Кабальеро плаща и гитары. Том 3, 4, 5

Глава 39. Дёргая тигра за усы

Глава 39. Дёргая тигра за усы

Вино должно быть выдержанным. Должно дозреть. Также и мысль, идея, которую вбрасываешь в инфополе – она должна быть выдержанной и строго дозированной. Ибо точечный укол даст нужный эффект только если сделан в строго определённое время. Чуть раньше – поднимется шум, который быстро затухнет. Чуть позже – не появится даже шума. Только хардкор балансирование между Сциллой и Хрибдой на голой интуиции! Но мы же не ищем лёгких путей?

Чтобы сделать из Лёхи мессию, ему нужно придать вес. А по здравому размышлению я понял, что сделать это можно только одним способом – «назначить» его лидером главной террористической группировки планеты последнего десятилетия. Да-да, отдаю отчёт, что говорю – в этом десятилетии мы главные террорюги Венеры, пусть и существуем лишь пару месяцев. Ибо с момента разгрома марсианских террористов во время Первой Марсианской никто на наш уровень по масштабам зверств не выходил. Были ещё некие акции во время Второй Марсианской, но их быстро пресекли – королева тогда действовала жёстко, а, моё личное мнение, иностранные разведки просто не успели подготовиться к террористической войне на нашей территории силами казачков-фанатиков, ибо не думали, что Венера вообще может в ту афёру влезть. А закладки вроде террористических ячеек без всесторонней поддержки правящей элиты за день не делаются.

Вечером планетарные сети лихорадило. В официальных СМИ не было ничего эдакого, видимо там не успели получить инструкции как реагировать, лишь фоном сказали, что «напавший на сенатора Домингеса одиночка-наёмник, ветеран, отрицая свою связь с «Цитаделью», одновременно пытается назвать себя лидером этой организации». Там больше было про то, что у Лёхи ку-ку, сдвиг по фазе, ибо только ненормальный человек мог выкинуть такую глупость. И смотря официальные каналы, анализируя их подборку, я даже мысленно с их точкой зрения соглашался - не важно из чего сделано мясо, важно под каким соусом ты его подаёшь. Но вот несистемников трусило не по детски. И Лоран отметилась. И мой новый знакомый с сорок четвёртого канала по имени Веспасиан устроил в студии дискуссию с парой приглашённых экспертов, закончившейся постановочной, но яркой дракой с мордобоем. Все споры сводились к тому, верить Алексею или нет, что он именно лидер «Цитадели». Хорошо хоть тут люди опытные, не сомневались в его адекватности. В целом было шумно.

На националистские порталы не лазил – было жаль свою психику, но с одной стороны Слон скинул много интересных подборок, где латиносы клялись убить Алексея в тюрьме, куда его засадят «на стопицот тысяч лет», с другой Дайсон подкинул противоречивые данные с сайтов русских «имперцев». С русскими была беда – они разделились на два лагеря, которые, о чудо, имели единственно верную точку зрения и слышать не хотели мнение противников. Одни говорили, что Лёха шарлатан, на худой конец слабоумный, выдающий себя за главу серьёзных людей. Ибо не может лидер столь серьёзной организации делать такую откровенную дребедень, как нокаутирование какого-то жалкого сенатора, и тем более не будет признавать свой истинный статус. И вообще найдёт для такой работы исполнителей – зачем самому подставляться? Логично в общем. Другие же признавали, что он тот за кого себя выдаёт, и этим поступком просто хочет славы. Хочет признания, а после – подмять под себя все националистские организации Обратной Стороны, имея авторитет правдоруба, борца с режимом и вообще правильного пацана, и, о чудо, даже миротворца! Сволочь короче эдакая с любой стороны, как ни посмотри.

Копья ломались по словам Серёги знатно, но он не стал утомлять подробностями; сказал об общем тренде и ладно. Я же брезгливо про себя усмехнулся, представляя, какая клоака эти «идейные борцы» с Обратной Стороны. Нет, с ними мне однозначно не по пути. Ни с кем из них. Вольница идиотов с кучей собственных мнений, не слушающих друг друга, крайне далёких от реальной политики и реального представления о происходящем. Я не сварю с ними каши. Надо создавать свою партию, под неё писать свою идеологию, которую пропагандировать, записав остальных во враги, или хотя бы в несистемники. Не хочется так поступать, но придётся – такие союзнички, как русские «патриоты», хуже любых врагов. Как это будет выглядеть в реале – вопрос завтрашнего дня, не сегодняшнего, но я, наконец, осознал масштабы проблемы. Мне нужна мощная партийная работа, а я до вчера считал это слово ругательством, какой там опыт! Один, на командно-волевых, не справлюсь – нужны спецы, а знакомых, способных даже просто дать совет, не то, что взвалить что-то на себя, пока нет. Правда есть время, ведь Лёхе дадут вряд ли полгода. Скорее полтора-три. И нужно начинать работать это время прямо послезавтра, если хочу успеть к его освобождению… Которое кровь из носу надо обставить с помпой.

Также вчера произошло ещё одно событие, кардинально вмешавшееся в мои стройные планы. Не то, что оно их испортило или изменило, но внесло коррективы, а в итоге (простите, уж так случайно получилось, в процессе) даже ускорило массовое восстание под эгидой сеньоров. В общем, когда я выходил из мэрии, где провёл несколько часов в ожиданиях и очередях, подписав с полдюжины разных бумаг для организации уличного концерта, мне позвонил Эдуардо. В отличие от Фрейи, с которой мы видимся часто, его отца, и как ни странно матери, с принцем мы практически не пересекаемся, и звонок был неожиданным.

- Привет, Хуан. Занят? – напряжённо произнёс он. Видимо думал, что могу его послать, а быть посланным ему, учитывая статус принца, не хотелось. А ведь при ином настроении я действительно мог и послать, чего уж там!

- Нет, могу говорить, - смилостивился я, вложив в голос тепло и доброту – нечего детей пугать. Присел на лавочку у фонтана у входа в мэрию, махнув девчонкам: «Всё в порядке».

- Хуан, я это… В общем, ты встречаешьсяс моей сестрой, - продолжил он. - А другая моя сестра тоже за тобой бегает. И кузина… Обе кузины. А я…

- Эдуардо, говори сразу как есть? – форсировал я – не люблю неуверенность.

- В общем, я понимаю, что ты станешь членом нашей семьи. Однозначно, без разницы кто из них в этом забеге победит. Но не общаюсь потому, что… - Пыхтение. – Хуан, я просто злился за тот ангар. Когда ты избил меня. При девочках. Много думал, ты, чёрт возьми, был прав… Но…

- Но то, что это было при девочках – сложно простить. Да, понимаю, - Я улыбнулся во всю ширь, чтобы он это почувствовал.

- Вот-вот. Но это… Глупо, в общем, злиться на такую ерунду. И я решил, что нам нужно найти общий язык. Я не враг тебе, и не хотел, чтобы ты воспринимал меня через негатив. Помню, ты злишься за ту машину, когда я… Тех людей… Но я действительно больше никогда не садился за руль, и больше никогда так не поступлю.

Я скривился – болезная для меня тема. Но время не стоит на месте, и люди меняются, и то, за что я был готов убить вчера, имеет полное право измениться к лучшему. Я и сам не агнец.

- Эдуардо, я говорил со своим священником, - начал я, вспоминая тот непростой разговор с падре Антонио два месяца назад. - Он назвал это грехом гордыни. Сказал, что господь сам решит, что с тобой делать, не мне, смертному, тебя судить. Потому я не то, что тебя прощаю… - Я скривился. - Кто я чтобы тебе прощать? Но я увидел, что ты не такой, как думал вначале, и за эту машину будешь отвечать не передо мной. Она между нами больше не стоит.

- Спасибо, Хуан! – с благодарностью воскликнул принц. Блин, для него это действительно было важно. – Спасибо!

Хорошо, и что теперь? Я приготовился к выстрелам главного калибра – послушать ради чего он позвонил И хорошо, что сидел. Ибо Эдуардо, повеселев, бодро выпалил:

- Ну, раз так, то я приглашаю тебя на свой день рождения.

Что тут скажешь? Принцесс я трахаю, да, но на официальные дни рождения членов королевской семьи пока приглашения не удостаивался. Ведь это ОФИЦИАЛЬНОЕ мероприятие, проводимое с понтами и помпой, на котором будет присутствовать молодняк половины Альфы, в смысле аристократии. Я пока не дозрел ни в чьих глазах до этого - Эдичка обошёл сестёр на два корпуса.

- И когда он будет? – только и осталось произнести мне.

- Завтра, конечно! – Эдуардо сиял. Понял, гадёныш, что я ни сном ни духом об этом знаменательном событии, и это его позабавило. – Празднуем во втором малом банкетном «Короны». Там много кто будет, приезжай.

- Эдуардо, предмет ты штопанный, предупреждать же надо! – Я был зол – ничего не сказать – Раньше не мог позвонить?

- Так я думал, ты знаешь. Ты же с Бэль, я думал, она тебе сказала.

Я про себя выругался – кто-то сегодня познает прелести анального секса. Не говорю про приглашение пойти вместе с нею, но просто сказать, что скоро будет такое-то событие, могла?

- Она не сказала. Почему – не знаю, может тоже думала, что я в курсе и слежу за вашим графиком семейных торжеств. А я теперь понятия не имею, что тебе дарить.

- Хуан, свои люди, я тебя не ради подарка приглашаю, - скривился на том конце принц. – А про Бэль… Она наверное приготовила подарок от вас обоих, и притащила бы тебя по факту – она такая. Не злись на неё.

Угу, «Хуан, сегодня вечером не строй планы, мы идём в Корону к моему брату на праздник». Действительно, она такая.

- То есть Бэль ты пригласил? - вычленил я информацию.

- Бэль? Нет. – Недоумение в голосе. – Она – моя сестра, зачем её приглашать? И так придёт. И тебя бы привела.

Только если ты с нею – то подарок от вас двоих, тебе ни о чём думать не надо, но и отвечает тогда за тебя она. Когда ты сцепишься с кем-то из гостей, а ты сцепишься, за тебя будет она краснеть…

- А пригласив меня, - перебил я, - ты берёшь ответственность за моё поведение на себя. – Наконец, дошло. – Ну ты и жук!

- Вот-вот. Так что дело не в том, что ты придёшь или не придёшь. А в том, что я готов самостоятельно взять перед обществом Венеры ответственность за тебя, как твой будущий шурин. Для налаживания отношений. Ну так что, договорились?

Я покряхтел, но вариантов, кроме единственного, больше не было.

- Да. Конечно. Подъеду. Но подарок, если не успею придумать, будет позже. Оки?

- Какие вопросы!

Вот какие дела девочки и мальчики. Его высочество дулся, но таки простил будущего зятя и пошёл навстречу. Давно пора, неопределённость с Эдуардо напрягала. Что ж ему, паскуднику, подарить?

* * *

Марат брюзжал за срыв операции. Брюзжали и его люди. Стоило большого труда убедить их, что так было нужно.

- Вань, а заранее спрогнозировать можно было, что в этот вечер «эффект от избиения поломает обществу Венеры кайф от осознания Лёхиного признания?» – выговаривал он мне, от имени всех своих бригадиров (или как их командиры групп называются).

- Я не бог, брат! – оставалось оправдываться мне,разведя руками. - К тому же прокурор мог и не задать тот вопрос. Пришлось бы нам его проталкивать. А раз так, то ваш выход мог бы и подсобить, помочь в усваивании материала.

Он покачал головой, но остался при своём мнении.

- Завтра тоже можешь всё отменить?

- Нет, завтра начинаем без оговорок, с самого утра, - отрезал я, сверкнув глазами. - Я даже на заседание не пойду – там больше нечего делать. Главные слова прозвучали.

- Не послушаешь, сколько ему дадут? – хмыкнул союзник.

- А на это повлияет, буду я внутри или нет? – Я усмехнулся. – Там адвокат Лопес. Он профессионал. Здесь я буду нужнее.

И вот этот долгожданный день. День первого боя. Всё, что было до – подготовка, тасовка фигур, мелкий размен. Сейчас же первая серьёзная операция, с очень серьёзными последствиями. Которые дай бог удержать, не потеряв нити управления процессом.

Половина одиннадцатого. Перед зданием суда начали появляться первые вражеские бойцы орательного фронта. Казачки конечно, засланные. Но идейные – на эту акцию выбирают только идейных, благо выбирать там есть из кого.

Половина двенадцатого – их уже человек сто. На самом деле сто человек – мелочи, особенно в масштабах Альфы. Да, город колониальный, и по сравнению с мегаполисами латиноамериканского континента так себе. Но Тридцать миллионов – это тридцать миллионов.

Двенадцать. Началось самое интересное. Активистов начали подвозить. На пассажирских фургонах, вместе с реквизитом – баннерами, плакатами и транспарантами. Эти ребята были более злыми, мощными и накаченными, чем все другие – спецы. Профессиональные активисты, которые могут и коня на скаку, и кастетом в морду, и в рукопашную с гвардией. Описываю так подробно потому, что вчера их было всего три десятка – самый костяк. Сегодня, после признания Алексея, типчиков навезли больше сотни – видимо попец у куратора мероприятия что-то почувствовал. Сотня боевиков, мать его! И ещё сотни три кивал. Из них всего с сотню добровольцев, кто пришёл самостоятельно – поорать, высказав властям своё «фи», или за компанию с опытными товарищами. Отмечу, что девушек среди активистов было немало – с сотню, наверное. Причём многие были из профессионалов – размалевали лица гримом в цвета флагов, и ещё бог весть в какие символы, а несколько барышень даже оголили грудь. Я тогда задал себе вопрос, жалко ли мне их? В тот момент ответил, что скорее нет. Но уверился в правоте выводов чуть позже, когда увидел, как эти сеньориты действуют в драке. Подлые твари, не стеснённые понятиями чести бойца, которыми грешат все мужчины.! Мужчины – самцы, это оставляет отпечаток на психологии; им нет резона добивать противника, главное показать, что ты круче. Эти же твари не признавали никаких правил, подбирались поближе, и, пользуясь тем, что их стараются не трогать, кидали в гущу противников бомбочки, файеры; бросали парням в глаза пузыри с едкой жидкостью, распыляли какую-то химию, от которой с лица слезает кожа. Суки, короче! Это происходило не только в сегодняшней драке, но уже после сегодня я максимально распространял установки для всех, кто услышит – бить сук так, чтобы не оставили потомства. Ибо что за потомство будет у таких выродков в юбке – лучше даже не думать. Не то, чтобы меня все прям таки бросились слушать – в драке каждый сам себе хозяин – но некоторым сучкам и в следующий раз, и в финальных боях, досталось сильно.

Половина первого – заседание началось. Здание оцеплено полусотней спецназовцев минюста. Где-то во дворах – несколько машин специальной полиции. Они и те два дня тут были, и сегодня дежурят - на всякий случай. Всего их тоже около полусотни, правда, в снаряге-скафах, что плюс, зато без штурмовых игломётов, что минус, если сравнивать с охраной суда. Гварды вмешаются, когда всё будет закончено, быстрее не успеют, да и вряд ли захотят лезть в дерьмо - не для того они тут. Перед зданием собралось уже пять сотен орущих архаровцев из актива латинских ультрас, и толпа журналистов человек сто – вокруг, рассыпаные по местности.

- Начали, - произнёс в ушах голос Паулы, и уже заранее стянутые в купол машины, маневрировавшие до этого по району, начали стекаться в одно место - метров за пятьсот до здания суда выше по улице. Движение по улице дорожники заблаговременно перекрыли (как и вчера, а вот позавчера не стали – толпа была не сильно большой), и дальше, после десантирования, идти вперёд парням никто не мешал.

Поскольку акция не санкционированная, никаких заслонов на улице не было, просто несколько гвардов прогоняли машины в боковые переулки, показывая, что дорога закрыта. Ну, тут улица центральная для купола, но не настолько критически важная в масштабах района, в полдень её можно перекрыть без большого ущерба инфраструктуре. Узрев кучу брутальных мужчин со злыми глазами, гварды перешли на другую сторону движения, даже не пытаясь связываться и не пускать, а после их прохода спокойно вернулись и продолжили отгонять назойлевых водил, не понимающих знака, что дорога закрыта. Ну хоть тут без проблем - я недооценивал Латинскую Америку.

За триста метров до противника парни Марата начали строиться в шеренги, согласно боевому расчёту. Оказавшиеся на их пути зеваки и журналисты спешно стали тикать с дороги к домам, прижимаясь к оным, давая грозной армаде пройти. А армада, чеканящая шаг, была именно грозной – мне самому там, в толпе на их пути, было бы страшно.

Наци их заметили, крики и лозунги смолкли. Парни шли, почти в ногу, молча, только над строем где-то в задних рядах появились флаги – чёрно-жёлто-белые русские имперки. Но вот кричалок никто кричать не собирался, как и пререкаться с противником, вступая в перепалку. Это была скорее пассивная красная тряпка, вдруг враг сам на них набросится?

Две сотни. Всего лишь. Но для неширокой улицы в Центре – самое то. Строй не эшелонированный, не рассчитанный на оборону, но, по словам Марата она не должна понадобиться. Я менжевал если честно, ибо почти не смотрел, что творил с парнями специалист с Марса. Если пять сотен ультрас прорвёт их ряды, вклинится в прорыв и рассечёт, то парней забьют по частям. Но Марат был каменно спокоен и на мои волнения лишь покровительственно улыбался.

Двести метров. Над улицей повисла тишина – все-все ультрас, не говоря о журналистах и посторонних у стенок домов, замолчали, перехватывая нехитрые орудия труда, с которыми можно вступить в бой. Я и не сомневался, что арсенал у них будет с собой. Трубы, самодельные дубины, кастеты, что-то ещё… А, ну да, сами плакаты – какое-никакое оружие. Вродков же никто здесь не досматривал, ни сегодня, ни вчера; гвардам оно не надо, приказа не было – стоят себе люди, орут, никого же не обижают… А минюстовцы охраняют здание суда, в которое архаровцы и не думали соваться.

Сто пятьдесят. Над толпой ультрас раздался первый выкрик, что-то типа: «Бей их!». Жидкий, облезлый какой-то. Но вот его так же робко поддержали. А вот ещё выкрик, и ещё. И ещё. Всё смелее и смелее. И вот под куполом раздался рёв нескольких сотен лужёных глоток. Их становилось всё больше, больше, и под конец слитный рёв можно услышать было, наверное, на Нептуне.

- Стой, р-раз-два! – услышал я в ухе голос Марата, и колонна «имперцев» резко встала. Чувствовалась военная выучка – у собственно актива сеньора Мартынова (а это всё же его ресурс, хоть он и прячется) все ребята серьёзные. – Облачение активировать! Р-раз-два!

Примерно пять счётов заняло облачение. Каждый из парней первой шеренги держал в руках «палку», разъехавшуюся вверх и вниз, образуя пластинчатый щит. Прочный и лёгкий, способный выдержать удар металлической трубы или каучуковой дубины. В руках же самих парней появились те самые дубины – привет от китайской диаспоры Альфы. Любят мандарины деньги, ободрали меня знатно, но зато и найти у них можно самого чёрта – хороший ассортимент. Ну и доспех. Тоже трансформер, смотревшийся комично, но мы пробовали его пробить ножом – ни фига. Хороший доспех, надёжный, пусть и выглядит карикатурно. Начиная с головы и почти до колена – в лучших традициях древности.

Знаете на что это было похоже? На римский легион. Когорта римского легиона из двух манипул, идущих по одной и другой стороне дороги. Выставив вперёд титановые щиты, чеканя шаг, парни шли вперёд, заманивая противников реющими за спинами флагами. Секунда, два слова командира – и выстроятся в легендарную «черепаху». Прямо фильм исторический можно снимать.

Пятьдесят метров. Всё это время с момента активации щитов шеренги шли в тишине – нацики… Ну, «обосрались» сказано громко, но то, что удивились, и сильно удивились – не то слово. Бить знакомого, известного тебе противника – это здОрово. А бросаться на доты неизведанного и на вид страшного – тут надо яйца стальные иметь. Но и отступить, убежать протестующие не могли. Их всё же было в два с половиной раза больше, да и не поняли бы их. Они бы и сами себя не поняли. Но первыми прыгать на щиты доброхотов не было.

Тридцать метров. Стало понятно, что сшибка неизбежна, и только тут среди активистов начался рёв, которым народ заводит себя перед драчкой. «Э-э-э-э», «У-у-у-у-у» и «А-а-а-а-а!». И, наконец, разрозненная лавина наци бросилась на стройные ряды римских щитов.

Их было много – точно, что лавина. Но они были нестройные. Каждый из них был храбр, и их было больше… Но перед ними высилась стеной более высоко организованная система, и у мальчиков (и девочек) не было шанса. Я знал об этом в теории, но только теперь увидел, как такое происходит воочию.

Первая линия легиона держала удар, держала щиты, на которые налегали активисты. Вторая же огрызалась из-за их спин, латая прорехи. Но местами, то там, то сям в «черепахе» появлялись пробелы, в которые радостно устремлялись протестующие. Однако попав внутрь, их не менее радостно, правда молча, встречали суровые парни второй линии, и приходовали так, что встать после этого с бетонопластика до приезда скорой уже никто не мог. Прорвавшихся выводили в тыл когорте, где чинно оставляли лежать на земле с чем-либо переломанным.

Но иногда протестующие осознавали опасность и не ломились сломя голову, в разрыв стены, держа уже свой строй. И тогда вторая линия… Затягивала невезучих активистов из первого ряда специальными палками с крюками и ремнями. Мать его, а вот этого я не видел! Круто же! Передние пытались отбиться от захвата, но податься назад не могли – на них давили их товарищи второго, третьего и далее ряда… И тел на бетонопластике сзади прибавлялось. Их пытались отбить свои, но стены щитов быстро смыкались, а тех героев, кто влез таки в прореху некие плохие товарищи больно-больно били, заставляя податься назад. Наци выли, ревели, но ничего не могли поделать, и… Медленно, шаг за шагом, отходили, несмотря на преимущество.

Будь перед зданием суда только «кивалы», всё было бы кончено быстро. Но актив ультрас попытался организовать сопротивление, как умел (а эти ребята умели). Были и попытки вырвать щиты. Были попытки выдернуть вместе со щитом кого-то из легионеров. Были просто попытки перелезть через стену сверху, устроив кучу-малу с прорывом линии за щитами. Но прорвать линию им так и не удалось - даже в самые опасные моменты, когда за первую линию сверху десантировалось несколько неслабых и злых качков, вторая линия когорты попытки прорыва купировала. Зло и остервенело – парни Марата не часто привыкли видеть врага в лицо и пользовались моментом. И всё это учитывая отсутствие тылов у когорты!

И в один прекрасный момент протестовавшие дрогнули. Вначале на одном фланге, затем на другом. Затем и активисты. Полтысячи человек, бьющихся с наступающей военной машиной наследников Цезаря и Мария, развернулись и устроили драпака, что только пятки засверкали. Когорта же не сломала ряд, пытаясь догнать кого сможет, нет. Легионеры продолжали чеканить шаг, добивая тех, кто задержался, кто не мог бежать по техническим причинам - на поле боя в итоге осталось около сотни нациков различной степени тяжести. Часть бежавших (тот самый актив) вновь доказали, что непростые противники – они смогли остановиться, перегруппироваться и снова ударить. Видимо не хотели бросать своих, попавших за щиты. Но теперь их встретил вдвое превосходящий по численности противник, и берсеркизм прыгающих на щиты с намерением перепрыгнуть и задать жару там, ничего нападающим, кроме потерь, не дал.

На первые полосы всех СМИ попала картинка, как сидящего на коленях латинского наци (в форме цветов Старой Империи», орущего, держащегося за окровавленную голову, добивает дубиной кто-то из приблизившейся холодной молчаливой ощетинившейся щитами когорты. Из-за шеренги которой гордо реял русский трёхцветный стяг, символ борьбы Обратной Стороны за свои права.

Победа. МОЯ. Первая настоящая в этой партии. С почином, сеньоры!

…Налёт гвардии, случившийся через восемь с половиной минут, описывать не буду. Наши не сопротивлялись, сложили лапки кверху, деактивировав щиты, доспехи и бросив дубинки. Но озверевшие от вида крови гварды били их, отводя душу, не вспоминая о своём высоком звании лишь стражей порядка, а не палачей. Суки! Но тут, к сожалению, я ничего сделать не мог. Даже записав все лица и номера жетонов, не встречать же каждого из гвардейцев вечером после работы с дубинами? Наши парни знали, на что шли, поголовно добровольцы, а значит работаем с тем, что имеем.

Ну что ж, теперь разбор полётов, и к Эдуардо. Ах да, уточнить, что там было на заседании, и сколько дали Алексею.