Хозяйка медовых угодий

Глава 44.

Я проснулась рано, ещё до того, как слуги принесли завтрак — нервы не давали спать спокойно. Вчерашний вечер с Ксавье у камина был таким тёплым, таким близким, но сегодня всё это отодвинулось на задний план. Слушание... Слово само по себе пугало меня. Я — простая женщина, пусть и в теле молодой Марисы, — должна была стоять перед герцогом, перед бароном Гельмутом, и смотреть, как рушится его империя лжи. А что, если он вывернется? Что, если его власть окажется сильнее доказательств?

Я встала, подошла к окну, глядя на сад внизу — ухоженные клумбы с цветами, фонтаны, где вода искрилась на солнце. В прошлом мире я читала о таких замках в книгах, но никогда не думала, что окажусь в одном из них.

Служанка тихо постучала в дверь, а затем вошла с подносом: свежий хлеб, масло, фрукты, травяной чай.

— Его светлость велел передать, что слушание начнётся в полдень, в большом зале, — сказала она, ставя поднос на стол. — Если нужно платье или что-то ещё...

— Спасибо, — ответила я, стараясь улыбнуться. — Я... справлюсь.

После завтрака я надела то же изумрудное платье — оно казалось мне теперь талисманом, придающим уверенности. Шайна и Лина зашли ко мне: Лина в своём розовом наряде, свежая и возбуждённая, Шайна — в синем, с прежней тревогой в глазах.

— Мариса, а что будет на этом... слушании? — спросила Лина, садясь на край кровати. — Мы увидим барона? Он... не заберёт меня?

Я обняла её, чувствуя, как сердце сжимается до боли.

— Нет, милая. Никто тебя не заберёт. Ксавье и герцог защитят нас. А барон... он ответит за всё.

Шайна стояла у окна, глядя вдаль.

— Я... боюсь, Мариса, — прошептала она. — Он ведь уже узнает, что я помогла бежать. Он меня убьёт.

— Не убьёт, — сказала я твёрдо. — Мы вместе. И герцог на нашей стороне.

Ксавье зашёл через полчаса, в строгом тёмно-зелёном камзоле с серебряными пуговицами. Он выглядел вполне уверенным, и мне это также придало сил.

— Готовы? — спросил он, оглядев нас. — Эдмунд уже послал за бароном. Тот прибудет к полудню.

— А Лина? — прошептала Шайна. — Ей... нужно быть там?

Ксавье покачал головой.

— Нет. Пусть остаётся в комнате с прислугой. Это не для детских глаз. Но мы... мы должны быть сильными.

Мы спустились в большой зал ближе к полудню. Зал был огромным: высокие потолки с лепниной, длинный стол из дуба, где сидел герцог во главе, в окружении советников — двух пожилых мужчин в мантиях, с пергаментами в руках. Флаги герцогства висели на стенах. Герцог Эдмунд выглядел строго: в официальном одеянии, с цепью на шее, символизирующей власть.

— Ксавье, Мариса, Шайна, — кивнул он, указывая на места слева от себя. — Садитесь. Барон вот-вот прибудет. Я велел страже не медлить и сразу вести его сюда.

Мы сели, я — рядом с Ксавье, Шайна — напротив. Сердце стучало так, что казалось, все слышат. Минуты тянулись, как часы.

Наконец, двери зала распахнулись с грохотом, и вошёл барон Гельмут фон Крейц. Он был в своём обычном великолепии: красный плащ, расшитый золотом, сапоги начищенные до блеска, но лицо — бледное, глаза злые, как у загнанного зверя. За ним следовали двое слуг — один с сумкой документов, другой — просто для вида. Хильда не пришла, видно, барон оставил её в имении.

Барон остановился посреди зала, поклонился герцогу — коротко, без почтения.

— Ваша светлость, — сказал он голосом, полным яда. — Вы вызвали меня. Что за срочность? Мои земли в порядке, налоги уплачены. А у меня есть и другие дела…

Герцог поднял руку, останавливая его.

— Не спеши, Гельмут. Это слушание. Обвинения против тебя серьёзные. Так что садись.

Барон сел напротив нас, его взгляд упал на меня — полный ненависти. Потом на Шайну — она вздрогнула, опустила глаза. Затем на Ксавье — и здесь барон прищурился.

— Граф фон Лир... — прошипел он. — Так вот кто за всем стоит. Лесничий, ха! А я-то думал, почему вы суёте нос в мои дела.

Ксавье не дрогнул, посмотрел прямо на барона.

— Не в ваши дела, барон. А в преступления, мимо которых я не имею права пройти. Ваша светлость, позвольте представить доказательства.

Герцог кивнул:

— Говори, Ксавье. Мы слушаем.

Ксавье встал, разложил на столе бумаги — счета, письма, карты каналов.

— Барон Гельмут сливает воду из наших земель в соседнее герцогство. За взятки. Вот счета — золото от тамошнего лорда. Вот письма — договорённости. Каналы перекрыты по его приказу, крестьяне мрут от засухи, поля чахнут. Я нашёл свидетеля — бывшего писца Торина. Он готов подтвердить.

Барон вскочил, лицо его вмиг покраснело.

— Ложь! Это подделки! Кто такой этот Торин? Тот прохиндей, которого я пргнал за воровство?! А вы, граф, — обманщик и предатель! Вместо того чтобы служить королевству верой и правдой, якшаетесь с батрачками!

Он ткнул пальцем в меня. Я сжала кулаки под столом, но Ксавье положил руку на моё плечо.

— Все документы подлинны, — сказал он спокойно. — Печати настоящие. Ваша светлость, проверьте.

Советники взяли бумаги, зашептались между собой. Герцог нахмурился.

— Похоже на правду, Гельмут. Что скажешь?

Барон фыркнул.

— Интриги! Эта девка, Мариса, — она ведьма! Оживила пасеку колдовством, сеет смуту среди крестьян. А Шайна — предательница, сбежала из моего дома!

Шайна задрожала, но я взяла её за руку.

— Не бойся, — прошептала я.

Ксавье кивнул мне, потом достал последнее письмо — от Эйлы.

— Это не всё, ваша светлость. Есть ещё тайна. Письмо Эйлы Селиван, сестры Шайны. Она умерла пять лет назад, но оставила вот это. В нём — признание: Лина, дочь Эйлы, — незаконнорождённая дочь барона Гельмута. Он соблазнил служанку, а потом бросил. Эйла скрыла сей факт, чтобы защитить ребёнка. Но барон знал, судя по всему знал, или догадывался, потому и держал Лину в имении, как рабыню.

Зал замер.

Барон побелел, потом покраснел снова, вены на шее вздулись.

— Ложь! Гнусная клевета! Эта девчонка — не моя! Эйла была шлюхой! Кто знает, от кого она понесла!

Шайна вскочила, глаза горели.

— Замолчи! Эйла была хорошей! Ты её погубил — заставлял работать до изнеможения, а потом... ты! Ты виноват в её смерти!

Герцог стукнул кулаком по столу.

— Довольно! Гельмут, письмо настоящее — почерк, печать. Это позор. Ты не только предатель земель, но и отец, отвергнувший дочь. За сговор с соседями — лишаю тебя трети земель. Пасека — теперь собственность Марисы Орвель. Она оживила её, пусть и владеет. Лина — под моей защитой. Если тронешь её или кого-то из этих людей — ответишь головой.

Барон встал, дрожа от ярости.

— Вы... пожалеете! Мои связи...

— Убирайся, — сказал герцог холодно. — Стража, вывести.

Солдаты схватили барона под руки и вывели из зала. Двери закрылись с грохотом. Тишина повисла, тяжёлая, но облегчающая.

Герцог вздохнул, повернулся к нам.

— Справедливость восторжествовала. Мариса, пасека твоя. Лина — свободна. Ксавье, спасибо, друг.

Я встала, ноги дрожали.

— Спасибо, ваша светлость. Я... не знаю, как отблагодарить.

Ксавье обнял меня.

— Всё кончено. Теперь точно — новая жизнь.

Мы вышли из зала, солнце светило ярко. В комнатах нас ждала Лина — ничего не знающая, играющая с куклой, которую ей подарили слуги. Я обняла её крепко.

— Как всё прошло? — спросила она.

— Всё хорошо, милая, — заверила я, обнимая ещё крепче. — Теперь точно всё хорошо.

—————————————

Дорогие читатели!

С радостью зову вас в свою новинку!

“Учебные хлопоты сударыни-попаданки”

Анна Некрасова — юная воспитанница института благородных девиц, девушка из обедневшего дворянского рода, вынуждена покинуть учёбу и устроиться на работу, чтобы выжить. Судьба приводит её в дом графа Скавронского, и теперь Анне предстоит найти общий язык с его маленькой дочерью. Однако это только начало её истории. Очень скоро сбежавшая графиня решит вернуться к своему брошенному мужу, чтобы отобрать дочь, а заодно и богатство, и новая гувернантка окажется настоящей помехой. Ведь на самом деле вместо скромной Анечки в её теле теперь находится попаданка — наша современница, опытная и сильная женщина, которая не пасует перед трудностями. Жизнь обходилась с ней жестоко, но отныне у неё есть шанс не просто начать всё заново, но и изменить ход истории…

https:// /shrt/AWoq

—————————————

ПРИЯТНОГО ВАМ ЧТЕНИЯ!