Чёрная лиса

Глава 27

Незаметно для себя Вайен увлекся, играя в любовь с кахэрой. Если бы ему кто сказал, что одной женщине все-таки удаться увлечь его дольше, чем на пятнадцать дней в году, он бы рассмеялся ему в лицо. Видимо, его бурая половина устала тому, что Вайен постоянно сопротивлялся своей природе.

Днем работа и игры с Лейлой, ночью страсть с Эдиоханой. Никто не мешал и не напоминал о греховности их связи. Йенри и сам казалось, был рад, что скинул с плеч обузу в лице капризной жены, не говоря уже о матушке.

Всё проходило неплохо и Вайену даже начинало нравиться, пока однажды Эдиохана не принесли ему в лаборатории угощения, переданного ей родителями. Без задней мысли Вайен отведал красную булочку и сразу почувствовал, как сознание ускользает от него.

Проснулся уже в клинике веронов и при пробуждении его встречал лично Ири.

— Не шевелись, — приказал верон.

— Что случилось? Где я? — слабо спросил Вайен, чувствуя себя крайне паршиво.

— Скажем... новости не из приятных. И хорошо, что ты очнулся, иначе твою бы смерть повесели на Йенри.

— Какого...

— Не шевелись, — повторил верон. — Мы еще не весь яд из тебя вывели.

— Яд?

— И не только, еще кучу проклятий на тебя повеселили. Пришлось неслабо повозиться, чтобы вытащить твою шкурку с той стороны.

Вайен поморщился и слегка посмотрел на свое тело. И когда увидел, насколько сильно пострадала и почернела кожа, едва не заорал.

— Повезло, что при тебе оказалось мирайское перо, — сказал Ири, заметив направление его взгляда. — Оно тебя и спасло, правда, само перо сгорело, но главное, что ты жив.

— Я... просто съел булочку...

— В той булочке было столько яда и проклятий, что и Йенри на то свет отправило бы.

— Эдиохана...

— Она... в коме. Ее, как и тебя, перо защитило.

Вайен уставился в потолок, пока вероны возились с его телом, возвращая подвижность рукам, а с ней и боль. Не сходилось. Эдиохана не собиралась подавать на развод, чтобы не злить собственное семейство, так зачем её отравили? Кто? Почему? За что?

— Мои ноги... — попытался пошевелиться Вайен.

— Не только, вся нижняя часть, — покачал головой Ири. — Без нашего дыхания не поправить и то не факт, что сможем вытащить. Тебе еще повезло, Эдиохана полностью обездвижена. И я не уверен, что она выживет.

— Я не дам ей умереть, — твердо произнес Вайен, снова поморщившись от боли.

— Сам сначала поправься, а потом уже о спасении других думай... — Ири замер, к чему-то прислушиваясь, затем крикнул: — Щит поставьте! К нам гости!

Как только вероны исполнили приказ, в палату Вайена заглянула... ослепительная в белоснежном платье желтая лиса Дейра с корзинкой фруктов в руках и в сопровождении журналистов, снимавших её со всех ракурсов.

— Это ужасно! — бросилась желтая лиса к цветку-постели Вайена. — Быть отравленным собственным братом!

«Вайен, без глупостей» — предупредил прямо в мыслях Ири.

«Она что, пришла меня добить?» — безрадостно уточнил Вайен.

«Нет, у нее здесь другая цель».

— Бедняжка! — вполне правдоподобно посочувствовала Дэйра. — Он в таком шоке, что не может говорить! Никто тебя не осуждает за твою любовь к Эдиохане!

По жилам Вайена пополз холодной змеей страх. Она знала, что он имел связь с Эдиоханой. Откуда? Они не выходили за пределы дворца. Защитная система во владениях Йенри стояло такая, что отрезало бы любопытный нос даже девятихвостой. Насколько же опасен клан возрождения, раз они сумели добраться до Вайена во дворце Йенри? И как-то странно, что она пришла именно в тот момент, когда он очнулся...

«Тише, она не посмеет здесь ничего сделать», — снова вмешался Ири.

— Официально заявляю, — бочком повернулась к журналистам Дейра, — что Вайен из клана смерти может найти приют в клане возрождения. Мы защитим его от Йенри и не позволим никому ему навредить.

— Мой. Брат. Этого. Не делал, — с едва сдерживаемым гневом произнес Вайен.

— Я понимаю, что это шок для вас, Вайен, — ласково коснулась его руки Дейра. — Йенри никогда не прощал предательства. Даже родному брату он никогда бы не простил удара в спину.

— Он знал о нашей с его женой связи, потому что Йенри меня сам об этом попросил.

Вайен получил искреннее удовольствие, разглядывая перекошенное выражение лица Дейры. Похоже, что этого маленького нюанса шпионы ей не доложили, иначе бы она ни за что не позволила подобному прозвучать при свидетелях.

— Вы бредите, — всё, что нашлась сказать Дейра, пока журналисты за её спиной в шоке перешептывались. — Вы просто покрываете его по непонятным нам всем причинам.

— Можете позвать мою матушку Виену и спросить у неё, потому что она присутствовала и была первой, кто одобрил нашу связь. И всё, что я хочу сейчас, так это увидеть моих родных.

— Вайен, ваши родные пытались вас устранить! — настаивала Дейра

— Где вы были, когда меня осудили? Где вы были, когда мне на плечо ставили клеймо? И не вы ли кричали, что я безумец, когда меня признали двадцать первым главой клана смерти? И на правах безумца, позвольте мне вам не поверить.

Он прекрасно заметил, как в серых глазах Дейры загорался мстительный огонек.

«Поздравляю, ты обзавелся очень серьезным врагом», — безрадостно сообщил ему Ири.

«А раньше так эта желтая гадина другом была?!»

— Дейра, зачем вы здесь? — со стороны входа послышался голос первого главы клана смерти черного лиса Йоне.

— Пришла предоставить убежище жертве покушения! — гордо отозвалась Дейра.

— «Жертва» нуждается в убежище? — обратилась к сыну Виена.

— Матушка, они меня тут обижают, — наигранно захныкал Вайен и потянулся здоровой рукой к матери. — Вопросы гадкие задают.

— Мой родной! — сразу преобразилась в заботливую мамочку Виена, оттесняя противницу всеми девятью хвостами. — Матушка рядом, матушка тебя защитит, матушка всех накажет!

— Даже Йенри накажет?! — продолжала гнуть линию Дейра.

— Что?! — грозно развернулась к ней Виена.

— Накажете Йенри за отравление младшего брата?!

— Ах ж ты моль бесцветная!

— Виена, держитесь в рамках приличия, — попросил Йоне, — а вы, Дейра, воздержитесь от бездоказательных обвинений. Если у вас есть какие-то доказательства, предоставьте их нашему клану, и мы их рассмотрим.

— Всем известно, что клан смерти покрывает преступников, а не судит их! — презрительно бросила Дейра, направившись к выходу вместе со всеми журналистами.

Как только желтая лиса вышла Виена ласково провела по лицу Вайену:

— Сильно больно?

— Эта гадина... она... — все, что смог сказать Вайен, едва сдерживая гнев и болезненно кривясь.

— Тс-с-с, это моя вина, я должна была лучше следить за вами.

Пока Виена говорила с Вайеном, Нейра что-то обсуждала с веронами и грустно кивала на их ответы.

— Неужели вы ко мне пришли почти всем составом? — обвел взглядом пришедших девятихвостых Вайен. — С чего такая честь? М? Я вроде никаких новых грандиозных открытий не совершал.

— Вайен, хочу напомнить тебе, — снова заговорил Йоне, — что ты в будущем займешь пост двадцать первого главы нашего клана. Никто из нас никогда не осмеливался оспаривать выбор монолита, так как каждый глава приносил одну только пользу клану. И развеивая твой скептицизм, хочу сказать, что мы искреннее переживаем за твое благополучие и здоровье.

— Нападение на тебя — пощечина всем нам, — очень зло дополнил пятый глава клана чёрный лис Энойре.

— Вы проголосовали вместе с кланом жизни и кланом природы, — едко отвечал Вайен, — чтобы поместить всю нашу дружную компанию в новую тюрьму, а для меня подготовили самую неприступную камеру.

— Бурые голосовали, — насмешливо возразил черный лис Энойре. — Мы-то в меньшинстве.

— Сынок... голосование состоялось до проверки монолитом, — виновато выдавил Баен, оглядываясь на хмурую красавицу Лоней.

— Так отправьте, я не против, рядом с Бациллой мне будет намного безопаснее, чем с вечно занятыми братом и матушкой.

— Бациллой? — нахмурился Йоне.

— Это он так по-дружески девятнадцатого главу клана жизни называет, — подсказала Виена.

— А, ну раз он позволяет... гм... На самом деле, Вайен, после твоей проверки мы пересмотрели назначение... строения, в которое вас всех поместят.

— Переименовали в исследовательский комплекс, — вильнула хвостами Виена.

— И благодаря... гм... Бацилле мы лучше начали понимать ваше мышление и что, по сути, некоторые вещи вам надо разжевывать как детям. И чтобы вы... гм... не нарушали законы, за вами просто надо тщательно следить, так как вас...

— Сильно заносит, как некоторых моих студентов, — закончила за первого главу четырнадцатая глава Нейра.

— Я могу попросить об одолжении? — сжал руку матушки Вайен.

— О каком? — поддалась вперед Виена.

— Сообщите всем, что Эдиохана мертва, а саму её перевезите в мою новую лабораторию. И...

Он вскользь взглянул в сторону молчаливых веронов.

— Мой проект тоже туда перевезите. Ири знает, что за проект.

— Как ты можешь думать сейчас о работе?! — возмутилась Лоней. — Тебе надо лечиться!

— Вы говорили, что лучше начали нас понимать. Тогда должны понимать, что моя — работа и есть моя жизнь.

— Мы сделаем то, о чем ты просишь, — сложил тонкие пальцы перед собой Йоне. — Я попрошу... гм... Бациллу, чтобы он присмотрел за тобой.

Вайен не ответил и закашлялся, заставив подскочить к нему сразу нескольких веронов. Сознание снова ускользало от него, и он не противился целительной силе сна.

***

Когда после пробуждения Вайен увидел облепленную трубками Эдиохану, на него накатила меланхолия. Вероны поддерживали в ней жизнь, однако вернуть в сознание они её не смогли.

Она и дышать не могла без искусственного поддержания. Вся сила яда и проклятий досталась ей, а ему прилетело в меньшей степени, хотя и отправило в инвалидное кресло.

— Ты точно хочешь, чтобы её перевезли в твою лабораторию? — спросил Ири, подходя к Вайену сзади.

— Ири... кто это сделал? — вместо ответа спросил Вайен. — Вы же все знаете, кто.

— Вайен, не лезь туда. У твоего брата есть теневой противник, и это уровень высшего порядка, не твой. От того, что ты узнаешь, ты лишь поставишь свою жизнь под угрозу.

— Она разве лезла?! — указал Вайен на Эдиохану. — За что ей прилетело?!

— За наследницу Йенри, — коротко ответил Ири.

Гнев куда-то сразу улетучился, Вайен даже не сразу переварил то, что сказал древний.

— Она...

— Не здесь.

Один из веронских медиков подкатил поближе к Вайену сферу, в центре которой едва просматривалась маленькая точка.

— Познакомься, это твоя дочь, — провел рукой по сфере Ири. — Она же наследница Йенри. Первая и единственная.

— Я сам еще этого не знал... — как завороженный уставился на точку Вайен.

— Зато враг сразу вычислил и предпринял попытку устранить её. С высшим порядком очень тяжело сражаться, Вайен. Даже сейчас я не уверен, что мы сможем её вытащить с теми повреждениями, которые она получила. Её так исказили, что я сомневаюсь, сможет ли ей помочь даже слеза ангела.

— Я могу забрать её?

— Можешь, — вздохнул верон, с сожалением затемняя стекло сферы.

— И не скажешь, что помочь ей невозможно?

— Ты у нас здесь гений, тебе и развеивать мои сомнения, — отвернулся Ири. — Всем необходимым мы тебя снабдим.

Вайен уставился в тёмное стекло сферы. После того, что с ним случилось, у него крутилось много мыслей в голове. Сколько наследников Йенри уже отправилось на ту сторону, так и не родившись? Неужели против них ясновидящий? Вайен сам еще не знал, что вскоре должен стать отцом. Знала ли об этом Эдиохана, когда получила яд в посылке от родителей?

— Вайен, не лезь, — в очередной раз попросил Ири. — Твой брат сам разберется.

Ученый хотел в это верить, но впервые усомнился, что его брат всесильный и справится со всеми проблемами.

— И снова Йенри обвинили в том, что с его женой случилось? — спросил Вайен.

— Да, — облокотился на стену Ири.

— Ненавижу... Вы же все видите, что происходит! Ты стоял и слушал, как эта желтая гадина обвиняет твоего друга! Почему ты не возразил?! Ты же знаешь, что он невиновен!

— Когда нас кто слушал, Вайен? — беззлобно отвечал древний. — Мы же моралисты и ханжи. И что мы там понимаем в этой жизни? Наивные скучные дурачки.

— Ты даже не пытался...

— Ложь всегда слаще истины, Вайен. Вот говоришь пациенту: не жри грибы, иначе сдохнешь, а он всё равно жрет, потому что мы ханжи и не понимаем, что грибы смысл всей его жизни. И все вокруг говорят ему, что он прав, а мы — нет. Через пару недель привозят его труп. Так и у вас, только в более глобальном смысле. Вот ты понимаешь, видишь, а остальные не хотят видеть. И я много раз говорил о невиновности Йенри, но... мне не верят. Считают, что я предвзят.

— У Йенри светлая сущность и это можно доказать!

— Неоднократно сама Воскрешенная упоминала с гордостью, что Йенри удалось развернуть. Хоть кто-нибудь ей поверил?

Уши Вайена опустились вниз:

— Почему?

— Йенри для ваших твердолобых тиран, несладкий он, невкусный, жесткий как подошва. Как мы докажем, что он светлый на самом деле? Не похож он на светлого, каким ваше общество привыкло себе представлять свет. Этого же нельзя пощупать или потрогать. Это высший уровень виденья, который доступен не всем. А ваше общество обязательно должно пощупать и потрогать, и то не все поверят.

— Как же монолит?

— Это традиция, а традицию у вас не нарушают, традиция — это святое. Хотя клан чистоты крови и многие другие давно отказались участвовать в ритуале.

— Но в монолит верят... — возразил Вайен.

— Да, потому что авторитет монолита поддерживает множество глав кланов, хотя тот же клан возрождения частенько ставит под сомнения необходимость отбора кандидата с помощью камня, а не народного голосования. Особенно после твоего назначения поднялось очень много споров. Еще пару сотен лет и пара кланов точно откажется от проверки монолитом.

Вайен сжал кулаки, а Ири подошел и положил ему руку на плечо.

— Сделай то, что ты можешь, что в твоих силах, — сказал ему древний. — Не думай об остальных. Ты знаешь истину, мы знаем истину, а другие пускай думают, что хотят. Как и Йенри когда-то, наша раса тебя поддержит, когда ты вступишь в должность.

— Спасибо, но я не буду главой клана...

— Через четыреста лет поговорим, а пока занимайся своими исследованиями и не отвлекайся от работы. Скоро тебя перевезут на новое место работы.

Ученый промолчал, уставившись на сферу и разрабатывая плохо гнущиеся пальцы.

***

Вайен не выпустил из рук сферу даже, когда его перевозили в «исследовательский комплекс». Построили его глубоко под землей и охранную систему поставили покруче, чем во дворце Йенри. Вайен сразу узнал последние разработки Оружейного маньяка, которые легко разнесли тварей в паучьем городе, где проходили испытания.

Пока ученого везли в инвалидном крессе в комплекс, его сопровождал весь высший совет его клана, за исключением Йенри, словно в любой момент на ученого могли напасть.

На пути к комплексу их встречал один экстравагантный блондинистый мирайя в черных доспехах и ошейником с шипами наружу. Он сидел на одной из пушек и флегматично рассматривал панель управления.

— Хранитель Далак, — первым поприветствовал неожиданного гостя Йоне, закрыв одним из девяти хвостов коляску Вайена. — Вы по какому-то вопросу к нам?

— Да не, птенца прилетел охранять, — весело отозвался мирайя, не отвлекаясь от изучения лисьего оружия. — Не обращайте на меня внимания.

Вайен нахмурился, крепче перехватив сферу, словно её могли отобрать от него. Далак или как его еще называли Карающая длань внушал ужас и страх всем и каждому, кто с ним встречался. Даже крепкие старички из совета клана смерти взирали на него с опаской, словно он прилетел лишь за тем, чтобы казнить весь их клан. Йенри и тот не смог бы на равных противостоять Далаку. Впрочем, Вайен вообще не слышал, чтобы хоть кому-нибудь удавалось хотя бы ранить в бою Карающую длань.

У прозорливого мирайя мелькнула говорящая улыбка на лице: мысли Вайена не остались для него секретом.

Когда лисьи оборотни проходили мимо Далака, хранитель сбросил Вайену маховое перо. Ученый изумленно поднял на мирайя взгляд.

— Линяю, — беспечно сказал Далак.

Только в лаборатории Вайен отошел от шока и рассмотрел необычный сувенир. Далак — очень древнее существо и его перо сильно отличалось от пера более юного мирайя. И если бы не приступ меланхолии, Вайен бы еще месяц скакал от счастья, получив такое бесценное сокровище, как перо хранителя миров.

— Дружище, — донесся со спины голос Погибели, — не мог бы ты перышко поместить в более безопасное место, а то не все из нас так же беспечно как ты могут его касаться.

Вайен обернулся. У входа в его новую лабораторию столпилась вся их небольшая безумная компания. Рыжий весь в веснушках Глазастый настроил все свои линзы и очки на перо, едва не плача от умиления.

— Вот только сырости здесь разводить не надо, — Вайен спрятал перо под защитное стекло и осторожно установил сферу рядом с другими.

— О, ты у нас теперь на колесах, — подошел к нему Всадник, почесав затылок сквозь рыжие косички. — Это у меня теперь напряг сделать для тебя ноги?

— Я сам их себе починю, — отверг Вайен, с трудом управляясь с коляской.

— Да и руки бы новые... — проигнорировал его Всадник, оценивая масштабы работы.

— Да-а-а! Со встроенными лазерными пушками! — оценил идею Маньяк. — Можно еще лезвия тут и тут! А вот тут бомбочку бахнуть!

— Э! Народ! — возмутился Вайен энтузиазму товарищей. — Ставьте эксперименты на ком-нибудь другом!

К нему наклонился Глазастый, настроив линзы.

— Нервные окончания восстанавливать... долго... — всхлипнул.

— Я лучше тебе отдамся, чем этим двоим психам, — отреагировал Вайен.

Из спины растроганного Глазастого показалось множество механических щупалец с иглами и лезвиями на концах, словно он прям сейчас готовился прооперировать друга.

— Или нет...

Погибель расхохотался:

— Не бойся, я направлю их усилия куда нужно. Это впервые когда мы все будем работать в одной команде. Надо время, чтобы вы все привыкли. У нас даже младшие помощники будут.

— Кто?

— Студенты трех кланов. Так сказать, будем воспитывать новое поколение безумцев.

— Скукота, — отреагировал Маньяк. — Дохляк, давай, хотя бы вот тут бомбочку устроим?

— Уйди от меня! — отмахнулся Вайен. — У себя под хвостом бомбочку устрой!

— А это идея! — озарила безумная улыбка Маньяка.

— Плохая, — возразил Погибель. — Не надо никому новые руки и ноги делать, а вот временную опору было бы неплохо, пока Вайен не сумеет восстановить ткани и подвижность своих родных конечностей.

— И туда пушечку! Можно даже две!

— Если тебе станет от этого спокойнее, — сдался девятихвостый.

— Ды-а-а-а!

— Протезы с пушками, так и запишем, — снова почесал затылок Всадник.

Их разговоры прервало появление веронов, которые вкатили в лабораторию бессознательную Эдиохану, по-прежнему облепленную трубками.

— Всю менять, — проводил её задумчивым взглядом Всадник.

— Повреждений много... долго... — всхлипнул Глазастый.

— Все тело — оружие, — фанатично прошептал Маньяк.

— Вы что, женщин никогда не видели?! — закричал на товарищей Вайен.

— В отличие от некоторых привилегированных, мы их только на картинках видели, — угрюмо отозвался Всадник, обводя пространство руками, словно обрисовывая невидимую женскую фигуру.

— И по праздникам... редко... — добавил Глазастый, поправив выпавшую линзу.

— И когда удавалось соблазнить врачиху, — задумчиво протянул Маньяк.

— Везунчик, — завистливо повернулся к нему Всадник.

— Она же злая и... страшная... — поморщился Глазастый, щелкая сразу десятком линз.

— Я не приглядывался, — пожал плечами Маньяк.

— Можете радоваться, — встрял Погибель, — к нам будут заглядывать не только студенты, но и студентки.

При упоминании студенток даже у Глазастого стекла линз запотели, не говоря уже об остальных.

Вайен страдальчески простонал и подкатил коляску к ложу Эдиоханы, взяв её за местами почерневшую руку.

— Чего это он? — не понял поведения товарища Всадник. — Ему не нравится, что у нас тут студентки будут?

— Все на выход, дайте ему побыть одному, — сказал Погибель единственный, кто обо всем догадался.

Товарищи продолжали на Вайена недоуменно коситься, пока выходили из лаборатории, а ученый смотрел только на неподвижную руку бывшей кахэры. Для всего остального лисьего мира она отныне мертва. Матушка для Йенри найдет седьмую жену. Семья кахэры немного пострадает, повоюет для порядка за Лейлу, да забудет.

— Наша история закончилась, так и не начавшись, — плохо гнущимися пальцами Вайен вложил белый цветок в волосы бессознательной лисе, — а я ведь почти тебе поверил. Неужели ты так и уйдешь? И ничего не докажешь мне?

Она ему не ответила.