Грехи Матери

Глава 26

Это произошло так внезапно. Имико была посреди между трезвой и беспробудно пьяной, но она всю жизнь была воровкой, и у нее были инстинкты, которые позволяли ей двигаться. Она рванулась вперед и, прыгнув на витрину, перекатилась по невидимой крышке в сторону Кенто. Моя дочь выхватила меч с такой скоростью, что лезвие замерцало, превратившись в призрачное пятно. Она развернулась, парировала невидимый удар, меч со звоном ударился металлом о металл, а затем ударила в пустоту. За ее спиной появился тарен, истекающий кровью из глубокой раны на лице, и растянулся на полу.

У меня не было ни реакции Имико, ни невероятной скорости Кенто. Мое старое тело уже не могло поспевать за мной так, как раньше. Конечно, это не означало, что я была беззащитна. Я быстро создала вокруг себя кинетический щит и понадеялась, что наши убийцы не использовали лезвия, выкованные из лунной руды, иначе они, скорее всего, прошли бы насквозь и прикончили меня. Удача, похоже, на этот раз была на моей стороне. Лезвие ударило меня в спину и проткнуло бы одну из моих почек, если бы не мой щит. Фиолетовая дымка, окружавшая меня, разрушила ту способность, которую тарен использовали для маскировки. Он появился ниоткуда у меня за спиной с ножом в руке, готовый нанести новый удар. Я обернулась и бросила на него испепеляющий взгляд, который, как я теперь понимаю, был совершенно напрасным для слепого придурка. Я протянула руку, снова призвала свой Источник кинемантии, сжала убийцу в кинетическом кулаке, а затем швырнула его в глубину библиотеки. Когда я повернулась к остальным, то увидела, что Кенто и Имико пробиваются ко мне. С одностороннего клинка меча Кенто капала кровь, а на ее лице застыла печать смерти.

Воздух вокруг нашего таренского гида замерцал, и вокруг него появились еще пятеро мохнатых ублюдков. Они были одеты в серые балахоны. У одних были кинжалы, у других — нет, и эти беспокоили меня больше. Над ними я увидела, как библиотекари разбегаются, спасаясь от надвигающегося конфликта, в то время как другие, в таких же серых одеждах, как у наших убийц, заняли места на балконах наверху.

— Фотомантия, — прорычала я. Я мало что знала об этой школе, кроме того, что в детстве меня пытали с ее помощью в Академии магии Оррана. Наставники использовали фотомантию, чтобы показать мне ужасные вещи. Чтобы я привыкла к насилию и смерти. Чтобы сделать меня менее восприимчивой к этому. Наставники использовали фотомантию для создания образов из ничего. Иллюзии. Конечно, было логично, что с ее помощью можно было также делать предметы невидимыми. Я внезапно поняла, как работает часть невидимого кинетического барьера, но это было то, чего я никогда не смогла бы сделать.

— Ты совершаешь ошибку, — прорычала Кенто. Она тяжело дышала и дрожала. Не от страха или усталости — я узнала ярость, когда ее увидела. — Моя мать...

— Не иметь значения, — сказал наш гид. — Здесь нет Ро'шан. Лунные дожди защищать. Ранд скоро уйти.

Кенто крепче сжала свой меч, обхватив обтянутую кожей рукоять. Наши убийцы рассредоточились перед нами. Фотомантия вызывала беспокойство. Сражаться с вещами, которых не можешь видеть, — это игра для проигравших, но, как обычно, именно те настройки, которых ты не ожидал, тебя и убивают. Что еще могли сделать их Хранители Источников?

Всего в нескольких шагах позади нас возвышался огромный ствол дерева, на полках стояли книги. Я быстро отступила назад и схватила большой том в красном кожаном переплете, держа его перед собой. На каком бы языке он ни был написан, этот язык был мне незнаком. Тогда до меня дошло, почему эти слова были написаны именно так. Это был язык осязания, предназначенный для чтения слепыми. Тарены не собирали книги, чтобы сохранить их, они переводили каждое существующее произведение на собственный письменный язык.

Я держала книгу перед собой, она казалась мне жалким щитом:

— Если вы нападете на нас, я уничтожу вашу книгу.

Секундная пауза. «Не иметь значения», — сказал наш гид. Он стукнул тростью по полу.

Ассасины бросились в атаку. Двое из них взмахнули когтистыми лапами в нашу сторону, и воздух перед ними замерцал. Кенто взорвалась. Она оттолкнула меня и Имико в сторону и приняла на себя всю силу атаки. Я видела, как она изогнулась, как на мгновение ее окружило голубое мерцание. Ветер трепал ее одежду и волосы, когда аэромантия ударила по ней, но моя дочь устояла. Позади нас я услышала пару бум, звук кинжалов, вонзающихся в дерево и кожу. Оглянувшись, я увидела, что книжные полки и их содержимое усеяны выбоинами. В них вонзились невидимые кинетические кинжалы, летевшие со всей скоростью, которую смогли вложить в них аэроманты. И, каким-то образом, Кенто не только заметила их, но и оказалась достаточно быстра, чтобы отбросить нас в сторону и увернуться от них.

Ассасины приближались. Трое из них замерцали и исчезли. Двое других снова взмахнули руками, метая в Кенто невидимые кинжалы. Она отступила назад, изогнулась, засветилась синим и снова увернулась. Невероятно быстро.

Тарены, стоявшие на балконах и смотревшие на нас сверху, взмахнули руками. Имико закричала и вцепилась себе в грудь и руки, когда по ней поползли уродливые пауки размером с мой кулак. Слева от меня от ближайшей книжной полки отделилась тень и поплыла по полу в мою сторону. Она выросла передо мной, чернильно-черная, и начала расползаться, окутывая меня. Этим дуракам следовало бы знать лучше. Они не могли напугать меня иллюзиями теневых монстров. Когда-то во мне жило живое воплощение страха. Сссеракис использовал мою тень для себя, и мой ужас не был какой-то бессильной иллюзией.

Имико продолжала кричать, безуспешно пытаясь отогнать пауков. Я позволила тени окутать меня и не обращала на нее внимания. Мир на мгновение потемнел, затем темнота рассеялась. Я увидела, как Кенто борется с двумя нападавшими, которых я даже не могла разглядеть.

Я не видела выхода. С помощью фотомантии тарены могли создавать иллюзии и заставлять нас бегать по кругу. Даже если бы нам удавалось сбежать из библиотеки, они могли заставить нас увидеть твердую почву там, где ее не было. Мы могли раствориться в воздухе и разбиться насмерть, или напороться на невидимый кинжал. Правда заключалась в том, что нас побеждали. Мы понятия не имели об их численности или способностях. Это была проигранная битва, и мы глубоко забрались в ловушку. И были глубоко в лесу.

Еще один порыв ветра, и Кенто отпрянула назад, подальше от невидимого кинжала. Она поскользнулась, упала, оперлась рукой о землю и вскочила на ноги. Впечатляющее движение, но за ее спиной появился ассасин-тарен с кинжалом в руке и вонзил его ей в бедро. Моя дочь закричала от боли, взмахнув мечом. Тарен отскочил в сторону и исчез из виду. Кровь потекла по ноге Кенто, пропитав ее брюки, и она отшатнулась назад. Имико свернулась калачиком на полу, крепко зажмурив глаза.

Капитуляция была исключена. Они пытались убить нас. Я не видела смысла облегчать им задачу. Я просто не понимала, зачем они это делали. Почему они так внезапно обрушились на нас? Это не имело значения. Нам нужен был выход, и я могла придумать только один, но риск был, вероятно, так же велик, как и попытка пробиться силой на свободу.

Я задействовала свой Источник порталомантии, взмахнула рукой и открыла портал в доки Каратаана. Только, конечно, портал вел не туда. Напомню тебе, порталы не работают рядом со мной. Существо за порталами нашло меня в одно мгновение. Огромный глаз повернулся и уставился на меня через отверстие. В черном пространстве за ним извивались щупальца чего-то похожего на дым, прокладывая себе путь к порталу. Это было безнадежно. Шагнуть через эту дыру, в пустоту за ее пределами, было бы равносильно самоубийству, и, хотя это желание никогда по-настоящему не покидало меня, сейчас оно было настолько далеко от моего сознания, насколько это вообще возможно.

Тарены остановились. Все маленькие мерзавцы отступили назад, принюхиваясь и поводя ушами. Возможно, у них сработали и другие чувства, но я не уверена. Но я точно знаю, что все они упали на колени и поклонились порталу. Ну, поклонились существу с другой стороны.

Еще один кусочек головоломки Сирилет встал на свое место. «О, черт!» — сказала я. Я держала портал открытым. Я не сильна в порталомантии, и мне всегда было трудно удерживать порталы открытыми, особенно когда они вели в потустороннее пространство. Края портала горели, но не от огня. Странные вещи эти порталы. Это дыры в мире, проделанные магией. Словно порталомант складывает наш мир пополам и проделывает дыру из одного места в другое. Только этот портал был не в наш мир, а куда-то еще. В какое-то чужое место. Я держала открытой дыру в реальности. Это было непросто. Боль поползла вверх по моей руке. Мне казалось, что по моим венам бегают муравьи, кусая и жаля меня. От усилий я покрылась холодным потом. Стало только хуже, когда огромный глаз с другой стороны подплыл ближе, его дымчатые руки добрались до портала и проникли в наш мир. Тарены склонились в мольбе.

— Что происходит? — спросила Имико, наконец-то развернувшаяся и вставшая на ноги.

— Сирилет ничего у них не крала, — процедила я сквозь зубы, с трудом удерживая портал открытым. — Они отдали его ей добровольно.

Кенто мгновение смотрела на меня, затем снова на таренов. На ее лице тоже отразилось осознание.

— Они — часть культа, — сказала она. — Все они. Вот почему все тарены бежали из Ро'шана пару лет назад. Вот почему они думают, что моя мать скоро перестанет иметь значение.

Это было слишком большое усилие. Слишком большая боль. Один из дымчатых завитков коснулся моей вытянутой руки, и меня потрясло видение.

Оваэрис горел. Небо раскололось, как яичная скорлупа. Огонь, земля и вода хлынули из земли в образовавшуюся трещину, тень и дым устремились им навстречу. Существо, которое наши боги называли Богом, спряталось в тени и дыму. Нет, не спряталось. Затаилось. Оно охотилось. Сейчас оно спустилось в наш мир, и смерть облаком покатилась перед ним. Все, чего оно касалось, разрывалось, искореженное. Земля под ним чернела. Вода мерцала, становясь стеклом, и разлетелась на острые осколки, которые превращали тех, кто оказался в ловушке под ними, в кровавую кашу. Леса горели без огня, деревья чернели и осыпались, как пепел. Дым поднимался огромными столбами, с неба лил огненный дождь. Земляне собирались, пытаясь спрятаться от его ужасного взгляда. Оно проходило мимо них, не обращая внимания. Их плоть отделялась от костей, растеклась, как масло, и превращалась в булькающее чудовище. Они не умирали, хотя я чувствовала их страх и боль и знала, что они жаждут смерти. Какими бы уродливыми и отвратительными они ни стали, они все еще были живы, все еще обладали разумом, все еще были людьми.

Я захлопнула портал, усик и видение исчезли. Мои ноги подкосились, и я рухнула на землю, прижимая к груди руку и культю. Я это видела. Слезы Лурсы, я это видела. Второй катаклизм. Я видела, что пыталась сделать моя дочь. Чего она добивалась. Никто из нас не выживет. Это означало гибель нашего мира. Это не принесет ничего, кроме разрушения.

Тарены перестали кланяться и поднялись на ноги.

— Почему? — спросила Кенто тарена. Она выставила перед собой окровавленный меч и отступила назад, становясь ближе к нам с Имико. — Почему вы хотите ей помочь? Сирилет пытается убить нас всех. — Это был хороший вопрос, но я сомневалась, что она получит ответ. Здравомыслящий человек просто не в состоянии понять мотивы апокалиптического культа смерти.

Гид-тарен воспользовался своей тростью, чтобы подняться на ноги, и его уши дернулись. Я не могла понять, означало ли это, что он обдумывает вопрос, или он услышал, как прибывает подкрепление.

— Создатель очистить мир от ложных богов. Тарен выживать. Процветать.

Вера. Вера — это чертова болезнь. Она передается от одного носителя к другому посредством ядовитых слов, и нет способа избавиться от нее, не причинив вреда пациенту. Эти тарены верили в проданную им ложь. Верили, что их пощадят, потому что они поклонялись. Неужели Сирилет тоже купилась на ту же идиотскую идею? Или это она первая начала? Я не знала. Но было ясно: тарены верили, что Второй катаклизм будет очищением от неверных. Под неверными, конечно, подразумевались все, кто не был таренами. Она собиралась развязать геноцид в масштабах мира, и они охотно на это купились. Гребаные идиоты!

Я неуверенно поднялась на ноги, задействовала свой Источник пиромантии и подожгла руку ярким оранжевым пламенем. Я увидела, как несколько носов дернулись.

— Мы уходим, — сказал я, морщась от боли, все еще скручивающейся внутри. Я уже несколько дней не изрыгала Источники, и порталомантия довела меня до предела. Отторжение было совсем недалеко. — Если ты попытаешься остановить нас, я подожгу библиотеку.

Гид-тарен постучал тростью по деревянному полу.

— Дура! — сказал он. — Пироманты гасить пламя.

Я знаю, что раньше утверждала, что никогда не сжигал библиотеки, и это было ложью лишь наполовину. Я уверена, что некоторые книги уцелели. Но я все равно не смог бы их прочитать, а эти маленькие пизды пытались уничтожить мир. Так что пошли нахуй они все и их библиотека.

Я посмотрела на маленького засранца и его трость с ухмылкой, которую, я знала, он не мог видеть. «Ты можешь погасить шторм?» Я подняла руку и выпустила свой дугошторм. Давным-давно, в своей битве с Железным легионом, я поняла кое-что. Я могу выпустить шторм и послать его в какое-то место. О, мой дугошторм был все еще внутри, я никогда не смогу по-настоящему избавиться от него, он был частью меня, но я могла обрушить его ярость на мир. Это я и сделала, стоя посреди Библиотеки Всего. Он забушевал, дуги молний опалили пол и крышу, задевая книжные полки и поджигая все, к чему прикасались. Тарены, столкнувшись с разрушением своей хваленой библиотеки, запаниковали.

Это был наш сигнал к бегству, но я была не в том состоянии, чтобы руководить им. Освобождение моего дугошторма ускоряет отторжение, а я уже была близка к нему. Оно сильно ударило по мне. Судороги скрутили меня пополам, словно руки схватили мои внутренности и начали выкручивать. Кровь текла у меня из носа, я плакала алыми слезами.

Кенто поднырнула мне под руку, перенеся на себя большую часть моего веса, и мы понеслись прочь. Библиотека промелькнула как в тумане. Я не знаю, бежали ли мы туда, откуда пришли, или дальше в ее глубину. Я услышала крик таренов. Позади нас ревело пламя, мой дугошторм возвещал миру о своем присутствии в мире.

Мы пинком распахнули несколько дверей, вышли из библиотеки и оказались в сумерках. Паника таранов уже донеслась сюда, трое из них проскочили мимо нас в библиотеку, без сомнения, пытаясь помочь. Повсюду была заметна какая-то активность, маленькие мохнатые ублюдки бегали туда-сюда. Запах дыма был сильным. Для них он был еще сильнее.

— Мы должны спуститься на землю и добежать до порта, — сказала Имико, и ее голос звучал трезвее, чем за весь день.

Я поперхнулась кровью и выплюнула ее на пол. Еще один приступ судорог заставил меня вскрикнуть.

— Нет времени, — сказала Кенто, все еще прижимая меня к себе, моя рука лежала у нее на плечах. — Мы поднимемся на крону.

— И что потом? — спросила Имико высоким голосом.

Кенто поднесла руку ко рту, прикусила одно из своих колец — я не разглядела, какое именно, — и заговорила в него. «Нас нужно забрать из полога леса. Срочно». Если она и получила ответ, я его не услышала. Она говорила в свое кольцо, и наш пилот услышал ее слова через серьгу. Какой-то вид вибромантии, который я никогда не пойму. Но чертовски полезный.

Кстати, о крови. «Спайстрава», — выдавила я из себя сквозь кашель, который был влажным и на вкус таким, словно из меня вытекала жизнь.

Конечно, Имико знала меня достаточно хорошо, чтобы догадаться, где я ее храню. Она сорвала мешочек с моего пояса, зачерпнула пригоршню травы — гораздо больше, чем требовалось, — и сунула мне в рот. Меня вырвало. Это было неприятно. Больше сказать нечего. Все Источники оказались в ждущих руках Имико. Она была недовольна, но у меня почти отовсюду текла кровь, так что мне было все равно. Возможно, я и отвлекла таренов, но мы все знали, что пройдет совсем немного времени, прежде чем они либо возьмут огонь под контроль, либо перестанут с ним бороться и решат выследить ответственную за него суку.

Кенто потащила меня за собой, мы нашли ближайшую лестницу, ведущую наверх, и стали подниматься на полог леса так быстро, как только могли. Последний этап включал в себя карабканье по стволу без всяких ступенек. Двое других справились с этим достаточно хорошо, но я... Кенто тянула меня за руку, а Имико толкала в зад. Когда-то я неплохо лазила по деревьям, но возраст и травмы часто превращают наши прежние навыки в насмешку. Достаточно сказать, что мы добрались до полога леса. Мы стояли на листьях шириной с телегу и цеплялись за ветки толщиной с ногу аббана. Дым поднимался сквозь переплетающиеся листья, служа как доказательством моего преступления, так и прекрасным маяком. Вскоре в поле зрения появился флаер, скользящий над поверхности кроны.

Посадка не была изящной. Кенто буквально перебросила меня через борт, и я растянулась на палубе, на несколько мгновений забыв о своей боли. Я была просто поражена тем, какой сильной она была. Мгновение спустя она легко запрыгнула на палубу, а Имико перелезла через поручни корабля. Короткий приказ пилоту, флаер развернулся и винты завертелись быстрее.

Мы набирали скорость слишком медленно, на мой взгляд, и постепенно поднимались. Но что-то не давало мне покоя. Я ухватилась за поручни, чтобы подняться на ноги, и, спотыкаясь, побрела к Кенто.

— Ты говорила, что раньше мы не могли прилететь по воздуху.

Моя дочь пристально посмотрела на меня. Несмотря на всю опасность, близость смерти и свое раненое бедро, она улыбалась. Слезы Лурсы, но в тот момент она была так похожа на Изена. Он всегда был красив, и я не жалею, что моя старшая дочь унаследовала его красоту.

— Это опасно. У них есть Источник-оружие, защищающее их, — сказала она. — Если нам повезет, у них не будет времени воспользоваться им до того, как мы уйдем.

К черту удачу. Довериться удаче — хороший способ умереть. Я подошла к поручням и уставилась вниз, на крону леса, расстилающуюся под нами. Я видела, как наша смерть вспыхивала среди гигантских листьев. Да, у них было Источник-оружие. Тарены целились прямо в нас. Я заметила это как раз вовремя, чтобы увидеть, как оно выпустило в нас молнию. У меня в желудке не было Источника, который мог бы защитить нас, не было времени проглотить его, не говоря уже о том, что я еще не оправилась от отторжения. Без Источника дугомантии внутри и без моего дугошторма, бушевавшего в полную силу, я не знала, смогу ли пережить залп. Но я должна была попытаться. Ради Имико и Кенто я должна был попытаться.

У меня было достаточно времени, чтобы вскарабкаться на поручни, цепляясь за них культей. Я вытянула руку и использовала последний выдох моего шторма — с пальцев сорвалось несколько искр. Залп дугоразрядника устремился вверх и ударил меня в грудь.