Мы почти у дороги, с краю парка, наверняка там припаркованы и машины с силовиками.

Единственный момент – могут вмешаться внешние, третьи силы. То есть местные прохожие. Но таковые сами начали теряться прочь от компашки, ибо парней-артистов стояло двенадцать человек. Это много. Кстати если их будет мало не факт, что я пошлю разбираться людей – и сам могу раскидать компанию из шести гопников, вместе с девочками. Потому ребят должно быть много, не меньше десятка.

- Командор, чё за фигня? – вывел в реальный мир меня голос Макса. – Давай группу-два и три – разберёмся!

- Внимание всем! – заговорил я. – Ничего не предпринимать. Повторяю для одарённых, героически настроенных – это подстава! Никому не вмешиваться, что бы ни случилось!

- Думаешь? – А это голос Паулы.

- Да. Это ловушка на вас, на наш личный состав. На Макса и всех наших ребят. Парни, доведите информацию до подчинённых. Это не реальное нападение, а актёры. Девушка скорее всего тоже актрисса. А мы с вами – зрители, которым предлагают поучаствовать. Чика, я должен поломать им игру. – А это я Пауле.

- Хуан, ты не можешь пройти мимо, - неправильно поняла меня она. - Скорее всего тебя сейчас пишет очень много устройств, и если пройдёшь мимо девушки, которую лапают насильники, об этом вечером вся Венера знать будет. Все соцсети – ты у нас персона видная. Извини за прямоту, но у нас пять групп, две из них в полном облачении. Выкрутимся?

- Нет. – Я уверенно покачал головой. - Не удивлюсь, если всех наших в облачении гварды повяжут с особым цинизмом. Снежок, Тереза – тревога-один. Повторяю, тревога один! Подтягивайтесь сюда и берите под контроль окружающую местность.

- Хуан, что задумал? – Это Паула.

- Буду ломать им игру, сказал же. Тринадцатый взвод, Кассандра, то же самое. Взять окружающее пространство под контроль и НЕ ВМЕШИВАТЬСЯ. Это не ваш бой, а только мой.

- Нет! – Голос у Патрисии был уверенный… Внешне. Изнутри он дрожал – понимала, не остановит. – Я как командир опергруппы не могу этого допустить. Стой здесь, мы сами.

- Чика, иди к чёрту! – Я откинул её руку и двинулся к группе, в которой девушка отчаянно кричала: «Помогите!» и «На помощь!» Ну, вперемешку с «Уберите руки» и «Пожа-а-алуйста!» Кричала естественно, хотелось ей верить – актриса талантливая. - Всем ангелам, НЕ ВМЕШИВАТЬСЯ! Это не ваш бой! – снова повторился я – на всякий.

- И чего ты его отпустила? – А это голос Паулы. И ответ Кассандры, вселивший в меня уверенность перед боем:

- Иди к чёрту! Мия, обходишь слева. Роза, ты справа. Маркиза… - А это уже девчонкам.

Как бы я до этого ни описывал свои приключения на ниве рукопашки, как бы красиво это ни читалось, я дезинформировал вас. Писал правду, но не всю, по заветам третьего герцога Мальборо. Вся правда в том, что я НЕ УМЕЮ драться. Меня этому просто не учили.

Поставь меня на татами против профессионального спортсмена-восточника – тот меня уделает. Поставь на ринг против боксёра или кик-боксёра – тот меня уделает. Даже не международник, участник престижных соревнований, а просто хороший боец венерианского разлива. Я не выстою, не смогу победить. За счёт сверхскорости продержусь какое-то время, но в итоге меня рано или поздно достанут, и тем быстрее, чем круче уровень противника. Ибо рефлексы вбиваются в подкорку, и на автомате профи действуют отлично без всякого нейронного ускорения. Я как беспомощный котёнок в рукопашке…

…Кроме ситуаций, когда мне можно УБИВАТЬ. Вот тогда я на коне! Вот тогда я всемогущ!

Корпусу не нужны спортсмены. Корпусу не нужны рукопашники. Корпусу нужны быстрые и эффективные убийцы, только и всего. Именно этому они учат своих, и именно этому служила гибридная методика, разрабатываемая со мной Нормой. Да, не классическая корпусная, а помесь, но итог этой помеси – не спортивный бокс, а искусство убивать. Быстро и эффективно, за минимальное время.

Я вломился в ряды артистов без предупреждения, но уже то, что меня встретили, что следили за мной и моей реакцией, говорит о правоте выводов. Подставные. Сразу шесть человек пошли навстречу, развернувшись (до этого стояли спиной), чего в обычной ситуации быть не могло – подонки же «насилуют» девушку, всё их внимание должно быть там. Упасть в ноги, сбить первого. Вскочить, встретить в челюсть второго. Затем «маятник» - насели как-то некрасиво, сразу отовсюду – дать пространство для манёвра. Прыжок, в прыжке схватить одного за голову, упасть вместе с ним. В падении я ударился спиной о траву; шея же противника не выдержала нагрузки и сломалась. Перекат, вскочить, отоварить ещё одного. Удары сухие, размеренные, и самый минимум – ошеломит на пару секунд. За которые податься вперёд и рывком выбить руку из сустава. Ногой удар назад вправо – встретить особо ретивого. Прыжок с вертушкой – отогнал. Следующий. Так, ножик – это уже некрасиво. Вы же артисты мать вашу, а не реальные убийцы! Вот так лучше – теперь доставай свой ножик из своего же горла. Новый удар локтем, отогнать. Снова прыжок, чья-то шея, снова вместе упасть. Хруст позвонков. Пустота вокруг – видимо до мальчиков дошло, в какие игры они взялись играть. Вид трупов со стеклянными глазами мгновенно отрезвляет. Встать, удар по одному из ошеломлённых придурков – хана твоей челюсти, бро. Сам виноват. Потом спасибо скажешь, что легко отделался. Снова пинок ногой – кого-то снова отогнал… И всё закончилось. Противники, увидев смерть, начали разбегаться, что-то вопя. Что – на сверхвосприятии не понял. Остановился напротив девушки, возвращаясь в реальный мир.

- Всё в порядке?

Та стояла с порванным платьем – была открыта правая грудь, и во все глаза ошарашенно смотрела то на меня, то на погибших. На меня, на них. Кинулась к ближайшему:

- Маркус! Маркус! Ма-а-а… - Вскочила, глаза её стали наполняться слезами и ужасом. – Ты! Ты убил его!

Я молчал.

- ЧТО ТЫ НАДЕЛАЛ, СУКИН СЫН!!! – а вот теперь ор был искренним! Никакой фальши! Помесь ужаса, отрицания и всепоглощающей ярости.

Она набросилась на меня, но силы были слишком неравны. Но билась сеньорита остервенело, чтобы ничего себе не сломала пришлось её скрутить. Вывернуть руки, уткнув лицом в землю и уже после спокойно слушать её истерику, переходящую в рыдания. Она пока ещё не осознала гибели знакомых. Поняла, но не осознала. Но знаете, мне было как-то плевать. Мои парни мне гораздо дороже, чем чувства швали и проститутки в самом худшем смысле этого слова.

- Ни с места! Бросить оружие!

- Не подходить!

- Будем стрелять! – раздались крики вокруг. Девочек прибавилось, но в мой бой никто не вмешался. Молодцы.

- Корпус королевских телохранителей! Убрали оружие или открываем огонь!

Трель. И ещё одна. Вскрик, мужской. И ещё несколько трелей в разные стороны.

- Ещё шаг и стреляем на поражение!

- Опустили оружие! Специальная полиция, опустили оружие и лицом на землю! – баритон, слова произнесены через внешний громкоговоритель скафа. Трель. Я почувствовал, что не просто так, а на поражение. И как подтверждение крик Белоснежки:

- Убрали оружие мать вашу! Всех здесь положим!

Поднял голову. Встал. Огляделся. Девочки образовали вокруг меня широкий круг. Все, и взвод Снежки, и Терезы, и мои. Мои были с игольниками, а остальные с «Жалами» и забралами-визорами с системой прицеливания. К ним же с двух сторон, наставив в свою очередь винтовки, подбирались бойцы в лёгких скафах специальной полиции минимум два взвода, то есть не менее двадцати человек.

- Отставить! Все назад! Повторяю, отставить! Убрать оружие! – А это, наверное, в ком-то из руководителей гвардов проснулся мозг. Крик тоже был по внешке (гварды все были в шлемах) и предназначался не для своих, а для девочек. Свои тебя и по внутренней прекрасно слышат. Гварды отхлынули, впрочем, полностью окружив нас. Один из них остался лежать на земле. Другой чуть в отдалении присел на земле, припав на левую ногу. Первая очередь в конечность, вторая на поражение. Девочки сработали правильно. А вот гварды опять возомнили себя бессмертными. Ну-ну.

Я поднял руки и обратился к одному из них – понятия не имею, кто он и который тут главный:

- Департамент безопасности, особый отдел! Не стреляйте! Я предъявлю удостоверение! – Медленно потянулся к карману выдержавшего напряжённый бой пиджака. С недавних пор я полюбил хорошую одежду. Именно за это и полюбил. – А это – королевские телохранители. Парни, лучше опустите оружие, все здесь поляжем.

Меня минут двадцать пробивали по всевозможным базам. К этому времени к месту стянулось ещё десятков пять бойцов как в скафах, так и просто в форме – подкрепление. Девочки всё также стояли кругом с оружием наизготовку, готовые в любой момент открыть огонь; гварды отошли на двадцать метров, образовав более широкий круг, за пределами которого о чём-то совещались. После подъехала первая скорая, и почти сразу вторая. Девочку врачи осмотрели, что-то вкололи, видимо успокаивающее, после чего гварды её увели. Мы не препятствовали работе врачей, и гвардейцев без оружия в круг впускали. Наконец бойцам пришёл приказ, и они опустили оружие и начали неспешно расходиться.

Ко мне подошёл тип, выглядящий дюжим качком. Так скорее всего и было, но в скафе его черты просто гипертрофированы. Протянул документы, зло глянул через открытое забрало:

- Всё в порядке, сеньор СТАЖЁР департамента безопасности. – Подлая усмешка, «видали мы таких стажёров». – Приказано отпустить вас. Всех ВАС. – Косой взгляд на девочек, которые и не думали без приказа убирать оружие. – И я бессилен. Но вам вопрос, сеньор стажёр. Кошмары ночью не будут сниться? – Косой взгляд теперь уже на три лежащих на траве в ожидании экспертов криминалистов, или же работников морга, не знаю, трупа.

- Почему я должен мучиться кошмарами? – вернул я ему ухмылку.

- Ну как же, такой юный чинный сеньор… А уже столько кровищи. Кровии НЕВИНОВНЫХ, - выделил он это слово.

- Не будут, - спокойно покачал я головой. – Знаете почему, сеньор капитан-лейтенант? Потому, что они НЕ невиновные. Я же хочу спросить вас, уважаемый, в ответ. ВАМ кошмары сниться не будут?

Он зло, но с недоумением усмехнулся.

- Я? Мне-то они почему должны сниться?

- Потому, что это ВЫ убили их. – Я окинул ладонью вокруг, место скопления его бойцов. Они отошли, но недалеко. – Вы устроили здесь засаду на добропорядочных граждан Венеры, подданных её величества. Которых скорее всего в чём-то предосудительном подозревали, но против кого у вас не было никаких улик, не то, что доказательств. – При этих словах лицо гвардейца серело на глазах, что было заметно даже через маленькую прорезь от поднятого забрала. То есть я прав. А сеньор силовик, а не опер – колется на раз одной мимикой. – Потому и сделали засаду с подставой, привлекая каких-то «левых» гражданских артистов. И после этого вы называетесь властью?

Сеньор пыхтел, ой как пыхтел! Дико хотел возразить, наорать, поставить меня на место. Да только сказать ему было нечего.

- Короче, сеньор «шестёрка», слушайте сюда! – сверкнул я глазами и повысил тон, показывая, что шутки закончились. – Передайте своему куратору, что кабальеро так не поступают. Это против устоявшихся правил. И если они хотят войны без правил – они её получат. Только она им очень не понравится – я тоже умею играть не по правилам.

Развернулся уходить, но он окликнул:

- Ты о чём вообще? Какие кураторы?

Господи, святая простота! Сеньор был искренен и недоумён. Я обернулся и бросил в пол-оборота:

- А вы пораскиньте мозгами, капитан. Или вас играли прямо в тёмную? Вам сколько лет, и сколько вы в органах, а такой наивный? Не верю.

Отвернулся и всё же зашагал прочь. М-да, ещё один наивный идеалист. Кураторы есть, но не у него, а у его начальства. Капитана же просто грамотно обработали. Он не опер, он именно из группы захвата, а значит это достаточно легко выполнимо. Как же достали эти идеалисты!

* * *

- Твою мать, Хуан, САМ!!! Почему твою бога душу ты сделал это САМ!!!

Тётушка меряла шагами кабинет, прохаживаясь от одного края окна до другого. А окно как раз и было во всю стену. Материлась так, что портовые грузчики обзавидуются, я привожу лишь примерный контекст.

- Я же говорю, если бы там появились мои парни, они бы их того… Возможно даже порешили бы. Опыт последних стычек со специальной полицией и гвардией показывает, что они отмороженные – сначала стреляют, а потом думают. А тут они ЗНАЛИ, что ловят на живца особо опасных преступников и вряд ли бы церемонились.

Тётушка выдохлась, прошлась и села в кресло. Устало откинулась на спинку, задрав голову к потолку.

- Ты понимаешь, что показал свою слабость? Показал, что ЛИЧНО вступаешь в схватку. Что не можешь пройти мимо несправедливости. Тебе хихоньки, а в следующий раз тебя так же возьмут на живца, по накатанной, но возьмут уже ТЕБЯ. И грохнут. И нам, Веласкесам, будет некому предъявлять претензии – те, с кем ты воюешь, останутся не при делах.

- Понимаю. – Виновато кивнул.

- А понимаешь, что тебя могли случайно грохнуть? Если не эти… артисты, то специальная полиция – как два пальца о пенобетон.

- Тётушка, раз я ввязался в это дело – да, представлял. Ты ж не думаешь, что это был импульсивный разовый поступок? Я всё взвесил. Но в той ситуации это было оптимальное решение. Кто знает, что будет дальше, но за сегодняшний день мне не стыдно.

- Ладно, горе моё. Сиди. – Её палец нажал селектор. – Лейтенант Гуэрра, пусть заходит.

Через полминуты в кабинет вошёл усталый лейтенант. Небольшие круги под глазами. Конечно, он посвящён во многие тайны этого кабинета и клана Веласкес, а раз так, покоя ему не будет – теперь его стезя пахать как волу. Избранные они в чём-то выигрывают, знают то, что не знают другие, но ими же в первую очередь затыкают все возможные дыры, на которые абы кого не поставишь.

- Сеньора! Хуан! – поприветствовал лейтенант.

- Алекс, давай к сути, - устало выдохнула её высочество, указывая на кресло напротив меня.

Алекс сел. Величественно прокашлялся.

- Она и не думала запираться. Раскололась сразу. Запела так, что только успевай записывать.

Да, это артисты. В основном неудачники, кому не удалось пристроиться в хороший театр, или какой-нибудь проект. Колымят на торжествах и свадьбах. Нашли их через агентство. Каким-то образом нескольких отсеяли, остальным предложили не просто шабашку, а большие деньги. Просто огромные. Но с условием дачи после спектакля показаний против тех, кто ринется данную сеньориту «освобождать». Её задачей было написать заявление о сексуальном домогательстве на тех, кто попытается её отбить.

- Эвон как! – вырвалось у меня. – А ты меня ругала, что троих говнюков порешил. Не зря порешил ведь.

- Кстати среди тех троих один был её мужем, один – братом, - продолжал Алекс. - Брат тот, кому ты нож в горло воткнул.

- Если вытащил нож – будь готов, что и тебя им того… - повторил я мысль, ставшую для меня девизом.

- В принципе дело раскрыто, все выжившие виновники преступления под стражей. – Алекс развёл руками в стороны. - Жду вашего решения, что дальше. Гвардия конечно с ними в сговоре, но доказать сложно, особенно в свете последних событий.

- Расследования межведомственной комиссии, - пояснила мне её высочество. – Начиная от твоего служебного на них и заканчивая… Впрочем, там ещё ничего не закончено. Короче, они будут покрывать своих до последнего.

- А гварды, наверняка, спели про «звонок неизвестного, предупредившего о терракте», или что-то в этом духе? – спросил я.

- Угу. – Алекс кивнул. – А мы не можем их даже допросить толком. Только «поверить на слово». Артисты про гвардию ничего не знают кроме того, что она должна была там быть. Улик нет, хвостов нет.

- Знаешь, не хочу мараться о дерьмо. – Её высочество противно скривилась. – Они пытались подставить неких абстрактных подданных её величества, собрались лжесвидетельствовать – вот тебе состав преступления. Заведи дело, пусть посидят.

- Их выпустят в зале суда, дело развалится, - прокомментировал Алекс.

- А не всё ли равно? Говорю же, не хочу мараться. Вынесут уроки – хорошо. Нет – их проблемы. Мне на них плевать. А девочке, что потеряла брата и мужа, тем более полезно будет посидеть пару месяцев – меньше глупостей совершит.

- У неё малолетняя дочь на свободе оста… - Алекс сбился. – Да, конечно, ваше высочество. Больше никаких указаний?

- Нет. Пока свободен.

Когда Алекс вышел, Алиса покачала головой.

- Хуан, ты соображаешь, что творить? Сестра с меня спросит за твой поступок. Почему вовремя не вправила мозги. А ещё на меня «наедет» Сирена, а мне очень не хочется схватываться с нею из-за твоей глупости. У нас и так не всё гладко.

Угу, «не гладко». Мужика они делят и поделить не могут. А тут я даю повод Сирене проехаться по Алисе катком. Сволочь я, согласен.

- Виноват. Постараюсь исправиться. – А что мне ещё сказать?

- Постарайся. Если не хочешь, чтобы тебя у меня забрали. Дескать, я плохой куратор.

- Ещё недавно вы бы с удовольствием меня сбагрили, - поддел я.

- Иди уж! Умник. – Она про себя выругалась. Я стал ей близок, и даже симпатичен. Сейчас она бы не хотела отдалять меня. Особенно не тогда, когда я начинаю такую «движуху», где она держит пальцы на пульсе, формируя повестку дня целой планеты.

- Всего хорошего, ваше высочество. – Я встал, поклонился и направился к двери. Домой. К Бэль. Слушать её нотации и истерики, какой я нехороший. Бэль не ангел, ей не понять.

Хотя и Паула мне мозг тоже изнасилует, пусть и ангел.

- Чика, - вызвал я её, выйдя на улицу, - так и есть, это была подстава. Крайне топорная и неумелая, но если бы сработала, мы потеряли бы половину личного состава. Возможно на время, а возможно навсегда – это от адвокатов бы зависело.

- И? – поняла она мою мысль.

- Вы раскопали, кто этот придурок, назвавшийся Жулио?

- Обижаешь!

- Дай задание Светлячку… Или Гюльзар, сама реши, пусть выстрелят в него. Но в последний момент «промахнутся». Снайперы иногда промахиваются.

- Ты такой добрый! – Её иронию можно было ложкой черпать. – Он подставил тебя, тебя могли убить. Твоих друзей бы «прикрыли» гварды. А ты «промахнулась».

- Чика, кого и чему научит молчаливый труп? А вот истерящий чудом оставшийся в живых представитель «Розочки», понимающий, что попал с этой подставой и следующий выстрел будет его, напугает остальных командиров «Розочки» так, что те будут в туалет с биноклем ходить. Не переходят ли они где мне дорогу?

- Логично. Уговорил. У тебя всё нормально? – Появилось тепло в голосе.

- Да.

- Тогда я пошла готовить операцию – сегодня его и «пристрелим». – Коварная чисто женская усмешка. - Езжай домой, отдохни. Я предупредила твою кису, что ты на взводе; выдери её в коленно-локтевой – полегчает.

Рассоединилась. Я же усмехнулся: девчонки!

(z) Я думаю во многих языках есть пословицы со сходным смыслом.