Чёрная лиса

Глава 2.16

И вот я снова стояла на заседании клана.

— Вы обещали мне тысячи бойцов, но я не получил ни одного, — вещал Йенри. — И восемь из двенадцати — хороший результат. Двое могут стать моими наследниками. Вайен справился с заданием.

— Йенри, это не значит, что следует делать её своей женой! — настаивала Лоней. — Ты понимаешь, какой вызовешь резонанс, взяв в жены искусственную лисицу?!

— Я свое слово сказал, — отрезал он.

— Раз мы всё выяснили с Йенри, — решил прервать спор Йоне, — то перейдем к Энойре, какие результаты у тебя?

— Лучше, чем я ожидал от своего оболтуса: двое чёрных, один бурый. Одна проблема, он в эту искусственную влюбился как мальчишка, не знаем, что и делать. Приворожила, — и Энойре жестом показал, насколько всё плохо.

— Пригласите их, — распорядился Йоне. — Надо и на её детей взглянуть.

Вошла парочка. Если бы я в прошлый раз их не видела, никогда бы не поверила, что это та же пара. Реально приворожила, потому что я редко видела столько обожания во взгляде мужчины, сколько его было в глазах сына Энойре. Да и лисица жалась поближе к нему.

С собой они привели двоих мальчиков и одну девочку, которую выдавал смешной бантик на макушке. И снова дети себя повели необычно в присутствии Йенри. Черные сразу сели перед ним в ряд и виляли хвостами, а вот недоумевающего бурого лисенка его отцу пришлось посадить рядом с братом и сестрой.

Всех троих Йенри брал в руки, и некоторое время рассматривал, а затем положил руку на голову девочки.

— Девять, еще десять у клана жизни, — сказал он, поворачиваясь к совету. — Итого девятнадцать, с этим уже можно работать.

К детям подошел Йоне и взял на руки девочку, но пожав плечами, вернул её на место и отошел назад. Значит, я права, никто кроме Йенри не видел того, что им нужно.

— С чего мы должны верить?! — возмутилась Лоней и окончательно подтвердила мою догадку: — Кроме тебя никто не видит! Ты отвергал всех лисов, которых мы тебе предлагали, а едва появились эти искусственные твари, так ты сразу девятнадцать признал!

Вместо ответа Йенри нечто призвал. Я не видела этого, но чувствовала присутствие чего-то нехорошего. Почувствовали и все лисы в совете, непроизвольно делая шаг назад. И как раз выбранные Йенри дети видели. Они шипели и все смотрели в одну точку, где находилось невидимое нечто. И судя по их реакции, это что-то было страшным.

— Какие еще доказательства вам нужны? — холодно уточнил Йенри у совета, отзывая нечто. — Пора заканчивать с этим.

Он первым проголосовал, положив две карточки: одну за детей, вторую за признание искусственных лисиц членами клана. То есть голосование у них открытое. Все могли видеть, как голосует член совета.

Вторым подошел Йоне и он проголосовал точно так же как и Йенри. Следующим приблизился бурый лис и к возмущению Лоней и остальных бурых лисов, он последовал примеру Йенри и Йоне. И словно оправдываясь, он пояснил:

— Нам это нужно. Девятнадцать тоже мало.

Черные лисы все проголосовали, как Йенри, и лишь Энойре прокомментировал свой выбор:

— Я хоть сына пристрою.

Бурые метались. Кто-то из них голосовал только за детей, другие с большим сомнением клали вторую карточку, к неудовольствию Лоней. И самым большим предательством для нее было, когда Баен положил обе карточки.

— Прости, — только и сказал он жене.

Лоней проголосовала против и того и другого. И против детей она проголосовала просто из вредности, понимая, что всё равно её голос уже ни на что не влиял.

— Что ж, — заговорил Йоне и объявил: — По первому вопросу девятнадцать «за», один — «против». По второму одиннадцать — «за», девять — «против».

— Мы совершаем огромную ошибку, — повертела головой Лоней, первой покидая собрание.

— Поздравляю, зель Борзая, — повернулся ко мне Йоне. — Отныне вы полноправный член клана.

Мне поставили на затылок метку. И я ей порадовалась, словно у меня день рождения. Прощай, паучий город. Привет, теплая ванная и вкусно пахнущее мыло.

***

Гости на собственной свадьбе. Это можно сказать про нас с Йенри. Нас размалевали, переодели в зеленую красоту, да посадили на лужайку и, впрочем, забыли. Главной на торжестве можно считать Виену, а мы служили декорацией к её празднику жизни. Мне вообще казалось, что Йенри уснул сидя и с открытыми глазами.

Лисья свадьба — это пикник на природе под цветущими зелеными цветами деревьями. Сдержанное хо-хо, ха-ха со всех сторон и чаепитие. Никаких тебе плясок и веселья. Спиртного по минимум. Я и не настаивала на последнем. Любитель у нас Даша, не я.

Из подруг на моей свадьбе присутствовала только Диана с мужем и сыном, Даша... ушла с бандой Лапули. И что-то мне подсказывало, что я видела её в последний раз. Мне так и не удалось увидеть её сокровенную мечту. Может, потому что она сама не хотела моего вмешательства, я этого уже не узнаю.

Вообще я ожидала, что гостей придет намного больше, но как-то все проходило по-семейному тихо. Пришли только друзья, ближайшие родственники, да журналисты...

И жены бурых братьей Йенри сидели с хмурыми лицами, иногда укоризненно косясь в мою сторону. Без сомнений, они бы не пришли, если бы не опасались оскорбить свекровь. Женщины молчали и сидели как снежные королевы, пока их мужья сконфуженно пытались поддержать беседу. И, наверное, так бы и просидели, молча, если бы не явились мои родители. Мама в экспрессивной манере, игнорируя все ошеломленные её воскрешением взгляды, побежала ко мне. Журналисты оживились и принялись снимать её со всех стороны, готовясь к сцене... жмяканья щечек. Я прям, слышала, как у кого-то бокал из рук выпал и какая тишина наступила.

— Мам, все смотрят, — проворчала я.

— Ну вот, лисенок, мы тебя и выпихнули, наконец! — громко поприветствовал меня батя, сел и сразу напихал в рот кучу еды, став похожим на хомяка.

— А ты все говорил, что выйдет замуж за какого-нибудь ИгАрь, да ИгАрь, — передразнила папу мама. — Теперь, надеюсь, мы тебе угодили с женихом?

Папа аж поперхнулся, когда Йенри бровь поднял на её слова.

И тут оттаяли снежные королевы:

— Так это правда? Ты сбежала с Вайеном? — не поверила одна из лисиц.

— Не сбежала, мы законно поженились, — взяла бокал вина мама.

— И Мира — твоя дочь?

— Мирочка нами усыновлена, а родная наша дочь — Оена. О! — и тут она вспомнила, что у нее есть старшие дочери и побежала тискать их.

Один из братьев Йенри получил по лбу веером от жены:

— Почему я об этом не знала?!

— Дорогая, клан запретил рассекречивать любую информацию о Вайене! — оправдался здоровяк, потирая ушиб.

Старшая из жен села рядом со мной, закрыв нас веером от всех остальных гостей.

— Что из этого правда о вас?..

И тут она такое выложило обо мне, что позавидовала бы любая самая скандальная звезда, активно трясущая ягодицами. Не, наши папарацци тоже сильно любили приукрасить, но по сравнению с лисьими беспредельщиками они ангелы.

Что ж, меня предупреждали, что стоит мне стать кахэрой, как польются в мою сторону помои. Но вот чего я не ожидала так это того, что за мной следили. Буквально. Удивительно как еще не сняли в постели с Йенри. И притом всё вывернули так, словно я являлась едва ли не мамашей в борделе. Всю возможную грязь повытаскивали с участием Даши. Её личность, конечно, скрыли, но везде фигурировала она и я с холодным и бесстрастным лицом, наблюдавшая за её развлечениями.

Что удивительно, неизвестные папарацци не обвиняли меня в измене Йенри и не сомневались в происхождении моих детей. Я не нашла ни одного кадра с моими детьми и играющими с ними мирайя. Папарацци же очернить меня надо, а не отбелить. Вот так и работала пропаганда. Они покажут только то, что выгодно им, а не то, что было на самом деле.

— Йенри, тебе не кажется, что они берега потеряли в край? — повернулась я к новоиспеченному мужу.

Йенри скосил на меня многозначительный взгляд, словно спрашивая серьезна ли я.

— Ясно всё с тобой, — кивнула я. — Комаров ты ловить не будешь.

Наш короткий диалог так удивил невесток, что они сидели минут пять с открытыми ртами, пока папа давился смехом. Ах, да, я забыла про глубочайшее почтение, которого от меня ежечасно требовал Циело.

— Так вот она какая твоя бАгЫня? — с сарказмом припомнили папе, какой то давний разговор.

Но папа не был бы папой, если бы не выкрутился и в этот раз:

— Генетически она совершенна! Характер подкачал.

— Сильно подкачал, — согласился с ним Циело. — И не богиня, а злобная вдохновительница с кувалдой, которой она всем и каждому лупит по голове. Устали утихомиривать оголтелые таланты, вдохновенные ею на великие подвиги.

Ну, спасибо. Мой и так невысокий рейтинг среди идеальных невесток Виены стремился к отметке минус.

Краем глаза я заметила, как уголок рта Йенри приподнялся. Его как раз злобная вдохновительница вполне устраивала намного больше, чем богиня.

Я обменялась взглядом с тихонько пьющим Циело. Похоже, комаров придется ловить нам. Еще бы знать как. То, что папарацци про меня понаписали, даже более спокойную женщину могло бы вскипятить, и моя душа жаждала отмщения. Хотя бы мелочного.

***

— К вам пришла зель Дейра, кахэра.

«Вот же настырная стерва», — подумала я с неприязнью. Никогда не любила наглых людей, всегда хотелось лицом об асфальт их прокатить. Я не знала, что она от меня хотела, но разговаривать с ней мне запретили. Каждый брат Йенри подошел ко мне на свадьбе и шепотом предупредил о Дейре. Уже от одноного упоминания этого имени скоро нервный тик начнется.

— Скажите, что меня нет дома, — сказала я слуге.

— Она знает, что вы дома, кахэра, — возразили мне.

— Скажи, что я выполняю супружеский долг.

— Она знает, что Йенри нет дома, — сдержанно отвечали мне. — Она никогда не приходит, когда он в столице.

— Значит, она в курсе, что и Виена отсутствует.

Слуга кивнул.

«Стерва», —злилась я. Значит, схема у неё проработана давно. Всё-таки она свела в могилу уже пять жен Йенри, поэтому бдительность нельзя ослаблять ни на секунду, если я не хотела стать следующей.

Одного эта стерва не учла, что я безродная искусственная лиса, которая чхать хотела на всякую честь семьи. Йенри ясно дал понять, что я могу творить, что мне вздумается. К примеру, сесть ему на шею и свесить ножки. Правило лишь одно: не предавать его.

— В таком случае, скажите, что я не впускаю в дом посторонних и не дружу со всякими лицемерками, которые пишут обо мне гадости в газетах.

— Вы вызовите скандал. зель Дейра так просто этого не оставит, она очень влиятельна в обществе лисиц.

— Так придумайте что-нибудь, как её выпроводить! Впускать в свой дом эту дрянь я не намерена!

— Вас станете нерукопожатой в публичном обществе.

— Я только обрадуюсь, если исчезнет необходимость встречаться с этими лицемерными змеями!

Имея дело с сетевым троллями я усвоило лишь одно правило: кидаем в бан и забываем. Время и нервы намного дороже мнения какого-то сетевого идиота.

Я не удивилась, когда на следующий день в ярости прибежала старшая из невесток Меойни. Если бы у неё росли змеиные головы вместо волос, они бы все одновременно зашипели.

— Ты что творишь, ненормальная?! — заорала она сходу.

— А в чём проблема? — сохраняла спокойствие я, прихлебывая из чашки чая.

— Ты зачем Дейру держишь на пороге?!

— Это как-то скажется на Йенри или на его детях от меня?

— Разумеется, нет! Но это скажется на тебе! Ты понимаешь, что ты закрываешь себе дорогу в высший свет раз и навсегда?! Ни одно уважаемое общество тебя не примет, если ты нагрубишь Дейре! Не обслужит ни один мастер, ни один магазин! Ты хоть понимаешь, какое огромное влияние Дейра имеет?! Ни одна из жен Йенри подобное себе не позволяла!

— Поэтому они на кладбище, а я собираюсь прожить долго и счастливо, — отчетливо произнесла я. — Бодаться с этой сукой на её поле боя я не собираюсь.

Мой тон остудил немного гнев Меойни.

— Как прямолинейно... — сказала она, — отвыкла я от подобной манеры речи, после того, как Вайен переехал от нас. Сразу видно его влияние. Он так же себя вел. В итоге все его проекты поддерживали только мы, а твой проект едва не был уничтожен, если бы не мудрость первого главы клана, который приложил все силы для того, чтобы ты и тебе подобные остались живы.

Иными словами она говорила мне, что я плохо осознаю последствия своих поступков.

— Я хочу жить, зель Меойни, — пожала я плечами. — Однохвостая лиса не соперница девятихвостой, вы это понимаете лучше, чем кто-либо. Я вижу в её намерениях отправить седьмую жену Йенри на кладбище, и я не знаю, как ей помешать по-другому.

— Я подумаю, что можно сделать, как поправить твою ошибку и смягчить последствия, — вздохнула Меойни, присаживаясь рядом со мной. — Женский мир иной, не похож на мужской. И тебе как кахэре надо наращивать мощь и влияние в обществе. Мы не можем запереть тебя в четырех стенах, как Вайена. Ты жена Йенри, верховная кахэра, а не уличная девка.

— Я понимаю...

— Не можешь силой, действуй хитростью. Ты же чёрная лиса!

Что ж, надо будет на досуге поломать голову, как Дейре дать отпор. На её поле, как мы убедились сражаться бесполезно, значит, надо думать над чем-то нестандартным...

— Скажи, пожалуйста, ты любишь Йенри?

Данный вопрос мне никогда не задавали, и я не знала толком на него ответа:

— Когда я впервые сходила на свидание с человеком, который меня пригласил, а затем мы сразу разошлись по причине моей холодности и незаинтересованности в отношениях, папа сказала, что я как он. Для меня любовь как дурной анекдот, я её не почувствую и не пойму. Но мне с Йенри было хорошо в паучьем городе и еще лучше здесь. Чего еще можно желать, будучи мной?

— Если он на сотни лет тебя покинет здесь одну? Ты не заменишь его на другого? В столице много красивых горячих мужчин.

— Я не вижу смысла менять его на что-то лучше или на что-то хуже. Измена — это подло. Точка. Пока живой, я буду с ним. Да и норму с детьми я выполнила с лихвой.

— Но сто лет немаленький срок! Причем здесь норма с детьми?! Мужчина нужен не только для произведения потомства!

Вместо ответа я отвела её в свою новую большую мастерскую, где нас встречали застывшие в камне лица. Мейони они, кажется, напугали своей сверхъестественной реалистичностью, потому что она смотрела на них, как если бы попала в лабораторию моего бати и увидела расчлененные трупы.

— На самом деле мне неинтересны ни ваши семейные чаепития, ни ваши разговоры о мужчинах и любовных романах, — призналась я ей. — И я бы променяла это время на возможность побыть подольше здесь. Вы окружаете меня заботой, стоит Йенри уйти, не зная, что меня чужое общество утомляет. Мне хватает общения на час-два.

— А как же твои дети? Ты любишь хотя бы своих детей?

— Мне повезло. Они как я. Им я мало нужна, как и они мне. Можно ли назвать любовью, что я просто испытываю радость, что они живы, здоровы и бегают с друзьями и меня лишний раз не донимают? Папа говорил, что в моем случае минимизировал рождение желтых или бурых лисов. Зачем чтобы ласковый и требующий постоянного внимания ребенок страдал?

Я заметила появление Йенри первой, пока Меойни с неопределенным выражением лица переваривала мои слова. Мне нравилось, как муж скользил мимо статуй, ни одной из них не задевая. Если бы летела Ляля, она бы все повалила как кегли.

Йенри остановился возле нас и вопросительно взглянул на Меойни, а она почтительно склонилась перед ним. И похоже её крайне удивило, когда один из его хвостов заскользил по моим ногам. Скромный жест, однако это значило, что у него игривое настроение, что-то порадовало. И он выдал себя взглядом, направленным на свою каменную копию. Неужели первый раз её увидел? Вполне в его духе.

— Вы как два каменных изваяния, — призналась Меойни, глядя на нас со смешанными чувствами на лице, и с чего-то выдала: — Бедные ваши дети...

Я бы не называла наших детей несчастными. Они целыми днями носились по дворцу и орали. К тому же я написала мирайя по их просьбе, поэтому во дворце бегало и кричало больше детей, чем положено нормами приличия.

И как раз это орущая толпа пронеслась мимо моей мастерской, вызвав легкую улыбку у Йенри. Дети могли бегать везде, кроме моей мастерской и рабочего кабинета Йенри. К тому же с появлением детей все во дворце заколдовали от повреждений, потому что дети и хрупкие вещи несовместимы.

— Что это было? — спросила Меойни в шоке.

— Дети.

Тут они снова с ором пронесли мимо нас. Когда мы вышли из мастерской еще и закружили вокруг нас, используя отцовские хвосты как прикрытие от пернатых. Меойни такое поведение с Йенри не просто шокировало, у нее ментальный стул выбило из-под ног. Как я уже заметила, дети у лисов воспитывались так, чтобы вели себя достойно, а бегать и кричать — недостойно.

У степенной лисицы по взгляду сразу читался вопрос к нам обоим: «Вы детей вообще воспитываете или они сами по себе растут?»

— Время, — коротко распорядился Йенри.

Дети сразу игру прекратили и, пихаясь, выстроились в ряд. Йенри дети слушались, как не слушались ни одного отца. Мягко коснувшись моего лба губами, он увел мелких на тренировку.

— Как?! — не удержалась Меойни. Минутой ранее она видела неуправляемых чудовищ, а стоило Йенри сказать одну фразу, как все игры прекратились.

— Это Йенри, — пожала я плечами. — Меня они так не слушаются.

Меойни нервно хихикнула.

***

Я и не думала, что Дейре так может лицо перекосить при виде православной процессии с отцом Андреем во главе. Ай да батюшка, ай да молодец! Это ж надо суметь выбить стул из-под самоуверенной девятихвостой. И он с этой задачей справился на «отлично».

Она думала, что я одна пойду на их так называемые чаепития? Разбежалась! Я с собой большую компанию привела, хотя до этого пришлось сначала пойти на поклон к Циело, затем к невестке первого главы Йоне, а только потом к самому Йоне. Ведь это была его затея разморозить православных. Старый лис решил так пошутить над лисьим сообществом, и шутка удалась, даже слишком.

И батюшка оказался настоящим чёрным лисом. Он хладнокровно приказал никому не пить и не есть, и стараться никаких подарков не принимать. То есть, отца Андрея проинформировали о любви лисиц к отравлениям. Чуть позже я узнала, что, будучи чёрными лисами, вся паства попала под руководство Йенри, а там их всех знатно дрессировали.

— Мой духовник, — представила я ошарашенным лисицам отца Андрея.

Я предоставила все переговоры батюшке. Надо отдать ему должное, он держался на высоком уровне и на все шпильки Дэйры отвечал с полным чувством собственного достоинства. Я просто стояла и кайфовала от того, как он выворачивался. И даже мешать не пыталась или как-то отвечать на вопросы адресованные лично мне. Зачем, если рядом есть умный мужчина, у которого гигантский опыт каверзных переговоров с атеистами? Раньше я мало интересовалась православием, но после его ответов девятихвостой, захотелось приобщиться и мне. Тем более, что его байкерская паства мне нравилась. Я и детей всех на радостях крестила после чаепития.

Но православной паствы мало, чтобы на равных противостоять Дейре и её команде. Мне надо как-то переманить на свою сторону бурых лисиц, которые составляли большинство нашего клана. И главной в женском сообществе у бурых являлась Лоней — вторая жена Баена, которая так и не приняла нас всех. Она и на свадьбу мою не пришла.

Но прежде чем к ней идти на поклон, я хотела переговорить с Ири и послушать его мнение на данный счет. Он выслушал мой план с задумчивым видом, и лишь после того, как я закончила, сказал:

— Ты правильно поняла, что главы клана смерти друг другу не враги и что если подобрать правильные слова и доказательства их можно склонить на свою сторону. Лоней — самая упёртая и самая непримиримая из всех глав клана. Если тебе удаться убедить её, остальных убедить будет проще.

— Но как?

— У тебя есть козырь, о котором знаем лишь мы с тобой.

Я машинально коснулась грудной клетки.

— Да, верно, — кивнул он. — На этом и сыграй.

— Ири, почему вообще так вышло, что клану возрождения бурые лисы верят больше, чем чёрным лисам из своего же клана? Они же все успешно прошли проверку.

— Свет не всегда принимает красивую форму, Мира, — сложил пальцы в замок Ири. — Особенно если не лжет и не лицемерит, как это делает Йенри. Иной раз, истина звучит как обман и звучит она некрасиво, легче поверить в сладкую ложь. За правду не любили и Вайена. Он вообще как помело говорил всем в лицо, что думал. Кому понравится, когда его открыто называют придурком?

— Поэтому Йенри зачастую молчит...

— Каждое его слово взвешено и продумано. Он очень высоко стоит, и его ошибки могут стоить очень дорого. И лишь в мыслях он свободен. Общество лисиц еще не готово к принятию подобной формы света. Их общество построено на лжи и манипуляциях, на хитрости. И называющий вещи своими именами Йенри для них, по сути, моральный урод. Нас вообще называют грубыми и нетерпимыми созданиями с отвратительным характером. Я уже молчу о том, что мирайя считают блаженными, хотя они из всех нас ближе всего к свету.

— Колючек с мягким нутром мало кто любит...

— Будь осторожна, Мира, когда встретишься с Лоней. Говори только с ней без Баена. Вдвоем они тебя очень быстро заткнут. Особенно Баен. Она тебя еще может выслушать до конца, а он — нет.

— Спасибо, я поняла.

Ири поставил на стол синий кристалл на железных ножках.

— Что это? — спросила я.

— Артефакт, который заставит тебя говорить истину. У тебя не тот уровень, чтобы обмануть его, поэтому твои слова буду иметь вес больше, чем слова девятихвостого. И будь внимательна к тому, что говоришь. Испытание истиной не каждый способен пройти.

Я забрала артефакт и спрятала его в сумку. В порыве обняла Ири, а он ободряюще похлопал меня по спине. Мне было страшно, но не время наматывать сопли на кулак, надо действовать.

Не скрою, я очень сильно волновалась, направляясь к порталу в особняк, где проживал Баен со своей второй семьей. На всякий случай, я взяла с собой всех старших детей, чтобы не вызвать подозрений.

Баен встречал меня, разумеется, с Лоней под руку. Их совместные дети наблюдали со стороны балкона и вниз не спускались. От скальпельного взгляда бурой лисы, у меня мурашки прошли по коже. Да, не стоило забывать, что она тоже глава клана, не менее опасная, чем Виена.

— И зачем пришла? — неприязненно спросила Лоней. — Думаешь, разжалобить нас своими щенками?

— Лоней, — попытался одернуть её Баен.

— Я не изменю своего мнения! И только из-за тебя терплю эту тварь в своем доме!

— Я как раз к вам пришла поговорить, — скрестила я руки на груди. — И щенков я привела для их дедушки. Баен, вы же не против побыть с ними, пока мы поговорим с вашей женой о некоторых деликатных женских вопросах?

Баен нахмурился, а у Лоней поднялись брови.

— И о чем же ты хочешь со мной поговорить, искусственная?

— О кладбище с пятью трупами.

Лоней прищурилась и царственным жестом указала в сторону лестницы, пропуская меня вперед. Баен остался внизу с внуками, но шепотом, о чем-то жену попросил, она лишь нетерпеливо кивнула.

Короткими командами девятихвостая командовала куда идти, пока мы не оказались в её кабинете, где Лоней расположилась за столом с педантично разложенными папками. В её кабинете уютно, просторно и чистенько. Виена любила готический стиль, Лоней склонялась к романтизму.

— Ну, я тебя слушаю, — нетерпеливо постучала по столу девятихвостая.

Прежде чем заговорить, я достала из сумки данный Ири артефакт и осторожно без резких движений поставила его на стол перед Лоней. Едва удержалась, чтобы не перекреститься. Я понятия не имела, что заставит говорить меня артефакт. Я еще ни разу не проходила проверку истиной.

— Даже так? — вытянула губы Лоней, беря в руки артефакт и настраивая его. — Ну, давай, раз такая смелая, чтобы испытывать себя истиной.

— Меня преследуют, так же как предыдущих жен Йенри. Он не сам их убил, их довели до самоубийства.

— Кто?

— Дейра.

— Есть доказательства?

— Нет, только слова отца, который оказался участником последней шестой трагедии. Он мне и рассказал о ней первым. Я пыталась как-то избегать её общества, но с ней сложно сражаться на ее поле и она меня вынудила показаться.

— Я видела, — улыбнулась Лоней, — неплохо прикрылась.

— Пока я просто обороняюсь. Я не могу на равных сражаться с настолько могущественным врагом. Пять трупов говорят не в мою пользу.

— Ко мне ты зачем пришла?

— Виена — сильная лисица, но она военная, и не может игнорировать ситуацию с демонами, как и мой муж. Вы же гражданская стерва...

Вот оно в чем опасность испытания истиной. Не каждый сможет, не наговорить гадостей оппоненту. Я едва справилась, чтобы продолжить, игнорируя ухмылку Лоней:

— Вы заправляете мирными делами, сохраняете спокойствие в городе и в его окрестностях. Дейра ответственна за смерть пяти лисиц из влиятельных семей. Она преступница и до сих пор не наказана. И думаю, что пять трупов — вершина айсберга, о которой знаю лично я. Она живет в вашем мире и гадит исподтишка, так чтобы самой остаться чистой. Раз ей столько лет удается оставаться безнаказанной под боком у таких грозных лисов, как вы, то она очень опасный враг и мне больше некого просить о помощи, кроме вас. Столица клана смерти — ваша территория, если кто и способен с ней разобраться, так это вы.

— Ты не забыла, что я голосовала за твою смерть? — холодно уточнила Лоней.

— Нет, я об этом не забыла, но очень надеюсь, что ненависть к врагам клана у вас окажется сильнее, чем ко мне. Я хочу жить. Хочу увидеть, как мои дети повзрослеют. Я уже успела убедиться, что Дейра не остановится, пока на кладбище не окажется шестой труп, а возможно... — я не смогла сразу этого озвучить, слишком страшно от этой мысли, но кристалл заставлял меня сказать это: — У... убьет...

— Убьет твоих детей, — закончила за меня Лоней, поднимаясь и подходя ко мне. — И с чего ты решила, что я тебе поверю?

Я скосила взгляд на кристалл.

— Да, он заставляет тебя говорить правду, — согласилась Лоней, — но где гарантии, что это не твои фантазии и паранойя? Слово искусственной лисы против уважаемого всеми члена общества.

— Может, вы мне поверите, когда я озвучу мотив Дейры?

— И какой же у неё мотив? — снисходительно спросила Лоней.

— Её цель устранение наследников Йенри, предрасположенных к семени силы. Папа... то есть Вайен выводил не просто искусственных лисов, а тех, кто будет предрасположен к семени силы.

— Этого не сказано ни в одном отчете.

— Папа опасался утечки информации, поэтому нигде об этом не записывал. Он не хотел, чтобы лисов из его проекта начали массово уничтожать.

По мере того, как я говорила, снисходительная улыбка с лица Лоней сползала как прошлогодний снег.

— Что ж давай проверим твои слова, искусственная...

Я не понимала, что она хотела сделать. Лоней надела перчатки, достала какой-то сосуд из сейфа и прямо передо мной раскрыла его, чтобы извлечь... семечко? Я слишком поздно поняла её намерение, когда от боли у меня едва не потемнело в глазах, словно нечто вгрызалось в мою грудную клетку. Я повалилась на ковер со стула, зажимая рану, из которой захлестала фонтаном кровь.

— Все ради клана, — наклонилась ко мне Лоней. — И если в твоих словах правда, ты выживешь, а значит, так и быть я тебе пойду на встречу и даже обеспечу личным сопровождением. Ну а сдохнешь, туда тебе и дорога, лживой твари. Наследника Йенри мы в любом случае от тебя получили.

Постепенно боль отпустила меня, а по моей груди и шее расползся лиственный рисунок.

— Прошла... — присела возле меня Лоней. — Все ради клана. Я выполню свое обещание, искусственная, и даже узнаю, что там накопала на Дейру Виена, чтобы сравнить с тем, что нам уже известно.

Она позвонила в колокольчик, вызывая слугу.

— Вызови врача, искусственной плохо.

Я посмотрела на выпачканные в крови руки. Лоней просто смотрела, как я корчусь у нее на ковре и не предприняла ни единой попытки помочь. Если настолько жестоки союзники, то насколько же беспощадны враги?

***

Баен устроил скандал, едва увидел мое состояние. Лоней вообще не тронул его монолог, и она остудила его словами:

— Мы с Мирочкой пришли к заключению мира. Разве ты не рад, что мы помирились?

Муж взглянул на неё с недоверием, словно подозревал в каком-то заговоре.

— Мира?

— Все верно, мы помирились, — хрипло отозвалась я.

— Глава, взгляните, — позвал его врач.

Баену хватило всего одного взгляда на меня, чтобы понять.

— Ты... — поднялся он и с угрозой развернулся к жене. — Ты могла её убить! Она кахэра Йенри! Ты в своем уме?!

— Исключено, искусственные от этого не умирают, — холодно отвечала Лоней. — И почему, я озвучу на заседании клана, а не здесь.

Меня сопроводили до портала, и Баен все извинялся за поведение супруги. Удивительно, как могло измениться со временем отношения. Раньше я из его уст не слышала ничего кроме чудовища, да монстра.

На выходе из портала меня встречал очень злой Йенри. От него пахло кровью и серой, сразу говоря, откуда он пришел.

— Не злись, мы комаров ловим, — погладила я его по щеке.

Он обернулся.

— Наставим на путь истинный, — донесся зычный голос отца Андрея.

Ой! Похоже, я неправильно поняла, что именно разозлило Йенри. Православная паства кого-то скрутила, побила и игрушки отобрала.

— Братья, отдайте этих неразумных чад правосудию, — ласково распорядился отец Андрей.

Обожаю их, никого не убили, но всех скрутили и побили для вразумления. У всех в православной пастве оказалось военное прошлое. Кто в спецназе служил, а кто боевые искусства изучал в перерывах между молитвами. То есть, они попали к Йенри уже с не кислой базой и сразу влились в коллектив.