Время драконов

I. Глава 4. Странноватый целитель

У Утариона была причина вести себя с магом столь нелюбезно. С Орденскими адептами он имел давние счёты. Чаще всего те, кого присылали исследовать очередной прорыв, оказывались заносчивыми бездельниками, не способными ничем помочь поселению. При первой встрече точно таким же показался ему и Кайрин. И всё же страж не мог не оценить того, как новый маг себя подавал. Противник из него вышел бы серьёзный. Даже его неприятные шуточки о многом говорили: Кайрин был проницателен и дерзок, но не смотрел на других свысока.

«Вдруг этот Кайрин способен не только забавляться дурацкими шутками, но и сделать что-нибудь полезное? — подумал Утарион. — А если даже и нет… В конце концов, чем раньше он завершит работу, тем быстрее уберётся обратно в Эльдариат. И пожалуй, я помогу ему приблизить этот светлый миг. По крайней мере, мешать не стану».

Между тем сам Кайрин, решив не гадать, чем он сходу так не приглянулся стражу, сосредоточился на деле и задумался над вопросом, куда сейчас лучше пойти.

— Для начала, — сказал маг, — я хочу поговорить с Яси. И по пути опросить возможных свидетелей из местных, — добавил он, заметив первых кандидатов.

Чуть в стороне от группы эльфов две человеческие тётки лузгали семечки, а мужик в засаленной безрукавке курил трубку. Рядом с ними, держась за юбку матери, сосредоточенно ковырял в носу босоногий малыш.

Стоило Кайрину спросить о девочках, найденных в лесу, одна из тёток всплеснула руками и принялась причитать:

— Ах, бедные сиротинки! Ах, что-то теперь будет с несчастной Яси!

А товарка её, оглянувшись с самым заговорщеским видом, подалась к Кайрину и живо зашептала ему на ухо:

— Ты, милсдарь эльф, не местный, это сразу видать, ничего о тутошних делах не знаешь. А у нас ведь ох, что творится… Грех и позор, прости Единый. Лекарь, люди бают, девчонку, которая ни к какому делу была не годна, нарочно магией уморил! А Яська-то теперь вовсе сиротой осталась. Элерим её при себе навроде прислуги держит, только всё едино ведь срамота, что малая без пригляду ночует в доме холостяка, пусть он даже нер, а не людь. Лекарю этому, поди, тыща лет в обед, а он всё туда же, на молоденьких глазеет… И лорд на то сквозь пальцы смотрит, слова ему поперёк не скажет. Потому как кумовство кругом! Ежели кто эльф, так значит, всё ему можно, хоть на голове ходи, а человеку — и пискнуть не смей…

Мужик с трубкой, поморщившись, сплюнул под ноги и вяло проговорил:

— Не слушай ты этих сорок, уважаемый. Языками они трепать здоровы, а дела не знают. Ведьма была та Ошка, потому от светлых чар и окочурилась. И Яська тоже ведьма. Может, и не зловредная, недаром же её мастер Элерим привечает. Только лучше б наш лорд был построже и не велел тащить в посёлок всё, что стражи в лесу найдут.

Последние слова были явно камешком в Утарионов огород.

— Следи за тем, что вылетает из твоего рта, адан, — процедил страж сквозь зубы. — Ведь и тебя самого привели из леса, а лорд позволил поселиться на эльфийской земле.

— Так а я что? — возмутился человек, ничуть не оробев. — Я работу работаю, полезные дела делаю, мужик хороший, правда, бабоньки? — подмигнул он женщинам.

Те добродушно посмеялись в ответ, да только сделали это сдержанно, с опаской косясь на Утариона. Но тот лишь недовольно сверкнул глазами, развернулся и пошёл прочь. Смелый мужик чуть проводил его взглядом, сглотнул, стёр рукавом бисеринки пота со лба и оттянул ворот рубахи. «Ага, понятно, — подумал Кайрин, — боится, но пыжится. Интересно, зачем. Ради женского внимания? Впрочем, не моё дело».

Поблагодарив людей за помощь, маг откланялся и догнал бредущего по дороге Утариона, но говорить ничего не стал. Первым молчание нарушил страж:

— Если нужны ещё мнения… свидетелей, могу отвести тебя в таверну.

— Благодарю, пока достаточно. Я бы предпочёл пообщаться с Яси. Элерим сказал, что она должна быть у него дома.

Кивнув, Утарион ускорил шаг и свернул на ближайшей развилке. Кайрину оставалось лишь успевать за ним.

Едва обогнув дом, стоявший на перекрёстке, маг почувствовал на себе чей-то любопытный взгляд. Присмотревшись, Кайрин с удивлением обнаружил на другой стороне тропы деву дроу в традиционной одежде своего народа. Похоже, она была не местной, а, как сам маг, пришла откуда-то из сопредельных земель. В совпадения Кайрин не верил, поэтому одновременное с ним появление в лесном городишке такой яркой личности, как высокородная дроу, случайным не посчитал.

Однако тёмная эллет не проявляла беспокойства и вела себя уверенно — не создавалось ощущения, что она делает что-то незаконное. Магу показалось, что дроу не хотела быть им замеченной, но раз уж так сложилось, прятать взгляд не стала.

— Утарион, ты знаком с этой красавицей? — спросил он у стража и кивнул в сторону тропы.

— С красавицей? — взглянув в указанном направлении, переспросил Утарион. — Там никого нет.

«Занятно, — подумал Кайрин. — Отвернулся всего на мгновение, а дева уже растворилась в тенях…»

— Показалось, — сказал он стражу и сделал засечку у себя в памяти: «Следить за обстановкой вокруг. Возможна слежка, а дроу умеют быть почти незаметными».

Идти пришлось долго. Маг с головой нырнул в свои мысли. Пытался понять, какие из слов свидетелей истинны и о чём говорят ложные показания… Из задумчивости его вывел голос стража:

— Вот она, Элеримова берлога.

Маленький домик под могучим ясенем, вероятно, знавал лучшие времена. Стены его давно потемнели, крыльцо покосилось, а вокруг не росло ни цветов, ни плющей, украшавших дома других эльфов. Только дремучие заросли лопуха и крапивы обступали жильё целителя со всех сторон. А с задворков к дому подбирались развесистые кусты бузины, скрывавшие спуск в овраг.

— Только зря мы подошвы топтали, — добавил Утарион едко. — Похоже, здесь никого нет.

Дверь дома была плотно прикрыта и даже подперта палкой, а на крыльце лежал придавленный камешком лист лопуха с рисунком. Внутри схематично обозначенного домика стоял горшок, над которым поднимался кучерявый дым. От дома смешные собачьи следы уводили к изображённой пятью палочками ёлке с пышным бантом на стволе, потом — к странной конструкции, напоминающей виселицу, и, наконец, заканчивались возле норы, рядом с которой был довольно сносно нарисован толстый барсук.

— Эм… Барсук украл какое-то лекарское зелье, которое готовилось в котле? — проговорил Кайрин. — Но виселица после ёлки… Украл и?..

Утарион взял лист из рук мага, внимательно осмотрел его и согласился:

— Точно, украл. А потом, выхлебав его, окосел, намотал на ёлку полотенце, снёс ворота и отправился домой спать. Так?

— Или, как вариант, он украл не зелье, а кашу, — поддержал шутку маг, — и решил добавить в неё мёд, прежде, чем отнести в свою нору, жене и детишкам. Только ёлка…

— Мёд-то тут причём? Думаешь, этот моток на ёлке — улей? — Утарион скептически приподнял бровь.

— Ну, а какие варианты? Улей на ёлке, выходит. Ох, что за бред! Я вообще ничего не понимаю в этих пиктограммах! — обречённо вздохнул Кайрин. И его тактика беспомощности подействовала.

Утарион вздохнул и с неожиданным теплом в голосе стал рассказывать:

— Яси не умеет писать, и они с Элеримом выдумали иной способ оставлять друг другу сообщения. На самом деле, Барсук — это здешний трактирщик Януш. Его дыра так и называется: «Барсучья нора». Себя Яси считает потомком полярного волка, поэтому изображает свой путь волчьими следами.

— Стоп, минутку, получается… всё проще? Никаких приключений барсука?

— Увы, — пожал плечами Утарион. — Записка предупреждает Элерима, что обед готов, а сама Яси пошла к Таоро. Именно он обозначен ёлкой, ведь его имя на язык людей переводится, как «лесной». А лента на ёлке — это бинт, повязка. Таоро недавно был ранен в стычке с гноллами, и Элерим, как видно, поручил Яси проведать его среди дня. Потом она, судя по всему, собралась покататься на качелях с другими детьми, а после наведается в таверну. Хотел бы я знать, что ей там понадобилось… Забрать что-то для Элерима?..

В этот момент кусты бузины позади дома затрещали, ветки раздвинулись, и из оврага вылез мастер Элерим собственной персоной. В руках у него был изрядный пучок какой-то подозрительной колючей травы, ноги по колено измазаны жидкой грязью, а в волосах запуталась паутина и лесной мусор.

— А, вы уже тут? — спросил он, радостно помахивая своим «букетом». — Проходи, юноша, у меня не заперто. Тебя, Утарион, извини уж, не приглашаю: боюсь, то, чем меня кормит Яси, покажется тебе слишком экзотичным. Да и вообще, беседа двух магов — сплошная скука.

Утарион, похоже, нисколько не огорчился.

— Не советую ничего есть и пить в этом доме, — шепнул он Кайрину, — иначе рискуешь оказаться постояльцем одной из самых тёмных дыр Лаореласса — лазаретного нужника. Впрочем, если таков был твой план… — он многозначительно приподнял бровь. Затем, протянув лист с посланием Яси Элериму, страж сказал уже громко: — Яси собралась в «Барсучью нору». Не уверен, что это подходящее место для столь юной аданэт.

— В «Нору»? Ну и отлично, пускай немного развеется, — спокойно отозвался Элерим. — Януш приглядит, чтобы никто её не обидел, да и ей самой не позволит наделать глупостей. Иди уже, Утарион, иди. А то я сейчас сапоги снимать буду. Это зрелище не для возвышенных душ.

Насмешливо фыркнув, Утарион кивнул целителю, а Кайрина на всякий случай предупредил ещё раз шёпотом:

— Постарайся не влипнуть в неприятности. И ничего не ешь у этого ненормального, я серьёзно.

Как только страж удалился, Элерим стащил с ног грязные сапоги и портянки, бросил их на пороге и, распахнув дверь, жестом пригласил Кайрина войти.

В доме густо пахло мясной похлёбкой и незнакомыми пряностями. Прошлёпав босиком к печи, Элерим вытащил на шесток горшок, заглянул под крышку и тяжко вздохнул. А потом распахнул настежь окно.

— Да, люди — удивительные создания, — сказал он гостю. — Ты любишь томлёную в жире оленину? Народ, к которому принадлежит моя хозяйка, отличается весьма странными предпочтениями в еде… Впрочем, это не важно. Располагайся, поищи себе посуду. Я через миг буду в твоём распоряжении.

Действительно, прошло совсем немного времени, и хозяин дома возвратился из задней комнаты, одетый в чистый камзол эльфийской работы, умытый, причёсанный, словно только что вернулся с приёма у лорда, а не вышел из болота. Оседлав трёхногую табуретку, он предложил Кайрину сесть в продавленное кресло и спросил вполне серьёзно:

— Ну, и какие выводы ты сделал, осмотрев Ошию? Заметил нечто необычное?

— Кхм, мастер Элерим, — Кайрин посмотрел на него назидательно, — там всё необычно. Встречал ли ты раньше случаи одеревенения? Мне вот как-то не доводилось.

Элерим пару раз задумчиво кивнул, не поднимаясь с табуретки, нашарил на полке у себя над головой кружку, грустно заглянул в неё, а потом сказал:

— Да… Одеревянение — это, конечно, важно. Но есть одна особенность, которой девочка обладала ещё при жизни. После смерти заметить её стало гораздо сложнее. У Ошии в тонком теле имелся необычный для человека канал. Я полагаю, именно через него в тело девочки вошла некая сущность из другого мира.

— Я заметил чужеродное присутствие, но не смог понять, как сущность попала внутрь. Думал, Ошия её пригласила, однако девочка не могла так разумно мыслить. Канал всё объясняет. Вот только одеревенение…

Элерим согласно покивал и продолжил:

— Не знаю, почему в результате тело плотное изменилось столь интересным образом, но особенность строения тела тонкого этому точно поспособствовала. Я даже скажу одну ещё более занятную вещь: точно таким же каналом, только направленным в иную сторону, обладает Яси.

— Это точно? — удивился Кайрин вполне искренне. — Сколько совпадений! Впрочем, они ведь сёстры. И уже очевидно, что не простые люди.

— Именно так, — подтвердил целитель. — Яси — странник между мирами. Но раскрыться в полной мере эта способность сможет не раньше, чем девочка достигнет зрелости. Случится это довольно скоро, седмиц через восемь или десять, я полагаю.

— А на данный момент этот её канал как-то влияет на жизнь девочки? Раз он направлен наружу, значит, через него никто не войдёт?

— Так и есть. Но сама Яси может посещать кого-то вне нашего мира. И поверь, она уже делает это. Причём я совсем не уверен в том, что сущность, с которой Яси общается, безобидна. За девочкой нужен присмотр. Я бы с радостью оставил её при себе. Из разных соображений, не только магических. С возрастом я стал больше ценить людей: они так просты в своих мыслях, так искренне любят жизнь… С тех пор, как Яси делит со мной кров, я впервые за много лет стал чувствовать себя чуть менее одиноким… Однако я понимаю, что благоразумнее будет отправить девочку в Орден, под надзор магов, обладающих более универсальными способностями, чем мои. Я всего лишь целитель, и не вижу полной картины магических потоков.

— Спасибо за откровенность, мастер, — Кайрин почтительно поклонился. — Думаю, ты прав, ей нужно обучение. Но мне кажется, в Орден сама она идти не захочет. Волки — вольные животные. Яси же из степного народа?

— Надеюсь, что маги Ордена сумеют её заинтересовать и удержать рядом с собой. Яси весьма любопытна и к тому же обладает отличной памятью. Очень жаль, в самом деле, что нельзя оставить её в Лаорелассе. Со временем из этой девочки мог бы получиться неплохой целитель… Дай ей достаточно пищи для ума — и она сама пойдёт за тобой.

— Я понял, учту, — ответил маг. — И передам её будущим наставникам.

— Что ж, раз ни у кого нет желания пробовать стряпню моей хозяйки, можем пойти к Янушу, в «Барсучью нору». Кормят там прилично, да и Яси туда рано или поздно придёт. Ты ведь не со мной пообщаться хотел, верно? Однако не станем мешать девочке развлекаться. Надеюсь, она правильно сделала перевязку Таоро, так что пускай теперь поиграет с детьми, покатается на качелях. А я тем временем смогу поводить тебя по Лаорелассу. Готов спорить, что из Утариона провожатый неважный, и едва ли он стремился показать гостю посёлок с лучшей стороны…

Каким бы хлопотным и беспокойным ни выдался день, к вечеру всё живое ищет покоя. У кого есть дом, тот спешит домой, для остальных допоздна распахнуты двери таверны.

Заведение в эльфийском посёлке отличалось уютом и чистотой. Обеденный зал «Барсучьей норы» был невелик и слегка темноват, зато всегда тщательно прибран: пол выстелен свежей соломой, лавки выскоблены добела. Весь вечер в камине весело плясал огонь, из кухни доносились дразнящие аппетит запахи, а две хозяйские дочки проворно разносили посетителям жаркое, мясную похлёбку и горячий хлеб. Дебоширов здесь не привечали. Сам хозяин, возвышаясь за стойкой между бочкой с пивом и полками, заставленными бутылями с вином, неизменно строго следил за порядком. Впрочем, ближе к полуночи обычно уже и присматривать было не за кем: даже самые упорные выпивохи, притомившись опрокидывать стаканы, отправлялись спать.

Когда в окошко трактира заглянул бледный месяц, зал был тих и почти пуст. Хозяин протирал полотенцем кружки и неодобрительно поглядывал на девочку, клюющую носом в чашку с полпивом. Градус-то невелик, захмелеть невозможно, но всё едино — нехорошо.

— Ну как, — насмешливо поинтересовался он, заметив, что посуда Яси показала дно, — повторить или чего покрепче?

— Всё шутить изволишь, господин Барсук, — горько вздохнула девчонка. — У меня сестра ушла тропой предков, а я ничем не смогла ей помочь. И даже не сумела узнать, отчего с ней случилась беда.

Отец не учил Яси ходить тропами духов, она знала только, что выйти на них получается проще, если затуманить разум и усыпить тело. Полуденный змей, говоривший устами Ошии, ушёл, но оставил в межмирье свой след. Если очень постараться, можно отыскать его и спросить, что означали услышанные Яси слова, и кто такая Мать Рша.

Нащупав в поясе монету, Яси выложила её на стойку и спросила у трактирщика очень серьёзно:

— Этого хватит, чтобы купить кружку самого крепкого из того, что есть? Такого, чтобы сильный воин, выпив, уснул до утра?

— Не рано ли тебе заливать горе вином?

— Если денег мало, я могу добавить, — торопливо промолвила Яси. К своему сожалению, она даже не представляла, сколько могут стоить подобные напитки. — Не подумай дурного, вино нужно мне для лечения больных. Промывать вереды.

Недовольно поджав губы, хозяин нацедил ей берёзового сока:

— Ремня бы тебе, пигалица, а не вина. И куда только Элерим смотрит?

Снова тяжко вздохнув, Яси отодвинула от себя чашку и поплелась на выход. Увы, кроме сложностей, связанных с добычей опьяняющего зелья, в её плане был ещё один изъян: неопытному шаману-самоучке попасть на тропу духов легче, чем вернуться назад, в мир людей.

В дверях Яси едва не столкнулась в с мастером Элеримом.

— О, Яси, — воскликнул он живо, — тебя-то мне и надо. Присядем-ка вон туда.

Подхватив девочку за плечо, целитель ловко увлёк её к маленькому столику в углу, у камина. Усевшись на табурет, он махнул рукой хозяину таверны:

— Януш, две кружки сидра, яичницу с мясом и стакан молока. Запиши на мой счёт.

Хозяин таверны посмотрел на позднего гостя неодобрительно, однако распорядился о заказе. Яси жалобно пробормотала:

— Мастер Элерим, я совсем не голодна.

— Пустяки, — отмахнулся тот. — Человеческому отроку в твоём возрасте следует хорошо питаться.