Кабальеро плаща и гитары. Том 3, 4, 5

Глава 17. В Сантьяго идёт дождь (часть 2)

Глава 17. В Сантьяго идёт дождь (часть 2)

Света и Тимур поехали сами, на машине прикрытия – Паула в своём репертуаре, сказала, что без прикрытия нас не отпустит в любом случае, и наличие рядом охраны принцессы правящего дома не аргумент. Мы – Цитадель, они – ангелы Веласкесов. Прикажут – сорвутся и свалят, «а вы в логове без пяти минут врага».

- Чика, какие враги! – возмутился Тимур. – Это СВОИ!

- Хуана спроси, насколько свои, - хмыкнула она, не став развивать тему. – А ещё лучше их насчёт Хуана.

Тему закрыли. Бэль же вставлять свои пять центаво не стала, хотя по лицу видно, желание было.

Теперь же прикрытие вместе с нашими офицерами уехало, оставив меня на растерзание слабого беззащитного существа, от которого невозможно спастись.

- Садись в машину, горе моё, - сострадальчески кивнуло на свой «Мустанг» слабое и беззащитное существо. – Не съем. Съем, но не сразу.

От судьбы не уйдёшь. Молча прошёл и влез в поднятый люк. Машина плавно, почти незаметно, тронулась.

- Ничего не хочешь рассказать? – нахмурилась она на сидении напротив.

- Я? – Я пожал плечами. – Нет, наверное. Я не ссорился с тобой. Это ты закатила истерику, наговорила гадостей, развернулась и ушла. Я уходить не собирался.

- Я не уходила. – Она откинула голову на подголовник сидения, подыскивая слова. – Хуан, знаешь, я устала. Очень сильно устала.

- Верю. – А что я мог ей сказать.

- Я тебя не убила потому, что признаю, что сорвалась сама. И наговорила то, чего говорить не стоило. Просто злая была. Но ты… - Вздох.

- Но я всего лишь показал, что на тебе, твоё высочество, свет не сошёлся клином. Я с тобой. Я люблю тебя. Я хочу быть вместе. Но если будешь пытаться ставить в стойло и демонстрировать превосходство…

- Да-да, пойдёшь к той, кто не будет демонстрировать превосходство. Конечно. У тебя их целая очередь, - ядовито выплюнула бельчонок.

- И только поэтому мы разговариваем, - оскалился я – отчего-то моё существо пробирало зло. А маленький дракончик внутри был готов сорваться и вырваться на свободу. – Не будь их, не приехала бы ты ко мне. Так и ставила бы в стойло дальше. А тут надо же, сорвалась! Примчалась! Надо же, какие-то шалавы твою собственность из под носа уводят!

Она вспыхнула, раскрыла рот, чтобы дать гневную отповедь, но вовремя остановилась. Однако её лицо побагровело от злости.

- Чико, дорогой ты мой, мы не виделись около недели. И за это время в твоей постели побывало аж пять разных шалав. ПЯТЬ, Хуан, мать твою! Я не уверена, что правильно поступила, приехав!

- Так не приезжай! Высади меня! Останови машину! Дай связь с Амарантой!

- Не трожь! Не трогай, я сказала! Я здесь главная, я решаю, когда останавливать машину! – Она не дала мне пульт экстренной связи с водителем за которым я потянулся, а я был настойчив. – Сел, быстро!

Я повиновался.

- Пять шлюх, - продолжала она, сверкая глазами. - Самых заправских, самых опасных на этой планете. Молодых, сильных, с влиянием… Ну кроме Санчес, конечно, но и она не подарок. При том, что мы не расстались, а только немного поссорились!

- То есть ты не признаёшь, что в разговоре перегнула палку, - ядовито бросил я в ответ.

- Нет, не перегнула, - покачала она головой. - Была немножко злой, но это не повод блядовать ТАК, мой милый друг! – последний эпитет будто выплюнула.

- Короче, ты останавливаешь машину или мы едем дальше? – поставил я вопрос ребром.

- Сиди. Мы ещё не закончили. – Голос словно поток желчи.

- А мне надо точно знать, что происходит. Не люблю непоняток.

- Ничего, перетопчешься. – Она была сама злость и само ехидство. - Сиди, жди. Скоро приедем.

- Куда едем хоть?

- Куда надо.

Не люблю подобные пикировки. А ещё больше не люблю моральный настрой при них и выражение превосходства в глазах у сеньориты.

- Нет, я так не люблю. Я не буду выяснять с тобой отношения неизвестно где, - отрезал я. - Давай тогда выясним их тут, прямо в машине?

Я подался вперёд и сгробастал Бэль в объятия. Она попыталась сопротивляться… И ударила меня, но мазком, ладонью в ухо.

И вот тут дракончик во мне окончательно потерял берега и вырвался на свободу…

…Я навалился на Изабеллу всем телом и попытался блокировать. Она не давалась. Завязалась борьба, привычная по последним суткам... Но было и отличие. Бэль сопротивлялась по-настоящему. Спасало лишь то, что она не Паула, меньше, легче, не умеет драться как она, пусть и прошла мозговую раскачку.

Бэль кусалась. Царапалась. Лягалась, если получалось меня достать. Я блокировал её из последних сил; не то, что домогался, а больше пытался защититься, удержав позицию обездвиживания.

- Сукин сын! Я буду кричать! – пыхтела она. Я лишь хрипел в ответ. - Ты труп! Козёл! Гандонище! Я тебя уничтожу! Я тебя пеплом по планете развею! Я тебя убью этими самыми руками!..

- …Я буду кричать! А-а-а-а-а! Отпусти! Пусти я сказала!.. – не выдержала и на самом деле закричала она. Насчёт улицы не знаю, но в кабине услышат. Хотя, плевать. На всё плевать. Не их дело.

Раздевать её при таком сопротивлении было не вариант. Всё, на что меня хватило, это свалиться с нею в порыве борьбы на пол салона и зафиксировать руки сзади, уткнув лицом и грудью в сидушку.

- Ты покойник, Хуан! Насильник чёртов! Только посмей! Ты знаешь, кто я, и знаешь, что тебе конец!..

Я её не слушал. О, а под платьицем тоже красивые трусики, и из той же коллекции, что у Паулы. У девочек вкусы совпадают в очень и очень многом, давно заметил, начиная от… трусов и заканчивая одинаковыми мужчинами (то бишь одинакоВЫМ мужчиной). Нет, тут не вариант – только рвать.

- Ай, больно! А ну пусти, урод! Сволочь! Собака!

Навалиться всем телом, ибо в порыве чуть не вырвалась. А затем расстегнуться и войти с силой, с остервенением, которое сам от себя не ждал.

- А-а-а-а-ай! – Она была не совсем готова, но не «насухую», я всё же вызвал у неё какие-то физиологические желания. – Хуан, прекрати! – А теперь пошли слёзы.

Дракон улетел, я стал сам собой. Отпустил её вывернутые руки, обнял её тело куда достану и продолжил, медленно, но методично. Она плакала, но больше не сопротивлялась.

Минут через пятнадцать, когда всё было закончено, залезла с ногами на свою сидушку, я заправился и застегнулся и сел на свою, напротив. Дорожки от слёз блестели под её глазами, но сама она больше не плакала, лишь тоскливо глядела перед собой.

- Зачем ты это сделал? – сухой отстранённый голос.

- Ты была не в себе, - честно ответил я. - Тебе нужна была встряска.

- Но не такая же, мать твою! – взорвалась она, но затем снова опала. Кстати, я только тут заметил, что мы больше никуда не едем, стоим на месте. Уж минут пять как.

- А какая? – улыбнулся я.

- Я не нажала на сигнал нулевой тревоги только потому, что стану посмешищем перед всем городом! – пожаловалась она. - Информация не герметична, просачивается откуда угодно, а мне не хотелось, чтобы вся Альфа знала, что меня, дочь Леи Веласкес, дочь правящей королевы, изнасиловали в собственном Мустанге по дороге домой!

- Значит, мне повезло. – Я максимально равнодушно пожал плечами.

- Козёл! – Она снова психанула, вскочила, одёрнула платье и открыла люк, в который стремглав выскочила. Я последовал за нею.

Потопав по земле, сбрасывая эмоции, она закричала на вставшую рядом Амаранту:

- Я трижды давала сигнал тревоги! Трижды, Мара! Почему вы не отреагировали?!

- Ну, я как бы… Не слепая. – Мамочка и не думала напрягаться и теряться. – Видела, чем вы занимаетесь. Вы потом помиритесь, а я крайней останусь. Нам с девочками оно надо?

Изабелла не нашлась, что ответить, хмыкнула, подошла к Мустангу и принялась стучать кулаками по капоту, спуская пар.

- Открывайте двери, проверяйте подъезд, БЕГОМ, - скомандовал я, подошёл к ней и грубо, но быстро схватил бельчонка на руки.

- Пустил меня! Я сказала быстро пустил, поставил на место! – начала разоряться опешившая Изабелла. Девочки, всё поняв, и вправду бегом побежали к люку в подъезд. Оставшиеся же охватили нас сзади большим кольцом, чтобы только не попасть под раздачу.

По мне же начался град ударов. Лопатки, затылок, темечко… Везде, куда достанет. И ногами задрыгала – того и гляди так лягнёт, что не удержу.

- Бэль, я тебя так уроню! – захрипел я. – Ты упадёшь, набьёшь шишку и разобьёшь копчик! И будешь долго лечиться! Тебе оно надо?

Удары прекратились. Бельчонок насупилась и запыхтела. Я же, пользуясь моментом, понёсся, насколько позволяла ноша, к подъезду вслед за Марой и девочками – пока принцесска не передумала пинаться.

Пешком поднял её на наш третий этаж (формально второй, квартиры тут двухэтажные). Девочки как раз выскочили из квартиры, кивая, что всё проверено, всё в норме. Я внёс драгоценную ношу, скинул обувь и быстрее ветра потащил на второй этаж в спальню. Вроде бы получилось успеть, больше по дороге меня не били.

Здесь, в спальне, она не сопротивлялась. Наоборот, я назвал бы этот раз самым сладким за много-много времени, что мы вместе. Как будто прощальный? Может быть, но решать не мне. Я не всемогущ, и решение пусть принимает сама. Что могу сделать чтоб повлиять на её дурную головку – сделаю, и так уже в процессе.

Затем мы лежали, смотря в потолок, думая кто о чём. Я о ерунде вроде того, как построить взаимоотношения с несколькими девушками так, чтобы они не убили ни меня, ни друг друга, она же… О чём думала она не знаю, и гадать не хочу. Наконец, произнесла:

- Хуан, я так больше не могу.

Я молчал.

- Ты не просто скотина и сволочь. Ты – моя болезнь.

Я продолжал молчать.

- Я не могу без тебя. Эта пауза… Я пыталась выбросить тебя из головы. Точнее я пыталась посмотреть, что будет, если на время с тобой расстаться. Я даже встретилась с парой своих бывших.

- А вот с этого места поподробнее! – нахмурил я брови, добавив в интонацию жёсткости, но на самом деле мне… Было безразлично. На грани сознания задевало, но я понимал, что это не фатальный конец отношений, а нечто ближе к их началу, чем к середине.

- Я встретилась с Хосе Мария. Ну, тем парнем, с кем была тогда в Короне, когда мы увиделись после перерыва. У него тогда день рождения был.

- Так низко пала? – Она меня позабавила.

Фырчание в ответ.

- Он не настолько плох, как ты можешь вообразить. Он скромный, и… не такой наглый, как некоторые. Но не лишён и своих достоинств.

- Но главный его недостаток – у него нет стальных яиц. Я б с тобой, если б ты так меня «кинула», как его тогда, и разговаривать не стал.

Она противно скривилась, но спорить не стала.

- Не все такие как ты, Хуан. Но повторюсь, у него есть и свои достоинства. Но знаешь, что я поняла на утро?

- На утро? – зацепился я за фразу, и только в этот момент меня проняло.

- Да, мы переспали, - как ни в чём не бывало продолжала Бэль. – Мне с ним СКУЧНО. С тобой я не знаю, что будет завтра. Не знаю, что будет через час. А с ними… Со всеми ними…

Тяжёлый вздох.

- Я не кукла с которой надо сдувать пылинки! Я живой человек! А с ними я была кем угодно, но только не личностью. И в этот раз, после длительного перерыва, похожего на запой, вдруг вспомнила эти ощущения. И стало неприятно.

Ты относился ко мне, как к равной. Меня это бесило, и тем больше, чем дальше мы жили и чем высокомернее ты становился, но с ним я поняла, что как раньше, когда сдувают пылинки и молятся, мне не нравится. Я же говорю, ты не просто сукин сын, Хуан, ты болезнь, переворачивающая жизнь! Ты делишь жизнь на «до тебя» и «после встречи с тобой», и я не знаю, какой период лучше.

Я пытался анализировать её слова и не сорваться. Душила ревность. Вот я какой… Действительно, та ещё сволочь. Кувыркался в её отсутствие с пятью, а ей одного простить не могу. Придётся, рыльце сильно в пушку, но коробит от этого так, что… Кстати, а почему с пятью?

- Бэль, почему ты обвинила меня, что я с пятью? Я, конечно, тот фрукт и не оправдываюсь, но дезинформации не люблю.

- Манзони, - начала перечислять она. – Причём в ту же ночь, как только мы расстались, через пару часов. Санчес. Эту бы я могла простить… Когда-нибудь. Но только не после того, как ты макнул ею меня в дерьмо перед всей Альфой. Фрейя. Та ещё шалашовка, только называется сестрой. Про Сильвию девчонки случайно рассказали, говорили друг другу, а я услышала. А сегодня и Мерседес. Ничего не говори, в её подъезде работает моя камера, просто камера, ты вошёл вечером, а вышел утром. А ещё она сияла так, что я чуть не убила её от ревности, её счастье, что меня воспитывали быть сдержанной сеньоритой.

- Всё то ты знаешь, - усмехнулся я. Сил злиться не было. Камера – чистая импровизация, и учитывая район и дом, где живёт племянница Земного императора, спасает (спасёт) от крупных неприятностей Изабеллу только то, что она принцесса. – С Фрейей мы просто целовались, и то не долго. С нею ничего не было.

- Плевать,- махнула она рукой и повернулась ко мне, сложив ладони под щёку. – Удивлена, но Фрейя погоды не делает. Наоборот, то, что она ждёт, плохо, лучше бы она дала тебе прямо в машине.

- Так всё запущено? – усмехнулся я.

Кивок.

- Она охотится. По-крупному. А значит, на тебя у неё планы – ради забавы так не охотятся. А значит, через время мы сойдёмся в смертельной схватке, и она к этому будет готова, а не как сейчас.

- Тяжёлый случай, - вырвался из моей груди вздох.

- Хуан, что мне делать? – страдальчески спросила она.

- Манзони не трогай, - посуровел я. – Это чистая политика. Ты зря била ей табло, мы договаривались о сугубо политических и геополитических вещах. Я вербовал её по заветам сеньорин офицеров.

- Хорошо, прощу, - сощурилась она, пронзая меня взглядом. – Её – прощу, политика – святое, если это и правду была политика.

- С Фрейей ничего не было, - повторился я.

- Поцелуй с Фрейей серьёзнее, чем постель с Санчес, - парировала она.

- А к Санчес меня толкнула ты. – А теперь парировал я. - Я захотел сделать её королевой не хуже тебя и других принцесс. И сделал. Но чтобы она сама согласилась на это, нужно было подтвердить свой статус мужа, могущего ей приказывать и указывать. А делается это только одним способом. До этого, заметь, я к ней ни разу не ездил, сколько мы там жили?

- То есть я сама виновата, сама толкнула… -хмыкнула и потянула Изабелла.

- А что, нет? – улыбнулся я.

- Вот ты жук! А дальше Мерседес. Один взвод, корпус-семья, и мне нечего там ловить. Понимаю и не буду цепляться. Но остаётся Сильвия, Хуан. И тут ты не выкрутишься, как ни старайся.

- Ребёнок Беатрис жив, - как на духу выложил я. – Октавио Феррейра подстроил нападение на неё чтобы украсть его. Зачем – не знаю, но думаю, для исследований. Я – мод, а он – мой сын, мои гены. Фиг знает, на что меня модифицировали, возможно на что-то крутое, и он хочет об этом знать.

- Продолжай, - задумчиво и заинтересованно кивнула Бэль. Ждала совсем других аргументов и оправданий, я её сильно удивил.

- Он хочет женить меня на Сильвии. В идеале чтобы я сменил фамилию, как он в своё время, но и без этого сойдёт, её дети всё равно будут Феррейра. Себастьяна после марсианского нападения списали, хоть он сам об этом ещё не знает, а сама девочка в папином понимании не справится. Девочкам нужна твёрдая силовая опора. А тут я, почти бесхозный.

- Почти бесхозный? – зло усмехнулась бельчонок.

- Ты в его расчётах со мною ненадолго, - пояснил я. - А Фрейя и Силивия и так много чего делят пополам. Мужей, скорее всего, тоже делить будут. Фрейя не угрожает его планам. Остаюсь я сам, и ему надо всячески нас с нею столкнуть. Даже убыточный концерт решил организовать. Я вынужден играть на его поле и «дружить» Сильвию, если хочу получить назад ребёнка. А я хочу.

- Ребёнок… Господи, Хуан, я вообще не думаю о таких вещах! А у тебя уже ребёнок. – Она страдальчески закатила глаза.

- Похищенный, - поправил я.

- Но он есть. И рано или поздно ты его найдёшь. – Мне бы эту уверенность.

Что тут сказать. Конечно найду. Почувствовал, как коробит изнутри бельчонка от разрывов шаблона и решил всё же повиниться. Надо быть до конца искренними. Не нужно недоговаривать. Полуправда бывает похуже откровенной лжи, нельзя так с дорогими людьми.

- Но самое гадкое, Бэль, знаешь что? Что я вру тебе самым наглым образом, - продолжил я. - Но ещё больше чем тебе, я вру себе. Я с Сильвией не ради ребёнка. Что он жив я понял только на вечере у Сантана, до этого вообще об этом не знал. Сильвия нравится мне и без интриг её папочки. Мне рвёт рядом с нею крышу, я сам не свой.

- А ещё её рвёт в присутствии этой крашеной паршивки, - с отчаянием в голосе продолжила Изабелла. – И Санчес. Иначе бы ты на ней не женился. Правильно? И с Фрейей ты целовался только поэтому. Она тоже тебе не безразлична.

Что ей ответить?

- Хуан, ты только что, какой-то час назад, меня изнасиловал. Меня ещё никто не насиловал, никогда в жизни. Я даже в игры с жестокостью и стоп-словами никогда не играла. Но я лежу и понимаю, что не могу на тебя злиться. Хочу, но не могу. А тут они. И… Без тебя я тоже не могу. Могу, но не хочу. Я хочу не знать, что будет завтра. Хочу, чтобы меня тыкали в дерьмо как равную когда это будет требоваться. Чтобы говорили в лицо слова как есть, а не как мне будет безболезненнее услышать. Хуан, я хочу быть с тобой. Но не могу быть с тобой ТАК. Что мне делать?

Если б я знал ответ.

- Вникнуть в то, чем мы занимаемся, идея Сирены? – вместо ответа спросил я. - В смысле совет разобраться с этим поближе?

Качание головой.

- Нет, Фрейи. Мы с нею опять из-за тебя поссорились, и она сказала, что я ни разу ей не конкурентка. Что я понятия не имею, чем вы занимаетесь и какого полёта ты птица, какого размаха фантазии, а унижаю тебя, как последняя дура. Она о меня даже руки марать не будет. И ведь права, стерва! – Глазёнки бельчонка блеснули. – И я решила узнать поближе, изнутри так сказать, чем вы занимаетесь, а не только с твоих слов. А что она с кухни продукты ребятам возит – и до этого знала. Вот и… Поехала.

Я про себя улыбнулся. Дурочка ты моя милая.

- Бэль, через часок мне нужно встретиться с Паулой. Пусть она сюда приедет, так быстрее будет? А потом сразу поеду на встречу с куратором УВР Марса. А уже потом, когда приеду, попробуем ещё раз обсудить, что делать дальше, а что не делать. У меня нет для тебя ответов. Даже тех, которые тебе не понравятся.

- Хорошо, - тяжело, но облегчённо (решение пока откладывается) вздохнула Бэль. – Иди в душ первый, я ещё полежу. И да, пусть приезжает, я не против. Раз ты её трахаешь, надо держать её поближе к себе.

- Угу. – Я поднялся с кровати. – А ещё ты этой ночью будешь сильно наказана. – Я коварно, словно злодей из дешёвых сериалов и фильмов, рассмеялся, то бишь закаркал. – За своего бывшего.

Я как бы смеялся, шутил, но был предельно серьёзен. Она это поняла, нахмурила брови, но что отвечать – не придумала и решила промолчать.

Ладно, в душ. Паула лихорадочно готовит материалы, время улетает, словно песок в часах. Всё потом. Вечером.

«То есть, камаррадо, ты планируешь сюда вернуться ночевать, на уровне подсознания признавая это место – домом, а эту девушку – главной», - не спросил, а констатировал внутренний голос.

Что ж, с подсознанием не поспоришь.

* * *

У меня не было точек пересечения с марсианской диаспорой после судебного процесса, где пришлось устроить клоунаду. Тимур не в счёт – ему было сделано конкретное предложение, на которое он согласился/не согласился. Бойцов для Цитадели подбирал среди своих также он, напрямую, лишь рекомендовав мне избранников. Я общался с каждым из них плотно, тесно, адекватно, то бишь нормально, но это нельзя назвать взаимоотношениями меня и диаспоры. И, учитывая последствия процесса, ждать от последней любви не стоило.

- Сюда. Четвертый столик, - указал нам Тимур, куда надо сесть. Ресторан респектабельного уровня «русскоязычной» кухни. Таким словом в кавычках обозвал потому, что кухня на Марсе не имеет каких-то своих особенностей. Разве что специй мало, почти не острая. На Венере их ресторан сойдёт и за местный (ЛА большая, не все же как в Мексике термоядерное любят), и за русский. Сложно дать такому характеристику. А «русскоязычный» потому, что «держит» его диаспора, и считается он «для своих». Русскоязычных без кавычек. Латиносы здесь появляются достаточно часто, но в качестве туристов – кухни хоть и схожи, но различия есть. А туристы – это туристы, не свои.

- Чего изволите? – материализовался официант с белоснежной салфеткой на руке в белоснежнейшей рубашке с расстёгнутой верхней пуговицей. Говорил на чистейшем русском Центральных Равнин красной планеты, и гордился акцентом.

- Милок, давай пельменей? – на том же диалекте, правда, чуток «овенеринном», ответила Лана.

- И мяса по-французски, - добавил Тимур. Глянул на меня и уточнил: - Две порции.

- А что господа изволят пить? Салаты?

Я не слушал, отключился. Важнее были ощущения на уровне биоэнергетики. Щупался зал хорошо, три часа дня – не самый пик посетителей. И несколько источников пристального наблюдения воспринимались как на ладони.

Официант ушёл, Света и Тима что-то сказали мне, нейтральное, на что я лишь согласно кивнул, и продолжили беседу друг с другом. Я же выделил три источника внимания, и все они были… Так себе в плане угрозы. То есть к нам присматривались, но опасаться, как в «Чёрной Розе», нечего. В худшем случае нас просто пошлют куда подальше по бабушке.

Это расслабило. Я слишком привык к постоянной угрозе и постоянной опасности, хоть тут можно вздохнуть спокойно.

Ожидание перевалило за четверть часа. Уже были принесены пельмени, к моему удивлению, Света заказала и на меня. «Попробуй, наши получше сибирских будут». И мясо по-французски. Почему по-французски не знаю, знаю только, что сами французы такого не готовят, не их это кухня. Что классическая старофранцузская, европейская, что поздняя, в которой свинины вообще нет как таковой в принципе. У девочек в библиотеке, ну в той аудитории, где мы все дружно учились, готовились к экзаменам и общались на умные темы, был по этому поводу спор, как сейчас помню. Я не участвовал, но запомнил его хорошо. Красотулечек с Обратной Стороны в корпусе до чёрта, и отстоять свою кухню перед «этими выскочками латинскими»…

…Нет, это уже свинство! Понимаю, что я им не совсем друг, но так ставить меня в стойло, заставив ждать аж полчаса!.. Так не поступают с партнёрами, даже одиозными!

- Тима, давай официанта, - попросил я марсианина, хмурясь всё больше и больше.

- Слушаю? Господа изволят чего-то ещё? – вопросил, подойдя, тот.

- Счёт, пожалуйста. И книгу жалоб, - оскалился я.

- Жалоб? – Он не понял.

- Да. Та, в которую посетители пишут отзывы для хозяина заведения. У вас, да и у нас много где, такие приняты.

- И чем же вас не устраивает наше заведение? – Зацепило. Обиженное недовольство на лице. И желание проблему «разрулить», не доводя до крайностей. Сразу бы так.

Я картинно хмыкнул, расплылся в улыбке анаконды.

- Когда тебе назначают встречу для разговора и задерживают на полчаса, это признак неуважения, сеньор. А я не люблю, когда меня не уважают. Если ваши хозяева хотели нас унизить – у них это получилось, я унижен и оскорблён. Какой в этом их профит – не хочу даже думать, но то, что буду считать их своими врагами – их личные проблемы.

- Секунду, пожалуйста. – Парень удалился. Очень-очень спешно, даже вид не делал, что не взволнован.

- В теме, - произнесла Света.

- Почему? – нахмурил брови Тимур.

- Никаких оправданий плана: «Причём здесь наше заведение, если вам назначил здесь встречу кто-то другой».

- В теме, - согласился я. – А ещё за нами присматривает бармен, охранник сзади меня, нет, не оборачивайтесь, не «палите хату», и тип слева у окна, изображающий мелкого местного клерка из окрестных офисов, вот уже полчаса делающий вид, что перекусывает, пока обеденный перерыв.

- М-да! – потянул Тимур, и я не понял, разочаровался он в соплеменниках и их умственных способностях, или просто недоволен конкретными их представителями.

- Господа, прошу прощения. – Всего через минуту со стороны технических помещений в наш зал вышли и подошли два… Мужика. Просто мужика, никаких особенностей в них я не почувствовал. – Мы заставили вас ждать не потому, что хотели обидеть, а потому, что…

- Потому, что немного вас опасаемся, - произнёс второй и они оба без приглашения уселись за наш столик. – Не каждый день перед нашей витриной стоит машина с тремя взводами ангелов Веласкесов.

- Вы осведомлённые сеньоры! – улыбнулся я. Взвода было два, но это не их ума дело.

- Они слишком откровенно оценивали обстановку, не скрывали оружия на поясах и под пиджаками, - пояснил второй. – Да и типаж. В Альфе не слишком много женщин-боевиков их возраста. Не трудно догадаться, кто это. Сеньор Шимановский?

- Он самый. – Я пожал протянутую им руку.

- Меня зовите Марат. Просто Марат. Я отвечаю за безопасность этого заведения, и именно я стал инициатором задержки.

Вот как. Ссыкливые ребята. Закономерно, они – диаспора чужой страны, а я – представитель правящей династии; они никто для Веласкесов, не сторона переговоров, пусть лично мне они и интересны. Но всё равно ссыкливые.

- Сергей, - пожал мне руку второй марсианин. – Просто Сергей.

- Тимур, - представил я своих спутников. – Светлана.

- Очень приятно. – Тимура они знали, но судя по глазам, в Свете увидели лишь ангела Веласкесов, нашего телохрана, и никого более.

Обоим мужикам было под сорок. Ну, может Сергею я бы дал тридцать пять. Крепыши по нашим стандартам, но по марсианским – середнячки, ничего выдающегося. Последний, видимо, шишка в неофициальном табеле о рангах местной диаспоры, при этом вряд ли занимает высокие официальные должности. А также «стучит» при этом безбожно марсианской УВР – сеньор Ноговицын построил на Венере хорошую сеть среди своих. Диаспора даже пукнуть без его «одобрямса» не может.

Это и плохо, и хорошо. Хорошо то, что наш разговор с этими типчиками предварительный, и говоря что-то им, я доношу информацию до их кураторов из УВР. А плохо тем, что они не принимают решение самостоятельно, и будут ждать отмашки «сверху». Так что эти переговоры лишь необходимая первая часть Марлезонского кордебалета, прелюдия ко второй, основной, которая состоится вечером (уже получил отклик, со мною готовы поговорить в полвосьмого. Мартынову «стрелку» перенёс на полдесятого, чему тот был крайне «рад»).

- Итак, вы искали встречи с нами, сеньор Шимановский. - Надо же, а этот Сергей мою фамилию чисто выговаривает, в отличие от латиносов. Что приятно. - Мы готовы вас выслушать. – Марсианин сложил запястья на столе перед собой, глаза его сузились в ожидании.

Я перевёл глаза на его коллегу. Марат же - силовик, наверняка отвечающий за… Скажем так, законные и не очень силовые акции внутри диаспоры. Он наоборот, откинулся назад, на спинку дивана, и также смотрел на меня через прищур, пытаясь читать.

- Готовы выслушать… - повторил я, напряжённо вздыхая. Вытащил из внутреннего кармана пиджака капсулу и положил её на центр стола.

- У меня есть интересная информация, сеньоры, и я хочу выгодно её вам продать.

Оба собеседника от слова «продать» непроизвольно скривились. Ждали от такого, как я, большего, а тут «продать»?

- Продать? – озвучил сомнения вслух Сергей.

- Продать, - кивнул я. – Правда не за деньги – палёная орлятина меня не интересует. За услугу. Услуга за услугу – считаю, что это справедливо.

- Мы внимательно вас слушаем, - кивнул более сдержанный и хладнокровный Марат.

- У меня есть информация о том, кто убил ваших людей, в смысле ваших сограждан, после матча с «Монтереем».

Оба собеседника после этих слов переглянулись, и перегляд этот был… Усталый. «Ну вот, ещё один осведомитель выискался».

- Напрасно не верите и уверен, попытаетесь иронизировать, - перешёл я в превентивное наступление. – В отличие от многочисленных диванных «искпердов», информация проверенная и предельно точная.

- Точной информации нет даже у департамента безопасности, - покачал головой Марат. – Камеры рядом не работали. Как таковые, ничьи.

- Официально у департамента такой информации нет, это да, - не стал спорить я. – Но неофициально они вычислили фигурантов дела по косвенным данным. Камеры не работали только в районе нападения, а туда, как подсказывает логика, надо как-то добраться. На техническое оснащение же безопасности жаловаться грех, круче них только императорская гвардия. Другое дело, что вычислили их опосредованно.

Я сделал нагнетающую паузу.

- Мы совершенно точно знаем, что некоторые нехорошие парни, и кто именно, были в момент нападения в этом самом месте. Но никаких записей и прямых подтверждений их участия в собственно преступлении нет, а значит не будет и громких дел и посадок.

- Вы меня заинтриговали, сеньор, - кивнул Марат, приглашая продолжать – лицо его заметно вытянулось и налилось напряжением. – Откуда же, прошу простить, такая информация у ВАС?

- Связи, сеньор. Семейные связи, - простодушно пояснил я. - Мои и моей девушки – вы в курсе кто она, иначе бы не испугались её охранниц и не устроили нам нервотрёпку с задержкой встречи.

- Мы знаем кто вы и каковы ваши возможности по добыче интересной информации, - поддержал Марата Сергей. – Но всё же, почему эта информация не будет обнародована?

- Потому, что реально посадить выродков не получится, - повторился я. - А наказать надо. И оперативник безопасности, ведущий это дело, решил «слить» информацию нуждающимся в ней людям, дабы подонки получили по заслугам… От сторонней организации. Закон воздаяния и жажда справедливости – их никто не отменял, безопасники тоже живые люди.

Само собой, простой лейтёха, пусть и из безопасности, в одиночку такое решение принимать не может, но мои родственники не могут и не должны нигде фигурировать, - остерёг я. - Это слив лейтёхи-исполнителя и только его.

- Вы интересный молодой человек, - уважительно склонил голову Марат. – Но всё же, чем можем помочь вам мы, полностью законопослушные граждане другой страны? Законопослушные в рамках правового поля Венеры, поскольку мы находимся на этой планете.

Хитрая улыбка заправского барыги. Приглашение открыть карты, «а мы посмотрим и поторгуемся».

- Я даю вам информацию о выродках, после чего мой друг-опер организовывает арест фигурантов и посадку под стражу в городскую тюрьму, - решил не юлить и выложить как есть я. Надоело, устал. Клюнут – хорошо. Нет – уламывать не собираюсь. «Здоровее видали». - Есть нюанс, там, в городской тюрьме, в наличии как отдельные боксы для важных и ценных подозреваемых, так и общие битком набитые камеры для всякого сброда. Так вот этих парней, невзирая на важность и государственность их дела, посадят в обычные многолюдные камеры.

- Где с ними может приключиться несчастный случай, - закончил за меня Тимур.

- Не МОЖЕТ, а ДОЛЖЕН, - поправил я его, взглянув с вызовом в глаза Марату. – Восемь несчастных случаев должны встретиться с этими восемью парнями в короткий срок, скажем, не более двух-трёх дней с момента их посадки, пока их дело окончательно не развалят адвокаты.

- Но при чём тут мы, сеньор! – развёл руками Сергей, продолжая играть на прежней шарманке, и тоже расслабленно откинулся на спинку дивана. Клюнули, но торгуются, «ставят в стойло». Опять видят во мне мальчишку, а не мужа. И не боятся этим по#ерить всё дело. Где не надо они, пожалуй, смелые!

- Вы? – Я удивлённо выкатил глаза. – Вы – не при чём. Но я ДОПУСКАЮ, - выделил я это слово, - что где-то в недрах марсианской диаспоры в Альфе есть люди, не общающиеся с законом на «ты». И именно в тот момент они могут оказаться в той же самой камере, что и упыри. Что сильно подстегнёт вероятность того, что подонки споткнуться, упадут и сломают себе ноготок со смертельным исходом. В камерах столько всего металлического, можно обо что-то удариться, и всё. Капут.

- Вы фантазёр, сеньор Шимановский, - потянул Марат. С ленцой. Но глаза выдавали его – он косил на капсулу, как подросток на фото голой женщины.

- А если вы ошибаетесь, и у нас нет таких знакомых? – А это Сергей.

- Тогда я зря теряю время. И поскольку оно мне дорого, пожалуй, пойду я… - Я протянул руку и сгробастал капсулу. – Я считал, что предоставить людям возможность на осуществление священного права мести – это хороший поступок. Но если людям плевать на гибель двух десятков своих собратьев… Если им всё равно, а своим условным «избирателям» они и так навешают лапши, как они разбились в лепёшку, ничего не нашли, а виноваты, как обычно, венерианские власти… Ну, это же всегда прокатывает, про местные плохие нехорошие власти. Пипл поверит даже если ты ничтожество и не оторвал жопу от кресла.

- Стойте, сеньор Шимановский! – Проняло Марата. Понял, что я не блефую – а я не блефовал. Я был слишком зол за получасовое опоздание и был на самом деле готов вышвырнуть их с борта моей лодки. «Продать» подонков УВР, если получится (а УВР хоть и курирует типчиков, но это разные конторы и разные уровни ответственности, слону нет резона мочить таракана), а не получится – «скинуть» заказ на них городским кабальеро плаща и кинжала, выход на которых благодаря Кампосу и Буффало найду. Про первый этап я не нервничал – через сорок восемь часов подонки из камер не выйдут. Его смысл скорее в возможности наладить диалог с диаспорой. Пригодится в будущем. Но с идиотами лучше дел не иметь, лучше к УВР напрямую.

- Сеньор Шимановский, не надо делать поспешных выводов, - сдал Марат позиции. – Всё совсем не так, как вы думаете.

- Тогда подтвердите полномочия, - победно и очень-очень зло оскалился я. - Вы правомочны вести со мной такого рода переговоры? – Я сел назад, на место, пристально сощурился, пронзая Марата глазами, но капсулу продолжал держать в руке. - У вас есть выход не подобных людей, или я зря теряю время?

Тимур сказал, что есть. А он вряд ли ошибается в таких делах. И вы это знаете – Тима вот он, сидит перед вами. Продолжаем логическую цепочку или играем идиотов?

- Сеньор Шимановский, поймите нас правильно, - продолжил оправдываться Марат – не хотел играть идиота, но что-то его заставляло. - Вы – почти член королевской семьи. – Мы – очень маленькие люди. Где гарантия, что вы не провокатор?

- Я не провокатор, - покачал я головой. Стало смешно. Они меня попросту БОЯТСЯ, оттого и тормозят. Боятся со мной связываться, так как могу подставить, и там будет уже без вариантов. Ибо кроме Веласкесов я на короткой ноге с самим Ноговицыным, а он сумел-таки задавить противников после того дела и изрядно проредить ряды собственной оппозиции. Боятся, что их могут прижать как на Венере, если «накосячат», так и свои, если опять же «накосячат», и это дойдёт до команды господина президента.

– Знаете, если так вот прямо-честно, - продолжил я, колоритно помолчав, - мне наплевать на это дело. Срал я на него с крыши купола! – агрессивно подался я вперёд и сверкнул глазами. – Мне плевать на вас, хитрожопых марсиан; и тех, что погибли – нечего было отвечать на задевания местных нациков, и на вас, что от них открестились, не желая наказать обидчиков земляков, которых вы как бы по умолчанию обязуетесь защищать, как топ-менеджеры диаспоры. Пусть всё это будет на вашей и только вашей совести! За венериан я порву, но вы не венериане.

Но к сожалению, моему сожалению, а вашему счастью, у меня много хороших друзей-марсиан. – Я снова сделал паузу – для «догоняемости». - И они попросили меня за своих земляков. Я сам никто, певец ртом, но имею влиятельных знакомых, и они об этом знали.

Отказать друзьям я не мог и напряг тётушку, главу ДБ. И она за ночь нашла мне фигурантов. В ДБ те ещё волшебники, когда надо.

Но если вы не желаете за это браться – я просто отчитаюсь перед друзьями, что вы – дерьмо, и пусть они делают с этой информацией дальше что хотят. Они решат вопрос, самое сложное я сделал. Вот только как будете выглядеть в этом свете вы? А я, уж поверьте, постараюсь максимально правдиво донести информацию до людей, кто именно наказал убийц ваших болельщиков. Я ж певец, ресурсы позволяют.

На парней было жалко смотреть, но я давно не испытываю такого рудимента, как жалость, к различным скользким личностям. Мне от них нужна выгода, польза; нет – значит утоплю их просто за компанию, что подвернулись на пути и не помогли пройти мимо.

- И кто же они, эти таинственные друзья? – пытался иронизировать Сергей, не зная, как потянуть время.

- Одного вы знаете, это Тимур, - указал я на молчащего и внимательно нас слушающего спутника. – Он хороший парень, мы давно с ним знакомы, пусть в некоторые периоды жизни были… Не в лучших отношениях. – Снова пауза, для осмысления. С Тимуром я на самом деле давно знаком, и очень жаль, что наша дружба не состоялась в тот момент, когда могла возникнуть. - Другая – некто Светлана Васильева, она же Светлячок, снайпер Второй Народно-освободительной армии Марса. Может слышали про такую?

Пожатие плеч Сергея – не слышал, но Марат отреагировал более бурно.

- И откуда у вас такие знакомые? – напрягся он, тщательно скрывая ещё большее напряжение и обалдение.

- Из корпуса, конечно, - усмехнулся я.

- Вы хотите сказать… Что гражданка Васильева… Находится в корпусе королевских телохранителей Веласкесов? – Марат как-то нехорошо побледнел. – И что… Она там с самого момента окончания боевых действий?

Угу, информация не его уровня, а он чуть не пролюбил её как таковую. Я бы тоже затрясся, пытаясь расслабить сжатое до предела очко.

- Не совсем, - перебила меня, готового открыть рот для ответа, Света. – Я вхожу не в корпус телохранителей, а в корпус наказующих её величества. И да, с окончания боевых действий и по сей день. Предвосхищаю вопрос, тут я тоже работаю снайпером, как и дома.

Сергей раскрыл рот, перевёл взгляд на товарища, но так ничего и не понял, кроме того, что происходит что-то важное.

- Мы проверим эту информацию, - уважительно кивнул Марат и перевёл глаза на меня. – Сеньор Шимановский, мы имеем требуемые связи, вы можете вести с нами подобного рода переговоры, но я прошу паузу, скажем, до завтрашнего утра. Нам нужно проверить всю свалившуюся на нас информацию.

- Сеньоры, - покачал я головой, - мы не в игрушки играем. Завтра выродков по приказу моего друга безопасника арестуют. А через день-два выпустят. После чего они должны будут исчезнуть на время, если не дураки, а они вряд ли дураки. У нас нет времени. Пока они просто не знают, что мы знаем о них, и только поэтому все находятся в городе.

- А если не арестовывать их? Если… Убрать прямо так? – скривился от работы мысли Сергей. – Если доказательства у вас железобетонные, а «наверху» не против тихого устранения причастных… Нам проще работать «в поле», чем в застенках гвардии. Это слишком большой риск.

Вот с этого и надо было начинать! А то сидели, яйца мяли…

- Сеньоры, человек, мой знакомый, проделал работу. И должен получить за это слонов от начальства. Это его условия, не мои. Я передам вам информацию сегодня, безо всяких условий, как знак доверия. Если вы будете не готовы – утром сообщите. Если после этого подонки, хотя бы кто-нибудь из них, «слиняет» - я найду вас. Лично вас! – пронзил я взглядом вначале одного, затем второго. – И я даже ничего не буду вам делать. Отдам подругам из корпуса, там много марсианок, и им за ваше мучительное убийство ничего не будет, в отличие от меня.

Парни не побледнели только потому, что жизненный опыт. Но очень побледнеть хотели, ибо вновь поняли, что я не шучу.

- Если же, - продолжал я, - они начнут умирать до того, как начальство похвалит моего друга… Я снова найду вас. Вы останетесь живы, обещаю, но прошу заранее приобрести хорошую медицинскую страховку. Ближайшие полгода вам потребуется оплачивать дорогостоящее лечение.

- Вы юморист, сеньор Шимановский, - усмехнулся Марат. Звучали мои слова серьёзно, но это не значит, что я смог напугать их.

- Давайте не будем опускаться до угроз. У нас всё же общие цели, как бы высоко вы не «срали» на нас с крыши купола, - слащавой улыбкой поддержал его Сергей.

- Полностью согласен, - поддержал я. – Просто в силу юного возраста многие не воспринимают мои слова всерьёз. Тогда как я предельно серьёзен и откровенен.

- Значит, давайте на этом и остановимся, - подвёл итог переговорам Марат. – Завтра в девять утра мы дадим ответ вашему другу. – Кивок на Тимура. – До встречи. Подозреваю, эта не последняя. – Он встал и пожал мне руку. Я не ломался и искренне при рукопожатии улыбнулся. Ну, могут же быть нормальными, если захотят. После чего, почти торжественно, отдал ему капсулу, куда были скинуты перемещения восьми обычных нациков из условной Чёрной Розы – тех, которых заказчики тупо подставили, чтобы кто надо всё понял правильно. Да и зацепить марсиан им было проще, чем наёмникам, привыкшим к межнациональным командам – личный опыт.

Сергей также пожал мне и Тимуру руку, но молча. После чего они удалились, а подошедший сразу после них официант… Положил на столик конверт со счётом.

- Могли бы и так накормить, - заметила Света. – Мелочное жмотьё!

- У меня нет для вас других партнёров, - процитировал я какую-то старую известную фразу. – Есть только эти. Вот и давайте с ними работать.

- Теперь куда? – спросила она, когда мы вышли. – На встречу с их кураторами?

- Ну, кураторами не их, а диаспоры в целом. – Я вспомнил пухлого жилистого дядьку из УВР, который помог мне во время вендетты больше, чем все остальные инвесторы вместе взятые. – Туда – вечером. Пока давайте возьмём паузу и займёмся личным. Пара-тройка часов у нас есть.

- Я в Берлогу, - произнесла Света. – Вдруг надо помочь Огоньку?

Угу, как же. Мхом заросла на службе, а тут «движуха». Интересно. Да и контакты надо налаживать с ребятами – пригодятся.

- А я к себе, - задумчиво сказал Тимур и повернулся к марсианке. - Подбросишь?

И они пошли к машине нашего прикрытия – Паула не могла его не дать, в броне и до зубов вооружённое. И наличие рядом ангелов правящего дома – лишь аргумент от обратного: раз они есть – мы должны быть не хуже. Дабы показать Бэль, что она тут статист, никто. «Вдруг они получат приказ и свалят, а вы в логове без пяти минут врага?»

Я глубоко вздохнул и пошёл к машине высочества. Та как раз, завидя выходящих из шлюза ресторана нас, вылезла наружу и встала возле люка.

- Садись в машину, горе моё, - сострадальчески кивнула она на свой «Мустанг», поняв мою неуверенную походку правильно. – Не съем. Съем, но не сразу.

* * *

К Пауле вниз спустились вместе, в хорошем настроении, пусть по квартире и витало напряжение. Хорошо быть молодыми, мощный перепих – и любая проблема на время отошла на второй план. Решить её так не решишь, уже пройдено, но время выиграть для решения можно. И я точно уверен, что вторая половинка мешать мне в этом непростом деле сегодня не будет.

- Привет.

- Привет-привет! – Взгляды девочек встретились, будто тяжёлые мечи-двуручники. Но скрестившись, отскочили, и были убраны в ножны – мы здесь не для выяснения отношений.

- Есть новости? – нахмурил я брови. Паула покачала головой.

- К сожалению, нет. Операцию продумывали не лузеры. Профи, это чувствуется. То, что мы вышли на них через снайперов – чудо, чудеса иногда случаются. Как и было утром, четверо, так и осталось. Остальные появились ниоткуда растворились в никуда, и камеры ДБ не спасли.

- Из них два снайпера? – уточнила Изабелла, присутствовавшая на совещании утром.

- Да. – Я откинулся в кресле и прикрыл глаза, пытаясь расслабиться.

- Такое чувство, - это Паула решила пояснить Бэль, - что они, организаторы, специально подвели к группе профи подставных нациков из «Чёрной Розы», тщательно засветив их мордахи во всевозможных ракурсах перед камерами в других куполах. Восемь, всего лишь, из двух десятков бойцов, и к каждым нас аккуратно ткнули в лицо: «Это они! Они там были!» Тогда как из Южных мы знаем лишь о четырёх человеках, из них двоих мы знали вчера и всего двух вычислили объединив базы данных с ДБ. И меня очень тревожит это подведение к нам нужных, читай ненужных людей, Хуан. – А это уже мне.

- Всё закономерно, - ответил я, не открывая глаз. – У них трёхуровневая ловушка. Если не раскопаем там – нароем здесь. Захотим сами наказать – нас встретят. Не сами – дискредитируют. С какой стороны ни посмотри, всё обтяпывается не в нашу пользу мы так и так в минусе.

- И что же вы решили? – А это Бэль, тоже мне. Для неё совещание утром стало откровением. Я рассказывал о своих делах, но глубоко о них она не задумывалась. Насколько всё серьёзно, насколько широкие задачи перед нами стоят, осознала лишь несколько часов назад.

Я открыл глаза и улыбнулся.

- А что нам остаётся? Сами наказать парней мы не можем, значит надо их «продать» тем, кто сможет.

- Уж прости, но ЧВК это не та структура, которая может быть по зубам марсианской диаспоре, - съехидничала она. - Особенно сейчас, перед войной, когда у них от ста до двухсот человек на планете.

- Диаспоре я сдал только подставных лохов-ультрас, - парировал я. – Бельчонок, не влезай. Я потом всё расскажу, что планирую.

- Не доверяешь?

- Доверяю. – Я кивнул. – Не доверяю вашей клановой службе безопасности. Тебя могут слушать. И если наши ахи-вздохи вряд ли серьёзным людям интересны, то… В отличие от Берлоги, где мы чистим помещение каждое утро и вечер, тут электронщики не работали ни разу с момента твоего вселения. Нет?

Она хлопнула ресницами, задумалась, но согласилась.

- Хорошо. Потом расскажешь.

Паула заулыбалась – нравятся ей такие перепалки.

- С тобой поехать? – это она мне.

- А ты с группой?

Красноволосая обиженно выкатила глаза.

- А как же!

- Тогда нет, не надо. Я сам, с ребятами на подхвате. Останься здесь, думаю, вам с Бельчонком найдётся о чём поговорить.

- Хуан! – запыхтела «бельчонок».

- Солнышко! – улыбнулся я ей. – Нам нужно налаживать отношения. Всем нам. Начинайте сейчас.

- Тогда удачи! – бросила Паула и закинула ногу за ногу, поворачиваясь к хозяйке этого милого «лежбища морских котиков».

Я встал, взял оставленную ею на столике информационную капсулу с самыми-самыми последними данными, и пошёл к выходу.

Парни в машине и приятно и неприятно одновременно удивили. Они были… В лёгкой броне, с винтовками. Без шлемов, но шлемы лежали рядом, на сидушках.

- Во второй машине то же самое? – кивнул я на одного из них (их двое в салоне и один в кабине не считая водителя).

- Во второй пять человек. А нас трое, - отчитался старший их группы. Все парни – из наёмников, не марсиане, в чём есть своя логика.

- Ладно, поехали. Но бог вас упаси срываться без приказа!

- Решим! – отмахнулся старшой.

Памятник Хемингуэю. В руках неизменная булка хлеба из супермаркета через дорогу. Лавочки. Мамаши с детьми. Скейтеры. Дежа вю, но приятное. Люблю я сюда ездить и встречаться с людьми. Почему – не знаю, атмосфера, наверное, располагает. Безмятежность посреди Высокой Политики. Сел на лавочку с той же стороны, что и в позапрошлый раз, во время вендетты, когда просил этого же человека помощи, но другой – та же была занята бабульками, перетирающими косточки правительству Торреса и пенсионной реформе.

А вот и низенький плотный, но не толстый человечек. Крепыш. Не громадных марсианских параметров, а наоборот. То ли генетика такая, то ли много времени провёл вне Марса. Вальяжно, словно гуляя, подошёл, присел рядом. После чего я повернул выключатель электронного ключа в кармане, и навигатор сообщил об «автономном режиме».

- Добрый день, сеньор, я так и не сподобился узнать ваше имя, - начал разговор я.

- Моё имя вам ничего не даст, сеньор Шимановский, и на ход наших переговоров не повлияет, - почти равнодушно ответил он. - Так зачем же утруждаться?

Резкое начало. Сеньор недоволен. И настроен ко мне враждебно. Видимо не лично ко мне, а к делу, место в котором я ему подобрал. Не хочет сеньор связываться с чернухой. А придётся.

- Тогда может быть перейдём сразу к деловому разговору? – усмехнулся я и рукой завихрил голограмму перед нижней частью лица – чтобы сторонний наблюдатель не мог читать по губам. – У вас слишком серьёзная контора, чтоб говорить о погоде в Сан-Паулу.

- Вы быстро учитесь, сеньор Шимановский, - улыбнулся он и проделал такую же обязательную манипуляцию. – Да, действительно, в отличие от своего прямого начальства, я предпочитаю не переливать вакуум из колбы в колбу. И сразу, чтобы вы не теряли время, говорю «нет».

- Даже не дожидаясь вопроса?

- Да, даже не дожидаясь вопроса. У УВР Марса на Венере неплохая силовая поддержка, и недавно мы часть её использовали по назначению, защищая некого местного королевского племянника от сильных мира сего. Разумеется, с полного одобрения его родни. Но этот случай – исключение, так как мы работали на благо и процветание ЭТОЙ страны, страны-хозяйки. Сейчас же вы хотите предложить УВР ввязаться в местные клановые дрязги и подставиться, уничтожив одиозных личностей одной из не самых слабых частных военных компаний. Я допускаю, что каким-то неведомым мне образом вы вычислили абсолютно всех причастных, и я от лица УВР и президента Ноговицына могу обещать, что все они со временем будут уничтожены, но участвовать в показательных акциях, какие планируете вы и ваша компания, мои люди не будут.

- С чего вы думаете, что я планирую показательную акцию? – А дядька молоток! Но недооценил меня, ой недооценил. И это хорошо – иначе бы он вообще не пришёл на встречу, что мне не надо.

- А с чего бы вам в спешке записывать клип, не в студии, а в репетиционной, выпускать его среди ночи в сети и массово тиражировать во все «утюги» марсианской и русской диаспор? Я про клип о неизбежности воздаяния, про наёмника – хорошая песня, и музыка мне понравилась, хоть и скрипучая. Вы пообещали диаспорам, что найдёте и накажете виновных в убийстве болельщиков, и я подтверждаю, управление поможет с поиском и карой, но только без громких пафосных шоу. Которое, шоу, вы планируете на субботнем концерте в «Атлетико»? Потому так спешите? – посмотрел он в мою сторону, и в уголках глаз его заплясали бесенята превосходства и покровительства. Сеньор просчитал меня, как мальчишку (как он думал), и ему понравился результат – вот что я понял из его настроя. Он просто ставит юнца на место, в рамки, в которых работают серьёзные конторы, учит, а не то, что я подумал поначалу. Это хорошо, это мне куда больше по душе, чем отказ без объяснения причин.

- Сеньор, хотите я расскажу вам сказку? – нестандартно перешёл я к своей сольной партии. – Меня в корпусе называют сказочником, я люблю это дело.

- Что ж, попробуйте, - усмехнулся и поудобнее сел на скамейку дядька. – Я люблю сказки.

- Начало её я как-то рассказывал на тусовке молодой аристократии, в смысле наследников и наследниц правящих кланов, на вечеринке сеньора Манзони. Как глава такой могущественной структуры, как ваша, занимающейся моей безопасностью в частности, вы не могли не прочитать о ней в донесении.

- Предупреждение для Адриано, чтобы драпал к королеве? – Ехидная усмешка. - То бишь про Англию и короля Артура? Да, интересная была сказка. – Сеньор меня не разочаровал.

- Сейчас я расскажу продолжение. Скорее не продолжение, а некий вбоквел, с немного другими главными героями, - пояснил я. - Суть такая. Король Артур вдруг с чего-то решил, что Англия перед лицом норманн из-за Лужи слишком слаба. Маленькое королевство, мало порядка, низкая управляемость – всё такое. Ему нужна мобилизационная экономика чтобы отразить вторжение, а у него – клановый олигархат. И задумал он ситуацию исправить.

А исправить её, сеньор, можно только одним способом, другого пока не придумали. Дать по рукам клановой аристократии, забрав у неё львиную долю прав и привилегий. Экономика должна работать на государство, а не на них. Король должен управлять ею напрямую, а не ПРОСИТЬ что-либо сделать номинальных вассалов. Другого пути усилить государство просто нет. И делать это надо срочно, лучше всего вчера, если не позавчера.

А ещё про Артура могу сказать, что он был хоть и слабый король, но когда прижмёт – решительный. Один раз он уже доказал это, вторгнувшись на другую планету, в Шотландию, не отдав её норманнам. И сейчас, прижатый со всех сторон, он пойдёт на конфронтацию и попытается забрать у аристократии привилегии и права распоряжаться ключевыми отраслями.

Нюанс только в том, что аристократия вряд ли этому обрадуется. Ей плевать на норманн, на Артура, и совсем не плевать на свой кошелёк и статус. И попытка укоротить рост некоторых на величину головы тут не поможет – всё зайдёт слишком далеко очень быстро.

- Да, сеньор, я подвожу к мысли, что однажды мы услышим фразу «В Сантьяго идёт дождь»(z), - грустно рассмеялся я. - В любом случае услышим. Получится у королевы к тому моменту усилить страну, не получится – фраза всё равно будет произнесена.

А теперь варианты. Если королева успеет приготовиться и раздавит мятежников – честь ей и хвала. А если нет – её скинут, сковырнут, скопытнут, и это будет грамотное решение. Тут или/или, никаких полумер. Какие при таких раскладах перспективы у вас, у наших марсианских союзников?

Пауза. Для театрального эффекта. Сеньор эффект понял, оценил.

- Тут тоже два варианта. Плохой и очень плохой.

Плохой – если у власти останется королева. Вы для неё «младший партнёр». Те, о которых только ноги не вытирают, и только потому, что политес. Вы же и в войну на Земле ввязываетесь только для того, чтобы победным шествием своей маленькой, но гордой и мощной армии, поднять себе акции на переговорах с нею и уважение в Альянсе в целом. Вы как были полуколонией, туземцами, тонтон-макутами, так ими и останетесь. Личные тонтон-макуты местной королевы, которая пытается создать свою колониальную империю?.. Не самый плохой статус, но отнюдь не дающий поводов для самоуважения.

Но второй сценарий ещё хуже. Ибо если королева Лея «прикажет долго жить», вне зависимости от того, сядет ли на трон контролируемая мятежниками её дочь, или в стране воцарится республика, вы окажетесь не нужны местной кухне от слова «совсем». Зачем вы новым фактическим правителям Венеры? Что можете им предложить?

Ресурсы? Я за вас смеюсь! Какие у Марса ресурсы, кроме возможности жить на его поверхности в условиях одной третьей «жэ»? Таких, которых не было бы на Венере? Армия? У вас действительно сильная армия, не поспоришь. Но никакая военная промышленность, а войны выигрывают промышленности, а не армии. Цена вопроса – набрать в ВКС несколько новых бригад, и мы полностью покроем дефицит войск, если вас не будет рядом. Для богатой Венеры, а она хоть и маленькая, но богатая, вопрос решаемый. Экономика? Какая у вас экономика с двадцатью миллионами человек? Альфа в два раза больше всего Марса, безо всех колоний и секторов. И куда более развита экономически.

Вы не будете нужны новой власти, сеньор. Те люди, которые поставят новое правительство и рассадят по постам своих марионеток, не станут даже разговаривать с вами, не то, что подтверждать уступки, на которые по статусным причинам пошла королева Лея. Парируйте, возразите, если я ошибаюсь!

- Продолжайте, сеньор Шимановский, - бесстрастно произнёс человечек, но я чувствовал его внутреннее напряжение. Не видел, а именно чувствовал – владел собой сеньор неплохо. – У вас очень интересные сказки, не зря вас так прозвали.

- А я, собственно, закончил, - усмехнулся я и оскалился. – Не знаю, что будет завтра. Буду я жив или меня убьют. Будет ли жива королева, или не справится. Я не знаю, как поведу себя во время переворота, если доживу. Может быть вообще с Венеры свалю, на всё воля всевышнего. Но я совершенно точно знаю, что сейчас и здесь я – ваш единственный союзник, способный помочь. Не вам конкретно, не УВР Марсианской Республики, а всему Марсу в целом. Просто потому, что там живут хорошие люди, и говорят они на том же языке, какой я считаю родным.

Я предлагаю вам не тупить и не устраивать долгих охот на виновных. У вас есть железный повод действовать активно, «забив» на всех, включая королеву – надо лишь набраться храбрости им воспользоваться. – Я тяжело вздохнул – импровизация давалась нелегко. Но говорил правильные слова, они мне нравились. И собеседник слушал уж слишком наигранно-безразлично, что показатель.

- У вас есть железобетонный повод вмешаться. Местные кланы в разборках друг с другом вытерли о вас ноги, не потрудившись взять ваши интересы хотя бы в приблизительный расчёт. Наймиты одной группировки местных кланов для того чтобы раздуть недовольство и ослабить другую грохнули ваших сограждан, как будто вы – пустое место.

Они не могли сделать то же самое с местными, даже местными Обратной Стороны – те хоть и второго сорта, но люди. Вы же – туземцы, тонтон-макуты, гастеры без прав; вас можно бить, убивать, унижать – потому, что вы вообще никто. Кстати, это к слову об отношении к вам в случае их победы, они уже показали его реальным делом.

Если вы утрётесь, как собираетесь – о вас и дальше будут вытирать ноги. О тряпку всегда вытирают ноги. Вы убьёте виновных, но останетесь тряпкой навеки, навсегда. Абанкуэйро, Ортеги, Батисты, Ареолы и другие – сможете вы после этого доказать им, что являетесь стороной для переговоров? Что с вами вообще стоит садиться за стол? Я думаю, для них станет сюрпризом что вы не возьмёте под козырёк при первых же их распоряжениях. И вы возьмёте.

Ну что, сеньор без имени, поговорим серьёзно, или будете опять пугать и строить, как малолетнего юнца?

- Твои предложения, - буркнул он после минутной паузы.

- Шоу. Суперпупермегашоу. В котором вы будете главными звёздами.

Молчание. Наконец, согласный кивок – «продолжай».

- Да, я снял клип. И в субботу собираюсь перед всеми, кто придёт на «Атлетико», показать результат проделанной работы. Но работать буду не я, и не «Цитадель». Работать будете вы, марсиане, осуществляя священное право мести.

Первая часть шоу. Завтра я дам Алексу команду брать гопоту, которую отрядили для информационного прикрытия. Вы сегодня, заранее, дадите диаспоре добро, команду «фас», и их оперативно зачищают в тюремных камерах. Кстати, вы действительно курируете этих бандюганов из диаспоры?

Сеньор скривился, будто кислого съел.

- Не совсем. Скорее они отчитываются информационно и делают вид, что слушаются. Ключевые же решения принимают сами. Особенно очевидные. Я не могу запретить им делать то, что уронит репутацию УВР. Могу «тормознуть» дело на стадии исполнения… Но зачем, если выродки мне безразличны, а стратегически я уже потерпел поражение, позволив тебе навязать им модель мышления и поведения?

А я себя прям зауважал! Ай да я! Теоретически он саботировать целенаправленную массовую казнь выродков может, но практически я не оставил ему выбора, и ультрас завтра однозначно умрут. Это хорошо.

- Тогда переходим ко второй стадии операции. Здесь «рулите» вы, как именно вы, УВР Марса. Вы не должны уничтожать виновных из «Южного Креста». Вы должны уничтожить ВЕСЬ «Южный крест»!!! – эмоционально воскликнул я.

Я специально сделал паузу, и не зря. Ибо сеньору понадобилась целая минута для осмысления.

- Повтори? – попросил он наконец.

- Я говорю, вы должны сделать шоу, - последовал я просьбе. - Очень громкое и яркое. А потому, чтобы не мелочиться, вы должны уничтожить всю эту ЧВК, как организацию. Я вижу это так: в город вводятся подразделения десанта из расквартированных за его пределами двух ваших бригад. Под прикрытием тяжёлой техники десанта, ваш спецназ штурмуют их головной офис, который, поверьте мне на слово, я там был, очень хорошо охраняется. Гвардия в разборки не лезет – там, где воюют мехи, ей по определению делать нечего.

Тётушка Алиса молчит, я это устрою, появится к шапошному разбору и проблем не доставит.

Королеву же ставим перед фактом – эти выродки вас унизили, вы отомстили, «а хотите протестовать и бузить – летите в космос». В свете войны с вашим участием, которая должна вот-вот начаться, я бы на её месте проглотил и уступил, тем более, вы предоставите доказательства вины «ЮК». А потом, после войны, ей будет не до старых дрязг.

Аристократия же увидит то, чего не ожидала – могущественную сторону для переговоров в будущем, с которой лучше считаться. Не знаю, что вы сможете продавить в случае «дождя в Сантьяго», но вы определённо сядете за стол и будете разговаривать.

А чтобы вся планета точно узнала о вашем участии, что вы – это были именно вы, я на концерте лабаю клип, где русским по белому в углу, в качестве логотипа, на записях, снятым вашим спецназом с места штурма, будет написано: «Оперативная съёмка УВР МР»

Я снова замолчал и шестым чувством наблюдал, как колбасило и корёжило сеньора куратора. Наконец, он выдохнул:

- Вы ОЧЕНЬ интересный собеседник, юный сеньор! И просто замечательный сказочник! Может пойдёте ко мне, на стажировку? - Он улыбнулся. Я в ответ тоже.

- Нет, к сожалению. Хотя именно в вашей организации постажироваться бы хотел. И раз разговор зашёл о кадровой теме, сеньор, мне нужен инструктор, специалист по уличным боям. По боям в толпе во время мирных массовых беспорядков без применения оружия, - пояснил я, а то первая версия звучала совсем не так, как требовалось.

- Это меньшая из наших проблем, юный сеньор. – Он снова улыбнулся. И я понял, что коротышка согласился. Как будет проталкивать решение через начальство, а главное, своего президента, считающегося собачкой на побегушках королевы Леи – не мой уровень, не имею понятия, но самого сеньора я завербовал, если можно так выразиться, и даже ничего для этого не потратил.

(z) «В Сантьяго идёт дождь» - кодовая фраза, которую передали по Чилийскому радио, послужившая началом военного переворота генерала Августо Пиночета против законно избранного президента Сальвадора Альенде