Фрирен — И даже умереть не успеть. Том 2

Глава 15 — Отпуск. Часть 2

Скорость, предельная нагрузка, инерция, состояние вестибулярного аппарата (хоть тут и не было такого понятия), максимальная высота, расход энергии и зависимость от маны с резервом. Даже уровень жажды и голода после разного времени полёта.

Я был быстрее карьера*, он же полевой галоп лучших лошадей, мог поднимать с собой около 40-50 кг полезной нагрузки.

Простой толчок, пока я в воздухе, мог откинуть меня где-то на метр. Штормовой воздух, поднятый на внешней исследовательской арене стабильно, хоть и не настолько сильно, как ожидалось бы, сносил меня в сторону.

Заклинание полёта удерживало использующего в воздухе, одновременно, “в покое”, стремясь к стабилизации его положения относительно окружения.

Аж первый закон Ньютона вспоминается.

Летать я мог довольно долго, вытворяя разные кувырки, трюки и другие приёмы “высшего пилотажа” со всеми положенными перезавыподвертами изнадвыподверта.

Активное усиление тела даже на низком уровне мощности позволяло не слишком беспокоиться об укачивании, но всё же для более активных манёвров желательно увеличивать процентаж усиления, иначе начинало мутить.

Максимальная высота полёта… ну, оказалась нам недоступна. Я, на этом эксперименте, бодро взлетел, начав отдаляться от земли прямо вверх.

Метр за метром, десяток за десятком, сотня за сотней, я почти добрался до уровня нижележащих облаков, когда пришлось сбавлять темп.

Тело начало требовать более глубоких вдохов, а в голове начало появляться слабая, тупая боль, как от лёгкого похмелья.

Лишь слегка успокоив организм, подав немного больше маны в усиление, смог наконец-то шагнуть дальше.

Мир внизу уже казался игрушечным, словно смотришь на модельку-миниатюру, а не на настоящий пейзаж вокруг столицы и даже неё саму, превратившуюся в небольшой круг серо-бело-разноцветного города, вовсе не создающего ощущение размера одного из трёх самых больших городов мира.

Деревья виднелись едва заметными травинками, крыши домиков, отдельных от города — как выцветшие квадратики. Люди и вовсе исчезли. Воздух становился всё тоньше, прохладнее и колючее. Звуки почти исчезли, лишь гул крови в ушах и потоки воздуха, несущие погоду целым регионам, и остались.

А потом я достиг облаков.

Они были ожидаемо-сырыми. А ещё холодными, струящимися через меня, без проблем проходя сквозь не такую уж и тонкую ткань льняной рубашки, дополнительно уплотнённую кожаной курткой сверху. Всё стало темнее. Вокруг был лишь беловатый, сизый ватный туман, и чем выше я поднимался — сейчас осторожно, просто метр за метром, — тем больше раскрывалась пробивающая через облака синева небес.

Лёгкая паника прошлась под кожей — инстинктивная, животная. Будто я нырнул слишком глубоко и не знал, где поверхность. Мысленно прикинул есть ли шанс, что меня ударит статикой, но облако банально не было настолько большим или… грозовым. Да и озоном не пахло.

Активировал немного Стабилизации, успокаивая тело.

Даже чувство направления немного притупилось. Будто всё пространство вокруг меня стало одинаково глухим…

Крайне непривычно не ощущать везде живые ауры (лишь внизу, на дистанции почти двух километров). Не ощущать мелких животных, растения и людей, а лишь безвольную, инертную магическую атмосферу.

Выход из облака прошёл словно бы буднично. Пространство вокруг просто разгладилось, а под ногами остался медленно уплывающий в сторону, и плавно уходящий вниз бесформенный клубок “ваты”.

Примерно в тот момент я заметил, что начинаю дышать чаще. Поднимался дальше я всё медленнее и медленнее, а резерв маны постепенно худел, уже сейчас показывая трату около пятой части.

— Всем хорош, да резервом слаб… — пробормотал про себя, вслушиваясь в глухой, уходящий в никуда голос, прерываемый потоками ветра, шустро выдувая меня в сторону от столицы.

Стихия воздуха, не ограниченная так же, как и на уровне деревьев, домов, городов, холмов и гор — показывала своё стремление к свободе и движению.

Каждый вдох становился менее насыщенным, требовал больше усилия. Даже усиление уже не справлялось полностью. Начинало знобить.

Взгляд вниз пустил по телу волну мурашек.

“Богиня, почему я раньше так высоко не взбирался..?” — ошарашенно спросил сам себя.

Внизу была безграничная, спокойная и равнодушная земля. В основном зелёная, с едва заметными оттенками здесь и там. Облака были редки, так что “мягкого одеяла”, перекрывающего вид, не было, позволяя насладиться им во всей красе.

Кляксы зелени отдалённо другого оттенка узнавались как леса. Река, пересекающая территорию севернее, извивалась как бледно-голубая лента, отливая зеркальным блеском. Где-то на западе, на самом краю обозрения, угадывались горы — синеватые, расплывчатые, будто нарисованные акварелью по сырой бумаге.

— Великолепно… — выдохнул облачко пара, зябко вздрогнув плечами.

К холоду я привычен как никто другой, но всё равно — ничего приятного. Тем более, что холод тут, на высоте — он другой. Непривычный, да.

Я замер на какое-то время. Просто смотрел вокруг, запоминая… хех, незабываемый вид.

Лезть дальше просто опасался.

— Хватит, — выдохнул я почти беззвучно.

Граница есть, это я чувствовал чётко. Да и знал — тоже. И пусть она пока ещё не пройдена, но — ощутима: чем выше, тем опаснее и непредсказуемее всё будет для меня, не защищённого ничем, кроме надетой для комфортной теплоты внизу одежды.

За границей уже будет не исследование, а выживание.

Пора было снижаться.

Слегка наклонился вперёд, мысленно задав вектор, и мягко начал спуск. Слишком быстро — тоже, думаю, не стоит.

Первые десятки метров дались тяжело — под диафрагмой начало сдавливать, а уши закладывало от перепада давления. Даже при всей моей устойчивости, вестибулярный аппарат слегка “плыл”, и пришлось пару раз подключать Стабилизацию, чтобы взять себя под контроль.

Плотность воздуха постепенно возвращалась. Ветра шумели столь же сильно, напоминая, что от столицы меня выдуло на километр с чем-то и по горизонтали.

Горизонт сливался с далёкими горами, точки домиков росли, а столица начинала терять ощущение обманчивой миниатюрности, приближаясь.

Шпили здания Исследовательского Цеха, а ныне и Корпуса, стали разборчивы, когда от моего резерва оставалось около половины. И это без лишних ускорений и других манёвров, что я обычно вынужден вытворять в бою.

Чуть севернее — городская стена, крохотные, как зубочистки на вытянутой руке, дозорные башенки. И ещё ниже — тренировочная площадка, где всё ещё виднелись силуэты коллег-учёных.

Вскоре я, провожаемый десятком тревожных (демон в столице!?) взглядов, подался чуть вбок от стен “арены”, снижая скорость, и, наконец, мягко, почти бесшумно, коснулся пола оной.

Земля под ногами… была непривычной. Пока я глубоко дышал, наслаждаясь твёрдостью поверхности, Альрик подбежал с флягой воды и явно готовый помочь в случае чего. Райнер, с привычным вниманием осматривал меня.

— Высота?

— Примерно добрался до двух с половиной тысяч метров... До облаков и дальше — относительно легко. Дальше дышиться намного сложнее, словно на подъеме в высокую гору. Не стал рисковать.

— Правильно сделал, — кивнул старый маг, кинув взгляд в сторону Клары, что записывала слова в блокнот, — Симптомы?

Поблагодарив парня, вернув флягу, я вытер губы от влаги, лишь тогда продолжив:

— Сложности дыхания, дезориентация, давление, лёгкий спазм в висках, холод. В общем, не любит воздух глубокого вторжения, — и, предугадывая следующий вопрос, добавил, — Резерва осталось почти половина.

— Значит, предел определён. На следующей фазе уже будем проводить расчёты для повторения увиденного эффекта, вот только… — он замолчал, явно подбирая слова.

Вот только я уже понял… точнее знал, что он хочет сказать.

Демоны, как я помню по восстановленной памяти о полёте в той истории, что осталась в другом мире, использовали заклинание полета на себе, не понимая что именно делают. Это я выяснил на деле, через допросы двух отдельных экземпляров их расы.

Люди же смогли только скопировать этот аспект “заклинания”, но так и не смогли использовать его для какой-либо другой цели; они не могли модифицировать его, изменять или адаптировать.

Они, в их версии будущего-прошлого, могут летать только сами, брать с собой сравнимый с собой вес, но не более. Кроме того, заклинание, вроде бы, было недоступно священникам.

По крайней мере Сейн не мог его использовать, хотя и был крайне искусен в магии Богини.

Вот и выходило, что…

— Вероятнее всего, мы в сжатые сроки не успеем закончить расчёты. Да и после, реверсивно разработав заклинание из магии, которая, по сути, стала в чём-то естественна для меня настолько же, насколько и для демонов, не сможем заявить, что полностью поняли его принцип.

— Крайне… — задумчиво начал уважаемый Мастер, — чёткое объяснение моих неоформленных до конца мыслей, Хейст.

— Благодарю, учитель, — коротко, но довольно глубоко кивнул ему, выражая ту самую “благодарность” и физически.

Зольтраак ведь тоже изначально был заклинанием проникающего типа — первым в своём классе — смертоносной магией, разработанной Старшим Мудрецом Порчи Квалем, да.

Благодаря обширным исследованиям людей она была/будет расшифрована и интегрирована в базовую подготовку магов, наряду с мощной защитно-барьерной магией, предназначенной для противодействия ей и многим другим энергетическим заклинаниям.

Забавно, что сейчас именно энергетические атаки считаются более “сильными”, тогда как в ближайшем будущем, с изобретением барьерной защиты, более уязвимой к давлению, нежели единичным мощным ударам — многие правила магического боя просто поменяются местами.

Где-то на этом месте мы и попрощались с ребятами. Я, слегка позёвывая, вышел с территории Корпуса.

“А как так вышло, что на улице до сих пор светло..?” — задумался как-то неожиданно, лишь для того, чтобы вспомнить, что за работой мы коллективно и бессловесно решили, что ночь науке не преграда.

Я-то молодой, да ещё и с модифицированным составами из будущего телом, а вот коллеги мои дорогие… Особенно старый уже Мастер Райнер — у них улучшенного в сторону укорачивания циклов сна организма не было, чтобы провести ночь на ногах без каких-либо последствий.

— Уважаю, — тихо проговорил, кивнув воздуху. Прохожие на бормотания странного “молодого мужчины” внимания не обратили.

Ноги на автомате понесли меня по привычным с юности дорожкам столицы. Столь же привычно подняв голову, прикинул по положению солнца примерный час.

На сегодня у меня ещё запланирована “встреча выпускников” с Вебером и остальным кланом. Могу похвастаться званием Мастера, да…

Выпуск наш хорош был: три Мастера всего через пять лет после отплыва из гавани альма-матер, в большой, мир, да множество других, тоже начавших работать над своим именем магов.

Жаль, что почти треть из нас сгинула на войне. Действительно жаль — даже мне.

Вздохнув, направился к себе домой. Лира, небось, уже и скалку приготовила да в “позу жены” встала, хех…

От представленной картины, в которой при входе в дом меня, непутёвого муженька, ожидает Лира, держа скалку в одной руке, а вторую положив на пояс, меня пробило на короткий смешок.

Настроение из неопределённо-меланхоличного как-то сразу перешло в тёпло-лёгко-жизнерадостное состояние.

Казалось бы, совсем недавно были просто выпускниками.

Приятно знать, что не только лишь я заинтересован в изучении магии, пусть и идём мы разными дорогами. Там, где я больше практический учёный, выводящий на бумагу новое для себя исследование, они — теоретики, работающие с уже имеющимися на руках данными и специализирующиеся на расчётах заклинаний и новых формул.

Напоминает о том, что мои эксперименты вполне могут быть совсем не первыми в своём роде. Кто-то уже мог когда-то провести похожие исследования, получив схожие данные.

Мог так же, как и я, прийти к принципу использования стимуляторов и ментальной магии так, как это делаю я. Вот только знания об этом просто не ушли в публику. Скорее всего просто проследовали за магом-изобретателем в могилу.

Время такое, да…

Меж тем, зайдя по пути на рынок за продуктами для дома, дошёл до него.

До сих пор не привык к такому. Внутренние часы отсчитывают как на фронте, всё ещё чётко напоминая мне о чисто-фронтовой рутине, от которой даже я был освобождён лишь частично.

Дом, бизнес, репутация, место в социуме… И всё за прошедшие с момента записи в добровольцы года. Ещё сколько-то лет в Академии и обучение у старика Лирхера, моего первого Учителя тоже забывать не стоит, но основной рост всё равно произошёл на фронте.

Вот в таких пространных размышлениях я и дошёл до двери. “Мигнул” аурой, чтобы Лира узнала меня и наконец-то зашёл:

— Я дома.

— Давай на кухню, — довольный голос девушки дал мне дополнительную надежду, что она не особо зла на опоздание. Тем более, что каких-то сроков я с ней и не обсуждал.

А там… я снова на пару секунд выпал из мира.

Сколь бы я внутренне не шутил на эту тему, всё равно вид боевого разведчика, которого я едва ли мог представить вне базы в обычном гражданском платьице и с передником, обляпанным мукой, и руками в том же, неловко пытающейся… сделать, вроде бы, тесто…

В общем, шутки шутками, но вид этой милоты у меня на кухне всё равно вышел слегка ошарашивающим.

“Надо будет изобрести нормальный сахар”, — отметил про себя, шагая в комнату, и видя даже отсюда насколько рабочий стол липкий, видимо, из-за пролитого мёда.

— Милая, что готовишь? — уточнил, осторожно подходя к ней, так и не повернувшейся ко мне. Значит, всё же немного обиделась. Впрочем, наличие у меня в руках крупной корзинки со всяким-этаким для кухни немного смягчило её и так не слишком гневный взгляд.

— Мог бы и не приносить пирожки, — хмыкнула она, вернувшись к, видится мне, какой-то книжке на столе. Рукописная, причём явно кулинарная. Что-то вроде книги рецептов, полагаю.

— Я вообще-то пирог готовлю, — вздохнула она, потянувшись к книге покрытыми пшеничной мукой пальчиками, лишь для того, чтобы, замерев, неловко перелистнуть ту телекинезом, — Ну, пытаюсь… Прости, я как-то… не знаю как готовить что-то такое… домашнее.

Я сделал ещё шаг, положив корзину на стол, рядом с плетёным подстаканником, который я совершенно точно не покупал. Прошёлся глазами по букету цветов, вчера же подаренному Лире, сосредоточившись на материальной сенсорике, чтобы отметить: чашки, тарелки, столовые приборы и остальная утварь в кабинетах стоят не так, как я их обычно оставлял.

Дом изменился. В доме появилась девушка.

Не привык. Ещё только привыкаю, да.

Следом положил руку ей на тонкое плечо. Она чуть повела им, но не стала отталкивать. Я уже смотрел в рецепт, пока она пыталась явно непривычными руками смешать муку и налитую заклинанием в центр сделанной тонкими, испачканными пальчиками воронки воду.

Тесто готовит.

— Я могу помочь, если ты не против… — предложил, вспоминая пару рецептов ещё из прошлой жизни. Думаю, пара ингредиентов из лаборатории вполне подойдут сейчас ко столу…

— Сначала поешь, — фыркнув, она, — Да и не мужское это дело — готовить. Я ещё научусь, не волнуйся!

— Милая, одно из основных моих обязанностей — помогать тебе, так что давай… — начал было я, вот только был прерван крайне строгим (читай — милым) жестом, показывающим в сторону артефактного ящика, поддерживающего внутри низкую температуру. Холодильник для богатых и магией не обделённых, в общем. Ну или обделённых, но ещё более богатых, ибо поддержание работоспособности этой штуки намного проще — то есть дешевле — для мага.

— Сначала поешь, — повторила она, когда я достал половину запечённого цыплёнка телекинезом из ящика.

Даже не подходя, просто “ощупав” пространство сенсорикой, и “подхватив” деревянный поднос так же “на ощупь”.

— Есть будешь холодный.

— …

— Угадай почему?

Я выдохнул, признавая ошибку:

— Потому что я задержался. Стоило отправить человека, чтобы предупредил.

Конечно, можно было бы и подогреть еду магией, но, боюсь, это было бы не слишком красиво по отношению к Лире. Видно же, что вчера старалась, желая приготовить что-то вкусное для нас, а я просто взял и затерялся в Исследовательском Корпусе.

Да, мы оба понимали, что невозможно такое, когда всё идёт по нашим планам, но я ведь не был тогда ограничен ничем, кроме собственной воли…

— Озаботься этим в следующий раз, — серьёзно проговорила она, но разлившаяся из-за отвлечения на пол вода не дала ей продолжить так же. Она вскрикнула, подпрыгнула, сразу же взяв ситуацию под контроль. И лишь после, уже слегка смущённым голосом закончила, — Пожалуйста.

— Постараюсь, дорогая, — кивнул ей, опустив поднос на стол, — Сейчас доем и покажу как мы, деревенщины, пирог готовили. Ну и есть у меня пара эксклюзивных рецептов…

— Без синего мёда! — резко обернулась ко мне Лира, нахмурив брови, и даже указав в мою сторону взятой в руку скалкой, — И без этого твоего порошка из ненормальных насекомых!

Всё, я капитулирую. Это был уже перебор.

Но нарисовать картину “Молодая жена в смущённом гневе” — я всё же обязан!

— Разумеется!

***

Тот же день, вечер. Имение семьи Вебер.

— Капитан, давно не виделись, — с улыбкой я подошёл к организатору “Встречи выпускников”, — Как прошёл твой путь?

— Не столь уж и приятно, друг мой, — позволив себе лёгкую, слегка усталую улыбку, молодой мужчина поднял на меня взгляд зелёных глаз.

Говорил Вебер формально, ибо присутствовала тут Лира, незнакомая ему как личность.

Он привстал, потянув руку ко мне, сев обратно лишь после крепкого рукопожатия, за время которого я точно определил, что кольца на его пальцах — какие-то артефакты.

Но какие — так просто не определить.

“Тоже вырос”, — отметил как-то мимоходом, оценивая картину мага передо мной с тем харизматичным парнишей лет пятнадцати, которым я его в последний раз видел.

— И чего так? — кивнув на приглашение занять диван рядом, не преминул воспользоваться им, сев на него одновременно с Лирой.

— Отравился чем-то скверным по пути, а священник той деревни не смог помочь, — коротко отозвался он, делая глоток, судя по запаху, вишнёвого сока, — Пришлось “наслаждаться” путём до города в досадном состоянии.

— Демоны не смогли, так крестьяне попробовали, да? — позволил себе шуточку, кивнув подошедшему слуге. Два стакана с тем же вишнёвым соком, что и у хозяина дома, вскоре перешли с богато украшенного подноса на стол передо мной и Лирой.

Бернар лишь пожал плечами, сделав глоток своего напитка. Культурно так, всё по букве этикета: даже слегка взболтав бокал, как полагается.

Что примечательно, его — вишнёвый сок — он не особо любил, предпочитая более сладкие компоты, но ради таких подколок над своими на встречах предпочитал именно вишню. Ибо похоже на вино, да.

— Что-то вроде того, — парень коротко хохотнул, но продолжать тему не стал, — Слышал, и у тебя много что случилось. Не познакомишь меня с великолепной дамой?

Угу, этикет сохранён, а сейчас нужно показать, что в её присутствии можно слегка опустить формальности. А то будто не со знакомым Бернаром говорю.

— Лира, позволь представить тебе Бернара Вебера, моего друга ещё со времён Академии. Лучший боевик нашего выпуска, неформальный лидер нашего клана и первый Мастер нашего поколения, — представил по главным пунктам парня, продолжив, — Бернар, позволь представить Лиру. Моя жена, Мастер Боевой магии, великолепная разведчица и отличный специалист по барьерам. Общайтесь свободно, пожалуйста. Здесь не для кого устраивать показ знаний этикета.

Всё, формальности соблюдены. Можно и расслабиться.

То же самое наверняка подумал и Бернар, спокойно откинувшись в кресле, отлеветировав напиток на стол, что — применение магии на “посиделках” — считается не слишком вежливым тоном с незнакомыми людьми. Лира тоже заняла более удобную позу, потеряв едва заметное напряжение в осанке.

Она, видимо, тоже слегка позабыла этикет, пока дикарём бегала со мной по Северным горам.

— Разведчиков мы уважаем, — с улыбкой прикрыл глаза парень, — Друг моего друга — мой друг. Рад наконец-то познакомиться с тобой, Лира. Рад, что у Хейста такая замечательная жена.

Сначала друг, а потом жена. Хорошо подметил, глазастый засранец.

— Рада познакомиться, Бернар, — Лира тоже не отставала, кивнув гостеприимному хозяину, — Слышала о тебе лишь самое положительное…

Именно так диалог и завязался.

Скоро принесли закуски, а подошедший дворецкий сообщил, что гости начинают прибывать. Мы с Лирой зашли немного раньше основного потока, так что успели посидеть с парнем до официального начала встречи.

Бернар ещё раз подколол меня на том, что я стал выпивать, — а ведь раньше я, как и он, вообще не пил*, — порадовался за наши успехи, вторым кругом поздравил с Мастерством и женитьбой, оставив нас тут же, сам вынужденный отправиться встречать гостей.

Встреча проходила в просторной гостиной. Особых украшений не было: просто не то время и не та атмосфера для этого. Просто напитки и еда. Даже без живой музыки.

Всё было как тогда, на выпускном курсе, когда нас, ещё даже не полноправных Адептов, пригласили сюда на закрытый приём. Только теперь — как взрослых, состоявшихся магов.

Бернар же был ныне полновластным хозяином дома, ибо дед его, Курт Вебер, прозванный “Оковами Бездны”, всё ещё был на фронте.

Из тридцати человек пришёл всего десяток. Некоторые, как мы, вернулись из глубин северного фронта по отпуску. Другие просто не смогли. Были и пара тех, кто задержался где-то где-то между Севером и Центральным регионом по заданиями штаба.

А были и те, кто просто умер. Война, чтоб её…

Впрочем, это не стало причиной для окисления атмосферы. Голоса звучали весёлые и знакомые. Разговоры текли один за другим. Новости, обмен информацией, обещания помощи кто где мог или знал того, кто мог. Услуги, даже одна покупка с рук на руки была — между боевиком, что ещё не распродали принесённые с собой трофеи, и нашим артефактором, оставшимся в тылу.

У меня тоже были подарки для ребят, взятые из моей доли в мастерских, о которых я объявил где-то на середине, когда стало ясно, что никого больше ждать не стоит. Набор зелий на все случаи жизни, разумеется. Ну и дал тем, кого это может заинтересовать, намёк на то, что Готфрид тоже имеет пару интересных новинок, которые ещё не скоро выйдут на рынок.

Лира держалась уверенно, не прячась, не теряясь. Даже если не знала всех — не выглядела лишней. И те, кто был в зале, уважительно относились к “жене Хейста”, довольно быстро приняв в ряды клана.

Забавно, но так уж сложилось, что среди нас я был первым, лишившимся гордого титула “холостяк”. Пара человек даже пошутили на тему, что ожидали ровно обратного развития событий.

Закуски исчезали быстро. Вино было лёгким, а некоторые, разбившись на две небольших группки, и вовсе перешли на чай и сладкое. Атмосфера постепенно становилась тёпло-ностальгической, с лёгким флёром принятой разумом горести о потерях.

Ещё беззлобные шутки были, разумеется, на тему того, что “Хейст нашёл свою половинку”, ибо ещё с Академии все привыкли к тому, что едва могут “почуять” меня. Лира же, хоть и слегка отставала в этом направлении, до сих пор иногда теряя полный контроль над маскировкой, но сейчас тоже почти не отсвечивала какой-либо аурой.

В отличие от ребят, разумеется. Их ауры я вспоминал и мог сравнить с прошедшими временами даже сейчас, со всеми произошедшими изменениями.

Из боевиков тут были Бернар; Хакон, высокий и мускулистый парень, третий по силе маг нашей группы, с которым я часто проводил спарринги ещё в Академии; Рин, довольно мощный в наступлении, хоть и миниатюрный физически, маг и Морган, который ещё в Академии подступал к полноценному применению энергетических атак. Последний, к сожалению, ныне лишённый левой руки от локтя, поэтому и списанный в тыловой гарнизон.

Но ничего, Морган парень крепкий — видно, что не впал в депрессию, как могли бы некоторые, вполне искренне пытаясь насладиться спокойной жизнью на тылах.

“Пометка для себя: спросить Хайтера о возможности отращивать конечности”, — запомнил этот момент, хотя и без особой надежды. Приживить недавно отрубленное ещё возможно — я знаю точно, но отрастить заново… сложнее намного.

Аура Бернара стала более похожей на ту, что я помнил у его дедушки: глубокое, мерцающее искажение пространства, словно мираж от жара, но… не от жара, в общем. Интенсивнее и холоднее по оттенку.

“Цвето-запахом” она напоминала тяжелые, приглушенные оттенки индиго, черного и темно-фиолетового окраса, отдающая металлической горечью во рту и каким-то… “пустоватым” озоном в носу. Крайне насыщенное и многогранное присутствие, как и у всякого Мастера.

Судя по всему, он постиг гравитационную магию Мастера Курта.

Аура Хакона была на пару голов слабее, но всё равно почти подходила к границе того уровня, переход за который я оцениваю как “степень Мастера”.

В моём восприятии она ощущалась как мощное, агрессивное сияние, напоминающее чем-то раскаленный металл или лаву. Преобладала во “Вкусо-запахо-цветах” насыщенная, тёплая палитра, ощущаясь как искры в кузнечном горне, одновременно отдающая чем-то таким, каменно-прочным.

Противоречиво, да, но уж как чувствую…

У Рин — она яркая, резкая и динамичная. Белого, ослепительно-лазурного, с частичками электрически-фиолетового цвета. На “языке” и в “носу” отдавая лимонно-кислотной остротой, если можно её так описывать.

Аура же Моргана словно была в постоянном процессе формирования. Имела светящийся, изменчивый вид, переливаясь разными оттенками синего, бирюзового, белого и ярко-желтого, как… северное сияние, полагаю. Если бы оценивал “вкусо-запах”, то сказал бы “горячий пластик с привкусом перца”.

Где-то под третий час посиделок успел поймать проходящего рядом Бернара, придержав его за локоть:

— Бернар.

— М? — Обернулся тот, легко улыбаясь.

— Друг, слушай… Есть вопрос, требующий мнения со стороны.

— Валяй, Хейст.

Лира, которую я проводил до двери из гостиной, отошла в уборную в сопровождении служанки, боевики сидели отдельно, а тыловики собрались своей компашкой, обсуждая дела в столице. Вебер же переходил от первых ко вторым, чтобы собрать всех за одним столом, когда я перехватил его.

— Короче, — решил не растягивать, сразу перейдя к теме, — Слушай ситуацию: я знаю одну пару, в которой девушку… ну, прокляли демоны, — подобрал самую подходящую аналогию, отойдя на пару шагов в сторону колонны, чтобы привалиться к ней, — Она теперь стареет намного быстрее мужа, а магия Богини не помогает…

Я сделал короткую паузу, чтобы парень оценил ситуацию, на что он уже сам предположил основную часть того, о чём я хотел с ним поговорить:

— И ты хочешь спросить меня… совета как им помочь?

— Я знаю, что ты не был в длительных отношениях, — покачал головой, вновь поднимая спокойный, будто речь не обо мне, взгляд на мага, — так что только мнения о ситуации. Решить вопрос полностью всё равно не в наших силах.

— Херовая ситуация, что ещё я могу сказать? — хмыкнул Бернар, но всё же задумался.

Поставил ногу на бордюрчик под колонной, подперев колено, взяв короткую паузу.

— Слушай, — начал он спустя несколько секунд, — если отбросить сразу магическое — потому что, как ты и сказал, не помогает… тогда остаются только два фронта: мораль и практика.

Я кивнул, уже догадываясь куда он ведёт.

— Мораль: они должны точно знать, насколько оба готовы это пройти именно вместе. А не "надеяться, что получится". Знать заранее и без иллюзий.

Он выдохнул, почесал подбородок и продолжил, сам не зная насколько точно бьёт:

— А практика… Если она будет стареть — значит, у неё не остаётся того же времени. А он ведь будет рядом, словно какой-то вечно молодой эльф рядом со смертной. Без боли и обид это, на мой взгляд сработает… ну, только если у обоих хватит мудрости понять обстоятельства.

— Что-то такое я думал и сам, — кивнул ему, выводя на лицо улыбку, — Спасибо, что ответил.

— Да не за что, — пожал он плечами, кивнув в сторону боевиков, — пошли, соберём наших за одним столом

Собрали.

Посидели в тот день мы душевно. Даже идею о спарринге меня с Бернаром выдвинули, но настроения для такого не было ни у меня, ни у парня. Хотя, по моим ощущениям, я бы в итоге всё равно вдул. Мой козырь, полёт, уж слишком неэффективен против гравитационных атак, так что шансов было маловато.

Гении на то и гении, что не стоят на месте. Я рос невероятно быстро. Быстрее, чем младший Вебер, но он всё ещё стоит дальше, обозначая ещё одну контрольную точку моей жизни. Догоню, разумеется догоню. Но не в ближайшие года — это точно.

Хех, а ведь казалось бы, всего четыре-пять лет и прошло, м-да…

А ведь если Бернар на уровне крепкого, опытного боевого Мастера, то и Изабелла, его вечная заклятая подруга-соперница, тоже где-то там, да?

Я хмыкнул, просто махнув повернувшимся в мою сторону парочке ребят, мол “просто думы думаю”.

А вспоминалось мне пари с Изабеллой Бауэр. Какое там было условие..?

“Если ты победишь меня через тридцать лет — я готова сама стать твоей слугой! А если победа будет на моей стороне, то ты признаешь меня своей госпожой!”

Я тогда согласился.

То был… 1414 год, да. Весна. Мне было тринадцать лет. Ей, вроде четырнадцать.

Значит, найду её в 1444 году. Когда мне, хех, будет сорок три. А чего бы и не найти, коль сама же и согласилась? Хотя, где она тогда будет, — тот ещё вопрос. Бауэры же ныне, после смерти дедушки Изабеллы, Шрёдера Бауэра, что был Магистром Боевого Цеха Гильдии, здорово потеряли во влиянии.

А ведь отец её, Имперский маг*, в данный момент в столице. Так ни разу и не появился на фронте, с головой погруженный в политические интриги. Сможет он удержать контроль над набранной семьёй властью в Гильдии иль нет — тот ещё вопрос.

Да, он как бы силён лично, но… не настолько, чтобы одна эта сила помогала достаточно.

В общем, будем смотреть на ситуацию. Всё равно отвоёвывать себе место в стране начнём мы только по окончанию войны. Сейчас, когда почти все члены клана повязли на Севере, — планировать что-то всерьёз не лучшее время.

Но вот обсудить слив большей части недвижимости прямо на пике стоимости, под конец войны, и образование начального капитала для действий — это мы за милую душу. Не зря ведь все заработки и запасы ресурсов направляем в эту сторону?

Как раз обсудили возможность начала скупки земель у обнищавших из-за войны людей. Не все дворянские семьи ведь выжили. Или точнее, не все из управляющих, особенно на граничных с Севером наделами, смогли справиться с диверсиями и, что ещё хуже, экономической нагрузкой идущей войны.

Королевству ведь война тоже не легко даётся. Сокровищница постепенно пустеет, цены на рынках растут, часть деревень постепенно переходит в область “голодающих”.

В таком состоянии скупка опустошенных войной земель за справедливую цену с последующей рекультивацией — дело крайне выгодное. Пусть явно и не только мы с ребятами об этом думали.

А я, участвуя в беседе о планах совместными усилиями завоевать себе место в магическом социуме лишь краем, обдумывал ещё и другие идеи.

О монополии. Монополия на скоростную логистику и на дальнюю коммуникацию — тоже достойная для обдумывания тема. Только, чтоб его, на далёкую перспективу…

Планы у нас были, говоря прямо, — амбициозные.

Кто-то из ребят посмеивался, ещё даже не уверенный вернётся ли с войны. Кто-то уже строил графики на бумаге. Лира тоже давно присоединилась ко мне, тихо обняв сбоку и устроив голову на плече, вновь вынуждая вернуться к теме “эльфа и смертной”, насколько бы та гипертрофированно не звучала.

Я ведь не идиот. Не мог я-будущий, вернувшись в прошлое, не создать себе самому базу для омоложения или вовсе бессмертия в будущем.

Последние расчёты и размышления кругом выходили к тому, что чем моложе человек, тем проще ему обеспечить долголетие. Поэтому вставал закономерный вопрос: не в том ли причина, почему я-будущий воспользовался ситуацией, сделав то, о чём думаю сейчас я?

Он же ведь тот же “Я”, так что и мысли у нас должны быть одинаковые, нет..?

А если я изменил себя в 16-летнем возрасте, то не значит ли это, что я проживу дольше неё, если смогу изменить её уже в будущем? Хотя бы на 30, 40 лет, чтобы успеть сделать следующий шаг к эльфийскому долголетию.

“Накатило настроение…” — вздохнул, отложив вино.

Слишком сложная тема, чтобы штурмовать её с одним лишь алкоголем в крови, без нормальной лаборатории и чётких данных…

Вечер вскоре закончился.

Один за другим начали расходиться люди.

Мы с Лирой не стали исключением, вскоре покинув гостеприимный дом. Осталось лишь немного отдохнуть, закончить дела с Исследовательским Корпусом, насколько это возможно, и подготовиться к отъезду на фронт. Судя по всему, последующие годы войны станут самыми сложными…

*Карьер — также полевой галоп — самый быстрый аллюр: тело животного ритмично сгибается в пояснице, а задние ноги выбрасываются перед передними. Последовательность движений почти как при галопе и может рассматриваться как его быстрый вариант.

Читай — быстрее животинка бегать не может и точка.

* Раньше не пил, да?

Следите за пальцами: не пил, не злоупотреблял стимуляторами, встретил девушку, а потом женился — начал всем этим активно закидываться. Логика же! Спасибо Редактор-сама, что указал на это.

* Имперский маг — они и в Королевстве “Имперский маг”. Дань уважения Единой Империи, отчего никто не поменял название даже со сменой названия “страны-наследницы”.