Гранд-адмирал. Том 3

Глава 27 Ничему не учатся. часть седьмая

Как и предполагалось, противник выбрал принять бой вместо того, чтобы сдаться.

И этот постулат касался как республиканцев, так и почти две эскадрильи АИР-170 с нанесенными на их фюзеляжи черными «шестеренками» Империи.

«Дом Один» сконцентрировался исключительно на защите.

Звездолет, осыпаемый турболазерами, лазерами, кумулятивными ракетами, протонными торпедами и ионными орудиями со всех сторон, рвался вперед, подобно огромной торпеде, выпущенной из не менее огромной пусковой установки.

Капитан Шнайдер, прищурившись, наблюдал за тем, как посланная веред авиация Новой Республики тщетно пытается реализовать свой излюбленный прием — вывести из строя флагманский корабль путем авиационного налета.

«Немезида» держала удар истребителей противника, щедро одаривая «крестокрылы», «ашки» и неожиданно оказавшие поддержку республиканцам имперские АИР-170 огнем своих лазерных орудий и средними турболазерами.

Звездный разрушитель «Немезида» под огнем противника.

TIE-перехватчики, ввязавшись в сражение с истребителями-бомбардировщиками успешно уничтожали их, не позволяя противнику нанести удар по звездному разрушителю

TIE-истребители с бортов тяжелых крейсеров осуществляли массированную охоту за противником, в то время как последние с маниакальным упорством стремились к тому, чтобы уничтожить разрушитель.

Что ж, некоторые повреждения республиканцы все же смогли нанести, однако наглухо бронированному треугольному корпусу «Немезиды» не было дела до многочисленных кумулятивных ракет «крестокрылов» и «ашек».

Противник, очевидно, намеревался использовать эти машины исключительно против одноклассников, а времени на то, чтобы произвести ротацию, у них не имелось.

— Сэр, — к Шнайдеру приблизился вахтенный начальник. — Дистанция до противника — пятьдесят единиц. Противник успешно отражает наши атаки на свои дефлекторы.

— Бомбардировщики вышли на позиции? — уточнил Фон.

— Так точно, сэр, — подтвердил офицер. — Однако разность скоростей между кораблем и протонными торпедами такова, что…

— Я хочу слышать суть проблемы, лейтенант, — приказал Шнайдер.

— Так точно, сэр, — быстро произнес тот. — Скорость противника слишком высока, чтобы протонные торпеды смогли поразить его с безопасной дистанции…

— Значит, пусть атакуют с опасной, — приказал командир «Немезиды». — Траектория корабля Новой Республики изменилась?

— Никак нет, сэр. По-прежнему идет на нас.

Рыбомордый ублюдок.

— Противник уже вышел на дистанцию в сорок единиц, сэр. Начать маневр уклонения?

— Нет, — приказал Шнайдер. — Мы остаемся на месте. Начать эвакуацию мостика и надстройки. Перевести управление кораблем на запасной командный пункт.

— Сэр, но…

— Выполнять!

Впервые на корабле вахтенные исполняли приказ, который не понимали. Но четко, без паники, без растерянности, они переводили управление на запасные терминалы второй очереди, покидая мостик и оставляя командира корабля наедине.

Процедура, казалось бы, штатная, вот только есть один нюанс, который выяснился исключительно после Битвы при Эндоре.

Если аппаратура управления первой очереди не была отключена и не передала управление на резервные системы, то при уничтожении мостика происходит системный сбой и требуется большое количество времени, чтобы вернуть управление кораблем под контроль с запасного командного пункта. Так что следует сделать это заранее. И без того получится пройти по самому краю…

Но это лучше, чем не сделать ничего.

Спустя две минуты комлинк командира звездного разрушителя разразился подтверждением старшего офицера о том, что се отсеки выше треугольного корпуса корабля покинуты экипажем.

— Хорошо, — произнес Фон. — Старший помощник, слушайте указание.

— Так точно, сэр, — в голосе заместителя послышалась неуверенность.

Но капитан Шнайдер уже не придавал этому значения.

Он уже раскусил тактику противника.

И понял, что они проиграли.

Адмирал Акбар использовал все доступные ему энергоресурсы своего звездолета для того, чтобы усилить щиты, двигатели и не позволить остановить свой корабль. Он целенаправленно жертвовал вооружением, чтобы обеспечить свой корабль неуязвимостью к энергетическому оружию.

Если его не остановить, то засада станет неээффективной, блокада будет прорвана.

И в настоящий момент, находясь на дистанции двадцати пять единиц, окруженный огненным коконом разрывов, «Дом Один» получал в свой корпус протонные торпеды эскадрильи бомбардировщиков.

Кинетические снаряды рвали броню и потрошили корпус корабля, даже повредили несколько двигателей. Но этого было мало, чтобы остановить звездный крейсер.

Капитан Шнайдер ругал себя за то, что не разгадал намерения противника раньше, и теперь он находился в патовой ситуации.

Акбар угрожал ему протаранить «Немезиду», тем самым уничтожив и корабль, и его экипаж.

Дистанция и диспозиция стандартной ловушки не позволяли Шнайдеру убрать с дороги мон-каламари свой корабль — в противном случае «Дом Один» прорвет блокаду, обрушит свой огонь на «Черного Аспида» или обойдет его, после чего покинет поле боя.

Массированный удар бомбардировщиков должен был повредить «Дом Один» настолько, чтобы Акбар либо был вынужден отказаться от такого маневра, либо прекратил передвижение.

Не случилось ни того, ни другого.

Последовательность запусков протонных торпед по стремительному кораблю не привела к массированному удару в одной точке — протонные торпеды без сомнения привели к тому, что значительная часть корабля оказалась повреждена, внутри начались пожары и локальные взрывы, ангарная палуба представляла из себя локальный филиал преисподней…

Но хаттовые двигатели остались целыми.

«Дом Один» продолжал двигаться вперед.

У Фон Шнайдера не было данных о возможностях именно этой модели звездного крейсера, но он в достаточной степени осознавал тот факт, что корабль противника может выдержать куда как большее.

Конечно, столкновение со звездным разрушителем не оставит от звездного крейсера и металлолома, но ведь Акбар и не самоубийца.

Поэтому в самый последний момент, он откорректирует траекторию движения «Дома Один» так, чтобы проскрести «брюхом» по рубке «Немезиды».

На этом корабле нет пусковых установок протонных торпед, иначе бы Акбар просто расстрелял «Немезиду» из любимого повстанческого оружия.

Но и выбраться из ловушки кроме как уничтожить командование «Немезиды» он не мог.

И приходилось делать выбор.

Фон быстрым шагом добрался до кресла первого пилота звездного разрушителя. Опустившись в него, мужчина вернул управление на консоль.

— Старший помощник, слушать мои команды, — быстро произнес он, переключая ряд систем на ручное управление. — Начать запись в бортовой журнал. Инициирую протокол сорок четыре дробь одиннадцать. Передаю командование «Немезидой» и оперативным соединением старшему помощнику капитана. Принимаю управление звездным разрушителем на себя. Пост управления один — под моим командованием. Ответственность за дальнейшие действия — исключительно на мне.

— Сэр, что происходит? — растерянно произнес старший помощник.

«Спасаю нас всех от трибунала, а задачу — от провала», — мысленно ответил Фон. Но вслух, как это часто бывает, произнес совершенно иное:

— Противник намерен заставить «Немезиду» уйти со своей траектории, угрожая тараном и сбежать в гиперпространство. «Черный Аспид» не может своевременно ни уйти с точки, в которой находится, ни переориентировать гравитационные тралы. Энергетическое оружие защиту противника не пробивает. Протонные торпеды остановить вражеский звездолет не могут. Я считаю, что «Дом Один» протаранит нашу надстройку, чтобы вывести соединение из строя и сбежать.

— Сэр, надстройка очищена, там никого нет… — старпом замолчал. — Кроме вас. Сэр, убирайтесь оттуда!

Пятнадцать единиц.

— Я не могу никому другому доверить исправление собственного просчета, — заявил Фон. — Я должен был дать приказ атаковать бомбардировщикам на атаку сразу же, как только они появились. Мой просчет — моя ответственность. Когда прибудет Траун, передайте ему данные корабельного журнала. Мой план заключается в следующем…

— Адмирал, сэр! — восторженно произнес командир «Дома Один». — «Немезида» начинает движение в нижний эшелон!

— Расстояние до противника⁈

— Три единицы, сэр! С текущей скоростью маневра, имперцы уйдут с нашей траектории к расстоянию в одну единицу!

Джиал посмотрел на голограмму происходящего.

«Дом Один» горел, разваливался на куски, но рвался вперед.

Бомбардировщики противника нанесли колоссальный урон кораблю, уничтожив спасательные капсулы и любые корабли на ангарной палубе, способные поучаствовать в спасении экипажа.

Теперь у них оставался лишь один вариант — идти до конца.

Вражеский командир раскусил план Джиала по угрозе тараном, сделал все, чтобы вывести из строя двигатели, гипердвигатель и средства эвакуации, тем самым надеясь заставить мон-каламари отказаться от своего плана.

Но так не произойдет.

Джиал прекрасно понимал, что только что он разработал тактику прорыва вражеских типовых засад, но, к сожалению, он не мог ни передать ее в штаб, ни даже на истребители, число которых уменьшалось с каждой секундой.

Ему оставалось только одно — прорываться самостоятельно. Но в таком состоянии нечего было и мечтать о том, чтобы добраться до Корусанта. Придется прыгать к Элому — базе Третьего военного флота Новой Республики. Там произвести ремонт и только после этого…

— Сэр, у нас множественные сбои в системе гипердвигателя, — доложил командир. — Похоже противник как следует нас задел. Навигационный компьютер вышел из стоя. База данных потеряна…

Ох, принесла плохие вести нелегкая!

— Продолжаем прорыв, — подтвердил свой приказ адмирал Акбар.

— Сэр! — голос со стороны оператора сканеров. — У нас множественные помехи… Похоже прибыли еще корабли… Не можем распознать…

— И не трудитесь, — посоветовал командующий. — Это Траун замыкает свою ловушку.

По прикидкам Джиала корабли гранд-адмирала должны были находиться на расстоянии в семьдесят единиц. Следовательно, все, что они могут сейчас сделать — это попробовать на прочность дефлекторы. Но, как показывает практика этого сражения — турболазеры не справятся.

А для протонных торпед, противокорабельных ракет и прочей кинетики «Дом Один» находится слишком далеко.

— Мы над «Немезидой», сэр! — произнес капитан. — Сэр, мы практически прорвались…

Удар, который был нанесен «Дому Один» в нижней полусфере был столь страшным, что адмирал Акбар в буквальном смысле этого слова вылетел из своего кресла.

Мон-каламари ударился своей лобастой головой о верхнюю переборку рубки, после чего с размаху распластался по палубе.

— Таран! — проревел командир корабля.

— Обширная разгерметизация нижних палуб!

— Не отвечают палубы с первой по третью!

— Нарушена подача топлива в нижний кластер двигателей!

— Декомпрессия!

— Мы теряем воздух!

— Более трех сотен членов экипажа за бортом!

Удар на мгновение дезориентировал адмирала из расы мон-каламари, но он, ухватившись за подлокотник своего кресла, поднялся на ноги.

Едва не упав, он мешком рухнул на прежнее место.

— Что с дефлекторами⁉ — спросил он, совершенно не осознавая, что в настоящий момент кричит.

— Нижняя полусфера открыта ударам!

— У нас все «брюхо» разворочено!

— Истребители могут нас прикрыть? — спросил Акбар, старательно борясь с разноцветными кругами, плывущими перед глазами.

— Сэр, их нет! Уничтожены!

— Мы потеряли двадцать процентов скорости!

— Отключить дефлекторы! — приказал Акбар. Зрение потихоньку возвращалось. — Всю энергию на двигатели. Сколько до «Черного Аспида»?

— Две единицы, сэр!

— Скорость восстановлена! Двигатели на пределе!

«Продержатся», — подумал Джиал. Нужно совсем немного…

— Прошли «Черного Аспида»!

— Мы за пределами зоны искусственной гравитации!

— Крейсер-тральщик отключил генераторы и разворачивается…

Время принятия решения.

— Штурман, — надрывным голосом произнес Акбар. — Задать координаты гиперпрыжка вручную!

— Д-да, сэр, — запинаясь ответил указанный офицер. — Но база…

— «Тройной ноль»! — приказал адмирал Акбар. Единственные координаты, которые запомнить легко. И не нужна никакая база навигационного компьютера. — Прыжок к Корусанту!

— Есть, сэр!

Через несколько секунд звезды перед «Домом Один» привычно растянулись в бело-голубые полосы.

Пробиваться сквозь вязкую, подобно болотине, темноту, она шла на зов.

И совершенно не понимала как и почему это делает.

Она не ощущала движения своих конечностей, но почему-то считала, что ее ноги отмеряют шаги. Когда темнота становилась слишком густой, она начинала сквозь нее плыть.

Несколько раз она думала над тем, как ей удается выдерживать погружение в эту склизкую и густую темноту, не заботясь о дыхании, но не находила ответа.

Она лишь слышала зов, но при этом не могла ни разобрать слов, ни интонаций. Честно говоря, она даже не понимала того, слышит ли чей-то голос, или же нет, это не более чем набор звуков…

Но как-то совсем внезапно оказалось, что она достигла источника зова.

Он находился посреди вязкой темноты, но не имел ни формы, ни личности, ничего, чтобы она могла определить.

А потом ее просто вырвали из вязкой темноты.

И она очутилась в забытье.

Сколько она так провела времени, ей было не ведомо.

Она просто однажды открыла глаза.

И уставилась на серый безвкусный потолок, который нависал над ней подобно надгробному камню.

Шира ощутила во рту привкус лекарств, бакты. Так же поняла, что находится в полулежачем положении и не может пошевелить ни рукой, ни ногой.

Скосив глаза в сторону, девушка увидела многочисленные трубки капельницы, подключенные к ее телу. По ним в ее вены вливались лекарства и питательные вещества — как киберпротезист она прекрасно ориентировалась в подобных препаратах. Вокруг ее головы и по бокам койки располагались медицинские аппараты, одного вида которых было достаточно для того, чтобы понять их назначение.

Благодаря им она может дышать — вот от аппарата искусственной вентиляции легких к ней под плотную простынь проходят два катетера. Наверняка они пробили ее кожу и интегрированы непосредственно в легкие, чтобы снабжать их кислородом. Потому как она даже не испытывала рефлекса вдыхать и выдыхать… Ее грудь вздымалась, да, но делала это не она.

Во рту стало кисло. Но уже не от бакты, а чего-то другого. Такого же химического, но более резкого, отвратного…

А, это слюна.

Ну, ясно.

— Ты проснулась, — услышала она голос рядом с собой. В памяти шевельнулось что-то знакомое, но…

А вот теперь, когда источник голоса возник из-за аппаратов и опустился на стул, который поставил рядом с ее кроватью, она его узнала.

— Ты! — собственный голос показался ей квинтэссенцией скребка металлом по стеклу, щедро разбавленным металлическими опилками, которыми утрамбовали горло.

Мгновенное, едва она произнесла одно единственное слово, рефлексы организма заставили ее легкие опуститься, производя выдох…

Запищала аппаратура искусственной вентиляции легких и словно из-под земли рядом появился медицинский дроид.

— Спокойствие, — лишенным эмоций голосом произнес дроид-медик. — Только спокойствие. Вы пришли в себя, и я могу отключить часть аппаратов. Опишите мне свои ощущения.

Она хотела высказать безумной машине все, что о ней думает, но промолчала, понимая, что это никак не решит ее проблем.

В настоящий момент, если она хочет быстрее разобраться со всем, ей следует действовать в соответствии с указаниями дроида-медика.

— Я зайду позже, — Торин поднялся и не прощаясь направился в сторону выхода.

Спустя несколько часов, когда из ее тела были вытащены несколько десятков катетеров, а в конечностях начало ощущаться хоть какое-то подобие чувствительности, после нескончаемого количества тестов на рефлексы и чувствительность, он вернулся.

— К вам посетитель, — сообщил ей дроид-медик, откатывая в сторону большую часть медицинских аппаратов.

— Тот же, что и был до этого? — все с тем же хрипом спросила она. Говорить было больно, горло постоянно рвало на части, а голосовые связки словно отказывались подчиняться. Дроид объяснил ей причину этого — прежде чем ее тело было найдено и эвакуировано, треклятый болотокрыл умудрился разорвать ей горло, трахею, расковырял часть лекку.

Все настолько плохо, что никто вообще не может дать ей гарантий, спинномозговые центры движения восстановятся или нет. Бакта порой творила чудеса, да и ее буквально с того света вытащили, но обнадеживающих прогнозов никто не решался озвучивать. Сколько угодно можно заявлять, что тви’леки похожи физиологией на людей, но по факту правдой это не станет никогда.

— Кроме него никто к вам и не приходил, — ответил дроид-медик, протягивая к ее губам емкость с приятно пахнущей микстурой. — Примите. Этот раствор поможет снизить нагрузку на органы речи и поможет в восстановлении.

— А ему-то что надо? — спросила она уже после того, как выпела лекарство.

— В круг моих задач не входит выяснение подобных вопросов, — признался дроид. — Но, должен отметить, что раз живое существо проводило с вами столько времени, есть большая доля вероятности, что оно к вам не равнодушно.

— Что, прям вот много времени здесь проводил? — спросила девушка, не поверив в слова дроида.

— Все с момента вашей госпитализации и до момента пробуждения — он был здесь. — пояснил дроид, указав на соседнюю койку.

— Угу, — злобно зыркнула девушка в указанном направлении. Койка если когда-то и носила следы своего использования, то уж точно никак не связано с тем, чтобы на ней кто-то ночевал. Все ровненько заправлено, как и бывает на кораблях Империи.

О да, она практически сразу поняла где находится. И это явно не тот корабль, который Реом намеревался поднять с поверхности Раксус-Прайм. Но борту того разрушителя всех медицинских дроидов, вместе с медицинским отсеком давно уже вынесли мародеры и продали, причем не исключено, что рядом с самим разбившимся кораблем.

— Пусть входит, — голос стал чуть мягче, да и горло перестало рвать при каждом звуке.

И он вошел.

Девушка оглядела мужчину, который вступился за нее на «Колесе», не побоявшись противостоять головорезам-родианцам.

И да, ее догадка была права — этот человек явно носит мундир. Потому как слушком уж легко он избавился от тех громил. За свою жизнь Шира видела немало драк и поножовщин, но впервые стала свидетелем того, как «ломают» родианцец. Обычно все происходит сугубо наоборот.

— В первый раз, одетый как простой контрабандист, ты мне больше импонировал, — заявила девушка.

— То — часть гардероба для работы «в поле», — с готовностью ответил мужчина. — А это, — он указал на свою форму. — Скажем, переоделся в домашнюю одежду. Так мне привычнее.

— Империя, — тихо произнесла она. Итак, все сходится — ее выследили, она привела шпиона на базу Реома, а следом имперец вызвал разрушитель.

— Нет, — он присел на все то же кресло. Спокойный, спина прямая как будто его плечи к пластине приварены сзади. Ясный взгляд, уверенность в каждом движении. Явно профессионал. Штурм-коммандос или

— Разведка Доминиона, — пояснил он.

Ну да, прямо так и

— Так и зовут? — хмыкнула Шира. Примерно такое она и подозревала, но надеялась… Да хатт побери, на что она вообще надеялась, когда тащила имперского шпиона на базу Реома?

Стыдно признаться, но надеялась, что заблуждается и этот парень отнюдь не такой гаморреанец, как она о нем думала.

— Меня не зовут, — на его губах заиграла усмешка. — Сам прихожу.

— Мне больше нравилось, когда ты был серьезным, — бросила она, в надежде задеть его за живое.

— Браво-Один, если тебе так будет удобно, — с той же усмешкой произнес он. — Слышал, что тебе стало легче.

— Может не будешь делать вид, будто тебе не все равно, а? — спросила Шира. — На Кессель вы меня все равно не отправите — я вряд ли вообще смогу передвигаться самостоятельно.

— Да, я знаю о том, что твой двигательный центр поврежден, — признался Браво-Один. — Мне жаль, что я не прикончил болотокрыла раньше.

— Перекусить заскочил? — уточнила девушка.

— Обходил патрули дроидов, — поправил ее предположение. — Должен признать очевидное — ты очень хороший механик.

— Мультитул не подашь, я себе пару винтиков подкручу, чтобы полегче было тебе кланяться перед своим новым господином? — фыркнула девушка.

— Господином? — бровь Браво-Один поползла вверх. — А… Нет, подруга, мне рабы, служанки, денщики не нужны. А вот тебе, так понимаю, нужна свобода, не так ли?

— Вы мне все равно ничего не пришьете, — заметила Шира.

— Говоришь так, словно кого-то тут интересует суд, — усмехнулся разведчик Доминиона. — Нет, подруга, все предельно просто.

— Может тогда поделишься информацией для восполнения моих пробелов? — предложила Шира. — Сам же знаешь, меня в спинной мозг клевал болотокрыл. Тут помню, — она глазами указала на правую половину своей головы, там, где лежало поврежденный лекку, — тут не помню, — и аналогичное действие в отношении левого, замотанного бинтами от кончика до основания.

— Все просто, — перешел на сухой официальный тон. — Твой отец основал «ИзоТех» для того, чтобы продавать на черном рынке кибернетизированные протезы и продукцию, которые ему доставлял капитан Харсол из Конфедерации Независимых систем. Впоследствии Харсол пропал, но через какое-то время он явно вышел на связь либо с твоим отцом, либо с тобой и братом для эвакуации их оттуда, где они находятся. Твой братец нанял тот клан родианцев, чтобы они выполнили всю черную работу. Для этого вы использовали все имеющиеся у вас средства. Так понимаю, были обещаны огромные гонорары. Так же я уверен в том, что первая команда их клана Йияр с Родиии нашла «Са’Налаор» Рела Харсола, и его груз. А так как груз — это очень большая груда драгоценностей и технологий, то родианцы наверняка попросили процент. Поэтому их и прикончили. Так понимаю, вам была поставлена задача восстановить ИЗР на Раксус-Прайм, чтобы вернуться и вывезти как груз, так и оставшихся в живых пассажиров. Но твоего братца не устроило, что его глупый план не осуществим.

— Это еще почему? — удивилась Шира. Да, этот Браво-Один явно знает немало. Практически все.

— Потому что никто и никогда не допустит владения звездным разрушителем в частных руках, — ответил разведчик.

— У Бустера Террика это получалось, — заметила Шира.

— Недолго, — возразил собеседник. — Бывший «Искатель приключений» уже находится под командованием сил Доминиона. Так же, как и ваш корабль. Но, можете сказать спасибо, так как наша атака помогла вам избежать мгновенного испарения — для запуска основного гипердвигателя вам потребовалось бы включить реактор солнечной ионизации. А он, как оказывается, имеет серьезные неисправности рванул бы через час после старта. Не волнуйся, наши техники все починили.

— А от меня-то что надо? — спросила девушка. — Я вообще-то практически инвалид.

— Да, но в то же время ты дипломированный киберпротеззист, — заметил Браво-Один. — Я ошибусь, если скажу, что ты была на «Са’Налаор». И наверняка знаешь, что в галактике есть способы, как вернуть тебя в строй живых. Но лучшие из них — на «Са’Налаор».

Девушка, секунду помолчав, глухо рассмеялась.

Правда уже через секунду замолчала, так как горло начали сводить спазмами, а душащий кашель едва не заставил выплюнуть альвеолы собственных легких. Н-да, вот тебе и посмеялась.

Очередное вмешательство дроида-медика ослабило симптомы. Но, потребовалось несколько минут, чтобы прийти в норму.

— Хорошая попытка, — произнесла девушка. — Так понимаю, Реом вам ничего не сказал?

— У него небольшие проблемы с вербальной передачей информации, — уклончиво ответил Браво-Один.

— Вот как? — девушка выгнула бровь. — И что же случилось?

— Я выбил ему зубы и сломал челюсть, — все так же спокойно, будто он говорит о новой модели спидер-байка, произнес разведчик.

— Верхнюю или нижнюю? — уточнила Шира.

— По очереди.

— А в чем причина? — продолжала удовлетворять свое любопытство молодая тви’лечка.

— Этот парень явно любит причинять боль другим, — констатировал Браво-Один. — Тем, кто слабее, кто не может оказать серьезного сопротивления. Дроид-медик утверждает, что у тебя есть множество застарелых переломов. Это он постарался, не так ли?

— Нас не назвать любящими родственничками, — произнесла девушка. — Детство… Оно у каждого свое.

— А твое было наполнено сломанными костями, — подытожил Браво-Один.

— Если мне потребуется психолог, я буду теперь знать к кому обратиться, — все так же натянуто улыбаясь, произнесла девушка.

— Я понимаю, это психологическая защита и все такое, — покровительственно кивнул мужчина. — Понимаю и принимаю. Но какой смысл вести себя так воинственно? Поверь, тебе никто не желает зла — в противном случае, я бы просто не занимался твоим спасением.

— Тебе был нужен кто-то посговорчивее моего братца, — произнесла Шира. — А тут еще такая стандартная ситуация: «Девушка в беде». Думал, что не дашь мне умереть, так я сразу возьму и все расскажу?

В глазах агента мелькнуло удивление.

— Сперва я тебя спас и приказал эвакуировать, а потом уже решил, что ты можешь быть источником информации, — признался он.

— А самое главное, как удобно, не так ли? — Шира против воли заставила себя улыбнуться. — У меня поражена часть мозга, я чувствую свое тело, но не могу им двигать. И тут появляется мой спаситель, Браво-Один, и напоминает мне о том, что далеко-далеко есть «Са’Налаор», где могут найтись прекрасные протезы, которые подымут меня с кровати. Прекрасный вариант, спасибо за альтернативу. Вот только в отличие от вас, у меня есть представление о собственной анатомии. И я знаю, что если эта треклятая птица повредила ту часть спинного мозга, которая отвечает за двигательные функции, то она уже не восстанавливается. Так что зря стараешься, Браво-Один — мне не помогут даже протезы и импланты. Спасибо, конечно, что спас, но милосерднее было бы оставить меня на растерзание болотокрылу и позволить умереть вместо того, чтобы вернуть к жизни и сделать пленницей собственного тела.

— В тебе говорит злость и боль, — разведчик Доминиона поднялся со своего стула и оправил форму. — Я тебя понимаю. Можешь верить во все, что хочешь, но сделанного не воротишь. Мне жаль, что ты косвенно пострадала из-за меня. Если б я имел представление о твоем братце, то, возможно, сделал бы все иначе.

— Ты сейчас извиняешься или издеваешься? — спросила девушка, на мгновение опешив от подобных откровений. Не часто перед ней извинялись, да еще и в таком контексте.

— Я человек службы и долга, — твердо произнес он. — У меня есть задача, и я ее выполню. Я предлагаю тебе помочь мне, а взамен…

— Пансион с лучшими врачами до конца жизни пока тело окончательно не придет в упадок и лучшее, о чем я буду мечтать так это найти того, кто совершит эфтаназию? — девушка надеялась, что ее словесная бравада прозвучит гордо, но слова оказались наполнены горечью и болью.

Просто потому, что она прекрасно понимала свое будущее.

Инвалидность и невозможность подняться с кровати. В лучшем случае — это вживление в тело нейропроводящих имплантов, которые подключатся к ее нервной системе и станут проводниками для экзоскелета. Но так или иначе, а своими конечностями она ходить не сможет больше никогда. По крайней мере — без помощи протезов или других машин, имитирующих ее движения.

— А с другой стороны, — негромко произнес Браво-Один, — лучше будет остаток жизни быть никому не нужной? Думаю, ты понимаешь, что никому не будешь нужна, если откажешься сотрудничать.

— А вот и ультиматум, — констатировала девушка. — Так понимаю, если я ничего не скажу про «Са’Налаор» и месте его крушения, то меня высадят в каком-нибудь захолустье и сдадут в интернат для инвалидов, перебивающийся с одного пожертвования на другое? Где я загнусь еще быстрее…

— Предлагаешь мне забрать тебя к себе домой и кормить с ложечки? — уточнил Браво-Один. И в голосе его звучало удивление.

— А, — девушка старательно наполняла свой голос едкими интонациями и старалась задеть собеседника. Потому как если бы он не появился в ее жизни… Да, хатт пойми, как бы она повернулась. Но факт — было бы лучше, чем сейчас. Намного лучше. — Теперь я тебе не кажусь симпатичной, как ты говорил тогда, на своем корыте?

— Нет, — честно ответил мужчина. — Ты миленькая, даже после того, что сделал с тобой болотокрыл. Этого у твоей расы не отнять. Но меня никогда не привлекали раньше и не привлекают сейчас девушки нечеловеческой расы. Особенно те, которые…

— Избавь меня от нотаций, хорошо? — поморщилась Шира. — Ты уже достаточно сделал, чтобы моя жизнь пошла кувырком. И выслушивать причину твоих личных предпочтений у меня нет никакого желания. Так же, как и сотрудничать.

— А жаль, — на лице Браво-Один появилась неподдельная грусть. — Видишь ли, ты хоть и специалист в своей области, но не знаешь того, чего знаю я. Впрочем… Эту информацию до меня довело командование не так уж и давно. Так что, если у тебя вдруг есть желание помочь нам найти «Са’Налаор», в обмен на то, чтобы вернуться к полноценной жизни, да еще и получить защиту от родианцев, не говоря уже о высокооплачиваемой работе, то нам есть о чем поговорить.

— Например? — поинтересовалась Шира.

— Например, я знаю, что твой головной мозг не поврежден, — спокойным тоном продолжал Браво-Один. — И знаю, что при большом желании его можно будет извлечь и переметить в другой сосуд, тем самым обходя участь стать «овощем» до конца своих дней…

Девушка побледнела.

— Ты контуженный что ли? — округлив глаза спросила она.

— Бывало пару раз, — тем же менторским тоном ответил мужчина. — Но не в последнее время.

— К твоему сведению я прекрасно знаю о существовании Монашеского ордена Б’омарр, — произнесла девушка. — И у меня нет никакого желания отдавать себя кучке фанатиков, которые вырежут мои мозги из тела, поместят в колбу с питательным раствором, а потом я буду бегать в теле паукообразного дроида и размышлять о великом. Вот лучше пристрели меня.

Браво-Один улыбнулся. Мужчина подошел к неподвижно лежащей на койке девушке, скользнув взглядом по ее перебинтованному телу.

И медленно наклонился так, что их лица едва не соприкоснулись.

— Посмеешь надругаться надо мной — я закричу, — предупредила Шира.

— У тебя явно какой-то пунктик по этому поводу имеется, — нахмурился Браво-Один. — Нет, я так близко от тебя совсем по другой причине.

— Целоваться тоже не буду, — ответила девушка. — Я, пусть и беспомощная, но не на помойке себя нашла…

— Чисто технически я вытащил тебя с галактической помойки, — усмехнулся мужчина, глядя ей прямо в глаза.

Шира не нашлась, что ему ответить.

— Так вот, возвращаясь к Монашескому ордену Б’омарр, — понизив голос, произнес ее собеседник. Шира вздрогнула, почувствовав, что ее сердце забилось чаще. — В роли дроида-паука ты явно была бы меньшей занозой в мягком месте, но, думаю тебя заинтересует то, что я скажу.

— Скажи, что ты мой джедай в сверкающих доспехах и будешь любить меня всю жизнь, пока мои внутренние органы будут отказывать, и тебе придется выносить из-под меня ночной горшок, — захлопала глазами Шира. Раз уж она не могла как следует поквитаться с агентом за свое бедственное положение, то уж «попить кровь» и потрепать нервы — о, да, готовь свою психику к крупнокалиберным бомбардировкам человечек.

— Нет, — криво улыбнулся Браво-Один. — Не люблю этих храмовников. Однако, я уполномочен сказать тебе пару вещей. Которые заставят тебя передумать и помочь нам.

— Скажи, что твое командование за провал заставляет тебя жениться на мне в качестве наказания, — с притворным придыханием произнесла Шира. — Обещаю, буду любить тебя сильно-сильно…

Мужчина рассмеялся.

— Неплохо, очень даже неплохо, — похвалил он. — А что ты скажешь на то, что монахи Б’омарр могут не только вырезать мозги и поместить их в колбочку, но и пересадить в другое тело?

Улыбка с лица Ширы слетела так же быстро, как и желание поиздеваться над разведчиком Доминиона.

— Врешь, — предположила она. — Я протезист, я бы слышала о таком. Новинки в нашей среде расходятся очень быстро, так что если бы кто-то мог такое делать на самом деле…

— Можешь поверить на слово, можешь отказаться от предложения, — продолжил Браво-Один. — Но факт остается фактом. Мы можем перенести твой разум в другое тело. Правда стоить это будет очень больших денег.

— Которых у меня нет…

— Зато они есть у Доминиона, — мягко напомнил разведчик. — Помоги нам с поисками «Са’Налаор», и мы профинансируем твое… Ну, назовем это «воскрешением».

— Подставой попахивает, — призналась девушка. — Вам проще было бы пытать Реома, пока он не скажет координаты планеты, на которой разбился «Са’Налаор». А вы тут какую-то хитрую комбинацию придумываете…

— Все, что делает гранд-адмирал Траун — это часть плана, — заявил Браво-Один. — Помоги нам — и у тебя будет новое тело, новая работа, защита от родианцев. Если хочешь, я даже перестану пытать твоего братца.

— А, — ухмыльнулась Шира. — Вот в чем дело. Отрабатываете оба варианта. Кто быстрее согласится — я или Реом.

— Думаю, когда ему сломают все кости ног и перейдут к верхнему отделу позвоночника, он начнет говорить, — предположил разведчик Доминиона. — Так что, подруга, у тебя есть шанс согласиться, пока это предложение еще актуально.

— Времени «на подумать» мне гарантированно не дадут, не так ли?

— У Реома осталась в целости лишь правая бедренная кость, — признал Браво-Один. — Так что, если думаешь, что…

— Тебе кто-нибудь говорил, что ты отменный кусок банта-пууду? — поинтересовалась девушка.

— Это написано в моем личном деле, — кивнул разведчик.

— Ну ладно, — девушка вздохнула. — Я тебя услышала. Но у меня есть условие. Я хочу быть уверенной в том, что вы не убьете ради тела какую-нибудь бедняжку-тви’лечку. Не хватало еще, чтобы из-за меня кто-то пострадал.

— Расслабься, — хохотнул Браво-Один. — Новая «шкурка» будет получена абсолютно законным способом. Как мне сказали — ты даже не заметишь разницы.

— Сомневаюсь, что быстро привыкну к телу, которое будет зеленого или оранжевого цвета…

— Ах да, — Браво-Один щелкнул ее по носу. — Новость номер два. Твой мозг переместят не в чужое тело. А в твое собственное.

— Не поняла, — призналась девушка. — Зачем тогда вообще мозги изымать? Раз я после пересадки останусь инвалидом и…

— Твое новое тело будет клоном старого, — объяснил разведчик.

Шира моргнула раз, другой…

— Хочешь сказать, что каминоанцы сотрудничают с вами?

Разведчик криво улыбнулся.

— Помимо каминоанцев есть и другие методы клонирования. По крайней мере — в нашем распоряжении.

Стало как-то неуютненько…

Эти ребята ищут «Са’Налаор» и явно нацелились на передовые кибернетические технологии, которые там имеются.

Плюс они знают, как договориться со жрецами Монашеского ордена Б’омарр, чтобы пересадить мозги из тела в тело…

И при этом у них есть оборудование для клонирования…

И они зачем-то решили клонировать ее, переместить ее мозги в новое тело, предлагают покровительство и при всем этом, готовы обеспечить работой по специальности.

Чтобы получить все это, ей просто нужно назвать координаты «Са’Налаор» и позволить Доминиону наложить лапу не просто на забитые ауродиумом трюмы старого сепаратистского фрегата, но и на кибернетические проекты, которые до сих пор никто в галактике не смог повторить или превзойти.

Альтернатива — остаться до конца своей недолгой жизни прикованным к постели инвалидом, пленником собственной плоти, которую чувствуешь, но не можешь ей управлять…

— Ну-у-у… — протянула Шира, лихорадочно пытаясь понять истинную причину интереса Доминиона к ее персоне. Но так и не смогла найти. — Предположим, что я согласна. Что будет с моим братом и разумными на «Са’Налаор»?

— Я уполномочен предложить работу и гражданство Доминиона и для них, — произнес Браво-Один. — Компетентные разумные всегда в цене…

— Может быть, — холодно произнесла Шира. — Но если я соглашусь, то Реом должен заплатить за все, что сделал со мной.

— А вот кровожадность я как-то в тебе раньше не замечал, — заметил агент Доминиона. — Но, думаю, проблем не будет. Кроме как доставлять проблемы этот парень не обладает какими-то полезными качествами. Ну так что, мне подтвердить заключение сделки с тобой перед своим командованием?

— Подтверждай, — произнесла Шира. — Но сперва я хочу видеть, как Реом вылетит в шлюз и сдохнет.

Агент некоторое время молчал.

После чего покачал головой.

— А казалась такой тихой и спокойной тви’лечкой…

На мостике «Химеры» царила мертвая тишина.

— Сэр, — негромко обратился ко мне лейтенант Тшель. — «Дом Один» ушел в гиперпространство.

А-то я сам этого не увидел.

Мон-каламарианский ублюдок…

Огромных сил требовалось для того, чтобы удержать себя в руках. Настолько огромных, что я буквально чувствовал, как пальцы моей левой ладони впиваются в край подлокотника. Даже перчатки не защищают от болевых ощущений…

Странно.

Я посмотрел на белоснежную кисть, пытаясь понять, почему перчатки приобрели бело-голубой оттенок. И почему пластик кресла мне словно под ногти влезает…

А потом понял.

Когда йсаламири поняла, что я отнюдь не глажу ее, а впившиеся в ее голову пальцы правой руки могут и раздавить крошечный череп. Зверюшка, явно не понимающая, чем она провинилась, сделала то, что должна была согласно законам природы.

Она укусила.

Не так, чтобы больно, но достаточно для того, чтобы вывести меня из напряженного оцепенения и добавить понимания к происходящему.

Первое — я был без перчаток.

Второе — я просчитался.

Третье — я едва не сломал подлокотник слева и чуть не раздавил череп ящерицы правой рукой.

— Гранд-адмирал? — повторил свое обращение ко мне лейтенант Тшель.

— Направьте аварийно-спасательные команды на «Немезиду», — беря под контроль свои эмоции, произнес я. — Принять все меря к сохранению корабля и членов экипажа. Так же, я хочу знать кто отдал приказ протаранить надстройкой звездного разрушителя нижнюю часть «Дома Один».

— Так точно, сэр, — дрогнувшим голосом произнес лейтенант Тшель.

— Я буду у себя, — йсаламири, которая явно не доверяла мне после того, как оказалась в одном шаге от смерти, благоразумно сиганула в сторону, оказавшись на руках у подошедшего ко мне Тиерса.

В полном молчании я, в сопровождении Рукха и майора, добрался до своих апартаментов. Невозмутимо прошел внутрь. И сразу после того, как за моей спиной закрылась дверь…

Что есть силы ударил кулаком по металлу стоящего рядом стеллажа с инфочипами.

Боль подействовала отрезвляюще. Но недостаточно.

Я ударил другой рукой.

Хорошо.

Мало.

Еще.

Еще.

Еще.

Еще…

Не знаю сколько прошло времени, когда в апартаментах раздался звук, оповещающий, что ко мне прибыл посетитель.

Я молча сидел в кресле, рассматривая пересланные мне файлы из корабельного журнала «Немезиды».

Состояние внутреннего опустошения соседствовало с желанием незамедлительно броситься в погоню, вырвать «Дом Один» из гиперпространства и пустить его экипаж, преимущественно состоящий из соотечественников адмирала Акбара, на крабовые палочки.

— Входите, — распорядился я.

Как и предполагалось, ко мне пришел с докладом Тиерс.

Майор бросил быстрый взгляд на отметины и погнутость боковой стенки стеллажа, но благоразумно промолчал.

— Предварительные доклады готовы, сэр, — он передал мне персональную деку. И делал это традиционно хитро — предлагал взять ее своими руками.

— Положите на стол, майор, — приказал я, продолжая вглядываться в монитор компьютера. Обе кисти, разбитые в кровь, держал под столом, завернув в стерильные повязки, чтобы не наследить. — Доклад по ситуации.

— «Немезида» лишилась надстройки сэр — начал с очевидного Тиерс. — Погибших нет — кроме командира корабля. Сенсоры с «Черного Аспида» указывают на то, что «Дом Один» получил повреждения в нижней полусфере крейсера, которые сняли с него щиты и повредили часть двигателей. Акбар снял щиты и форсировал двигатели на пределе возможного, чтобы убраться из засады. По последним данным капитан Шнайдер в момент начала столкновения передал управление с первого пункта на запасные, тем самым не допустив потери управляемости разрушителем. В то время как пожертвовал собой.

— Я вас услышал, майор.

Можно было бы орать и гневаться на Шнайдера за то, что он фактически убил себя. Можно было бы орать за то, что он не оказался джедаем, чтобы предугадать маневра Акбара.

А можно включить голову, благо боль проясняет мозги.

Для начала, стоит понять, что Шнайдер не мог предугадать того, что сделал Акбар. Буквально, на глазах командира «Немезиды» родился новый тактический прием. И он сделал все возможное, чтобы выполнить задание.

Он не мог отдать команду протаранить «Дом Один» корветам или тяжелым крейсерам — расстояние и скорость приближения звездного крейсера не были на стороне нашего соединения.

Он попытался атаковать бомбардировщиками — и добился определенных результатов. Корабль поврежден и эвакуироваться с него теперь не на чем — базз-дроиды присылают данные в режиме реального времени.

А у меня нет отрядов, укомплектованных крейсерами-тральщиками или «Интердикторами», чтобы перехватить адмирала на пути к Корусанту. О месте его назначения так же доложили базз-дроиды, испортившие навигационную базу в качестве метода остановить Акбара, запереть его в ловушке.

Не сработало.

Шнайдер поступил смело и… Правильно.

Он лично управлял кораблем, чтобы совершить маневр, который так же мог бы остановить Акбара — разрушение энергетических шлейфов, питающих двигатели должно было сработать.

Но техника мон-каламари с ее треклятыми дополнительными источниками питания сыграла против нас.

Можно было бы обвинять Шнайдера за то, что он пожертвовал фактически собой, дескать, есть же запасной командный пункт, можно было управлять звездным разрушителем оттуда.

Но есть проблема.

Лира Блиссекс, разрабатывая корабль, традиционно экономила там, где можно. Иначе б такой корабль просто не купили бы.

Именно поэтому на «имперских» универсальная и оптимальная система управления — первичная. Вторичная и третичная — это огромное количество постов управления с различными операторами. И наладить между ними связь — та еще проблема. Именно поэтому Шнайдер сам управлял кораблем, а в последний момент передал управление.

Потому как после Эндора выяснилась еще одна недоработка кораблей за авторством Лиры — если до уничтожения первичного пункта управления не передать командование на запасной, то центральный компьютер не успевает это сделать сам, продолжая какое-то время направлять сигналы управления на мостик. Который обычно уже уничтожен.

Так и был потерян «Палач».

Неэффективная система резервирования управления — одна из причин столь огромных экипажей на имперских звездных разрушителях. Кто-то решил сэкономить и вместо нескольких идентичных пунктов управления, дублирующих друг друга, на первичный поставили самый эффективный, а на вторичный — дешевый, но совершенно неудобный. Поэтому зачастую запасной командный центр и пустовал на разрушителях — делать там фактически нечего.

Кораблестроитель Зион решил ее в проекте: «Тройка». Он просто поставил дублирующие системы второго и третьего уровня аналогичные первичным. Да, дороже, но эффективнее.

Итак, можно констатировать, что адмирал Акбар не просто избежал участи побывать у меня в плену, но и своими действиями не только вывел из строя «Немезиду» на определенный срок, но и нанес куда как более серьезный стратегический урон.

Вопрос тактических и стратегических выгод (как и поражений) в настоящее время стоит как никогда.

Итак, выгоды.

Ботаны фактически передали мне остатки своего флота, который пополнит военно-транспортную часть моих сил.

Я получил «Страж», большую часть его экипажа, десятки тысяч штурмовиков, квалифицированных армейских специалистов, а так же бронетехнику, которая имелась на звездном суперразрушителе.

Шесть корветов типа «Налетчик», два звездных разрушителя типа «Гладиатор», несколько десятков поврежденных МЛА противника, а так же, в перспективе — координаты базы военачальника Энникса Девиана и полтора десятка флотских спецназовцев под командованием капитана Макено.

Девять звездных крейсеров мон-каламари типа МС80 в различных вариациях и модификациях с практически полными экипажами и в относительной целости. А так же эскортные фрегаты, канонерки…

Сражение обошлось без значительных потерь с нашей стороны — несколько тяжелых крейсеров имеют серьезные повреждения, да пара-тройка несущественных пробоин. Про «Химеру» и говорить нечего, там и так все понятно.

«Немезида» лишилась верхней части надстройки — фактически всего первичного центра управления звездным разрушителем. Потери среди авиакрыльев всего оперативно-тактического соединения небольшие, а среди членов экипажа флагманского звездолета — так и вовсе один человек. Командир корабля.

Тактически битва в системе Фардон выиграна.

Стратегически…

Противник теперь знает о наличии у меня звездного разрушителя типа «Страж». В сложившихся обстоятельствах, когда Новая Республика течет секретной информацией так же, как размораживаемый холодильник «Океан», немудрено, что об этом вскоре будет известно не только на Корусанте, но и в Осколках.

Не говоря уже о Палпатине.

Акбар знает о «Драконе». Несмотря на то, что базз-дроиды подтвердили, что данные о сражении в компьютерах «Дома Один» не сохранились, глаза и мозги у республиканских военных имеются.

И теперь план заманивания противника к Соуллексу, введение в сражение «Дракона» и «Стража» для ускорения победы, не кажутся столь правильным решением.

Как и позволение Акбару и республиканским, имперским истребителям выбраться из ловушки, чтобы не тратить время на их поиски в самой системе.

Двойное дно засады дало течь — Акбар ушел. При этом — вывел из строя звездный разрушитель.

Да еще и разработал тактику прорыва из стандартизированных засад на конвои, которые успешно применялись все это время. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять: не пройдет и недели после возвращения Акбара на Корусант, как эта тактика будет распространена среди всех остальных кораблей республиканского флота.

С этим необходимо что-то делать.

Потому что рожденный на коленке план — пусть сбегут от Соуллекса, а Шнайдер их перехватит, «Химера», «Крестоносец» и «Стальная Аврора» перехватят и возьмут в плен — не сработал.

Я просчитался.

Из-за моего просчета погибли люди.

И вполне себе квалифицированный командир звездного разрушителя. Да, он давным-давно отсканирован, является одним из доноров клонов для нашего флота. Но факт утраты оригинала… Я не специалист, но что-то мне подсказывает, что использовать ДНК клонов для создания новых клонов — не лучший из вариантов. Генетическое вырождение или нечто подобное.

Иными словами — потенциально Пиррова победа.

Потому что всю стратегию засад, рейдов — все необходимо пересматривать с самого начала.

Необходимо будет приготовиться к вопросам, которые, несомненно, возникнут относительно природы происхождения, истинной личины «Стража» и попыток его уничтожить или захватить. При этом корабль не боеспособен даже на половину, не способен выполнять свои прямые функции, а следовательно — бесполезен. Его необходимо спрятать и ударными темпами вводить в строй подальше от Доминиона. Потому как на подконтрольные мне сектора несомненно будут засылать шпионов и диверсантов. При том — несомненно изощренными способами.

А отгородиться от галактики не получится — Доминион не обладает возможностями к самообеспечению в большинстве из планов. Тем более, что перекрыть границы — значит обрубить на корню экспорт и импорт, а это удар по экономике.

Да, нужно будет как следует уделить внимание обороне территории, но изоляционизм для нас в текущих реалиях — сродни пожару. Рухнет экономика, которая и сейчас-то едва функционирует, возникнет гражданское недовольство… Не хватало еще внутренних брожений в текущих обстоятельствах. Не прошло и месяца после «освобождения» секторов от тирании предыдущих владельцев, как мы собираемся «железный» занавес опустить и заблокировать все без исключения способы проникновения в сектор с помощью сил флота, армии, боевых станций и крейсеров-тральщиков… Не надо быть гением от политологии, социологии, чтобы понять — за такое собственное население, которое не будет получать того, к чему они привыкли в тех же условиях и объемах, поднимет меня на вилы. Да, можно отбиться методом репрессий по отношению к недовольным, но, хатт дери — чем тогда я буду фактически отличаться от Палпатина? При условии, что я стараюсь максимально дистанцироваться от его внутренней политики, введение подобных «драконовских» мер поставит меня и мой режим на тот же уровень.

А там недолго и до появления Новой Республики и их излюбленной вечерней программы: «Поддержи недовольных — устрой революцию».

Необходимо стратегическое поражение превратить хотя бы в «ничью».

А следовательно — необходимо нанести ответно-встречный удар.

Такой, который позволит Новой Республике не только заняться решением собственных проблем, которые я им устрою, но и передумать портить мне нервы.

Причем «занять» их нужно на такой срок, чтобы имелась возможность подготовить оборонительные рубежи Доминиона.

А следовательно, это означает направить корабли на поддержание внешних колоний, отдаленных от метрополии государства уже сейчас. Не просто символически, но в достаточном количестве, чтобы отразить угрозу.

Не говоря уже о том, что требуется усилить средства противокосмической обороны.

Впрочем, и здесь тоже не следует действовать бездумно, ведь значительная часть планет расположены в близости от Доминиона, а следовательно…

Хватит пороть горячку…

Одно поражение — это еще не разгром.

Любую пощечину можно переиграть. И ответить сторицей.

Собственно, то, что и задумывалось в качестве альтернативного плана, но с дополнительными корректировками. Что ж, придется ускорить выполнение планов — раз уж Новая Республика решила действовать, то почему я должен и предоставить время на подготовку?

Нет, в подобные игры баловаться не буду.

— Майор Тиерс, — обратился я к адъютанту. — Оповестите верфь на Тангрене о необходимости быть готовыми к принятию кораблей флота и скорейшему исправлению повреждений. Операции за пределами Доминиона против Новой Республики — прервать. Повысить уровень боеготовности войск и флота. Принимаете временное командование над «Немезидой» — доставьте ее на Тангрен в сопровождении кораблей отряда и под защитой «Стальной Авроры», «Крестоносца». По завершению операции сопровождения передадите управление кораблем старшему помощнику. Сообщите кораблестроителю Зиону, что «Немезида» пополняет список кораблей, подлежащих модернизации по проекту: «Тройка». У него было в распоряжении достаточно времени, чтобы устранить недостатки прототипа. Пусть «Немезида» станет вторым кораблем этого типа.

— Есть, сэр, — произнес гвардеец. — Разрешите задать вопрос?

— Спрашивайте.

— Какими будут указания относительно почтения памяти капитана Шнайдера? — поинтересовался Гродин. — При обычных условиях, если бы «Дом Один» протаранил надстройку «Немезиды», корабль был бы уничтожен. Фактически, Шнайдер спас экипаж и не позволил противнику уйти победителем.

— Я знаю, майор, — подтверждаю слова адъютанта кивком головы. — Официальным пресс-релизом мы сообщим о гибели корабля в результате действий адмирала Акбара. Экипаж перейдет на другой звездный разрушитель.

Не простаивать же им на верфях, пока происходит ремонт и модернизации поврежденного звездолета. Тем более, что, засекретив сам факт выживания «Немезиды» появляется возможность найти ей более «интересное» применение.

— Так точно, сэр, — невозмутимо ответил гвардеец. — Будут ли еще какие-либо указания?

— Разумеется, майор, — подтвердил я. — Мне необходимо расчетное время прибытия «Дома Один» к точке своего назначения, а так же данные с дроидов проекта «Моррт», которые находятся на флагмане адмирала Акбара.

— Будет исполнено, гранд-адмирал. — Разрешите исполнять?

— Действуйте, — дрожь в пальцах практически прошла. Отлично, значит можно будет воспользоваться аптечкой…

— Это, конечно, не мое дело, сэр, прошу простить, но, йсаламири укусила вас, — Тиерс с виртуозностью фокусника вынул откуда-то из своих карманов баллончик бакта-аэрозоля и поставил его на край стола. Шутка такая? У ящерки зубы не такие уж и острые, чтобы прокусить кожу. — Случайно оказался в кармане. Поверхностные осаднения и сбитую на костяшках кожу заживляет за считанные часы. Подумал, что вам может пригодиться это лекарство.

— В связи с укусом йсаламири? — уточнил я.

— Так точно, сэр, — не моргнув и глазом, произнес Тиерс, покосившись в сторону стеллажа. — Иных оснований предлагать вам бакта-аэрозоль у меня нет. Прошу простить, если влез не к месту со своей инициативой.

— Ваша инициатива уместна, майор, — произнес я, наблюдая за тем, как адъютант направляется к выходу из моей каюты. После того, как перед ним открылась первая дверь, я добавил:

— Благодарю… Гродин.

Гвардеец буквально споткнулся на ровном месте, но тут же перевел это в круговой разворот через левое плечо.

— Живу, чтобы служить, сэр, — козырнув, мужчина покинул мою каюту.

Я же, принялся разматывать бинты, на ходу продумывая как превратить Пиррову победу в ответную оплеуху, от которой у Новой Республики сломается челюсть.

К тому моменту, когда «Химера» вернулась к Соуллексу, чтобы контролировать ремонтно-восстановительные работы и подготовку к переходу флота на базу, план окончательно сформировался.

Ну все, Новая Республика, шутки кончились.

Я.

Разозлился.