Все контракты должны быть исполнены

Глава 18

Вечером того же дня, когда Ирай и Кэйла оказались в замке герцога Нордреда Афлина, туда стали прибывать новые гости, но уже по приглашению. Через окно, выходящее на внутренний двор, двое убийц смотрят на каждого прибывающего, узнавая по памяти имя, титул и количество политического влияния.

— Барон Строгив. Я слышала, что у него есть целый зверинец полуразумных монстров, — рассказывает Кэйла, смотря спешивающегося мужчину. — Авантюристы, работающие на него, получали щедрое вознаграждение, если приносили жертву живой. Это он нам нужен?

— Нет, не угадала. Ты будешь это спрашивать для каждого гостя? Может, попробуешь выяснить логическим путем?

— Я не такая умная, как ты.

— Значение интеллекта не следует переоценивать. Это не то, что по плечу только гениям.

— В любом случае будет лучше, если ты просто скажешь.

— Хорошо, это граф Абель Полас.

— Полас? Но он ведь служит Нордреду! Его сын женился на третьей дочери из рода Афлинов. Разве они не самые очевидные союзники?

— Они союзники, но стоит только немного сдвинуть игровой стол, как станут врагами.

Игена Локрост для выполнения этой миссии передала большое количество знаний относительно запутанной системы взаимоотношений между дворянами, но содержание переписки с королевой Ирай никому не сообщал. Моунцвель не вчера появился, поэтому за столетия успел сформировать целые династии с громкими победами и страшными поражениями. Некоторые обиды тянутся поколениями, и пример родов Афлинов и Поласов тому яркое подтверждение.

Королева сообщила, что в прошлом эти два рода враждовали, дошло и до пролития крови. В итоге прапрадед Нордреда победил и смог получить большую власть и земли. Его дружба с тогдашним королем позволила заполучить герцогский титул в придачу с более мелкими вассалами, примыкающими к его новой территории. Пускай герцог и граф по большей части лишь играют в сюзерена и вассала, аристократические роды относятся к этому очень серьезно.

Чем выше твой титул, тем больше власти и влияния ты можешь оказывать на ближайшие земли, подчас даже не обращая внимания на власть короля. Так уж получилось, что монарх находится в столице, а на своих землях феодалы могут делать часто всё, что угодно: вводить законы для крестьян, казнить и миловать. И обещание власти, а также отмщения за давние обиды может переманить на свою сторону даже тех, кто кажется неподкупным. Просто потому, что граф Абель Полас на самом деле мечтает о том, чтобы подмять под себя Афлинов и самому стать герцогом.

«В очередной раз можно похвалить Игену, которая держит под контролем всё происходящее в стране. Хорошо, что я сделал её своей союзницей», — думает Ирай, смотря на макушку еще одной помощницы из числа Локростов, кто будет выполнять его приказы, хотя будет видеть подвох.

— А вот и он сам, — говорит Кэйла, продолжая смотреть на гостей. — Думаю, сначала они все соберутся в главном зале, где будут есть и пить, и только потом примутся обсуждать важные дела. Это прямо-таки моунцвельская традиция: нажраться перед тем, как принять судьбоносное решение. Совсем не похоже на традиции Кронврэта, где политические игры было принято проводить на голодный желудок.

— Ты даже об этом слышала, — удивленно говорит душелишенный.

— Книги были моими единственными друзьями, ты ведь знаешь, — пожимает плечами принцесса. — Скорее всего нас позовут под конец банкета. Я почти уверена, что Нордред решит воспользоваться нами, чтобы укрепить свои позиции. Он ведь неформальный лидер восстания и сейчас явно довольно потирает руки после того, как к нему в руки попала я. Ему это кажется подарком судьбы, но скоро он его проклянет.

— Как-то так, да.

— Или ты можешь просто выбить замок на двери, убить охранника, а потом вырезать вообще всех в замке. Причем сделать это так быстро, что никто не сможет распустить слухи о твоей силе. Может, так и поступим? — Кэйла говорит полушутя, хотя конкретно из этой шутки доля правды вытеснила всё прочее.

— Могу попробовать, но ты ведь хочешь еще больше власти и влияния. Когда о нашем деле расползутся слухи, тебя больше никто не будет считать слабой и начитанной девушкой, которую легко прижать к стенке.

— Но как мне это поможет против демонов?

— Почти никак.

Собеседники не сговариваясь улыбаются, в этом обсуждении по большей части нет никакого смысла. Ирай знает, что Кэйла не станет убегать от грязного дела. Кэйла тоже это понимает, как и то, что с её помощью советник сестры опять останется в тени.

— Тогда сегодня ты будешь выполнять мои приказы, по рукам? Ты ведь не хочешь, чтобы потом Клогги случайно узнала, что мы притворялись возлюбленными? Боюсь, в её голове настоящие чувства и притворство никак не отличаются.

— Это уже шантаж, но хорошо. Что именно ты хочешь?

— Я хочу, чтобы граф Полас служил именно мне.

— Ты хочешь вступить в политические игры?

— Да, таковы мои амбиции. Я стала с Тенью единой и теперь чувствую, что обычная жизнь мне просто не подходит. Думаю, ты это прекрасно видишь, ведь сам приложил к этому руку.

— Что же, в таком случае оставляю всё на тебя. Сдерживать внутреннюю суть не стоит, так как это будет жечь изнутри, пока дамба не рухнет. И если это случится, то последствия будут намного хуже.

Да, Гнисир прекрасно видит, что внутренний монстр шепчет Кэйле о том, что нужно укреплять паутину дополнительными нитями. Она ведь сама по себе не имеет достаточной власти. Её названная старшая сестра станет в будущем королевой, если Домен Людей выживет, а ей останется выйти замуж на Клайва Содина или кого-то другого, или самой выбрать иную судьбу. Вот только власти ей это не прибавит, поэтому уже сейчас она намерена оставлять запас «пищи» впрок, подвешивая коконы с пойманными мухами на свою паутину.

Так как планам Ирая это никак не помешает, то препятствовать этому не будет. Все же именно за этим он тянул за собой принцессу. Он вложил в её развитие очень много ресурсов, чтобы использовать в будущем, поэтому разрывать отношения не будет. И даже если она попробует перехитрить его, то ничего у нее не выйдет. Ирай уверен, что увидит любую ловушку задолго до того, как даже самой Кэйле придет в голову какая-нибудь «гениальная» идея.

Постепенно наступает ночь, а по маршруту движения слуг можно догадаться, что пир сейчас в самом разгаре. Мужчины и женщины из кухни выносят дымящиеся блюда, катят бочки и тащат бутыли. Было очевидно, что перед обсуждением важных вопросов повстанцы захотят знатно попировать. Скорее всего важные вопросы начнут решать только завтра, но уже сейчас во время пьяного смеха и чревоугодия они почти наверняка прощупывают почву и заручаются поддержкой друг друга.

Силы восстания вовсе не такие дружные, как может показаться со стороны, так как ни у кого из них нет формального права быть самым главным. Развалить такую систему очень просто, чем сегодня они и займутся. Ирай спокойно сидит в кресле, думая о разных вещах, пока Кэйла занята глубокой медитацией, сидя на кровати.

Душелишенный решил обучить одному из приемов «мысленного зеркала», хотя шанс успешного завершения обучения не слишком высок. Скрыть себя от чужих глаз, заставить человека замереть или поверить любому сказанному слову: всё это и другое лежит за пределами Языковой Системы и ритуалов. Это еще более древний способ изменения правил мира, которым не может овладеть кто угодно. Внутренняя неполноценность помогает Гнисиру быть абсолютным зеркалом любой лжи и поведения, но получится ли у принцессы, вопрос интересный.

«Если Тень поможет, то шанс есть», — Гнисир вспоминает слова Амеллы о том, что техники «мысленного зеркала» или духовные практики Храма Духовных Искусств являются останками великого прошлого, когда Роза Доменов была более населенным местом, а существ, равных богам, было очень много. Десятки тысяч, если не больше. Возможно, современные расы как раз произошли от «богов», поэтому и могут овладеть искусством изменения мира лишь силой собственной воли.

Вдруг до слуха доносится шорох с другой стороны двери, после чего показывается тот самый вояка, что утром сопровождал Кэйлу. Сейчас он обводит взглядом комнату, смотря на гостей-пленников.

— Герцог желает вас видеть. За мной, — грубо произносит воин, выходя из комнаты.

Похоже, пришло время исполнить задуманное. Ирай берет Кэйлу за руку и прижимает к себе, пока они идут по коридорам замка в сторону главного зала, из-за дверей которого доносится шум голосов и вялая музыка приглашенных музыкантов.

— Ждите здесь, — сопровождающий заходит в зал, оставив двоих подчиненных присматривать за принцессой и её любовником.

— Я готова, — шепчет девушка, намекая на то, что мало кому из пиршественного зала понравится.

Ирай не обсуждал, как именно Кэйла намерена сделать дело, она лишь попросила, чтобы он помешал кому-либо сбежать или проникнуть в зал, пока всё не закончится. А что намерена делать сама принцесса, она говорить не стала. Что же, этот расклад Гнисира устраивает, так как спутнице в любом случае нужно привыкать к самостоятельности.

Скоро двери вновь открываются, и ожидающих заводят внутрь под свет множества факелов и глаз гостей. Графы и бароны из окрестных земель внимательно смотрят на принцессу Кэйлу, тихо между собой перешептываясь. В зале примерно тридцать человек, готовых поддержать общее дело против сумасшедшего короля.

— Позвольте вам представить её высочество Кэйлу Локрост, которая прибыла по моему приглашению. Она отреклась от своего отца и пообещала нам поддержку. Всё именно так, ваше высочество? — спрашивает хозяин замка с раскрасневшимся от вина лицом. Как и ожидалось, он решил использовать полученный шанс для укрепления собственных позиций.

Вместо ответа Кэйла проходит вперед, оставив Ирая у двери. Она медленно идет между столов, ловя на себе заинтересованные взгляды. Теперь даже шепотки прекратились, все смотрят на идущую к герцогу девушку. Нордред Афлин стоит с гордо поднятой головой, словно к нему направляется невеста, добытая в тяжелом бою.

«Учитывая, что он вдовец, то в принципе может мечтать о том, чтобы жениться на Кэйле и тем самым получить формальное право на трон. А еще лучше — жениться на Шерил, тогда даже доказывать ничего не придется», — думает Ирай, считая количество выходов из зала. За спиной один основной, и есть еще два в противоположной части зала для слуг. Быстро перекрыть все будет несложно.

— Я рада была получить ваше приглашение, герцог, — уверенным голосом произносит Кэйла, обводя взглядом всех присутствующих. — Ни для кого не секрет, что наш мир стоит на краю гибели из-за Двуединства. Всем понятно, что мир ждут большие потрясения. И большие изменения.

Нордред тут же приосанился, явно думая о смене власти в стране с собой во главе.

— Значит, нам всем нужно будет меняться, адаптироваться и привыкать к новым условиям. Я не знаю точно, нужна ли нашей стране гражданская война, но считаю, что приход Поветрия ясно говорит о необходимости поиска новых полюсов силы. И одним из таких в будущем стану именно я, а все мы можете мне в этом помочь.

Теперь герцог хмурится, но пока что не перебивает Кэйлу, которая заканчивает речь одним предложением:

— Вы можете поддержать меня или умереть.

Все переглядываются, а потом случается кое-что неожиданное, когда Кэйла скидывает с себя плащ. Он падает к ногам, но на этом девушка не останавливается, сдергивая тунику, под которой ничего не оказывается. Гробовая тишина становится единственной видимой реакцией и только одному человеку на это совершенно все равно. Ирай сейчас концентрируется на активации навыков, и как только девушка подаст сигнал, он приступит к активным действиям.

— Ваше высочество, что вы делаете? — остолбеневший ранее Нордред, наконец решает остановить гостью, но та уже сорвала с себя последнюю одежду, оставшись полностью обнаженной.

— Вы можете поддержать меня или умереть, — повторяет Кэйла, смотря теперь прямо в глаза Ирая. Это ожидаемый сигнал, после чего вокруг тела красноволосого убийцы проносится мороз, а ледяные клинки, кажется, возникают из ничего, пронзая воинов герцога.

Вот только взгляды присутствующих до сих пор прикованы к голой принцессе, которая поставила странный ультиматум. Но странным он кажется только до того момента, пока не начинается жуткая метаморфоза. Теперь Кэйла может свободно менять человеческий облик на облик Тени и сохранять при этом разум. Только теперь люди вскакивают со своих мест, но бежать отсюда поздно, так как волшебный лед бронированным панцирем скрывает собой дверь, а на поверхности выпускает острейшие ледяные иглы, между которыми клубится морозный пар.

— Что ты делаешь?! — кричит Нордред, но сопротивляться огромному пауку он не может. Здесь ему не поможет ни меч, ни какой-либо навык. И даже если дворяне попробуют напасть на принцессу общими силами, им это не поможет, так как рядом присутствует убийца, которому плевать на численное превосходство. Однако Ирай не думает, что Кэйле понадобится его помощь, пока что лишь нужно заблокировать остальные выходы, пока паук играется с первой добычей.

Аристократы протрезвели в один миг, схватились за оружие и начали громко звать телохранителей, но сейчас никто не сможет пробиться в зал. А громче всех орет Нордред Афлин, которого подвесили за ноги на паутину. При этом это не обычная паутина, а металлическая, Кэйла показывается величайшее ремесло, которое недоступно ни одному ассасину. Одно из зачарований чамшема позволяет практически бесконечно увеличивать его длину, а инстинкты паука позволяют принцессе манипулировать оружием также свободно, словно это одна из конечностей.

Теперь над головами гостей формируется узор из стальных нитей, по которым с бешеной скоростью носится чудовищно огромный паук. Некоторые храбрецы швыряют кинжалы и выкрикивают имена навыков, но за это тут же расплачиваются, когда оказываются подвешенными на паутине.

— С дороги! — вопит один из гостей, замахиваясь на Ирая.

Душелишенный со спокойным лицом шагает в сторону, но подставляет подножку бегущему. После этого отбирает меч и вонзает в горло человека. Это моментально останавливает других бегущих к последней незаблокированной двери. Пауза позволяет Гнисиру окружить льдом последний выход и оглядеться.

Теперь большая часть гостей жмется к углам зала, не в силах покинуть помещение. Они с ужасом смотрят на то, как Кэйла буквально потрошит тела пойманных жертв, окропляя столы с едой и напитками кровью и внутренностями людей. Но сейчас она не безумный хищник, поэтому сидит на стальных нитях в ожидании решения остальных: склониться или умереть.

— Граф Полас, вы можете возглавить этот регион под своим началом, — тихо говорит Ирай, подойдя к нужному аристократу. — Афлины больше не будут здесь править. Вам лишь нужно будет подать всем пример и склониться перед её высочеством.

Худощавый дворянин с теплом кафтане смотрит на Гнисира сумасшедшими глазами, но потом в них читается понимание. Все же он заранее получил письмо с намеком от Игены Локрост. Со смертью Нордреда он действительно может отомстить чужому роду и объединить под своей властью окружающие земли. Нужно лишь склониться перед Локростами.

Он вздыхает и убирает меч в ножны. Уставшее лицо с покрасневшими глазами становится почтительным, пока он идет навстречу ужасному монстру с поднятыми руками, а потом преклоняет колено:

— Я, Абель Полас, присягаю вам на верность, ваше высочество. Клянусь в праведной службе и обещаю поддерживать порядок и законность по традициям Моунцвеля. Я накажу всех виновных и награжу достойных. Прошу вашей милости.

Неожиданно для всех паук изображает в ответ кивок. Это становится сигналом для остальных, чтобы выйти из углов и пасть ниц. Таким образом восстание завершилось, даже толком не начавшись, а Ирай под маской спокойствия чувствует разливающееся тепло от вида страданий людей. Он до сих пор не может избавиться от ненависти к жителям других материков, но чувства никогда не помешают ему выполнять собственные задачи.

«Наконец-то», — думает душелишенный.