Гранд-адмирал. Том 3

Глава 68 Сохраняйте самообладание

Девять лет, десять месяцев и семнадцатые сутки спустя Битвы при Явине…

Или сорок четвертый год, десять месяцев и семнадцатые сутки после Великой Ресинхронизации.

(Шесть месяцев и вторые сутки с момента попадания).

Система Амморис сектора Квелии, как и весь указанный регион галактики, находилась под контролем доминиона.

Именно по этой причине решать проблему остатков пиратов Каврилху пришлось контрразведке.

Капитан Штебен врезался в крепкого родианца, схватил его за ворот куртки и силой развернул в сторону двух других пиратов, решивших подстрелить оперативника в спину.

Инородец попытался вывернуться, что-то пища на своем родном языке, но Штебен ударил его головой в лицо.

В правой руке мелькнул боевой нож — и уже через мгновение обсидиан соперничал с бластерными выстрелами в скорости проделывания лишних отверстий в теле пирата.

Смещаясь к стреляющим, капитан толкнул на одного из них труп, а во второго метнул нож.

Клинок вошел в горло деваронца по самую рукоять и пират, оросив коридор базы Каврилху фонтаном крови, медленно осел на пол.

Выбравшегося из-под трупа наутоланина Штебен ударил сапогом в лицо, после чего ударом каблука вогнал ему кости носа внутрь черепа.

Преступник захрипел, задергался, но к тому моменту, как оперативник вернул себе нож и бластер, уже затих.

Произведя контрольные выстрелы, контрразведчик посмотрел на обожженное плечо.

Одному из пиратов удалось его достать.

Больно, неприятно, но не смертельно.

Оперативник достал из поясной аптечки бакта-аэрозоль и разбрызгал содержимое флакона по ране.

Было неприятно, но щадящая прохлада сняла болезненные ощущения.

— Третий коридор зачищен, — произнес оперативник в наручный комлинк.

— Первый и второй — тоже, сэр, — сообщил ему в ответ командир отряда. — Уровни с первого по третий под нашим контролем.

— Продолжайте зачистку, — распорядился Штебен.

Это последняя база Каврилху.

Не только в системе Амморис, но и вообще в галактике.

Нужно поднажать, чтобы закончить начатое.

Мужчина, проверив заряд в бластере, продолжил свой путь.

У турболифта ему пришлось пристрелить парочку пиратов, прежде чем он смог воспользоваться подъемником.

Вот только его путь пролегал на уровень ниже.

Туда, где в подземном гроте Каврилху оборудовали небольшой ангар на парочку спидеров.

Силы контрразведки и штурмовики надежно блокировали периметр базы пиратов, но даже самой гипотетической возможности того, что лидер пиратов Каврилху сможет сбежать, Штебен решил не допускать.

Собьют его аэрокар или нет — это не гарантия того, что капитан Зотхип, лидер Каврилху, умрет.

Слишком часто различного рода авантюристам удается обмануть смерть, имитировав свою кончину.

Но не сегодня.

Когда створки турболифта распахнулись, Штебен вжался в стену кабины так, чтобы его не задело бластерной очередью.

Оставаясь за пределами видимости стрелявших, оперативник сорвал с пояса свето-шумовую гранату и метнул ее в открытый проем кабины турболифта.

Светофильтры шлема отреагировали как нужно и в отличие от своих оппонентов оперативник оказался в состоянии различать предметы.

Несколькими выстрелами он отправил пиратов к праотцам.

Перепрыгнув через их трупы, он укрылся от очереди за транспортным контейнером.

— Сдохни! Сдохни имперец! — орал Зотхип, ведя огонь из кабины аэрокара.

Штебен мгновенно сориентировался.

Коротким броском он оказался за соседним контейнером.

Выстрелы переместились на него.

Оперативник отцепил с пояса термальный детонатор и швырнул его через голову в сторону стрелявшего.

Их разделяло метров пятьдесят, но Штебен и не надеялся на удачу — снаряд не попадет в аэрокар.

Он и не попал — боеприпас разорвался, не пролетев и половины пути.

Грохнуло и на мгновение стрельба прекратилась.

Этого было вполне достаточно для того, чтобы снова сменить укрытие — на этот раз он оказался на пять метров ближе к своей цели.

Пираты не отличались перфекционизмом, так что транспортные контейнеры с неизвестным содержимым были разбросаны по импровизированному ангару в случайном порядке.

Некоторые — открыты и в них виднелось награбленное добро.

Другие — запечатаны и о их содержимом можно было только догадываться.

Впрочем — для чего утруждать себя подобным?

После того как пиратов уничтожат, следователи займутся обысками и описью обнаруженного.

У оперативника другая задача.

— Зажимай, зажимай его! — это снова Зотхип.

Штебен успел увидеть одного из его подручных который заходил сбоку.

Выстрел в грудь — и похожий на убийцу родианец валится на пол.

Оперативник сорвался с места и сменил укрытие как раз в тот момент, когда рядом упал термальный детонатор.

Грохнуло и довольно сильно.

Рядом застучали мелкие осколки — транспортный контейнер, за которым он только что прятался, разворотило как следует.

На мгновение бластерный огонь замолчал — похоже пираты не увидели, что Штебен успел избежать гибели.

Метров тридцать до аэрокара.

Оперативник выглянул из-за угла нового убежища.

Пираты пытались засунуть в багажный отсек драгоценности, пересыпая их из небольшого ящика.

Понятно.

Решили забрать себе небольшой объем ценностей, чтобы не уходить с пустыми руками.

Прежде чем Зотхип, вооруженных бластерным карабином, успел среагировать на новое движение, Штебен прострелил ему ногу.

С криками и руганью пират рухнул на пол открытого аэрокара.

Выскочив из-за укрытия, оперативник бегом бросился к транспортному средству, на ходу ведя огонь из бластерного пистолета.

Ему удалось пристрелить одного пирата у грузового отсека — второй скрылся за кузовом транспортного средства.

Над головой со стороны спины промелькнул алый разряд.

Оперативник запоздало сообразил, что позади могли остаться еще враги.

Пользуясь замешательством пиратов у аэрокара, он развернулся и короткой очередью лишил жизни человека с винтовкой.

Услышав рев запущенного двигателя аэрокара, посмотрел на транспорт.

Зотхип перебрался на место водителя и явно намеревался скрыться.

Учитывая, что в багажном отделении у него ценности, сбивать его не самый разумный из вариантов.

Нельзя допустить, чтобы он сбежал из пещеры.

Оперативник, прикинув траекторию полета лидера пиратов, бросился наперерез.

Он успел схватиться за край заднего сидения, прежде чем разминулся с транспортным средством.

Раненная рука взывал, поэтому, чтобы не сорваться, оперативнику пришлось расстаться с бластером и ухватиться обеими руками.

Напрягая мускулы, он подтянулся, забираясь в салон аэрокара-кабриолета.

— Ах ты! — взревел Зотхип, вильнув машиной, чтобы сбросить контрразведчика.

— Да, я, я, — Штебен устоял, схватившись за подголовник водительского кресла.

Быстрым движением он выхватил боевой нож из ножен и разрезал мышцы на руке лидера пиратов, превращая ее в бесполезную часть тела.

Аэрокар вильнул и врезался в нагромождение транспортных контейнеров.

Сгруппировавшись, оперативник вылетел из аэрокара, но сумел избежать тяжких последствий столь экстремального приземления.

Негромко ругаясь, он поднялся на ноги.

В правом бедре стрельнуло болью, но его это не остановило.

Мужчина захромал к разбившемуся транспортному средству.

Зотхип как раз отлепил свое разбитое лицо от приборной панели.

Кровоточащие губы начали бормотать предложение отблагодарить контрразведчика, если тот позволит пирату скрыться.

— Полный багажник драгоценностей… — жалобно заскулил лидер Каврилху, бросив взгляд на зажатую исковерканным металлом ногу. — Все твое будет…

Штебен, понимая, что оружия у него не осталось, схватил волосы на затылке Зотхипа и что есть силы ударил его лицом о приборную панель.

— Неправильно, — произнес он, возвращая голову пирата в исходное положение. — Все это принадлежит Доминиону.

После второго удара лицо Зотхипа залилось кровью из раны на голову.

— А у меня запрплата есть, — снова припечатал Штебен преступника. — Когда ж вы, — снова удар, — отбросы, — еще удар, — поймете, — крепкий попался! А, ну-ка, еще разочек! — Есть вещи дороже драгоценностей.

— Фто? — изрек беззубым после ударов ртом Зотхип.

Относительно целой рукой он выхватил бластер, но Штебен провел контрприем, завладев оружием и при этом сломав противнику пару пальцев.

— Честь и самоуважение, — ударом кулака оперативник лишил лидера пиратов Кавррилху сознания.

Обессиленно опустившись на пол пещеры возле разбитого аэрокара, мужчина похлопал себя по карманам.

Нащупав пачку сигаре, распаковал ее и сунул одну в рот.

Рефлекторные действия и перенапряжение, которые превратили напоминание о здоровом образе жизни в источник табака, злили.

Но шок от того, что он мог умереть, размазавшись во время этой гонки на аэрокаре, был сильнее собственных установок.

— Ублюдок, — констатировал Штебен, бросив взгляд на бесчувственного пирата. — Я пять лет не курил!

Поискав зажигалку, так и не смог ее найти.

Штебен поднес ствол бластера к кончику сигареты.

Нажал на спуск — и алый заряд ушел в потолок.

Кончик сигареты заалел.

Сделав затяжку и выпустив клубы ароматного дыма, контрразведчик активировал комлинк.

— Зотхип взят, — произнес он. — Я в ангаре. Здесь еще парочка пиратов есть.

— Высылаю отряд поддержки, сэр, — отозвался командир штурмовиков. — Вам нужна помощь?

— Угу, — затянулся оперативник. — Зажигалку принесите.

Планета Демезель располагалась в одноименной звездной системе сектора Мерам.

Этот мир привлекал посетителей своими огромными травянистыми равнинами, коротким днем — всего двадцать два стандартных часа против двадцати четырех на том же Корусанте.

Некогда это был процветающий торговый мир Внешнего Кольца, основанный консорциумом предприятий Галактического Ядра.

Но с тех самых пор, когда Альянс повстанцев сошелся в боях с Галактической империей планета потеряла свое значение, превратившись в мир, который, хоть и приносил прибыль местному правительству, все же не значился в числе тех, которые бы без опаски могли посетить случайные гости.

И дело тут по факту совсем не в противостоянии поборников демократии с имперцами.

Дело в том, что в период Галактической гражданской войны, осознав масштабы проблемы под названием «Альянс повстанцев», Империя свела борьбу с преступностью к деятельности правительства планет. Флот и вооруженные силы сконцентрировались на борьбе с мятежниками.

И это позволило одному крайне ушлому преступнику сколотить собственную банду, расположив свою штаб-квартиру на Демезеле.

«Кольцо Гласфира» — так называлась эта банда.

Несмотря на свою малочисленность, они довольно быстро, действуя кроваво и с примесями террористических актов, устранили на планет конкурентов, включая мелкие шайки, находящиеся под контролем хаттов.

Короли преступного мира даже не обратили внимание на утрату этой планеты — слишком далеко она находилась от их территорий. Хатты посчитали ниже своего достоинства вписываться в битву за планету.

Они просто сделали так, чтобы Демезель перестал интересовать потенциальных инвесторов, дельцов и контрабандистов.

За несколько лет мир из преуспевающей торговой планеты превратился в варящуюся в собственном котле болотину.

Местное правительство попробовало бороться с «Кольцом Гласфира», но преступники довольно споро устранили всех неугодных, а оставшихся просто запугали.

Учитывая, что правительство находилось под их контролем, обнищавшее местное население оказалось вынуждено трудиться на благо преступников, а молодежь пополняла ряды членов банды.

Терроризируя собственное население.

Лидер «Кольца Гласфира», дефель по имени Гласфир’а’лик, некогда являлся наемником хаттов.

Однако те по своему обыкновению пожадничали при оплате его услуг, что весьма расстроило наемника.

В отместку он начал трехлетнюю кампанию против хаттов и перебил всех их агентов.

Хатты выводы сделали, планету как следует прижали. А чтобы надоедливый дефель больше не мешал им, объявили награду за его голову.

Шестьдесят тысяч кредитов — довольно весомая награда для охотника средней руки. Потому немалое их количество отправилось на Демезель.

Где и нашли свою кончину от рук боевиков Гласфир’а’лика.

И, сложилась весьма парадоксальная ситуация — любой, кто осмеливался прибыть на Демезель за головой Гласфир’а’лика незамедлительно погибал от рук его бандитов.

А сам же лидер банды не стремился рисковать шкурой, потому не вылазил за пределы планеты, понимая, что в большой галактике найдется немало желающих его прикончить.

Фактически он стал правителем Демезеля, и это привело к резкому росту преступности. Редкие попытки искоренить заразу привели к тому, что Гласфир’а’лик заключил союз и предоставил Гильдии талассианских работорговцев безопасную гавань в Демезеле.

На планете он обладал значительными силами для такого захолустного мирка, а в космосе его прикрывали работорговцы, которым он время от времени продавал своих должников.

Подобная ситуация разворачивалась здесь уже не один год.

Местные окончательно смирились со своей судьбой и научились жить под пятой преступников.

Во многом их послушание обеспечивалось за счет принадлежности Гласфир’а’лика к расе дефелей.

Поскольку его сородичи были настолько редки в галактике, что обычные граждане обычно даже не слышали о них, Гласфир’а’лик стал печально известен на Демезеле своим жестоким характером и таинственными способностями. Вокруг «чудовища», правившего подпольем Демезеля, возникли суеверия.

О его способности растворяться в пространстве и оставаться невидимым, слагали легенды.

Однако, в отличие от местных жителей, капитан Тиберос знал о своем враге более чем достаточно.

За это следовало бы поблагодарить Разведку доминиона, но ничего, перебьются.

Гласфир’а’лик был не более чем мелким головорезом, который использовал издевательства и уникальность своего вида в своих интересах.

Дефели происходили с планеты с высокой гравитации, вращающегося вокруг ультрафиолетового сверхгиганта Ка’Дедус. Поскольку на их родном мире не имелось озонового слоя, ультрафиолетовый свет свободно проходил к поверхности, в то время как другие длины волн света в основном блокировались тяжелыми газами в атмосфере планеты.

Таким образом, все формы жизни на родине дефелей могли видеть в ультрафиолетовых диапазонах света, но были ослеплены всем, кроме самого тусклого света в других длинах волн.

Вот почему дефели обычно носили забрало, покидая родной мир, и ожидали, что в пункте назначения окажутся на открытом воздухе. По сравнению с другими видами, они могли исключительно хорошо видеть в темноте.

Они довольно легко маскировались в тенях благодаря своим относительно компактным размерам. А их мех обладал способностью поглощать свет, что позволяло дефелям оставаться невидимыми — для этого было достаточно всего лишь замереть на месте какой-нибудь тени.

Именно с таким существом сейчас приходилось сражаться капитану Тиберосу.

Он стоял посреди большого помещения, сжав в руках чеканы.

Абсолютная темнота, в которую он попал, преследуя Гласфир’а’лика, играла на руку его противнику.

К сожалению, маску дефель сбил с лица капера практически сразу.

Планировал, конечно, снять ее вместе с глазами, но Сила предупредила Тибероса в нужный момент.

Беззвучно рыча от напряжения, Тиберос изо всех сил старался прмлушаться к своим ощущениям, чтобы определить место, откуда противник попытается атаковать.

Тщетно — Гласфир’а’лик ступал бесшумно.

Хаттова тварь.

Тиберос пребывал в ярости — прямо во время сражения с талассианскими работорговцами ему сообщили о смерти Эйманда.

Старый друг пал от рук Люка Скайуокера во время своих изысканий джедайского прошлого.

Ярость клокотала внутри капера, и он точно знал куда направится после того, как закончит это сражение.

— Хватит прятаться, пушистый комок меха, — процедил мужчина, резко очертив вокруг себя круг чеканами.

К сожалению, его предположение, что противник подкрался и находится рядом, себя не оправдало.

— Я тебя не больно прикончу, — пообещал он дефелю. — Просто пробью тебе твою тупую башку чеканами, а из шерсти сделаю себе меховую жилетку. В космосе порой бывает холодно…

В последний момент сила предупредила его об опасности, и капер изогнулся, избегая смертельного удара когтями по печени.

Лишь несколько царапин — не более того.

Но больше всего злило то, что он промахнулся.

Опять.

Дефель не реагировал на оскорбления и угрозы, понимая, что голос выдаст его положение в пустом пространстве.

Хитрый негодяй.

Тиберос снова попытался напрячь слух.

Впустую — он снова среагировал в последний момент.

И вновь — благодаря Силе.

И обзавелся равными ранами на пояснице.

Если бы не плотная куртка — раны могли бы оказаться куда как серьезнее.

Гласфир’а’лик начинал его раздражать.

Волна ярости поднималась из глубин души, замешивая в одном котле боль от утраты друга, ненависть к дефелю из черного меха и саднящие ощущения в местах ранения.

Руки зудели от желания всадить чеканы в тушку гангстера.

Пока его ребята зачищали планету и базы Гласфир’а’лика, из собственный капитан может в одночасье истечь кровью из десятков порезов, которые пушистый ублюдок намеревается ему нанести.

Ну нет, не на того напал.

Сейчас, дай только тебя услышать…

— Используй Силу, Тиберос!

От неожиданности мужчина растерялся, едва не выронив оружие из рук.

Голос, такой знакомый, такой ясный…

Голос, принадлежащий мертвецу!

— Эйманд⁉ — опешил Тиберос.

Гнев отступил, освободив место противоречивым чувствам.

Как такое возможно, вообще⁈

— Ты же мертв…

Может быть его обманули? Как он может слышать того, кого прикончил сыночек Дарта Вейдера, обеспечив себе внеочередное свидание с чеканами одного очень злого капера⁉

— Вспомни чему я тебя учил!

Не писать против ветра?

Смывать кровь с оружия? Не верить обещаниям хаттов, слову джедая и слезам тви’лечки⁈

Что из этого⁈

Тиберос усердно принялся копаться в себе, перебирая воспоминания, лишь на мгновение утратив бдительность…

Внезапно мир словно замедлился.

Темнота вокруг вспыхнула огнями жизни.

Нечто, давно забытое, то, чего Тиберос едва касался, открылось ему.

Сила, проходя через него, раздвигала границы сознания посильнее самого чистого спайса.

Но в отличие от наркотиков, Сила давала ему еще кое-что.

Ощущение приближающегося огонька жизни, источающего слепую злобу и желание одним точным ударом пробить почки Тибероса.

— Не сегодня, — оскалившись, капер развернулся, нанося удар плашмя правым чеканом.

С отчетливым хрустом тяжелое оружие врезалось в челюсть дефеля, ломая ее на несколько кусков.

Противник заскулил, словно изнасилованная ранкором банта и кулем рухнул на пол.

Спокойствие уступило место ярости.

Мир вокруг снова изменился, приобретая оттенки красного.

Кровавая пелена встала перед его глазами, и мужчина, наслаждаясь ощущением страха и боли, источаемыми дефелем, неспешно двинулся к противнику, поигрывая чеканами.

Гласфир’а’лик что-то промямлил, но сломанная челюсть мешала говорить ему понятные слова.

Но Тиберос чувствовал то, что тот не мог произнести.

— Нет, мой маленький мохнатый друг, — в этот момент Тиберосу казалось, будто он может взорвать звезду — настолько сильно его ярость заставляла бурлить кровь.

Адреналин со сверхсветовой скоростью достигал нужных частей тела, и капер принялся глубоко дышать, буквально пожирая кислород вокруг себя.

Гласфир’а’лик снова что-то промямлил.

— Никакой пощады, — объявил Тиберос, встав на стопы противника и раздавив их собственным весом.

Дефель заверещал раненным гаморреанцем, за что Тиберос как следует пнул его по ребрам, зайдя чуть в сторону.

— Не поддавайся Темной Стороне…

— Не сегодня, Эйманд, — отмахнулся от голоса Тиберос.

Он схватил полутораметрового дефеля и приблизил его морду к своему торжествующему лицу.

Даже сквозь темноту капер видел, как жалобная гримаса исказила противника.

Дефель снова замямлил.

— Пощады? — переспросил Тиберос.

Гласфир’а’лик энергично закивал.

— Сколько из тысяч проданных тобой рабовладельцам жителей Демезеля умоляли о пощаде? — спросил Тиберос, буквально задыхаясь от могущества Темной Стороны. — Сколько семей ты взорвал, чтобы тебя боялись? Скольких убил, став ужасом в глазах сотен детей, которые видели как ты потрошил их родителей посреди ночи?

Дефель отчаянно пытался что-то сказать, но Тиберосу надоело слушать.

— Если убьешь его в гневе, то падешь… — донесся до него слабеющий голос Эйманда.

Он всегда говорил таким тоном, когда юный ученик подводил своего рогатого учителя.

Тиберос тряхнул головой, отводя наваждение.

Алые тона начали отступать, а разум прояснялся.

В самом деле — почему он решил убить этого засранца?

Потому что тот казнил местных жителей?

Или чтобы удовлетворить свою жажду убийства, вызванную потерей близкого разумного?

Убийство преступника не вернет Эйманда.

А эта хаттова Сила так некстати подвернулась…

Впрочем, последнее — это наговор.

Если бы не Сила, то Гласфир’а’лик прикончил его давным-давно.

— Я не прикончу тебя, — произнес Тиберос, направляясь в сторону наглухо закрытого металлическими ставнями окна.

Гласфир’а’лик причитал, выражая свою благодарность и уверяя обидчика, что не держит зла за свои ранения, умоляет простить…

Одного удара могучего чекана хватило, чтобы сбить со ставней засов.

Поддев металл острием, Тиберос распахнул окно.

Вдохнул полной грудью свежий и чистый воздух.

Полуденное солнце не слепило его — Сила помогала глазам.

— Это не считается падением на Темную Сторону, если ты умер не от моей руки, не так ли? — осклабился Тиберос, одним движением выбрасывая дефеля из окна.

Раздалось верещание, которое прервалось через несколько секунд, ознаменовавшись глухим ударом.

Тиберос выглянул из окна, удостоверившись в том, что падение с третьего этажа не превратило черного пушистика в кровавую волосатую тряпку.

Затем его взгляд сместился на горожан, стоящих рядом с домом Гласфир’а’лик.

Богатая усадьба располагалась прямиком в центре города, окруженная площадью, вымощенной брусчаткой.

Сейчас на ней лежали сотни тел перебитых каперами бандитов «Кольца Гласфира».

И один поднимающийся на ноги пушистый кусок черноты.

— Чего встали? — рявкнул Тиберос, смотря на горожан. — Вот ваш обидчик, убийца ваших родных. Обычная тварь из плоти и крови.

Горожане молчали, но в руках некоторых из них стали появляться вилы и штыковые лопаты.

Собственно, а что еще будет в руках у простых фермеров?

Не плуг же.

— У вас есть время до тех пор пока я не спущусь, — предупредил Тиберос. — Делайте с ним то, что считаете нужным. Приказа взять его живым мне Доминион не отдавал.

Отвернувшись от окна, он смог найти сбитую с лица маску.

Подняв ее он услышал глухи удары тяжелых предметов по плоти.

Сопровождаясь булькающими визгами, они ознаменовывали конец диктатуры дефеля на Демезеле.

Тиберос, чувствуя спокойствие в душе, направился к выходу.

И шел он очень и очень неспешно.

Шаги, которыми отмерялось пройденное расстояние в глубинах подземной базы, звучали глухо.

Даже несмотря на то, что из троицы идущих по коридору, блистающему свежей краской и новеньким осветительным оборудованием, у двоих гуманоидов на обуви имелись каблуки.

А у одной особы они были традиционно женскими.

Но при этом подСнежная Королева умудрялась двигаться едва слышно, опуская в первую очередь носок сапожек, а уж только затем — каблук.

Несмотря на то, что ей не было необходимости скрывать свое присутствие от меня, Рукха и стоящих вдоль коридора гвардейцев в черной с золотом доспехах, женщина использовала нехитрые приемы конспирации.

Вероятнее всего, эта привычка въелась в подкорку на уровне условных рефлексов, как моргание или прикрывание рта во время зевоты ладонью.

— Знаете, гранд-адмирал, — негромко произнесла клон Исанне, бросив на меня заинтересованный взгляд, — прежде меня никогда не приглашали посетить тайные базы государства, не будучи полностью уверенными в моей лояльности.

— Все бывает в первый раз.

— Или же это жест доверия с вашей стороны, — продолжала женщина гнуть свою линию.

— Что более вероятно — это ваше неуемное желание просчитать меня путем нехитрых оперативных провокаций, — неизменившимся тоном произнес я.

— Ну что вы, — улыбнулась женщина. — Я с первого раза усвоила ваше предупреждение — не испытывать вас.

— В таком случае не стоит совершать ту же ошибку в отношении моего терпения, — посоветовал я.

— Как вам будет угодно, — миролюбиво произнесла дубльАйсард. — Меня вполне радует потепление в наших отношениях — ведь вы взяли с собой всего одного телохранителя. Расценю это как знак доверия.

Эта женщина явно провокатор от бога.

Ведь прекрасно знает, что я мог бы обойтись и без Рукха вовсе — лабораторию охраняет батальон гвардейцев, которые в состоянии покрошить небольшую армию, если она когда-нибудь решится высадиться на этой планете.

Мы продолжали наше путешествие в полнейшей тишине.

Расположившиеся на каждом перекрестке гвардейцы из подразделения охраны секретных объектов, словно статуи, стояли, застыв на одном месте.

Ни единого движения, ни намека на то, что они вообще живы.

Подозреваю, что у этих ребят было бы чему поучиться гвардейцам английской королевы. Насколько помню, те чопорные стражи нет-нет, но проявляли признаки активности.

А вот клоны Гродина Тиерса — нет.

До тех пор, пока не потребуется вмешательство, они вполне себе успешно прикидываются мебелью.

Мы пересекли несколько коридоров, не обращая внимания на запертые двери, ведущие в различного рода лаборатории и рабочие кабинеты.

Сегодня мой интерес был сосредоточен на вполне себе конкретном отделе тайной базы.

Сомневаюсь, конечно, что за столь короткий срок, прошедший с момента создания объекта, местный персонал успел обжиться и приступил к исследованиям.

Но в одной конкретной лаборатории я был уверен — она функционировала в штатном режиме.

И именно туда мы держали путь.

Завидев мое приближение, парочка гвардейцев-часовых бесшумно разблокировали проход, позволив очутиться внутри.

Мы находились в просторном холле, где за расставленными по периметру рабочими и лабораторными столами трудились ученые.

Без привычных белых халатов, но в комфортной светлой униформе, три десятка разумных негромко переговаривались друг с другом, обсуждая детали своих проектов.

На нас они обратили внимания не больше, чем на изменение положения местного светила.

Фанатики своей работы — им простительно.

— О, — услышал я молодой женский голос, щедро сдобренный корявостью произношения, донесшийся откуда-то справа. — Гранд-адмирал. Неожиданно.

Повернув голову, я увидел обладательницу голоса.

По округлившимся щекам и энергично работающей нижней челюсти (а так же — благодаря голографическому фото из личного дела) я узнал молодую женщину.

— Здравствуйте, Третья. Приятного аппетита.

Исанне с легким прищуром разглядывала хрупкую на вид женщину. Могу побиться об заклад, что сейчас подСнежная Королева старается ответить на вопрос — как может служебный комбинезон висеть мешком на женщине, которая на ходу закусывает сочным стейком. И явно не в первый раз подобным образом осуществляет прием пищи.

При личном знакомстве Третья поражала своей худобой.

Не знаю что у нее с метаболизмом, но подозреваю, что строение ее тела явно изменено монахами ордена, в котором она состояла.

— Фпафиба, — Третья, проглотив кусок (судя по всему, так и не разжевав, поскольку у нее на глазах выступили слезы, что бывает при насильном пропихивании еды в желудок), с сожалением посмотрела на вилку с недоеденным куском мяса.

Решительно отложив его в сторону — на стопку бумаг с какими-то диаграммами — заведующая лабораторией вытерла остатки еды с лица рукавом комбинезона (отчего у подСнежной Королевы дернулось веко алого глаза).

Одарив стейк тоскливым взглядом, Третья посмотрела мне в глаза:

— Кушать не хотите?

— Не имею привычки отнимать еду у нуждающихся, — произнес я.

Исанне едва различимы фыркнула, продолжая прожигать взглядом Третью.

Последняя, посмотрев на дубльАйсард, поспешила перевести взгляд на меня:

— Если что-то нужно, то вы говорите, а то я ж не знаю ради чего вы тут, да?

— Уверена, что это как-то связано с вашими текущими проектами, — раздался голос Айсард. — Это ведь лаборатория, не так ли?

Увидев улыбку на ее лице, Третья испуганно икнула.

У Айсард недовольно наморщился носик.

Любопытно.

Даже находясь в «подвешенном состоянии», подСнежная Королева умудряется наводить страх на окружающих.

Которые даже не представляют о том, кто перед ними.

— Вообще-то операционная, — заморгала Третья. — Лаборатории за дверью, — она махнула в сторону единственной входной двери.

— Как интересно, — прищурилась Исанне Айсард, еще раз посмотрев на меня.

— Я хочу знать о состоянии пациента, — мой голос буквально придал Третьей смелости.

— О, с ним все хорошо, — энергично закивала головой молодая женщина. — Операция прошла успешно, отторжений не имеется.

— Я хотел бы увидеть его лично.

— Да, конечно, — рассеянно произнесла Третья, указав в сторону одной из просторных дверей, ведущих из холла.

Потребовалось несколько минут, чтобы добраться до заветного помещения.

Больше всего это походило не высокотехнологичную больничную палату.

Одна койка, поверх которой лежало тело мужчины средних лет, многочисленные медицинские приборы, дроиды, заполняющие практически все свободное пространство.

Мы находились в помещении, смежном с палатой. Разделенные подобием одностороннего зеркала, не нарушали режим послеоперационной палаты.

Большого смысла в том, чтобы стоять рядом с пациентом не имелось — я не специалист в такого рода делах. Разобраться в том, что же показывают приборы и насколько все соответствует словам бывшей монахини, мне не дано.

Остается лишь надеяться на то, что доклад заведующей лабораторией правдив.

Впрочем, прежде она никогда не лукавила.

— Он спит, — пояснила Третья, объясняя наличие на лице пациента кислородной маски. — Мы подаем питательный раствор и аэрозоль бакты, чтобы ускорить заживление после операции и снизить риски головных болей, послеоперационного шока и так далее. Показатели стабильные. Дроиды проверили рефлексы и стабильность работы всех органов. Нервные окончания рук и ног реагируют на внешние раздражители в пределах человеческой физиологии. Через пару-тройку дней выведем его из искусственной комы. После этого проведем ряд когнитивных и физических тестов, однако уже сейчас могу заверить, что результат достигнут — пересадка прошла успешно. Ну, как и всегда.

— Нет проблем с ускоренным метаболизмом? — спросил я.

— Да никакого, — пожала плечами Третья. — Пока держим его на питательных растворах — поддерживаем тело медикаментозно. Когда закончится восстановление, потребуется строгая диета на первое время, но в целом это стандартный процесс, ничего сверх меры.

— Благодарю, — произнес я. — Вы нас не ставите?

— Да, конечно, — ответила Третья, стрельнув глазками мне за спину. — Если буду нужна, то позовите.

Если я правильно ориентируюсь в пространстве, то интересовал ее оставленный на служебной документации недоеденный стейк.

Клон Айсард с любопытством разглядывала бессознательное тело, после чего посмотрела на меня.

— Насколько я помню, генерал Вирс не выглядел настолько моложавым. Да и судя по словам вашего ученого, восстановлена чувствительность нижних конечностей.

— У вас есть вопросы? — поинтересовался я.

— Скорее теории, — прищурилась Айсард. — Это не клон — иначе для него не нужны были бы все эти механизмы. Но в то же время тело моложе — лет на десять-пятнадцать, если не более того. Это не киберпротезирование — Вирс был против изменения своего тела с помощью кибернетики. Остается один вариант — эта ваша ученая из монахов Б’омарр?

Неужто так заметно?

— Вы достаточно эрудированы, — заметил я.

— Работа такая, — произнесла Айсард. — Худоба, неуемный аппетит, небольшая татуировка на мочке уха — она из Ордена. Причем — явно не рядовой послушник.

— Профильный специалист, — подтвердил я, продолжая наблюдать за тем, как дроиды подключают к телу Вирса очередную капельницу.

— Монахи переносят мозги в тела дроидов, — напомнила мне Айсард. — Здесь же… Я сильно ошибусь, если предположу, что вы пересадили мозги генерала из его парализованного тела в клона?

— Нет, не ошибаетесь, — подтвердил я. — Все так.

— Как интересно, — Айсард, сложив руки на груди, оперлась спиной на одностороннее зеркало. — Гранд-адмирал, признаюсь, вы умеете заинтриговать интеллектуалку. Б’омарр не особо афишируют саму возможность пересадки мозгов не в сконструированных ими дроидов. Не буду спрашивать откуда вам это слало известно. Гораздо больше меня интересует другой вопрос.

— Задавайте, если вам в самом деле любопытно, — произнес я.

— Этот объект построен совсем недавно, — подметила Айсард.

— Недавно закончено его строительство, — уточнил я. — А постройка началась практически сразу после создания Доминиона. Предполагалось разместить здесь иной проект, но этому был отдан приоритет.

— Вы так откровенны, — дубльАйсард наклонила голову набок. — Прежде вам это было несвойственно. Как и выпускать меня из дворца на Сьютрике IV. А сейчас мало того, что делитесь информацией, так еще и привели сюда, дали понять какие у вас имеются возможности, позволили мне убедиться в том, что у вас этот процесс явно не экспериментальный…

— Так в чем суть вашего вопроса? — я посмотрел на женщину.

— Что вы задумали, Траун? — спросила клон. — Вы же не хвастаетесь — вы решили меня заинтриговать. Признаюсь, у вас получилось. Чувствую себя маленькой девочкой, которая с нетерпением ожидает, когда отец, вернувшийся с работы расскажет ей какой подарок он принес ей на день рождения.

О…

Неожиданная информация.

Честно сказать не припомню, чтобы встречал где-то информацию о том как в этой галактике празднуют подобные праздники.

Но, если верить сказанному дубльАйсард — то все ровно так же, как и в моем прошлом.

— У меня есть обоснованные сомнения относительно того, что вы в самом деле испытывали подобные чувства к Арманду Айсарду, — произнес я.

— Я — нет, оригинал — возможно, — поправилась женщина. — Но это не важно. Просто воспоминания, которые невозможно удалить из моей головы.

— Как верно подмечено, — женщина уже буквально пожирала меня своими глазами. — Мы готовы нанести удар по настоящей Айсард.

— Чудно, — одними губами улыбнулась клон. — Но мы ведь здесь не ради этой новости, не правда ли?

— Верно подмечено, — согласился я. — За время нашего сотрудничества вы проявили себя с положительной стороны. Даже нашли способ как перебороть желание завладеть пленниками «Лусанкии».

— О, меня каждую ночь сжирает это противоречивое чувство, — сообщила клон. — Но я не горю желанием погибнуть при выполнении чужой воли. Конечно, если вы не передумали и не хотите отдать меня Шохаши.

— Мне предоставили ваши наработки относительно реорганизации службы разведки и прочих действительно важных направлений работы. Это достойно похвалы.

— Это вы так благодарите меня за наводку на оперативников Убиктората? — уточнила Айсард.

— В том числе. Вопрос в другом. Я намерен сдержать свое слово — Айсард умрет. Это не обсуждается.

— Я в числе первых, кто хотел бы увидеть ее бездыханное тело с дырой в голове, — произнесла клон. — Шохаши нужна месть — и я его поддерживаю. Но ведь остается проблема со мной, не так ли?

— В том числе и вопрос вашей лояльности, — произнес я. — Как мы знаем, запрограммировать можно любого. В том числе и на отложенные действия.

— У вас есть возможность проверить это — нужно взять Айсард живой и скопировать ее память, — произнесла клон. — Если во мне в самом деле есть скрытые команды и программирование — избавьтесь от меня. Подобное решение будет самым рациональным из всех.

— Это в планах, — согласился я. — Однако, допустим другую ситуацию. Память Айсард говорит нам о том, что не существует опасных кодировок в вашем разуме. Вы работаете на благо Доминиона. После смерти настоящей Айсард любая легенда, связанная с вашей внешностью, будет крайне несостоятельна.

— Хотите пересадить мой мозг в другое тело, — кивнула клон. — Дерзко. Признаюсь, сама бы никогда не решилась на подобное. Но, что потом?

— Неправильный вопрос, — ответил я.

— А какой же верный?

— «Что будет прежде пересадки?», — озвучил я.

ДубльАйсард сдержанно засмеялась.

— Гранд-адмирал, я не могу сдержать того восторга, в котором пребываю от вашей прагматичности, — произнесла она. — Не расценивайте это как лесть или что-тот подобное. Эти качества мне чужды и сейчас я откровенна. Ваш гений заслуживает похвалы. Захватить меня в плен, вылечить, заставить работать на себя, манипулируя возможность устранить оригинал и остаться единственной. Я сделала для вас многое, но все же — недостаточно, чтобы получить награду в виде нового тела.

— Одна такая пересадка стоит как треть звездного суперразрушителя, — произнес я. — Используемые реактивы и химические препараты изготовляются по специальному заказу. Думаю, вы понимаете, что подобные траты не могут производиться по пустякам.

— Более чем, — улыбнулась Айсард. — Итак, что же вы хотите от меня, гранд-адмирал?

Я посмотрел вновь на Вирса.

— Вам известно что такое «Источник Дельта»? — поинтересовался я.

— Сложное подслушивающее устройство, установленное в Вестибюле Императорского Дворца на Корусанте, — быстро ответила Айсард. — Оригинал использовала его для того, чтобы знать обо всем на планете. Император лично сообщил оригиналу частоту работы с этим устройством.

— Не ей одной, — ответил я.

— Как мило, — заявила Айсард. — И что с того?

— Очередная порция донесений из Дорца поражает уровнем планирования республиканцев, — произнес я. — Они знают, что Айсард жива. И предполагают, что она намерена захватить «Лусанкию», когда та будет готова.

— Она делает это для Палпатина, — произнесла клон.

— Именно так, — подтвердил я. — Более того, на один и тот же звездный суперразрушитель они планируют сперва выманить Айсард, а затем и меня.

— О, республиканцы решили использовать партию «дезинформация и засада» против создателя этой тактики, — с губ клона раздался смешок. — Как необдуманно с их стороны.

— Это лишь общие наметки плана, — заявил я. — Подробности будут обсуждаться на флагмане Бела Иблиса на орбите Корусанта. Каждая часть плана — на новом корабле.

— Осмотрительно с их стороны, — кивнула Айсард. — Они фрагментируют информацию и оценивают что из этого станет известно нам. Уверена, что общий план имеет кардинальные отличия от обсуждаемого.

— Да, это логично, — согласился я. — Проблема лишь в том, что после уничтожения Убиктората открылась возможность, которую я не хочу упускать. И она связана напрямую с Айсард и «Лусанкией».

ПодСнежной Королеве потребовалось всего три секунды, чтобы сложить пазлы.

— О-о-о, гранд-адмирал, — ее глаза вспыхнули озорным огоньком. — Интрига на грани фола. Честно говоря, я думала, что вы буду использовать в качестве двойного агента этого слизняка Сейта Пестажа. Я как раз приступила к его ломке. Мягкий, как расплавленный пластик. И такой же отвратительный, если копнуть поглубже.

— В таком случае, если я могу использовать Пестажа, тогда зачем мне вы? — спросил я.

— Резонный вопрос, — согласилась Айсард. — И у вас нет никаких оснований доверять мне и моим действиям. В том числе — и в вопросе ломки Пестажа. И других разумных. Включая советника Фей’лиа.

— Верно подмечено, — согласился я.

— Но вы доверяете, — констатировала дубльАйсард. — Да еще предлагаете стать мне частью вашего плана против Палпатина. Вы совершенно не опасаетесь моего предательства?

— Несмотря ни на что, у вас имелись все возможности предать меня раньше, — заметил я. — Но вы выбрали верность мне, моему делу и борьбу с собственным программированием.

— Верно, — подтвердила подСнежная королева. — Игра на лезвии ножа.

— Опасные времена требуют опасных решений, — произнес я. — Теперь меня интересует ваш ответ, Исанне. Вы со мной?

Женщина поморщилась, услышав имя, от которого предпочитала дистанцироваться.

Но не разорвала зрительный контакт.

Ее глаза — цвета льда и адского пламени смотрели на меня так, будто пытались проникнуть внутрь черепной коробки, вторгнуться в разум и прочитать каждую из мыслей, находящихся там.

— Потребуется значительная подготовительная работа, — произнесла она.

— Механизмы уже запущены, — ответил я. — Нужно лишь ваше согласие. И желание продемонстрировать свое превосходство над оригиналом в вопросе оперативной работы.

Женщина отлипла от одностороннего зеркала и стала непосредственно передо мной.

Я видел ее спокойное, лишенное в этот момент каких-либо эмоций выражение лица. Лед и пламя в ее глазах.

Ее ноздри вдыхают фильтрованный воздух, а грудь сильно вздымается.

Кажется, что алый китель вот-вот не выдержит напора.

Я практически кожей ощущаю, как наэлектризована атмосфера того короткого расстояния, что разделяет нас.

Даже Рукх, серая тень которого находится в зоне видимости, уже извлек из ножен клинки и готов вот-вот броситься на нее.

— Вы указываете мне на кротовую нору и предлагаете броситься в нее с головой, ради вас и ваших целей, гранд-адмирал, — с хрипотцой произнесла она. — Играете на моей профессиональной гордости. Вы знаете, что если все вскроется, вашим планам не суждено сбыться?

— Отчетливо это понимаю.

— Я могу предать, — напомнила дубльАйсард. — Ведь вы не отпускаете мысли о том, что все это время я лишь притворялась, вынашивая свои собственные планы. И фактически хотите дать мне в руки оружие, способное разрушить все, что вами создано.

— Вы были соавтором многих моих достижений в последнее время, — напомнил я. — И да, доверять вам у меня желания нет: пример принца-адмирала Креннеля все еще стоит перед глазами. Ваш оригинал была близка к Палпатину и нет никаких гарантий, что вы не пойдете по ее стопам.

— Она была влюблена, — уточнила дубльАйсард. — И ради своей странной любви к Императору, замешанной на страхе, обожании и амбициях, готова на все. Амбиции не чужды и мне — эту метафизику невозможно победить. Я работал на вас и получала от этого практически физическое удовлетворение. Как и простые разумные тоже испытываю страх — пусть я всего лишь клон, но ничто человеческое мне не чуждо. Я боюсь вас — и того, что вы можете со мной сделать.

— Остается лишь последний ингредиент в это дьявольском коктейле, — заметил я. — Обожание.

— Верно, — произнесла дубльАйсард с придыханием. — Вы знаете, что мне потребуется всего лишь доля секунды, чтобы сорвать с формы пояс и перерезать вам заточенным краем пряжки горло?

Рукх напрягся, подобно пружине.

— Одно движение рукой и угроза владычеству Палпатина будет устранена, — подтвердил я, неотрывно смотря в глаза женщине.

— Я могу свернуть вам шею, — продолжала подСнежная королева.

— Или ударом своих заостренных ногтей перебьете артерию на моей шее, — подтвердил я. — Или можете взять в заложники и выбраться с объекта, захватить шаттл и сбежать куда угодно.

— О, вы заметили мой особый маникюр, — без тени улыбки ответила дубльАйсард. — И все равно приблизились ко мне настолько близко, что даже ваш телохранитель не успеет среагировать.

— Это вопрос веры, — заметил я.

— Рабыне или подчиненному? — с интересом спросила Айсард, продолжая сверлить меня взглядом.

— Союзнику, — уточнил я. — Вы дьявольски опасна и непредсказуема, смертоносна и коварна.

— Но вы доверились мне, — взгляд женщины потеплел на долю градуса.

— У меня есть все основания для этого. Ведь обожания Палпатина у вас нет.

— Нет, — согласилась Айсард. — Вам известно, что Император даже с оригиналом не оставался один на один. Даже со своими любовницами не вел себя так, чтобы они могли причинить ему вред.

— У меня есть Рукх, — напомнил я.

— С такой дистанции он бесполезен, — напомнила Айсард.

Ее правая рука с остро отточенными ноготками, поблескивающими металлическим отливом лака, уперлась мне в живот.

— Вы даже не надели бронежилет, как делали это в прошлом, — в ее взгляде мелькнуло удивление.

— Как я уже сказал — эта беседа вопрос доверия, — напомнил я, ощущая аромат духов стоящей передо мной женщины.

Пахло фруктами и травами.

Легкий, ненавязчивый запах.

Даже не феромоны, которые отличаются особой резкостью.

— Я впечатлена, гранд-адмирал, — ладонь дубльАйсард прошлась по торсу и легла поверх командной планки. — Какая выдержка, какое самообладание…

ДубльАйсард облизнула кончиком языка губы.

Движение век и холод в ее глазах стал светом далеких звезд, приближение к которым угрожало сжиганием потоками звездной радиации.

Женщина сделала шаг и оказалась ко мне вплотную.

Ее лицо практически касалось моего.

Она всего на пару сантиметров ниже меня, но компенсирует это с помощью каблуков, в которые вмонтированы колющие штыри.

— Еще двадцать минут назад мне казалось, что это не более чем наваждение, — произнесла она, положив вторую руку мне на грудь.

Поблескивающие металлом ногти смотрели мне прямиком в незащищенную шею.

— И что же это на самом деле? — поинтересовался я, не отрывая от нее взгляда.

Ладони копии Снежной королевы скользнули выше, оказавшись по бокам моей шеи.

— Обожание, — одними губами произнесла она, прежде чем наши губы слились в недолгом поцелуе.

Судя по звону, у Рукха выпали из рук кинжалы.

И отвалилась челюсть.

Если б большие пальцы Айсард не поддерживали мою, она последовала бы вниз.

Гравитация, бессердечная же ты стерва.